Александро-Свирский монастырь

Однажды Александр Свирский удостоился видеть Самого Бога, явившегося ему в трёх Лицах, и беседовать с Ним о том, как создать церковь, построить монастырь и собрать братию. Когда затем он молился о том, где поставить церковь, то ангел Господень указал ему место для неё.

— Димитрий Ростовский. Жития святых (30 августа)

Александро-Свирский монастырь был основан в 1533г. Самым древним строением монастыря является каменная церковь Покрова Божией Матери, построенная самим прп. Александром в 1533 году. Строительство её велось на пожертвования царя Василия III. Церковь с трапезной и звонницей выполнена в Новгородском стиле. Каменный Преображенский собор с приделом преподобного Александра Свирского (1644г.). Каменный собор Живоначальной Троицы построен в 1791 г., но прежде на этом месте была деревянная церковь, построенная самим основателем монастыря, и освящена в 1509 г. Церковь свв. прор. Захарии и Елизаветы построена в 1685 г. Церковь Иоанна Дамаскина построена в 1718 г. Каменная часовня Св. Троицы построена на том месте, где, по преданию, преподобному Александру Свирскому явилась Пресвятая Троица. На строительство церквей и монастырских построек вносили большие вклады цари, великие князья, Российские императоры, родовитые бояре и дворяне, купцы. Сведения о каждом из них заносились бережной рукой монахов в "Переписные книги". Большая часть монастырского архива сохранилась и размещена в Национальной публичной библиотеке, библиотеке РАН и в трех исторических архивах Санкт-Петербурга.

За 500-летний период существования жизнь монастыря внешне мало отличалась от жизни других монастырей на Руси: расцветы и падения, нашествия врагов, пожары, разграбления, вновь восстановление храмов и строгая монастырская жизнь, неусыпные молитвы и труд. В лучшие времена в монастыре было 8 храмов, богатая ризница, дорого украшенные иконы, богатое книгохранилище с древними рукописями, свитками и книгами. Историки XIX века называли обитель Северной Лаврой, ей подчинялось 27 монастырей и пустыней этого края. Были годы, когда в монастыре после разрушений оставалась только главная святыня — мощи святого преподобного Александра Свирского, и несколько монахов (начало и конец XIX века).

Было и совсем лихое время (1918 г.), когда в монастыре не стало ни святыни, ни монахов. Мощи увезены, монахи разогнаны, часть их расстреляна, в том числе настоятель - архимандрит

Евгений Трофимов.

Вместо этого на территории монастыря расположили тюрьмы, казармы, инвалидные дома, совхоз, психиатрическая больница, заколоченные храмы и черные глазницы окон бывших братских келий.

В настоящий момент Александро-Свирский монастырь бурно восстанавливается.

Паломники стекаются к монастырю круглый год для поклонения совершенно нетленным мощам угодника божия

Осенью 1827 года Великий князь Михаил Павлович посетил Динабургскую крепость и, убедившись в физической немощи и непригодности к службе Брянчанинова, согласился об отставке его из армии.

В ноябре 1827 года Димитрий Александрович был уволен от службы по состоянию здоровья. Он немедленно прибыл в Петербург, чтобы оттуда проследовать в Александро-Свирский монастырь к отцу своему духовному Леониду и приступить к иноческим подвигам.

Родители Димитрия Александровича, узнав об оставлении им службы, лишили его всяческой материальной помощи и даже прекратили переписку с ним. Поэтому он приехал в Петербург в одежде простолюдина, в тулупе. Остановившись на квартире своего товарища Чихачёва, Димитрий Александрович условился с ним об уходе в монастырь. Но начальство не давало Чихачёву освобождения от службы, и тому пришлось несколько повременить с монашеством.

Таким образом, Брянчанинов оказался один, без товарищеской поддержки, без средств к существованию, даже без подобающей одежды. Это было не только испытание его бескорыстного служения Богу, - это было началом истинного монашества, которое устанавливает для инока три необходимых условия: нестяжание (нищета), безбрачие и послушание.

Благополучно прибыв в Александро-Свирский монастырь, Димитрий Александрович приступил к несению послушания в обители. Поначалу его назначили помогать на поварне, где поваром был бывший крепостной человек Александра Семёновича Брянчанинова.

Димитрий Александрович исполнял самую простую и грубую работу: носил продукты, муку из амбара, и часто его внешний вид мог показаться смешным. Но внутреннее смирение его было столь полным и искренним, что впоследствии святитель вспоминал об этом времени с умилением. Ничто не смущало и не страшило молодого послушника.

Когда он был на послушании на рыбной ловле, случилось, что запутался невод. Зная, что Брянчанинов хорошо плавал и нырял, монах, заведовавший предприятием, велел ему привести сети в порядок прямо в воде. Не задумываясь, Димитрий Александрович исполнил приказание, хотя была осень и вода в реке была холодной. После он сильно заболел, простудившись, но братия монастыря удостоверилась в полном смирении молодого послушника и исполнилась уважения к нему. При этом сам Димитрий Александрович всячески скрывал своё происхождение и образование, и все полагали, что он был недоучившимся семинаристом.

Поступив в монастырь, Димитрий Александрович всецело предался в духовное руководство старцу о. Леониду, которого искренне любил. Их духовные отношения состояли в беспрекословном послушании молодого подвижника старцу, частой исповеди и причащения Святых Христовых Тайн, а также ежедневном откровении помыслов. По святоотеческому учению, любой грех зарождается прежде всего в помыслах. Чем чаще и полнее открывает их послушник опытному духовному отцу своему, тем больше он имеет возможности очищать свою душу от грехов, даже не совершённых на деле. При этом исповедующийся научается пристально наблюдать за тем, что скрыто в его душе.

Сокровенное предстаёт явственно пред его духовным взором, как отражение в зеркале. Человек начинает лучше понимать самого себя.

Духовные советы старца, его молитвы приводят душу, ум и сердце (т.е. чувства) послушника в состояние мирное, чуждое всяким страстям, исполненное любви к людям и к Богу.

Такую жизнь вёл теперь в монастыре Димитрий Александрович, пребывая в послушании у старца о. Леонида, который время от времени преподавал ученику своему испытания смирения. Это была отеческая забота о духовном воспитании послушника, ибо у бывшего молодого офицера с большими дарованиями, блестящим образованием, благородного происхождения, красивой наружности могло, помимо его воли, неприметно возникнуть всякое высокоумие и самомнение, столь губительные для души.

Однажды о. Леонид заехал к одному из своих духовных чад, статскому советнику И.А. Баркову. Был сильный мороз и вьюга. Хозяин захлопотал о самоваре, подумав, что надо бы и возницу пригласить погреться (старец приехал в кибитке). На предложение Баркова о. Леонид согласился. Далее интересно привести слова самого очевидца: "Вошёл послушник, да такой молоденький и красивенький, и смиренно поместился у порога. "Прозяб, дворянчик?" - сказал батюшка, с улыбкой относясь к нему. "Ты знаешь, кто это такой? - спросил он, обратившись ко мне. - Это - Брянчанинов". Я низко поклонился ему и подумал про себя: "Господи Боже мой! В таком возрасте, при таких достоинствах и столько смирения".

Так часто "смирял" о. Леонид своего ученика, и это воспитание явилось краеугольным камнем духовного фундамента будущего святителя.

Спустя год, по причине многолюдства в Александро-Свирском монастыре, о. Леонид переселился с учениками в Площанскую пустынь. Переехал сюда со своим духовным отцом и Димитрий Александрович. Какова же была его радость встретить здесь своего друга Чихачёва, к тому времени освободившегося от службы и вступившего на монашеское поприще. Старец благословил их совместное проживание в отдельной келье. Это была новая ступень на лестнице духовного возрастания.