– Дедушка, смотри, какой я кнут нашёл! – Дед поднял очки на лоб.
– Ишь ты – ремённый! И, никак, в шесть концов сплетённый.
Я взмахнул кнутовищем и звучно щёлкнул.
– Ловко... И где же ты его нашёл?
– А на дороге.
– И ты не знаешь, чей это кнут?
Я как можно натуральнее пожал плечами. Хотя я, конечно, знал, чей это кнут. Деда Егора! Он как раз вчера ездил на станцию и, видимо, обронил его. Дед вздохнул:
– День только начался, а ты уже дважды согрешил: кнут чужой взял и мне соврал.
И снова принялся точить косу. Закончив, позвал меня:
– Эй, Вовка, я вот всё думаю, где же ты будешь кнутом этим щёлкать. На улице нельзя. Вдруг Егор увидит иль ребята. И скажут ему. В саду разве что? Но там не размахнёшься – простора нет. Вот и получается – спрятать его надо.
Вечером, за самоваром, дед опять заговорил о кнуте.
– Ну, ты надумал, где прятать-то его будешь? Под подушкой оно вроде надёжней всего...
Я покраснел. Я как раз раздумывал именно над этим – где спрятать кнут. А дед продолжал, неторопливо прихлёбывая из блюдца:
– Взять чужую вещь – дело нехитрое. А вот спрятать её, так чтобы хозяин не увидел, – тут надобно крепко покумекать. Но ты же у нас головастый. Мать говорит – на одни пятёрки учишься...
Красный и потный – не от чая горячего, а от дедовских насмешливых глаз – я медленно слез с лавки, в сенцах взял кнут и вышел за огороды.
Щёлкнул там напоследок, причём без всякого удовольствия, побрёл загородной тропкой к дому деда Егора. А потом вдруг побежал: так мне захотелось поскорее избавиться от этого злополучного кнута.