Путеводитель по г. Юрьеву

1 - Обложка книги, выпущенной Тюрьморезовым Александром Павловичем в 1915 году в г. Юрьеве (г. Тарту, Эстония)

2 - Посвящение на книге Тюрьморезова А.П. «Настольная справочная книга учащихся в высших учебных заведениях и путеводитель по г. Юрьеву

3 - Вся книга в формате PDF, 12mb

4 - План г. Юрьева из Путеводителя

5 - План г. Юрьева - Центр

6 - Комментарий современного читателя (Роман Лейбов)

1 - Обложка книги, выпущенной Тюрьморезовым Александром Павловичем в 1915 году в г. Юрьеве (г. Тарту, Эстония)

2 - Посвящение на книге Тюрьморезова А.П. «Настольная справочная книга учащихся в высших учебных заведениях и путеводитель по г. Юрьеву»

3- Вся книга в формате PDF

Вся книга в формате PDF, 12mb

Тюрьморезов, Александр Павлович.

Настольная справочная книга учащихся в высших учебных заведениях и путеводитель по г. Юрьеву / Сост. А.П. Тюрьморезов. - Юрьев : тип. Э. Бергмана, 1915. - VIII, 305 с., 1 л. пл. : ил.; 21.

Хранение: V 155/313; Российская Государственная библиотека.

4 - План г. Юрьева из Путеводителя

5 - План г. Юрьева - Центр

6 - Комментарий современного читателя

http://old.russ.ru/ssylka/98-11-23.htm

"Бессрочная ссылка. Еженедельные наблюдения Романа Лейбова.

Выпуск от 23 ноября 1998 года.

Чем болезнь хороша - выпадаешь из привычного ритма. Начинаешь, например, читать какие-то совсем необязательные книги. Вот и в сегодняшней Ссылке неожиданным для меня самого образом центральный номер - "Настольная справочная книга учащихся в высших учебных заведениях и путеводитель по г. Юрьеву." Сост. А. П. Тюрьморезов. - Юрьев, 1915.

Прелесть этой книги - в абсолютно непредсказуемом подборе материалов. Тут тебе и вечный календарь, и курсы валют, и правила отсрочки от действительной воинской службы, и очерки Юрьева (бывший Дорпат, нынешний Тарту), и заметка о государственном строе Российской Империи.

Выписывать можно много, но я остановлюсь сперва на имеющем сугубо исторический интерес фрагменте. Поскольку связь с внешним миром, как и было сказано, оборвана у нас уже сутки, поневоле хочется о связи выписывать. Извольте (орфографию я здесь и далее поправил, а пунктуацию оставил, как была):

Правила для разговора по телефону

Гг абонентов просят требовать соединения, только по номерам абонентов, отделяя сотни от десятков и единиц, так, например:

124 - один двадцать четыре ,

305 - три пять.

При желании переговорить с кем-нибудь по телефону необходимо:

1) Не снимая с рычага слуховой трубки, вертеть несколько раз (3-4 раза) рукоятку, находящуюся с правой стороны аппарата.

2) Затем снять с рычага трубку, приложив ее плотно к уху и на вопрос центральной станции: "центральная" или "что угодно" ясно и вполне отчетливо назвать номер телефона абонента с кем желательно говорить, после чего дежурный телефонной станции ответит "готово" или "занято".

3) Получив ответ от центральной станции "готово" необходимо вновь повесить телефонную трубку, дать звонок вызываемому лицу (как указано в пункте первом) и не ожидая ответного звонка снять трубку с рычага и вступить в разговор, называя фамилию, фирму или # телефона, с которым говорят.

4) Вызываемый абонент, отнюдь не давая ответного звонка, а получив вызывной звонок, снимает с рычага телефонную трубку и вступает в разговор.

<...>

6) По окончании разговора необходимо давать несколько коротких, отрывочных звонков (в пол-оборота ручки), этим дается сигнал на центральную станцию, что разговор окончен <...> .

7) Делать отчетливую разницу между продолжительным звонком <...> и коротким, отрывочным звонком <...> - так как оба эти сигнала, будучи неясно переданы, могут быть не поняты на центральной станции.

8) Кончая разговор, непременно вешать телефонную трубку на рычаг, во избежание порчи батарей и неполучения вызывных звонков.

9) Просят говорить медленно и ясно, не возвышая голоса.

<...>

Собственно, меня привлекла идея перестроить модемную связь по этому архаическому, но более надежному образцу. "Девушка! Kadri.ut.ee? Здравствуйте, Катя! Примите письмо, пожалуйста. Я - 193.40.15.49... Адресок?.. Записывайте... Кому - russ@russ.ru... Обратный мой - как обычно... Так, тема - "next issue"... это по-английски, да... два "с", "у", "е"... И, пожалуйста, еще бинарное приложение, килобайт на 20... Вы уж его ууэнкодом там или чем... диктую по знакам..."

То-то легче было б жить!

А еще у Тюрьморезова находим занятную параллель к "Преступлению и наказанию". Описывая жилье тартуских студентов, автор прибегает к известному сравнению:

Помещения эти, так называемые голубятни, имеют внутри вид больших гробов и наводят без привычки к ним тоску. У меня были два приятеля - студенты, которые жили в таком чердачном помещении и беспросыпно пили. Когда их спрашивали почему они пьют, то отвечали: "Придешь домой и чувствуешь, что сидишь в гробу, нападает тоска, не захочется заниматься, - оденешься, уйдешь и напьешься."

Написано это много лет спустя после романа Достоевского, поэтому никак невозможно решить, что перед нами - результат рецепции "Преступления и наказания", где тема жилища-гроба вписана в организующий повествование миф о Лазаре, или же наоборот - независимый отголосок общих квартирных метафор, некогда, несомненно, вдохновлявших Достоевского (сравнения чердачной комнаты с гробом можно обнаружить у разных русских авторов, начиная примерно с 1840-х годов).

В обоих изводах истории комната-гроб провоцирует выпадение из социальной жизни. У Достоевского - преступление, у Тюрьморезова - мертвецкое пьянство (нечто вроде реализации метафоры).

Чего только люди ни придумывают, чтобы оправдать свои пороки!

И еще раз из той же тюрьморезовской книжки, из главы, посвященной замечательному устройству Вольно-пожарного общества в Юрьеве.

Заметив в своем участке дым или огонь сторож издает резкий унылый звук, а на этот звук откликается его сосед по участку и так далее, пока весь город не огласится ужасными, тяжело действующими, на нервного человека, звуками.

Собственно, выписка сама по себе хороша, но я бы ее не поместил в Ссылку, кабы не занятный монтаж - параллельно я читал привезенную в подарок дочери "Энциклопедию для детей" (биологический том). Соседом сторожа для меня неожиданно оказались всякие другие существа. Например, пауки-скакунчики (Saliticidae), выполняющие сложные танцевальные па во время брачной церемонии и преподносящие невесте спеленатую паутиной муху.

Чтобы самка не "закусила" самцом, он своим поведением должен резко отличаться от добычи. Поэтому паук-скакунчик прибегает к разнообразным сложным танцам, и муху он предлагает самке не из романтических чувств, а чтобы нейтрализовать ее охотничьи инстинкты. Если муха вовремя не нашлась, он преподносит самке какой-нибудь несъедобный кусочек. Но здесь риск очень велик.

Сторож (и далее - другие служащие пожарной дружины) неслучайно описываются Тюрьморезовым в модальности, близкой к описанию повадок животных (при этом никаких прямых сравнений здесь нет - тем и интереснее). Речь идет о пожарной дружине немецкого города. Вообще-то книга издана в 1915 году, и особой любви к немцам в ней не заметно. Так, по поводу соотношения немецкой и эстонской лояльности Тюрьморезов несколько путано замечает:

Надо сказать, что до войны немецкие бароны умело маскировали свою преданность России, эстов же и латышей выставляли революционерами, но началась война и первые большею частью оказались на стороне наших врагов, а вторые - достойнейшими сынами России.

Однако орднунг в пожарном деле вызывает у автора несомненные симпатии. Здесь идеологизированный национальный дискурс сменяется напряженным этнографическим описанием, которое всегда по типу близко к популярно-зоологическому. Примечательно, что такой "биологический" дискурс выступает обычно на первый план в метафорических описаниях человеческих сообществ именно тогда, когда речь идет об организованной социальной работе. В таких случаях особо продуктивными будут именно "насекомые" метафоры (реже речь будет идти о социальных млекопитающих). Универсальными метафорами будут улей (в положительном смысле - например, у Толстого в "Войне и мире") или муравейник (часто в отрицательном смысле в антиутопиях, понятно, почему - муравьи-то ползают и работают сугубо над своими социоархитектурными проектами, а пчелы летают, да и мед, опять же).

В противоположность этому, индивидуальные человеческие качества будут переноситься на описания зверей-одиночек, чаще всего высших млекопитающих, как это делают, например, Сетон-Томпсон или тот же Толстой. Сказка Бианки, помнится, о муравьишке, чуть не опоздавшем в свой коммунальный хрустальный дворец, как и дивная чешская эпопея о муравье Ферде - неисправимом индивидуалисте - интересны именно на фоне "муравьиного дискурса", в котором как раз индивидууму места нет".