Опубликовано в ROAR 24/08/2022
Вначале мы сняли квартиру напротив ГУ МВД.
Квартира была пуста;
в прихожей потухла лампочка; и дух из микроволновки разносился по кухне.
Мы въехали в квартиру, и я сказала: воняет.
И ты почувствовал, что воняет, и мы отделили кусок засохшей сосиски от дверцы, и это было хорошо. Это было сто дней назад.
А через день мы вкрутили лампочку в прихожей. И стал свет.
И мы увидели свет, что он хорош, и купили запасную лампочку.
И ты сказал: да произрастит земля траву, сеющую семя. И стало так.
Земля была пуста, и мы посадили растение, запрещенное на территории Российской Федерации.
Девяносто восемь дней назад в землю упало семя, плоды которого подлежат уничтожению на территории от Гданьского залива до Берингова пролива.
И я увидела, что это хорошо.
И ты прочитал: ...наказывается штрафом в размере до полумиллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет, либо обязательными работами до восьмисот семидесяти часов.
А я прочитала: три зоны по цене двух для тех, кто желает навсегда избавиться от растительности.
И был вечер, и было утро, и на третий день произвела кожа первые всходы. И ты провел пальцами по росткам, и мне было хорошо.
А затем была ночь, в окнах МВД горел свет, и мы читали: “Вот посадил Он в первый раз. И было утро, и вечер, и начал Он говорить. А затем посадил Он во второй раз. И было снова утро, и снова вечер, и снова Он говорил. А после посадил Он в третий раз, и говорил много, и так проговорил до рассвета утреннего. На следующий год вся земля была усеяна заключенными. И он увидел, что это было хорошо”. Мы заплакали.
Так совершена была посадка. И всякий колосок, который еще не рос на пшеничном поле, и всякий волос, которого еще не было на земле, удивлялся свету. А на тридцатый день ты подул на взошедшее пшеничное поле, и я назвала это: ветер. И мы смеялись.
Вскоре зацвели сады и рощи и мы насадили в них всякие плодовитые дерева;
и нам напомнили: ...либо ограничением свободы на срок до пяти лет, либо лишением свободы на тот же срок. Когда голос смолк, мы выкинули бритву.
А потом мы услышали: от такого испытываю стойкое отвращение, а также от щетины на ногах, хорошо что давно не попадались такие.
И прошло еще тридцать дней, и затем еще шесть дней, и на шестьдесят шестой день от сотворения быта сквозь твердь асфальта под МВД проросли цветы. И это значило: триста шестьдесят пять дней с той поры, как воспылал огонь и были отделены свет от тьмы. И наступила ночь.
На шестьдесят седьмой день наступило утро, и мы увидели асфальт. Он был безвиден и пуст. И ты прочитал: неизвестные убрали цветы, свечи и фотографии главного редактора koza.press с места народного мемориала у здания ГУ МВД.
Зашло солнце.
И лился на землю дождь двадцать три дня и двадцать три ночи;
мы затворили окна, выходящие на МВД, и водили ладонями по пшеничному полю, проверяя новые всходы. Ты читал Хайдеггера, а я Джудит Батлер.
И было утро, и был вечер;
и во время любви и дождя ты говорил мне, что пойдешь на гору мирровую и на холмы фимиама, когда день делает последний вдох и тени разбегаются. И было влажно и хорошо.
На следующий день ты спросил: почему столько суток мы сидим в доме нашем? Есть ли у нас здесь какая пища? И когда мы увидели, что нет, то заказали ее. И добрый человек принес пищу к порогу нашему, и мы разогрели ее в микроволновке.
А когда ты взбирался на гору мирровую и холмы фимиама в очередной раз, я спросила: наблюдают ли те, что сидят напротив, за нашей любовью? И тогда ты спросил, возбуждаюсь ли я, представляя, как МВД смотрит на нас сейчас. И я ответила: нет, и мне было стыдно, что я лгала.
Позже я вспомнила: как в масличном саду остаются иногда на деревах три или четыре маслины, или в винограднике обобранном не досмотрят несколько гроздей те, которые внимательно обирают виноград, так в те дни остались четверо при обыске домов их с мечом. Мы с тобой не одни, кто уже давно не выходят из дома.
А сидящие напротив шептали: головы им положено обривать, и не велено отпускать волос им при входе туда. А когда войдут, пусть навсегда забудут леса и рощи и всякие деревья плодовые.
Снова лился на землю дождь, и мы снова сидели и гуглили: осень будет теплой, если до позднего лета цветут анютины глазки, лютики, маргаритки, тысячелистник, клевер.
Осень была холодной, и северный ветер разгонялся от окон МВД до окон нашего дома. И мы увидели: правозащитный проект gulagu.net опубликовал запись с пытками заключенных в российских колониях.
Когда настала ночь, ты воскликнул: поднимись, ветер с юга, и овей густые сады ее горячим дыханием ночи. А я спросила: помнишь? Либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок.
И мы открыли окно, чтобы впустить к нам ветер, и оттуда повеяло: прямо как мой муж – к излишней растительности на женских ногах и руках относится категорично отрицательно, они у него вызывают чувство брезгливости и отвращения.
Так северный ветер сменял ветер южный, а южный вновь сменял северный, и когда в очередной раз произошла смена ветра, ты стал холоден, а я горяча.
За семь дней до я распахнула крышку ноутбука и заказала эпилятор, и он был доставлен в пункт выдачи посылок в нескольких сотнях метров от здания МВД.
Мы повторяли то, что услышали: первый способ переноски раненого, станок в зубы – и в ванную, удалять заросли.
За шесть дней до мы закрыли глаза и смотрели сквозь пальцы видео с пытками заключенных. Это было плохо.
За пять дней до мы водили ладонями по пшеничному полю. Осень будет теплой, если до позднего лета цветут анютины глазки, лютики, маргаритки, тысячелистник, клевер.
За четыре дня до мы пошли в пункт выдачи. А когда мы шли сквозь дождь, ветер усилился и принес нам:
Слушайте, где вы находите молодых волосатоногих барышень?
Мы шли дальше, а ветер веял:
Ты не поверишь, есть и такие. Есть даже такие, которые в интимных местах оставляют заросли.
Мы продолжали идти, и ветер взвывал:
Хреново. Каленым железом!
На третий день до мы водили пальцами по пшеничному полю. Мы внимательно изучали: либо ограничением свободы, либо лишением свободы на тот же срок.
Окна запотели, и мы начертили пальцами: Россия сидит в тюрьме. В здании МВД потушили свет.
На второй день до все суетились. Ты вспомнил, как предлагали писать Ему. И я вспомнила, что видели у Сидящего на престоле книги: Дом тишины, Гарри Поттер, Розенкранц и Гильденстерн мертвы, we hope that you choke.
А у другого сидящего видели другую книгу. И он не мог раскрыть сию книгу, читать сию книгу. И тогда все запели: today we escape.
За день до мы распечатали посылку.
Сад с гранатовыми яблоками, с превосходными плодами, нард и шафран, аир и корица со всякими благовонными деревами, мирра и алой со всякими лучшими ароматами.
Было сказано: полоть сорняки нужно, когда почва сухая. Лучший момент для прополки сорняков на участке настает в сухую погоду.
И мы нащупали розетку, и включили прибор. Ты подул и провел ладонью по пшеничному полю. Тогда мы назвали это: июньский ветер. И, выйдя вон, ты плакал горько.
Я вспомнила: никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.
Клевер, тысячелистник, маргаритки, лютики, анютины глазки.
Ты прочитал: расположите прибор на коже под углом 90°. Если на устройстве установлены другие головки и принадлежности , также убедитесь, что они располагаются на коже под углом 90°. Когда вы используете прибор на чувствительных участках, растяните кожу свободной рукой.
_______
Сегодня 6 ноября, сотый день с того момента, когда мы сняли квартиру напротив ГУ МВД.
В воскресенье, 7 ноября, ожидается солнечная погода. Утром синоптики прогнозируют +6 °C. Однако западный ветер опустит ртутные столбики до +4 °C днем и до +2 °C вечером.
Ночью возможны заморозки.
2021 г.