Бодо Фолькманн, родился в Берлине в 1929 году. В 17 лет поступил в Геттингенский Университет, где в возрасте 21 года получил степень магистра (математика, физика, философия).
Год спустя в Майнцком Университете он получил степень доктора математических наук, и в возрасте 26 лет стал Приват-доцентом в этом Университете. В 1964 году был приглашен в Штутгартский Университет на должность профессора математики, которую занимал до ухода на пенсию в 1994 году. На протяжении своей преподавательской карьеры профессор Бодо Фолькманн провел пять лет изучения, исследования и преподавания в различных университетах США (Принстон, Солт Лейк Сити, Лос-Анджелес, Гонолулу), а также преподавал в странах Африки и Азии.
Доктор Фолькманн занимал различные должности во многих христианских организациях. В частности, он был председателем IFES (Международное Сообщество Студентов-Христиан) с 1967 по 1971 годы. Более двадцати лет является одним из ведущих спикеров Международной Ассоциации христиан-бизнесменов, IVCG, и принимает активное участие в Европейском движении христиан-бизнесменов, выступая на различных встречах и дискуссиях во многих странах Европы. Кроме многочисленных исследовательских работ в области математики, он написал много книг и статей на различные темы. Женат и имеет четыре взрослые дочери.
В рамках сотрудничества между IVCG и УАХП (Украинская Ассоциация христиан-предпринимателей) профессор Бодо Фолькманн имел возможность посетить Украину с лекциями, которые были переведены на русский язык и предлагаются вашему вниманию.
НАУКА, ЭТИКА И ВЕРА СЕГОДНЯ
НАУЧНОЕ МЫШЛЕНИЕ И ХРИСТИАНСКАЯ ВЕРА: ПРОТИВОРЕЧАТ ЛИ ОНИ ДРУГ ДРУГУ?
ЧТО ТАКОЕ ХРИСТИАНСКАЯ ЭТИКА?
ВЕЛИЧИНА И ГРАНИЦЫ ГУМАНИЗМА
УТРЕННЯ МОЛИТВА О ВРЕМЕНИ
противоречат ли они друг другу?
Существует широко распространенное мнение, что вера и наука противоречат друг другу. Многие люди заявляют, что вы можете быть либо образованным человеком, который серьёзно относится к результатам научных исследований, либо можете веровать в Бога, быть христианином, но нельзя относится к обеим категориям людей одновременно.
Достаточно удивительно, но я обнаружил, что подобное понимание встречается не только среди атеистов, но и среди верующих. Действительно, многие образованные люди отвергают веру, считая ее ненаучной, и поэтому избегают всякого контакта с ней. С другой стороны, некоторые христиане боятся, что если они сами или их дети, посещая школу или даже университет, столкнуться с научными открытиями, то это окажет губительное воздействие на их веру. Поэтому они выступают против подобного образования. Некоторые даже думают, что наука исходит от сатаны, и поэтому каждый христианин должен отвергнуть науку.
Возникает вопрос: действительно ли существует такое противоречие? Перед тем, как отвечать на этот вопрос, мы должны определить, что такое научное мышление. Многие люди рассматривают сферу науки как объединенную систему. Они представляют себе научное мышление и его результаты, образно говоря, как большую книгу, в которой все главы написаны согласно методике. Человеку нужно только подольше исследовать эту книгу, и тогда где-то там он найдет объективный, научный, универсальный, ценный, хорошо сформулированный ответ на любой вопрос, который только можно задать; и если не сегодня, то когда-нибудь в будущем, продолжая исследования, рано или поздно человеческий разум достигнет успеха в решении любой проблемы.
Известный немецкий философ и физик Карл Фридрих фон Вайцзекер, брат бывшего президента ФРГ, проанализировал этот “разумный” подход и пришел к выводу, что таким образом представлена форма “религиозной” веры в науку, которую он назвал “саентизм” (от английского “science” - “наука”). С точки зрения современной теории науки, нужно отвергнуть любой подобный саентизм. Более того, такая позиция игнорирует культурную историю последних 350 лет, от времен Декарта и Ньютона, до нашего времени.
Действительно, вместо наличия одной объединенной системы науки, которая означает систематический поиск истины, теперь у нас сложилась такая ситуация, когда знание разделилось на множество отдельных дисциплин и дело не только в грандиозном объеме научной информации, который постоянно увеличивается с возрастающей скоростью, что и привело к потере бывшего единства. Основная причина кроется в том факте, что все отдельные отрасли науки сформировали столько различий в своей структуре, что сегодня уже невозможно снова все их объединить.
Существуют три характеристики любой научной дисциплины, которые выделяют ее среди всех остальных научных дисциплин. Эти характеристики таковы: 1) предмет, 2) методология, и 3) понятие истины.
Что касается предмета науки, то один из положительных признаков прогресса в двадцатом столетии состоит в том, что большинство научных дисциплин постарались более точно определить свой предмет. В наше время, в отличие от прошлого, ученные согласны уважать границы своего предмета. В девятнадцатом веке и в начале двадцатого имел место факт, что идеологические заявления делались в рамках естествознания или физические заявления в контексте спекулятивной философии, как, например, это делал Гегель, известный философ девятнадцатого века.
1. Современная наука признает, что предметом естествознания является только природа, что означает общность всех феноменов, которые можно наблюдать при помощи измерительных приборов. Все заявления выходящие за пределы этих рамок, к счастью, исчезли из учебников по таким отраслям науки, как физика, астрономия и биология. В прошлом такие книги иногда использовались с целью идеологических (или религиозных) заявлений, которые не были, да и не могли быть доказаны данной научной дисциплиной.
2. Предмет математики определен еще более скромно, чем предмет естественных наук. По сути, математика занимается только системой аксиом, то есть простых правил, избраны как основа теории, а также логическими выводами, которые можно извлечь из этих аксиом, иногда на основании длинных аргументированных доказательств, которые включают тысячи логических шагов. Поэтому математик не может основывать свои аргументы на экспериментальном наблюдении, как это делает физик, или философ на философских убеждениях. Ему позволено использовать только такие термины и символы, которые формируют точное, недвусмысленное определение.
3. Предметом исторической науки являются события из жизни человечества, о которых существует прямое или косвенное историческое свидетельство. В прошлом некоторые исследователи пытались двигаться за пределами этих рамок, например, развивая теорию истории и формулируя определенные “законы”, по которым, как они заявляли, всегда развивается история. Но такие теории всегда опровергались объективными открытиями. Да и очевидно, что история слишком сложна, чтобы сузить ее к любой такой теории. Также и в этой сфере идеологи в прошлом иногда называли некоторые убеждения научными, хотя на самом деле они не соответствовали истине, создавались в результате сообщения событий, которые происходили только в некоторых особых случаях. Одна из трагедий нашего столетия состоит в том, что миллионы человеческих жизней были принесены в жертву подобным идеологиям, основанным на ложных теориях по поводу будущего курса истории. Что касается теории Гитлера, то на ее опровержение ушло только двенадцать лет, тогда как на опровержение теории Маркса и Ленина ушло немного больше времени.
Точно так же мы могли бы продолжить и описать каждую современную научную дисциплину при помощи ее предмета. Что является предметом стоматологии, уголовного права, экономики, науки о связи и так далее? Как я уже старался объяснить, каждая дисциплина должна ограничить свои утверждения рамками своих конкретных определенных предметов.
Как я уже заметил ранее, второй характеристикой научной дисциплины является ее методология. Очевидно, что в поиске научной истины любой предмет должен быть исследован при помощи методов, которые соответствуют этому предмету. Таким образом, методология физики основана на измерительном наблюдении при помощи повторяемых экспериментов.
В математике же методология состоит в извлечении логических выводов, а не экспериментальном наблюдении. Например, как вы все помните из уроков геометрии, тот факт, что сумма трех углов любого треугольника равна 180 градусам, невозможно доказать при помощи измерения большого количества треугольников, независимо от того, сколько треугольников мы измерим. Вместо этого, правильное доказательство этой теоремы извлекает свое утверждение известным образом из аксиом евклидовой геометрии плоскости.
Историк не имеет права использовать методы математика или физика. Если он хочет изучать исторические революции, он не может выводить свои заключения из исторических аксиом, равно как он не имеет лаборатории, где он мог бы провести несколько тысяч исторических революций, чтобы измерить их характеристики. Очевидно, что метод историка состоит из поиска исторических документов и извлечения из них определенных выводов.
Опять же, мы можем продолжить описывать все существующие научные дисциплины в свете их методологии. Любой студент университета, при условии, что его преподаватели являются хорошими педагогами, на протяжении первого года обучения познакомится с объектом и методологией избранной им отрасли, чтобы научиться отличать их от объектов и методологии других отраслей и понять особую природу своей дисциплины, чтобы на более поздней стадии уметь применять эти методы, возможно, для получения новых результатов в своих собственных исследованиях.
Наиболее важной характеристикой любой научной отрасли является третья, которая состоит в понятии истины. В любой дисциплине истиной является то, что находится в области предмета науки и установлено при помощи соответствующей методологии. В физике утверждение является истинным, если оно подтверждается достаточно большим количеством измерительных экспериментов. В математике теорема является истинной, если она была выведена из аксиом данной математической теории (евклидова геометрия, групповая теория, теория вероятности и так далее) правильной цепью логических шагов. В истории утверждение является истинным, если оно подтверждено надежными документами.
Опять же, если необходимо, мы можем провести много времени, описывая одно за другим понятия истины в каждой из существующих научных дисциплин: понятие истины в электронной технологии, понятие истины в социологии, в лингвистике, в медицине и так далее. Грубо говоря, в наше время существует столько же различных понятий истины, сколько существует различных академических дисциплин.
Каждый должен это знать, чтобы уберечь себя от наивного использования термина научной истины. Никто не должен просто принимать заявления других людей типа “наука доказала тот или этот факт”, пока не произойдет уточнение, какая дисциплина занималась изучением вопроса, так чтобы можно было определить методологию и понятие истины. Это в свою очередь окажет сильное влияние на сферу и значимость каждого конкретного утверждения.
Наша тема рассматривает вопрос, совместимы ли научное мышление и христианская вера. Поэтому очевидно, что после обсуждения понятия истины, нам также нужно исследовать, что вера обозначает в этом контексте. Мне кажется, что здесь неправильное понимание встречается даже более часто, чем в случае с понятием истины. Ясно, что христианская вера основана на том, что делал и провозглашал Иисус Христос. Поэтому мы должны вернуться к основному историческому источнику, то есть к Библии, чтобы найти соответствующую информацию, как поступил бы исследователь в отношении других проблем. Поэтому нас не волнует вопрос, какое понимание сущности веры развилось в течение курса сложной истории церкви на протяжении периода почти 2000 лет.
Если вы спросите кого-нибудь в западной Европе, является ли он христианином, ответ может быть следующим: “Я не осмелюсь назвать себя христианином, но я предпринимаю нравственные усилия, чтобы стать таковым”. Такие люди приравнивают веру к нравственному усовершенствованию. Это нравственное заблуждение в отношении веры.
Другие могут сказать: “Я являюсь христианином, так как я все больше и больше изучаю учение христианства и нахожу его очень интересным”. Это интеллектуальное заблуждение в отношении веры.
Третьи могут сказать: “Меня крестили, и мое имя находится в списках членов такой-то церкви или христианской общины”. Это учрежденческое заблуждение в отношении веры.
Почему все три утверждения являются ложными? Необходимо признать, что истинная христианская вера имеет определенное отношение к этике и нравственности, к учению и наставлению, а также к членству в церкви. Но Иисус Христос ясно сказал, что нравственные усилия не являются тем путем, которым человек может достичь Бога. Равно как и мы не можем стать христианами просто на основании изучения соответствующих доктрин, точно так же, как вы не можете стать женатым мужчиной или замужней женщиной благодаря изучению книг о браке. Подобным же образом, крещение или членство в церкви, какими бы важными они ни были, не могут восполнить у человека недостаток настоящей веры в Иисуса Христа.
Весть, которую Иисус Христос принес человечеству, относилась к чему-то совсем другому. Он пришел для того, чтобы помочь тем, кто страдает под бременем своей разбитой жизни, личной вины и чувства бессмысленности существования, если только у них есть стремление к Богу и желание попросить у Него такую помощь и спасение. Иисус Христос, в частности, пришел помочь тем, кто разочаровался в различных религиях и идеологиях, тем, кто понимает, что эти идеологии не могли помочь ответить на важнейшие вопросы в жизни. Иисус не пришел к тем, кто считает себя блестящими людьми в нравственном, интеллектуальном или религиозном отношении, потому что такие люди думают, что они не нуждаются ни в каком спасении. Иисус сказал, что врач может помочь только тому, кто признает себя больным.
В чем же состоит суть помощи, которую принес Иисус Христос? Что является ядром вести христианства? Простыми словами это означает следующее: человек не способен своими собственными усилиями найти смысл жизни. Даже если у человека есть сильное стремление к Богу, он не сможет достичь Его своими силами, равно как и любыми нравственными, интеллектуальными или религиозными средствами. Потому, что Бог является бесконечно более совершенным, чем человек, а также потому, что собственная вина человека разделяет его и Бога.
Но сам Бог устранил это разделение, послав Иисуса Христа в этот мир. Иисус Христос добровольно умер вместо человека за грехи человека, Сам будучи невиновен. Таким образом, Он взял на Себя наказание, которое все мы заслужили. А после Своей смерти Он воскрес, став Первым, кто получил жизнь воскресения, которую Он пообещал всем верующим. Замечательно, что в русском календаре в каждой неделе один день называется воскресением, чтобы напомнить нам о воскресении Иисуса Христа, самом важном событии в истории человечества. Следовательно, вера в Иисуса Христа означает просто принять Его лично и сознательно новым центром своей жизни и благодарить Бога за Его смерть и Воскресение, через которые мы получаем прощение наших грехов. Только тогда мы можем начать новую жизнь. Эта встреча с Иисусом Христом также ведет нас к новой внутренней этической основе, дает нам способность любить людей, которых мы, возможно, ненавидели раньше, залечить все раны и преодолеть прошлые ссоры. Позвольте мне повторить: человек не может ничего сделать, чтобы получить спасение, но Христос сделал все необходимое для спасения человека.
Итак, мы становимся христианами не на основании каких-либо наших действий или благодаря нашей жертве, которую мы могли бы принести, но через желание принять жертву Иисуса Христа и смирить нашу жизнь под руководство Божье. Я убежден, что это решение является самым важным решением, которое мы только способны принять на протяжении всей нашей жизни. Каждый человек, который принимает это решение, вскоре почувствует изменения, которые совершит в нем Бог. В жизни такого человека появится новое измерение, которое повлияет на его мысли, волю, чувства и поступки. Его сознание изменится так радикально, как не сможет изменить никакая идеология или нравственная система.
В этой связи Библия говорит о новом человеке, что действительно, только Бог делает нас новыми личностями, тогда как Карл Маркс и другие тщетно ожидали прихода нового человека, который, как они думали, появится в результате изменения структуры общества.
Позвольте мне повториться: вера означает личное принятие того, что сделал Бог через Иисуса Христа и чему есть исторические свидетельства. Вера означает, что человек, обращаясь к Богу в молитве, просит прощение за свое безбожное прошлое. Вера означает, что человек, обратившийся к Богу, получает новую жизнь и новое, радикально измененное сознание и, следовательно, становится новым человеком в библейском смысле этого слова.
Вера означает, что человек после этого нового начала позволяет Богу определять направление движения его жизни. Наивысшая цель такого человека состоит в том, чтобы активно служить Богу в мире и обществе.
После того, как мы постарались прояснить понятия научного мышления и христианской веры, давайте вернемся к вопросу, совместимы ли они. Ответ полностью является утвердительным, без единого ограничения. Ведь Бог дал человеку эти две способности – способность мыслить и способность верить. Следовательно, никогда не может появиться противоречие между истиной научного мышления, если только оно будет придерживаться ограничений, обусловленных предметом, методологией и понятием истины соответствующей научной дисциплины в каждом конкретном случае, и Совершенной Истиной, которую мы познаем в Иисусе Христе.
Каждый раз, когда в прошлом возникали конфликты между наукой и верой, они были вызваны тем, что люди противозаконно пересекали границы между двумя сферами. Эта ошибка совершалась в обоих направлениях.
Например, схоластические средневековые философы старались доказать существование Бога философскими методами. Эти попытки были обречены на неудачу, так как Бог не является понятием философии или какой либо другой области науки, и, следовательно, Его существование не может быть доказано методами этой науки. Но в настоящее время, еще больше чем в прошлом, человек, изучивший теорию науки, признает, что в жизни есть очень много важных утверждений, которые не могут быть доказаны научно. Например, муж понимает, что его жена любит его, но он не может доказать этот факт научно.
Кроме того, в средние века христианские церкви давали “богословский” ответ на вопрос о количестве планет, вместо того, чтобы признать, что эта задача стоит перед астрономией, а не перед богословием. Но в настоящее время, к счастью, не только представители науки становятся более скромными, но также и представители христианской веры. Следовательно, в настоящее время между ними возможен осмысленный диалог, и такой диалог действительно имеет место довольно часто. И все же остались еще некоторые либеральные богословы, особенно в западной Европе, которые не понимают того развития в сфере естественных наук, которое привело ученных к такой скромности. Иногда они стараются защитить христианскую веру от определенных научных претензий, которые на самом деле больше не звучат из уст современных ученных.
Недавние попытки научно опровергнуть существование Бога оказались такими же бесплодными, как и предшествовавшие им средневековые попытки доказать существование Бога. Например, после космического полета Юрия Гагарина в некоторых газетах можно было прочесть, что он не видел Бога в космическом пространстве и что это является точным опровержением существования Бога. Этот аргумент основывается на предубеждении, что христиане верили, что у Бога есть материальное тело, тогда как Библия ясно говорит, что Бог есть духовная, а не физическая реальность и что к Нему нужно подходить духовно, а не физически. Другими словами, в этом случае атеистическая пропаганда “опровергла” ту идею о Боге, которой христиане никогда не придерживались.
Еще один древний спор по поводу чудес. Некоторые из них, такие как Воскресение Христа, о котором мы уже говорили ранее, являются основополагающими для веры, и о них говорится в апостольском символе веры, которого придерживаются все христианские церкви. Вплоть до девятнадцатого столетия чудеса понимались как нарушения природных законов, и, следовательно, их рассматривали как нечто невозможное. Эта позиция основывалась на так называемом детерминистском мировоззрении классической физики. Мир рассматривался как гигантская машина, которая однажды была включена, и которая с тех пор работает автоматически, на основании установленных, неизменных законов природы. Все события в природе рассматривались как предопределенные (детерминированные) строгой причинно-следственной связью (принцип причины и следствия). На основании такого взгляда настоящее состояние вселенной определяет с абсолютной необходимостью любое будущее состояние. Поэтому, как думали ученные, чудеса невозможны.
В настоящее же время детерминистское мировоззрение классической физики было опровергнуто результатами исследований, проведенных в двадцатом веке. Со времен открытий Планка, Эйнштейна, Хайзенберка и Шредингера в физике общеизвестно, что не существует строгой причинно-следственной связи в поведении атомов и, следовательно, в макроскопических природных явлениях. Природные законы, ранее считавшиеся абсолютными, теперь должны истолковываться как статистические утверждения в отношении вероятности определенных явлений. Это новое понимание, конечно же, не ведет к какому-либо “доказательству” чудес в Библии, но теперь они рассматриваются как не противоречащие научному мышлению.
Еще один предмет бывших конфликтов был связан с началом и концом космоса во времени и, следовательно, с вопросом, существует ли материя вечно, как верили философы-материалисты. В прошлом многие ученные-естествоведы считали, что Вселенная и вся содержащаяся в ней материя существует вечно. Они рассматривали время во Вселенной, как прямую линию в математике, которая движется в бесконечность в обоих направлениях, то есть в направлении прошлого и в направлении будущего. Но современные физики нашли серьезные причины, чтобы предположить начало и конец существования Вселенной. Осознание этого сделает современных образованных людей более открытыми к тому, что Библия говорит на своих первых страницах – о Боге как о Творце этого мира и на своих последних страницах, о Боге как о будущем Завершителе настоящей Вселенной. Конечно же, в этой связи было бы неправильным истолковывать глубокие духовные истины Библии механическим, компьютерным образом или как если бы они были современным описанием научных экспериментов. Подобное истолкование внесло бы в текст Библии то, что не было первоначально в нем написано, что, в свою очередь, составляло бы одну из тех незаконных форм нарушения границ, о которых мы говорили раньше.
С этим подходом, взяв во внимание развитие физики в двадцатом веке, мы подошли к той счастливой ситуации, когда естественные науки не представляют ни одного доказанного факта, который бы противоречил христианской вере в Бога как Творца.
В прошлом людям сложно было поверить в Рай, как в место в пространстве. Они думали о Вселенной как о трехмерном евклидовом пространстве, следуя самой элементарной геометрической модели, которая им была известна, полагая, что вне этой модели нет пространства. Сегодня известно, что астрономическое пространство является не евклидовым, но изгибающимся и что оно имеет не безграничный, но ограниченный объем (который увеличивается по мере течения времени). Следовательно, нет ни одной причины предполагать, что обычное астрофизическое пространство, с которым мы обычно имеем дело, является единственным существующим пространством.
Любой человек, имеющий математическое образование, если у него на самом деле появятся геометрические трудности в связи с христианской верой в Небо, сможет найти некоторые ответы в современной дифференциальной геометрии, которая может предложить ему больше возможных высокомерных моделей пространства для Вселенной и Неба, чем он, наверное, захочет знать. Может быть, Юрий Гагарин не знал этого, когда тщетно не тем методом искал не того бога, не в том пространстве, а идеологическая агитация извлекла из этого опыта неправильный вывод, заявляя, что истинный Бог не существует.
Таким образом, мы можем продолжить и рассмотреть один за другим все аргументы, которые в прошлом были выставлены против христианской веры во имя научного мышления. И каждый раз будет ясно, что эти аргументы основывались либо на неправильном понимании христианского учения, либо на ложном, теперь уже устаревшем понимании сферы и предмета естественных наук. Нужно еще добавить, что понятие так называемого научного атеизма является противоречащим в самом себе, так как любое заявление в отношении существования или небытия Бога затрагивает реальность, которая находится за пределами объекта, методологии и понятия истины любой науки. Следовательно, по самой их лингвистической форме такие заявления никогда не могут быть научными. Это означает, что даже богословие как научная дисциплина, которое имеет отношение к Богу, возможно только тогда, когда Его существование уже является предпосылкой методологии, так как мы уже указывали ранее, что существование Бога не может быть доказано или опровергнуто научным образом.
Мы увидели, что научное мышление и христианская вера полностью совместимы, если только обе стороны являются предельно честными и находятся в своих собственных сферах. Конечно же, это не означает, что все современные ученные автоматически придут к личной вере в Иисуса Христа, хотя мы и знаем много примеров тому. Ведь решение о вере в Него, в конечном итоге, зависит от воли человека, особенно после того, как мы увидели несостоятельность всех предыдущих интеллектуальных контраргументов. Дело в том, что вера интересуется не теорией, а реальностью, которая придает смысл всей нашей жизни. Человек только тогда согласится сделать такой шаг, когда он почувствует и признает, что в его жизни все еще присутствует пустота, что у него еще нет ощущения полноты и ясной цели.
Если мы посвящаем себя Иисусу Христу, это всегда включает в себя риск при первом шаге. Но если мы обращаемся к Нему с намерением найти Его, если мы, возможно, в первый раз по-настоящему, искренне молимся, то за этим шагом последует опыт, и мы получим уверенность, которая была неизвестной нам раньше. Живой Бог, который превосходит все научное мышление, к Которому у нас, возможно, было только отдаленное стремление, теперь подходит к нам очень близко и изменяет нашу сущность изнутри. Он дает нам новое сознание. Тогда мы получаем уверенность в той всеобъемлющей истине, которая простирается далеко за пределы фактической правды любой научной дисциплины, ограниченной в самой себе своим предметом и методологией. Но так как Бог является источником и того, и другого, то они никогда не будут противоречить друг другу.
Идеал и реальность
Несколько лет тому назад, когда мы с женой гуляли по Калининграду (бывшему Кенигсбергу), я увидел мемориальную доску установленную в память о великом немецком философе Иммануиле Канте, который жил и работал в этом городе. На этой доске было процитировано на русском и немецком языках его известное выражение: “Две вещи наполняют все новым и растущим восхищением и благословением по мере того, как задумываешься над ними все глубже и дольше: звездное небо надо мной и моральный закон во мне”.
Итак, Иммануил Кант знал это и очень глубоко размышлял над этим в своей философии: человек сознает, что есть некая инстанция, которая находится намного выше, чем привитые воспитанием и к тому же непостоянные правила поведения, предупреждающая о зле и побуждающая делать добро. При этом все равно как мы называем ее: совестью или моральным законом. Как Кант заметил, она намного сильнее, намного могущественней человека. И это еще не все: Кант знал, что она происходит от того же источника, что и Вселенная, “звездное небо надо мной”.
Речь идет об основной проблеме этики. Она старается найти правила для определения ценностей, которые являются обязательными для человеческих действий и дают возможность различать добро и зло, правильные и дурные поступки. Однако, как нам найти такие правила и как их потом претворить в жизнь.
Николай Хартманн, один из моих учителей по философии Геттингенского университета обыкновенно предпосылал своим лекциям по этике следующее: все действия человека – употребление благ по отношению к другим лицам. Этим он хотел сказать: все, что мы делаем влияет на других людей. В каждый момент мое поведение оказывает положительное или же отрицательное воздействие на жизнь других людей. Я использую блага материальные и нематериальные, например: достоинство, уважение, хорошую репутацию, доверие, здоровье и внутреннее благополучие людей. Все это поддерживается или повреждается вследствие моего поведения.
Для Николая Хартманна это познание стало исходным пунктом этики. Для него ее правила были такими же объективными и логически определенными, как и положения математики. Насчет воровства, например, он полагал, что логическое противоречие состоит в том, что если кто-нибудь притязает иметь в собственность вещь, этим самым он оспаривает такое же право другого человека. Поэтому воровство в этическом отношении отвергается.
Однако уже в этом пункте становится ясно, что один разум недостаточен, чтобы определить этические правила. Дело в том, что, говоря чисто логически, сложилось бы очень сходное противоречие, если бы истинный владелец потребовал обратно эту украденную вещь и, этим самым, оспорил бы право на собственность у вора, которое тот себе присвоил. В этом состоит слабость этики Николая Хартманна: он не дает себе отчета в том, что результаты, к которым приходит разум при размышлении об этических правилах, всегда зависят от того, какими ценностями он изначально руководствуется. Этики, которая основывается только на разуме, просто не существует; она непременно нуждается в основных ценностях, которые (хотя они и недоказуемы, как теоремы в математике) надо положить в основу все системы мышления. В этом состоит трудность всякой философской этики, если она не хочет допускать другого источника, кроме разума.
Возможно, самое известное понятие об этике – это понятие Иммануила Канта, о котором я уже упомянул. Он сводит все этические высказывания к своему превосходно сформулированному категорическому императиву: “Поступай так, чтобы высший принцип твоего хотения мог стать всеобщей системой законодательства”. Другими словами: Поступай так, чтобы те правила, которые тебя к чему-то побуждают, были пригодными для общественной жизни в целом.
С первого взгляда этот категорический императив кажется чрезвычайно привлекательным. В большинстве ситуаций он был бы достаточен, чтобы доказать, что то или иное поведение неприемлемо. На основании этого императива, например, можно сразу же понять, что следует отвергнуть употребление стрелкового оружия для достижения политических или общественных целей. Потому что, если бы каждый человек делал это, то общество потонуло бы в хаосе и вскоре погубило бы себя в огромном кровопролитии.
Можно постичь на опыте, что необходима безусловная надежность в экономической жизни иначе, если заводы не выполняют взятые на себя обязательства относительно сроков и качества выпускаемых товаров, тогда все хозяйство скоро потерпит большой ущерб.
Нетрудно понять, что в повседневной жизни следует стремиться к дружественному и вежливому тону обращения с людьми, так как всякая не любезность оказывается невыгодной для сотрудничества, без которого общество не может действовать.
На основании категорического императива возможно доказать, что дурно, если здоровые супруги добровольно отказываются иметь детей в целях исключительного удовлетворения личных потребностей, ибо, если бы сегодня все так поступили, рождаемость уже за девять месяцев упала бы до нуля. И через несколько десятилетий человечество вымерло бы, что повлекло бы за собой ужасные общественные катастрофы до конца этого времени. С помощью категорического императива возможно также доказать, что безответственно рождать большое количество детей, чтобы не быть в состоянии питать их, оказывать им исполненный любви уход, давать им семью. Потому что такое поведение причиняет как детям, так и обществу большие трудности и данный народ может погибнуть от этого. Таким образом, оба высказывания совместимы друг с другом, и никакого противоречия не образуют.
Мы могли бы привести еще много примеров такого рода и установить при этом, что положение наших народов было бы намного лучше, если бы мы все придерживались этого категорического императива, а не только бы высекали бы моральный закон на мемориальных досках. Личная жизнь и личное поведение отдельного человека, общественное и экономическое положение, безопасность в смысле отсутствия уголовных преступлений – все это обстояло бы совсем по-другому.
Однако и этот этический принцип подвергается некоторым ограничениям. Этот принцип не дает возможность решить, что лучше сделать в свободное время вечером: читать книгу по специальности для повышения квалификации, посетить заболевшего знакомого, или написать неприятное письмо, написание которого уже долгое время откладывалось. Молодому человеку этим путем нельзя решить, какое профессиональное образование или какой профессиональный предмет избрать себе. Категорический императив оказывается непригодным и при решении, как выбрать себе мужа или жену, место жительства, увлечения или занятия на досуге, и так далее. Но все эти решения имеют глубокое этическое значение, поскольку они всегда представляют собой “употребление благ относительно других лиц”.
Но возражения, которые можно выдвинуть против такой чисто философской этики, как категорический императив Канта, идут еще дальше, так как история показывает, что даже самые зверские жестокости, которые совершала какая-либо религия или идеология, можно было в то время этически обосновать. Достаточно подумать о тех миллионах людей, которые были убиты в нашем столетии во имя идеологии – в газовых камерах или пулей в затылок. Всегда пропагандисты могли объяснить путем этики, почему завтрашнее благополучие якобы оправдывало сегодняшние убийства и даже делало их необходимыми по моральным соображениям. Как уже было сказано, все зависит от того, на каких ценностях построена этика данной идеологии или философии, какие она ставит перед собой цели, кто одобряет эти цели, кто соглашается под влиянием соответствующей пропаганды с жестокими средствами, которые будто бы нужны для их достижения. Возможно, сами идеалисты готовы совершить уголовные преступления в интересах идеологии, которые они никогда бы не совершили в личной жизни. Таким образом, отвлеченная этика может стать великим соблазном и причинить много скорбей.
Между идеалом и реальностью есть огромное различие, особенно в области этики. Это можно назвать и различием между теорией и практикой, которое существует также и в других областях. По теории каждый из нас видит необходимость этики. Каждый признает, что общественная жизнь миллионов людей функционирует только тогда, когда люди проявляют определенные добродетели, такие как солидарность, готовность оказывать помощь, честность, надежность, верность другим людям и государству, сюда также относится уплата налогов. Однако осуществление этих правильных познаний на практике весьма затруднительно – как в личной жизни, так и общественной жизни. У человека часто не хватает сил добровольно отказываться от личных выгод, хотя уважение к близким настоятельно требовало бы этого.
Самокритично взглянув на нашу жизнь, заметим, что во многом мы лично виноваты. Может быть эта вина кажется нам относительной, если мы воспринимаем ее как внешний поступок, нарушающий законы и постановления: ведь такие законы не всегда справедливы и подвергаются историческим изменениям. Может, то что прежде было запрещено, сейчас допускается и наоборот. Но в то же время мы ощущаем, что существует инстанция намного выше, голос которой посредством морального закона в нас громко слышится именной тогда, когда мы больше всего не хотели бы слышать его. Эта инстанция напоминает нам о том, что мы виновны. В этом Иммануил Кант, наверное был прав.
Но что же делать человеку, который понимает, что он стал виновным перед моральным законом? Если он знает, что ему нельзя загладить свою вину? Существует ли этика, в которой вопросы о силе для действий и об избавлении от вины находят ответы? Тот, кто последовательно ищет эти ответы, непременно столкнется с этой этикой, которую проповедовал почти две тысячи лет назад Иисус Христос. Эту этику можно найти в Новом Завете, который был написан на греческом языке на основании свидетельств людей, участвовавших в описываемых событиях, и который составляет основной учебник для ориентирования во всех вопросах христианской веры и деятельности, который сегодня представляет собой книгу, наиболее читаемую во всем мире.
То, что написано в Новом Завете относительно этических вопросов, каждый образованный человек должен прочитать, даже если он не считает себя религиозным человеком. Дело в том, и это я говорю с уверенностью, что нигде в философской, религиозной или политической литературе я не нашел этику, которая была бы на столь высоком и единственном в своем роде уровне, как этика Иисуса Христа! Он проповедовал неограниченную любовь ко всем людям: ближним и посторонним, друзьям, а также и врагам. Таким образом, Он проповедовал любовь вместо вражды, ненависти, социально-классовой борьбы или капиталистического стремления к обогащению. К этой этике относятся, как пишется в Новом Завете: доброта, дружелюбие, честность, кротость и самообладание вместо ненависти, агрессивности, ожесточения, обмана и распутства. Эта любовь заключает в себе готовность в случае конфликта, скорее перенести несправедливость, чем самому поступать несправедливо к другим. Эта любовь заключает в себе и то, что я считаю моих ближних, независимо от их морального поведения и общественного состояния, выше самого себя и что я люблю их, как себя.
Обо всем этом Иисус Христос не только говорил, но и сам выполнял в течение всей своей жизни. Он сочувствовал и помогал бедным и нуждающимся людям, больным и социально презираемым. Он относился ко всем людям с любовью, уделял им свое время, и если они были готовы, давал им побуждение к новой ориентации для всей их жизни. При этом Он не делал различия между женщинами и мужчинами, простыми и интеллектуальными людьми, верующими и атеистами, нищими и богатыми, еврейскими националистами и представителями римской оккупационной державы, которая в то время владела Палестиной. А затем Он, будучи невинным, подвергся ужасной смертной казни, молился, чтобы Бог простил Его убийц.
Любовь Иисуса Христа предлагается всем народам и стоит выше всех линий разделения, которые стоят между нами. Отличное описание этой этики находится в описании Нагорной проповеди, которая записана в первой книге Нового Завета, в пятой, шестой и седьмой главах.
Может быть, кто-то думает, что такая этика ставит недостижимо высокий идеал и, следовательно, она непригодна для практической жизни. И в самом деле очень многие на протяжении столетий неправильно понимали христианскую веру, а также и Нагорную проповедь так, будто бы здесь речь шла об обращении к идеализму и моральному усилию. Если бы это было действительно так, то в действительности к этической способности человека были бы предъявлены такие высокие требования, что даже те, кто в моральном отношении являются рекордсменами мира, не были бы идеальны для христианской веры. Кто может собственными силами любить своих врагов, отказаться от выдвижения своих собственных требований и соблюдения собственных прав в разрешении конфликта и избегать всякой мысли возмездия или отмщения за испытанную несправедливость, как предписано в Нагорной проповеди?
Весьма поразительное, неожиданное и новое в этике Иисуса Христа, однако же, состоит в том, что она не требует таких предварительных усилий. Она является не обращением к идеализму, а предложением всем обычным людям, таким как мы, поскольку мы больше не справляемся с обремененной виной жизнью и желаем испытать настоящую полноту жизни, желаем начать все снова, желаем придерживаться прочной, непоколебимой ориентации в жизни. Потому что сила соблюдения этических правил, которые установил Иисус Христос, не требуются от отдельного человека – у него никак не доставало бы ее, а приходит непосредственно от Бога, по поручению Которого Иисус обратился ко всему человечеству.
Возможно, некоторые еще испытывают сомнения относительно Бога. Это было бы неудивительно, если учесть все полуправды и неправды, которые распространялись о Боге на протяжении столетий. Но те, кто, как сказано, страстно желают изменения своей жизни и той силы, которая делает его новым человеком в этическом отношении и дает полноценность в его жизни, приглашены узнать путь Иисуса Христа, который является путем к Богу. Тогда самый значительный опыт в своей жизни получит именно тот, кто через этот путь вступит в личные отношения с живым Богом. Испытать это можно так отчетливо, что после этого никаких сомнений в реальности Бога не остается. Тогда будет ясно, что Он любит нас, принял нас и мы будем уверены, что нет в мире сил и обстоятельств, которые могли бы отлучить нас от Божьей любви.
Эта уверенность верующего основывается не на научных доказательствах, а на личном опыте. Только на опыте, через личные ощущения, а не на основе научных доводов муж может узнать, что жена любит его. На практике, а не с помощью теории мы узнаем радость или печаль, красоту симфонии или романтичную прелесть пейзажа.
Точно также обстоит дело и с Богом. На протяжении всех веков были люди, которым Он лично открылся и, которые лично поверили в Него. Это и простые люди и такие высокообразованные, как французский математик Блез Паскаль, люди античности и современники, как космонавт Джеймс Ирвин. Для всех этих людей вера в Бога началась с безусловного доверия к Иисусу Христу. И для всех них вера – это определенный риск, также как и запуск ракеты является рискованным предприятием для тех, кто совершает свой первый полет в космос. Только те, кто готов на этот шаг смогут узнать состояние невесомости.
Если кто-нибудь хочет принять такое решение в жизни, но может обратится непосредственно к Богу. Дело в том, что молитва является не религиозно-мистическим обрядом, а полным доверия разговором с невидимым Богом, как бы средством радиосвязи. Эта связь с Богом стала возможна через Иисуса Христа для тех, кто доверяется Ему. Обращаясь к Богу они могут сослаться на Него, на тот факт, что Иисус Христос умер за грехи всех людей. Поэтому каждый, кто примет эту жертву Иисуса Христа с благодарностью, сможет стать свободным от своего греха, который Бог прощает ему. Тяжелое бремя снимается с него, то есть “Моральный закон во мне” перестает обвинять меня.
Ведь то, что разлучает нас с Богом и препятствует нашей полноценной жизни, связано с неправильным направлением наших действий и нашего мышления, которые определяют личное “я” и личные интересы в центр жизни. В этом смысле вина – это то, что Библия называет грехом, как например: убийство, воровство, ненависть, нарушение супружеской верности и так далее, а в первую очередь неправильное направление всей жизни, при котором человек делает самого себя центром мира. Возможно, упомянутые дурные действия, а также многое другое встречаются как последствия этой вины.
Каким образом можно стать христианином? Не через нравственные усилия, как бы высоко мы ни ценили их. И также не через умственное исследование религии или этики, как бы драгоценно и интересно оно ни было. Даже не путем вступления в церковь или в другое общество верующих, потому что так поступали миллионы людей, которые в своей реальной жизни остались атеистами. Смысл той вести, которую нам принес Иисус Христос, состоит, как сказано, в решительном шаге и сознательном повороте человека, в просьбе к Богу о прощении вины, в просьбе о радикально новом начале, с желанием жить с сегодняшнего дня по правилам Иисуса Христа и сознательно подчинить ему собственную жизнь во всех отношениях.
Когда это осуществляется, Бог как исцеляющее лекарство изменяет жизнь этого человека и дает тогда совсем новое сознание. Он делает нас, как говорит Библия, новыми людьми. Здесь оправдано выражение, которое Карл Маркс взял из Нового Завета и наполнил другим идеологическим содержанием. Мы все знаем, что по мнению Маркса и Ленина радикальное социалистическое преобразование экономических и социальных обстоятельств порождает новое сознание, нового человека, так как по этой идеологии материальные условия порождают духовное сознание. И все-таки мир видел, сколько революционной энергии было затрачено на образование этих новых общественных условий и как, несмотря на это, “новый” человек, который бескорыстно и добровольно работает за других и, который свободен от личного стремления к наживе, собственно никогда не был виден, даже по прошествии десятилетий. Потому, что этическое поведение человека без Бога направлено на злые цели – независимо от того, в каком общественном строе он живет.
Маркс и Ленин, несомненно, видели беды общества и имели благие намерения создания нового, лучшего общественного устройства. Однако один вывод можно сделать из истории: никакая революция не сможет быть достаточно радикальной, если она не узнает, что зерно зла находится в самообожествлении отдельного человека, и что общественные беды являются не источником, а последствии этой вины. Иисус Христос, если можно так выразиться, намного радикальнее Маркса и Ленина, потому что Он устраняет это зло в корне, намного глубже изменяет человека в преодолении зла, чем это могло сделать политическое или общественное преобразование. Иисус Христос преобразовывает отдельного человека, который предоставляет Ему свою жизнь в распоряжение, настолько, что этот человек становится в самом деле новым: он получает новые побуждения для своей деятельности, новую цель, новую динамику и исполнение своей жизни новым смыслом, что воздействует конкретно на все области жизни. Ему Бог дарует силу любить и защищать людей.
В этой связи возникает вопрос, станут ли те, которые сделали этот шаг доверия к Богу, сразу в этическом отношении совершенными и идеальными людьми? Это было бы недоразумением, потому что преобразование, которое осуществляет Бог, будет проявляться постепенно, как рост растения. Оно является не резким, скачкообразным, а плавным органическим процессом, при котором не исключены и проблемы. Но для верующего человека тесное и повседневное общение с Богом всегда дает возможность получить помощь в таких конфликтах, получить новую силу и руководство, и, если нужно, прощение возникшей вины.
Сначала необходимо навести порядок в личной жизни перед Богом и перед людьми. Приходит внутренняя и внешняя чистота, порядок вместо хаоса, мир вместо борьбы полной ненависти.
Когда человек обновлен Иисусом Христом, его отношения с ближними также будут исцеляться. Возможно, находящийся в опасности брак поправится, когда муж попросит прощения у жены или жена у мужа. Между сослуживцами одного предприятия возникают новые доверительные отношения, когда один их них станет честным человеком. Тогда украденные вещи отдаются обратно, или кто-то признается в финансовом обмане и все исправляет. На службе, в школе или в научно-исследовательском институте складывается новый климат сотрудничества, когда один или несколько работников следуют этике последовательной любви к ближнему. Их можно узнать по изменившимся манерам, по дружелюбию и готовности помочь, желанию взять на себя ответственность и больше не участвовать в недостойных поступках, которые наносят ущерб другим. В дальнейшем будет видно, что обновленный Иисусом Христом человек работает честно и надежно даже в ситуациях, когда он не повергается непосредственному надзору или контролю. И скоро будет заметно по его выражению лица, что он исполнен новой, глубокой радости, которую излучает вокруг себя. В этом смысле влияние настоящей веры привлекательно, а не отвратительно, как это получается иногда в случае угрюмой нелюбезной набожности фанатиков. Вообще люди, которые наполнены Иисусом Христом в своей жизни узнаются не только по тому, что они отказываются от отвратительных вещей, которые другие делают, но прежде всего по тому, что они делают добрые вещи, от которых другие отказываются, и это происходит потому, что этика Иисуса Христа заключается в первую очередь не в запретах, а в исполнении силой, которая побуждает к активному действию любить и дает способность для этого в различных ситуациях повседневной жизни.
Если в этом заключается сущность христианской этики, то ограничивается ли она только личной жизнью? Или, иными словами, оказывает ли христианский образ жизни, если таковой имеет место, воздействие на общество в целом? А некоторые прибавляют к этому еще второй вопрос: почему христианство со своей этикой не изменило человечество за последние две тысячи лет?
На это можно дать двойной ответ. Во-первых, нужно помнить то, что подчеркнул Иисус Христос: Его общественный строй, Его царство не от этого мира. Этот строй нельзя создать или сохранить средствами политической власти. Там, где в ходе истории была предпринята попытка ввести христианскую веру силой оружия или принуждением, это намерение происходило от глубокого недоразумения. Последствия были страшны и весьма вредны для дела веры. Вместо этого Иисус Христос всегда, когда проповедовал свою весть, обращался к сознанию и добровольному решению людей. Настоящие последователи Иисуса в этом поступали так во все века до сегодняшнего дня, и нельзя путать их с определенными, так называемыми, деятелями христианства с их нетерпимостью и политикой с позиции силы.
Во-вторых, следует установить следующее: то маленькое меньшинство без политической власти, которое было со Христом, в Библии упоминается не как огромное массовое движение, а как маленькая группа людей. Тем удивительнее, что оно оказывало в истории и оказывает доныне сверхпропорциональное влияние на ход событий. Сам Иисус назвал его “солью земли”, то есть, веществом, с помощью которого в Израиле сохраняли мясо от порчи в объемном сосуде. Это меньшинство, исполненное любви, которое ощущает сильное побуждение к служению на пользу общества, действительно оказывает сохраняющее и исцеляющее влияние продолжительное время, хотя мир в целом и не становится христианским. Вследствие инициатив отдельных христиан или относительно малочисленных групп был достигнут решительный прогресс в социальной истории Европы: отмена рабства, освобождение женщины от ее бесправности по отношению к мужчине, учреждение первых больниц и первых приютов для сирот, создание первой системы страхования для обеспечения старости и многое другое. Правда, прошли столетия до того момента, когда учение Иисуса о равноправности всех людей и заповедь любить всех, быть готовыми на помощь, начали оказывать заметное влияние на общество.
В прошлом веке в Англии началось христианское пробуждение в отдельных районах, где раньше боролись с такими социальными бедами, как алкоголизм и уголовные преступления. Однако многие уверовали в Христа и испытали эти глубокого идущие обновления, о которых я уже говорил, изменилось не только их сознание, но и их отношение к алкоголю; расстроенные семейные отношения поправились, на предприятиях возник новый интерес к работе. Последствием был, наконец, расцвет не только в области образования и культуры, но и в сфере чистоты и гигиены на улицах, снижение числа преступлений и даже повышение экономического благосостояния целых деревень и городов. Настоящая вера в Иисуса Христа, в конце концов, оказывает материальное воздействие, однако направление этого воздействия прямо противоположны тому, что полагали Маркс и Ленин: дело обстоит не так, что материальные условия порождают новое сознание, а новое сознание подаренное Богом, так отражается на жизни (если люди по-настоящему поступают в соответствии с ними), что в конечном итоге улучшаются и материальные, экономические условия.
Итак, христианская этика не является оторванным от жизни идеалом для определенной специальной группы идеалистов. В спасении, о котором здесь идет речь, состоит скорее ответ на важнейшие вопросы личной жизни, когда мы ищем смысла и полноты ее. Таким образом, в этом состоит, как я уверен, единственная реалистическая надежда на решение тех проблем, которые сегодня подвергают опасности существование наших народов и обществ. Обеспечение жизни в грядущем веке возможно только в том случае, если растущее число людей испытает решительное обновление через Иисуса Христа, которое сделает их способными поступать по Его этике, а в этом каждый из нас является важным фактором.
Целью гуманизма был жизненный идеал древней Греции: созревший, добрый, направленный к внутренней гармонии человек.
Под гуманизмом мы понимаем обращение к духовным ценностям эллинистической и римской античной эпох. Это то движение в средневековых монастырях и университетах, которое вело к новому углублению в латинский и греческий языки, движущие древнюю литературу и, прежде всего, философию Сократа и Платона.
Если мы говорим о гуманизме в узком смысле этого слова, то подразумевается, собственно, новый гуманизм, который отражает середину 18 века, прежде всего писателей и мыслителей немецкоязычной классики, таких как Гердер, Лессинг, Гете, Шиллер, а также их литературных последователей. Это движение стремилось к “хорошему, красивому, истинному”. Это стремление было начертано на главном здании страсбургского университета золотыми буквами на немецком языке, и которое сохранилось после Второй мировой войны. Такое понимание гуманизма отражено в творчестве многих писателей в 19 столетии и некоторых в 20 столетии, таких, например, как философ Шиллинг или педагог Песталоцци.
Именно в Европе гуманизм соединил образ человека древней Греции в глубоко идущем синтезе с идеалистически мыслящим, вечно ищущим немецким человеком, литературное описание которого мы находим в известном произведении “Фауст” Гете. Вследствие этого синтеза гуманизм стал широким, духовным движением, оказавшим сильное воздействие на всю культуру. Преследуемая им цель – облагородить человека через образование – вела к созданию университетов, гуманитарных гимназий, музеев, театров, картинных галерей; к введению общей системы школьного образования, в результате чего во многих странах возникло новое образованное общество.
В эпоху просвещения в некоторых областях гуманизм имел влияние на христианство. Многим казалось, что в обоих случаях речь шла только о стремлении к хорошему. До сегодняшнего дня многим остается неясной разница между гуманизмом и христианской верой, так как большинство отождествляет христианство с этикой. Для многих быть христианином означает то же самое, что быть хорошим человеком, настолько хорошим, что из-за скромности не называть себя христианином. Существует ли сходство между гуманизмом и христианством может показать только сравнение обеих сторон о человеке.
Гуманистический взгляд на человека, как это можно увидеть в произведениях классиков, основан на трех следующих убеждениях:
В этом пункте все гуманисты оптимистичны. Они верят в добрый корень в каждом человеке. По их мнению, истинно гуманное – это одновременно истинно доброе и наоборот. Как гуманистическое исповедание звучат слова Гете: “Пусть благородным будет человек, добрым и всегда готовым прийти на помощь! Это единственное, что отличает его от всех других существ, которых мы знаем.”
Само собой разумеется, что в этом высказывании лежит не только моральное требование, высказанное целыми поколениями, но и одновременно высказывание о естестве человека. В другом месте того же источника сказано: “Будь тем, кто ты есть!” Поскольку человек по своей природе добрый, к нему может и должен быть направлен призыв развивать этот корень добра на протяжении всей жизни.
Заданием воспитания и образования с такой точки зрения является то, чтобы в человеке как можно ранее проявилось нечто доброе. Преступность и другие формы проявления плохого выступают как нежелательные нарушения развития, и то в единичных случаях, которые преодолеваются прогрессирующим развитием человечества.
Эту гуманистическую веру в добрый корень человека заимствовали многие идеологии. Так коммунизм, деградировавший к голой классовой сущности, укравший свободу, преследуя идеологические цели, убивший миллионы людей, определял себя как гуманистический.
Это убеждение играет центральную роль в самооценке гуманиста: злые дела в личной жизни – это только единичные отклонения от благородной природы и все компенсируется благодаря добрым делам.
Оставленная нам Лессингом рукопись, которая впервые была опубликована после его смерти, имеет основополагающее название: “Христианство разума.” В ней подразумевается религия, основанная исключительно на разуме, без трансцендентного Бога и без веры во внеземную, потустороннюю реальность. Во времена Лессинга под воздействием эпохи Просвещения предполагалось, что человеческий разум может сам, с математической точностью определить масштабы добра и зла. Но не принималось во внимание, что эта попытка привела многих философов и других одаренных людей к совершенно разным результатам.
Объективное, не личностное представление о Боге или о божественном встречаются в идее гуманизма совершенно случайно. Некоторые понимают под этим высшую идею или, как считал Иммануил Кант, основной принцип этики (у него это название названо практическим разумом), из которого исходят остальные этические нормы. Задача человека состоит в том, чтобы прилагать все усилия для постоянного приближения к этой божественной идее. Для гуманиста это является в сущности нормой поведения в нравственной и духовной областях. Но если быть самокритичным, становится очевидным то, что Бога достичь невозможно, следуя таким путем, потому что человек обладает большим количеством недостатков. Тем не менее гуманистический бог, об этом точно описано в “Фаусте” Гете, награждает человека за его стремление, даже если тот пришел к концу жизни с неочищенным грузом тяжелой вины. Согласно гуманистическому представлению необходимо всю жизнь стремиться к поиску.
Субъектом для гуманиста является любой, чья жизнь в поиске Бога пришла к успешному концу, причем во внимание не берется то, что искупление человеку дарится по благодати, а не достигается на основании собственного успеха или развития.
Никто из нас не сможет избежать ослепления, исходящего от гуманизма. Каждый, кто находится под глубоким влиянием нашей культуры, с большим уважением относится к его историческим успехам. И тем более перед нами возникает насущный вопрос: расходятся или соприкасаются христианское и гуманистическое мировоззрения.
И здесь необходимо тщательное ознакомление с повествованиями Библии, чтобы не перепутать их с какими-либо другими мнениями, исходящими из вторичных источников. Кто готов обратится к реальным источникам, обнаруживает совсем другой взгляд на человека. Вместо трех выше упомянутых убеждений мы встречаем следующее.
Согласно библейскому свидетельству вина человека состоит не только в нарушении таких запретов, как: убийство, воровство, прелюбодеяние и т.д. Более того, Библия называет грехом самовольное отделение человека от Бога. Вместо того, чтобы жить вместе под Божьим руководством и иметь личное общение с Ним, человек захотел быть автономным, лично развиваться и самому определять величину зла и добра. Это привело к тому, об этом говорит Библия, что все люди с рождения находятся во грехе. Грех влияет не только на телесную оболочку, но и на сущность человека: На место Бога человек ставит самого себя так, что он злоупотребляет своей властью в мире для достижения собственных целей. Это отделение от Бога проявляется не только в единичных видимых действиях, но прежде всего в самой сущности полного ненависти, эгоцентричного, чуждого Богу создания.
Многие глубоко одаренные люди, несмотря на свою интеллигентность стали террористами или преступниками. Каждый курильщик, алкоголик или наркоман, желающий избавится от своей привычки, знает, что недостаточно владеть рациональным знанием о вреде его привычек.
Разум ценен как Божий дар человеку, но в практической при различных обстоятельствах привычки имеют сильное воздействие на человека.
Многие идеологи и отдельные личности пытались рационально обосновать свои плохие поступки. Но прежде всего важно понять, что как сказано в Новом Завете, по своей природе человек не сможет сам понимать того, что исходит от Духа Святого.
В этом лежит корень Евангелия Иисуса Христа. Человек, обремененный виной, не может достичь Бога ни моральными усилиями, ни духовным познанием Бога. Посредством религий или культовых обрядов также нельзя привлечь к себе Бога. И поскольку нет пути человека к Богу, то нам показан путь Бога к человеку. Этот путь открылся в Иисусе Христе, который умер за вину людей. Главное здесь то, что каждый без каких-либо собственных стараний может, осознав свою вину прийти к Иисусу Христу со своей виной и получить прощение. Это приглашение дается для всех людей, без исключения; но все же оно может быть понято и принято теми, кто осознает свою вину перед Богом и свое безысходное положение. Людям, которые имеют высокое мнение о себе и предполагают, что добры по своей натуре, т.е. они добродетельны, нужно чтобы прошло много времени, пока они поймут, что нужно отложить свои бесперспективные попытки самоискупления и вместо этого принять искупление как подарок. Там, где это происходит, вместо постоянно ищущего человека, рождается человек, который через Иисуса Христа нашел безопасность в Боге. Тогда добрые поступки не являются больше выражением поиска Бога, но ответом уже искупленного человека на любовь Бога. В этом и состоит решающая разница между искупленным грешником, верующим в Иисуса Христа, и гуманистичным, ищущим, благородным человеком. Для некоторых из нас может показаться странным тот факт, что ни Гете, ни Лессинг со своими идеалами не могут нас спасти от потерянности, но это может сделать Тот, Кто умер за все человечество на кресте. И поэтому жизненно важно, позволим ли мы Иисусу Христу найти нас.
Господь, в это утро я хочу поблагодарить Тебя за этот новый день и за время, которое Ты даешь мне. Я добровольно отдаю это время в твое распоряжение, потому что оно принадлежит Тебе, и я хочу использовать его для Твоей славы. В течение всего дня наполняй меня Твоей любовью и руководящей силой, чтобы я был движим Твоим плодотворным присутствием. Пожалуйста, покажи мне, что Ты хочешь сделать через меня сегодня.
Господь, помоги мне использовать часы и минуты этого дня в соответствии с Твоими желаниями. Руководи моими мыслями, чувствами, словами и делами. Покажи мне то, что действительно является важным и помоги мне с желанием выполнять это, а также помоги мне выполнять срочные дела с любовью, мудростью и вовремя. Дай мне сегодня видение и силы, чтобы избежать зла, а также всего, что может противоречить Твоим планам в отношении моего дня!
Дай мне мир и спокойствие, чтобы ни внешние, ни внутренние силы не воздействовали на меня. Напротив, обнови меня так, чтобы мои взаимоотношения с Тобой могли быть постоянными, и чтобы со своей стороны я не проявил никакой неверности!
Помоги, чтобы я не был причиной потери чьего-то драгоценного времени из-за моей недисциплинированности и неуважения к ближнему.
Дай мне иметь детскую веру, чтобы чувствовать себя в безопасности с Тобою, и духовную твердость, которая основана на постоянном общении с Твоим Сыном. Прошу Тебя, дай мне испытать могущественное и сильное вдохновение через Духа Святого, который может защитить меня от иллюзий и хаотично бессмысленных действий. Пусть Дух Святой избавит меня от лени, бездействия и пустоты.
Господи, дай, чтобы этот день в моей жизни мог стать следующим шагом по дороге в вечность, которая видна на горизонте, и дай мне счастливо и спокойно завершить этот день.
Аминь.