III. Водворение тишины и спокойствия.
Внушение неприятеля в занятых им местах, по большей части от Польской нации, повсеместно между поселянами разселяемое уверенностью в непринадлежности более России и в неприкосновенности к ним власти помещиков, могло поколебать их умы; от чего некоторые в Смоленской губернии способствовали неприятелю отыскания фуража и сокрытых имуществ, а другие, сообщась с ними, попускались даже на грабительство господских дворов. Приписывая сие наиболее простоте и неведению поселян, а паче тому, что они оставались без всякого над ними начальства, не приступаюти после необыкновенного такого переворота к явным разысканиям, а паче к строгости в преследовании совратившихся от общего порядка, дабы тем не подать поводу к притязаниям, быв уверен, что кроткие внушения, благоразумные распоряжения начальства, коль скоро водворится оно по прежнему, откроют собственное их заблуждение. Тех же, кои и за сим не познают своей пользы, попечения об них правительства и могут быть подозрительны или вредны обществу, обуздывать по всей строгости законов, предоставляя по времени и крайней проницательности познать людей, по простоте и неведению подвергшихся заблуждению, и тех, кои быв побуждаемы развратом и злобным намерением, попускались на законопротивные поступки ко вреду общему.
Сие важнейшее обстоятельство, по мнению моему, требует, чтобы те же самые чиновники, кои по Смоленской губернии пред сим продолжали служение, но не вновь определенные, возвратились сколь можно поспешнее к своим должностям. Первые опытом ведают местное положение губернии и дух народный, и при первом взгляде постигнут все то, что нужно к водворению порядка, а для общего благоустройства вредно. Напротив вновь определенные чиновники, не имея сих сведений, встретят при столь расстроенном положении губернии, крайнее затруднение в водворении на сих правилах, основанных на кротких и мудрых законах Вашего Императорского Величества, порядка и благоустройства.
По сим уважительным причинам, для содействия полициям в сохранении тишины и спокойства, немедленное возвращение внутренней стражи и уездных инвалидных команд представлят необходимую надобность.
Сколь враждебные замыслы неприятеля могли иметь над простотою поселян таковые действия, не предполагающие впрочем последствий на разрушении порядка в благоустроенном государстве, столь напротив в других местах, где начальство могло иметь свое действие, в уездах Смоленской губернии Сычевском, Бельском, Юхновском, Ельнинском и Рославльском, наиболее же в пограничных к тому местах Калужской губернии, при всяком неприятельском покушении с таковой лестию или на похищение собственности поселян, везде встречали от них совершенную гибель. Они составив из себя твердые оплоты на защиту Отечества, храмов, жилищь и семейств их, везде где только появлялся голодный враг, поражали оного с свойственной храбростью Русских. Многочисленные победы, доставившие им разные добычи, в оружиях состоящие, и навык к сражениям могут иногда поселить в них род некоторого буйства, когда, с удалением ныне неприятеля, должны обратиться к собственным их занятиям и быть по прежнему кроткими и мирными поселянами. В сем рассуждении оружие становится для них вовсе не нужным, тем более в предупреждение того, чтобы, в случае голода, не попустились иногда употребить оное средство добывать себе пропитание.
Отобрание сей приобретенной добычи могло бы поселить в них то мнение, что начальство не доверяет им. На сей конец не благоугодно ли будет Вашему Императорскому Величеству повелеть, под предлогом учреждения в городах арсеналов, всякое имеющееся у поселян огнестрельное и белое оружие представлять в город с получением установленной за то платы.
IV. О предохранительных средствах к народному здравию.
Бегущий неприятель, оскверняя благословенную землю России, оставил в городах, селениях на дорогах и на полях невероятное множество мертвых своих трупов и всякой падали, служившей им пищею. Беспрерывная забота происходит, чтобы предупредить вредные последствия от сего произойти могущие, наипаче с открытием весны. Посредством находящегося здесь частью Смоленского ополчения и собранных сколь возможно было в большом числе поселян, трупы сии и падаль повсеместно прибираются и зарываются в глубокие ямы; но едва ли, по невероятному их множеству, могут везде оные оглядеть, а тем более в реках колодезях, в пустых сожженных селениях и находящиеся под снегом, которым занесены при наступлении нынешнего зимнего времени. – Для сего необходимо должны быть приняты предохранительные средства со стороны Медицинского Департамента, и возвращены к своим местам все Смоленской губернии губернские и уездные врачи, буде бы кто из них находился к прикомандировке по госпиталям или по другим поручениям. – А за сим не благоугодно ли будет Вашему Императорскому Величеству повелеть – назначить в Смоленскую губернию опытного и искусного медика, который бы преподал надлежащие в предохранительных средствах курения, наставления по системе Guyton-Morveau, с доставлением к тому потребного количества материалов.
V. О возобновлении почт и сообщений.
К восстановлению сообщения от Смоленской губернии господином министром внутренних дел приняты надлежащие меры, и на сей конец командирован им сюда действительный статский советник Мельников. По общему с ним рассуждению, для проезда курьеров и прочих чиновников, следующих из армии в обе столицы и оттуда к армии на первый раз по мере той возможности, каковая еще оставалась от здешних обывателей, хотя и с некоторым для них отягощением заимствоваться лошадьми, оные в надлежащих местах выставлены. Чрез посредство тех же обывателей учреждается сообщение от Вязьмы к уездным городам, и сим распространяется оное чрез соседственные губернии на все пределы обширнейшей Вашего Императорского Величества Империи. – Для общественных нужд и для коммерческой связи откроется, при малых средствах, прием и доставление партикулярных писем, кроме денежных и всякого рода посылок; но к усовершенствованию сей части, и чтоб оной дать движение во всем ее пространстве на установленных правилах, потребно, равно как и по прочим частям общего управления губернского, восстановление почтовых мест с их чиновниками и служителями, а с прибытием губернского начальства, озаботиться скорыми мерами учредить содержание почт на общих правилах, в существенное облегчение обывателям, по необходимости к сему ныне употребленным.
VI. О народном населении и платеже податей.
Убыль в людях, положенных по настоящей 6-й ревизии по Смоленской и Калужской губерниям, составляет пожертвование оных на ополчение, употребление в армию и прочие воинские надобности, с коими отлучены они от своих жилищь. Хотя и не предполагаю я, чтобы по окончании кампании и истреблении врага не возвратились в домы свои, но и за тем потеря, полагая убитых, умерших и без вести пропавших, должна быть значительна. Дабы владельцам и обществам казенных и удельных селений, в настоящем положении потерпевшим разорение и убытки, доставить способы в исполнении разных повинностей и в бездоимочном платеже государственных податей, полагаю произвести вновь ревизию. Сие и для самой казны доставит ту выгоду, что она получать будет верные доходы с настоящего числа людей, нежели при неверном исчислении народа иметь оные на бумаге и накоплять недоимку. – Впрочем о даровании какой либо льготы для Смоленской и частью Калужской губерний, в тех уездах, где действия военные происходили, а с тем нанесено столь очевидное разорение неприятелем, не осмеливаюсь употреблять моего ходатайства, но повергаю то Всемилостивейше Вашего Императорского Величества благоусмотрению, с тем что не благоугодно ли будет повелеть тем из поселян, кои за истреблением их жилищь пожелают снискивать пропитание работами и промыслами в других губерниях, выдавать годовые паспорты без платежа установленных пошлин.
VII. О городах.
Столь значительные города, по украшениям храмами, партикулярными зданиями, населением капитальных граждан и нарочитою торговлею, Смоленск, Вязьма, Гжатск и Драгобуж, а в Калужской губернии Боровск, потерпевшие разорение, не взойдут на прежнюю степень совершенства, торговля не возобновится, а небогатые граждане и поселяне не обретут тех средств, кои доставляли им содержание от рукоделий, промыслов и от продажи избытков полей, ежели капитальные граждане не будут водворяться на прежние их жилища. Я заметил уже в Вязьме, что при всех моих убеждениях и средствах, предоставляемых помещаться в оставшихся домах по два и по три семейства, многие их приезжающих граждан, встречая опустошение и не находя своих жилищь, возвращаются с прискорбием назад и вероятно, оставив коренное свое пребывание и родину, будут поселяться там, где имеют родственные связи или где производят свою торговлю. – Сие предупредить можно, а чрез то доставить разоренным городам возможное поправление, возобновить торговлю, а небогатым гражданам и поселянам открыть способы пользоваться рукоделиями и избытками, ежели особенным Вашего Императорского Величества указом воспрещено будет купечеству сих разоренных городов переписываться хотя на два года в другие города.
Мнение сие, почерпнуто от сердечных моих чувствований и ревности к благу Отечества, сколько по краткости времени обозреть я мог в отношении Смоленской губернии, повергая во всемилостивейшее Вашего Императорского Величества благоусмотрение, в заключение осмеливаюсь одно только то присовокупить, что губерния сия в настоящем бедственном ее положении для совершенного устройства требует рук опытных и безкорыстных и начальника высшей степени, осчастливленного особенно Высочайшей доверенностию Вашего Императорского Величества.
Ноябрь 10 дня, 1812 года, Вязьма.
Часть II
Визит представителя Московского университета на Смоленщину.
В те времена Московский университет являлся, по всей видимости, не только учебным заведением, но также методическим и административным центром округа в который входила Смоленская губерния.
В период нахождения войск Наполеона в Москве, университет естественно не работал. Возобновлением учебного процесса как в самом университете так и в учебных заведениях губерний пострадавших от военных действий правительство озаботилось в конце текущего года.
30 декабря 1812 года попечитель И.И. Голенищев-Кутузов предложил ректору И.А. Гейму учредить временную комиссию по обследованию народных училищ губерний находившихся в зоне боевых действий. В первую очередь речь шла конечно о Смоленской губернии.
Весной 1813 года на места был направлен доктор словестных наук и философии А.Н. Бекетов, который должен был определить степень расстройства учебного процесса не только в городе Смоленске, но и уездах.
Первоначально Бекетов заехал в город Боровск Калужской губернии, также несколько пострадавший от войны.
12 февраля 1813 года инспектор выехал в уезды Смоленщины для осмотра учебных заведений губернии.
В пути Бекетов вел дневник-отчет, в который собирал сведения не только о степени нарушения учебного процесса в пострадавших районах, но и записывал свои впечатления от увиденного в дороге.
Интересны его путевые наблюдения, которые нашли отражение в дневнике где описывается опустошение и разорение мест через которые ему довелось проследовать.
Извлечения из доклада чиновника по части народного образования Н.А. Бекетова
«...Дорога везде испортилась: на каждом шагу сделались рытвины, на каждом шагу чемодан с санями купались в воде, и изнуренные лошади с трудом тащили мою повозку. Снег, дождь, изморозь задерживали меня ежеминутно, Реки разлились, - мосты снесло все; паромы еще не приготовлены, и я вынужден был или ждать заготовления перевозу несколько дней или пускаться чрез неизвестную и сомнительную переправу. Отъехав от Калуги только 12 верст, я не мог в тот день продолжить путь. Угра – река, почти равная с нашею Москвою-рекою, быстрая в течении своем, принудила меня ночевать; транспорты казенные и курьеры остановились, и мы вместе провели ночь на сыром воздухе между небом и землею. Сырость от волнующейся реки, дождливая погода, воздух крайне зараженный от гниющих трупов, кои оттепель вскрыла, все это ужасно вредило едва начинавшемуся укрепиться моему здоровью. На станциях везде задержки, - нет нигде почтовых лошадей. С терпением стоишь по нескольку часов и получаешь худые дровни с упряжью трех, едва передвигающих ноги обывательских лошадей. Ночью вовсе нельзя ехать: несколько человек тонуло вместе с экипажами своими в волнах какой-нибудь речки. Наступают сумерки, и самая почта не дерзает отправляться в путь....
Трудно вообразить все неудобства, кои должен был я испытать в пути! По всем деревням избы укладены больными, коих бедное состояние лишает всех способов пользоваться здоровою пищею, и повсеместное истощение всех отраслей умеренного дохода поселян вместе с теснотою по сожжении деревень неприятелем лишает бедного путешественника теплого и покойного убежища. Часто, получивши тройку лошадей, оставишь или в воде или отпряжешь за усталостью пару и кое –как тащишся на одной лошади почти половину станции....».
Таким образом Бекетов побывал в городах Юхнове, Вязьме, Ельне, Рославле. «... Хотя дальше путь несколько поправился и снег облегчил изморенным лошадям нашим дорогу; но все еще рытвины были полны воды, чемодан в худых дровнях ежеминутно купался.
Оттепель вскрыла множество трупов неприятельских, лежащих по проселочным дорогам. Волки целыми стаями, в глазах моих, с жадностью вырывая их из земли, раздирали по частям и алчно пожирали. Целые десятки яростно грызлись за труп и преграждали мне дорогу. Благодарение богу, мертвечина лучше им нравилась, нежели свежее мясо нас троих. Атаковав несколько раз с должным порядком в густых лесах Рославльских и Бельских почти непроходимых, они только стащили уже моих лошадей и ямщику едва не отгрызли ноги!
