Блокадный Ленинград

Один из самых масштабных эпизодов геноцида советского народа в годы Великой Отечественной войны  связан с городом Ленинградом. Немецкие войска окружили город с трёх сторон и неоднократно пытались взять его штурмом. Но сопротивление было настолько мощным, что им это не удалось. И тогда было решено блокировать город и ждать, пока его жители не умрут от голода, холода и бомбёжек.

Блокада Ленинграда длилась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года, 872 дня. Точное число погибших – мирных жителей, детей, военнослужащих, участвовавших в ожесточенных боях вокруг Ленинграда – до сих пор не установлено: по разным оценкам, в заточенном во вражеском кольце городе погибли от 600 тысяч до 1,5 миллиона человек. Историки называют цифру потерь 800 тысяч человек как наиболее близкую к реальности.

Кроме того, были и потери косвенные: многим эвакуированным из Ленинграда из-за ослабленности организма просто не удавалось дожить до прибытия на новое место. Дети и взрослые умирали в дороге и сразу по прибытии в эвакуацию. Эти смерти никто, никогда и нигде не учитывал именно в контексте преступлений блокады. Подавляющее число людей внутри кольца умерли от голода – около 97% жертв.

Уничтожение путем блокады мирного населения Ленинграда изначально было запланировано нацистами. Уже 8 июля 1941 года, на семнадцатый день войны, в дневнике начальника германского Генштаба генерала Франца Гальдера появилась очень характерная запись:

«...Непоколебимо решение фюрера сравнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов… Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация».

28 августа 1941 года генерал Гальдер подписал приказ «...на основании директив верховного главнокомандования приказываю:

1. Блокировать город Ленинград кольцом как можно ближе к самому городу, …

2. Для того чтобы город… был как можно быстрее уничтожен без больших жертв с нашей стороны, запрещается штурмовать город силами пехоты. …Военные сооружения и способность противника к обороне нужно подавить пожарами и артиллерийским огнем. Каждую попытку населения выйти наружу через войска окружения следует предотвращать, при необходимости — с применением оружия...»

В блокированном городе оказалось более двух с половиной миллионов жителей, в том числе 400 тысяч детей. Продовольственных запасов было мало, пришлось использовать пищевые суррогаты. С начала введения карточной системы нормы выдачи продовольствия населению Ленинграда неоднократно сокращались. В ноябре‑декабре 1941 года рабочий мог получить лишь 250 граммов хлеба в день, а служащие, дети и старики ‑ всего 125 граммов. Осень‑зима 1941‑1942 годов ‑ самое страшное время блокады. Ранняя зима принесла с собой холод ‑ отопления, горячей воды не было, и ленинградцы стали жечь мебель, книги, разбирали на дрова деревянные постройки. Транспорт стоял. От дистрофии и холода люди умирали тысячами. Но ленинградцы продолжали трудиться ‑ работали административные учреждения, типографии, поликлиники, детские сады, театры, публичная библиотека, продолжали работу ученые. Работали 13‑14‑летние подростки, заменившие ушедших на фронт отцов.

Многие горожане замёрзли насмерть холодными зимами, так как у них попросту не было возможности раздобыть дрова для отопления. Самой холодной зимой была первая, когда температура опускалась до -32,1 °C. К концу блокады в большинстве ленинградских домов не осталось мебели, а в скверах и парков вырубили множество деревьев. Всё это пошло в печки, чтобы хоть как-то обогреться. Лишь около 3% всех погибших стали жертвами авианалётов и артобстрелов, все остальные погибли от голода. К счастью, благодаря самоотверженной работе медработников удалось избежать хотя бы эпидемий.

На Нюрнбергском процессе события, происходившие в блокадном Ленинграде, оценивались лишь в общем ряду многочисленных злодеяний нацистских преступников, генерал-фельдмаршал германской армии фон Лееб – на момент начала оккупации командующий группой армий «Север» – в 1948 году был осужден на три года заключения «за преступления против гражданского населения», а после суда освобожден ввиду преклонного возраста. Никто во всеуслышание, на весь мир, тогда не заявил о том, что морить голодом людей в городе, который не удается взять штурмом – бесчеловечное преступление, которое противоречит всем мыслимым гуманитарным нормам и которое должно расследоваться отдельно.

Сохранение исторической памяти – тезис неоспоримый. Необходимо сохранять эту память и передавать из поколения в поколение. Но проблема в том, что мы, читая страшные воспоминания блокадников, чтим их память, но не связываем эти воспоминания с сегодняшней жизнью. Кажется, голод и смерти были где-то там, а мы находимся в совершенно другой реальности. О том, что пришлось пережить жителям блокадного Ленинграда, должны помнить потомки и, что не менее важно, должно помнить международное правовое сообщество и весь мир, признавая уничтожение советского народа геноцидом.