Здесь дети и подростки 7–17 лет не повторяют чужие образцы — они создают свои.
 Мы работаем с искусством как с живой системой: пробуем, спорим, трансформируем, изобретаем.
У нас нет «правильно/неправильно». Есть свобода, эксперимент и вызов.
 То, что вчера было нормой — сегодня может стать материалом для взлома.
Для нас глина — не «поделочный материал», а пластическая речь, способ думать объёмом, пустотой, фактурой, движением. Мы не керамисты — мы скульпторы.
Мы лепим, режем, деформируем, провоцируем материал — и учимся говорить без слов.
 Здесь рождаются маски, тотемы, посуда-персонажи, скульптуры-вопросы.
Керамика — это когда идея выживает при 1200° и всё ещё остаётся дерзкой.
Мы собираем не картинку, а логику искусства: как из хаоса рождается образ.
 Мозаика — это инструмент, который раскрывает формулы: ритм, модуль, выбор, фрагмент, образующий целое.
Глина, галька, смальта, камень — четыре материала, четыре эпохи, один процесс: найти порядок в разрозненном, найти смысл в частях, собрать то, чего раньше не существовало.
Краска — как музыка для глаз.
Живопись — самое прямое, самое эмоциональное, самое честное из искусств.
 Не «рисовать красиво». Не «правильные натюрморты».
Мы учимся видеть, чувствовать, нарушать, искать свой жест — от импрессионизма до цифровой эстетики.
Кого-то из них считаем гениями, кого-то — гордецами, кого-то — сумасшедшими.
 Мы их разбираем, критикуем, заимствуем у них методы, ломаем, пересобираем — чтобы понять не “что они сделали”, а “как они думали”.