Поэзия Сергея Степанова представляет собой феномен современной русскоязычной лирики, в которой сочетаются философская глубина, образная насыщенность и интонационная сдержанность. Его тексты создают пространство внутреннего диалога, где слово становится не столько средством выражения, сколько формой мышления.

Когда я впервые прочитал стихи Сергея Степанова, возникло чувство, будто слова не говорили, а слушали меня самого. В них не было порыва к громкой декларации, но было нечто более ценное – пространство для внутреннего отклика. Его поэзия не требует аплодисментов, она просит тишины. И именно в этой тишине, как ни странно, происходит самое важное.

Степанов не просто пишет – он ведёт диалог. С самим собой, с памятью, с ветром, с городом, утратившим имя. Его лирика – это путешествие не по географическим картам, а по эмоциональной местности, где каждый шаг – это воспоминание, а каждый поворот – вопрос. Возникает странное чувство, будто некогда утраченная по каким-то причинам ориентировка в пространстве вдруг трансформируется в способ вновь найти себя. Иллюзорные улицы, площади, мосты, переулки, тропинки ведут не к домам, а к воспоминаниям. И ты возвращаешься не туда, где когда-то жил, а туда, где чувствовал.

В стихах Степанова время не линейно – оно фрагментировано, переживается через образы прошлого, сна, мифа. Память становится не просто воспоминанием, а пространством действия, где происходит тот самый внутренний диалог.

Особое впечатление на меня произвела поэтическая работа с тишиной. Там, где автор использует этот образ, каждое слово кажется хрупким. Тишина становится не отсутствием, а концентрацией смысла, создающей напряжение между звуком и молчанием. Благодаря этому воздействию осознаешь, как язык способен не только передавать смыслы, но и создавать ощущения – акустическое, физическое и даже почти телесное. Слово не просто говорит, оно ощущается.

Ещё одна черта, которая выделяет Степанова, – бережное отношение к слову. Несмотря на образную насыщенность, язык поэта сдержан и точен, что усиливает эмоциональное воздействие. В эпоху перегруженного языка его минимализм звучит как освобождение. Он не диктует смысл, он предлагает его прочувствовать. Например, в частых метафорах, связанных с ветром, поэт обращается к стихии как к живому существу, как будто именно ветер способен услышать то, что человек не может выразить напрямую.

В текстах встречаются аллюзии к Библии, классической литературе, философии. Это делает поэзию Степанова частью большого культурного диалога. Его лирический герой – это наблюдатель, философ, странник, не стремящийся к героизации. Он уязвим, но мыслящий. Его голос – голос человека, ищущего смысл в хаосе, свет – во тьме, себя – в слове. Поэзия Степанова не воспитывает и не учит – она сопровождает. И, пожалуй, в этом её главная сила: она пребывает рядом, молчит, когда нужно, и говорит – только тогда, когда ты готов услышать.

Вячеслав Чернопольский,

литературный обозреватель.