Ссылка на сайт: https://uorl.h1n.ru/

Холокост – это одно из самых страшных событий в новейшей истории. Его невозможно ни принять, ни понять, ни оправдать, а сама идея о полном уничтожении людей по национальному, политическому и половому признаку противоречит всем тем естественным правам, которыми человек наделен по праву рождения. Ведь никто не в праве решать нашу жизнь.Но люди справились с этим ужасом, они выжили. Среди их были художники, поэты, музыканты и многие другие талантливые люди, которые рассказали миру об этом ужасе, преподав человечеству такой ужасный урок.Находясь в нечеловеческих условиях люди чудом не утрачивали тягу к прекрасным сферам жизни — живописи, музыке, литературе, театру. Хотя для творческого человека это становилось скорее спасением от окружающей немыслимой, дикой, несправедливой действительности.

Так же как письменные источники, фотографии и документы, изобразительное искусство может служить источником в изучении истории Холокоста.В случае Зиновия Толкачёва это верно вдвойне.

В годы Великой Отечественной войны (1941-1945), находясь в рядах Красной армии, Толкачёв являлся военным художником и активно продолжал рисовать. Сразу после освобождения Майданека (1944) и Освенцима (1945) он побывал в этих концлагерях и, потрясенный увиденным, создал знаменитые художественные серии «Майданек», «Освенцим» и «Цветы Освенцима», которые вызвали огромный общественный резонанс.

В начале июля 1941 года Толкачёв отправился в военкомат и записался на фронт добровольцем. Спустя несколько дней он стал красноармейцем Полтавского танкового училища. Находясь в рядах Красной армии, Толкачев много рисует. Так, например, осенью 1941 года он создает цикл «Оккупанты», состоящий из экспрессивных и злых работ, зачастую карикатурно изображавших немецких вояк и вызывающих боль за оставленных под немецкой оккупацией соотечественников. В начале 1942 года цикл «Оккупанты» был выставлен в Пятигорске. Захватив город, немцы уничтожили эти работы, и Толкачёв рисует их заново, дополняя новыми работами.

Осенью 1944 года армейское командование направило его в Политотдел 1-го Украинского фронта, который в тот момент находился в Люблине, недалеко от Майданека, а в конце января 1945 года Толкачёв был прикомандирован к воинской комиссии по расследованию преступлений нацистов в лагере Освенцим.В результате этих назначений художник оказался с советскими войсками в двух крупнейших лагерях сразу после их освобождения.

Увиденное глубоко его потрясло. Находясь там, Толкачёв самозабвенно погружается в работу, он пытается успеть запечатлеть момент, зафиксировать на бумаге как можно больше, почти не отвлекаясь, по свидетельствам, на еду и сон. Сам художник описывал свое тогдашнее состояние как близкое к одержимости:

В Освенциме, когда у художника закончилась бумага, он продолжил рисовать на найденных в штабном помещении официальных лагерных бланках. В результате эти бланки стали неотъемлемой частью композиции, а отпечатанные на них казенные фразы на немецком «Комендант концлагеря Аушвиц» или «Обер-президент провинции Верхняя Силезия» наполнили рисунки дополнительным зловещим смыслом, добавляя в произведение образ физически в нем отсутствующего нацистского убийцы…

В произведениях циклов «Майданек» и «Освенцим» сплелись различные мотивы. Радость освобождения и гордость за советского солдата-освободителя соседствуют с неутолимой болью утраты и бечеловечной действительностью мира нацистских лагерей.

Так, например, картина «Талескотен» (1944) совершенно реалистична по форме, но при этом наполнена глубоким символизмом. Потрепанный талескотен (или «талит катан» на иврите), ритуальная нательная накидка у евреев, повисшая на колючей проволоке, развевается над Майданеком. Напоминая приспущенный флаг над безлюдным и безжизненным пейзажем, он будто оплакивает погибших и дает понять, что надеть его и произнести молитву больше некому. И, вместе с тем, гордо развеваясь на ветру, символизирует вечность еврейского народа и, пусть даже горькую, но все же победу…

«Се человек» — в Евангелии от Иоанна эти слова произносит, обращаясь к толпе, Понтий Пилат, чтобы пробудить в людях сострадание к измученному и избитому Христу. Ту же цель преследует и художник: Христос на его картине предстает в виде заключенного концлагеря, на его робе нашиты самые различные знаки отличия. Перед нами собирательный образ жертвы: он и еврей, и польский политзаключенный, и советский военнопленный, и цыган, и многие другие… «Это человек».