Откровение Пресвятой Девы Марии

Впервые в истории человечества будут сообще­ны достоверные факты из жизни и деятельности Бога-Человека и Его Матери Марии. Я, Мать Мария, донесу до вас настоящую истину о Моей лич­ной жизни и Моей семье. Никто об этом раньше не знал и не ведал, и Я постараюсь ничего не скрывать от вас, ибо вижу: вы жаждете оного. Полная картина откроется пред вашим взором, и пусть она будет до­стоверной, как и Я.

МАТЬ МАРИЯ И ВЕСЬ ПРОСТОР НЕБЕСНЫЙ

Будущее всей Земли зависит только от Бога. Люди не исключение Его, а Творение Истины. И этим Творением оказались и мы.

МАТЬ МАРИЯ

Сегодня Истина воскресла из тайны Бытия. Че­ловечество — Божий Дар, и он вознес его, как еди­ную плоть Божества, и в этой плоти мы едины, по­тому что жизнь дается, смерть рождается. Переход нужно всем вам преодолеть. Это не барьер — лишь единственный шаг в Бессмертие. Пусть этот шаг бу­дет не страшен, потому что он является единствен­ным в жизни человека. Уберечь себя никто не смо­жет от такого шага, спасти — да. Так будьте дос­тойны веры в человечество и в Истину Бога. Бог — ваш идеал, на том и стоит Бессмертие. И будет сто­ять все века. Непорочный — останется им, верую­щий — будет верующим, лживый умрет в своей ис­тине, праведный — будет царить везде и всюду. И тут нет предела, лишь смысл возносит себя. Рожда­емся, чтобы вечно жить. Умирая — делаем свой итог только для бессмертия. Путь один — един в своем откровении. Безоблачная дорога ведет вас только к Богу, верному и праведному, блаженному и доброму.

Я, как Мать, держу Истину в своих руках и буду держать это достояние Вечно. И во все времена люди будут чтить Могущество Истины Моей, самой пра­ведной, справедливой и искренней. Все, что вы про­чтете здесь, в нем вы увидите Мою истинную жизнь и убедитесь в том, что это была Моя жизнь, очень сложная, но добродушная к Моему Сыну и ко всем вам. Да, Я — БОГОРОДИЦА, честная и верная своей судьбе и своему долгу пред человечеством. Мой Сын был для Меня единою плотью Божьей. Им Он и ос­тался навсегда. Его Я лелею в Просторах Небес­ных. Он у Меня един, как и вы, Мои самые наилуч­шие и верные Мне — Матери Божьей. Лично Я ве­рую в то, что вы поймете Меня и примете в свои сер­дца, как и Моего Иссу, и Мы будем полностью со­вершенны в жизни. Мощь наша не в силе, а в Духов­ности. С ней мы пришли к вам, с ней и останемся. Начатое не вами должно сохраниться.

С одной стороны, Я прожила жизнь в горе и пе­чали, с другой — в Божественной Благодати. Виде­ла все, тем более, почувствовала все на себе, пере­несла долю своих испытаний, тех или то, что может прочувствовать настоящая Мать: Верность и Лю­бовь, Доброту и Ласку ко всем, кого Я видела за свою жизнь, а жизнь Моя состояла из переживаний, ибо Сын у Меня был Один. И Я должна была сохранить волшебство для вашего достояния — чисто челове­ческого бытия. Лично Я мечтала да и говорила всем о той жизни, что ждет вас впереди. И Я увидела, ибо Я бывала на Земле, и не один раз. Видели Меня мно­гие, но не верили в Мой Дух. Но те, кто видел, были поражены увиденным и до сих пор преклоняются пред тем, что видели. Да, Я — Мать Божья — в этом Я вижу вас, и Мой Сын Исса может подтвердить это. Нежность и доброта — Моя принадлежность, и она должна быть вашей.

При Моей жизни все выглядело иначе, но Я дер­жалась и сохраняла то, что не каждый сможет. Жизнь брала свое, и ее благо Я сохраняла. Мета­лась в жизни, как и суждено Матери.

Я — Мать Мария — всегда нахожусь среди вас. Тем более, Я тоже правлю той силой, которую по­дарил Мне Мой Муж, искренне Мой Покровитель и Мое Достояние. В нем Я вижу жизнь, чистоту жиз­ни. Честь и слава всему живому и Творцу, создавше­му все. Что можно сказать о себе — не многое, пото­му что ставить себя выше вас Я не могу и не смею, ибо Я была в свое время человеком или той благо­датью, которую несете и вы. И Мне знать, что де­лать и как вершить ваше благополучие.

Нежность и любовь Моя всегда рядом со Мной. И с вашей нежностью и вашей любовью Я омыва­юсь Истиной и всегда буду в ореоле любви и добра. И, находясь там и вокруг вас, Я буду Вечна.

Моя миссия была и осталась Вечной, ибо Я — Мать — Мать вашего Бога, вашей веры. Хочу быть скромной и вежливой по отношению к себе, и буду таковой, и вы увидите все это. Я простая, нежная и любящая Мать, справедливая и беспокойная. За вас Мне пришлось отдать Своего Сына, только ради ва­шего благополучия. Может, Я в чем-то повторяюсь, Я немного волнуюсь.

Мне больно и грустно смотреть на вас, ибо вижу все ваши деяния, каждого вижу. Я — масса энергии, несущая в себе Плоть земную, и в ней несется все, все то, что Я вижу и слышу.

Я открою свой секрет. Пусть вы, люди, поймете Меня с Моей стороны. Назарет останется Назаре­том, но царствие Иуды всегда пленило Меня и издевалось над Моим Сыном Иссой. Рим — Блаженство, которое нас влекло и притягивало. Есть одна слож­ность, а может быть, и нет. По пятам Я ходила за Иссой, хотела уберечь, но Муж Мой Небесный сде­лал то, чего все и ожидали и слышали из уст проро­ков. Мучения их, страдания никто не сочтет, но тот, кто увидит, тот сочтет и приумножит в словах и мыслях своих.

Услышать из Моих уст о Моей жизни не каждо­му дано, но тот, кто услышит, тот останется доволь­ным всю свою жизнь, потому что Мое откровение, не выдуманное Мной, а прожитое Моим телом и Моей Душой. Моя Истина в Моем Сыне-Боге Иссе, и Моем Покровителе Всевышнем. Очень много вре­мени Я оберегаю вас, наблюдаю за вами, радуюсь и плачу, вместе с вами переношу все ваши трудности. И всячески стараюсь вам помочь всем, всем без ис­ключения. С одной стороны — вроде не заметно, а с другой — все налицо. И, если бы все было не так, то все выглядело бы иначе. Жизнь просто не имела бы своего смысла.

Мне хочется донести до ваших умов все те мгно­вения, которые стояли предо Мной, и то, что Я чув­ствовала в них. А ведь было и хорошее, и, увы. Мой Сын уже немного повествовал обо мне, и вы имеете небольшое представление о Моей жизни. Смерч тьмы не смог сломить Меня, Свет Истины возвысил Меня и воспел. Порой Мне не верится, неужели все было со Мной, и почему Всевышний избрал Меня, за что такая честь? Но, когда все осмысливаю, то остаюсь довольной, ибо святая честь — быть Мате­рью Сына всего человечества.

Мне всегда было приятно слышать от Иссы та­кие слова: "Мамочка, ты ярче всех, ты мой огонь и тепло, а Я твоя искра". После таких слов Он всегда Меня целовал и обнимал. Я чувствовала Его, ибо знала, что ждет Его и Меня, как Мать.

Вообще Исса с первых дней рождения очень ра­довал Меня. Интерес к жизни всегда был с Ним. Он тянулся ко всему живому. С детства размышлял как настоящий философ. Многим не нравилось, и мно­гие считали Его ненормальным в умственном отно­шении. Конечно, Я понимала, что все так и должно быть. Ведь всякое новшество стараются искоренить. Попросту — уничтожить. Но ничто не сумело поме­шать вырастить Мне Моего Сына. Ко Мне, как к Матери — относились с презрением и завистью, и всегда искали момент забросать камнями, но Все­вышний уводил неучтивых и не давал им такой воз­можности. И все же, в большинстве случаев Я виде­ла добрых людей.

Я всячески старалась всегда быть рядом с Сы­ном, ибо чувствовала, кого родила и для кого это сделала. Оберегая Иссу, Я спасала Веру во Всевыш­него, нашего общего Отца, величественного Творца — Создателя. Наблюдая за Сыном, Я замечала, что Его взор всегда был направлен к Небесам, и со сто­роны казалось, что Он говорит с ними и вниматель­но слушает их. После оказывалось, что Он не толь­ко говорил и слышал их, а многое и видел в них. Его влекло в голубой простор всем его сознанием.

В беседах со своими Учениками Он был прост и очень спокоен. Хотя в первое время они не все пони­мали, и Сыну приходилось много времени вразум­лять их. Дискуссии могли длиться днями. Случалось и такое, что Сын замыкался в себе, как бы уходил в самого себя и мог сутками молчать. Но то было не молчание — то был диалог со своей душой, как пос­ле Мне Он объяснил. Я верила Ему и помогала ук­репить Его духовное состояние. Когда видела, что Он доволен Мной, Я уходила со слезами радости. (Еще Архангел Гавриил Мне говорил: "Мария, помогай Ему, ибо Он есть истинная цель Творца, которая должна осветить всю Землю". В цели Я виде­ла Веру и должна была сохранить Ее). По-всякому можно относиться к этому, но Мне, как Матери, было приятно то, что именно Я родила и воспитала сына Эмму, и, если можно, то Я скажу так: "В каждой крупинке, существующей на Земле, и с заложенными в эту крупинку сознанием и душой, есть и Моя частица, и Сына Моего. Наша Духовность — истин­ная Сила и Божественная Любовь. Этим и жила Я со своим Сыном. С Благой Вестью Я полностью была отдана Богу и преклонялась только Его Истине и Духу Святому.

Часто вечерами (в юности) Исса уходил к реке Иордан и там два раза в месяц Он встречался с Архангелами. Они много говорили. После таких встреч Г Исса расцветал на глазах. Он говорил Мне: "Мама, Я видел братьев нашего Отца и общался с ними. Для Меня было необъяснимое наслаждение, ибо Я видел пред собой огромный шар, светящийся всеми цветами. От него исходили сильное тепло и чистые мысли, которые Я слышал. Своим теплом братья Отцовы Меня согревали и обнимали. Они говорили: "Иисус, Мы — братья Твоего Отца, Ты — Сын Его, и чти нас так же, как И Его, простор Его, Царствие Его. Не стесняйся, рассказывай людям. Пусть Г каждое сердце почувствует Его тепло и Его ласку. Потом братья медленно уходили в свое Царствие, и всегда перед уходом Они освещали Меня ярким светом, и луч света являлся для Меня открытой тро­пинкой в Царствие Небесное, туда, где живет Бес­смертие и наше начало".

Явление (встречи) часто наблюдали и Ученики Моего Сына, удивлению не было предела, и Учени­ки шли по селениям и разносили вести об увиден­ном. За ними следовали толпы людей. Такое можно было видеть каждый день. Слухи распространялись очень быстро. Все хотели видеть Моего Сына и Его Учеников. Так шло время, верующих становилось все больше и больше. Народ веровал в Простор Не­бесный и Бессмертную жизнь, были и такие, что все отрицали, но судья им — их же совесть. Исса всегда говорил: "Каждому по мерке ума его, но не души, ибо душа — принадлежность Отца Моего". Он ста­рался изо всех сил внушить или внушать всем, кто не верит. И в кругу Его Учеников, видя Своего Сына, Я видела в Нем огромную силу. Я чувствовала силу, ибо со стороны она выглядела очень доброй и справедливой к людям, которым дана Благодать мыс­лить и жить ради всего доброго и здравого и чув­ствовать прелесть Жизни.

Материнскую нежность, любовь и ласку Исса видел всегда. Он спрашивал: "Мама, откуда ты берешь столько сил? Мне просто жалко смотреть на тебя, отдохни немного, а Я сам о себе побеспокоюсь".

Я отвечала Иссе: "Сынок, Ты видишь, как Я отношусь к Тебе, как Я Тебя люблю. В этом и есть Мой отдых души Моей. Я чувствую, что хватит на многие века. Делай свое дело, а Я со своей стороны буду делать свое".

Сын соглашался, Я видела — Он был доволен. В общении с Иссой мы были искренни, не таили друг от друга ничего. Это нас сплачивало все сильней. Я во всем соглашалась с ним. Он делился со Мной, как мог и чем мог. Мы могли дополнить друг друга, и все неясное становилось прозрачным. В обоюдном понимании мы прожили нашу скромную жизнь. Дей­ствительно, скромную в материальном отношении и очень богатую — в духовном. Такое богатство сравнить нельзя ни с чем. Лично Я считаю, что рож­дение Моего Сына можно сравнить лишь с восхо­дом солнца. С рождением Он осветил всю Землю. Причем осветил на все века. Думаю, что слава Его никогда не померкнет. Распятие Его не было зака­том, распятие больше осветило Землю, и свет воз­несся к Небесам. И сейчас освещает с большей силой все разумное Творение.

Рассказывая вам о личной жизни, хочется донес­ти до вас достоверные факты в полной ясности, ни­чего не скрывая. И как могу, так и делаю. Мне са­мой интересно и хочу ничего не пропустить. Знайте все. Вы должны знать, потому что вы — это мы, и раз мы едины, значит мы — одна семья, которая не скроет друг от друга ничего. Но Я говорю смело: Бог есть. Бог будет всегда. Вечному всегда открыта дорога в Вечность. В Вечности мы все встретимся и посмотрим друг другу в глаза.

Да и сейчас хочется иметь много хороших дру­зей. Пусть даже мы находимся по разные стороны (пока), но хочется общения, и рукопись поможет нам в этом. Мы станем еще ближе и роднее. Я не ставлю целью чем-то удивить вас, просто делюсь с вами сво­ими воспоминаниями.

Многие сомневаются: а были ли Христос и Мать Мария?

Почему были? Мы и сейчас есть, и видим, и слы­шим вас, и будем всегда с вами. И еще будем на Зем­ле в теле — такова Божья закономерность, но не чудо. Ведь все, что находится вверху, внизу, по обе стороны — жизнь, пусть в другом виде, но жизнь, взаимосвязанная видимыми и невидимыми путями. А пути исходят из благих мыслей. Главное то, что­бы все поняли всем сердцем, и ясность вас будет окрылять.

Извините Меня, что повествование о своей семье и жизни Я начала с духовной подготовки. Так уж должно быть. Сначала нужно войти в доверие, под­готовить всех вас, и после изложить намеченное. Исса говорил: "Сначала посмотри в глаза и, если увидишь в них открытую душу, начинай сразу вести беседу. Если не увидишь таковой, то подготовь душу своим умом, и она откроется. Проявление велико­душия всегда выльется добротой и пониманием, и раз подобное происходит, значит, в пониманий про­живем. Если жизнь проходит плодотворно, то и

Творцу легко и приятно от таких деяний".

Я — Мать, со своими материнскими чувствами и своим характером, своей душой и со своими взгля­дами. Но Я еще и Матерь Божья, и на Мне огром­ная ответственность тоже за всех вас. Я охраняю мир и покой не только на Земле, но и во всем Просторе Небесном. Это огромная миссия, но она добрая и справедливая и ни в коем случае не во вред всем жи­вущим. Высший Разум сможет подтвердить своей проницательностью и всемогущей духовностью.

Вся Иерархия Архангелов и Ангелов разных сту­пеней трудится изо всех сил, дабы сохранить Исти­ну и ее Начало.

Сейчас Я постараюсь подробно рассказать о сво­ей семье, самой себе, личной жизни. Все, что буду говорить — истинная правда. Клянусь всеми святы­ми, Сыном своим. Ничего лживого вы здесь не про­чтете, только правда будет исходить из Моих уст.

Я — Мать Мария — Мать Мира, Любви и Теп­ла, Радости и Нежности, Мать Правды и Справед­ливости, грудью своей вскормившая Бога-Челове­ка, Помазанника Всевышнего, проповедующего Веру Истинную в Бессмертие и в Бога. Открываюсь пред вами во всем своем лике физическом и духов­ном, своей нежности к вам, людям, и всей Вселен­ной. Простор Небесный просит Меня сделать это ради вас и ради продолжения Веры. Открываясь пред вами, Я постараюсь полностью открыть ваши души и сблизиться с ними во славу всего Высшего и Разумного. И пусть в ваши сердца войдет Мое мате­ринское тепло и Моя вечная ласка. Вы, Мои дети, должны почувствовать это. Пусть каждое Мое сло­во будет выглядеть днем вашей жизни. Вы будете согреты самим Божеством, и мир в ваших глазах изменится, жизнь ваша станет краше. Светлые дни всегда будут рядом с вами. И солнце не померкнет в очах ваших, и будет светить всю Вечность.

Радуйтесь, живите и верьте, что вы и каждый из вас не оставлены на произвол судьбы. Вы будете со­хранены. Раз уж вы рождены, то живите Вечно. В прекрасной благодати места хватит всем.

Я поднимаю свои руки над вашими головами и молюсь за вас, за ваше здравие и благополучие. Де­лала и буду делать каждый день и каждый час, и думаю, что вы поймете Меня, как Истинную Мать рода человеческого, и примете Меня, как свою род­ную и единственную, и будете любить и беречь, как и Я вас. Прошу вас, не оступитесь. Стойте всегда рядом с истиной и Моим Величием. Я для вас Обе­рег на всю жизнь вечную. Чтите и уважайте все свя­тое. Преклоняйтесь пред Отцом и Сыном. Будьте горды за себя, ибо вы продолжатели Его, а такая радость — несоизмеримая. Любите своих детей, как Я любила. Учите их добру и любви, как Я учила. Прививайте любовь к Богу и уводите от злодеяний. Старайтесь показать себя только с лучшей стороны, со стороны настоящего человека, ибо Бог дает, Бог и учит, Бог возносит и дарит Царствия свои на века вечные. Следуйте за ним, идите в ногу с ним, и вы обретете всемогущество.

Истина — в истине. Вера в человеке. Бог с Истиной и с Верой — в людях. Этим и живет христианс­кая Вера и приумножает себя. Огромная слава тем людям, кто ему способствует. Воистину будет ска­зано, что Веру, как и Вечность, остановить невоз­можно. Усилить ее своими деяниями — будет общим успехом.

Божественная красота, духовная прелесть в объя­тиях своих будут нести вас, нежно оберегая от всего злого и темного. Мне, как матери, тоже приятно смотреть на человека или людей с открытыми серд­цами пред нами. Во Мне, Моем теле, жил Дух Свя­той, очень добрый и нежный. С ним Я и осталась навсегда, и еще раз прошу: преклоняйтесь, любите и уважайте все то, что породило вас. Не оскверняйте, ибо в осквернении есть неверие, а это уже большой грех. Молитесь и просите помощи, и она придет, придет в каждую душу, и будет облегчение. Я наде­юсь на вас, на ваш здравый смысл, совесть вашу. Сегодня Я полностью прикоснулась к вам, потому что услышала из ваших уст взаимное понимание. Сегодняшний день всегда останется сегодняшним, потому что он создан для всех, для тех, кто родился или будет рожден. И он будет всегда сегодняшним, настоящим и светлым, наполненным нежным аро­матом — нектаром жизни. Мать, прожившая в Вере в Бога, осталась Ею навсегда.

Я — Мария — Мать Иисуса Христа (Иссы), про­стая женщина, которая удостоилась чести от Все­вышнего, от Духа Святого, родить Бога-Человека-Иисуса, ибо была благая весть, и она исполнилась на радость всем. Я подарила вам Божество, чтобы стало все на свои места. С рождением Иисуса изме­нилось все. Взгляд на жизнь стал особенным. Душа чувствует раскрепощение и благодарит Всевышне­го за Его деяния. В этом радость не только людская, но и Земная. Свершилось необыкновенное и чисто чудесное. Люди ждали такого и со свершенным убе­дились, что Бог совершенен и жизнь бесконечна и не знает границ. Иисус, Бог-Человек, доказал это. Честь Ему и слава и низкий поклон от людей.

ВСЕХ ВАС ЛЮБЛЮ. МАТЬ МАРИЯ, МАТЬ БОГА-ЧЕЛОВЕКА, ИИСУСА ХРИСТА.

ВЕЧНО С ВАМИ, РЯДОМ С ВАМИ И ВСЕГДА БУДУ С ВАМИ-МАРИЯ-МАТЕРЬ БОЖЬЯ.

В двух милях от Назарета находилась деревня Гофа, в которой Я родилась. В деревне было не­сколько хижин. Жители Моей деревни, чтобы про­жить, уходили в поисках работы в разные селения, в том числе и в Назарет. Поскольку жизнь была труд­ной, мои родители не были исключением. Дома их почти не бывало, а когда возвращались. Мы — Мои сестры и братья, были очень рады. Хотя видели, что им не до этого. Измученные работой, родители не в состоянии были уделять нам много времени.

Отца Моего звали Иоаким, маму — Анна. В се­мье Я была самая младшая. Когда Мне было три года, старшему брату Ахазу — 19 лет, Давиду — 17, Азору — 15, Исааку — 11 лет, сестре Рахиль — 9 лет, Саре — 8 лет и Марфе — 6 лет. Семья была боль­шая, но дружная. Меня, как младшего ребенка, лю­били все. Когда братья повзрослели и стали помо­гать родителям, жизнь стала лучше, ибо, действительно, чувствовалась помощь. Я тоже любила братьев и сестер. Когда появлялось свободное время, и вся семья собиралась вместе у очага, сразу чувство­вался уют. Мы любили слушать отца. Я лишь после убедилась в том, что он не фантазировал, а говорил правду. Слушая его рассказы, мы смеялись, шути­ли, и особенно мне нравилась одна его притча, ко­торая передавалась из уст в уста по родословной отца. Звучало так. В далекие времена на Земле жили люди, которые достигали огромного роста. Добрые и умные. Они умели все. Даже могли передвигаться по воздуху на огненных колесницах (а Я фазу пред­ставляла человека с крыльями), и у тех людей были зеркала, которые светились всеми цветами. В зерка­лах можно было увидеть разные картинки из жиз­ни. Отец называл их небесными людьми. Мне хоте­лось увидеть таких людей. Мысленно Я их представ­ляла и видела.

Когда велись такие разговоры, бабушка Рахиль (мама Моей мамы) говорила, что ее прапрабабуш­ка слышала о таких людях. Их самих она не видела, но ей рассказывали прародители. Что когда-то на Земле жили небесные люди, и на них напали "чер­ные железные птицы", и в небесах стоял сильный шум. Гудел весь Простор Небесный, ибо шла война между огненными колесницами и железными пти­цами. Война длилась долго, и после нее на Земле не стало ни "небесных людей", ни "железных птиц".

После люди находили на Земле останки тех тра­гедий. В разбитых "огненных колесницах" — кра­сивых "небесных людей", но мертвых. В "железных птицах" были не люди, а мохнатые существа. На голове у них находились рога. Что это было, тогда не мог никто объяснить, и, не находя объяснений, люди собирали останки и предавали их земле. Мне было жалко "небесных людей", и Я верила, что они вернутся еще на Землю. И Я увижу их и встречусь с ними.

Спала Я всегда с бабушкой. Подолгу не могли мы уснуть, ибо Я приставала к ней с вопросами: "Ба­бушка, скажи, что будет дальше (имеется в виду на Земле)?"

Она говорила: "Один пророк давным-давно ска­зал: "Родится на Земле человек. Небеса его пошлют на Землю, дабы Он спас всех людей от их грехов. Человек будет очень умный и добрый. Он своим, уче­нием перевернет всю Землю".

Я лежала и думала: "Как один человек может пе­ревернуть Землю?" Я мечтала увидеть того челове­ка.

— Бабушка, а мы встретимся с ним?

— Спи, Мариам, спи, уже поздно.

Я засыпала и видела во сне что-то неправдопо­добное: в огромных огненных колесницах находи­лись люди, которые управляли колесницами. Они были одеты не по нашему обряду, да и лица у них были не такие, как у нас. И Мне все время казалось, что они смотрят на Меня и что-то говорят Мне. Когда просыпалась, то не могла понять — был ли это сои или реальность? Так происходило несколь­ко раз. После таких снов Я вечерами смотрела в звез­дное небо и мечтала встретиться с теми людьми, которых Я видела во сне, но они почему-то не появ­лялись передо Мной.

Прошло некоторое время, и однажды вечером Я увидела светящийся шар, он медленно двигался, пе­реливаясь всеми цветами. И в один момент шар ос­тановился, и яркий луч света, исходя из шара, осве­тил Меня. Я удивилась, сразу позвала отца, мать, сестер и братьев посмотреть на чудо. Отец сказал: "Это Бог посетил нас». И шар немедленно исчез. Я была огорчена, даже заплакала. Мама Мне сказала: "Мариам, не плачь, ты с ними встретишься, не зря они прилетали и осветили Тебя». И с тех пор я жила в ожидании, представляла, как все произойдет.

Шли будни, мама Анна была в заботах тех, что и полагается матери: накормить, одеть, одним словом, наше воспитание лежало на ее плечах. Помню каж­дое мамино движение и слово, тепло рук и улыбку ее, но пришлось Мне увидеть и другое: старший брат Ахаз работал в каменоломнях, и его придавило глы­бой. Через два дня он умер в страшных муках. Мы все плакали, лишь мама молчала, замкнувшись в себе, но беда одна не приходит. Через некоторое время тяжело заболел Азор. Все как-то старались помочь ему, но он умер. Снова — горе и слезы. Отец говорил: "Бог рассердился на нас, но наступит вре­мя, когда Бог простит нас за все грехи и наградит нас за все наши испытания и лишения".

Жизнь медленно продвигалась вперед, мы взрос­лели. Давид отбыл в Иерусалим и до конца дней сво­их прожил там. Исаак жил в Гадаре. У него было пятеро детей, жена умерла рано, и он сам воспиты­вал их. Рахиль и Сара со своими мужьями и детьми нашли приют в Самарии. Марфа жила в Яффе. От мужа Алфея Клеопова имела четырех сыновей. Я же провела кочевую жизнь, и для Меня все было род­ным: Назарет, Капернаум и Иерусалим.

Я росла, но мысли Меня не покидали. Я думала, когда же придет на Землю тот человек, который спа­сет нас? В раннем детстве Я и не задумывалась, что буду к этому причастна. Однажды вечером, когда я уже уснула. Меня кто-то разбудил, и Я увидела пе­ред собой молодого юношу. Он был прозрачен, и от него исходили лучи света. Я спросила его: "Кто ты?"

Он ответил: "Я — Твой Ангел-Хранитель. Твои сны сбываются. Я буду охранять Тебя всю Твою земную жизнь. Такова воля Всевышнего, который находится на Небесах".

Когда Я успокоилась, мы долго говорили с ним. Он Мне поведал все о земной и небесной жизни. Я спросила его: "Во сне Я видела огромные огненные колесницы, в которых находились люди и смотрели на Меня".

Ангел Мне ответил: "Да, Твои сны сбываются. То были мы и смотрели на Тебя, потому что Ты есть из­бранница Господня, а самое главное Тебя ждет впереди. Пока расти и здравствуй под моим присмотром".

Тогда Я не понимала, к чему все было сказано, но самое главное: Мои мечты начали сбываться.

Родители часто брали Меня с собой в Храм Бо­жий. Мне такое нравилось. Я видела и чувствовала красоту Храма Духовного. И каждое посещение отражалось во Мне огромной силой, верой во что-то необыкновенное. Меня влекло. И при новой встре­че с Ангелом-Хранителем из его уст Я услышала: "В Храме заложено Твое будущее". И с того момента в Моей жизни все переменилось. Я стала думать о Все­вышнем, о Его величии в нашей жизни.

Время неумолимо шло вперед, жизнь брала свое. С каждым днем Я взрослела. Когда Мне исполни­лось 9 лет, умерла Моя бабушка. Я видела свою не­живую бабушку, вокруг было много людей, кото­рые пришли в последний раз проститься с ней. И еще Я видела другое: рядом с Моей покойной бабушкой сидела молодая красивая женщина. Она была накло­нена к ее телу. Кроме Меня женщину не видел ник­то. Я подошла к ней и спросила ее: "Вы кто?"

Женщина повернулась и сказала Мне: "Мариам, разве Ты меня не узнаешь, я же Твоя бабушка Ра­хиль". — "Нет, — ответила Я, — Моя бабушка ле­жит мертвая". — "Внученька, — то мое тело, а я — душа, которая жила в этом теле".

Окружавшие люди были удивлены, что Я гово­рю с мертвым телом, ибо они ничего не видели.

Вместе с "новой" молодой бабушкой мы отошли в сторону, и она Мне сказала: "Мариам, увидеть меня такой Тебе разрешил Всевышний, и через меня, Его дитя, ты узнаешь очень многое. Я всегда буду рядом с Тобой и буду готовить Тебя к Твоей новой жизни. А жизнь у Тебя будет прекрасной и достой­ной. Человечество будет Тебя чтить вечно. Ты ро­дишь по воле Отца Небесного Иисуса Спасителя". (И все-таки Я не могла понять все сказанное Моей бабушкой). "Ты станешь Матерью Божьей, и Твой Сын Исса изменит все на Земле". В тот момент впе­реди Себя Я увидела яркое свечение, и передо Мной появился Мой знакомый Ангел, который раньше посещал Меня. И тогда Я полностью убедилась в том, что это не чудо. Передо Мной было Божество. Моя бабушка и Ангел взяли Меня за руки, и мы по­шли по тропинке. Ангел сказал: "Мариам, это тро­па Твоей жизни — жизни Вечной, и эта тропа не­скончаема, идя по тропе, Ты увидишь все. И как бы ни было трудно преодолевать путь, тропа приведет Тебя к Царствию Небесному". Я все слушала и за­поминала. За словами стояла Моя жизнь. Ангел по­прощался со Мной и сказал: "Мариам, Я снова яв­люсь пред Тобой, а пока Тебя будет оберегать Твоя бабушка". Я попрощалась с ним, и он с улыбкой на лице исчез. Мы остались с бабушкой наедине и смот­рели всю процессию похорон. На лице бабушки Я видела слезы, она Мне сказала: "Мариам, я плачу от радости, потому что явно вижу: люди бессмерт­ны. Со временем Ты приумножишь веру рождением Своего Сына".

Когда Мне исполнилось 13 лет, отец мой взял Меня с собой в гости к своему брату Моисею, кото­рый жил в деревне Дорфи. Там мы гостили две неде­ли. Отец помогал брату по хозяйству, Я играла с его детьми. Побывав в гостях у Моисея, мы возвраща­лись домой веселые и довольные. Шли с отцом Иоакимом и шутили. Было раннее утро. Я снова увидела огненный шар, который медленно опускал­ся прямо к нам. Шар коснулся земли. Отец не выдержал, припал к земле и быстро уснул прямо на тропинке. Я же стояла и смотрела несколько минут на шар. Чувства страха у Меня не было, любопыт­ство переполняло Меня. И вскоре из шара вышел весь сияющий, в доспехах человек. Он был красив и высок. Я спросила его: "Кто вы?"

Он Мне ответил: "Мариам, я Архангел Гавриил, прибыл на Землю по воле Отца Небесного и хочу сказать Тебе, а точнее, подтвердить уже сказанное. Ровно через четыре года Ты родишь Сына Божьего и наречешь Его Иисусом-Спасителем. Так решил Бог. И если Ты согласна, то поклянешься передо мной в том, что обетом всей Твоей жизни Ты бу­дешь являться девственницей". Я спросила Архан­гела: "Но как же Я рожу сына, не зная и не видя мужа?"

Гавриил ответил: "Дух Святой найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя, и посему рождаемое — святое и наречется Сыном Божьим".

Я поклялась перед Архангелом Гавриилом, он поцеловал Меня и сказал: "Имя Твое вечное — Дева Мария".

Потом он вернулся в шар и на глазах исчез. Че­рез несколько минут отец проснулся и спросил Меня:

"Мария, что это было?" Я ответила: "Нас посетил Господь и предначертал Мою судьбу".

Тогда Я поняла, что рассказ бабушки становит­ся явью для Меня. Я рожу этого человека и буду ма­терью этого человека, и Он в лице Моего Сына спа­сет всю Землю от грехов человеческих. Меня осени­ло, что Он своей Верой "перевернет" всю Землю. Теперь Мне было все ясно. Да и отец не зря когда-то сказал, что Бог наградит нас и отблагодарит за все мучения и лишения, и это случится очень скоро. Уже ни в чем Я не сомневалась и полностью поверила в "небесных людей", которые когда-то жили на Зем­ле, ибо уже сама видела их и их огненные колесни­цы. В душе Я радовалась. С этим чувством мы тро­нулись в путь, домой.

Придя домой, Я снова увидела свою бабушку. Первые ее слова были таковы: «Мариам, я все знаю, не волнуйся, все будет хорошо, кроме одного», — и она промолчала.

"Бабушка, почему вы промолчали? Говорите все до конца". — "Нет, Мариам, придет то время, и Ты сама все узнаешь. Не велено мне говорить, время еще не пришло. Живи пока в радости и думай лишь о том, что Ты единственная избранница и отдашь пол­ностью свои силы и душу Богу и своему ребенку. Не пожалеешь для него ничего и не отречешься от него в трудную минуту". — "Как же Я могу отречься от своей плоти, Я же буду матерью, родившей Божьего дитя, и тем более Я поклялась пред Всевышним. И какие бы трудности ни ожидали Меня впереди, Я все стерплю".

Бабушка поцеловала Меня. "Мариам, Я вижу, ты достойна такой чести. Простор Небесный, Создатель воспоют Тебя в духовном море, море светлой исти­ны", — бабушка растворилась в пространстве.

Дома отец рассказал все маме.

Она расплакалась: "Доченька, если все будет так, значит, воистину мы бессмертны и вечны. Сам Бог

увидел нас и посетил нас. Будем радоваться такой вести. Мы с отцом Тебя благословляем на единствен­но верный путь. Пусть наш Создатель тоже торже­ствует в честь достойно избранного".

Мне приятно было слышать такие слова от Моих родителей. Да Я и знала, что они поймут Меня. И, судя по всему, другого пути в Моей жизни не долж­но было быть. Господь избрал Мою жизненную тро­пу, которой Я предана и до сих пор.

Глубокой осенью занемог отец Иоаким. Он не вставал, все время лежал. Боль одолевала его. Он говорил: "Мариам, я скоро умру, я не боюсь, ибо знаю, что меня ждет там. И поэтому вы сильно не переживайте за меня. Если я породил Тебя, будущую Мать Божью, значит, в Просторе Небесном я буду иметь достойное место, как родитель Матери Божь­ей". Через два месяца отца не стало. Я смотрела на маму и видела, как тяжело она перенесла уже третье горе по счету. Но она была спокойной, уверенность придавала сил. И все же Мне ее было жалко. Так мы прожили после смерти отца чуть больше года. И вот мама Мне говорит: "Мариам, я видела сон: отец, Ахаз, Азор в белых одеяниях, веселые и, главное, почему-то отец так молодо выглядел! Зовет меня к себе и говорит: "Анна, не бойся, это не страшно. Здесь блаженство и легкость". И я ответила ему, что скоро приду". Мама говорила: "Мариам, я не бо­юсь смерти, мне страшно оставлять вас, как вы бу­дете без нас?" — "Мамочка, если так угодно Богу, то ничего не поделаешь. Там, с отцом, Ахазом и Азором вы будете ждать нас, ибо Царствие Моего будущего мужа — и ваше Царство». Через шесть дней мама ушла в Царствие Небесное. Ушла она лег­ко, без страданий телесных.

Я не осталась одна, чувствовала, что все Мои род­ные находятся рядом со Мной, что Мне и подтвер­дила Моя бабушка. На девятый день после смерти мамы появилась бабушка Рахиль. "Не беспокойся, Мариам, у Твоих родителей, моих детей, все хоро­шо. А сейчас, Мариам, слушай меня: пристанище Ты найдешь свое в Храме Иерусалимском и выполнишь свою клятву пред Богом до конца".

Так все и получилось.

Так и была Я отдана на воспитание в Храм Бо­жий. Очень много молилась и рукодельничала. Ве­черами в своей келий Я встречалась со своей бабуш­кой. Она повествовала Мне о Моих родных. Расска­зывала все: как они живут, чем занимаются, и Я была спокойна за них. Часто во сне Я видела их всех, го­ворила с ними, они Меня успокаивали, многое сове­товали. И Мне казалось, что все происходит наяву. В Храме ко мне относились хорошо. Многие дога­дывались, кого воспитывают. Особенно хранитель­ница очага, мать Иудия. Воистину будет сказано: она оберегала Меня и всегда говорила: "Мариам, мне очень приятно видеть Тебя, находиться рядом с То­бой и говорить. Ты — избранница, и я горжусь, ибо Ты воспитываешься в нашем Храме — это честь для нас, хотя язычники настроены против Твоего при­сутствия здесь. Но я уверена, что с рождением Бога-Человека все изменится. Язычество не будет обдано грязью, оно отживет свое. Пока мы скрываем Тебя от злых языков, ибо пророками было сказано: "Бе­регите Деву, и вам воздастся от Всевышнего".

Я слушала мать Иудию, как свою родную мать. С ней мы были едины в Вере и верили во все то, что случится по воле Божьей.

Так прошло ровно три года. Возвращаясь в свою келию, Я увидела там Ангела, с которым и раньше встречалась. Он Мне сказал: "Мариам, через год Ты родишь Сына Божьего, готова ли Ты к этому?" Я от­ветила: "Да".

НАЗАРЕТ. В то время в Назарете жил сорока­двухлетний древодел Иосиф, он был вдов. И были у него четыре сына. С сыновьями жил он вместе. Плот­ничал, воспитывал детей и ничего не ведал, даже не помышлял, что с ним случится. Однажды, после трудного дня, он прилег отдохнуть, но, не успев сом­кнуть глаза, увидел пред собой яркое свечение. Из свечения появился молодой юноша. Иосиф в недо­умении закричал: "Кто ты?" — "Не бойся Меня, Иосиф, Я — Ангел Божий, явился к тебе, чтобы ска­зать, что ты возьмешь себе в жены молодую деву по имени Мария. И будешь ее питателем и храни­телем. Сам Господь избрал тебя, но это пока нужно держать в тайне. Через четыре года ты должен при­быть в Иерусалим. Там, в Храме Божьем, тебя об­ручат с Девой Марией, избранницей Божьей". Иосиф растерялся. "Я не знаю, что ответить, и как посмотрят на это мои сыновья". — "Иосиф, они к тому времени будут взрослыми и не будут тому помехой. Но учти одно — Она дала обет быть дев­ственницей всю жизнь. Родит Она от Духа Святого, ибо Господь вселил в Нее Силу Небесную. Ты же наречешь Его Иисусом, ибо она родит Сына Божье­го, и будешь оберегать Его как свое дитя. Это твой жизненный крест".

Иосиф дал согласие. Ангел предупредил его, что ровно через три года он снова явится к нему.

Через три года пред Иосифом снова явился Ан­гел. "Иосиф, собирайся в путь, ибо должно случить­ся то, что уже предначертано Богом. В Иерусалиме ты увидишь Деву Марию, вас тайно обручат, и вы вернетесь в Назарет. Но учти, тебя будут ждать труд­ности, гонения, будут избивать, но Я думаю, что ты человек сильного духа и не подведешь Всевышнего".

Ко Мне в келию вошла мать Иудия. "Доченька, собирайся сейчас, ты увидишь своего земного мужа, имя которого Иосиф. Он уже прибыл, и вас ждет отец Магдиил, который обручит вас тайно, и вы станете мужем и женой. После процессии вы сразу же от­правитесь с Иосифом в Назарет". Я была ко всему готова, ибо Мой Ангел повествовал Мне о нем. Предначертания своей судьбы Я знала до конца дней своих, ибо Ангел от Меня не скрыл ничего. Мы от­правились с Иосифом в Назарет.

Шло время. Истина становилась истиной и пре­творялась в жизнь. Иосиф плотничал, труд погло­щал его. Я же находилась в ожидании рождения Сына Божьего. Так шли будни и наша совместная жизнь. Иосиф был человеком добродушным и тру­долюбивым. Никогда никому ни в чем не отказывал. Был у него брат Иаков, который жил в деревне, недалеко от Вифлеема. Он попросил Иосифа помочь ему в делах.

Ровно два месяца мы пробыли у Иакова. Плоть Я уже чувствовала и знала, что скоро Мне родить Бога-Человека.

В это время как раз Кесарь повелел произвести перепись населения, и мы отправились с Иосифом обратно домой, хотя Иаков просил Меня остаться, дабы родить младенца. Мы не согласились и реши­ли уйти. Стоял месяц декабрь, по вечерам было хо­лодно. Когда подходили к Вифлеему, Я почувство­вала сильную боль внизу живота и подумала, что это должно скоро случиться. Когда вошли в Вифле­ем, Я попросила Иосифа, чтобы он нашел приют, где бы Я могла родить, но все отказывали. Только Назарий пустил нас в дом. Я уже чувствовала появ­ление Моего Сына. У Назария было восьмеро де­тей, поэтому он с Иосифом ввел Меня в хлев, сказав Мне: "Мария, пойми меня и прости. Ведь мой дом — Ты сама видела — очень мал, и я еще раз прошу Тебя, прости. Я не прогоняю Тебя, а делаю добро. И надеюсь, что Ты поймешь меня". В этот момент в хлев вошла мать Назария, ее звали Соней. Она при­несла воду и все остальное, что нужно, и попросила Назария и Иосифа выйти. Через несколько минут из хлева послышался детский плач.

Воля Отца Небесного свершилась, и Это про­изошло 25 декабря в 10 часов вечера 276 года.

Вошел Иосиф. Из его уст Я услышала: «Мария, в момент рождения над Вифлеемом появилась огнен­ная колесница, сияющая, как солнце, и направила яркий луч, осветив Вифлеем. При свете было видно все. Многие люди вышли из своих домов посмот­реть на чудо. И чудо небесным голосом сказало: "Я вас послал на Землю, дабы через время встретить вас здесь". Этим было сказано все.

Я попросила всех выйти из хлева. Взяв Своего Сына на руки, Я поцеловала Его. И в этот миг снова появились Моя бабушка и Ангел. Они сказали Мне: "Мариам, с этого момента Ты стала Матерью-Бо­городицей. Честь Тебе и слава. Ранним утром воз­вращайтесь в Назарет и воспитывайте Сына. Очень скоро Он покажет себя — откуда Он и кем послан. Пройдет немного времени. Твой Сын посетит Про­стор Небесный — такова воля Всевышнего. Ваша разлука только укрепит Твою любовь к Сыну Всевышнего.

Мы вернулись в Назарет. Возле нашего дома все­гда было людно. Люди приходили посмотреть на Сына Божьего. Волхвы, которые предсказали место рождения Божьего Сына, Игнат, Эммануил, Авра­ам и Моисей, посетили наш дом после рождения Бо­жьего Сына Иссы на седьмой день. Принесли очень много подарков. Они все радовались и восторгались, ибо ребенок был необыкновенным. Да Я и сама за­метила еще в момент рождения: при первом вздохе Моего Иссы в него вселился поток энергии золотис­того цвета и окутал Его тело полностью. Увиденное переполняло Меня. Когда Иосиф взял Иссу на руки, то сказал: «Мария, я в своих руках держу не ребен­ка, а огонь». Вот с того момента была рождена Новая эра человечества и Новая эпоха. Я была доволь­на и благодарна Всевышнему за то, что Он подарил Мне золотое дитя. Дитя Вечности. И не только Веч­ности, но и Вечное.

С Сыном Я все время находилась среди людей. Ибо интерес привлекал всех любознательных и не только. Ребенок рос. По тем временам Его рожде­ние нужно было узаконить. Для этого нужно было идти в Иерусалим, где в Божьем Храме Он должен был получить благословение священника. Старец Симеон взял Иссу на руки, благословил дитя Бога и пророчески произнес высоковдохновенную молит­ву. После сказал: "Иисус, нареченное дитя, иди в люди, неси веру в Твоего и нашего Создателя". При­сутствовало много людей. Слух-молва о том, что родился Спаситель, облетела все деревни и города. И каждый старался своими глазами увидеть своего Спасителя. Но были и другие люди, которые не хо­тели ни видеть, ни слышать о ребенке. В основном это были высокопоставленные священнослужители и их прислужники.

Прошло чуть больше года после рождения Иссы. Он уже уверенно стоял на ножках и выговаривал не­которые слова. Меня удивляли Его глаза. Они Мне что-то говорили, но Я не могла понять их. Я начала тревожиться за Сына. И вот в один из вечеров к нам постучали. То были старцы, они попросились пере­ночевать. Иосиф впустил их, покормил и предложил место, где бы старцы могли переспать. Где-то за пол­ночь один из старцев разбудил Иосифа и сказал ему: "Бери ребенка Божьего, Богородицу и уходите из дому. Спрячьтесь где-то хотя бы года на два. Мы не старцы, по велению царя Ирода священнослужите­ли послали нас уворовать Иисуса и утопить в реке".

Мы собрались очень быстро. Старцы спали, а мы покинули наш дом и нашли для себя приют в Егип­те, где прожили хорошо. Нас никто не тревожил. И все же церковь не угомонилась, через своих прислуж­ников дотянулась и до Египта. Мы снова начали пря­таться, спасая Иисуса. Иосифа часто избивали, тер­зали, требование было одно: отдай Иисуса. Но Иосиф устоял, он оказался настоящим мужем и муж­чиной.

Прошел еще год скитаний. Мы узнали, что царь Ирод умер, и решили вернуться домой. Иссе шел чет­вертый год. Мальчик рос и развивался. Силы тьмы снова нас начали беспокоить. Сын умершего царя Ирода, по имени Архелай, всяческими путями ста­рался избавиться от Иисуса. И снова Я увидела свою бабушку и Ангела. Они Мне сказали: "Мария, ухо­дите из Назарета в Иерусалим. Там вы обретете по­кой, и мы вам поможем".

И снова в путь, в Иерусалим. Мы жили у Моего брата. Нас никто не беспокоил. Я убеждалась, что здравый смысл всегда будет за Богом. Иссе было уже шесть лет. Он говорил очень быстро, много расска­зывал Мне интересных историй. Я спрашивала Его: "Исса, Ты выдумываешь все?" — "Нет, Мама, Я все вижу пред собой. Мама, а скоро ли Я увижу своего Отца?" — "Да, Сынок, очень скоро". На Моем лице были слезы. "Но прежде чем увидишь, Ты сделаешь очень много добрых дел для людей", — а

сама подумала: на Земле Ты обретешь Вечность.

Каждый вечер Исса, сидя рядом со Мной, смот­рел и восхищался звездным небом. Он говорил Мне: "Мамочка, эта красота заберет Меня к себе, потому что она родила Меня и даровала Мне жизнь. Там наша обитель и Мой Отец, Его Царствие". — "Исса, не думай об этом, Ты еще дитя". И очень стран­но Он Мне ответил: "Да, Мама, дитя Я в теле, а в духовной плоти Я уже совершенен, ибо чувствую себя не взрослым, а вечным. Мне так говорит Мой Отец. Я Его слышу. И вижу Твою бабушку, которая всегда находится рядом с нами. Еще, Мама, Я вижу черный крест, на нем одно одеяние человека, и Я не могу понять, куда же подевался человек. Хотя в этом одеянии во сне Я видел себя. Неужели тот крест бу­дет Моим началом? Мамочка, скажи Мне, что это за диво?" — "Это не диво, все, что Ты видишь вок­руг себя — Творение Отца Твоего, а крест — про­должение Твое. Одеяния Твои — память всем, кто будет помнить Тебя. Не бойся, мы все будем рядом с Тобой. Да, и все люди, которых Ты видишь, и все Твои друзья, все близкие обретут вечную жизнь в Царствии Небесном". — "Мамочка, Я этого не бо­юсь, боюсь того, что люди не поймут всего". — "Исса, раз Ты пришел на Землю, значит, не зря Отец Тебя прислал, и Твои деяния впереди. Тебе их пре­творять в жизнь".

Я сидела и смотрела на Моего Иссу. Мысль такая сама пришла ко Мне, и Я подумала: "Раз Ты в таком возрасте начинаешь мыслить, как совершенный че­ловек, значит. Ты истинный Сын Божий. И воспеть Тебя поможет лишь наш Отец Небесный. Ты — Мое дитя, Моя кровь и кровь Истины Отца Твоего. Исса, Иисус, Эмма — Ты Мой самый любимый, вечный и будешь самый справедливый. Ты будешь всегда та­ким, и, чтобы Мне ни говорили злые языки, Ты Мой всегда, нежность Моя материнская будет тоже все­гда с Тобой. В этой нежности увидишь только уми­ление". Исса прочел Мои мысли и все понял. Обнял Меня и сказал: Мамочка, Я все понимаю и поста­раюсь сделать все, чтобы не осквернить имени Отца Своего и Твоего".

Поначалу Я удивлялась способностям Сына Сво­его. После привыкла, потому что каждый день Исса преподносил что-то новое.

Играя со своими сверстниками, Исса выглядел старше них. Он всячески старался веселить всех, и каждый день Его окружало все больше и больше де­тей.

Когда Иссе исполнилось шесть лет и четыре ме­сяца, Я получила весть от Моей сестры Марфы Клеоповой-Алфеевой. Она жила в Иоппии (Яффе). Она просила нас с Иосифом прибыть к ней, так как она была больна. Иосиф без всяких разговоров собрал все нужное, и мы немедля отправились в Иоппию, взяв с собой и Иссу. Но незадолго до этого Мне сно­ва пришлось встретиться с душой своей бабушки, и она сказала Мне, что "путь вам предстоит долгий, и по дороге в Иоппию узнаешь новое известие. Но не тревожься, все будет хорошо". Какое известие Я уз­наю, даже не могла и предположить. Душа Моя вол­новалась. А бабушка молчала, испытывая Мое терпение. Я умоляла ее, чтобы она сказала, что ждет нас в пути, но она только ответила: "Сама увидишь, но прошу Тебя, не перечь никому. Исполняй все, что будет сказано, ибо это есть тоже воля Отца Нашего.

Небольшая колесница медленно увозила нас из Иерусалима. По лицу Иосифа было видно, что он спокоен, а в душе Я чувствовала, что он волнуется и тоже ждет, чего, не зная сам. Так мы прошли десять римских миль и остановились на ночлег. Иссу поло­жили в повозку, и Он сразу уснул, а мы с Иосифом сидели рядом, охраняя Иссу, и ждали того, что дол­жно было случиться. Небо было ясным, мерцали звезды, светила луна. Иосиф сидел молча. Я немно­го вздремнула, и во сне увидела своих маму и отца. Они были веселыми и говорили Мне: "Молодец, Ма­риам, мы видим все, что Ты истинно Божья, и знаем мы о Тебе все. Сегодня мы встретимся здесь с на­шим внуком Иисусом. Мы ждем Его с нетерпени­ем". После этих слов Я проснулась сразу, посмотре­ла на Иссу. Он спал. Иосиф стоял и смотрел на луну. Я успокоилась и снова уснула. Сколько прошло времени, Я не знаю, но Меня разбудил Иосиф. "Мария, Мария, я вижу ту огненную колесницу, которая ос­ветила Вифлеем в день рождения Иисуса". Я тоже увидела. Снова огненный шар опускался прямо к нам. Я поняла, что у Меня заберут сейчас Моего Сына. Прошло несколько мгновений, и огненный шар приземлился на Земле рядом с нами. Иосиф ра­стерялся, Я же держалась и только ждала, что же произойдет. Ведь в первый раз из шара выходил Архангел Гавриил и оповестил Меня о рождении Мной Спасителя. Но что же произойдет сейчас? Как только Я подумала об этом, увидела, что рядом со Мной стоят бабушка и Ангел, они сказали Мне: "Мари­ам, сейчас в шаре появится проем, берите с Иосифом Иссу и внесите Его через проем в шар". Мне стало не по себе. "Мариам, не бойся, делай все, что Тебе велят". Иосиф взял спящего Иссу на руки, и мы медленно начали подходить к проему, кото­рый уже появился. Потихоньку поднимаясь по сту­пенькам, мы вошли в этот шар. Воистину будет ска­зано: мы попали в другой мир. В шаре находились Архангел Гавриил и Архангел Михаил. Они улыб­нулись. Архангел Гавриил подошел ко Мне. "Ма­рия, не волнуйся, все будет хорошо. Иисуса мы за­берем не надолго, по вашим меркам на один год и восемь месяцев. Он должен у нас пройти учение. Учти, это не наша прихоть, а просьба Всевышнего. Вернем мы Его Тебе полностью совершенным и чи­сто божественным". Я молчала, хотела зарыдать, но Архангел Михаил прочел Мои мысли. "Мариам, не нужно плакать, ведь делаем все для блага всей Зем­ли. Отца своего Он пока не увидит, ибо не время еще. Только учение будет Он одолевать. Но просим вас держать в тайне. По Его возвращении Он тоже бу­дет молчать о том, где был, но учить и разъяснять все Он будет всем. А сейчас пока пусть спит. С завт­рашнего дня у Него начнутся трудные дни, ибо по­стичь Божью мудрость суждено только Ему, тем более в таком возрасте. Хотя Он уже развит, и толь­ко духовную философию Он должен пройти у нас».

Я немного успокоилась. Нам с Иосифом предложи­ли сесть на очень мягкие стулья. Пред нами были большие "зеркала", которые светились всеми цвета­ми. "Мария, Иосиф, — обратился Архангел Гаври­ил, — смотрите в "зеркала" и запоминайте все, что увидите в них". Впервые мы увидели чудо. Иосиф смеялся и плакал, видя то, что творилось пред ним. Нам показали Назарет, Иерусалим, Рим и Египет. Какими они есть, были и какими станут. Показали другие миры. Огромные города, где по улицам сну­ют железные жуки, а в них сидят люди. В воздухе летают птицы железные, в них тоже находятся люди. Еще мы видели, что в каждом доме свое маленькое "солнце" и такие же "зеркала", над которыми мы сидели. Видели множество разных людей, в разных одеяниях, смотрели на все и удивлялись. Потом с высоты птичьего полета нам показали Иерусалим и Назарет.

После просмотра Архангел Гавриил сказал: "Ма­рия, посмотри на это "зеркало". В нем Я увидела свою маму и отца, они были прозрачными и ничем не отличались от бабушки, Через зеркало Я с ними говорила. Они Меня тоже успокоили по поводу Иссы.

Потом Архангел Гавриил посмотрел на Меня, подошел ко Мне и говорит: "Мария, сейчас Ты уви­дишь свою дальнейшую жизнь и жизнь Иисуса". Да. Я увидела себя уже не в теле. Я была прозрачной, и от Меня исходил яркий свет. Появлялась Я в раз­ных местах, особенно там, где шли войны, и Мне казалось, что Я решаю, кто победит в войне. Из "зер­кала" слышались такие слова: "Я, Мать Мира, Мать Бога, и Мне вершить справедливость над всеми не­справедливыми. Я буду оберегом для всех честных и достойных к Вере нашей. Пройду всю Вселенную, навещу каждого и особенно тех, кто желает зла дру­гим".

Я смотрела сама на себя и думала: если все будет происходить со Мной, то что же будет с Моим Иису­сом — Эммой, и Я увидела крест, стоящий на Гол­гофе. Тот крест, который видел Мой Исса в одеяни­ях, но без человека на нем. Я сразу поняла — то судь­ба Моего дитя и Моя тоже.

Я обратилась к Архангелу Гавриилу: "А изменить возможно?" — "Увы, нет. Такова воля Отца. Пусть народ и все человечество убедятся в полной Истине Вседержителя. Мария, это не наказание. Учение это будет для всех являться доказательством того, что есть единый Творец, и веровать в Него нужно все­гда и везде. Ведь Ты сама, Мария, видишь, что су­ществует другой мир. Для Тебя пока он чудо, но за чудом стоят ваши дальнейшие жизни. Ты, как Мать Божья, всегда будешь рядом со своим Сыном, как оберег и помощник Его. Высший Разум требует это­го. Пойми, без Веры в Бога человечество может ис­чезнуть с лица Земли. Конечно, много будет проти­воборства, но вы все стерпите, все выдержите. Не зря сейчас мы забираем Иисуса. Он будет недалеко от Тебя, рядом, в Царствии Простора Небесного".

— "Гавриил, скажи, а сейчас ты Мне сможешь по­казать, где будет находиться Мой Исса?" — «Конеч­но, Мария, смотри сюда". Я увидела огромные дворцы. Они казались прозрачными, с золотистыми ку­полами. В дворцах Я видела огромные палаты, с такими же "зеркалами", как и в шаре. И очень мно­го людей в этих дворцах. Все они были одеты в бе­лые одеяния. Передвигались они очень легко и все время о чем-то говорили. Потом в "зеркалах" появ­лялись другие изображения. Я снова видела войны, землетрясения, наводнения. Люди в белых одеяниях смотрели на это долго, потом выходили из палат на улицу, по несколько человек садились в аппараты, напоминающие птиц и светящиеся диски, и улета­ли. Мне казалось, что по всему небу снуют такие огненные диски. Солнца Я не видела, но свет днев­ной был очень приятен, природа была необыкновен­ной. На Земле такого Я не видела. И еще звучала легкая музыка (при которой Иосиф уснул). После увиденной красоты Мне уже не хотелось покидать шар, он для Меня стал Моим домом, ибо в нем было тепло и уютно.

Ко Мне подошел Архангел Михаил. "Сейчас, Мария, смотри в "зеркало". Ты увидишь учителей Иисуса". Передо Мной была огромная палата. Мож­но с уверенностью сказать, что она из хрусталя. В ней находились три человека: высокие, молодые, очень красивые. Они улыбнулись в "зеркало" и об­ратились ко мне: "Мать Мария, мы преклоняемся пред Тобой и приветствуем Тебя, мы будем учите­лями Твоего Иисуса. Зовут нас Михаил, Илия, Вла­димир. Нам предстоит за один год и восемь месяцев выучить Иисуса всему. Это сложная работа, но мы оправдаем ее. Ведь много веков назад мы тоже жили на Земле. Конечно, наша цивилизация была более развитой, и поэтому Всевышний и мы хотим, чтобы вы стали такими же, какими были мы. Мария, Твой Сын — Сын Божий будет первопроходцем, послан­цем Божьим на Земле, и Он должен будет поставить человечество на праведно правильный путь во бла­го человечества и Веры, именно нашей реальности. Мы обещаем, что будем вас навещать всегда и про­верять, как идут дела у землян и у Иисуса — это вхо­дит в наши обязанности".

Я смотрела на молодых людей и радовалась тому, что, действительно, воистину существует красота Господняя. Я посмотрела на Иссу, Он крепко спал, не ведая того, что мы видели и о чем говорили, а может, наоборот — Он видел больше того, что ви­дели мы и слышали.

Архангел Гавриил попросил Архангела Михаи­ла, чтобы тот преподнес подарок именно Мне. Ми­хаил подошел ко Мне и дал Мне золотой перстень с камнем. "Мария, носи его всегда. И когда будет Тебе трудно, потри камень и мысленно подумай, чем Тебе помочь, и мы моментально будем рядом с вами".

Подарок Я приняла, и когда надевала его на па­лец, почувствовала, что в Меня вселилась очень силь­ная энергия. Тепло исходило от подарка. Мне было очень приятно. Я поблагодарила Архангелов Ми­хаила и Гавриила, они снова улыбнулись: "Мария, мы Тебя обручили с Всевышним, и береги подарок до конца дней своих".

Я подошла и поцеловала их. От них исходил приятный запах и тепло.

"Скажите Мне, почему Свою бабушку я вижу бе­стелесную, а вы в теле?" — "Мария, со временем узнаешь все. Но если сказать коротко, то существует Иерархическая лестница, в которой каждая ступень имеет свой этап развития. Душа бабушки Твоей только находится на первоначальных ступеньках, мы же находимся на вершине. И наша Иерархия чисто Господня. Ты при переходе, точнее, Твоя душа, сразу займет высшую ступень в Иерархичес­кой лестнице. Но пока Ты не думай об этом. Тебе еще много лет жить на Земле. А сейчас наше время истекает. Попрощайтесь с Иссой и можете продол­жать свой путь с Иосифом в Иоппию".

Я подошла к Иссе, поцеловала Его и мысленно пожелала Ему всего хорошего, ибо тот мир был кра­ше и сознательнее. Я видела мир своими глазами и говорила с ним. Нет, он не потусторонний, он чис­тый и добрый, светлый и теплый. С такими мысля­ми мы с Иосифом вышли из шара, недалеко отошли от него. Он начал светиться и медленно поднимать­ся, потом моментально исчез, унося с собой Моего Сына, чтобы снова вернуть. Мне предстояло лишь ждать и надеяться и чисто как матери волноваться.

Медленным шагом мы двинулись в путь. Повоз­ка скрипела, и Мне казалось, что вокруг все так серо и неуютно.

Прошло полгода. Мы жили у сестры. Она нача­ла поправляться. Иоппия находилась рядом с морем. Иосиф все время проводил с рыбаками в море, ло­вил рыбу, плотничал у рыбаков — тем и жили. Но тоска Меня не покидала. Я все время представляла Своего Иссу. Мысленно говорила с Ним и каждый день ждала встречи, думала, как все произойдет. Среди людей уже пошла молва, что Иисуса украли и больше не будет на Земле Бога-Человека. Таким образом мы ушли от гонений церкви.

Пришло время, и мы отправились домой в Иеру­салим. По возвращении домой нас сразу окружили люди с требованием показать Иисуса. В первые дни Я не знала, что ответить любознательным. Лишь спу­стя неделю передо Мной снова явился Ангел. "Ма­рия, отвечай людям так, что Твой Сын Иисус нахо­дится среди всех вас и готовит через вас себя к сво­им Божественным деяниям. И кто не слеп, тот узреет Его". Я так и сделала. Потихоньку волнения ста­ли утихать. От тоски Меня все время тянуло в Наза­рет, хотелось увидеть отчий дом, ведь Исса там вос­питывался с младенчества. И Мне казалось, что так Я буду ближе к Нему.

Снова — дорога, и вот мы уже в Назарете, в сво­ем доме. Все было таким родным и близким. Здесь Я полностью успокоилась и жила, как подобает до­мохозяйке. Рядом с нашим домом был родничок, и Я любила там часто посидеть и помечтать. И так в четвертый день недели решила отдохнуть у роднич­ка. Пошла сама. Иосиф как раз что-то мастерил. На­брала кувшин воды, присела и вспомнила Иссу. Уже вечерело, небо было устлано звездами. И Я вспом­нила те вечера в Иерусалиме, когда сидел со Мной рядом Мой Исса, и волей-неволей левой рукой потерла камень на перстне. Вмиг передо Мной стал Архангел Михаил. «Мариам, что случилось?" — "Тоска Меня берет, хочу увидеть Своего Сына". Ар­хангел Михаил достал небольшое зеркальце."Мария, смотри сюда, вот Твой Сын".

Я увидела свою плоть. Он сидел за столом и что-то читал. Впереди Него сидели Иилия, Владимир, Михаил стоял рядом с Иисусом и что-то говорил Ему. Исса кивал головой. Потом Он резко повер­нулся и посмотрел на Меня. Его взгляд был спокой­ный и добрый. Я прочла Его мысли: "Мамочка, любимая, очень скоро Я буду рядом с тобой. У меня все хорошо, ведь Ты сама видишь, какие люди ок­ружают Меня. Я очень доволен".

Я мысленно поцеловала Его. И Михаил сразу уб­рал зеркало, сказав: «Вот видишь, Мария, как мы обещали, держим свое слово. И поэтому, еще раз по­прошу Тебя, не переживай за Иисуса». Да Я и сама знала, что больше этого не повторится. Пережива­ния покинут Меня.

Архангел Михаил попрощался и растворился пред Моими глазами. Я взяла кувшин с водой и по­шла домой. Иосиф уже ждал Меня. "Мария, я очень волновался, где Ты была так долго?"

Я ответила: "Смотрела на нашего Иссу и чув­ствую, что скоро Он будет рядом со Мной". — "Да, Мария, Бог нас не подведет. Я тоже чувствую, что скоро Иисус вернется и мы снова будем вместе".

Теперь Я знала, что год ожиданий пролетит очень быстро. Я старалась отвлечься всем, чем было мож­но. В один из дней нас снова посетили волхвы: Иг­нат, Эммануил, Авраам и Моисей. Меня удивило: откуда они все знают, ибо они сказали: "Мария, ско­ро Спаситель Наш закончит обучение, и Простор Небесный вернет нам Иисуса. Но когда это произой­дет, то в первые дни Его возвращения не показы­вайте Его никому, потому что злая ревность еще кружит над вами. Исполните то, о чем мы просим". Я согласилась и попросила старцев ответить Мне: "От­куда вы все знаете?" — "Мы ученые мужи, и тоже гонимые. Обладаем многими знаниями и находим­ся в тайных связях с природой. Наблюдаем за дви­жением светил, делаем свои расчеты и ими руковод­ствуемся. И когда вернется Иисус, мы склоним пред Ним головы, ибо Он будет сильнее нас. В Нем будет заложена Небесная философия, у нас лишь только наша, мысленная. И в дань уважения со временем все человечество будет преклонять головы пред Тво­им Сыном, Спасителем наших душ и тел. Постичь мудрость небесную дано не всем. Только избранные могут вторгнуться в тайны Бога, чистые, чтивые помазанники Его. Мы давно рассчитали, где родит­ся Спаситель и как пройдет Его жизнь на Земле. Ведь когда родился Иисус, мы были рядом с Вифлеемом и видели свечение от огненной колесницы. И нас тоже посетил Архангел Гавриил, который сказал нам: "Почтенные дети Мои, вы все точно рассчита­ли и пришли на святое место. Вы достойны почте­ния Божьего и старайтесь помогать Деве Марии, как можете". Мы согласились и сейчас вот находимся у Тебя, дабы успокоить Тебя. Мы снова привезли Тебе подарки, и когда вернется Иисус, вручишь их Ему".

Эти люди Мне нравились. Можно сказать, что они были людьми чистой души.

Так будни двигали нашу жизнь вперед. Время шло. Мне оставалось ждать возвращения Моего Иссы около месяца. Я готовилась, но не знала даже, о чем буду говорить с Ним, как вести Себя. На по­мощь пришла Моя бабушка: "Мария, этот месяц я проведу рядом с Тобой и подготовлю Тебя к встре­че с Сыном. Ведь большую часть времени за Ним я там наблюдала. Он чувствовал, но не подавал вида. Лично я удивлялась, как может человек Его возрас­та выдержать такие испытания. Ведь пройти небес­ную науку — очень трудоемкий и сложный путь. Он все выдержал. Так, я ни одного раза не слышала от Него слова: не могу или не хочу. Даже Учителя удив­лялись Его терпению. Последнее время я стала за­мечать, что Иисус начал тосковать. Он уходил в па­лату Духовности и долго сидел, о чем-то думая и мечтая. Мария, я скажу, в какой день вернется Исса, только вы с Иосифом должны прибыть на то место, откуда забрали Его. Обязательно, чтобы не испор­тить все, заложенное в Его мозг и Его душу". Я была согласна, Иосиф тоже. За неделю до Его возвраще­ния мы были уже на том месте, находились в ожида­нии. И, наконец, наступил этот день, точнее, вечер.

Снова звездное небо, луна. И вот появляется шар — небесная колесница. Сердце у Меня вырывалось из груди. Иосиф трясся, но уже не от испуга, а от радо­сти встречи. Шар коснулся Земли, снова в Нем по­явился проем. Мы с Иосифом вошли в шар. Исса спал так, как и в тот момент, когда Его забрали.

Архангел Гавриил сказал Иосифу: "Бери Иисуса и неси Его в повозку, положи, пусть Он спит. Ты, Мария, останься здесь". Иосиф понес Иссу, Я оста­лась. "Мария, снова повторяю: никто не должен знать. В первые дни не задавайте Ему вопросов. Если Он что-то сочтет нужным, Он сам вам расскажет. С этого времени начнутся Его настоящие деяния. Мож­но сказать, что они уже начались. Новый Иисус на Земле! По-всякому она будет принимать Его, но Он знает, что Ему делать и как Ему поступать. Сейчас, Мария, прощай. Несите вместе с Сыном Новую Веру в воскрешение всего живого и Самого Всевышнего". Я попрощалась и медленно вышла из шара. Он рез­ко поднялся вверх и исчез в звездном небе.

Исса спал. Мы двигались к Назарету, и когда под­ходили уже к селению. Он проснулся и произнес: "Мама, как долго Я спал, а что Я видел. Ты не пове­ришь. После сна Я знаю очень многое, и Я должен все рассказать людям". Потом Исса спросил Меня: "Мама, а почему за одну ночь Я так вырос? И поче­му не видел тетю свою, к которой мы направлялись?" — "Исса, не отчаивайся, ты спал, и она Тебя видела. А то, что ты подрос, мы просто попали под дождь». Он помолчал, а после говорит: "Знаете, сейчас Я не пойму, где сон? То ли Мне сейчас снится, то ли уже что-то приснилось". — "Сыночек, не думай, со вре­менем все станет на свои места, и Ты сам все пой­мешь".

Иисусу-Эмме шел девятый год. Поначалу, когда мы прибыли в Назарет, а точнее, почти десять дней Он днем спал, а ночью выходил на улицу и смотрел на звезды. Я видела, что Он до сих пор не может понять, что с Ним случилось. Но со временем все прошло, и Он влился в свое русло. Изменений в Нем Я видела много, не только в физическом плане, но и в духовном. Это был уже полностью усовершенство­ванный духовно физический организм. В Его теле находилась Божественная сила и мудрость Небесная.

Со стороны Матери, точнее, Ее взгляда, Ее чувств можно заметить все. Я все видела и ощущала. Был такой случай. Иосиф что-то мастерил и ранил себе руку. Кровь обильно лилась из раны. Я перевязала руку ему, но кровь продолжала сочиться. Все это уви­дел Исса. Он подошел к Иосифу. "Отец Иосиф, сни­ми повязку". Иосиф снял. Исса положил свои руки на поврежденное место, и буквально на глазах про­изошло чудо: кровь остановилась и рана зарубцева­лась. Мы были удивлены: "Исса, как Ты смог это сделать?" — "Вера Моя и Отец Мой помогли Мне,

— ответил Он, — а самое главное то, что душа отца Иосифа почувствовала Мою душу и Мою Боже­ственную силу". На следующий день Иосиф похва­лился своим знакомым, что, мол, Иисус вернулся в люди и творит чудеса. Слух моментально разнесся по всему Назарету. И началось паломничество воз­ле нашего дома. Люди осаждали нас. Иисус держал­ся и никому не отказывал. Люди шли со своими не­дугами, и каждый вечер и день возле нашего дома стояла толпа. Помогал Он всем без исключения. К нашему дому невозможно было подойти. В очереди люди никогда не ругались. Они знали, что все равно попадут к Иисусу. Спали прямо на земле. Я видела, как Иисус выходил к людям и говорил им: "Братья Мои, лечу не Я вас, вас лечит Вера Моя и Мой Отец — Владыка Простора Небесного".

Он проходил между рядами страждущих, что-то шептал и, неся с собой воду в кувшине, окроплял больных. На глазах волшебство брало свою силу. Все было бы хорошо, но увы, нами снова заинтересо­вался Архелай. К нашему дому пришли его воины и начали избивать всех, кто пришел к Иссе исцелить­ся. Начальник воинов Сафат заявил: "Архелай же­лает видеть мошенника-лжеца в своем дворце". На защиту вышел Иосиф: "Если Архелай желает видеть Сына Божьего, пусть сам придет и посмотрит на Него". Сафат сильно ударил Иосифа, Иосиф упал, и здесь завязалась ссора между воинами и толпой. Я вместе с Иссой спряталась у Моих знакомых. Нас не нашли. Лишь только вечером Иосиф разыскал нас. Весь окровавленный, избитый до изнеможения, он предложил нам снова вернуться в Иерусалим: "Не будет нам жизни здесь, Архелай вообще озверел. В Иерусалиме мы снова будем спокойно жить". Иисус подошел к Иосифу, поработал с ним и сказал: "Отец Иосиф, идем в Иерусалим, ибо он есть Мой причал, и Я чувствую, что оттуда Я сделаю Свой шаг в бес­смертие".

Земные страдания и гонения привели нас в Иеру­салим. Брат снова нам предоставил жилье, и мы обо­сновались в Иерусалиме. Жизнь не намного, но луч­ше была, чем в Назарете. У Иссы появились новые друзья, и целыми днями Он пропадал вместе с ними. Вечерами они собирались у нас дома. Исса рассказывал им всякие истории из жития Небесного. Его все слушали с удовольствием. Приходили и пожи­лые люди ради забавы послушать Иссу, но сами до утра не уходили. Он их зачаровывал. Другие гово­рили, что ребенок ненормальный и рожден умали­шенным, но то были единицы. Большая часть насе­ления Иерусалима только и говорила об Иисусе. Меня это радовало, ибо Я видела только начинаю­щие плоды Его деяний.

Прошли три года жизни в Иерусалиме. Исса уже полностью был уверен в себе. Он часто говорил Мне: "Мама, Я уже взрослый и могу все делать, все, чему учит Меня Отец Небесный. Я полностью понял, что Истина заложена в душе, и к ней нужен особый подход. В нем Я вижу разумное приближение к мыслям человека, и со временем Я достигну цели. Хотя уже сейчас чувствую, что за это Меня ждет. Мамочка, прости Меня, но раз уже Я избранник, то Я должен быть достойным этого вознаграждения. И сейчас Мне кажется, то, что произошло со Мной почти че­тыре года назад — был не сон, была реальность. Во сне Я сейчас нахожусь и хочу, чтобы сон воссоеди­нился с реальностью. И между этим буду стоять Я — Сын Отца Небесного". Я все понимала: процесс нового одухотворения начинал действовать изо всех сил. Мне было радостно и не по себе. И все же что-то брало надо Мной верх, и Я успокаивалась. Иисус Мне говорил: "Мама, если не Я, то кто же другой? Если Мне нести эту тяжесть, то Я согласен на все, ибо иду не ради себя и своей наживы, иду ради лю­дей за восстановление их духовности и придержи­ваюсь того, чему учили Меня Мои Учителя. Чув­ствую, что очень скоро Я обрету еще большую силу не только в философии, но и в целительстве, проро­честве, из мертвых буду воскрешать живых. Слепые станут зрячими, дам каждому все то, чего он заслу­живает, ибо Отец говорит Мне: "Не жалей Себя, а жалей ближнего и согрей его теплом Своим. Внеси ему всю ясность. Если не верит, то докажи ему Сво­им примером, но ни в коем случае не насильствуй над ним. Пусть человеку дойдет по разуму его... Моя жизнь состоит только из добродушных учений и убеждений, и, отдавая жизнь, Я буду еще могуще­ственней".

В тот момент Он был особенным и неузнаваемым. Я действительно видела в Нем вселившуюся Боже­ственную искру. "Мама, Мой земной знак — знак Моего Повелителя — крест, который когда-то Я ви­дел во сне и который стоит впереди Меня. Пусть знак станет символом Веры, Веры христианской".

Вечерами очень много наших знакомых собира­лось у нас дома, и велись своеобразные споры обо всем: земном и небесном. Во всех дискуссиях Исса был ведущим. Он получал от этого удовольствие и ждал все новых и новых встреч.

Однажды был случай. В Иерусалиме отмечали праздник, по тем временам — массовое веселье — воспевали собранный урожай. Я, Иосиф и Исса при­сутствовали там. Веселье происходило в нижнем го­роде. Все веселились, мы с Иосифом тоже радова­лись празднику. Исса был все время рядом с нами, а когда подошло время уходить домой, мы его не нашли. Все родные и близкие искали Его везде. Все места обошли, и все напрасно. Оставалось последнее место — это Храм Божий. Всей толпой мы вошли в Храм, и Я увидела Своего Иссу, сидящего среди стар­цев. Вокруг было много людей, и все слушали Мое­го Иссу. Он рассказывал очень интересно, прослав­ляя Царствие Небесное и Своего Отца Небесного. На Него сыпалась масса вопросов, и Он, не разду­мывая, отвечал. Я видела Его глаза, от удовольствия они у Него светились. Я подошла к Нему: "Исса, ведь нужно было предупредить нас". — "Мама, Я ведь недалеко ушел. Я лишь посетил Дом Отца Своего, а если это Обитель Моего Отца — значит, она и Моя. И будет Моим пристанищем. Я каждый день буду посещать Храм и вести проповеди, которым научи­ли Меня Учителя и Мой Отец". Действительно, все так и сбылось. Каждый день Исса пропадал в Хра­ме. Огромное количество людей посещало Храм и до позднего вечера слушали проповеди. Проповеди были нескончаемы. И так понемногу Мой Исса ста­новился знаменитым. Люди толпами из всех мест шли в Иерусалим, чтобы послушать Сына Божьего. Привозили и приносили больных людей, и Исса, выходя из Храма, вливался в толпу, подходил к каж­дому. И все своими глазами видели, что действитель­но происходит Божье чудо.

Старец Авель, старый служитель Храма, не от­ходил от Иссы. Он восторгался Им. Он говорил Иисусу: "Ты начинаешь Свой путь, путь Божьих деяний. Сам видишь, люди стоят на коленях перед Тобой. Они поверили в Тебя и Царствие Отца Твое­го. Тебе идет только тринадцатый год, но Ты стар­ше себя и старше нас. И сколько сил хватит у Тебя — отдай все для людей, ведь Ты воистину Святой. Бог ниспослал Тебя на Землю ради нас, людей, и докажи это всем".

Мне нравилось: Исса вел Себя всегда достойно и уверенно. Он говорил: "Я Своими глазами видел Цар­ствие Своего Отца, прекрасней увиденного на свете нет ничего. И всяк из нас должен дорожить Верой в Бога, дабы все исполнилось. И каждый из вас смог бы увидеть эти красоты. Пусть каждому из вас Дух Святой будет путеводной звездой в Царствие, ибо душа бессмертна и вечна, как и Бог. Каждый день просите помилования у Всевышнего, и вы будете на­слаждаться жизнью. Пребывайте в молитвах, и вы будете приумножать силы Господни. Радуйтесь Ему и говорите с Ним, не стесняясь ничего, и вам возда­стся. Я пришел, чтобы спасти людей, и Я это делаю, спасаю не только ваши души, но и тела".

Домой Исса возвращался очень поздно. Я виде­ла, что Он уставший. Говорила Ему: "Отдохни".

— "Нет, Мама. Мне нужно поговорить с Моим От­цом". Он уединялся и мысленно общался с Всевыш­ним, и лишь под утро мог немного отдохнуть. Были у него и выходные дни, но редко. Мы старались провес­ти такие дни вместе. Все равно они превращались, в дни вопросов и ответов.

Однажды Он Мне сказал: "Мама, в данный мо­мент Я понял то, что Я действительно был в Цар­ствии Небесном. Просто вы скрываете от Меня. Я начинаю вспоминать Своих Учителей, ибо они были духовные. Помню их лица и каждое слово". Я мол­чала, не время было говорить.

"Мама, раз Ты молчишь, значит, что-то таишь от Меня, но Я не обижаюсь на Тебя. Как бы ни было, но Я знаю, что все это не напрасно. Главное то, что есть Отец Небесный и люди, которые уже верят в Мою Истину и Духовную Силу".

В Него верили очень многие, но была и другая часть. Я их называла прихвостнями дьявола. Они старались всячески осквернить Иисуса и Меня, как Его Мать. Идя по улицам Иерусалима, верующие в Иссу вступали в разговоры, приглашали в гости. Исса не отказывал. Другие бросали камни и злобно смеялись, крича вслед: "Смотрите, идут ненормаль­ная и умалишенный отрок". Я не обращала на них внимания, а Исса говорил: "Зло — не в брошенном камне, а в слабости души того, кто бросает". Я была согласна с Ним.

Были и такие моменты, когда Он видел неспра­ведливость по отношению к Себе, ведь для Меня Он был еще ребенком. С другой стороны, Я видела, что в Нем уже созрело свое достойное Я. И тогда Мне становилось спокойно. Душа Моя снова расцвета­ла, и все огорчения уходили в сторону.

Когда Я оставалась наедине с Иосифом, он Мне говорил: "Мария, нам нельзя долго находиться на одном месте жительства. Нужно менять места. Пока не все чтут и понимают Нашего Иисуса. Пришло вре­мя, и нам нужно Иисуса ознакомить с теми места­ми, где Ему придется все претворять в жизнь. Пусть Сам увидит мир таковым, каким он есть на самом деле". Я подумала, а ведь прав Иосиф, пусть Иисус увидит все сам, посмотрит и оценит, и Ему легче будет жить. Долго мы решали, куда отправиться. По ночам Я почти не спала, все время думала, и ко Мне на помощь приходила Моя бабушка, появляясь мгновенно. Она говорила: "Мария, правильно вы решили, берите с собой Иисуса и отправляйтесь в путь не спеша. Покажите Ему все места. Пусть Он смотрит на Творение Отца Своего. Ведь у Него впе­реди очень сложный путь, и преодолевать предсто­ит его только Ему". Иисус почувствовал все, спро­сил Меня: "Мама, когда отправимся мы в дорогу? Я горю желанием увидеть мир, в котором Я живу".

Было лето. Дни были очень теплые. И вот в один из таких дней мы отправились в путь. Первоначаль­но мы решили идти снова в Иоппию (Яффу). Выйдя из врат Иерусалима и немного пройдя, остановились у одной из возвышенностей, которая напоминала го­лову, а точнее, череп человека. Иисус сначала смот­рел на возвышенность, потом присел и начал о чем-то думать. Думал Он долго. (Я вспомнила, что во второй раз в шаре "зеркало" показало Мне именно эту возвышенность с крестом на вершине, у Меня сжалось сердце). Потом встал и медленно взобрался на вершину этой горы и оттуда крикнул Мне: "Мама, тогда во сне Я видел эту возвышенность и крест на ней в одеяниях, но без человека. И Мне кажется, что, уходя отсюда, Я снова вернусь сюда, ибо, стоя здесь, Я чувствую и холод, и тепло. В Моих ушах стоит крик, и Мне кто-то говорит: "Иисус, на этом месте Ты обретешь свое начало". С этой высоты Я вижу весь Иерусалим, и Мне кажется, он волной надвига­ется на Меня и черная туча окутывает все вокруг. А с востока вижу новый восход солнца, лучи от кото­рого просто рассеивают тучи. Вижу вас. Вы стоите предо Мной оба в золотом одеянии. И, чтобы не быть голословным, Я отмечу данное место, ибо, ког­да вернусь, Я найду его. С него начнется спасение рода человеческого".

Я смотрела на Иисуса и видела, что Его уже нич­то не остановит.

— Мама, давайте еще немного побудем здесь. Мне не хочется уходить. Что-то Меня держит.

Я согласилась, предо Мной явился Ангел. "Ма­рия, действительно, на этом месте родится, но не ум­рет Твой Сын, Сын Божий. И новая Вера разнесется по Земле. Конечно, все произойдет в сильных муках для тела, для души — они будут освобождением. А сейчас, Мария, поднимитесь с Иосифом на вершину и побудьте рядом с Сыном Иисусом Христом, ибо мне кажется, что Он почувствовал и знает все, толь­ко молчит, дабы не огорчать вас". С Иосифом мы поднялись на вершину. Присели и долго сидели, ни о чем не говоря, молчал и Иисус, после Он говорит: "Минет сегодняшний день, а все остальные будут блаженны, чисты и совершенны. Много Мне при­дется ходить по Земле, творить чудеса, нести прав­ду и веру. С этим мы сейчас и отправимся в путь по тропе, ведущей к правде, любви и вере, и пусть наш путь всегда будет освещен Нашим Создателем, Моим Отцом. Отец, Я полностью отдан Тебе, веди Меня в жизнь. Я истинно достоин Тебя". Иисус поцеловал Меня: "Мама, идемте, ибо Я понял, что сюда Я все­гда успею. Времени у Меня очень мало. Нужно идти, ибо душа рвется вперед". Иисус сел на ослика, и мы тронулись. Он сказал: "Раз Я воин духовный, то на таком же ослике Я когда-то войду в Иерусалим». Мы все дальше и дальше уходили от Иерусалима.

По пути в Иоппию было много деревень, и в каж­дом таком селении нас уже ждали люди. Они окру­жали нас, старались притронуться к Иисусу, звали в свои дома. Было много больных, особенно детей. Иисус старался помочь всем. Его просили не ухо­дить, но Он поднимал руки к Небесам и говорил: «Вы есть дети Бога, Я уйду дальше, а Всевышний оста­нется с вами, и в Веру в Него пусть каждая семья нарисует у себя дома знак Божий — Крест. И сим­вол вас будет охранять. В трудные минуты Он будет спасать вас». Люди так и делали. Они чертили на стенах своих домов спасительный знак, который символизировал не только счастье, но и бессмертие.

В одной из деревень Иисуса позвал к себе в хи­жину некий Лазарь. Я зашла вместе с Иссой и пора­зилась: на бараньей шкуре лежал юноша, у которо­го почти не было кожи на теле. Картина страшная. Иисус попросил Лазаря принести воды из чистого родника. Лазарь принес, и Иисус долго что-то шеп­тал над водой. После сказал Лазарю: "Искупай сына в воде". Так продолжалось восемь дней. На девятый день юноша встал. Он заплакал: "Иисус, Ты мне дал жизнь, и, если нужно будет, то Тебе я ее отдам, дабы процветали такие люди, как Ты". Иисус ответил: "Жизнь у тебя Я не возьму, а вот ты лучше душу свою отдай Богу, веруй в Него. Если бы не Он — ты бы не встал". Юноша согласился. Вышел на улицу, стал на колени и закричал громким голосом: "Боже, я Твой навсегда. Ты не обошел меня стороной, и я буду предан только Тебе. И большое спасибо Твое­му Сыну, Божьему Сыну Иисусу". Пошел теплый дождь. Мы стояли под дождем, и Мне казалось, что мы все плачем, конечно, от радости. Сверкнула мол­ния, прогремел гром, и все были уверены, что Гос­подь нас услышал и увидел.

В Иоппию мы шли втроем, а получилось так, что пришла с нами огромная масса людей, поверивших в Моего Сына. И началось все сначала. Каждый день согни людей окружали Иисуса. Я видела сплошное горе, которое привело людей сюда. Везде стояли кув­шины с водой, на овечьих шкурах лежали те, кто не мог двигаться: слепые и хромые. Иисус с раннего утра и до заката находился среди страждущих. Я по­думала: милый Мой ребенок, ведь Ты же почти не видел Своего детства. Но Он делал то, чего требова­ла Его душа.

Когда появлялось свободное время, Он уходил к морю и день мог смотреть на него и о чем-то ду­мать, тем самым Он набирался сил. Возвращаясь домой, Он Мне говорил: "Мама, в море Я вижу Моего Отца, а то, что живет в море — мы, люди: доб­рые и плохие, ласкающие друг друга и поедаю­щие самих себя. И Я начинаю думать, что Я смогу один?" Я утешила Его: "Иисус, ведь с Тобой все Царствие Отца Твоего. Оно уж побольше того моря, которое Ты видишь пред собой. Сынок, не падай духом. Просто крепись, ведь Отца нельзя подводить. Он послал Тебя на Землю для добрых деяний". Иисус ответил: «Извини Меня, Мама, это минутная сла­бость".

В Иоппии мы прожили три с половиной года, и все дни Иисус находился в труде. Работать с людь­ми — занятие сложное, которое требует особого под­хода. И подход у Иссы был. Добро и любовь Он все­лял в каждого, и как бы ни было трудно Ему, Он всегда вечерами сидел и смотрел в Небесную даль. Она все больше увлекала Его, и Он находился у нее в объятиях.

Я смотрела на Него и думала: "Годы проносятся мгновенно лишь в сознании человека, во Вселенной жизнь нескончаема. Идет без всяких препятствий, минуя все темное и обходя стороной лживое и негативное. Истина преодолевает огромные барьеры, стремительно несется к новым вершинам познания, и, совершенствуясь в познании, разносится по всей Вселенной. Действительно, Вечность — не случай­ность, и создано все не само по себе. Творец Все­вышний обдуманно все сделал, дабы всем было хо­рошо жить". И Я радовалась тому, что Мой Сын является непосредственным участником в благород­ном труде. Я мысленно желала Ему удачи, терпения и огромных сил, дабы они были направлены на бла­го всего живого, всего достойного и в честь Всевыш­него. Мои мысли соприкоснулись с душой Иисуса. Он повернулся ко Мне, посмотрел на Меня: "Мама, большое Тебе спасибо". Обнял Меня.

Иссе исполнилось восемнадцать лет. В нем Я уже не видела прежнего Иссу, передо Мною был Эмма-Иисус. Высокий, очень красивый; золотистый цвет волос и родимые пятна между бровями и на правой щеке украшали Его лицо. Характер спокойный и од­новременно строгий и справедливый. Я смотрела на Него и радовалась. Сохранить и воспитать Божье Дитя Я смогла. Ничто Меня не могло сломить.

В данный момент об Иисусе знали все, но уже некоторые боялись Его. Нет, не как злодея, просто видели в Нем состоявшегося проповедника и про­рока, который знал все и обо всех. Ему стоило лишь посмотреть на человека, и Он видел его насквозь. Читал мысли и делал Свои выводы.

У Него появилось много новых друзей. В них Я видела искренность, доброту, отзывчивость и лю­бовь к Моему Сыну.

Мы тогда жили в Назарете. Я уже так не беспо­коилась об Иссе. Он мог неделями не приходить до­мой. Все время находился среди людей, а когда воз­вращался, первые Его слова были такими: "Мамоч­ка, Я Тебя люблю и все время думал о Тебе. Прости Меня, что так долго не был дома. Работа и жизнь Моя поглощают тело и душу. И все же Я Твой навсег­да".

Чем больше Он творил, а точнее, делал добра, тем больше на Него озлоблялась церковь. Это чув­ствовали мы все. Я просила Иисуса: "Будь осторо­жен, не угомонились еще идолы". — "Раз не угомо­нились, то Я буду укрощать их Своим учением, и пусть не они Мне будут в тяжесть, а Я им. Они по­знали уже свою слабость, корысть губит их души и тела. Я же не отнимаю у них, а наоборот — даю но­вое, свежее, платы не беру с них, лишь прошу одно­го — это верить в Отца Небесного. Кроме земного они ничего не видят и вращаются в заблуждении не один век. На что язычники — и то некоторые из них начали понимать Меня".

Я все поняла и сказала: "Иисус, Я понимаю, но Я же Мать". — "Мама, успокойся еще раз, Я сам вижу, что хорошего уже больше, чем плохого. И Я буду стараться хорошего, доброго сделать еще боль­ше". — "Но раз так, Иисус, у Тебя сегодня День Тво­его рождения, и Я соткала Тебе новый хитон и пре­подношу его Тебе со всей своей любовью. Пусть везде он согревает Тебя Моим теплом и лаской".

Иисус поцеловал Меня и сказал: "Если так, зна­чит, быть добру во всем. Спасибо, Мама, Я рад, что Ты понимаешь Меня".

Да, Он был отдан своим Отцом только людям всей своей чистой душой.

Был такой момент, когда мы с Иисусом как. бы разошлись, нет, не во мнениях, просто Он был от­дан себе, а Я себе. Конечно, мы не повздорили. Меж­ду нами образовалась такая жизненная пауза. Он уединился и просил, чтобы Ему никто не мешал. Я тоже была отдана Своим мыслям, но одиночества не чувство­вала.

Вечерами Я уходила к своему любимому месту — родничку. И там в мыслях отдыхала. Потом Я приходила домой и управлялась по хозяйству. Че­рез некоторое время все становилось на свои места, и мы были вместе.

"Мама, за время Моего уединения Я видел не только свою жизнь на Земле, но и Твою. Видел всю Землю. Обойти ее всю Я не смогу. Вера Мне помо­жет. И, находясь уже в Царствии Небесном, в Оби­тели Отца Моего, Я буду видеть все".

"Конечно, Исса, Ты будешь видеть все". (Как и Я когда-то видела, находясь в шаре. "Зеркало" Мне тогда показало всю земную жизнь на много веков вперед).

Лично на Мой взгляд, взгляд Матери Божьей, Я для Иисуса должна быть примером и во всех отно­шениях соглашаться с Ним. Все так и происходило. Я старалась и как могла поддерживала Моего един­ственного Сына.

Божья сила была заложена и во Мне, но лишь сила. Знаний пока не хватало. (Знания полностью посетят Меня уже на Небесах).

Видеть, жить рядом с Богом, говорить с Ним и слышать Его, спорить с Ним, смотреть, как Он тво­рит чудеса, — наслаждение. Так и Я наслаждалась Моим Сыном, да и все люди, знавшие Его, всегда были в восторге. Он не замечал, лишь творил все то, чему учили Его, и все то, что слышал из уст Отца своего Небесного. По Нему можно было видеть, что Он спешит, иногда даже нервничает оттого, что не успел сделать за световой день, а планов строил мно­го. Его ждали везде, и обойти все места пешим хо­дом было очень трудно.

Когда Иисусу исполнился двадцать один год, к нам в Назарет прибыли из Иоппии дети Моей сест­ры, двоюродные братья Иисуса — Иаков, Осия, Си­мон и Иуда. По сути они стали помощниками Иису­са и находились все время вместе. Он стал для них Учителем, и можно сказать, что они оправдали Его доверие. По имени Его никогда не называли, обра­щались к нему так: "Учитель, ответь нам или объяс­ни". И Иисус немедля исполнял их волю. Им инте­ресно было знать все. Они могли сутками вести бе­седы, споры. Я удивлялась, как они не устают.

Иисус, обращаясь к ним, говорил: "Братья, мы — единая плоть, и души наши должны быть всегда чистыми, а мы добродушными, и ничто нас не должно переина­чить. Долг наш — идти в люди и нести им Веру".

Вот так, по просьбе жителей местности Вади-Кана Иисус и Его братья отправились, чтобы по­мочь людям в одном из селений, которое находи­лось в семи милях от самой Каны. Там было много больных детей, да и взрослых. Прибыв в селение, они сразу приступили к работе. Каждое утро Иисус со­бирал людей и начинал свои проповеди. Братья Ему помогали. После Он приступал к исцелению. Мож­но сказать, вода, которой Он лечил больных, явля­лась животворящей. После ее употребления страж­дущие сразу чувствовали облегчение и довольно быстро выздоравливали.

В селении Иисус и Его братья находились чуть больше двух месяцев. Слух о том, что Иисус нахо­дится недалеко от Каны, обошел все окрестности, и снова люди вереницами потянулись изо всех мест. И им пришлось остаться еще там. Так до глубокой осени они находились в селении. Спасли очень много людей, дарили им жизнь и очищали их души.

В те времена между Капернаумом, Назаретом и Иерусалимом проходила тропа жизни, по которой день и ночь передвигались караваны с грузом. Груз был разнообразный: от дешевого тряпья до доро­гих товаров из золота. И многие нечистые на руку люди старались захватить, ограбить караван. Такое случалось часто. При каждом нападении гибли люди. Власти предпринимали все меры, чтобы пре­сечь грабежи и злодеяния, но не всегда было им под силу. Расстояние было велико, и защитить всех про­сто не было возможности. Преступники на этом гре­ли руки. Особенно среди преступного мира гремел славой некий Варавва. Его банда от всех остальных отличалась своей особенностью — жестокостью. Лично сам Варавва не щадил никого. Был он чело­веком огромного роста, достигавшим двух метров. Сила — неимоверная. Жестокость владела этим че­ловеком. За ним стояли еще около сорока таких же головорезов.

И вот банда Вараввы в очередной раз нападает на караван. Была настоящая бойня. Погибло много охранников. У Вараввы были лишь раненые. (Не знаю, может быть, случайно, а может, судьба таким образом свела Иисуса с Вараввой). Тяжелораненые просили Варавву: "Предводитель, здесь недале­ко, в одном селении, находится Бог-Человек-Иисус. О Нем много говорят как о целителе. Отвези нас к Нему, пусть Он нам поможет". Варавва и сам слы­шал, что есть такой человек, который может все. Не ради раненых, а из-за своего любопытства Варавва согласился. И вся банда отправилась к Иисусу.

Иисус находился в хижине Мелеха, лечил его се­стру. Вот тогда вошел Варавва и спросил: "Кто здесь человек по имени Иисус?" — "Я", — ответил Иисус. Варавва сначала удивился, увидев пред собой моло­дого человека, потом поприветствовал и сказал: "Я много слышал о Тебе. Раз Ты Сын Божий, справед­ливый, то помоги честным разбойникам. Мне уже двадцать девять лет, и я действительно хочу видеть справедливость со стороны Бога". — "Да, Я окажу вам помощь, и это будет справедливо с Моей сторо­ны. И для Меня не важно, кто стоит предо Мной: разбойник или царь. Главное, что Я вижу человека, который ждет от Меня помощи. И в этом Истина Моя".

Варавва улыбнулся: "Что же, приступай к делу, а я буду смотреть". Иисус немедля начал оказывать помощь. Раненых было много, и Варавва вместе с Иисусом подходил к каждому из них и смотрел, что делает Иисус. Так продолжалось почти десять дней. Когда многие поправились, Иисус начал вести бесе­ды с оступившимися людьми. Они внимательно слу­шали Его, задавали много вопросов, и по их лицам видно было, что они довольны. Несколько человек покинули банду и разошлись по домам. Варавва ска­зал: "Да, я вижу, что Ты силен. И за Тобой пойдут люди, очень много людей. Я пасу свое стадо на од­ной тропе — она тропа моей жизни; и Ты, Иисус, пасешь Свое стадо на той же тропе — это тропа ва­шей жизни, но несем мы разное по единой тропе. И мне кажется, что тропа приведет нас к единой вершине. Я чувствую. Ведь Ты сам говоришь, что тво­рится вокруг". Иисус слушал Варавву, и пред глаза­ми Его вновь появился крест. Он снова слышал ду­шераздирающий крик. Иисус сказал Варавве: "Ва­равва, когда ты говоришь, то пред Моими глазами стоит мрак, и еще вижу тебя и Себя в одном из хо­лодных подвалов. Действительно, ты прав, мы бу­дем находиться на одной вершине, только тропы наши разойдутся в деяниях наших".

Беседа длилась долго. Варавва в чем-то соглашал­ся, нервничал, потом смеялся и плакал. Иисус ста­рался его переубедить, изменить его мышление. Ва­равва долго думал, потом сказал: "Уже поздно что-то изменить. У меня выработался свой инстинкт к своей жизни. Моя жизнь напоминает мне жизнь ша­кала, который питается падалью. Я благодарен Тебе за искренность и доброту Твою, платить Тебе не буду, знаю, что не возьмешь, ибо оно ворованное и все в крови людской. По Твоим убеждениям я буду ждать, что Бог, если Он есть, нас рассудит в своем Царствии, а пока для меня мое царство все то, что я вижу пред собой". Уходя, Варавва сказал: "Мы еще с Тобой встретимся".

Иисус стоял долго и молчал, но уже точно видел и знал, что Варавва сыграет большую роль в Его жизни. И действительно, не случайно жизнь свела их вме­сте.

Приближалась зима. Иисус с братьями решил от­правиться домой, ибо все дела в селении были сде­ланы сполна. И они отправились, но домой не дош­ли. По дороге их встретили жители из Капернаума и попросили зайти в их селение. Иисус не раздумывая отправился с братьями в Капернаум. (Село Наума, или село Утешения).

Из селения Иисус начнет свои настоящие деяния. Галилея вздрогнет духовно, ибо Сын Божий начал вершить все достойное.

Я, как Мать, утверждаю, что Капернаум был для Иисуса центром всех Его творений. И Капернаум стал любимым для Иисуса. (Но со временем селение Его предаст).

По прибытии в Капернаум с первых дней Иисус приступил к Своим деяниям. В селении Он чувство­вал Себя уверенно, ибо Ему там верили и относи­лись к Нему как к истинному Богу. (Через некото­рое время Он заберет из Назарета Меня, и почти восемь лет мы проживем в Капернауме).

Но, прежде чем переехать нам в Капернаум, за­немог Иосиф. Он буквально через несколько дней покинул нас. На похороны прибыл Иисус с братья­ми. При погребении Иосифа Иисус сказал: "Отец Мой земной, Я не прощаюсь с тобой, Я сейчас тебя благодарю за все то, что ты сделал для Меня. Ты был настоящим нашим кормильцем и оберегом. Низкий поклон тебе. Царство Отца Моего Небес­ного встретит тебя с любовью. Райское блаженство обретешь ты у Отца Моего".

Еще сорок дней мы пробыли в Назарете и все вме­сте отправились в Капернаум. Братья к этому вре­мени нашли нам жилье, и мы там обосновались.

Снова Я видела паломничество не только в са­мом селении, но и вокруг селения стояли лагеря. Изо всех концов Галилеи люди шли в Капернаум. Сна­чала Иисус принимал людей дома, но места было мало, и Он выходил к людям, и прямо на улице Он исцелял людей. Люди несли подарки, чтобы отбла­годарить Его. Подарки Он брал и говорил им: «Беру от вас ради того, чтобы построить в Капернауме Свой духовный причал — Храм Божий. И в Храме вы будете очищать свои души. Со временем вы не только Храм, но и весь город назовете Моим име­нем, ибо вижу ваше отношение ко Мне и вы видите Мое отношение к вам. Ибо благ тот, кто дарит, и принимающий дары будет отдавать вам благо за ваше внимание и веру. Царствие Небесное видит - где царствует справедливость, там всегда живет доб­ро. И Я рад, что вы понимаете Меня. Меня послал Мой Отец помочь вам, спасти вас. Я знаю, что вы приумножите Веру в Отца Моего Небесного». Люди соглашались с Иисусом.

В один из летних дней после очередной пропове­ди к Иисусу подошел человек. Иисус узнал в нем уже знакомого Варавву. Варавва сказал: "Помнишь ли Ты, Иисус, тех разбойников, которые после Твоей проповеди предали меня, ушли от меня?"- "Да, по­мню". — "А сейчас я смотрю на людей, которые ве­рят в Тебя, радуются тому, что Ты есть и, на мой взгляд — они льстят Тебе, соглашаясь с Тобой, но со временем они отрекутся от Тебя. Попросту от­вернутся и уйдут, так и не познав Твоей Истины".

Иисус сначала промолчал, потом ответил: "Да, Варавва, и здесь в чем-то ты прав, но Я лишь пока пророчу и призываю, и судить пока не Мне. Будет судить Мой Отец Небесный".

Варавва рассмеялся: "Иисус, увидим ли мы гроз­ный суд или нет, но я прав, ибо пока Ты жив — име­ешь силу. Тебе и верят, а когда Ты уйдешь к Отцу Своему — получится все обратное".

Иисус ответил: "Я клянусь перед всеми, что если так случится, то Капернаум, вознесшийся до Небес, до ада низвергнется". (Действительно все так и про­изойдет, но до этого еще далеко. Город или место будут населять ящерицы и змеи, да бурьян, покрыв­ший развалины).

Варавва был частым гостем у нас. Я видела, что он чего-то хочет. Его взгляд, да и лицо, сами по себе говорили об этом. Я чувствовала, что он стесняется чего-то, и думала: а что вообще может объединять Иисуса и разбойника, что его притягивает? Варавва уклонялся от Моих вопросов и чаще говорил с Иису­сом. Они уединялись, и Я могла слышать только их громкий разговор. Очевидно, они спорили. Когда Ва­равва уходил от нас, Иисус говорил Мне: "Мама, он не человек. Я вижу в нем Свою тень, которая пре­следует Меня". — "Я же говорила, Иисус, не беспо­койся. Он хочет просить у Тебя прощения за свои злодеяния, но его что-то сдерживает или в нем что-то сидит. И если сможешь помочь ему — помоги. Пусть он обретет человеческое лицо, и душа его очи­стится». Иисус дал согласие: "Ладно, в следующий раз Я все сделаю. Когда он появится здесь, Мне не­известно, ведь он непредсказуемый". Да, Варавва исчез, и больше пяти лет мы его не видели, но слы­шали о нем очень много.

Жизнь шла своим чередом. У Меня было много знакомых подруг, с которыми Я проводила свобод­ное время. Мы беседовали, спорили. Я старалась быть достойной Своего Сына. Мне верили, и Я тоже была в окружении людей. На одной из улиц ко Мне подошел некий Симон. (Впоследствии он станет уче­ником Иисуса, и звать его будут Петр). Он сказал: "Мария, я Тебя прошу, пусть Твой Сын исцелит мою тещу. Больно мне на нее смотреть. Бедная угасает на глазах". Я дала добро, и на следующий день Иисус ушел к Петру (Симону), взяв с собой травы. Пять дней боролся Иисус с горячкой, и теща встала. За всем этим наблюдал Петр. Когда теща совсем выз­доровела, Петр обратился к Иисусу: "Иисус, мне нечем Тебя отблагодарить, но, если Ты не против, возьми меня к себе в Ученики. И я буду верен Тебе всю свою жизнь". (На данный момент братья Си­мон, Иуда, Иаков, Исия находились в Иоппии. Сес­тра Моя снова занемогла, и они отправились помочь ей. К этому времени Иисус их подготовил полнос­тью, и они могли тоже творить чудеса). Иисус со­гласился, и на следующий день Петр пришел к нам со своим братом Андреем. Он сразу сказал: "Иисус, Господь Наш, посвяти нас в Ученики: меня и моего брата Андрея". Иисус подошел к ним и спросил:"Что вы чувствуете в данный момент?". И Петр ска­зал: "Я чувствую сильное сердцебиение". Андрей говорит: "Иисус, а я вижу, что позади Тебя очень сильно светит солнце, оно мне слепит глаза. И еще чувствую обильный прилив сил". Иисус пригласил их присесть: "Да, Я убедился в том, что вы пришли ко Мне не зря. Вера и ваши души привели вас ко Мне. И поклянитесь своими матерями и детьми, что вы все свои силы отдадите во славу Всевышнего, в Его Веру и Истину". Они поклялись, подошли к Иисусу и обняли Его: "Учитель, мы Твои Ученики, а в душе мы с Тобой — братья. Мы будем слушать Тебя, прославлять Тебя и Твоего Отца Небесного. И если кто из нас предаст Тебя, то Бог нам судья". Иисус ответил: "Судья вам будет не Бог, а ваша со­весть и ваша душа".

Я наблюдала за всем этим и видела довольное лицо Моего Сына. Когда Петр и Андрей ушли, Иисус Мне сказал: "Мама, вот из этих людей Я сде­лаю святых, но прежде чем это произойдет, я очень многое переживу с ними хорошего и неприятного. Но в конце концов они все же будут святыми. И во все века их имена будут чтить как нечто необыкно­венное, но достойное. И чем больше у Меня будет таких Учеников, тем светлее будет выглядеть жизнь на радость всем нам и Всевышнему",

Итак, втроем — Иисус, Петр и Андрей — нача­ли совместную духовную службу. Посещая каждый уголок Капернаума, они вселяли в людей все доброе и честное. Так как Петр был из рыбаков, они уходили на Галилейское озеро, и Я месяцами не видела их. Среди рыбаков и их семей они проповедовали, ис­целяли, помогали людям как могли. После возвра­щались домой и снова расходились между людей. Я же оставалась Его Матерью и помощницей.

Когда что-то не ладилось у Меня, Я мысленно просила, чтобы ко Мне пришла Моя бабушка. Она появлялась немедля, и мы уходили с ней, обсуждая все проблемы, которые возникали у нас с Иисусом.

И вот Я снова вызвала ее. "Мария, что случи­лось?" — "Бабушка Рахиль, извини Меня, если смо­жешь. Успокой или скажи, как вести Себя? Ведь Иисус уже взрослый". — "Мария, я вижу все. Успо­каивать Тебя я не буду. Все, что должно происхо­дить, уже происходит — это так и должно быть. У Иисуса будет много Учеников, и Он действительно переживет с ними очень многое. Скоро снова нач­нутся гонения. Церковь уже готовит себя к этому, потому что народ идет, а точнее, большинство на­рода идет за Иисусом. Церковь слабеет. Ведь все вновь рожденное приносит с собой что-то новое. Если есть новое — оно рушит устаревшее, так и про­исходит сейчас. С укоренением проповеди Иисуса меняется народ. Другими словами говоря, народ ста­новится другим. Пройдет еще немного времени, и вы покинете Капернаум. В Иерусалиме будут про­исходить самые главные вершения, и Ты, Мария, будь готова всегда к неожиданностям. Назревает буря, смерч. Конечно, Бог видит все, но переиначить Он не вправе ничего. Я Тебе об этом уже говорила, но пока Иисус имеет огромную силу. Он сможет принести много пользы людям и Богу. Сама видишь, Его ждут везде, о Нем везде говорят. Люди видят в нем Спасителя-Бога и доброго человека. Однажды я уже беседу вела с Тобой на эту тему, но в конце беседы я промолчала, ибо в этом молчании я видела итог Твоего Сына и Моего внука, но об этом Тебе рано еще знать, хотя Твое материнское сердца бес­покоит Тебя. Вы — избранники Бога, значит, вы — святые. Ученики Его тоже все станут святыми, и участь их ждет страшная. Но тем самым они обре­тут вечную жизнь". Да Я и сама догадывалась об их дальнейшей судьбе, ведь крест в одеяниях все время был перед Моими очами. И все же не верилось, что это произойдет, хотелось не верить, но жизнь тре­бовала Своего. Когда Я задумывалась, бабушка сра­зу исчезала, давая Мне возможность побыть наеди­не со Своей душой. Я Сама Себя успокаивала, и Мне становилось легче.

Ждала Иисуса домой с нетерпением. Хотелось увидеть Его, обнять и поцеловать, и все время смот­реть на Него. Он приходил, Я кормила Его, и мы выходили гулять с Ним. Могли до поздней ночи на­ходиться вместе. Вот в одну из таких ночей, гуляя, мы беседовали и не заметили, что вышли за селение. Исса посмотрел на небо. "Мама, смотри на эту круп­ную звезду. Сейчас она спустится к нам". И действи­тельно, через несколько минут эта звезда, а точнее шар, приземлился пред нами. "Мама, Мне это уже что-то напоминает". Я призналась: "Да, Иисус, Ты уже был в этой звезде. Это был не сон, была явь, как и сам Бог".

В шаре появился проем. Войдя вовнутрь, Иисус стал на колени и первый раз перекрестился, увидя Архангелов Гавриила и Михаила. Он заплакал и ска­зал: "Теперь Я убежден полностью в том, что Я — помазанник Божий. И Я верю в то, что Я был уже у вас и проходил учение в ваших палатах духовнос­ти". Архангел Гавриил подтвердил: "Да, Иисус, Ты был у нас, и Тебе казалось, что это сон. Это было

сделано специально так. Сейчас мы появились пред Тобой, дабы лично от Тебя услышать Твою дальней­шую жизнь. Сейчас Ты узнаешь, что Тебя ждет впе­реди, хотя Ты уже догадываешься об этом. Если Ты не согласен, то мы прямо сейчас заберем Тебя к Тво­ему Отцу. Пока посмотри в это "зеркало". В нем Ты увидишь свою дальнейшую жизнь, и лично Тебе ре­шать, что делать и как поступить".

После просмотра Иисус много думал, ибо видел многое, видел каждый день своей жизни. Он отве­тил: "Я послан Моим Отцом на Землю, предать Его не смогу, и если Он оставил Меня на Земле ради все­го святого, то Я решительно заявляю, что Я оста­юсь и выдержу все". Архангел Гавриил и Архангел Михаил обняли Иисуса. "Еще увидимся, но следую­щая встреча будет приятней, чем эта".

Мы попрощались и вышли из шара. Он исчез в звездном небе.

Домой шли молча, ибо оба знали все и скрывать друг от друга нам было нечего. Придя домой, Иисус попросил Меня: "Мама, дай Мне немного виноград­ного вина". Я принесла, поставила пред ним. Он не­много пригубил.

"Мама, сейчас я усну, чтобы проснуться завтра и начать с большей уверенностью Свои дела". Он ус­нул очень крепко. Я сидела рядом с Ним, и предо Мной прошла вся Его жизнь с момента рождения и до сей поры. Иисус отдыхал, ночь уходила, прибли­жался новый солнечный день — день новых деяний.

Иисус встал ранним утром, Он был весел, как ни­когда. Я Его не узнавала. Его вроде бы подменили. Он вышел из дома, поднял руки к небу и сказал:

"Отец Мой, Я Твой Сын и исполнитель, Я преклоня­юсь пред Твоим челом. Очень рад, что Ты послал Меня на Землю". В этот момент всходило солнце, оно было теплое и легкими лучами согревало зем­лю. На фоне восходящего солнца Я видела Иисуса, от которого исходили лучи и уносились в разные стороны. С этими лучами в мир выходила духовная энергия. Зрелище было красивым. Легкий ветерок колыхал Его хитон, и Мне казалось, что Он сейчас взлетит, как птица. Так Он стоял долго, потом по­дошел ко Мне. "Мама, Я есть волшебство, пришед­шее не из Царствия мертвых, а из Царствия блажен­ных и живых, и уйду в то Царствие, откуда пришел. За Мной пойдут многие в Царствие, путь открыт всем. Мне лишь предстоит указать этот путь, и пусть души свободно уходят в блаженство”.

В тот день Его радовало все. Он говорил: "Я ни­когда не видел мир таким, каким вижу его сейчас. Вчерашняя встреча Меня окрылила, она Мне пода­рила крылья, и они будут Меня нести в бессмертие. Не померкнет солнце и не угаснет Вера. Все живое будет Вечным. Снадобье Мое — проповеди Мои. Аромат Моего снадобья — люди. Огонь души Моей — Истина. Радость Моя — Ты, Моя Мама Мариам. Ты Меня родила, подарила Мне жизнь, значит, и Ты будешь являться спасительницей, и вместе с Тобой нам все трудности не будут страшны, преодолеем любой жизненный барьер и к Отцу придем верными слугами Его, и возрадуется Всевышний, ибо поло­жено Начало".

Я сказала Ему: "Иисус, Ты все верно говоришь, и Твои слова слышит Твой Отец. Думаю, что Он до­волен. Ведь Он знает, что своей духовностью мы по­корим всю Землю". — Да, мама, когда-то, на мно­го веков вперед, люди будут нас знать и будут отда­вать нам в дар уважения свою любовь и веру в нас". В этот момент пред нами предстал Ангел: "Я все слышал, и мне было интересно слушать вас. Я лишь хочу своим появлением закрепить все сказанное вами. В вас я вижу полную вашу искренность пред Всевышним и тоже радуюсь. И пусть вами возраду­ются все, кто будет почитать вас". Иисус поблаго­дарил Ангела за его откровение, и он сразу исчез, растворяясь в воздухе на наших глазах. Мы стояли с Иисусом, довольные тем, что сказали друг другу, и тем, что посетил нас Ангел Божий. И Иисус решил посвятить этот день полностью Богу. Из Его уст ис­ходили интересные притчи. Целый день Он только и говорил о Боге.

Присев на камень, Он начал вслух говорить, лик Его был направлен к небесам: "Я счастлив, Госпо­ди, ибо Ты — Творец. Доволен Я, ибо знаю, что Ты рядом. Смел и силен Я, потому что Я — Творение Твое, разум и душа во Мне — все Твое. Господи, Отец Ты Мой, спасибо Тебе за все, созданное То­бой. Благодарю Тебя за Мою Маму, за учение Твое, справедливость, любовь и ласку Твою, совершенство Твое неизмеримо и бессмертно. В дневном свете вижу лицо Твое, в шуме моря глас Твой слышу. Ступая по земле, ощущаю плоть Твою. В звездах очи Твои отражаются. В молнии, раскате грома — сила Твоя преподносится нам. В каплях теплого дождя ловлю Я умиление Твое. В сильном ветре мысли Твои про­носятся над Землей, лишь усталости Я не вижу Тво­ей. Горжусь терпением Твоим, преклоняюсь пред справедливостью Твоей. С добром и теплом своим каждый день Ты входишь в этот мир. Тьму Ты по­глощаешь верой своей. Приятно видеть и смотреть на Тебя, ибо Ты безграничен. В цвете сада душа Твоя поет под мелодию фанфар. Прелесть и покой дер­жишь Ты в руках своих. Ты будешь вечен в устах людей. Тебе вершить. Тебе творить. Спасибо за ра­дости бытия".

Я слушала Иисуса и мысленно тоже благодари­ла Всевышнего. Так мы провели день нашей обыч­ной жизни. На закате солнца пришли Петр и Анд­рей. Они заметили, что Иисус пред ними выглядел не так, как всегда. "Учитель, что случилось?" — "Ничего, просто Я видел образно Своего Отца и бе­седовал с Ним, и Мне сейчас легко на душе". — "По­кажи и нам Его", — сказал Андрей. — "А вы по­смотрите вокруг себя, и вы увидите Его. Только вни­мательно смотрите, чтобы ничего не упустить. Учи­тесь во всем видеть Его и говорить с Ним, и вы пол­ностью прозреете своей душой". — "Да, многого мы еще не знаем, — сказал Петр, — и раз так получается, то не давай нам ни минуты отдыха, учи нас, объяс­няй, и мы все поймем. И будем объяснять всем тем, кто еще не понимает настоящей Истины".

Иисус улыбнулся: "Я горжусь вами, ибо вы тре­буете от Меня знаний, вы жаждете узнать больше, и с каждым днем интерес будет вас увлекать во все неизведанное.

Андрей спросил: "Иисус, скажи, там, в Царствии Отца Твоего, чем я буду заниматься?" — "Конечно, Андрей, ты будешь преподавать духовную филосо­фию, ибо еще на Земле ты постигнешь очень мно­гое. Небеса будут гордиться тобой". Андрей засом­невался и все же согласился с Иисусом.

Было за полночь. Иисус обратился к Петру и Ан­дрею: "Ступайте домой, а завтра рано утром Я вас буду ждать возле Храма Божьего, где мы начнем свои проповеди".

Наступил следующий день. Иисус ушел рано ут­ром и возле Храма встретился с Петром и Андреем. Люди окружили их, и начались беседы. Все вокруг шумели, доказывали что-то друг другу. К Иисусу по­дошел мытарь, который собирал дань с прихожан (конечно, многие мытари наживались на этом, и их не любили), и представился: "Я Матфей (Левий), если Ты Бог, то возьми меня с Собой". Иисус ответил: "Если веришь, иди за Мной". — "Но я же грешник, я обманывал людей". — "Я прощу тебя за твои гре­хи, если ты, Матфей, полностью уверуешь в Госпо­да Бога". И так Матфей-мытарь стал Учеником Иисуса.

Капернаум слыл центром, где воедино собрались все двенадцать Апостолов. Это Симон (Петр), Анд­рей, Иаков, Иоанн (Богослов), Филипп и Варфоло­мей, Фома и Матфей (мытарь), Иаков и Фадей (Иуда), Иуда Искариотский и Симон Зилот. Духов­ные братья начали свой поход по грешной Земле. Но прежде, чем начать свой поход в мир, к братьям-Ученикам обратился Иисус: "Ученики, братья Мои духовные, нам предстоит нелегкий жизненный путь. Каждого из нас ждет своя участь. Трудно перено­сить муки и страдания, но нас всех вместе собрал Господь и просит нас: "Дети Мои, исполните Мою волю, донесите до каждого человека, сердца его Истину Мою. Пусть люди знают, что есть Всевыш­ний. Есть Царствие Небесное, где вы обретете свое бессмертие. Посейте среди людей семена добрых плодов, и пусть они взойдут и размножатся по всей Земле". Если кто сейчас из вас не готов, то нужно прямо сказать: я не могу, не выдержу. Это не будет позором. Просто Богу нужны честные, сильные ду­хом люди, которые не испугаются ничего и выдер­жат все испытания". Я видела, что все согласны были с Моим Сыном. Иисус три раза произнес: "Алли­луйя! Аллилуйя! Аллилуйя (хвалите Бога)! Аминь".

В первое время своих Деяний Иисус и Апостолы находились все вместе. В Своей жизни Я никогда не видела столько людей, которые окружали Иисуса и Учеников Его. Мне казалось, что со всей Земли тя­нутся вереницы. Шли и стар, и млад. Шли, чтобы увидеть и почувствовать Божью силу, которая скап­ливалась в Капернауме.

Воистину будет сказано, что началась Новая эпо­ха для всего человечества. За Богом-Человеком и Апостолами шел народ. Церковь негодовала. Свя­щенство боялось переворота. В Назарете и Иеруса­лиме собирались священнослужители и на своих со­браниях строили планы. В умах было одно: как остановить это течение. Избавиться от "самозванца". Они любили выражаться так: умалишенный рожда­ет себе подобных, и они живучи, как саранча, пере­мещаясь по Земле. Но то было пока там, где-то за горизонтом. Планы по наказанию неверных только готовились, а Апостолы уже претворяли в жизнь свои духовные труды. Пока они не подозревали, что против них готовится заговор. Среди жителей Ка­пернаума находилось много прислужников от кла­на священнослужителей, которые всячески подстре­кали людей и направляли их против Иисуса и Уче­ников Его. Многие поддавались на уловки, ибо им хорошо платили. Начинались волнения. Создава­лись группировки. Одни были за Веру в Бога, дру­гие доказывали, что в Иисусе сидит бес и руководит им.

В Капернауме был случай, когда Иисус в синаго­ге изгнал из Аркадия беса. Люди все видели и гово­рили: "Если в Иисусе сидит бес, то зачем же бесу выгонять беса? Значит, Он действительно Бог". Скольких Он исцелил, подарил людям зрение, слух, воскрешал из мертвых. Да, одни понимали, а дру­гие делали вид, что не понимают. И искушались на деньгах нечестивых. Зло становилось злом по отно­шению ко всем проповедникам. Сплошные гонения. Учеников часто избивали, требовали отречься от Иисуса и от Веры во Всевышнего. Но, увы, Ученики держались. Они были настойчивыми. И все же при­шлось покинуть Капернаум. Это было первое селе­ние, которое воспело Иисуса и после предало Его. Предали те, кто любил Его, те, кого Он исцелил. Нам с горечью пришлось покидать селение. И, уходя, Петр возле Храма, где была масса парода, сказал: "Сбу­дутся слова нашего Учителя, да они уже сбы­лись: вы уже находитесь в аду, немного вы продер­жались на Небесах. Жадность и лживость ваши по­губили вас". Мы покинули Капернаум и отправи­лись в Назарет, не зная, что ждет нас там. Иисус шел молча. Ученики о чем-то говорили и все время смот­рели на Учителя.

Так минули сутки. Остановились на отдых. И на­конец Иисус заговорил: "Ученики Мои, не расстра­ивайтесь. Отбросьте все в сторону. Пусть обида уй­дет во тьму. Я чувствую и вижу, что впереди нас ждут веселье, радость и улыбки, новые встречи и знаком­ства". Мы приближались к Кане-Галилейской. Вош­ли в селение. К Иисусу сразу подбежал Мелех. Он упал на колени. "Иисус, не обойди стороной, один раз Ты мне уже помог. Моя сестра здорова, и сегод­ня она выдает свою дочь замуж. Раз Ты здесь — я приглашаю всех вас на веселье, ибо присутствие Бога на свадьбе будет хорошей приметой". И Иисус дал добро: "Хватит ли места у тебя для нас?" Мелех рас­смеялся: "Господи, если у меня не хватит места для вас, то значит, я уже покойник". Все рассмеялись и пошли к Мелеху.

Увидев Иисуса, сестра Мелеха расплакалась. Он ее успокоил: "Не плачь, радуйся. На твоих глазах строится счастье, и Я, Бог-Человек, благословлю ваш брак. Александр и Соня — ваши дети — про­живут благополучно всю жизнь. Ты сама видишь,

как сводит нас судьба. Это доказывает, что мы все от Бога-Всевышнего".

Иисус подошел к молодым, взял их за руки. "Дети Мои, пред собой вы видите настоящего Бога в теле человеческом. Я вас благословляю по-христиански, и при рождении у вас детей благословите их и вы к христианской Вере. И с Верой воспитывайте своих детей, и вы убедитесь, что Я зашел к вам не зря. Ра­дость, покой и благополучие будут царить рядом с вами всю вашу жизнь. Я пью вино за вашу верность Мне и всему Святому. Будьте счастливы под кры­лом у Бога".

Веселье длилось три дня. На третий день Мелех подошел к Иисусу. "Учитель, что делать, люди про­сят вина, а оно кончилось?" — "Наполни кувшины водой из родника и поставь на стол как угощение". Мелех все исполнил, поставил кувшины с водой на стол. Подошел Иисус, что-то прошептал, поднял руки к Небесам и сказал: "Да пусть вода чисто род­никовая станет для вас, гости, даром солнца, и почув­ствуете вы в ней вкус вина". Мелех пригубил: "Учи­тель, чудо, воистину вода имеет вкус вина". Веселье продолжалось до поздней ночи. Все присутствовав­шие только и говорили о чуде, что свершил Иисус.

На четвертый день в Кану прибыл из Капернау­ма сотник Корнилий. С ним было несколько легио­неров. В колеснице его лежал молодой юноша. По всему было видно, что юноша болен. Иисус дружил с Корнилием, ибо он был добрый человек и очень справедливый ко всем. Корнилий подошел к Иису­су. "Учитель, прости нечестивых, прости всех тех, кто осквернил Тебя и предал. Капернаум и жители его поймут тогда, когда им будет трудно жить. Они пока видят свое счастье в деньгах. О Вере в Бога мало еще думают".

Иисус ответил: "Я то их прощу, но не знаю, как посмотрит на это Мой Отец. Ведь Он видел преда­тельство, которое коснулось и лично Его. Люди от­реклись не от Меня, отреклись от Веры. Веру гря­зью облили и сочли, что будто так и надо. Корни­лий, Я вижу, ты прибыл ко Мне с просьбой, и Я слу­шаю тебя». — "Да, Равви-Иисус, Ты знаешь меня много лет, знаешь, как я отношусь к Богу и Тебе са­мому. Я очень люблю людей и всегда прихожу им на помощь, особенно к бедным. Обо мне никто не скажет ничего плохого". — "Корнилий, Я знаю". — "Иисус, помоги, исцели сына — наследника царя нашего. После того, как Ты ушел из Капернаума, он сразу занемог. Видно, Бог наказал за неуважение к Тебе". Прежде чем ответить, Иисус подумал, потом изрек: "Корнилий, вижу Я больного наследника ца­редворца, но сначала приведи ко Мне своего слугу. Он много лет служит тебе, и сейчас Я чувствую, что он тоже болен". — "Да, но ведь наследник ждет от Тебя помощи тоже". — "Увы, сначала приведи ко Мне своего слугу, а уж после Я займусь наследни­ком". Корнилий покраснел и сказал: "Слугу я не смогу привести к Тебе. Я его оставил здесь, в Кане, у своего знакомого, и он лежит при смерти". — "Вот, Корнилий, с этого и следовало бы начинать. Немед­ля отправляемся туда". Иисус с Корнилием ушли к слуге. Он находился в доме Елисея, тоже бывшего

сотника. Иисус подошел к слуге, он лежал без дви­жения и ничего не говорил.

"Вынесите слугу на улицу и положите рядом с де­ревом". Во дворе стоял огромный дуб. Так и сдела­ли, легионеры вынесли слугу и положили рядом с деревом. Иисус сразу подошел к лежавшему слуге и громко сказал: "Дерево, ты тоже Творение Моего Отца. Знаю Я, что ты слышишь Меня, и Я попрошу тебя: забери у человека все боли его и всели в него свою прочную силу". Иисус поднял руки к небесам и обратился к Отцу Своему: "Отец, помоги в этом, облегчи участь доброй души. Пусть она еще пора­дуется жизни на Земле". Слуга немного пошевелил­ся и простонал. И прогремел гром и сверкнула мол­ния, пошел дождь. Слуга лежал под дождем. Когда дождь закончился, слуга встал на ноги, посмотрел на дерево, на Иисуса и заплакал: "Мне сейчас легко. Большое Тебе спасибо, Учитель. Я пред Тобой в долгу". Иисус ответил: "Благодари Всевышнего и дерево, которое подарило тебе свою силу, и еще твоя Вера помогла тебе встать". — "Да, Учитель, Ты прав. Я все слышал. Ты просил Отца Небесного помочь мне, и я поверил, что Он придет на помощь ко мне. Когда я увидел яркую вспышку и услышал раскат грома — в меня что-то вселилось. Теплый дождь смыл с меня все то, что мешало мне двигаться, и я встал". Иисус подошел к слуге, приложил правую руку к голове и сказал ему: "Живи еще много лет. Твоя Вера поможет тебе".

Все вместе вышли со двора Елисея и пошли сно­ва к Мелеху, где в колеснице лежал наследник капернаумский. Иисус подошел к нему. "Если ты хо­чешь жить, встань, выйди на улицу и иди до ее кон­ца. Когда увидишь воду, которая струится из-под камня, то искупай себя и испей ее. После спали все одежды свои". Наследник Аддий потихоньку встал и медленными шагами пошел в конец улицы. Там находился родник, и Аддий сделал все, что сказал ему Иисус. Когда одежды были сожжены, Аддий вздрогнул и стал на колени, поднял руки к Небесам. "Господи, я верую в Тебя и Твоего Сына и буду ве­ровать. Накажу своим детям и внукам, чтобы они распространяли эту Веру".

Корнилий подошел к Иисусу. "Прими от нас по­дарки, ведь Ты, Иисус, вернул к жизни людей и дол­жен принять это от нас". — "Нет, для меня подарок — их исцеление и их Вера, другого не должно быть. Корнилий, ступайте домой и расскажите людям, что Иисус не сломился пред неверием людей, которые пре­дали Его, он творит чудеса". Тогда Корнилий го­ворит: "Иисус, я пред Тобою в долгу, и если Тебе будет трудно, я помогу Тебе". Иисус ответил: "Кор­нилий, не сможешь ты Мне помочь. Ты лишь сот­ник, и что тебе прикажут — ты будешь исполнять, ибо власть царей земных выше тебя. Но Я попрошу тебя, Корнилий, продолжай помогать людям. Не жалей своей души для душ страждущих, и тебе за все воздастся".

Корнилий с легионерами отправился назад в Капернаум.

Мне почему-то стало скучно, Я хотела уединить­ся, но Иисус обнял Меня: Мама, Я вижу Твое состояние. Посмотри на Меня, и все пройдет". Через несколько минут Я чувствовала себя намного лучше.

—"Иисус, пора отправляться домой". — "Нет, Мама, еще немного пробудем здесь. Чувствую, Мне предстоит еще одна интересная встреча. Меня как будто бы что-то держит". И мы остались в Кане.

Ученики ходили по домам и помогали бедным во всем. Иисус проповедовал среди людей и Своих Учеников.

Прошел месяц нашего пребывания в Кане. Мы так же жили у Мелеха. Ученики разошлись по окре­стным селениям, где врачевали, исцеляли и пропо­ведовали. Я помогала семейству Мелеха по хозяй­ству. Мелех говорил Мне: "Мария, я завидую Тебе. Ты такого Сына родила и воспитала. Он, я вижу, человек неземной". — "Да, Мне Его подарил Все­вышний. Я и Сама не нарадуюсь Своим Сыном". Мелех был доволен тем, что именно у него живет сам Бог-Человек, Сын Божий. Он говорил: "Всевыш­ний подарил мне тоже радость, ибо вы нашли у меня свое пристанище, хоть ненадолго, но все же у меня и ни у кого другого".— "Спасибо тебе, Мелех, за твою добрую душу, твой хлеб и воду. Видела я многих людей, а тебя буду помнить и вспоминать только хорошими мыслями и словами. Когда видишь доб­ро, то и жизнь выглядит иначе. Вот и Мой Сын ста­рается с Учениками сделать жизнь добрее и краше".

— "Мария, я все понимаю и вижу. Понимаю, как Ему трудно. Ведь не все Его еще понимают, как я. Некоторые даже не представляют, кто пред ними находится. Лишь Он видит всех нас и знает нас, кто чем дышит и кто о чем думает. Когда я ловлю Его взгляд, меня почему-то начинает трясти, и я робею пред Ним".

Я улыбнулась. "Мелех, глаза у Него добрые и правдивые, и из них исходят Божьи лучи добра и любви. Не стоит бояться этого доброго взгляда".

Мелех согласился со Мной. Вот в такой беседе мы находились долго и не заметили, как к нам подо­шли двое мужчин. Один из них был полностью уку­тан одеяниями. В другом Я узнала уже знакомого нам Варавву. "Мать Мария, судьба снова свела вас со мной. Я хочу видеть Твоего Сына". — "Он скоро придет", — ответила Я. Варавва присел. "Да, гони­мый всегда будет таковым, и в этих гонениях труд­но Его найти, сам по себе чувствую". — "Ты предо Мной каешься?” — спросила Я. Варавву. " Нет, на вас смотрю — Помазанников Божьих и думаю: раз вас послал Сам Всевышний, то почему Он вас не обе­регает? Почему на вас охотятся так же, как и на меня? Вот если бы я был помазанником, я бы всех силой заставил верить в меня". — "Грубостью человечес­кую душу никто и никогда не воскресит и не научит доброму, — ответила Я, — тем более силой навязы­вать Веру в Бога сам Всевышний не разрешил бы".

— "Хорошо, Мария, придет Твой Сын, и когда Он свершит чудо на моих глазах, и я лично увижу, что Он это может делать, то я полностью буду согласен с Тобой. Люди ведь тоже разное говорят о Твоем Сыне, не знаешь, кому верить". — "Смотрю на тебя Я, Варавва, и думаю, ведь веришь ты Иисусу, иначе не искал бы Его. Иисус однажды сказал Мне, что ты, как тень, преследуешь Его". — "Я не тень Его, а судьба. Такие мысли меня не покидают. В Каперна­уме я слушал Его проповеди о бессмертии и ни разу не видел, чтобы мною убиенный воскрес. Все лежа­ли, как мешки, набитые соломой, а я сидел и ждал, когда они встанут. Потом я уходил и через некото­рое время снова приходил посмотреть на воскрес­ших, но видел другое: разложившиеся тела. Волей-неволей я думал: где же Его Истина, где она спрята­на? Конечно, во сне, в кошмарных снах убиенные мною приходили ко мне и издевались надо мной. Я просыпался весь в холодном поту и убеждался в том, что то был лишь сон. Мне хочется увидеть по-на­стоящему, и пусть Иисус мне докажет. Вот я с собой привел человека прокаженного. Мне на него смот­реть страшно. И мне хочется увидеть, как Иисус ис­целит бедолагу".

Я подошла к прокаженному и спросила: "Как зо­вут тебя?" — "Марк, мне восемнадцать лет от роду. Только, Мать, не смотри на меня, я не человек, а мыслящий кусок мяса". Все же Я попросила Марка показать Мне его лицо. Увидела Я нечто страшное. Лицо было все в язвах, кровоточило. Я подумала: смо­жет ли Иисус помочь? Если сможет, то Он еще больше прославит Себя. Если нет, то пред людьми Он утеряет веру.

Варавва нервничал, ему не терпелось увидеть чудо. Мелех приготовил угощение и пригласил Ва­равву с прокаженным к столу. Варавва наотрез от­казался от угощений: "Вот когда я увижу, что у это­го человека чистое тело и лицо, то тогда я сяду ря­дом с ним. А сейчас, извините, меня стошнит".

День был на исходе. Солнце скрывалось за гори­зонт. В это время пришли Иисус с Петром, Андреем и Иоанном. Увидев Варавву, Иисус произнес: "По настойчивости своей ты похож на Меня, в этом мы с тобой братья, по ремеслу — ты выглядишь передо Мной бесом". Варавва не промолчал: "Иисус, я со­глашусь с тобой в том случае, когда Ты мне еще раз покажешь умение в Своем ремесле".

Иисус подошел к прокаженному, посмотрел на него, потом позвал своих Учеников и сказал им: "Сту­пайте в разные стороны, в любые селения, най­дите кормящих грудью матерей и просите у них груд­ного молока, и утром чтобы вернулись сюда". Уче­ники ушли. Иисус попросил Мелеха: "Наполни в полночь чан с водой и оставь его открытым, а Я приготовлю зелье". Все занялись свои делом. На сле­дующий день все было готово. Ученики вернулись только к обеду. И каждый, сколько смог, принес грудного материнского молока. Иисус молоко слил в один сосуд, подошел к прокаженному и велел ему немного выпить и умыться молоком. Потом велел Марку раздеться донага и опуститься в чан с водой. Ученики накрыли чан самотканым сукном. Иисус сказал: "Марк, сейчас тебе будет больно, но раз хо­чешь получить исцеление, терпи и старайся погру­жаться в воду с головой". Иисус снова протянул руки к Небесам и стал шепотом что-то говорить. Не сво­им голосом закричал Варавва: "Смотрите, у Него между рук искрятся молнии". Я тоже видела, как от одной ладони к другой, как нить, было яркое свече­ние. В чане начала нагреваться вода. Марк стонал,

потом кричал, Иисус лишь говорил: "Марк, терпи". Я чувствовала, что вода уже начинает кипеть, Из-под накидок шел пар и крик. Мне казалось, что это длилось очень долго. Потом Иисус велел принести солому, разложить по кругу недалеко от чана, под­жечь солому вместе с одеянием Марка. Когда все перегорело, Мелех принес чистое одеяние, и Иисус снял покрывало с чана. Марк встал, и Я увидела очень красивого юношу. Тело его было чистым, лишь на лице остался один-единственный шрам. Иисус посмотрел: "С восходом солнца шрам исчезнет", Марк оделся. Варавва смотрел то на Марка, то на Иисуса. Его глаза выходили из орбит. Такого взгляда Я никогда не видела.

"Чудо из чудес. Даже что-то большее, — сказал Варавва. — В данный момент меня уже никто не пе­реубедит в обратном. Иисус, я преклоняюсь пред То­бой и пред Отцом Твоим. Мелех, накрой на стол и поставь побольше вина. Только сейчас я могу тра­пезничать рядом с этим человеком".

Иисус ушел отдыхать, но отдых был недолгим. Вернулся Он в тот момент, когда Марк собрался ухо­дить. "Иисус, — сказал Марк, — везде и всегда я буду помнить Тебя". — "Марк, живи и довольствуй­ся жизнью. Рассказывай обо Мне людям, а Мне нуж­но идти дальше, ибо люди ждут Меня везде". Ва­равва слушал их, потом промолвил: "Да, Учитель, ждут и предают Тебя. Вспомни, как мои люди, по­слушав Твои проповеди, предали меня, так же и Тебя, Иисус, предали в Капернауме. Я убедился. И сколь­ко бы Ты ни творил доброго, Тебя будут предавать, ибо слаб еще человек, особенно пред деньгами. Ког­да он продается, он не думает о душе". Иисус отве­тил: "Варавва, как бы ни было, все равно Мое ре­месло во славу человека и добра, и чем больше бу­дет верующих в Меня и Мое ремесло, тем лучше бу­дет для всех окружающих. Пока предают Меня и оскверняют, но со временем люди опомнятся. Я уве­рен, иначе бы не творил то, что творю". Варавва попрощался и ушел.

Мы же с восходом солнца собрались и все отпра­вились в Назарет. На душе было тревожно: что ждет нас там впереди, за горизонтом человеческой жиз­ни? Видеть предательство и откровение, добро и сра­зу зло, добродушную улыбку и плевок вслед, или брошенный камень — испытать все трудности и ос­корбления нам придется еще впереди. А пока мы были в пути. Несли в себе все доброе и нежное. Не­сли людям, которые ждали нас на нашем пути. Ве­дущий наш вел нас, не опасаясь ничего. Его душа и тело вели нас к Божеству. У каждого из нас были свои мысли. Кто о чем думал — уже было личное дело каждого идущего вслед за Богом.

НАЗАРЕТ

Назарет встретил нас дождем. Само селение на­ходилось на небольшой возвышенности. Со сторо­ны селение казалось серым и холодным. Обоснова­лись мы в доме покойного Иосифа. Целую неделю шел дождь. Мы никуда не выходили. Но жители На­зарета знали, что вернулся в их селение уже не быв­ший Исса, а Иисус-Эмма-чудотворец. И вернулся не один, а привел с собой двенадцать Учеников Своих, которые могут творить и делать все то, что умеет Иисус.

Со временем погода наладилась, и мы отправи­лись за селение, где находилась гробница Иосифа. Подойдя к гробнице, Иисус стал на колени: "Отец Мой земной, Иосиф, мы снова вернулись к твоему очагу, и Я знает, что ты рад, ибо ты всегда рядом с нами. Душа твоя находится в надежном месте. Пусть она радуется за нас со всей своей искренностью".

Мы помянули Иосифа. Молча посидели и пошли домой. Путь пролегал рядом с Моим любимым мес­том. Я присела у родничка, а Иисус с Учениками по­шел к дому. Там уже стояла толпа людей. Я же была отдана Своим мыслям. Пред Моими глазами снова начали появляться отдельные моменты из детства Иисуса. Вспомнила, как Ему было пять лет. Он иг­рал с детьми на улице. Один из Его ровесников по­лучил травму. В дом Исса вбежал взволнованный: "Мама, дай Мне воды в кувшине, Я буду врачевать". Я дала Ему воды и улыбнулась. Он выбежал на ули­цу и водой начал обрабатывать рану своему другу. Я вышла и наблюдала за Ним. Он так искусно все делал, и, действительно, рана исчезла. Исса был до­волен. Дети встали вокруг Него и начали просить Его: "Исса, полечи и нас, полечи". Он делал серьез­ный вид и образно лечил всех. В этом случае можно было видеть детскую шалость и взрослую зрелую серьезность.

Вспомнилось, как Иосиф брал Иссу на целый день. Иосиф плотничал, Исса находился все время рядом. Когда вечером они возвращались домой ус­тавшие, Я их встречала. "Мама, Я тоже Тебе помо­гаю и буду все время Тебе помогать, Я уже взрос­лый".

Иссу Иосиф старался с малых лет приобщать к труду. Он его слушался и исполнял все, что тот от Него требовал. Приятно было смотреть на Сына. Иосиф говорил: "Он будет предан не только Богу, но и физической работе. Я вижу, в Нем заложены ог­ромная сила и знания".

Иногда приходилось ненадолго оставлять дома Иссу одного. По возвращении домой во дворе, пря­мо на земле, мы видели рисунки разнообразной фор­мы, а под рисунками были начертаны непонятные иероглифы. "Исса, что это?" — "Мама, Я нарисо­вал Царствие Отца Моего и изобразил разные фор­мы жизни, что находятся в Царствии". — "Да, но здесь ничего не понятно". — "Ничего, Мама, со вре­менем всё и все поймут, а пока Я учусь делать то, что говорит Мне Мой Отец".

Он мог часами смотреть на рисунки и про себя что-то говорить. Мы Ему не мешали.

...Так Я сидела у родника и вспоминала Его дет­ство. Не знаю, сколько прошло времени в Моих вос­поминаниях, но, увидев толпу возле дома, Я отпра­вилась туда.

Огромная толпа людей стояла, окружая Моего Сына. Он говорил: "Дети Всевышнего, знаю, что вас привело сюда. Вера в Отца Моего привела вас ко Мне. Царствие Отца Моего не обходит вас сторо­ной. Ваша любознательность, да и все живое тянет­ся к солнцу и теплу его. Так и вы идете ко Мне. Так будет всегда, ибо Я послан на Землю только ради вашего благополучия. Каждый день прошу Я свое­го Отца, чтобы не обошел Он вас всех своим внима­нием, и через Меня вы получаете Его добродушную любовь к вам. Многие лета вы не ведали, что есть Царствие Небесное, вот и наступило время поверить в это. Я откровенен пред вами, как и Всевышний. Думаю, что вы понимаете Меня и будете передавать все Мои откровения".

К Иисусу подошла молодая женщина, на руках она держала грудного ребенка: "Равви, пожалуйста, по­моги моему горю”. И показала Ему своего дитя. Иисус посмотрел и увидел, что у него одна ножка короче другой. "Дай Мне его в руки". Женщина дала ребенка. Иисус попросил ее: "Поцелуй свое дитя сначала в лобик, животик, правое и левое плечо. Повтори три раза". Женщина все сделала. Иисус посмотрел еще раз на ребенка, держа его в левой руке, а правой начал работать над ножкой. Через некоторое время Он отдал дитя в руки матери. Она зарыдала, ибо видела чудо. Ножка была нормаль­ной. Люди опешили, они ликовали. "Вот тебе вода, придешь домой и в ней искупаешь свое дитя. Так повтори три дня подряд, и будет он жить у тебя девяносто один год". В слезах от радости женщина ушла домой. Люди стали громко говорить, даже спорить (Я поняла: устанавливается очередь).

"Не волнуйтесь, Я обойду каждого и помогу ему, ибо таков Мой долг пред вами".

Подошел мужчина и подвел своего сына. Было видно, что сын незрячий. "Иисус, прости меня сра­зу. Я из Капернаума. Я тоже, не понимая Тебя, при­нимал участие в Твоем гонении. Сейчас я вижу, что Ты истинный, добрый Бог. Прошу Тебя, помоги моему сыну". — "Не нужно просить у Меня проще­ния. Душа твоя тебя простит, ибо ты уверовал в Меня. Сыну твоему Я помогу". Иисус завязал маль­чику глаза и сказал отцу: "Веди его к роднику за руку и умой его там, и когда сделаешь, пусть твой сын, идущий впереди, приведет тебя сюда". Они все так и сделали. Люди с нетерпением ждали их возвраще­ния. И вот они появились. Впереди шел сын, кото­рый кричал: "Я вижу солнце! Я зрячий!" Подойдя к Иисусу, он припал к земле.

"Нет, сын Мой, встань и лучше подними руки к Небесам и скажи спасибо Всевышнему. Вера в Него вернула тебе твое зрение. Я лишь знал, как все сде­лать, ибо, помогая человеку, помогаю его душе. Рас­скажите в Капернауме, что Равви-Иисус любит всех, кто рядом с Ним и Его Верой".

"Иисус, — на коленях стояла женщина, по кото­рой было видно, что ее чаша горя переполнена, — прошу Тебя, помоги моей дочери. Разум покинул ее". — "Пусть подведут ее ко Мне". К Иисусу подвели молодую и очень красивую девушку; она была не в себе. Он накрыл голову девушки краем своего хито­на и приложил свои руки к ее голове, сказав: "Тво­рец, наполни ее чело духовной свежестью и всели силу разума. Пусть цветок цветет и не увянет пред светом Твоим". Девушка начала вздрагивать, потом зарыдала. Когда Иисус снял с головы хитон, все уви­дели, что она в своем уме. "Ты — мой спаситель, да?" — она повисла у Иисуса на шее. Не отпуская и целуя Его, держала в своих объятиях.

Подошел Петр. "Учитель, Ты, наверное, перепол­нил чашу разума". Все засмеялись и смеялись очень долго. А девушка так и не отпускала Иисуса, держа Его в объятиях. Я смеялась тоже, как и все, ибо то был добрый жизненный смех, смех радости. Иисус тоже смеялся, ибо видел пред собой Своих детей, ко­торые ждут Его помощи. Когда все приутихли и ус­покоились, Иисус сказал: «Идите все к роднику".

Источник бил из-под земли чистой, прохладной водой. Иисус опустил руки в воду. "Набирайте воду во все, что имеете с собой. Пейте, умывайте страж­дущих водой, и вы будете видеть чудо Господне, ибо вода исцелит каждого, кто ею будет пользоваться, человек или животное". Так Он держал руки в воде, пока все не набрали ее.

Домой Иисус вернулся довольный. "Исса, Ты ус­тал?" — "Нет, Мама, наоборот, Я полон сил". — "Приляг, отдохни". — "Нет, Я выйду к Ученикам и проведу вечер с ними". Иисус вышел, вечер был теп­лый и ласковый, небо усеяно звездами. Ученики сра­зу окружили Иисуса: "Равви, — обратился молодой Иоанн, — скажи нам, вот пройдет очень много ве­ков, мы будем находиться в Царствии Отца Твоего, будут ли нас помнить на Земле? Да и вообще, что будет на Земле, как она будет выглядеть?" — "Иоанн, что касается памяти, то после наших деяний она ос­танется всегда в сердцах людей. Как Земля будет выг­лядеть — тебе придется описать после того, как ты посетишь одно святое место, откуда исчерпаешь ин­формацию и откровением души своей преподнесешь людям, которые узнают свое будущее. И все будет рассчитано до второго Моего пришествия. Иоанн, ты проживешь очень долго и внесешь достойную лепту в христианскую Веру. Конечно, вам интерес­но все знать. Немного, но попробую открыть вам эту тайну. Люди на Земле будут жить долго, ибо Дух Святой нескончаем. У людей будет все, они изобре­тут большие челны, которыми будут бороздить моря и океаны. У них будут воздушные корабли, на кото­рых они будут искать нас в небесах, не понимая лишь одного, что нас можно найти только в своей душе. Добро и зло будут вести войну между собой. Будут падения, и будет подъем. Идолы, стоящие у власти, будут стараться искоренить христианскую Веру, руша своим неверием Дворцы и Храмы Духовные, тем самым будут губить свои души. Верующих в Бога будут преследовать гонением, предавать смерти. Все это будет преобладать среди людей". — "Так, мо­жет, напрасно все делаем?" — спросил Иуда Иска­риот. "Нет, не зря, светлого на Земле будет больше, чем темного, и когда на Землю с небес опустятся огненные колесницы, тогда все поймут и будут по­няты, что не понапрасну мы все творили". — "Равви, — обратился Петр, — мы с Тобой можем вер­нуться на Землю?" — "Это уже воля Отца Моего, как Он решит, так и будет". — "Мы с Тобой здесь, на Земле, все время будем вместе?" — спросил Фома. "Да, до определенного Мне времени, ибо придет такой день, и Меня Отец заберет к себе, а вы, Уче­ники Мои, будете продолжать начатое". — "А у нас будут свои Ученики?" — снова спросил Фома. "Да и число их семьдесят. Каждый век будет дарить своих Учеников. Многие из них сгорят в огне. Над мно­гими будут смеяться и обвинять в том, что они люди потерянного ума. Но ради Веры в Бога Ученики наши стерпят все, даже в те времена, когда цивили­зация на Земле будет считать себя развитой. Наши Ученики не подведут нас". — "Интересно увидеть все", — сказал Андрей. "Андрей, не сомневайся, увидишь и даже примешь участие в Новых Деяниях наших".

Иисус немного помолчал, потом обратился к Уче­никам: "Дорогие вы Мои Ученики, в данный момент Я вижу лица и тела наших Учеников. Они родятся там, где-то впереди. Я не могу назвать сейчас всех их по именам, но Я вижу, что они истинные дети Божьи, как и мы сейчас. И при нашем пришествии мы будем воскрешать их и производить в святые, ибо они будут стоять на нашей тропе, вечной тропе, по которой шли мы и будут идти они. Мы с ними встретимся, отблагодарим за их верность и предан­ность. И пусть все, кто из них будет чтить Моего Отца и нас, держа в своей душе Веру, останутся та­кими на всю вечность. Я знаю, что Мои слова не скоро дойдут до людей и их душ, но Я уверен в том, что они дойдут, ибо святое принимается святым. И стар и млад будут воспевать нас в своих душах".

Петр сказал: "Равви, Ты убедил нас. Слушая Тебя, мы представляли все, и наши души и сердца без колебаний будут отданы Божьей Вере". Иисус положил руку на плечо Петра. "Что ж, Петр, посмот­рим, а сейчас всем нужно отдыхать". Иисус зашел в дом, Я еще не спала. "Мама, учу Своих Учеников, вижу их страсть ко Мне и чувствую еще нечто дру­гое, но пока Я сомневаюсь". — "Сынок, Ты устал, поэтому Твои мысли начинают играть с Тобой". — "Увы, Мама, душой Я чувствую что-то нехорошее". — "Что ж, поживем - увидим. Исса, отдыхай".

Новый день встретил нас теплыми лучами солн­ца. Я видела, настроение у Иссы было хорошее. Я тоже чувствовала себя хорошо.

"Мама, Я пойду к роднику и немного времени отдам разговору с Отцом". — "Конечно, Иисус, иди, а Я займусь по хозяйству". Ничто не предвещало беду. У источника Иисус вел диалог со своим От­цом. Своей душой Он слышал Его. (Из уст Иисуса: "Отец, Я плоть Твоя, Исполнитель Твой. Ты послал Меня на Землю, и Я вершу Деяния". — "Да, Сын Мой, Ты — Моя духовная плоть. Смотрю Я на Тебя и радуюсь, и эта радость переполняет Меня. Я хочу видеть обновленную Землю, и Ты Мой помощник". — "Отец, Меня вчера спросили Мои Ученики: "Мо­жет, напрасно мы все это делаем?" Я как мог, так и ответил им". — "Что ж, Иисус, Ты ответил правиль­но. Я лишь дополню немного. Понапрасну ничто не делается человеком, тем более Богом. Если Я сде­лал вечное Творение, то учти, оно не напрасный труд. Это Моя могущественная мысль, и в ней Я вижу духовное развитие человечества. Ты, послан­ник Мой, являешься продолжателем Моего труда, очищая души людские на Земле. Мне легче будет здесь, в Моем Царствии, утверждать их бессмертие, ибо они будут приходить ко Мне с чистой Верой и душой. Твой труд почетен и цены ему нет". — "Да,

Отец, Моей ценой будет Моя смерть". — "Нет, Сын Мой — она будет Твоим началом". — "Спасибо, Отец. Я доволен"). Я в это время находилась в хи­жине и готовила завтрак Иссе. К нам вошло пятеро мужчин, они поприветствовали Меня и сказали: "Мы хотим видеть Твоего Сына. Он должен нам помочь, один из нас очень болен".

Я им ответила: "Идите к роднику и там Его най­дете. Он вам поможет". Они ушли. Мне Мое сердце что-то подсказывало, но полностью Я не почув­ствовала его. Прошло много времени, но Иисус не возвращался. Пришли Андрей, Петр, Иоанн, Фома. "Мать Мария, где Учитель?" — "У родника исце­ляет больного". — "Что ж, мы пойдем к Нему". (Из рассказа Учеников: "Когда мы подошли к родни­ку, то там не было никого. Мы испили воды и при­сели. После Фома говорит: "Смотрите, вот там ле­жит наш Учитель, наверное, отдыхает". Когда мы подошли, то увидели страшную картину: на земле лежал окровавленный Учитель. Голова, лицо и весь хитон были в крови. На груди у Учителя лежал большой камень. Мы подняли Иисуса, поднесли к роднику, смыли с Него кровь. Учитель молчал. Кровь сочилась из ран. Мы понесли Его в дом"). Я увидела, как Ученики несут Моего Сына, и поняла, что не напрасно Меня тревожило сердце. Я обомле­ла. Иссу занесли и положили. Он молчал. Обрабо­тав раны настоями из трав и перевязав Его, Я по­просила Учеников выйти. Они без колебаний выш­ли из дому. Плача, Я просила явиться сюда бабуш­ку и Ангела. Через некоторое мгновение они появи­лись предо Мной: "Мария, успокойся и выйди тоже из хижины". Я вышла и в ожидании села рядом с Учениками. Мы сидели и молчали. Где-то через час из дома вышел Иисус. "Мама, большое Тебе спаси­бо, и вам спасибо, братья Мои". На нем не было ни одной царапины. Войдя в дом, Я никого там не уви­дела. Мне стало не по Себе, и Я заплакала: "За что, ведь Он творит и несет вам добро? Почему некото­рые идолопродавцы так поступают? Что плохого вы видите в Нем? Ярые разбойники и те не трога­ют Его, верят Ему"... Со временем Я успокоилась и вышла к ним.

Иисус рассказывал: "Я сидел у родника, ко Мне подошли пятеро мужчин. Они Меня поприветство­вали, и один из них говорит: "Мы прибыли из Иеру­салима, дабы свершить суд над Тобой, как над сла­боумным самозванцем". Я ответил: "Судя по все­му, вас слабоумные послали суд вершить надо Мной. Я вас не боюсь, ибо вы лишь только обма­нутые исполнители, а сытые, слабоумные верхово­дят над такими, как вы». — "Кто Тебе дал право осквернять и подрывать веру в священнослужите­лей? — "Мой Отец дал Мне это право". — "Но раз Твой Отец дал Тебе такое право, то и отправляйся к Нему". Последовал удар камнем в подбородок, потом били ногами, и в конце удар пришелся по голове. Со стороны Я видел, как они потащили в сторону Мое тело, бросили на землю и положили на грудь камень. Один из них сказал: "Вот в чем наша вера и сила". И они сразу ушли. Я смотрел на свое тело, Мне было легко, Я не чувствовал боли, потом Я увидел своих Учеников, когда они взяли Мое тело и понесли в дом. Только в доме Я пришел в себя, увидев то, чего не видели вы, Мои Ученики. Сейчас Мне легко, силы вернулись ко Мне снова. Мстить Я никому не намерен, поэтому будем про­должать свое дело с большей уверенностью и на­слаждением". Под вечер пришли и остальные Уче­ники, и все сразу приступили к беседе. Иисус был спокоен, как никогда. По Нему не было заметно ничего, как бы ничего и не случилось. А Я подума­ла про себя: чаще нужно слушать Свое сердце, ибо оно, как и душа, чувствует все. И еще. Я вспомни­ла, как в Иерусалиме однажды бросали камни в нашу сторону, и Иисус, будучи тогда еще ребенком, сказал: "Зло не в камне брошенном, а в слабости души бросающего". Он был прав.

В Назарете была небольшая площадь, где схо­дились торговцы, предлагая свой товар. Собира­лось там много людей. Мне часто приходилось по­сещать то место. Меня знали все местные жители. Приезжие просто расспрашивали жителей о нас, веря и не веря в нас, но каждому хотелось видеть Иисуса. Я ходила между людьми, с некоторыми общалась. Беседы были разными, начинали с од­ного и переходили к другому. Вообще Мне нрави­лись такие общения. В толпе можно было услышать всякое, именно о нашей семье. На что-то Я не обра­щала внимания, к чему-то прислушивалась и дела­ла свои выводы. Было заметно, что чем материаль­но богаче выглядел человек, тем меньше он верил в нашу Истину и во все то, что делал Мой Сын, а чем беднее, тем больше предпочтения отдавалось нам. Конечно, в те времена язычество имело свою силу и свою веру, переиначить все было трудно. Если веками приучали к одной вере, то к ней привыкли. И вдруг появляется Иисус, неся с собой Новое мыш­ление и другие взгляды, то, соответственно, возни­кало двоеборство. И все же Иисус завоевывал ав­торитет с большей силой и убеждением. Но люди по-разному излагали Его Учение, особенно те, кто не видел Иисуса и не слышал Его, лишь по расска­зам других доносил информацию о Нем в искажен­ном виде. Проповеди, притчи искажались, выгля­дели жестокими, преподносились людям якобы во вред человеку.

От своих знакомых и родственников, живших в Иерусалиме, Я узнала, что еще готовится покуше­ние на жизнь Иисуса. Священнослужители, далекие от взглядов Иисуса, не желали принимать всерьез Его Истину. Наступал духовный переворот, и Иисус неоднократно встречался с представителями язы­чества. Беседовал с ними, внушал им. Многие со­глашались с Ним, но многие и нет. Но тот, кто был согласен с Иисусом, сразу же обдавался грязью язы­ка человеческого. Некоторые из язычников, кото­рые имели вес в своих кругах, если так можно вы­разиться, перешли на сторону справедливой Исти­ны — Божьей Веры. И, в принципе, были все время рядом с Иисусом. Власти земные не хотели и слы­шать о вновь явившемся Небесном Сыне, но в ду­шах своих они хотели видеть Его. Конечно, если бы не Ученики Иисуса, то одному Ему было бы не под силу что-то переиначить. Я, как Мать Иисуса, с уверенностью могу сказать, что центром духов­ного переворота явились: Капернаум, Кана, Наза­рет и Иерусалим, который нас ждал впереди. Я имею в виду то время, когда Иисус воистину созре­ет в своих деяниях и станет совершенным, как Эмма-Равви (Бог-Учитель). Но до Иерусалима еще далеко. Иисуса там уже кое-кто боялся. И Он им докажет, входя в Иерусалим не как завоеватель, а как духовный покровитель. Сын Бога, Царя Про­стора Небесного. В этом все убедятся.

Всякое учение должно быть достойно Учителя, и если Учитель предан всей своей душой своему уче­нию, то он божественен и понятен. Огромную силу и терпение нужно иметь, чтобы выдержать такую ответственность пред Всевышним и пред Челове­чеством. Ради такого не каждый решится, лишь из­бранники достойны подобной чести. Они несут всю ответственность пред людьми и их душами. Откры­вая духовное таинство пред человеком, полностью нужно быть уверенным в себе и в том, что творишь.

Я видела и понимала, как Ученики и сам Иисус с огромной преданностью относились к своим обя­занностям. Они знали и ведали, что творят и ради кого творят. Их души были наполнены невероят­ной энергией, которая ежедневно выливалась в све­те общения. Сам смысл деяний говорил о себе. Все, что творили, напрасно не пройдет в сознании лю­дей. Творец, Ученик Его и Ученики становились единой мыслью, мыслью Вечности и благополучия. Простор Небесный, вся сила Его должна быть ис­пользована только с благородной целью и ни в коем случае во вред. Вся последовательность Святого учения состоит только из духовных творений. Да, взглядом своим заметить невозможно, услышать душой и претворить в жизнь — под силу каждому. Ибо совершенен человек только в учении. И все, что дается Богом, должно воплотиться своей кра­сотой в жизни. Трудно быть первопроходцем в на­чинании какого-то ответственного дела, но достой­но пред Всевышним. Все люди являются силой Все­ленной, которая поддерживает контакт с невиди­мыми силами и умножает их могущество на радость всему живому.

Утверждая свое разумное начало, Иисус и Уче­ники Его, да и все последователи должны быть на­граждены Всевышним за преданность Ему и Его Царствию. Все, что хотел Творец, претворилось в жизнь. Да и сейчас претворяется, неся с собой бла­городную Истину и Веру в Создателя.

К чему все Я сказала, а к тому, чтобы вы дей­ствительно осознали всю прелесть своего бытия на Земле и воистину все поняли, ведь на понимании строится характер всего разумного, формируются Вера и Душа. И Мне хочется, чтобы каждый из вас избрал для себя все достойное и не ошибся в выбо­ре избранного. Все должно быть отдано разумно­му, ибо в нем заложен животворящий идеал и со­весть ваша.

О случае, который произошел с Иисусом, узнали многие. Все сожалели о случившемся. Варавва, дей­ствительно, был как тень Иисуса. Он сразу появился у нас в доме, посмотрел на Иисуса, усмехнулся: "Учи­тель, один раз я Тебе уже говорил: раз Тебя не охраняет Твой Отец, то я возьму на себя ответственность и буду оберегать Тебя. Мне кажется, что Бог заставляет меня это сделать. Мои люди всегда бу­дут рядом с Тобой". Иисус подошел к Варавве. "Спа­сение Мое не в твоих людях, спасение Я увидел в тебе самом, ибо вижу, что ты поверил в Меня, но полностью еще не осознал всю истину". — "Да нет, Иисус, мне стыдно признавать, но я начинаю пони­мать Истину, которую Ты проповедуешь. Недавно я посетил Иерусалим, конечно, не по своей воле: проку­ратору уж я "нравлюсь", видел и слышал, как самозванцы-чины и вся священная рать отзывались о Тебе. И там я понял: они боятся Тебя больше, чем меня. И я признаю Тебя. Ты со своей Верой сильней меня. Раз уж я грешник, мне не справиться с самим собой, тем более с жизнью, которая царит вокруг нас, где от серебреников зависит все: и честь, и душа. Ты в этом когда-то сам убедишься. Когда я напива­юсь вина, то в таком виде я вижу не свою жизнь, а Твою, и являюсь наблюдателем". — "Хорошо, Ва­равва, если ты говоришь от чистого сердца, то ты еще не потерян. Все можно исправить, нужно лишь твое согласие". — "Извини меня, Иисус, я чувствую, что уже поздно, чтобы изменить что-то. Но все рав­но я Тебе еще пригожусь. Я повторяю: тропа у нас одна. Людей я Тебе оставляю в охрану Твою. Если Ты в чем-то переубедишь их, это будет Твоя заслу­га, которая еще раз докажет Твое могущество".

Я тоже вступила в разговор: "Скажи, Варавва, тебе страшно бывает, когда видишь, что ты тво­ришь?" — "Да, мне с каждым днем становится не по себе, но, когда вспоминаю: мне было семь лет и свя­тость наша, которой мы отдавали почтение, пове­сила моих родителей, и нас осталось девятеро детей, и ни единого родственника, который мог бы помочь нам, мне становится не по себе. В душе я человек, а с виду зверь". Я промолчала, потом сказала: "Изви­ни Меня, Я не знала, что родители твои мертвы. Но за что их повесили?" — "Нам нечего было есть, отец пошел на крайность и уворовал барана у одного свя­щенника. Мы были сыты лишь два дня, потом при­шел священник с легионерами, всех нас избили, отца и мать убили... С тех пор я ушел из дома, и вот, как орел, набрасываюсь на свою добычу и делю ее меж­ду такими, какими когда-то были и мы. И я хочу спросить вас: где же раньше был Бог?" Иисус отве­тил: "В ваших душах, но вы не слышали Его. И вот Я здесь, чтобы вы не только слышали и увидели, но и почувствовали Его и убедились, что Он есть". — "Раз так, я ухожу молча. И снова не прощаюсь, ибо меня невидимая сила, когда ей нужно, тянет к вам, и тем более мои чувства". Он ушел. "В его душе что-то есть, она уже пробуждается, — сказал Иисус. После подошел ко Мне: "Мама, Отец нас рассудит и внесет полную ясность, но все впереди". Я молча­ла. Мне было жалко и Иисуса, и Варавву. Ответа для себя Я пока не находила, лишь спустя некото­рое время вопрос сам по себе разрешится, а пока Иисус с Учениками собрался в дорогу. Путь их ле­жал в Кефрь-Кану, которая была удалена на восток от Назарета.

Матфей, будучи там у своих родственников, по­обещал жившим в селении людям, что их посетит Иисус — Сын Божий. Все ждали с нетерпением Его прихода. Попрощавшись со Мной, Иисус с Учени­ками направился в Кефрь-Кану. Я осталась одна, а в душе с Иисусом и Его Учениками. Дни разлуки проходили медленно, можно сказать, грустно и тос­кливо, Я уходила на свое любимое место и молча часами находилась там, в мечтаниях о встрече с Иисусом. Внутренним взором Я видела их всех, даже слышала, о чем они говорят в пути и что делают. И как в сказке, предо Мной появлялась Моя бабушка. Я даже не заметила тот миг, когда она явилась пре­до Мной: "Мариам, тоскуешь?" — "Да". — "Что ж, Ты Мать, и я знаю по себе, что такое разлука, Ма­риам. Он уже не сможет изменить Свой образ жизни, так же, как и Ты. Пусть идет по Своей тропе и чув­ствует удовольствие от Своего труда. Всевышний открыл пред Ним светлый путь. Гордись, Мариам, Наступит такое время, когда вы обретете покой и бу­дете наслаждаться этим». Говорили мы долго. При­ятно слушать хорошие слова от близкого Мне чело­века. И все же Я решила пойти вслед за Иисусом.

На следующий день Я тоже отправилась в Кефрь-Кану. Недолго Мне пришлось идти. По дороге Мне довелось зайти в одно селение. Я была удивлена, ибо увидела там Своего Сына с Учениками и огромную массу людей. Иисус говорил с ними. Подойдя бли­же, Я услышала: "Веруйте во все, что видите и слы­шите, ибо вы дети Его — плоть Земли и души — царствие Его. Вы, как цветы полевые, и дабы вы не увяли, Я послан на Землю, чтобы окропить вас ис­тинной влагой души Моей и Веры. Сорняк умрет, цветы останутся и нектаром своим опылят всю Зем­лю, и станет Земля еще прекрасней на все века. Ог­ромная духовная сила, посланная на Землю Всевыш­ним, возьмет свой верх над всем достойным и бла­гочестивым. Люди, в душах своих радуйтесь тому, что вы живете, и тому, что впереди вас ждет встреча в Просторе Небесном со своим Создателем. Прило­жите руки к сердцам своим и вы откроетесь пред Всевышним. Вы примете Его, и Он вас возьмет в свои объятия. Жизнь дана, чтобы жить дальше, и, при­умножая эту жизнь своей Верой, всегда вы будете блаженны".

К Иисусу подошел мужчина. "Иисус, а сейчас мы можем увидеть Бога?" — "Посмотри Мне в глаза, что видишь в них?" — "Отражение свое". — «А в твоих глазах Я вижу Свое, значит, Я в каждом из вас, как и вы во Мне — Сыне Божьем. Хранить духов­ный очаг в душе своей — телесное очищение, кото­рое подарит вам радость. Душа станет светлей, и страдания покинут вас".

"Иисус, — спросила одна женщина, — найду ли я в Царствии Отца Твоего сына своего умершего?" — "Женщина, искать его не нужно. Вы его не утеря­ли. Придет время, и вы встретитесь с ним". — "Так я могу и сейчас уйти к нему?" — "Нет, уйдешь лишь тогда, когда призовет Мой Отец, а сейчас живи и радуйся, радуйся всему тому, что ты есть и есть Всевышний со своей обителью".

К Иисусу поднесли мальчика пятилетнего возраста и попросили: "Равви, помоги этому чаду, он не может ходить". Краем своего хитона Иисус накрыл дитя, перекрестил его трижды и произнес: "Отец Мой Всевышний, всели в чадо силы Свои. Пусть он уверенно будет стоять на Земле, сотворенной Тобой, и пусть силы Твои никогда не покинут этого ребен­ка". Иисус посадил мальчика на землю и сказал: "Встань и иди к своим родителям". Мальчик встал, сначала неуверенно сделал свой первый шаг, посто­ял еще немного и после побежал. Его не могли оста­новить. Он метался среди людей и смеялся. Взрос­лые смеялись и плакали.

Иисус снова обратился к людям. "Вот Я вам доказал, что воистину есть силы Господни, которые витают среди вас, и если вы полностью поверите в них, значит, вы познаете Всевышнего". Иисус уви­дел Меня: "Мама, что случилось?" — "Нет, Исса, ничего, просто Я не могу без Тебя и решила идти вслед за Тобой, ибо мое место рядом с Тобой". — "Но, Мама, ведь трудно будет Тебе преодолевать такие расстояния?" — "Исса, Я все выдержу".

На некоторое время мы остановились в этом не­большом селении. Местность была очень красивой, и свободное время мы с Иисусом проводили вмес­те, любуясь красотой природы.

— "Мама, при виде Творения Отца нашего у Меня душа торжествует, ибо в Творении Его вижу душу Отца Своего. Я рад, что Я Его Сын и Ты — Моя Мать. Сколько бы ни жили люди на Земле, они должны сохранить сотворенную красоту . — Исса, Ты прав. Сохраняя сотворенное, люди продлят род че­ловеческий. И Отец наш обретет больше силы, и людям легче будет жить".

"Мама, когда Меня учили Мои Учителя, они Мне говорили: "Исса, дитя Ты наше, сколько прекрасно­го Ты подаришь людям! Красота духовная проснет­ся в телах людских. Ты пробудишь их от сна. Учим мы Тебя Божьей Истине и надеемся, что Ты эту ис­тину посеешь на Земле прочно. А урожай будет пло­дородным. Сейчас люди не понимают, кто они и откуда, зачем живут они и, не находя места, мечутся в недопонимании. Ты объяснишь им их принадлеж­ность на Земле. Конечно, не все поймут все сразу, да и нечестивые будут всячески мешать Тебе в здравом посеве. Сейчас учись определять, где есть плод дос­тойный и верный и где есть сорняк неприхотливый, который должен быть искоренен, ибо сорняки гу­бят оболочку Божьей души. Долго Всевышний Отец Твой думал, как внедрить на Земле духовную силу, внедрить ее так, чтобы каждый человек понял, что он живет не сам по себе, а по воле Создателя. И вот Ты — первенец, который должен поставить всех на правильный путь. Ты — Сын Бога, находясь в теле человека, предстанешь пред людьми как что-то нео­быкновенное. Исса, ты сам видишь, какие красоты окружают Тебя здесь. Что тоже Творение Отца Тво­его. Ты должен донести до людей не только то, чему мы Тебя учили, но и то, что Ты видел у себя дома, в Просторе Небесном. И рассказать без всякого лу­кавства всем, кто поверит в Тебя и кто нет. Любуясь красотами Простора Небесного, Ты расцветаешь у нас на глазах. Мы Тебе отдадим все знания, кото­рые Ты будешь применять для благополучия всего человечества. Наблюдая отсюда за Тобой, за Твои­ми деяниями, мы будем радоваться за Тебя, за на­шего Ученика, ибо мы тоже вносим свою лепту, дабы Земля стала еще чище и сильней. Отец Твой наблю­дает за Тобой, за Твоим учением и видит, что Ты достоин быть тем, кого Он избрал и послал на Зем­лю. Мы Тебе покажем всю Вселенную, все жизни, которые находятся во Вселенной, и, видя красоты, Ты поймешь, что Ты нужен Земле". Я тогда уже по­нимал, что жить так, как живут люди на Земле, про­сто нельзя. Образ жизни нужно переменить, и чем быстрее произойдет, тем лучше будет для всех".

Вот в таких разговорах мы с Иисусом были еди­ны и довольны.

Наступал новый день. Иисус говорил: "Мама, се­годня Я многим подарю радость, подарю жизнь. С каждым восходом солнца Я все больше и больше вливаюсь в среду духовного добра. Люди ждут Меня, и Я вижу, что они ждут с нетерпением. Все сильней и сильней они убеждаются в том, что Я действитель­но есть Спаситель, а не лжепророк. Мне приятно вы­ходить к ним, ибо знаю, что Я им всем помогу". — "Да, Иисус, Я все вижу. Это радость и для Меня".

В дом, в котором мы жили, вошел ребенок лет десяти. "Скажите, а Бог здесь живет?"

Я улыбнулась: — Да, вот Он".

Мальчик посмотрел на Иисуса, припал к земле и заплакал: "Помогите моей маме. Была сильная гро­за, она взглянула на молнию и ослепла". — "Хоро­шо, не плачь. Как тебя зовут?" — "Давид". — "Что ж, Давид, идем к твоей маме. Где вы живете?" — "Не­далеко, в соседнем селении." — "В путь, Давид". Войдя в дом, Иисус увидел лежавшую женщину, она была очень красивой. Иисус посмотрел на нее. "Бог наказал тебя, ибо ты блудница. Не молния в том виновна, что ты ослепла, сама в том виновата".

— "Да, Равви, я согласна с Тобой. Но все равно помоги мне, я еще молода и хочу видеть". — "Я тебе помогу ради ребенка твоего, только ты Мне пообеща­ешь, что найдешь себе мужа и достойно проживешь свою жизнь. И еще: с каждым восходом солнца ты будешь просить у Бога прощения и духовного очи­щения. Если ты этого не сделаешь, то в следующий раз гроза будет сильней. Я думаю, что ты поняла Меня". — "Да, я поняла". — "А сейчас встань и вый­ди из дома". С помощью Давида женщина вышла. "По­смотри на солнце". — Да, Я вижу светлое пятнышко". — "Сейчас своей слюной протри глаза и мысленно попроси у Бога прощения". Как только она это сделала, сразу закричала: "Я вижу, вижу, вижу все. Ты не человек. Ты — Бог настоящий. Кля­нусь, я все исполню то, что Ты мне сказал". — "А сейчас иди по всему селению и расскажи людям, что Бог тебя простил и что ты скоро очистишься от гре­хов".

Она ушла. К Иисусу подошел Давид. "Равви, Ты не маме жизнь спас, а мою, ведь без нее я бы не вы­жил. Спасибо Тебе, Равви". — "Давид, ты хороший мальчик, и Я надеюсь, что ты со временем станешь еще лучше, ибо чувствую твою добрую душу". — "Равви, можно, я Тебя провожу? Мне приятно нахо­диться рядом с Тобой". — "Конечно, Давид, идем".

Шли медленно, мальчик приставал с вопросами, Иисус отвечал. Давид был дважды доволен. "Равви, скажи, вечером я видел на небе огромный светящий­ся шар, то был Бог?" — "Нет, Давид. Это братья Моего Отца". — "А они добрые, как и Ты?". Иисус улыбнулся. "Не только. Если бы не они, то тебя и всего, что ты видишь вокруг себя, не было бы". — "Равви, я не понимаю". — "Ничего, Давид, поймешь все, для этого у тебя времени очень много". — "Рав­ви, а Ты можешь летать, как птица?" — "Нет, не могу, а душа Моя может. Да и твоя тоже". — "Но ведь я не вижу свою душу". — "Все, что ты видишь вокруг себя — на него смотрит твоя душа через твои глаза и тело и решает, как ей поступить. Вот и сей­час она ведет тебя радом со Мной, ибо чувствует свое родное". — "Скажи, а у Бога есть крылья, как у птицы?" — "Увы, Давид, нет. У Него есть сила. В силе заложен Дух Святой, который и витает, как птица в Просторе голубом. Что ж, Давид, возвра­щайся домой к маме, а Меня люди ждут".

Иисус пошел, а Давид долго стоял посреди до­роги, глядя вслед своему спасителю. Ветер колыхал лохмотья его одеяний. На лице были слезы. Маль­чик смотрел и думал: "Равви, я буду с Тобой всегда. Когда стану взрослым, я найду Тебя. Отца своего я не знал и не видел никогда, но за один день встречи с Тобой я почувствовал от Тебя отцовскую силу и любовь ко всем людям".

Иисус скрылся за горизонтом.

Вернувшись в селение, Он увидел легионеров с сотником. "Нам велено доставить Тебя к великому прокуратору Понтию Пилату. В Кесарии он ждет Тебя. Если Ты будешь сопротивляться, приказ — до­ставить Тебя силой". Иисус согласился и в сопро­вождении легионеров отправился в Кесарию. Я же с Учениками последовала за ними. За три дня мы доб­рались до селения. У Пилата был большой дворец, который охранялся легионерами. Во дворец нас не пустили. Один из воинов за серебреник сказал нам, что "молодой лже-царь находится здесь", а когда Его отпустят, ему неизвестно.

Местные жители предоставили нам жилье. Петр с Учениками сразу пошел в люди. На одной их пло­щадей он собрал много народу и обратился к ним: "Во Дворце у Понтия Пилата находится наш Учи­тель, вы о Нем уже слышали. Он может все, ибо по­слан на Землю Всевышним, который находится на небесах. Учитель наш может творить чудеса, и вы в этом убедитесь. Он проповедует всем бессмертие че­ловека, и Ему верят все, потому что у многих на гла­зах Он воскрешал людей из мертвых".

А в то же время во дворце у Пилата шел диалог между прокуратором и Иисусом.

"Я много слышал о Твоих деяниях. Раз Ты по­слан на Землю Небесами, то докажи мне". — "Да, Я послан на Землю не доказывать, а учить всех людей и спасать их от грехов их". Пилат рассмеялся: "Да что Ты можешь! Я смотрю на Тебя и вижу пред со­бой умалишенного оборванца". — "Не в твоем взгляде и не в Моем одеянии суть Моя. В душе Моей есть то, чего тебе никогда не понять и не увидеть. Вот из-за таких, как ты, Я и нахожусь здесь, ибо вы губите народ своим тщеславием". — "Сейчас прикажу по­садить Тебя в холодный подвал и высечь, чтобы Ты поумнел, Сын Божий". — "Мне не привыкать, Я выдержу. Но, если такое случится, то Я буду уверен, что уже предо Мной находится действительно ума­лишенный, который кончит свою жизнь в страшных муках. Зачем ты Меня позвал?" — "Я хочу своими глазами увидеть то, что Ты можешь сделать. И ког­да я увижу, то мне решать: отпустить Тебя или поса­дить на цепь". — "Я не собака, чтобы сидеть у тебя на привязи". — "Как Ты смеешь так говорить со мной, отшельник?" — "Да, пусть Я буду отшельник, но с чистой душой. И все же Я останусь человеком и Сыном Отца своего Небесного".

Пилат позвал легионеров: "В подвал лжеца и не давать Ему ни есть, ни пить. Пусть Ему Отец Его помогает выжить". Иисуса бросили в холодный тем­ный подвал. В темноте, отыскивая место, Он на­ткнулся на сидящего человека. "Брат, кто ты?" Сидящий ответил: "Да, впервые Бог обращается к раз­бойнику, как к брату. Это я, Варавва. Иисус, я Тебя узнал, ибо привык к темноте. Вот и сошлись мы с Тобой на тропе жизни. Я думаю, что все обойдется, я заплатил Пилату золотом, и он отпустит меня. Иисус, хочешь, я и Тебя выкуплю?" — "Варавва, Я не продавался, и выкупать Меня не нужно". — "Ну, смотри. Тебе видней. Ты — Бог, а я разбойник. Иисус, если Ты не против, я буду именовать себя тоже Иисусом-Вараввой. Мне так легче будет жить". — "Что ж, если желаешь, то носи Мое имя, но не во вред людям". — "Смотря каким людям, если таким, как Пилат, то нож мой судья им и их ненасытным брюхам". — "Да, ты неисправим". — "Равви, я ско­ро выйду из тьмы и все же чувствую, что мы встре­тимся с Тобой вот в таких "палатах", и у нас будет время поговорить и поразмыслить над нашей жиз­нью".

Через некоторое время за Вараввой пришли ле­гионеры.

"Равви-Иисус, я ухожу, чтобы вновь встретиться с Тобой". Иисус остался один. Пред Его глазами про­шла в картинках Его короткая жизнь. Он подумал: "Как еще мало Я сделал для людей. Мне стыдно пред Отцом Моим и пред самим собой..."

Площадь, где Петр с Учениками призывал лю­дей к признанию Иисуса, была переполнена. Все кри­чали: пусть докажет Он нам Сам, на что способен. И все двинулись к дворцу Пилата. Подойдя к дворцу, они начали скандировать: "Понтий, покажи нам Бога-Человека". Увидев такую массу людей, Пон­тий вышел к людям. "Чего вы хотите от меня?" — "У тебя находится Бог-Человек, и мы хотим видеть Его". — "Бога у меня нет. Какой-то оборванец си­дит у меня в подвале, не Он ли это? Но если вы тре­буете, я вам верну Вашего Бога". Через несколько минут вывели Иисуса, Он был весь мокрый (в под­вале было много воды).

"Братья Мои, Я знал, что вы придете за Мной". К Иисусу подошел Матфей. «Иисус, возьми мой хитон, переоденься". Люди требовали чуда от Сына Божьего. К Нему поднесли женщину, у которой по всему телу кровоточили раны. "Исцели ее на наших глазах". Иисус подошел к женщине (Понтий Пилат со стороны наблюдал за Иисусом), накрыл ее хито­ном и сказал: "Люди, поднимите свои руки к Небе­сам и попросите Бога, чтоб Он помог несчастной". Все так и сделали. Через несколько минут женщина встала, на ней не было ни единой язвы. Народ лико­вал: "Чудо свершилось. Бог среди нас, чудо Божье". Женщина стояла и плакала, народ радовался. Ухо­дя во дворец, Пилат думал: "Да, что-то в Нем есть, ибо я сам видел. Для меня это загадка. Я еще желаю видеть такое чудо." Он закричал: "Приведите Его снова во дворец".

Иисуса завели в одну из палат. Понтий говорит Иисусу: "Что ж, я видел, но убедился я не полнос­тью. И хочу увидеть еще Твое чудо. У моей жены старая мать, и она не слышит, верни ей слух". — "Приведите ее сюда". Привели пожилую женщину, которая вообще ничего не слышала. Иисус взял ее за руку и вывел на улицу в сопровождении всех пра­вителей и слуг. Приближалась гроза. Иисус сказал Пилату: "Как только прогремит первый раскат гро­ма, она станет слышать". Все стояли и молчали в ожидании. Темные тучи ползли медленно по небу. Сверкнула молния, прогремел сильный гром. Жен­щина закричала не своим голосом. Стоявшее рядом дерево с треском рухнуло на землю. Понтий от стра­ха убежал в свой дворец.

— "Больше пятнадцати лет я не слышала, и за одно мгновение слух вернулся ко мне. Спасибо Тебе, я не знаю, кто Ты. Ответь мне, что Ты за человек?" — "Извините Меня, пусть ваш зять объяснит, кто Я". Иисус повернулся и подошел к своим Ученикам. "Вот вы видели Мою первую благодарность со сто­роны нечтивого. Сырым подвалом он наградил Меня, а Я его добром. И в том вы видите Истину Божью".

В этот момент из Капернаума прискакал сотник Корнилий со своей сотней. "Спаситель, я услышал, что Ты в заточении и, как должник Твой, пришел на помощь к Тебе". — "Спасибо тебе, Корнилий. Не Я в заточении, Пилат находится в нем, а Я на свободе, и душа Моя поет вместе с хорошими людьми, теми людьми, кто верит во все Божье". Пилат так и не вышел. Чувствовалось, что стыд его не пускает и со­весть мучает.

К Иисусу подбежал мальчик. "Равви, вот мама Тебе передала". В руках он держал большую плете­ную корзину. "Давид, как ты оказался здесь?" — "Равви, я видел, как Тебя везли легионеры прокура­тора и решил прийти Тебе на помощь". Мальчик плакал: "Я боялся за Тебя". — "Успокойся. Я жив". Иисус снял ткань, которая укрывала корзину, там лежали крупные красные яблоки и огромные гроз­ди солнечного винограда. "Угощайтесь все".

Люди подходили к Иисусу, трогали Его руки и восторгались тем, что такой человек посетил их се­ление. Корнилий отозвал Иисуса в сторону. "Равви, пожалуйста, будь осторожен. Еще не все Тебя пони­мают. Пилат после исцеления его тещи не вышел к Тебе, значит, он что-то задумал. Я знаю его давно — он не человек. Неоднократно я встречался с ним в Риме, он готов за деньги продать даже свою семью. Не жалеет никого. Он не представляет что та­кое справедливость, а суд вершит над людьми". Иисус ответил: "Увидев его. Я все понял и предрек ему мучительную смерть за его злодеяния. Совесть его приговорит к смерти, а это страшнее, чем висели­ца".

— "Иисус, я родился в Кесарии и хочу вернуться сюда на постоянное место жительства. Здесь люди лучше, чем в Капернауме, и я в честь Твою постав­лю здесь церковь. И буду воспевать в ней все боже­ственное. От язычества я отрекся, в чем и призна­юсь Тебе, ибо поверил Твоей Истине и Отцу Твоему. Иисус, скажи мне, а Тебе лично не страшно за свою жизнь?" — "Нет, Корнилий, не страшно, ибо Я знаю все о себе и поэтому Я готов ко всему. Тебя, Корнилий, Я со временем приобщу к святым. Вижу, что ты человек искренний, и твое будущее выглядит прекрасно", — "Иисус, спасибо Тебе за хорошие слова. Я надеюсь, что с Тобой еще увижусь. Сейчас мне нужно снова вернуться в Капернаум, но я не прощаюсь с Тобой".

Иисуса окружили Ученики. "Равви, что будем де­лать дальше?

Иисус посмотрел в глаза каждому из них.

"Вы все видели, все что происходило здесь. Вас двенадцать, если вы еще не потеряли веру в Меня, то мы на время останемся здесь, в Кесарии, и помо­жем людям в их жизненных страданиях. Вы видели сами, сколько здесь страждущих, и я не уйду отсю­да, пока не обойду всех. Кто согласен со Мной, иди­те за Мной. Кто сомневается, можете возвращаться по домам". Иисус пошел вперед. За ним — двенад­цать Учеников Его. Я шла позади, держа за руку мальчика Давида. Пройдя немного, услышала ок­рик, за нами бежала женщина. Я остановилась, жен­щина подошла ко Мне. "Меня зовут Клавдия, я жена Понтия Пилата и хочу отблагодарить Его, Он спас мою маму. А вы кто?" — "Я Мама этого молодого человека, которого зовут Равви-Иисус". — "Возьми­те деньги и отдайте Ему, они не помешают". — "Из­вините Меня, Клавдия, Я не возьму деньги, ибо Он их не примет. Может обидеться и на Меня, и на вас. Если хотите отблагодарить Его, то раздайте сереб­реники среди добрых людей. То будет настоящая благодарность". — "Хорошо, я так и поступлю. И все же, когда вам будет трудно — я постараюсь вам помочь". — "Клавдия, это ваше дело". — "Как вас зовут?" — "Мария". — Еще раз большое вам спа­сибо, Мария, за такого Сына. Пусть Он живет мно­гие лета и вы вместе с Ним. Сейчас мне стыдно за то, что мой муж поступил так с ним, но я постараюсь переубедить его, мне это под силу. Хотя я сама ви­дела, что ему стыдно пред всем нашим семейством". Наклонив голову, Клавдия ушла.

"Мать Мария, — обратился Давид, — можно, я останусь с вами? Я не хочу расставаться с Иисусом". — "Давид, ты еще мальчик, вот когда подрастешь..."— "Но, Мать Мария, этого долго ждать, а я хочу быть с вами. Когда я вижу вас, мне становится легче жить. Вы для меня — моя семья". — "Ну хорошо, догоняй Учителя, что Он тебе скажет".

Давид побежал, затем спросил: "Равви-Иисус, я хочу быть все время рядом с Тобой". — "Хорошо, Давид, Я тебя оставлю, только при одном условии, что ты сейчас отправишься домой к своей маме, а когда мы будем возвращаться из Кесарии, то зай­дем в твое селение, и Я заберу тебя к себе. Ты бу­дешь моим младшим братом".

Довольный Давид от радости повис на шею Иису­са. "Я знал, я знал, что Ты не откажешь мне, добрее Тебя я не видел людей".

Подошел Петр. "Давид, а сил и смелости хватит у тебя?" — "Петр, не трогай ребенка, смотри пока за собой, чтоб у тебя хватило смелости и сил, а Давид еще ребенок". — "Равви, извини меня, я не хо­тел его обидеть". — "Ничего, Петр, просто Я сегод­ня немного устал". Мы пришли на свое место жительства. От всего пережитого все вскоре уснули, лишь Давид собирался в дорогу и бормотал про себя: "Равви, спасибо, Равви, спасибо, я буду ждать Тебя".

Все отдыхали перед трудными днями, которые ждали нас впереди.

Потом Мне приснился сон: Клавдия, жена про­куратора, стоит на коленях, пред ней огромный крест, она протянула руки к этому кресту, о чем-то просила. Сверкала молния, гремел гром. В этот момент Я проснулась, было уже утро. Иисус с Учениками был во дворе, и они о чем-то громко говорили, смеялись: "Мама, не стали мы Тебя тревожить. Ты во сне говорила с какой-то Клавдией, просила у нее помощи и, чтобы не обидеть Тебя, мы решили вый­ти из дома. И все же нам интересно узнать, что Ты у нее просила, если она дала Тебе что-то, то поделись с нами, ибо мы голодны".

Все засмеялись, Я тоже, почему, не знаю.

— "Иисус, а где Давид?" — "Мамочка, улетел наш голубь домой". — "А что же он не попрощался со Мной?" — "Мама, он Тебя поцеловал и положил ря­дом с Тобой цветы, разве Ты их не видела?" — "Нет". — "Ну значит, положит в следующий раз".

Снова раздался громкий смех. "Мамочка, не обижайся на нас, просто настроение сегодня отличное у всех". — "Сынок, Я, наоборот, радуюсь за вас, видя вас веселыми". — "Ну что ж, спасибо, Мама".

Прошло еще семь дней, Иисус трудился с Учени­ками, люди шли семьями из разных селений. Учени­ки вели проповеди. Иисус, Андрей, Иоанн лечили людей. На восьмой день Иисус говорит Мне: «Мама, вот прошел восьмой день нашего пребывания в Ке­сарии. День необыкновенный». Смотрю, Меня окружают Ученики со всех сторон, не пойму в чем дело. "Я и Мои Ученики поздравляем Тебя с Днем рожде­ния, ведь сегодня тринадцатое августа". Они начали Меня целовать и поздравлять. "Мы накрыли стол в Твою честь". — "Дети Мои, спасибо вам за ваше внимание. Я не ожидала, Я вас всех люблю". — "Мама, праздновать будем на улице, и столом на­шим будет земля".

На земле лежали разостланные самотканные хол­сты с провизией на них.

"Мама, прими от нас подарок". Все захлопали в ладоши. Смотрю, из хлева выходит Давид с огром­ным букетом цветов. "Мать Мария, это от всех нас наш Тебе подарок". Я плакала от радости. "Давид, как ты оказался здесь?" — "А мне Равви-Иисус в то утро, когда я уходил домой, все рассказал. И я вер­нулся, ибо тогда забыл положить у Твоего изголо­вья цветы". Все смеялись и веселились. Давид не от­ходил от Меня. Я видела в его глазах добрую ра­дость, которую ребенок не может утаить.

Вечер проходил в чисто человеческом веселье. Много было шуток и смеха, Я никогда не была так довольна, как тогда. Все внимание Иисуса и его Уче­ников было отдано Мне. Мысль невольно пришла ко Мне, и Я подумала: вот если бы все люди жили так дружно и весело, то Земля бы была другой. Иисус сказал: "Мама, смотрю в Твои глаза и вижу в них всю прелесть жизни, и Я доволен, что Ты Мне пода­рила жизнь. Как прекрасно! Я думаю, что сейчас нас видит Наш Отец и тоже радуется за всех нас".

На улице было уже темно. Звезды сияли, как бы тоже радовались нашему веселью, и вдруг одна из таких звездочек стала приближаться к нам. Она ста­новилась все больше и больше. От нее появился яр­кий луч света, осветив то место, где находились мы.

"Вот, Мама, и Отец Тебя поздравил".

Все молча смотрели. "Мать Мария, — обратил­ся Давид, — а почему звезда не опустится на зем­лю?" — "Ну, Давид, раз ты хочешь". Я прикосну­лась рукой к своему перстню и слегка потерла его. Луч, исходивший от звезды, исчез, и звезда (шар) медленно опустилась на землю. Шар опустился на землю, он уже не светился. Он него исходило прият­ное тепло и легкое шипение. В шаре появился про­ем, и приятный голос нас пригласил войти в шар. Ученики растерялись. Давид так крепко Меня об­нял, что Я не могла пошевельнуться. "Мать Мария, я боюсь, мне страшно". — "Давид, не бойся, ибо ты хотел увидеть, вот, пожалуйста, "звезда" пред тобой. Это достояние Моего мужа и Отца Иисуса. И раз мы находимся все вместе, значит, и все наше. Идем, ибо нас пригласили".

Медленно ступая, мы вслед за Иисусом и его Уче­никами вошли в шар. В нем все светилось, и было слышно легкое звучание музыки, которая слышалась со всех сторон. Вновь появились Архангелы Гаври­ил и Михаил. "Мария, мы исполнили Твое желание. Прими от нас поздравления и от мужа Своего, а сей­час садитесь все поудобнее. Чтобы не привлекать внимания людей, мы перенесемся в другое место".

Я смотрела на растерянные лица Учеников, они просто не осознавали, что происходит. Матфей сме­ялся, Я так и не поняла, почему он смеется. Давид прижался ко Мне. "Мать Мария, скажи мне, мы по­пали в сказку?" — "Давид, пока да, сказка, а со вре­менем для всех сказка станет реальностью".

Шар медленно стал подниматься. Иуда припал к полу. "Я не могу, мне не по себе," — кричал он. "Иуда, успокойся, — сказал Иоанн, — смотри, ре­бенок молчит, но ты же взрослый человек". Он встал. "Извините меня".

Архангел Гавриил подошел к Иисусу. "Эмма, идем со мной". Появился еще один проем, и Архангел Гавриил с Иисусом скрылись там. С нами остал­ся Архангел Михаил, он обратился к нам: «Не вол­нуйтесь, сейчас мы, а точнее, наш корабль опустит­ся посреди моря на водную гладь. Будьте спокойны, все будет хорошо". И действительно, через некото­рое время шар стал опускаться. Мы почувствовали легкое покачивание. Снаружи шар стал очень ярко светиться, в небольшие окошки мы видели, что на­ходимся на водной глади. "А сейчас смотрите все сюда — в большое зеркало," — сказал

Архангел Михаил. Зеркало засветилось, в нем появились жи­вые картинки. Ученики просто не могли понять, что же все-таки происходит. Объяснить Я им не пыта­лась, ибо знала, что сразу они не поймут, ибо в их глазах был восторг.

Архангел Михаил подошел к Иоанну. "Иоанн, смотри внимательно и все запоминай, не упусти все увиденное, в нем твоя судьба. Давид, подойди ко мне". Давид подошел. "Вот тебе Книга. Когда ты постигнешь все ее тайны, ты будешь истинным бра­том Иисуса и всех Его Учеников. Сама Книга на­учит тебя читать ее. И, как глаза свои, береги ее, ибо будешь передавать ее из поколения в поколение. И когда я сочту нужным забрать ее обратно, я ее забе­ру". Давид взял Книгу. "Мать Мария, я очень рад, но эта Книга меня почему-то щиплет". Я улыбну­лась: "Ничего, Давид, не страшно. Главное, что она у тебя в руках".

"Иоанн, — обратился к нему Архангел Михаил, — все, что ты здесь увидел, запиши и запечатай вот этим кодом. И когда наступит такое время, то я позволю людям открыть тайну увиденного тобой. Каждая седьмая буква в тексте будет являться клю­чом к этой тайне. И вот еще что, пойдем со мной". Они ушли.

Иисус с Архангелом Гавриилом вернулись к нам. Архангел Гавриил подошел ко Мне. «Мария, вот Тебе я даю отрез ткани. Ткань особенная, и Ты, как рукодельница хорошая, сошьешь Иисусу новый хи­тон-плащаницу. Он — подарок вам. Дети мои, все, что видели и слышали здесь, — обратился Архангел Гавриил, — останется в ваших душах навсегда. Каж­дый из вас избрал свой путь, и вы должны быть до­стойными избранного. Пока увиденное держите в тайне, но применяйте все ради людей. Что будет не­понятно, спрашивайте у своего Учителя. Вас уже убеждать ни в чем не нужно. Вы видели все своими глазами, и я думаю, что вы довольны всем. А сейчас небольшое наше угощение в честь Матери Божьей Марии".

Из проема вышли Архангел Михаил и Иоанн, а вслед за ними появились пять женщин с угощения­ми. Женщины были очень красивые, в изумитель­ных платьях. Угощали она нас такими яствами, ко­торых мы никогда и не видели, но все было вкусно. Мне было интересно, ведь раньше женщин Я никог­да не видела, и главное, что они молчали. Ни одна из них не произнесла ни слова. Они только улыба­лись, и улыбки еще больше украшали их лица.

Варфоломей был лысоват. Я смотрела на него, он пред женщинами старался привести в порядок "прическу". Я улыбнулась, ибо видела по Варфоломею, что он только что понял, что это не сон, а дей­ствительность, которая происходит и с ним тоже.

"Сейчас мы вас доставим на то место, где взяли. Мы с вами не прощаемся, ибо еще увидимся", — ска­зал Архангел Гавриил. Через некоторое время мы были вместе.

Звезды (шара) уже не было. Мы сидели так, как до того момента, когда нас забрали. "Братья, если это сон, то он очень приятный", — сказал Петр. "Нет, не сон. — говорит Филипп, — у Давида в ру­ках Книга, а у Матери Марии ткань в руках. Но по­чему она светится, не пойму".

"Ученики Мои, — обратился Иисус, - не сомне­вайтесь, все, что вы видели и слышали — истинная правда. Вам предоставилась возможность воочию увидеть братьев Моего Отца, и вы теперь с большей верой будете отдавать свою силу и крепить Веру Гос­подними силами, Иоанну придется вернуться домой и претворить в жизнь то, что велел ему Архангел Михаил. С ним вернется домой и Давид, и когда по­стигнет учение Книги, которую ему подарили, он найдет нас и будет нашим последователем. Петр и Андрей пойдут в Капернаум, в селение, которое пре­дало нас, и постараются доказать людям всю Исти­ну. Мы же, все оставшиеся, будем находиться все время в пути. Это не Моя прихоть — Воля Господ­ня. И через некоторое время мы встретимся в Наза­рете, где подготовимся к походу в Иерусалим. Го­род проверит нас на нашу прочность и нашу духов­ность. Каждого из нас ожидают свои трудности, но возложенную ношу на нас не уроним. Я клянусь пред вами и Отцом Своим Небесным: Мне, Сыну Его, придется исполнить волю Отца Моего. Я готов, как и вы, братья Мои. По велению Господа нашего мы должны будем выглядеть пред людьми чистыми, духовно достойными нашего Творца Всевышнего. Мы уже сделали свои первые шаги, но путь наш не­скончаем. Так что, братья Мои, будем идти по зем­ле уверенным шагом, и Бог нам будет помогать в этом. Он и Вера в Него будут неразрывны с нами".

"Равви, — обратился Давид, — что я могу сде­лать для людей, ведь я еще молод?" — "Давид, не смотри на свои годы. Главное, чтобы душа была готова к деяниям твоим. Вот когда ты познаешь Книгу, то ты сам решишь и почувствуешь, что нуж­но делать. И когда ты найдешь нас, ты уже будешь не ребенок, а юноша, познавший тайну бытия и сполна поверивший во всю Истину, которая зало­жена в Книге. Истина останется в твоей памяти на­всегда. Сейчас, Давид, дай Мне Книгу, и Я прочту вам несколько волшебных строк из нее: "Святой Дух, созданье Божье, есть сила, несоизмеримая сила Про­стора Небесного. Сила сотворила жизнь на Земле. Соприкасаясь с ней, человек становится божеством, и божество множится и сближается с Творцом-Создате­лем. Берегите силу, ибо она есть ваша душа. И кто правильно ее понимает, тот всегда чувствует присутствие Бога рядом с собой. В мыслях своих вы должны крепить и оберегать душу, отречься и отказаться от нее нельзя, ибо наступит духовная смерть и тело превратится в прах, который будет развеян вет­ром".

"Вот, Братья Мои, чтобы подобного не произош­ло с людьми, мы должны сделать все возможное и невозможное. Тем самым мы спасем многих, и пусть их прах не будет развеян ветром и души вернутся в обитель свою и продолжат жить в Царствии Небес­ном".

Ранним утром Петр, Андрей, Иоанн и Давид, по­прощавшись, ушли. Я смотрела им вслед. Они ухо­дили молча, ибо видели, что их уже ждет там, за го­ризонтом. Вставало солнце, освещая все вокруг и неся свое тепло. На фоне восходящего солнца были видны четыре удаляющиеся фигуры. Со стороны ка­залось, что солнце поглощает идущих навстречу ему. Эти люди уносят с собой все невидимое, которое со временем станет ясно видимым. Я пожелала им успеха, добра. Труд их будет вознагражден Создателем. Сол­нце взошло из-за горизонта. Ученики отдалились. Поднялся небольшой ветер, сметая пыль с дороги.

"Мама, идем, нас ждут люди. Мы не должны за­держивать их".

Мне почему-то стало грустно на душе.

"Мама, не переживай, все будет хорошо". Иисус сразу же принялся с Учениками за работу. Многие спрашивали Его: "Сегодня вечером мы видели, что Луна опускалась на Землю. Равви, ответь нам, что то было?" — "Не Луна опускалась на Землю, а Сила Господня, которая присутствует всегда рядом со Мной и всеми нами. И все, кто видел, думаю, что убеди­лись в Моей Истине и уверовали в то, что Творец находится в Просторе Небесном и рядом со всеми людьми". — Да, Иисус, если бы мы не верили в Тебя, мы бы не шли к Тебе. Посмотри вокруг, сколь­ко людей пришло, все хотят услышать Тебя и полу­чить помощь. Спасибо Тебе за то, что Ты нас обере­гаешь и учишь. Мы все будем молиться за Тебя днем и ночью, в жару и холод. Ты будешь всегда с нами. Видя Твою любовь к нам, людям, мы отдадим Тебе все, и пусть наши души и тела будут находиться ря­дом с Богом и только через Тебя". — "Спасибо вам, дети Мои".

В это время Понтий Пилат отправился в Иеруса­лим для сбора дани. Там он встретился с Сосипатром (Антипа Ирод). Антипа много слышал об Иисусе, но хотел знать еще больше. Он спросил Пи­лата: "Наслышан я об одном отроке, именующем себя Иисусом Спасителем. Знаю, что сейчас Он на­ходится в твоем селении. Понтий, что ты мне мо­жешь сказать о Нем? Только не утаивай от меня ни­чего, говори все как есть". — "Да, Антипа, я знаю этого человека и не скрою от тебя ничего. Он дей­ствительно послан на Землю, не ведаю, кем. Я ви­дел все, что Он творит. На моих глазах свершалось невозможное. Другими словами, простой смертный не может сделать такого, что делает человек по име­ни Иисус. И я думаю так, что с каждым днем все больше и больше получает признание от людей. И если Его не остановить, то Он действительно станет не только царем иудейским, но и царем всей Земли. Сейчас Кесария, как неприступная крепость, окру­женная людьми, которые жаждут встречи с Ним. Главное, что Ему помогают Небеса, я убедился, ибо был напуган одним видением".

Антипа рассмеялся: "Знаешь, Понтий, я знаю, что любого человека можно купить за деньги, и я куплю Иисуса вместе с Его чудесами. Он не устоит пред предложенным мною богатством. Ведь все чудо в деньгах, а не в том, что ты видел". — "Антипа, не получится у тебя ничего. Он не из таких, кто го­тов за серебреник отдать мать Свою на растерзание. Он из другого мира, которого окружают невидимые силы". — "Значит, Он колдун, и по нашим законам мы вправе отсечь Ему голову", — "Да нет, как раз колдуна в Нем я не вижу, ибо за колдунами народ так не ходит толпами. Тем более, у Него есть Его последователи, Его Ученики, которые находятся рядом с Ним всегда". — "Что ж, Понтий, среди уче­ников всегда есть хорошие и достойные своего Учи­теля, и есть такие, которые в любую минуту могут предать не только учение своего Учителя, но и са­мого Учителя. Пожалуйста, позови мне сюда священ­ника Сафаита, я должен с ним побеседовать. Что он, как священник, может сказать".

Понтий позвал священника.

"Сафаит, ты слышал о человеке, который заяв­ляет, что Он послан на Землю небесами, Богом, как Спаситель?" — "Да, Антипа, я слышал об этом са­мозванце еще в те времена, когда они жили в Иеру­салиме. Он и Его Мать — умалишенные люди. Не обращайте на них внимания". — "Да нет, Сафаит, об умалишенных так бы не говорили, как говорят люди о них. За ними не шли бы толпы народа. У меня есть свой план. У отшельника есть Ученики, тебе нужно найти среди них слабого, который бы ради денег мог нас осведомлять об их Учителе, и тогда мы точно будем знать, что Он за голубь и куда Он порхает" — "Что ж, Антипа, я согласен, но с одним условием, что ты оплатишь мне все донесе­ния, которые я буду тебе представлять". — "Хоро­шо, я согласен, — ответил Антипа. — Когда Пи­лат закончит сбор дани в Иерусалиме, мы вместе с ним отправимся в Кесарию. Я хочу поговорить с самозванцем, а ты, Сафаит, пообщаешься, с Его Уче­никами. Вот тебе деньги на расходы. Я уверен, что есть среди них такой Ученик, у которого при виде денег светятся глаза". — "Ладно, Антипа, я все сделаю. Быть по-твоему".

Сафаит ушел.

Антипа обратился к Пилату: "Понтий, скоро мы все будем знать о Боге-Человеке. — И Он громко рассмеялся. — Я Его куплю, как лепешку на базаре".

Понтий подумал: "Ты бы мог купить меня, я люб­лю деньги, но того человека купить тебе будет не под силу, и никаких денег не хватит у тебя. Ибо я тоже видел, как в Кесарии Луна опускалась на Зем­лю, и именно в том месте, где жил Иисус с Ученика­ми".

Прошло две недели, дела все были сделаны. Пи­лат, Антипа и Сафаит в сопровождении легионе­ров отправились в Кесарию. Приближаясь к селе­нию, увидели, как огромная масса людей на колес­ницах, на повозках, на лошадях, ишаках окружает город.

"Да, Понтий, действительно, похоже на осажден­ную крепость, сам вижу, но это еще не доказатель­ство. Пока сам не поговорю с Ним, вот когда пого­ворю, то мне решать: верить или нет умалишенному Простора Небесного". Он снова громко рассмеял­ся. Лошадь под ним вздрогнула и резко рванулась вперед, к селению.

Иисус был занят своим делом, Ученики своим. Время нашего пребывания в Кесарии приближалось к концу. Ведь мы так и не добрались до Кефрь-Каны, а люди нас там ждали. И вот утром нас снова посе­тили легионеры, присланные Пилатом. Конечно, об­ращение с Иисусом было уже другое. "Иисус, Тебя снова желает видеть Понтий Пилат, — сказал сот­ник. — Пожалуйста, если ты сочтешь нужным, то посети Его. Это не приказ, а просьба его".

Иисус был удивлен таким поведением сотника, а сам подумал: здесь кроется что-то нечистое, но сра­зу же дал добро. "Справлюсь с делами и приду к Пи­лату, пусть подождет..."

Дворец Пилата. Антипа и Сафаит были в ожи­дании.

"Зачем находятся здесь эти люди? — Клавдия спросила Понтия. — Что ты снова задумал?" — "Нет, Клавдия, не я задумал, а они". — "Хорошо, пусть они покинут наш дом". — "Нет, Клавдия, пусть они поговорят с Иисусом и сами убедятся, что пред ними не шарлатан умалишенный, а непознанный че­ловек-чудо".

Во дворец вошел Иисус: "Чего вы еще хотите от Меня: если помощи, то Я помогу вам, если хотите Меня снова посадить в подвал, то не получится у вас. Сам народ не допустит того".— "Нет, Иисус, с Тобой хотят поговорить вот", — Пилат указал на Антипа и Сафаита.

"Я по их глазам и их мыслям вижу и слышу, что они пришли с плохими намерениями, и говорить с ними Я не буду. Просто нет смысла". Антипа зак­ричал: "Голодранец, как Ты можешь говорить так с нами?! Я — царь!". — "Я тоже царь, — ответил Иисус. — И Мне решать, с кем Мне стоит общаться или нет". Повернувшись Иисус ушел. Клавдия стояла и в душе улыбалась, думая: "Молодец, Иисус, Ты действительно неземной".

"Сафаит, — закричал Антипа, — действуй и исполни то, что я тебе приказал".

Клавдия все слышала, но виду не подала. Сафа­ит вышел из дома. Антипа же выскочил на улицу, сел на коня и умчался в сопровождении своих вои­нов.

"Клавдия, мне становится не по себе. Меня что-то сковывает. По ночам мне грезятся кошмары, со мной что-то происходит, что именно — понять не могу". — "Совесть твоя начинает тебя мучить, ибо от тебя зависит жизнь этого человека. Ты видишь в нем Бога, но боишься признать", — выпалила Клав­дия. "Я устал от вас и иду отдыхать". — "Что ж, хорошо обдумай все, и совесть твоя тебя пожалеет, а если нет, то она тебя убьет". Понтий посмотрел на Клавдию и ушел в опочивальню.

Сафаит постепенно начал внедряться в народ. И с завистливым любопытством выпытывал у оных все об Иисусе, стал, подстрекать людей к тому, чтобы они забросали Иисуса камнями. Люди, которых ос­тавил Варавва для охраны Иисуса, заподозрили Са­фаита и "призвали" его к благоразумию. Призыва­ли они его в одном укромном месте, которое, судя по всему, надолго запомнилось Сафаиту. Первая его попытка настроить людей против Иисуса не полу­чилась, на вторую он пока не решался, ибо боялся людей, видя, что Иисусу верят все, Сафаит просто исчез, решив дождаться благоприятного времени, чтобы найти такого, кто решится из-за денег стать осведомителем. Долго ему не пришлось ждать. Са­фаита посетил Иуда Искариот и предложил свои ус­луги. Священник был рад, видя, как у Иуды светят­ся глаза при виде серебреников. "Что мне нужно де­лать?" — спросил Иуда. "Ничего сложного, про­сто за плату ты будешь меня осведомлять о деяниях своего Учителя". — "Хорошо, я согласен, ибо я тоже вижу, что в нем сидит сам сатана с рогами". — "Мо­лодец, Иуда, я знал, что есть еще такие люди, кото­рые могут все сделать для церкви. Ты будешь бога­тым. Вот тебе пока четыре серебреника, и я жду от тебя донесений, а точнее, в каждом селении, где вы будете находиться, там будут и мои люди, они най­дут тебя. И ты будешь им все рассказывать, а они мне будут передавать. Так что смотри, ничего не упусти. Мне все нужно знать... Ладно, на вот тебе еще один серебреник".

Иуда взял серебреники с удовольствием и ушел. Сафаит был чрезмерно доволен. "Да, не знал я, что Ученика самого Бога так легко можно купить. Раз у Учителя такие Ученики, значит, и Учитель такой. Одним словом — самозванец, который одурачива­ет людей", — думал Сафаит.

Иуда мечтал: "Кто я с Учителем? Просто нищий. Пророчествами Его я сыт не буду. Сейчас я имею возможность стать богатым, и чем больше я буду доносить на Иисуса, тем богаче буду становиться".

Сафаит отправился в Иерусалим. По прибытии он сразу встретился с Антипой Иродом. "Ну, что, Сафаит, смог ли ты выполнить мой приказ?" — "Да, почтенный Антипа. Я все сделал", — и рассказал обо всем Антипе. Тот довольно засмеялся. "Вот видишь, к чему приводит Его учение — к измене. А если Ему изменяют, значит, Он уже в наших руках. Каждое слово и каждый шаг Его нам будут извест­ны. И ты, Сафаит, смотри, не подведи меня. Осве­домляй меня обо всем. Я вижу, это тоже в твоих ин­тересах, ведь любишь денежки, правда?" Сафаит покраснел. Антипа со злобой произнес: "Смотри, какой проходимец, не стал со мной, царем, говорить. Я Ему покажу, кто есть кто. На коленях будет про­сить у меня помилования, лживец Небесный". Он снова рассмеялся.

"Антипа, — сказал Сафаит, — учти, все же у Него есть сила. Многие верят Ему". — "Нет ника­кой у Него силы, вся сила, дорогой Сафаит, в день­гах. И она несравнима с Его болтовней". — "Я по­нял все". — Сафаит ушел. Антипа стал размыш­лять и мечтать: как ему поступить с нечестивым. Всякие меры наказания придумывал.

Понтий Пилат думал по-своему: если Антипа что-то предпримет недостойное по отношению к Иисусу, то ему, Пилату, придется судить Его. Как же он сможет, ведь видел сам, на что способен Иисус. Ведь, действительно, Он творит чудеса, которые не­возможно опровергнуть. Как придется поступить? Ко многим был несправедлив, но здесь особый слу­чай. Вдруг Он и правда послан Богом на Землю, то где тогда истинные доказательства? В чудесах Его и Луне, опускавшейся на Землю? И, если полностью поверить, то можно сойти с ума, наверное, нужно ждать, само время покажет, как поступить. Почему Клавдия так сильно старается защитить Его? Как трудно все понять.

Внутренний голос сказал Пилату: ищи правду в самом себе и своей справедливости. Пилат потряс головой и подумал: "Наверное, уже началось. И как мне избавиться от мыслей, которые сами заставля­ют думать об Иисусе? Наверное, будет лучше, если я по-хорошему снова приглашу к себе Иисуса и по­говорю с ним наедине, тогда я успокоюсь, другого выхода у меня нет. И чем быстрее сделаю — тем луч­ше будет для меня".

Иисус и оставшиеся Ученики собирались в доро­гу. Пред домом остановилась колесница Понтия Пи­лата, он был один. Увидев Меня, сказал: «Я хочу уви­деть Твоего Сына".

Я позвала Иисуса, Он вышел к Пилату. "Ну, что еще вы хотите от Меня?" — "Ничего, кроме одного. Я жду сегодня вечером Тебя у себя дома. Пригла­шаю Тебя на дружескую беседу, хотя какая получит­ся. Но встретиться нам нужно, ибо Ты, Иисус, дол­жен внести кое-какие ясности, дабы все дошло до моего ума". — "Хорошо, Понтий, времени у Меня мало, но Я приду к тебе, дабы удовлетворить тебя своим присутствием. В данный момент Я не могу понять тебя. Сначала ты Меня встретил розгами, а сейчас хочешь угостить сладостями?" — "Вот, чтоб подобного больше не повторилось, я и приглашаю Тебя". — "Что ж, жди, Я скоро буду".

Пилат удалился. Я спросила Иисуса: "Чего он снова хочет от Тебя?" — "Мама, чувствую, он бо­ится не только Меня, но и своей продажной совес­ти. И, чтобы облегчить свои страдания и мучения, он хочет поговорить со Мной. И Мне придется по­сетить его, хотя особого желания Я не имею". — "Смотри, Иисус, чтобы ничего не случилось с То­бой, ибо верить таким людям нельзя". —"Мама, все будет хорошо, сама знаешь, что за всем наблюдает Отец, и Он дает согласие. Ты иди в дом, отдохни перед дорогой, а Я навещу Пилата. Пусть радуется, что Бог посетил его дом в третий раз. Ведь Отец любит троицу, не правда ли, Мама?" — "Иисус, ступай, Я с нетерпением буду ждать Твоего возвращения".

Иисус один отправился к Понтию Пилату. У вхо­да во дворец Иисуса уже ждали слуги Пилата, они доброжелательно пригласили Его во дворец и при­вели в одну из палат, где находился Понтий с женой Клавдией. Увидев Иисуса, Понтий сразу предложил Ему присесть.

"По правде говоря, я не ожидал, что Ты придешь ко мне. Я думал, что Ты поступишь точно так со мной, как ты сделал с Антипой Иродом". — "Как видишь, такого не произошло, Понтий. Начни сра­зу, что тебя побудило позвать Меня, тем более си­деть рядом с шарлатаном и проходимцем?" — "Иисус, Ты мне не поверишь, мне кажется, совесть моя заставила меня сделать этот шаг. Я лично хочу услышать от Тебя, кто Ты есть на самом деле?" — "Разве ты не видишь, что пред тобой сидит чело­век?" — "Да, я вижу, что сидит человек, и вижу, что Он не совсем простой, ибо видел чудеса Его". — "Странно, видел и не верил в увиденное, получается наоборот. Не Я странный и загадочный, а ты, Пон­тий. Моя странность заключается в том, что Я вно­шу новое в сознание людей, а все новшество всегда выглядит чем-то странным и неприемлемым, ибо все привыкли к старому. И, чтобы обновить все, Меня на Землю послал Мой Отец Небесный. И. выполняя Его волю, Я прививаю людям новую Веру, Веру в Бога". — "Но как же Ты один можешь изменить все?" — "Почему один? У Меня есть Ученики и люди, которые поверили Мне и идут за Мной, но не за Антипой и Сафаитом. Пойми, Понтий, Меня нич­то не остановит, ибо Мои деяния направлены на добро и любовь к людям. И в Моих деяниях ты не увидишь ничего порочного, точно так же не увидишь ничего таинственного в Моих чудесах. Мой Отец и Царствие Его помогают Мне". — "Хорошо, я как прокуратор, хочу увидеть Твоего Отца Небесного". — "Понтий, сначала посмотри на Сына Его, а ког­да придет время твое, то ты увидишь Моего Отца, и чувствую, что ваша беседа будет не такой, как здесь".

Клавдия опустила голову и прошептала: "Боже, если Ты есть, прости нас грешных, ибо видишь Сам, что нами руководит. В молодом человеке я вижу все чистое и добродушное, а наша семья повязла в грязи. Спаси моего мужа, если только можешь".

"Клавдия, выйди и оставь нас одних". Выходя, Клавдия подумала: "Если мы действительно сдела­ем что-то плохое против этого человека, то не бу­дем нам места ни на Земле, ни на Небесах".

Понтий молчал. По нему было видно, что он не­рвничает.

"Иисус, угощайся" — и предложил Ему подой­ти к столу. "Спасибо, Я не голоден". — "Неуже­ли Ты брезгуешь, ведь Царя угощает Царь". — "Не в том дело, Понтий". — "А в чем же?" — "Я насквозь вижу твою душу, которая не вино будет пить со Мной, а кровь Мою". — "Слишком много Ты ви­дишь, Иисус. Тебе точно навредит, ибо знаешь, как к Тебе настроены высшие чины и священнослужи­тели". — Да, Я вижу все. И их настроение с детско­го возраста ощущаю на Себе. Вспомни, Понтий, сколько малых детей пострадало в Вифлееме по при­казу Ирода, ибо в то время он уже боялся появления Божьего Сына. И сейчас Ирод Великий занимает не очень достойное место в Царствии Небесном. К чему Я все говорю? Хочу, чтобы ты не оступился, хотя сознание твое тебя уже беспокоит. И, как видно, есть за что". — "Да, Ты прав, Иисус, сейчас по ночам меня мучают кошмары. В кошмарах я вижу себя и то темное место, где я нахожусь и где надо мной из­деваются лохматые чудища. Помоги мне, чтобы

больше не грезилось". — "Что ж, Я тебе помогу, но только на время".

Иисус взял в руки кувшин с вином, подержал его немного в руках. "Вот, выпей содержимое, и тебе ста­нет лучше. Но учти, продлится недолго, до первого твоего злодеяния". Понтий выпил вино. "Да, но сей­час я в нем не чувствую аромат вина, это уксус". —Не в том дело, главное, что ты выпил, поверил в Меня". — "Что ж, Иисус, ступай домой. Вижу я, разговор у нас не получился таким, каким я хотел, но в чем-то я убедился".

Иисус вышел из палаты, и Его встретила Клав­дия.

"Иисус, прости нас, и прошу Тебя, помоги нам, а когда Тебе будет трудно, то не он, а я буду старать­ся помочь Тебе. Сейчас я вижу, что уже теряю свое­го мужа, ибо он неисправим". — "Хорошо, Клав­дия, что смогу, то сделаю для вас, но изменить его трудно". — "И еще, Иисус, Ты видел тех людей, ко­торым Ты отказал в разговоре с ними, опасайся их, они что-то затеяли против Тебя". — "Клавдия, Я это уже знаю. На то Я и есть Сын Божий. Я вижу, ты, Клавдия, женщина доброй души, но купаешься в нечистом чане". — "Иисус, Ты верно говоришь. Поэтому я и боюсь за свою семью". — "Клавдия, судьба нас еще сведет, и тогда мы все увидим, кто был кто на самом деле. Я прощаюсь с вами. Мне нужно идти дальше, но думаю, что вы будете по­мнить обо мне. Как помнить — ваше дело и право".

Возвратясь домой, Иисус увидел, что все ожида­ли его возвращения. "Мама, все хорошо. Мы с чис­той совестью можем двигаться в Кефрь-Кану".

На следующий день пополудни мы отправились. Покидали Кесарию с непонятным чувством, то ли радость была с нами, то ли печаль. День стоял пас­мурный, солнце иногда выходило из-за туч, обогре­вая нас своим теплом. Мы вышли на небольшую воз­вышенность, обернулись и посмотрели на Кесарию. Селение покрыто голубой дымкой. Еще было вид­но: за нами мчалась колесница. В ней находилась женщина. Через некоторое время она была рядом с нами. В ней мы узнали Клавдию. Она подошла к Иисусу, обняла Его и заплакала. "Я хотела, чтобы вы не уходили и остались в Кесарии, но вижу, вас никакая сила не остановит. Иисус, не обессудь меня и не ругай, прими от меня, пожалуйста, мои дары в дорогу. Не деньги, вам путь предстоит долгий, и я решила собрать вам пропитание". — "Спасибо, Клавдия, ибо дарующий хлеб дарует жизнь. Я не откажусь". — "И еще, примите от меня колесницу в подарок, ведь среди вас есть женщина, и вы не дол­жны допустить, чтобы она на своих ногах переноси­ла трудности пути вашего". — "Клавдия, если от чистой души, мы примем от тебя подарок". — "Иисус, прими и как от чистой души, и как от хоро­шего человека, который не только привык к вам, но и полюбил вас. Если бы было все иначе, то я пошла бы вслед за вами". — "Спасибо за откровение твое, Клавдия. Помни нас, ибо пути Господние неиспове­димы, а сейчас ступай домой и пусть твои добрые силы никогда не покинут тебя".

Клавдия отправилась домой. А мы медленно тронулись в путь. Кесария исчезала за горизонтом, и маленькая фигура женщины утонула в голубой дымке.

Мы удалялись, неся впереди себя Истину. И Вера наша витала вокруг нас. Она ярко светилась, осве­щая наш путь и придавая нам силы, которые мы дол­жны были направить и применять во всем достой­ном и подвластном Богу.

Мы выбрались с гористой местности и попали в объятия пустыни. Песок, гонимый ветром, кружил над нами. Было такое впечатление, что мы попали в другой мир. Жара одолевала нас. Я видела, что все устали,

"Иисус, может, немного отдохнем?" — "Нет, Мама, будем идти вперед. Вот, смотри, змеи, яще­рицы передвигаются по земле очень быстро, значит, быть какому-то ненастью".

Я сразу села в колесницу, ибо боялась ползучих. Иисус все понял и улыбнулся. Ветер не утихал, где-то в стороне послышались раскаты грома, и через некоторое время все вокруг потемнело, пошел дождь. Мы двигались все мокрые и изможденные. Когда не­настье утихло, снова появилось солнце, стало све­жо, и мы почувствовали облегчение. Впереди выри­совывался камень-валун. Я подумала: как он мог оказаться в пустыне, ведь вокруг песок? На фоне кам­ня отчетливо была видна фигура человека. Мы при­ближались к камню. Подойдя ближе, мы увидели, как с него спустился молодой человек высокого ро­ста, с очень длинными волосами. Мне показалось, что он ровесник Моему Сыну. Мы остановились.

Молодой человек поприветствовал нас: "Стран­ники, кто вы?"

Иисус представился: "Я Сын Божий, Иисус — Спаситель из Назарета. Иду в Кефрь-Кану с Учени­ками и Матерью Своей".

Молодой человек сразу стал на колени. "Иисус, сам Бог дал возможность встретиться с Тобой. Я много слышал о Тебе от пророков, и вот сейчас сво­ими глазами я вижу пред собой живого Бога. Я рад своей судьбе. Она предоставила мне слышать Тебя и видеть Тебя. Меня зовут Иоанн Предтеча".

Иисус посмотрел на него. "Иоанн, ты странно одет, почему так?" На нем были грубые одеяния из верблюжьей шерсти и опоясанные кожаным поясом.

"Иисус, я странник, несущий Истину Божью в одиночестве, поэтому я так одет. Питаюсь всем, чем придется. Блюда мои — акриды (саранча) и дикий мед. Но не в том дело. Главное, я Тебя встретил на своем пути". — "Да, Иоанн, нелегок наш путь". — "Иисус, нелегок он нам по телу нашему, а по душе я не чувствую тяжести, и мне легко. Среди людей я проповедую то, что и Ты, и мне верят, как и Тебе. Кто же не верит, тот гонит меня, как и Тебя. Но все равно в обоих случаях я вижу, что все верят. С ран­них лет я покинул отцовский дом и вот скитаюсь по пустыне многие лета, ибо дал клятву: не выйду в люди, пока не встречу Тебя. Кому я нужен — они меня сами находят: и гонимые, и верующие. Однаж­ды с Небес ко мне опустился огромный огненный шар, из которого вышел человек и представился мне как Архангел Гавриил. Он сказал мне: "Иоанн, ты будешь крестителем душ человеческих. Водой будешь снимать с них грехи и запомни, что на Земле уже живет Бог-Человек по имени Иисус. Ты с ним встретишься и будешь крестить Его. А пока и здесь, в пустыне, тебя будут находить многие, жаждущие увидеть тебя. Переживешь ты очень многое, но не падай, Иоанн, духом, ибо впереди тебя будут идти сильнее тебя".

"Вот с тех пор я и ждал встречи с Тобой. И, нако­нец, свершилось все сказанное Архангелом Гаврии­лом. И сейчас я имею полное право покинуть пус­тыню и выйти к людям. И пророчить все в Твое имя и имя Божье. Нам будет легче вместе преодолевать все трудности бытия нашего".

Иисус и Иоанн отошли в сторону. "Иоанн, как ты уже знаешь, Я иду в Кефрь-Кану, сколько Я там пробуду, не могу сказать. Ты же отправляйся в Енон. Там на берегу Иордана проповедуй Веру в Бога и будь в ожидании нашем. Следуя в Енон, заходи во все селения, которые будут у тебя на пути. Пропове­дуй людям Веру нашу в истинного и единственного Творца Всевышнего. Я же по возвращении из Кефрь-Каны буду продолжать делать то же самое". — "Го­лову свою отдам на отсечение, но, Иисус, выполню я все". — "Иоанн, о смерти пока не думай. У нас еще много дел впереди, но попрошу тебя, опасайся всех иродовых прислужников. Они сейчас находят­ся везде и всячески стараются подорвать нашу Веру среди людей". — "Иисус, я смотрю на Твоих Учени­ков, один из них не внушает доверия и не нравится". — "Да, Иоанн, Я знаю, но пока Я молчу, посмотрю, что будет дальше. Ибо все знаю наперед о Себе, тебе и о Своих Учениках. Так что Иоанн, жди нас в Еноне. Мне пора в путь". — "Хорошо, Иисус, ступай дальше, неси с собой то, что несешь. После встречи я чувствую огромный прилив сил и с чувством на­слаждения отправляюсь в люди со своей доброй но­шей".

Иоанн со всеми попрощался и с довольной улыб­кой на лице отправился навстречу своей нелегкой жизни. Мы же продолжили путь в Кефрь-Кану. Иисус шел рядом с колесницей. "Мама, Я доволен, ибо Отец Мне послал сильного и достойного чело­века, который никогда не подведет никого из нас. За ним будут идти люди, ибо в нем они тоже увидят Истину. С ним легко общаться, его доброта, доб­рые слова будут пронизывать своей силой души людские. Он приумножит Веру и дела наши". — "Сынок, не знаю, заметил ли Ты, но Я увидела сво­им внутренним взором, что у Иоанна есть большой шрам на шее". — "Мама, это его судьба, главное то, что он всегда будет стоять на своем, в этом его сила и верность".

Смеркалось, мы подходили к Кефрь-Кане. Само селение было небольшое. Подойдя ближе, увидели очень много людей. "Вот видишь. Мама, нас ждут".

Навстречу выбежали дети, окружили нас. Иисус взял на руки мальчика и спросил: "Почему в этом селении так много людей?"

Мальчик ответил: "Они здесь находятся очень давно, ждут какого-то Спасителя".

Иисус улыбнулся. "Что же, пойди и расскажи всем, что Спаситель прибыл".

Дети побежали. Навстречу к нам вышли старцы, которые поприветствовали нас. Один из них, по име­ни Куций, обратился к нам: "Скажите, кто из вас Иисус?" — "Я", — ответил Иисус. "Спасибо Тебе, что Ты не обошел нас стороной и по зову нашему прибыл к нам. Вижу, вы устали с дороги, вам нужно отдохнуть, а завтра, Иисус, пожалуйста, помогите нашему горю. В нашем селении очень много боль­ных — взрослых и маленьких детей. Наша община приготовила вам дом, где вы и будете опочивать. Пища находится тоже в доме. Пойдемте, я вам покажу".

Мы шли по улице в окружении толпы. Люди на­перебой задавали вопросы Иисусу и Ученикам. Он сразу не мог ответить на них, ибо стоял шум. Я за­метила, что какой-то мужчина подошел к Иуде Ис­кариоту и что-то дал ему и сразу удалился. Сердце почему-то дрогнуло, но потом Я успокоилась. Нас разместили в небольшом доме. Мы оттрапезничали и улеглись отдыхать. Прошло немного времени, встал Иуда. "Жарко мне, я выйду на свежий воздух". Его долго не было. Я не спала и слышала, как он вернулся. В доме запахло вином. Через несколько мгновений Я уснула, и снова Мне приснился сон: Клав­дия стояла на коленях пред крестом, молящая о чем-то. Иоанн Предтеча, обхвативший руками свое горло. Пилат, мчавшийся на колеснице. А вслед за ним — бежавший Иуда. После Я видела чистое море и восходящее солнце. Солнце поднялось высоко и после резко упало за горизонтом моря, послышалось шипение. Я проснулась, все еще отдыхали. Вышла на улицу, ветерок обхватывал Меня легкой прохла­дой рассвета. Я подумала: кто же все-таки подходил к Иуде и что ему дали, зачем он уходил из дому? И еще запах вина Мне не давал покоя. Вскоре вышел Иисус.

"Исса, не нравится Мне поведение Иуды",— и Я рассказала все Иисусу. "Мама, Я с ним поговорю сегодня".

Солнце осветило землю, все, отдохнувшие и на­бравшиеся сил, вышли из дома. Иисус сразу отозвал Иуду. "Что с тобой происходит?" — "Равви, ниче­го". — "А куда ты уходил ночью?" — "А... Это я здесь встретил своего знакомого из Кариота, своего давнего друга". — "А почему ты его не пригласил к нам в гости?" — "Учитель, нас много, и, чтобы не стеснять всех нас, я сам сходил к нему". — "Хоро­шо, Иуда, познакомь нас с ним". — "Понимаешь, Учитель, он уже отправился в Назарет". — "Да, Иуда, ты что-то таишь от нас". — "Нет, Учитель, я говорю правду". — "Что ж, готовься к работе".

Люди на улице ждали Иисуса. Он вышел к ним и обратился: "Дети Мои, Я Сын Божий, послан на Землю Отцом Своим Всевышним, послан для того, что­бы помочь вам всем без исключения. Величествен­ный простор есть благодать наша. И мы все посе­тим эту благодать, но прежде чем все произойдет, вы должны поверить. Прекрасней Царствия Отца Моего вы нигде не найдете. И если кто в жизни ос­тупится, тот может увидеть другое, нечто страшное, поэтому Я вас призываю: раскройте свои души пред владениями Отца Моего, пустите Его силу к серд­цам вашим, и бескрайняя небесная гладь будет все­гда вашим домом. Мой Отец добр ко всему живому.

Он любит всех нас, ибо Он нас сотворил. По Его воле Я буду вас исцелять, и вы воистину убедитесь в том, что есть над нами Всевышний — Повелитель. Знаю, как над вами издевались язычники, и вот на­ступило новое время, на ваших глазах будет все ме­няться. Не только изменятся люди, но и их души. Не нужно ничего платить, лишь в веровании вы найде­те свое спасение и добрыми делами поможете вос­петь Веру в Господа Бога нашего".

Из толпы кто-то задал вопрос: "Учитель, скажи, долго ли добираться до Твоего Отца и чем лучше — ишаком или лошадью?"

Иисус улыбнулся. "Какие вы темные, увы, на них вы не доберетесь до Царствия Моего Отца. Лишь через Меня ваш путь лежит к Отцу Моему. Когда Мне поверите, то времени на этот путь много не уй­дет".

"Скажи, Иисус, а там у нас будут свои дома?" — "Да, все Царствие будет ваше — единый дом для всех. Тесно в нем не будет никому. Он построен из "глины", да только "глина" есть Дух Святой, кото­рый пока невидим нашему взору". — "А где нахо­дятся основания дома?" — "В душах ваших, еще не познавших Истины. И, чтобы основание дома было крепче, Я и был послан на Землю, дабы укрепить и не дать рухнуть уже построенному". — "Иисус, а ишака своего я могу взять в Царствие?" — "Может, моря и горы вместе с пустыней заберете? Что же тог­да останется на Земле? А вообще и ишаку твоему будет место. Посмотрите на Небеса — воздушный океан не имеет границ, и в нем каждому предназна­чено свое место. Так что за ишаков своих не беспо­койтесь, думайте о себе, и вам решать, какой путь избрать". — "Иисус, верно Ты говоришь. Вот я из Вифавары, там священники говорят, что родился на Земле дьявол с рогами и ходит, призывая всех лю­дей, чтобы они шли за ним на Небеса. И вот смотрю я на Тебя, рогов не вижу, слышу лишь умные слова и хочу понять: где же правда". — "Сын Мой, правда во Мне, а рога на том, кто говорил тебе". — "Иисус, а чем Ты можешь доказать нам?" — "Да, вы тоже ждете чуда. Сейчас Я вам докажу. Я вижу среди вас много больных, особенно детей. Сейчас поднесите Мне тех детей, которые не видят белого света".

К Иисусу поднесли детей разного возраста. Они были незрячими. Один из них был глухой. Иисус посадил их вокруг себя.

"Мама, пожалуйста, дай Мне ткань, которую Тебе подарили". Я подала Иисусу холст. Им Он на­крыл сидевших детей, подозвал людей, попросил их:

"Поднимите руки к Небесам и громко обратитесь к Богу со словами: "Господи, помоги, пожалуйста, детям. И так повторите три раза". Все так и сдела­ли. После Иисус снял холст. "Дети, вы видите?" — "Да, Иисус, все вокруг белым-бело, нам больно". — "Отведите детей в темное место. Пусть немного по­будут в темноте, пока их очи не привыкнут к белому свету".

Глухой мальчик кричал: "Я слышу, как шумит ветер, я все слышу". Толпа замерла.

— "Вот видите, даже после этого у Меня не вы­росли рога". — "Извини нас, Иисус, мы действитель­но темные. Что нам говорили священники, то мы и делали, а сейчас видим, что Ты есть Бог, ибо на Земле мы еще никогда не встречали такого человека. Мы Тебя не отпустим отсюда, пока Ты не исцелишь всех, кто нуждается".

Вскоре привели тех детей. Они радовались: «Мы видим все, — кричали они. — Спасибо Тебе, чело­век без рогов". Иисус смеялся, глядя на них. "Смот­рите, дети, вокруг себя. Это все ваше, вам его пода­рил Мой Отец. Воспевайте Его и тех людей, кто по­верил в Моего Отца".

К Иисусу подошел Иуда. "Равви, мне нужно от­правиться в Назарет. У меня там есть дела". — "Что ж, Иуда, ступай. Я не могу тебе приказывать". — "Учитель, спасибо. Я буду ждать вас в Назарете". И Иуда ушел.

— "Мама, Я чувствую, что Я его теряю, а он Меня. Это лишь его первые шаги, которые ведут к потере совести и души". — "Да, Иисус, пророченное сбы­вается". — "Но ничего, Мама, у каждого есть своя голова на плечах, душа в теле и путь, который избе­рет голова для своей души, ей же и отвечать пред душой своей".

Иуда быстро добрался до Назарета, где снова встретился со священником Сафаитом.

— "Что ты мне можешь сказать?" — "Нет, сначала деньги». Сафаит исполнил просьбу Иуды и дал ему несколько серебреников. "Я вижу, что наш Учитель связан с нечистой силой, ибо я видел и был в шаре, который в Кесарии опускался на Землю, им управ­ляли дьяволы. У них там все выглядит иначе, да и одеты они странно. На головах шлемы блестящие и с рогами". — "Иуда, почему ты раньше мне об этом не сказал?" — "Я боялся, да и сейчас боюсь, ведь они в любую минуту могут явиться на Землю". — "Да, Иуда, ты не только плохой и жадный человек, ты еще и трус. Что ж, такие нам нужны. И чем боль­ше будет таких людей, нам легче будет править тол­пой, которая поверила дьявольскому прихвостню. Что ты видел еще в шаре?" — "Зеркала, которые светились, а в них отражение людей с рогами в бе­лых одеяниях, которые летали по небу на каких-то дисках и шарах". — "Интересно, а что дальше?" — "Матери Марии подарили тканый холст, который по ночам светится". — "Иуда, а где сейчас находит­ся ткань?" — "У Матери Иисуса. И еще, мальчику Давиду подарили Книгу, которая сама может на­учить читать любого человека". — "Что, же в ней написано?" — "Я не знаю. Иисус из нее нам мало читал". — "Иуда, где живет Давид?" — "В одном маленьком селении между Кесариею и Кефрь-Каною. Живет он с матерью своей". — "Ты нам мо­жешь показать селение?" — "Иисус может заподоз­рить". — "Ладно, мы и сами найдем. На тебе еще один серебреник. Когда Иисус вернется в Назарет, постарайся украсть ту ткань и доставить мне. Тогда получишь еще больше денег". Иуда согласился.

Сафаит сразу же отправился на поиски того се­ления, где жил Давид с матерью.

Тем временем Давид не выпускал Книгу из рук. Он мог свободно читать ее и понимать смысл. Люди, прознав об этом, шли к Давиду, чтобы он читал им. Все слушали с удовольствием. Мать не могла нарадоваться сыном и все время благодарила Иисуса за все доброе, что Он сделал для них с Давидом. Давид не подозревал, что скоро в его жизни все изменится. Он переживет самое страшное в своей жизни. И вот настал этот день. В его селение прибыл Сафаит с ле­гионерами. Мальчик как раз находился у знакомых своей матери и читал Книгу людям, которые при­шли послушать. В дом забежал друг Давида. "Да­вид, прячься и прячь свою Книгу. Легионеры уже терзают твою мать и требуют от нее, чтобы она сказала, где находишься ты с Книгой". Мальчик схватил Книгу и выскочил на улицу. Ползком, меж­ду мелких кустарников, он добрался до своего дома и увидел страшное. Он увидел свою мать, лежавшую на земле. Тело ее было обезглавлено. Один из легио­неров взял голову, нанизал ее на копье, сел на ло­шадь и повез по селению, говоря при этом: "С каж­дым такое будет, кто поддерживает связь с дьяво­лом". Сафаит рвал и метал. Ему был нужен мальчик с Книгой, а Давид лежал в кустарнике и плакал. Не найдя мальчика, Сафаит покинул селение, сказав: "Кто доставит Давида ко мне, тот получит десять серебреников".

Предать тело земле пришлось ночью. Собрались соседи и сделали все возможное.

— "Давид, пока не поздно, уходи и найди своего Учителя, и расскажи Ему все то, что случилось с то­бой и твоей матерью". — "Да, но я не знаю, где Он сейчас находится, куда мне идти?» — «Странников спрашивай, и они укажут тебе путь».

Рыдая, Давид шел, сам не зная куда. Он шел и плакал, шел долго. Пред глазами его стояла та жут­кая картина. Он просил Бога: "Приведи, укажи мне путь к Иисусу". Кто-то остановил его. "Юноша, почему ты плачешь?" То был Иоанн Предтеча. Давид все рассказал. "Давид, значит, мы с тобой братья. Меня зовут Иоанн, я друг и духовный брат Твоего Учителя. Он мне приказал идти в Енон, к реке Иордан, и ждать Его там. Идем со мной. Вместе бу­дем ждать Иисуса, а Книга твоя будет учить нас, и мы вместе сохраним ее".

Давид согласился и пошел вслед за Иоанном, крепко держа в своих руках Книгу. Он шел и думал: "Раз маму убили из-за Книги, значит, она волшебная и имеет силу, а изверги за содеянное злодеяние до­рого заплатят".

Сначала шли они молча. Иоанн спросил: "Давид, а ты веришь Иисусу?"—"Если бы не верил, я бы Кни­гу выбросил по дороге". — "Молодец, ты свой путь уже избрал. За маму свою не беспокойся. Она уже на Небесах и смотрит за тобой. И как ты думаешь, что она видит?" — "Не знаю, Иоанн". — "А видит она то, что ты находишься среди достойных людей, и ее душа радуется тому, что ты идешь по Божьей тропе". — "Но мне маму жалко". — "Понимаю тебя, Давид, но ничего не поделаешь. Ты с ней встретишь­ся. Но сначала ты должен сделать много добрых дел. Радуйся, ты видел Бога, говорил с Ним и еще много раз будешь общаться с Ним".

Так они пришли в Назарет. Иоанн раздобыл про­визии, немного потрапезничали и снова отправились в путь. Следуя по одной из улиц Назарета, Давид остановился и долго стоял. "Давид, что случилось?" — "Да нет, ничего, мне, наверное, показалось". — "Ну идем. Давид, идем". Вышли за селение и про­шли еще две мили. "А сейчас привал, нам нужно набраться сил". Иоанн расстелил на земле тряпье, и они легли, направив свой взгляд к Небесам. Начали появляться первые звезды. "Иоанн, скажи, а на звез­дочках живут люди?" — "Да, Давид, живут, только не на всех". — "Там и моя мама находится?" — "Да, душа ее там". — "Иоанн, там, наверное, хорошо, нет горя. И люди не голодают и не страдают так, как мы?"—"Ты прав, Давид. Если не секрет, скажи мне, что ты увидел в Назарете?" — "Да нет, мне просто показалось". — "Что именно?" — "Мне показалось, что я увидел одного из Учеников Иисуса по имени Иуда Искариот, и он говорил с тем священником, по приказу которого убили мою маму". — "Нет, Давид, ты ошибся. Иисус сейчас находится в Кефрь-Кане с Учениками. Отдыхай, тебе показалось".

Иоанн уснул. Давид долго лежал и вспоминал свою маму. Во сне он увидел ее. Она была с распу­щенными волосами и улыбалась. "Давид, не беспо­койся за меня, я уже дома. Придет время, и мы встре­тимся с тобой, только слушай Иисуса и Мать Ма­рию. Она тебе заменит меня. И береги Книгу, ведь придет время, и ее нужно будет вернуть". Давид крепко спал, пробудившись, рядом с собой он не увидел Иоанна. "Куда он подевался?" — подумал Давид. Но долго ждать не пришлось.

"Давид, ты любишь дикий мед?" — "Да". — "Вот тебе мед, лепешка, вода родниковая, угощайся". — "Спасибо. Иоанн, а я маму видел во сне". — "Ну вот, а ты сомневался, кушай. А я посмотрю твою Книгу, конечно, если можно". — "Иоанн, мы же братья с тобой". — "Молодец, ты все понял, друго­го ответа я и не ждал от тебя. Что ж, в путь-дорогу, Давид, будем мы с тобой помогать нашему Учите­лю и готовить людей к Его приходу на берега Иор­дана. Смелей, Давид. Смелей, сын мой. За нами сто­ит наш Бог. Это наша сила, а кто не верит в нее, тот просто покойник". Давид засмеялся. "Иоанн, я же еще ребенок". — "Ничего, Давид, я тоже был таким и не стеснялся своего возраста, а делал то, что мне приказывал мой Бог, наш Создатель. Как прекрас­но с Ним общаться". — "Иоанн, скоро ли мы встре­тимся с Иисусом?" — "Давид, мы же с ним не рас­ставались, Он рядом с нами, в наших душах и серд­цах. Вот смотри на восходящее солнце, и ты увидишь лик Его, и Он тебя согреет и успокоит". Они шли гордые и довольные, ибо были убеждены в своем.

Кефрь-Кана. Иисус трудился с Учениками изо всех сил. "Мама, скоро истечет наше время пребы­вания здесь. Нам нужно отдохнуть, и мы снова от­правимся к морю. Пройдем несколько миль и встре­тимся с водной гладью, которая всегда Мне напо­минает о Царствии Небесном". — "Иисус, знаешь, Меня что-то тревожит Моя душа, думаю, что-то случилось. Все время пред глазами Я вижу Давида с Книгой в руке". — "Мама, на обратном пути мы зайдем в его селение и узнаем о нем все. Да и забе­рем его с собой. Он Мне нравится". — "Иисус, как бы ни было поздно". — "Мама, все будет хорошо, ведь добрых людей больше, чем злых. Если с ним что-то и случилось, то у него есть Книга, которая своей силой будет притягивать к нему хороших лю­дей". — "Спасибо, Ты Меня успокоил". — "Мама, через два дня мы отправимся к морю". — "Хорошо, Иисус, Я все подготовлю".

Через два дня мы отправились к морю. Идти было трудно. Вокруг был песок и ни единого дере­ва. Наконец мы услышали шум прибоя. Пахло ры­бой и прохладой свежести. За последней дюной пред нами показалась водная гладь. Подойдя поближе к морю, мы попадали от усталости на горячий песок. Вдалеке виднелся небольшой челнок, было видно, что он приближается к берегу. Мы отдыхали. Я ду­мала о Давиде. Иисус ходил по берегу из стороны в сторону и о чем-то Сам с Собой говорил. Мы ему не мешали.

Тем временем челнок с двумя рыбаками пристал к берегу. Увидев нас, рыбаки подошли: то были отец и сын. Кивком головы они нас поприветствовали: "Можно ли рядом с вами обосноваться?" — "Конеч­но. Здесь всем места хватит", — ответила Я.

"Меня зовут Овед, а это мой сын Тоах". Овед предложил развести огонь и преподнес нам две ог­ромные рыбы. "Сейчас будем трапезничать. Смот­рю я на вас и вижу, что вы люди кочевые, странни­ки". — "И да, и нет", — ответила Я.

"Мне не понятно, — сказал Овед, — но вижу одно, что люди хорошие и добрые. Как вас зовут?" Мы все представились. "А как зовут того молодого человека, который ходит по берегу из стороны в сто­рону?". — "Иисус", — ответила Я.

Овед присел. "Тот самый, о котором все гово­рят?" — "Да, тот самый". — "Надо же, и не ведал и не гадал, а увидел Бога своими глазами. Скажи, Мария, когда-то очень давно я жил в Иоппии, там был знаком с Иосифом. Он помогал рыбакам чи­нить челны наши и часто упоминал имя Иисус. Ма­рия, ты знакома с Иосифом?" — Да, Я его жена". — "А где же он находится сейчас?" — "Вон там", — Я показала рукой на небо. "Извини меня, Мария, я не знал. А сейчас куда вы держите путь?" — "Овед, пока мы отдыхаем. Когда — Иисус решит, и куда — нам еще неизвестно. Ведь Его ждут везде". — "Да, Мария, я знаю". — "Иисус, иди сюда, рыба готова". — "Спасибо, Мама, Я иду".

Он подошел, поприветствовал рыбаков: "Вижу, у вас сегодня удачный улов". — "Да, Иисус, сегодня нам повезло". — "Благодарите Бога на Небесах, ибо Он держит сегодня море спокойным. А через четы­ре дня не выходите в море, будет сильный ураган и шторм". — "Хорошо, Иисус, мы так и сделаем. У нас есть запас". — "Овед, а почему твой сын все вре­мя молчит?" — "Иисус, его в детстве собака испуга­ла, и у него Бог речь отобрал". — "Нет, Овед, ты ошибаешься. Не Бог у него речь отобрал, страх пред собакой вселился в него".

Сидели мы и трапезничали, рыба была очень вкусной. Иисус взял горящее полено в руки и резко поднес его к глазам сына Оведа. Тот закричал: "Ты же меня лишишь так зрения. С меня хватит того, что я не могу говорить!"

Все рассмеялись. "Не могу говорить, а почему ты так кричишь?" У отца появились слезы на глазах, а Тоах громко кричал, повернувшись к морю. Потом сказал Иисусу: "Что Ты сделал?" — "Страх изгнал из твоего тела. Говори на здоровье, только изрекай умные слова, а то страх снова вернется". — "Хоро­шо, Иисус, я все так и буду делать".

Рыбаки, отдохнув, собрались снова в море. Они благодарили Иисуса. Челнок отплывал, Тоах кри­чал: "Море, ты меня слышишь, я снова говорю!" Мы смотрели на них, пока они не скрылись за горизон­том.

Отдыхали мы еще два дня, потом отправились в селение, где жил Давид. Перед входом в селение было видно, что надвигается ненастье. Встретив одну жен­щину, Иисус спросил ее: "А где семья, что жила в том доме?" — "Я не знаю", — грубо ответила она и начала удаляться от нас. "Странно, — подумал Иисус, — здесь что-то неладное". Женщина верну­лась: "Извините меня, я не узнала вас. Это вы исце­лили мать Давида?" Разыгрался ураган, загремел гром. "Давайте войдем в дом, здесь никто не живет". Мы зашли, на улице шумел сильный ливень. Жен­щина нам все рассказала.

"А где же сейчас находится Давид?" — спросил Иисус. "Так ведь он же отправился искать вас. Жал­ко мальчика, он такой хороший был. Мы всем селе­нием слушали его чтение, и если бы не проклятые священники, все было бы хорошо".

Я увидела слезы в глазах Иисуса. Сверкала гро­за, гремел сильный гром, мы молчали. После Иисус сказал: "Гром и молния всегда даруют Мне удачу. Вот они и сейчас здесь и говорят Мне: "Иисус, все хорошо, Давид жив. Он находится в надежных ру­ках". Прошумел сильный раскат грома, который как бы подтвердил сказанное Иисусом. "Да, Мама, Ты была права, и Мне нужно чаще прислушиваться к Тебе. Но пока Меня интересует другое: кто напра­вил сюда священников? Хотя у Меня есть одно пред­положение". — "Иисус, Мне кажется, Ты не ошиба­ешься, но доказать будет пока трудно". На улице гремело и шумело, но мы так и не сомкнули глаз до утра.

Утром еще шел дождь, был сильный ветер. "Ког­да успокоится погода, мы снова пойдем в Каперна­ум. Нужно увидеть Петра и Андрея, от них тоже нет никаких известий". Все поддержали своего Учителя.

Когда успокоилась погода, мы отправились в Ка­пернаум. "Мама, Я был гоним и предан этим горо­дом. Не знаю, как он встретит Меня сейчас". — "Если Петр с Андреем вели там хорошую работу среди людей, то встретят нас хорошо". — сказала Я. "Что ж, придем, увидим".

В город мы вошли поздней ночью и сразу напра­вились к дому Петра. Здесь тоже прошел ливень, на улице было прохладно. Ветер еще шумел. В доме Петра было темно, мы постучали, нам никто не от­крывал. Снова начали стучать.

"Кто там?"— прозвучал голос Петра. "Твой Учи­тель с Учениками". — "Равви, Равви, сейчас я от­крою".

Мы вошли в дом. Петр растерялся. "Успокойся". — "Нет, нет сначала покушайте, а после будем го­ворить".

Мы разместились, места всем хватило. "Извини, Петр, что потревожили тебя и твою семью так по­здно. Сам знаешь, после того, что случилось здесь с нами, нам некуда больше податься". — "Равви, мы — братья, считай, что ты пришел домой". — "Спа­сибо, Петр. Что ты можешь нам сказать, как у вас с Андреем идут дела?" — "Знаешь, Иисус, по-разно­му. Многие верят, другие говорят, что мы слуги дья­вола. Когда проповедуем, возникают разногласия. Сразу же начинаются потасовки среди людей". — "Да, Петр, до людей еще не доходит полностью, но все переменится. Не может быть такого, люди все поймут". — "Хотелось бы побыстрее увидеть это", — сказал Петр. "Труд наш не останется незамечен­ным, ибо добро прививается быстрее, чем зло. Вот еще, Петр, когда вы уходили из Кесарии, с вами был Давид". — "Да, Иисус, мы его завели в его селение и отдали матери. Что-то случилось?" — "Мне кажет­ся, случилось. Мать Давида убита, а он же ушел, чтобы найти нас, и пропал. Никто его не видел". — "Странно, очень странно. Кто мог сказать церков­нослужителям, что у Давида есть Книга, подарен­ная ему Царствием Небесным? — молвил Петр.— И еще, Иисус, среди вас я не вижу Иуду, где он?" — "В Назарете он ждет нас. У него там возникли ка­кие-то личные дела". — "Что ж, понятно. Что бу­дем делать дальше?" — спросил Петр. "С рассветом отправимся в Назарет, там и обсудим, как нам дей­ствовать".

Утром пришел Андрей. Мы все были готовы в дорогу. Мы шли по улице Капернаума. Люди, уви­дев нас, старались обойти стороной. Стыд делал свое дело. Подойдя к дому Корнилия, мы остановились, Иисус зашел в дом. Корнилий был рад встрече. "Иисус, я не ожидал, что Ты посетишь меня". — "Я никогда не забываю добрых людей, тем более, ко­торые помогают Мне". — "Иисус, я собираюсь по­кинуть Капернаум, переберусь в Кесарию навсегда и там проведу всю оставшуюся жизнь. Это моя ро­дина, и мне там легче будет жить и творить добро". — "Корнилий, Я попрошу тебя, ты помнишь, у Меня был мальчик Давид?"—"Да".— "Он пропал. И если ты встретишь где его, пожалуйста, побеспокойся о нем". — "Хорошо, Иисус, я все сделаю. Иисус, я вижу, у тебя есть колесница, возьми еще две у меня, вам легче будет передвигаться". — "Спасибо, Кор­нилий. Я не откажусь". Жена Корнилия собрала нам провизию в дорогу, и мы отправились в Назарет.

По дороге в Назарет, пред самым селением, нам повстречался Варавва со своей свитой. Мне казалось, что Варавва изменился. Да, было видно даже по раз­говорной речи. "Учитель, я приветствую Тебя и Тво­их Учеников и преклоняюсь пред тем, что вы несете людям. Я о вас рассказываю людям, и каждое селе­ние, чувствую, ждет Тебя". — "Спасибо, Варавва". — "Иисус, я Тебе давал своих людей, чтобы они ох­раняли Тебя, а сейчас я их не вижу среди вас". — "Варавва, Я отпустил их по домам, они больше не вернутся в твою стаю". — "Что ж, их право, но кто

же Тебя будет охранять?" — "Вера Моя — Оберег Мой". — "И то правда. Вот что еще: недавно я встре­тил молодого человека, он был странно одет. На нем была верблюжья шкура, опоясанная кожаным рем­нем, но не в том дело, с ним был мальчик, которого я видел у Тебя. Он что, бросил Тебя, Иисус?" — "Ва­равва, ты правду говоришь?" — "Зачем мне Тебя обманывать, Я видел их, они шли в сторону Енона. Мальчик нес Книгу с собой". — Ну, Варавва, спа­сибо тебе за такое приятное известие. Значит, Да­вид жив, и судьба его свела с Иоанном Предтечей. Огромное спасибо тебе". — "Иисус, за что, я не пой­му?" — "Я тебе когда-то расскажу", — ответил Иисус. Я заплакала. "Раз он с Иоанном, то беспоко­иться не нужно, Мама. С ним он не пропадет. И мы скоро встретимся с ними".

У Меня на душе стало легко. Иисус повеселел тоже. "Мамочка, Я думаю, почему так сходятся наши пути. Я даже не мог никогда и подумать, что Давид встретится с Иоанном". — "Сынок, сам Все­вышний ведет нас по жизни, и не стоит удивляться".

"Иисус, — обратился Варавва, — в Назарете я видел Твоего Ученика Иуду, он мне показался стран­ным. По его поведению можно было заметить, что он чего-то боится". — "Варавва, спасибо тебе и за эту весть. Я сам стал замечать, что с ним что-то тво­рится неладное. Что ж, Варавва, нам следует идти дальше. Я чувствую, что мы с тобой расстаемся не­надолго".

И мы тронулись, Варавва в одну сторону, Я с Иисусом и Его Учениками — в другую.

Иоанн и Давид добрались до Енона, и на берегу Иордана они разбили свой лагерь. Люди прослыша­ли о том, что на берегу реки поселился пророк, по­сланный Илией, который знает все, и потянулись к нему, хотя Иоанн был немногословен, все же он вы­зывал интерес у окружающих его людей. По ночам у костра всегда было многолюдно. Когда Давид читал Книгу, то царило молчание. После ему зада­вали массу вопросов. Иоанн с Давидом с удоволь­ствием отвечали. Люди восторгались услышанным. Каждый день возле реки Иордан было паломничество. Люди приходили сюда узнать о своей дальней­шей судьбе. Здесь, в водах реки, Иоанн крестил лю­дей, смывая чистой и прохладной водой с них все грешное. К нему несли грудных детей, больных стар­цев и всех тех, кто нуждался в помощи, и всем им он помогал. Многие спрашивали его: "Мы слышали, что по Земле ходит живой Бог. Иоанн, когда мы Его увидим?" — "Скоро, Он уже приближается сюда. И вы, дети Царствия Небесного, должны радоваться тому, что вы живете во времена настоящего Бога, которого своими глазами увидите и услышите Его. И всегда будьте готовы встретить Его. Пусть ваши души откроются пред Его Верой. В Его притчах и проповедях вы познаете Истину Божью, которая охраняет вас, и если вы уверуете в нее, то будете бес­смертны".

Прибыв в Назарет, мы сразу подошли к Моему любимому месту, и все присели под единственным деревом, которое росло у родника. Иисус обратился к нам: "Братья Мои, в Назарете мы пробудем не­долго. И оттуда мы продолжим свой путь в Иеруса­лим, но прежде, чем мы доберемся до Иерусалима, мы будем входить в каждое селение и отдавать свой долг пред теми, кто ждет нас. Посещая все селения, вы сами убедились в том, что люди ждут нас и верят нам. А сейчас идемте в дом, отдохнем и обсудим наши дальнейшие планы".

Иисус с Учениками ушли. Я же решила остаться. "Мама, идем в дом". — "Сынок, Мне нужно побыть немного одной". — "Тебе плохо?" — "Нет, Иисус, Ты знаешь, что для Меня значит это место". — "Ну хорошо, Мама, мы Тебя ждем в доме".

Я сидела и смотрела на бегущую воду из роднич­ка. И с бегущей водой Я сравнила Свою жизнь, ко­торая выходит из Царствия Божьего и разносится по всей Земле, неся с собой влагу, дарующую жизнь всему живому. Предо Мной снова явился Ангел, ба­бушки не было. «Мариам, путь ваш будет пролегать в Иерусалим. Начинается самое ответственное вре­мя ваших деяний. Говоря другими словами — вы все приближаетесь к началу". Я сразу подумала: "Это смерть, и Я больше не увижу Своего Сына". Ангел все понял: "Мариам, это не смерть, а есть лишь на­чало, и Иисус знает. Да и Ты тоже. Только Ты ста­раешься приостановить время в Своих мыслях, но этого, Мариам, не избежать и не обойти стороной. Я начала нервничать. "Мариам, успокойся. Ведь за вами стоит все человечество, все без исключения".

— "Да, Я вас понимаю, но терять дорогое на своих глазах — очень страшно". — "Мариам, ведь утерян­ное Тобой будет найдено в блаженстве вашем. Вот посмотри на меня, я жил на Земле во времена Мои­сея в теле человека и ушел в Царствие Небесное. И вот, как Ты видишь, я стою пред Тобой и говорю с Тобой. Разве я похож на покойника?" — "Нет". — "Значит, я жив. И всего-навсего нахожусь в другом обличий. Мариам, Ты видишь Свою бабушку, и Ты должна убедиться в прелести другой жизни. Поду­май. Я еще раз повторяю: "Ты не утеряешь Иисуса, лишь найдешь Его целым и невредимым".

Иисус тем временем беседовал с Учениками. В дом вошел Иуда Искариот. "Учитель, извини меня. Личные дела поглотили меня". — "Иуда, у тебя что-то случилось? Или ты утаиваешь от нас что-то?" — "Нет, Иисус, что я могу утаить от братьев своих". — "Да, но тебя видел Варавва, и ты с ним вел себя подозрительно". — "Нет, нет, Учитель, ему показа­лось". — "Иуда, скажи мне, ты видел Давида?". Иуда покраснел. "Где же мне его видеть, он у себя дома, я же в Назарете находился все время, решая свои дела".

— "Ладно, Иуда, время покажет. Ты беседовал с людьми, вел с ними работу?" — "Учитель, я же го­ворю Тебе, я решал свое личное. Мне было не до людей". — "Да, Я и Сам вижу, на тебе новые одея­ния. У тебя что, много денег?" — "Нет, мой знако­мый из Кариота подарил мне". — "Ответишь ли Мне, за что?" — "Он мне был должен и вот таким образом вернул долг". — "Да, Иуда, ты меняешься на глазах у своих братьев. В какую сторону, Я пока понять не могу, хотя..."—"Иисус, я пред Тобой ни в чем не виновен". — "Что ж, Иуда, поживем — увидим. Хотя Я вижу все то, что не каждый из вас ви­дит. Сегодня все вы отдохните. Завтра мы присту­пим к работе. Сейчас можете заняться своими дела­ми".

Иисус подозвал Андрея. "Андрей, пожалуйста, проследи за Иудой. Куда он отправится и с кем встре­тится. Только, пожалуйста, сделай так, чтобы он не заметил". — "Я сделаю, Учитель".

Все разошлись. Ученики занялись своими дела­ми. Андрей ушел вслед за Иудой. Иуда шел очень быстро, Андрей едва успевал следовать за ним. Иуда подошел к одному из домов, постучал, ему откры­ли, и он вошел. Андрей не знал, что делать. У про­ходивших мимо людей он начал интересоваться, кто живет в доме. Одна из женщин сказала: "Здесь не­давно поселился один человек из Иерусалима, и судя по всему, он связан с церковью и с синедрионом, ибо дом часто посещали священнослужители из Иеруса­лима". Андрей задумался.

Когда Иуда вошел в дом, его встретил человек с большим шрамом на лице. "Что ты нового принес для Сафаита?" — "Я вас боюсь, — сказал Иуда, — оставьте меня в покое. Мой Учитель что-то подо­зревает. Я не хочу иметь с вами дела". — "Нет, до­рогая ты наша мерзость, ты уже наш. Если нет, то верни нам наши деньги, которых у тебя уже нет". Человек со шрамом громко рассмеялся. "Рассказы­вай, к чему готовится Иисус?" — "Он намерен идти в Иерусалим, не обходя ни одно селение. Он гово­рит: "Все люди должны принять Бога". — "Вот мы и примем этого Бога. Ты, Иуда, мерзкий человек, просто слякоть, которая по нашим законам вообще не должна жить на Земле. Но пока ты нужен Сафаи­ту, ибо через тебя мы покончим с лжецарем. На тебе вина, выпей, и вот еще один серебреник за твое пре­дательство. Знаешь, ты, скотина, я бы лично так не поступил. Но раз ты пропащий, то ты согласишься на все. Я снова тебе повторяю: ты наш, хотя лично я стою на стороне твоего Учителя и перейти на Его сторону я всегда успею, а вот ты чревом своим по­платишься". — "Я вас брошу, и как у меня будут деньги, я верну их вам". — "Нет, дорогой, поздно уже. Скажи, Иуда, ты, дьявольский сын, сможешь ли ты представить себя висящим на дереве? Нет, не можешь, ибо ты трус, а стоишь ты на распутье. Ты двуличен, и душа твоя, считай, уже погибла".

Андрей не отходил от дома, ждал, когда Иуда выйдет. Через некоторое время Иуда вышел с опу­щенной головой и отправился в подвал, где торго­вали вином. Оттуда вышел он уже не человеком. Его шатало из стороны в сторону. О чем он думал в тот момент, не известно никому.

Андрей вернулся домой. "Иисус, Иуда что-то дей­ствительно скрывает от нас. Что именно, непонят­но". — "Я тоже думаю, что может у него быть об­щего со священнослужителями? Андрей, прошу тебя, не своди с него глаз". — "Хорошо. Учитель. Но раз­реши мне посетить тот дом, где был Иуда". — "Зна­ешь, Андрей, ты в чем-то прав. Если тебя там встре­тят и согласятся с тобой на беседу, то разузнай все. Это ведь все в наших интересах. Они что-то затеяли, и между ними и нами стоит Иуда. Только попрошу

тебя, Андрей, пожалуйста, будь осторожен. И все держи пока в тайне".

События начали только развиваться, ибо само время начинало двигать шаг за шагом историю Де­яний Бога-Человека, Иисуса — Сына Божьего.

Караван передвигался из Кесарии в Иерусалим. Груз был необыкновенный. Дань, собранная в честь священнослужителей, много золота и серебра. Ва­равва в очередной раз готовился напасть на добы­чу. В один из ненастных дней он свершил свой за­мысел. Снова пролилась кровь. Во время нападения на караван один из священников закричал: "Злодей, что ты делаешь? Это же все церковное. К нему нельзя прикасаться, ибо будешь наказан".

Варавва подошел к священнику. "Добро наворо­вано вами, а не мной, и если я прикоснусь к нему, то со мной ничего не случится, сам Бог видит: кто есть кто". — "Не знаю, кто твой Бог, но ты понесешь наказание". — Да» понесу, но только не пред вами, идолами земными, а пред самим Богом". Священ­ник орал: "Знаю, знаю, Варавва, что и ты поверил в умалишенного самозванца, но ему скоро будет ко­нец, ибо наше собрание решило Его отдать Отцу Своему". — "Смотри, какие, раз вы решили, то сна­чала вы ступайте к Отцу Сына Божьего и объясните Ему, как вы попали сюда и за что?" Варавва достал нож... "Если есть на небесах Бог, Он меня простит", — подумал Варавва.

Со всем награбленным он со своими людьми от­правился в. Иерусалим, дабы раздать оное всем не­имущим. Он шел и думал: "Буду ждать Иисуса в Иерусалиме. Я должен убедиться в том, что гото­вится, и я должен разузнать, что затеяли эти идолы".

Путь Вараввы лежал через Енон. Войдя в селе­ние, он разбил свой лагерь на берегу Иордана, ря­дом с местом, где находился Иоанн с Давидом. Лю­дей было много, и в толпе Варавву с его людьми трудно было различить. Варавва познакомился с Иоанном. "Недавно я видел вашего Учителя и бесе­довал с Ним. Он очень беспокоился о мальчике. Но я вас видел раньше и сказал Учителю, что юноша жив. Скоро Иисус будет здесь. Он говорил мне, что отправляется в Иерусалим, но прежде чем доберет­ся до Иерусалима, Он будет посещать все селения, где Его ждут. Скажи, Иоанн, ты тоже послан Его Отцом на Землю?" — "Нет, Варавва, Иисус послан на Землю Отцом Своим, а меня на Земле посетил Ангел Господний и велел тоже исполнять волю Отца Иисуса". — "Все как-то странно, меня никто не по­сылал и не посещал, а я кручусь между вами, как смерч, посланный Небесами, и проку нет никому, есть я или нет меня. И сдохну на тропе, и никто не узна­ет". — "Да, славу ты о себе нажил недобрую среди людей". — "Каких людей? Среди сытых и обжорли­вых тварей? Бедные и голодные обо мне ничего пло­хого не скажут, ибо я помогаю таковым. Конечно, у меня вид помощи иной, чем у вас, и все же, пуская в ход зло, я делаю добро". — "Что ж, Варавва, тебе видней".

Варавва задержался, ему было интересно нахо­диться рядом с Иоанном. Да и сама местность ему нравилась. Он всегда повторял: "Все, что вижу кра­сивое пред собой, то считаю ту красоту своей. Вот и сейчас мне здесь нравится, и буду находиться здесь, сколько захочу". — "Варавва, я тебя не гоню, будь здесь, сколько пожелаешь".

Варавва обратился к Давиду: "Давид, я хочу, что­бы ты мне почитал свою Книгу. Мне хочется услы­шать, что из нее исходит".

Давид взял Книгу в руки и начал читать: "Всяк человек с душой прекрасной является могуществом силы Его, ибо создание Божье всегда светлое. В нем находится Истина Господня, которая руководит всем блаженным и справедливым. В душе человека можно найти прекрасное, божественное и нежное, светящееся, как солнце, и теплое, как летний дождь. В этом потоке, потоке нежного общения, можно встретить лицо Господа Бога нашего и услышать Его Глас, который забыть невозможно никогда. Душа — путник духовный, преодолевает все трудности в теле. Вместе с ним она страдает и радуется, веселит­ся и плачет, переносит все тяжести земные, и лишь при освобождении тела своего она находит покой в Царствии Небесном. Каждый живущий на Земле должен помнить о том, что он есть дитя Небес, и раз он есть дитя, значит, у него есть Отец. И всяко дитя должно слушать своего Отца через свою душу. Ве­ликий и мудрый, нежный и честный Отец всегда от­зовется и придет на помощь к своему чаду, ибо со­зданное Им должно быть достойно воспитанно и сохранено. Милость Господня заложена в жизни, подаренной вам вашим Создателем. Вознося Исти­ну Божью, люди становятся крепче в Вере Его, и коль они крепки в Вере, значит, они сильны, и им не страшны силы тьмы. Господь на Небесах, люди на Земле, душа между ними, как яркая и неугасимая звезда, сплачивающая все воедино своим светом».

Варавва слушал, по нему было видно, что он не все понимает. Но все же слушал. "Скажи, Давид, а в этой Книге обо мне ничего не написано?" — "Здесь написано обо всех, и если это так, значит, и о тебе". — "Да, слова выдумал не простой человек, и точно знаю, что не из моих людей. Я уверен. Что же, Да­вид, спасибо тебе и храни Книгу, как глаза свои. Я вижу, из тебя получится хороший человек, да тебе и есть у кого поучиться, ты попал в хорошую среду. Или по пути, который тебе указывает твой Учитель". — "Варавва, а ты много убил людей?" — "Да, Да­вид, но они были не люди. Я — зверь, а они хуже меня. Они убили больше, чем я, и на их совести боль­ше крови, чем на моих руках". — "Да, Варавва, я видел, что они сделали с моей мамой, и я никогда не забуду". — "Давид, ты еще ребенок, пока не готовь себя к мести, время тебе будет твоим советчиком, и оно подскажет, как тебе поступать. И все же — дер­жись своего Учителя".

Иисус собрал всех Учеников. "Братья Мои, мы должны следовать в Гадару (Умь-Кейсь). С этого се­ления мы начнем свой новый духовный поход". Уче­ники согласились, Я тоже была не против. Иисус го­ворил: "Мама, Я с Тобой иду навстречу нашей судь­бе. Я еще не знаю, как нас примет Гадара, но Я должен идти туда". — "Иисус, Я не противник Твой. Давайте следовать в Гадару". Мы быстро собрались. Отсутствовали лишь Иоанн и Давид.

Селение Гадара располагалось на вершине одно­го из холмов. Оно было большое. У подножья про­текала река Гиеромакса. У нее была своя особен­ность — по обоим ее берегам теплые минеральные источники под названием Амофа. У источников все­гда находилось множество людей, которые брали воду, охлаждали ее, водой исцелялись от многих не­дугов. И вот мы ступили на землю селения. В нем было несколько Храмов и три театра. Вообще, стра­на Герчесинская встретила нас доброжелательно. Люди в селении знали, что по Земле уже идет духов­ное движение и во главе стоит Сын Божий — Иисус. Проходя по улицам Гадары, можно было заметить, что на нас обращают внимание, ибо одежды наши отличались от гадарианских. Мы остановились воз­ле одного из Храмов, там было многолюдно. Из толпы к нам подошел мужчина, он обратился ко Мне: "Я был в Кесарии и там видел всех вас. В то время я не придал особого значения, слыша о вас то, что вы посланники Бога, но Земля слухами пол­нится. Если я не ошибаюсь, то вы Мать Божьего Сына Иисуса?" — "Да, Я Мать Его". "Покажи, кто есть Он среди этих людей". — "Вот, смотрите, тот молодой человек, у которого две родинки на лице".

Мужчина подошел к Иисусу. «Скажи, Ты Сын Божий по имени Иисус, а в народе о Тебе говорят, как об Учителе?" — "Да, брат Мой, это Я, а это Мои братья духовные, иначе говоря, Ученики Мои". — "Вы надолго пришли к нам?"—"Все зависит от лю­дей. Как нас поймут и примут здесь".—"Что ж, день уже на исходе. Меня звать Шефо, если вы не про­тив, то я могу вам предоставить свое жилье, где вы сможете принимать людей. Конечно, в том случае, если они к вам пойдут и поверят в вас". И Шефо обратился к людям, находившимся у Храма: "По­смотрите сюда". Все обернулись в нашу сторону. "Рядом со мной и пред вами стоит Сын Божий Иисус со своими Учениками. Многие из вас слышали о Нем, и вот Он здесь у нас, в Гадаре. Если кто из вас сочтет посетить Его, то вы найдете Сына Божьего у меня дома, но будет только завтра, а сейчас Ему нуж­но отдохнуть с дороги".

Люди стояли и молчали, рассматривая нас. Это продолжалось недолго. Осмелевшие стали интере­соваться, что мы можем делать, ибо слышали, что мы творим чудеса. Ученики и Иисус начали объяс­нять то, что Они могут делать. Многие с иронией улыбались, другие слушали. Я думала: неужели по­вторится то, что случилось в Капернауме? Когда шли к дому Шефо, Иисус говорил: "Люди еще полнос­тью не знают о наших деяниях, поэтому они сейчас сомневаются. Им пока в диковинку, но новый вос­ход солнца покажет им нашу силу или нашу сла­бость".

Мы вошли в дом Шефо. Жена Шефо Шеера встретила нас хорошо. "Будучи в театре, где высту­пали артисты из Рима, я слышала о вас и ваших дея­ниях. И мечтала встретиться с вами. И вот мое же­лание исполнилось само по себе. Значит, на Земле и в Небесах существует что-то естественное, что и сблизило вас со мной". — "Все желания души всегда бу­дут исполнимы", — ответил Иисус.

Шеера пригласила нас к столу. Когда закончи­лась трапеза, Иисус сказал: "Спасибо вам за вашу доброту и ваш прием. Сейчас мы отправимся по­смотреть ваше селение. На первый взгляд оно Мне понравилось, особенно театры с огромными колон­нами".

Пока солнце не зашло за горизонт, мы отправи­лись в центр Гадары. Любовались всеми достопри­мечательностями. Город был красив и уютен. И так, любуясь красотами, мы долго гуляли. После вышли из города и подошли к реке. Зрелище было ни с чем не сравнимое. Из-под земли били теплые целебные родники.

"Сейчас и мы попробуем получить удовольствие от источников. Братья мои, давайте телесно почув­ствуем силу источников".

Ученики согласились. Некоторое время на бере­гу стоял громкий шум, ибо все получали удоволь­ствие от дара земли. После процедуры мы отправи­лись к дому Шефо. Тропа пролегала над пещерами, в которых находились усопшие. Следуя над ними, Иисус приостановился. "Мама, неужели Мне пока­залось?" — "Иисус, что именно?". — "Я услышал из одной пещеры зов". — "Иисус, Тебе послышалось". — "Да нет, Мама, Я действительно слышал, что кто-то ко Мне обратился". — "Идем, уже начинает смер­каться". — "Нет, вы идите, а Я скоро приду". — "Будь осторожен. Ты снова заставляешь Меня вол­новаться". — "Мама, не волнуйся. Я не покину то место, пока сам не пойму, в чем здесь дело".

Мы ушли. Иисус остался. Он присел на камень и стал прислушиваться к гробовой тишине. Так Он сидел долго, пока не увидел промелькнувшую тень из одной пещеры в другую. Он вошел вслед за тенью в пещеру. В вырубленных нишах лежали трупы лю­дей. Посмотрел вокруг и ничего сверхъестественно­го не увидел. Решил выйти из пещеры, снова присел, и только Он это сделал, послышался шум в пещере и вопль, издающийся из нее.

Наступил неприятный момент. "Ты Сын Божий, я же сын сатаны, вот мы с Тобой и встретились. Од­нажды Ты изгнал меня. Будучи в Капернауме, я на­шел новое место. И пока не поздно, убирайся отсю­да, ибо гибель найдешь Ты здесь Свою". — "Нечисть ты темная, раз Я тебя однажды уже изгнал, то сей­час Мне не страшно пред тобой. И Я тебя по восхо­ду солнца вытащу из твоего царствия тьмы, и по­гибнешь ты в водах Гиеромакса". — "Что ж, попро­буй. Но смотри, чтобы Ты не погиб в этих водах. Ты видел, кто лежит в пещерах? Среди них есть те души, которые преданы мне и моему повелителю". — "Что ж, раз ты бес, значит, жди Меня с восходом солнца здесь". — "А Ты меня сегодня вечером. И посмотрим, что получится".

Мы находились в доме. Вошел Иисус. "Шефо, ты сможешь Мне к утру найти старую, больную ло­шадь?" — "Зачем ее искать, у меня есть такая".— "Вот и хорошо. Утром все идем к гробницам. Там Мне нужно свершить суд Божий над нечистой си­лой. Еще что: нужно разложить хворост возле пе­щер, но это только поутру, ибо сейчас там опасно находиться.

Я слушала, и по Мне пошла дрожь. "Что случи­лось?" — "Я видел беса и говорил с ним. Сейчас нуж­но закрыть все щели в доме. Никому не выходить, что бы ни творилось вокруг, ибо во тьме он силен, имеет огромную силу".

Шеера испугалась. "Иисус, нам часто приходи­лось бывать у пещер, и из них мы слышали дикие вопли. Это происходило днем, а по вечерам наш скот часто и сильно волновался. Мы не придавали значе­ния, а сейчас я начинаю понимать, что то проделки нечистого". — "Не волнуйтесь, в Моем присутствии он ничего не сделает плохого, но все же нужно быть начеку".

Шефо все позакрывал в своем хлеве и доме. Не было ни единой щели, светила полная луна. На ули­це выли бродячие собаки. Никто из нас не отдыхал. Все мы были в ожидании о чего-то страшного. Иисус вел себя спокойно, но постоянно о чем-то мыслен­но говорил, скрыть было невозможно. И вот в пол­ночь на улице зашумел ветер. Нам казалось, что дом Шефо рухнет. Вокруг все гудело, что-то стучало по стенам. Кто-то рвался в дом. Признаюсь: Мне было страшно, особенно в тот момент, когда послышался сильный рев и нечеловеческий вопль заставил всех нас привстать. Слышались удары в двери, очень сильные удары. В дверях появился небольшой про­ем, в котором показалась нечеловеческая рука, ког­ти были огромные. Всю кисть покрывал волосяной покров. Иисус схватил горящее полено из очага и поднес его к руке, послышался визг. Рука исчезла, снова удары в стену, от которых осыпалась глина. Все трещало. Я хотела потереть перстень и призвать на помощь Небесные силы, но не решилась. Сколько времени длилось, трудно сказать, но шум постепен­но стихал, и вскоре все утихло. Мы вздохнули с об­легчением и снова присели.

"Мне нужно выйти", — сказал Иисус. "Учитель, мы с Тобой". — "Идемте". Мы все вышли. На улице было тихо. На земле лежало несколько истерзанных собак. Все кустарники были изломаны. Стены дома поцарапаны, а от пещер доносился страшный рев. Предо Мной явился Ангел: "Мария, вернитесь в дом и до восхода солнца не выходите из него, ибо не­чисть может вернуться". Я послушалась Его и по­просила всех вернуться обратно. Войдя в дом, Иисус сказал: "Вы все видели, что натворил нечистый, сей­час нам нужно успокоиться и отдохнуть, ибо с вос­ходом солнца, с его первыми лучами, мы должны быть у пещер".

Кто как мог, так и отдыхал. Я же сидела и мол­чала, думала, что будет поутру. Появились первые лучи восходящего солнца.

"Вставайте все и идемте. Шефо, возьми лошадь». Выйдя из дома, мы увидели много людей, которые говорили только о том, что ночью был сильный ве­тер. От ветра дала трещину одна из колонн, но дело поправимое. Главное, что никто не погиб. Люди при­шли к Сыну Божьему, узнав о том, что Он может исцелять от всех болезней.

"Братья Мои, — обратился Иисус, — если вы при­шли ко Мне, Я всем вам помогу, но сначала идемте к пещерам. Там поселился бес, и вы видели, что он натворил своей нечистой силой. Если кто боится, ос­тавайтесь здесь".

Я такого не ожидала: к пещерам пришло все на­селение Гадара. Все ждали, сами не ведая чего. Иисус предложил любопытным отойти подальше от пещер. "Ученики Мои, разложите хворост у подножия пе­щер и подожгите его только в тот момент, когда Я вам скажу".

У входа в пещеры разложили хворост. В это время послышался рев, после голос: Что Ты хочешь сделать?" — "А то, что обещал вчера". — "У Тебя ничего не получится". — "А вот сейчас посмотрим". Шефо привязал лошадь недалеко от пещер. Учени­ки подожгли хворост. В пещеру потянулся едкий дым. Через несколько мгновений послышалось силь­ное рычание: "Погаси огонь, я выйду и уйду в дру­гое место". — "Нет, твое место на дне Гиеромакса". Огонь разгорался все сильней и сильней. "Хорошо, если ты хочешь уйти в другое место, то Я тебе пре­доставляю лошадь, пользуйся ею". Из пещеры с ре­вом выскочило что-то непонятное, все в шерсти. Оно подбежало к лошади и исчезло в ней. Лошадь вздрог­нула, заржала, стала подпрыгивать, потом резко освободилась от привязи и быстро направилась к людям, наблюдавшим за всем. Огонь ей помешал приблизиться к ним, она быстро побежала к реке. Так сильно ржала, что люди, испугавшись, стали кри­чать, бегом покидали это место. Лошадь мета­лась из стороны в сторону. Иисус с Учениками, держа в руках факелы, приближались к ней. Лошадь бросилась в воду и медленно стала плыть к проти­воположному берегу. Иисус поднял руки к Небесам: "Отец, пусть бедняга, в которую вселился бес, най­дет себе покой на дне реки".

Посреди реки появились небольшие круги. "Все, — сказал Иисус, — с ним покончено. А сколько еще таких на Земле". Мне было жалко лошадь, Я стояла и смотрела на реку. Оставшиеся люди тоже смотре­ли на реку и ждали, когда всплывет лошадь, но ее не было. Все начали расходиться.

На следующий день город только и говорил об этом. Иисуса пригласили в один из амфитеатров, где собралось много народу.

"Братья Мои, Я впервые встречаюсь с вами. Мно­гие из вас слышали обо Мне и Моих Учениках, зна­ете, что Мы несем. Некоторые из вас уже убедились. Не Я делаю чудеса. Бог — Отец Мой помогает Мне и будет всегда помогать. Я убежден и буду стоять на этом всю жизнь, которую подарили Мне Мой Отец и Моя Мать. Простор Небесный — есть Царствие доброе и нежное".

Не всем понравилось, что Иисус так уверенно го­ворил о Царствии Божьем и Отце Своем. Была по­пытка забросать Его с Учениками камнями, но здра­вый смысл победил. Большая часть присутствующих погасила очаг волнения. Когда все утихло, к Иисусу стали подводить всех, кто нуждался в помощи. Люди снова видели чудо. Восхищению не было предела. Только поздней ночью народ стал расходиться. Каж­дый человек желал подойти ближе к Иисусу, пого­ворить с Ним. Он никому не отказывал. По всему

было видно, что люди поверили в Его необыкновен­ные Силы, ибо Его приглашали посетить каждый дом в Гадаре и помочь тем, кто не в состоянии прий­ти сюда.

Больше двух недель мы находились в селении. Иисус посетил каждого, кто просил Его, помог всем без исключения. Покидая Гадару, Иисус говорил людям: "Я с вами не прощаюсь, ибо точно знаю, что встречусь с каждым из вас в Царствии Божьем". — "Равви, Равви, где нам искать Тебя? Куда Ты дер­жишь путь?" — "Путь у Меня один — Я иду к лю­дям и сейчас отправляюсь в Енон. Если кому нуж­но, то найдете Меня там".

Мы приближались к Енону. Варавва же со свои­ми людьми покидал селение, он отправился в Иеру­салим. Следуя по берегу реки Иордан, мы любова­лись красотами земными. Местность была очень жи­вописной. "Мама, смотри, сама природа нас приветствует своей красотой. В этом заложены все таин­ства Творца". — Да, Иисус, все воспринимается нашим взором как истинное творение, которое мог сотворить Творец Вселенной. Во всем можно уви­деть силу Его". — "Мама, а ведь там, в Царствии Божьем, Я видел места еще красивее, неповторимые и ни с чем не сравнимые".

Варавва удалялся от Енона. Он думал о Давиде и Иоанне, что они действительно замечательные люди. Такие люди всегда будут стоять на своем и докажут всем, что преданы только своему делу и не отступятся и не отрекутся от него, как бы ни было труд­но. Да он и сам с каждым днем все больше убеждал­ся в том, что все на Земле не случайно, и просто люди не могут правильно пользоваться всем подаренным. Нет уважения ни к своему телу, ни к душе. А Иисус с Учениками делает доброе дело. Жаль только одно­го — не все Его понимают. Варавва двигался на­встречу своей судьбе, до Иерусалима оставалось уже немного миль.

Иисус же с Учениками добрался до Енона и сра­зу нашел Иоанна с Давидом. Встреча была чисто братской. Иоанн говорил людям: "Вот, вслед за мной пришел человек, который сильней меня, ибо Он есть помазанник Всевышнего Господа Бога, и я вместе с Ним буду вас крестить в чистых водах Иордана. Все без исключения получат здесь духовное очищение и почувствуют себя истинными детьми Бога".

"Мать Мария, — обратился Давид, — я не смогу без вас. Вы для меня стали самые родные люди. Мою маму..." — "Я знаю, знаю все, Давид, не беспокой­ся, мы тебя одного не оставим". Ученики окружили Давида и все давали ему то, что имели с собой. Да­вид был доволен. Он смотрел на всех помазанников и плакал: "Спасибо вам за все, братья мои". Иисус обнял Давида: "Брат ты Мой духовный". — "Учи­тель, извини, я Тебя перебью, мне нужно с Тобой поговорить". — "Хорошо, Давид, идем ближе к реке". — "Когда я с Иоанном следовал в Енон, то в Назарете случайно увидел брата нашего Иуду. Са­мое странное то, что Иуда говорил с тем священни­ком, люди которого убили мою маму". — "Ты не ошибся?" — "Нет, Равви, то был Иуда". — "Хоро­шо, Давид, пока никому не говори. И перед Иудой даже не показывай вида, что ты его видел там. — "Учитель, я боюсь за Тебя, ведь плохие люди все могут сделать с Тобой". — "Давид, Я о Себе знаю все. Поэтому ничего не боюсь, ибо так и должно быть".

Мы обосновались на берегу Иордана, прибли­жался вечер. Все отдыхали от трудной дороги. Вда­ли послышался шум повозки, к нам кто-то прибли­жался. Я сидела с Давидом у костра. Прижавшись ко Мне, он читал Книгу. Я заметила, что он радует­ся тому, что Я слушаю его. Да Я и Сама была удив­лена, что за такое короткое время он научился читать. Подъехала к нам повозка, и в ней Я увидела свою сестру Марфу. Радости не было границ. "Ма­рия, я решила быть рядом с вами, ибо знаю, трудно Тебе одной". — "Спасибо, Марфа, но как ты нас нашла?" — "О, Мария, о вас все говорят, и я видела сама, как сюда следуют толпы людей. Поток их не­скончаем". — "Что же, Марфа, раз ты так решила, значит, тому быть, как сможем, так и будем помо­гать нашим детям".

Неподалеку от Капернаума находилось селение Магдалы. Жила в нем Мария Магдалина, которую когда-то исцелил Иисус, изгнал из нес злых духов. Жила она со своей старенькой мамой, рукодельни­чала. Тем и жили. После своего исцеления она по­обещала Иисусу быть рядом с Ним и помогать Ему. Тогда Иисус ей сказал: "Мария, спасибо, ты пове­рила Мне, ты убедилась во всем. Я рад за тебя, и Я не против, но пока присматривай за своей мамой, а когда она уйдет в Царствие Божье, то ты найдешь Меня". — "Учитель, где же все-таки Тебя искать? — "Мария, Я буду везде, поэтому найти Меня будет нетрудно". — "Хорошо, Учитель, я исполню мной обещанное, и где бы Ты ни был, я Тебя найду". При­шло то время, и мама Марии Магдалины ушла в Царствие Небесное. Мария решила доказать свою преданность Иисусу и тронулась в путь. Встречалась со многими людьми, от которых узнавала о нашем местонахождении. Путь из Магдалы был не близок, и Мария преодолевала его пешком. Вера в Бога при­давала ей силы. Во всех селениях, которые встреча­лись ей на пути, она рассказывала об Иисусе. Люди подолгу слушали ее, и многие следовали за ней, ибо все хотели увидеть наяву Бога-Человека. На под­ходе к Енону за ней двигалась огромная толпа, сре­ди которой были и больные, и здравые, молодые и престарелые. Люди шли с открытыми душами и сер­дцами в объятия к Богу. И вот долгожданный Енон и новая радость! "Иисус, я исполнила то, что и обе­щала. Я нашла Тебя, ибо поняла, что без Бога мы просто никто". — "Благодарю тебя, Мария". — "Вот видишь, сколько людей пришло за мной, что­бы увидеть и исцелиться у Тебя. Они все поверили в Твои чудодейственные силы. Я смогла их убе­дить". — "Мария, ты волшебница и будешь награж­дена Моим Отцом". — "Учитель, видеть Тебя и слы­шать — уже есть для меня наградой. И большего я не желаю".

Вот так Господь собрал всех нас вместе. Я чув­ствовала душевную радость и находила в ней удовольствие. Видя, что люди так преданы нашей Вере, наши души окрылялись.

"Мама, посмотри, сколько людей, ведь это плод наших трудов. И посеянное нами даст отличные плоды, и со временем плоды размножатся по всей Земле. И такая мысль Мне придает все больше сил и уверенности. Мы уже несемся по Земле как вихрь надежды во спасение, сметаем на своем пути все не­чистое и устаревшее. Мы не губим ничего, лишь воз­рождаем. Сейчас, Мама, Тебе намного будет легче. Вас, трех женщин, Отец свел не случайно, ибо вы будете являться свидетелями всех наших деяний и содеянного над нами". — "Иисус, к чему Ты все это говоришь?" — "Мама, ведь Ты все знаешь, и нуж­но признать то, что ждет нас впереди".

Я посмотрела на Иисуса и подумала: действи­тельно, нужно все признать, и нам намного будет легче перенести все то, что ждет нас впереди. Иисус понял.

Ночь поглощала день. Иоанн приступил к кре­щению. Несмотря на то, что вода была прохлад­ной, люди с охотой опускались в воды Иордана не во вред себе, а на здоровье. Ко Мне подошла Мар­фа: "Мария, посмотри вот на ту звезду, от которой исходит яркий луч, что бы то значило?" — "Сест­ра, это братья Моего Мужа Небесного смотрят за нами. Они всегда появляются там, где находимся мы, делая добрые дела. Придет время, и ты увидишь их своими глазами и будешь говорить с ними". — "И когда это произойдет?" — "Сестра, лучше Меня не спрашивай". Звезда опускалась все ниже и ниже, потом зависла на небольшой высоте и осветила всех нас. Было такое впечатление, что наступил новый день. Все люди смотрели на диво. Иисус говорил: Вот, братья Мои, вы видите, что Царствие Божье освещает наш путь и деяния наши и доказывает, что мы не одни, над нами находится наш Бог Небес­ный". Ритуал крещения проходил долго, и все вре­мя нас освещал луч истинной любви.

"Мать Мария, — обратился Давид, — они Кни­гу у меня не заберут?" — "Нет, Давид, пока нет". — "Мать Мария, а почему среди Учеников Иисуса я не вижу Иоанна Зеведеева?" У Иоанна Зеведеева было два больших дома. Один из них находился на берегу Галилейского озера, другой в Иерусалиме. Иоанн был почтенным жителем Иерусалима. Его знали все, он был крепкий, высокого роста, с кра­сивой внешностью мужчина. Священники, да и весь синедрион во главе со своим Наси преклонялись пред Иоанном, ибо в нем видели умного и честного человека. И вот в данное время Иоанн, после того как покинул нас, жил в Иерусалиме и полностью был отдан писанию, каждый день он был занят тру­дом. В свободное время пребывал среди людей, мно­го общался с ними и тоже проповедовал новую Веру в Господа Бога Иисуса. Люди всегда слушали его внимательно, некоторые слушали, другие только прислушивались и доносили на него властям. И вот по одному такому доносу Иоанна вызвал к себе Ирод Антипа. "Иоанн, я знаю тебя и твоего отца, знаю, что ты хороший человек, и это мне нравится. Не нравится другое, то, что ты проповедуешь в честь Иисуса, голодранца и лжеца, который вообще не достоин жить на Земле". — "Это из нас кто-то не достоин жить на Земле, а такие, как Иисус, должны жить всегда, и мы должны радоваться тому, что именно нам пришлось жить рядом с Ним". — "Иоанн, я смотрю на тебя и поражаюсь тебе, не­ужели ты тоже стал лишаться ума своего?" — "Если я лишусь своего ума, то только из-за ваших вопро­сов, а То, что я слышал и видел от Иисуса, меня, наоборот, делает умнее", — "Скажи мне, Иоанн, ты веришь в Царствие Божье?" —"Конечно, верю, ибо однажды мне пришлось посетить тот Божественный уголок и увидеть истину Божью, которой нам так недостает". — "Как же ты мог видеть Божествен­ный уголок, ты что, умирал?" — "Разве, чтобы по­верить в Бога, нужно умереть? Вам, Антипа, того никогда не понять. Мне интересно знать, почему вас так раздражает Иисус? Если вы Ему не верите, то спрашивается, чего вы так боитесь Его?" — "Я Его не боюсь. Представь, Иоанн, если каждый ума­лишенный будет называть себя царем, то мы все пропадем". — "Смотрю я на вас и вижу, что вы уже пропащие". — "Не взывай меня к ярости, пред то­бой не слуга, а царь". — "Увы, Антипа, я вижу пред собой себе подобного, но с потерянной душой". — "Что ж, Иоанн, скоро я тебе что-то постараюсь до­казать, и ты убедишься, что я был прав, как никто другой". — "Антипа, меня не нужно убеждать, ибо я знаю больше тебя и видел больше тебя. Ты же в своем окружении просто ослеп и живешь не своим умом". — "Что ж, Иоанн, поживем, увидим, кто из нас зряч, а кто слеп. Это не за горами. Ты увидишь тех, кто окружал тебя и Иисуса, и увидишь их сле­пыми по отношению к вам, всем иноверцам". — "Извини меня, Антипа, у меня мало времени. Я дол­жен идти к своему Учителю, дабы еще больше про­зреть". — "Что же, ступай", — с ехидцей произнес Антипа. Иоанн шел и думал: как только земля рож­дает и держит таких? Ведь такие люди могут пойти на все, ибо они действительно умалишенные.

Вечером Иоанн колесницей отправился в Енон. Он любил Иисуса как своего родного брата, и же­лание увидеть Его переполняло сердце. Весь путь от Иерусалима до Енона Иоанн думал: что имел в виду Антипа, когда говорил: "Это не за горами". Если он что-то затеял, то нужно искать среди окру­жающих Иисуса человека, который служит Анти­пе. И вообще Иисусу нужно быть осмотрительней. Зависть окружает Его со всех сторон. Рядом со сла­вой живет и зло, и нельзя допустить того, чтобы Учителя нашего задавило зло. Да и всем нам нуж­но быть осторожными и внимательными. Он оста­новился, решив немного отдохнуть. Вечер был тёп­лый, свежий воздух исходил от Иордана. Иоанн прогуливался по берегу. Пред глазами у него по­явилась картина, которую он уже видел когда-то, когда находился в огненном шаре: крест на верши­не и слова Архангела Гавриила: "Смотри, этот крест есть начало твоего Учителя". "Неужели все так и случится, — думал Иоанн, — неужели нет никакого другого способа, чтобы доказать Истину Божью или слепоту людскую. Распятие и Бог, Бог

и распятие — пока мне в этом ничего не понятно. Бог — Распятие — Истина", — мысли блуждали и не давали ему покоя. Немного отдохнув, он снова тронулся в путь. Начали появляться хижины Ено­на. Светало. Первые лучи солнца предвещали: день будет хороший. Сейчас встречусь с Учителем и обя­зательно поговорю с ним на тему, которая беспо­коит меня. И вот наступила долгожданная встреча.

"Иисус, Учитель, я рад снова видеть Тебя". — "Иоанн, Я тоже рад. Надеюсь, ты проделал много работы?" —"Да, Учитель, но много еще и осталось сделать", — "Что ж, Иоанн, ты все успеваешь сде­лать, времени у тебя на это очень много", — "Рав­ви, давай отойдем в сторону и поговорим".

Они присели под деревом. Солнце светило, от­давая свое тепло земле.

"Учитель, я хочь...чу..." — Иоанн уснул. Доро­га взяла свое. Иисус накрыл его хитоном и подо­шел ко Мне. "Мама, Ты даже не представляешь, что за человек отдыхает под деревом". — "Ну, как же, Я вижу — там Иоанн". — "Это сейчас он Иоанн, а впоследствии он будет знаменитостью. Он предан нашему Отцу точно как и Я. В его мозгу заложена вся суть жизни земной, и он ее изложит в своих тру­дах, которые будут чтить всегда. Мне легко с ним общаться. Вот когда за тобой следуют такие люди, все недуги и сомнения покидают тело, и голова ста­новится светлей. И хорошие мысли торжествуют во благо Господне".

"Учитель, извини меня, просто я устал". — "Ни­чего, Иоанн, мы с тобой еще успеем поговорить о многом. Сегодня отдай себя своей душе, пусть она отдохнет". — "Нет, прости меня, Учитель, душа от­дохнет в Царствии Божьем, а здесь ей подобает тру­диться. У меня был неприятный разговор с Иродом Антипой. Разговор меня настораживает, и я хочу убедиться", — "В чем? — спросил Иисус. "Мне ка­жется, что среди нас есть человек, который нечист на руку. Пусть пока мне это кажется, чем будет на самом деле". — "Иоанн, ты прав. Я сам стал заме­чать, один из Учеников что-то скрывает от Меня. Да и вообще он странно последнее время ведет себя. Но у Меня пока нет против него никаких доказа­тельств, хотя знаю, что через него в Моей жизни все изменится". — "Кто же это, скажи мне, Иисус?"

— "Погоди, Иоанн, еще не время". К ним подошел Давид. "Иоанн, в Книге, что мне подарили, сказа­но и о тебе". — "Если сможешь, Давид, то прочти мне, пожалуйста". — "...Иоанн откроет Новый Мир во благо Господне и людей. Предсказаниями своими осветит землю, упрятав зло, накрыв его доб­ром. Имя ему Иоанн Богослов". — "Ну, Давид, зна­ешь, на Земле много Иоаннов". — "Нет, Иоанн, ты особенный. Ты живешь рядом с Богом, слышишь Его, и думаю, что ты станешь Богословом". Все рас­смеялись. "Ну, мальчик, раз ты так хочешь, то вои­стину мне быть Богословом".

Я с Марфой и Марией приготовили обед и при­гласили всех откушать жареной рыбы. Ученики раз­местились на земле. "Мать Мария, спасибо Вам, рыба очень вкусная". — "А где Иуда?" — спросила Я Иисуса. "Так ведь только что был здесь. Давид, пойди, поищи Иуду". — "Хорошо, Учитель".

Давида долго не было. Иуды тоже, Я начала вол­новаться. "Что же такое творится", — подумала Я, как тут появился Иуда. "У тебя что, и здесь есть знакомые из Кариота?" — спросил Иисус. "Да нет, просто ходил в селение, думал раздобыть что-то из пищи". — "Разве у нас нечего есть?" От Иуды сно­ва пахло вином. Пришел Давид. "Учитель, мне нуж­но Тебе что-то сказать, только Тебе". — "Говори". — "Я видел Иуду недалеко отсюда, в кустарниках с одним человеком. Их разговора я не слышал, но видел, что тот человек что-то давал Иуде. Он взял и сразу ушел. А тот человек сел на лошадь и уска­кал. Вон туда", — Давид показал в сторону Иеру­салима.

ИЕРУСАЛИМ

Антипа Ирод, Сафаит и еще несколько священ­нослужителей собрались в одной из палат Ирода. "Сейчас Иисус со Своими Учениками находятся в Еноне. Они собрались все вместе, и мы можем их всех арестовать и привлечь к суду, — сказал Сафа­ит. — Антипа, ты сам видишь, что они творят с на­родом. Рим нас поддерживает". — "Нет, Сафаит, пусть Иисус навестит Иерусалим, мы их здесь всех и возьмем. Я хочу посмотреть, как им будет помо­гать их бог". — "Да, но пока они придут сюда, пред­ставь, сколько людей будет стоять на Его стороне". — "Учти, Сафаит, Он голодранец, и Его окружают такие же. Я тебе уже говорил, я их всех куплю, и Иисус убедится, кто есть Бог на Земле". — "Что же, смотри сам, тебе видней. Но синедрион настаи­вает на том. чтобы Иисуса посадили на цепь и по­казывали Его всем людям, как идола". — "Успеет и посидеть на цепи, и повисеть, понежиться на сол­нце, том солнце, что создал Его Отец, — и Антипа рассмеялся. — Я Ему предоставлю все виды наслаж­дения, даже корону уже выбрал Ему, пусть носит на здоровье и чувствует Себя царем. Я Его буду му­чить, пока из Него не выйдет последняя капля кро­ви. Если у Него есть всемогущий Отец Небесный, Он Ему поможет. Будем надеяться, что все так и бу­дет". — Антипа снова рассмеялся. — Когда появит­ся Его Отец, смотри, Сафаит, не испачкай свое оде­яние". Антипа громко смеялся, Сафаит думал: "Что ж, поживем, увидим. Увидим все и тогда только убе­димся, где была Истина и на чьей стороне".

КЕСАРИЯ

Сотник Корнилий уже жил в своем любимом се­лении. Исполняя волю Иисуса, он помогал бедным. К нему люди тоже шли со всех концов, дабы найти помощи у Корнилия. Корнилий всех вновь прихо­дящих расспрашивал: "Видели ли вы Учителя Иису­са? Если видели, то расскажите мне, где Он нахо­дится и чем занимается?" Так он был осведомлен обо всем, и в какие-то мгновения его сердце под­сказывало ему: Корнилий, ты должен быть в Иеру­салиме. Он много думал: "Что же такое может слу­читься?" И все же решил отправиться в Иерусалим и обосноваться там, хотя бы на некоторое время. Ибо знал, что если оставит в беде такого человека, то Бог не простит ему никогда, тем более совесть загрызет заживо. И со своей сотней Корнилий отправился в Иерусалим, надеясь по пути встретить Иисуса.

Иисус с Учениками покидал Енон и направлял­ся в путь, чтобы посетить Самарию и Сихарь (Сихемь). Иоанн Предтеча остался в Еноне, сказав Иисусу: "Здесь я остаюсь ненадолго, но через неко­торое время отправлюсь со своими Учениками в Вефавару, ближе к Иерусалиму, и там продолжу начатое. Ты же, Иисус, придешь тоже туда. Я Тебя там и буду ждать со своими Учениками, которых я нашел вот среди этих людей". Так и разошлись два пророка в разные стороны, но с единой целью и что­бы вновь встретиться для чистого Божьего Креще­ния.

Дорога в Самарию была трудной. Приходилось пересекать разнообразную местность, но мы двига­лись, и никто из нас не подавал вида, что устал. У Меня на душе было легко. Я думала: скоро увижу своих сестер Рахиль и Сару. Сколько времени Я их уже не видела.

В Самарии когда-то жили ссыльные израильтя­не. Многие навсегда здесь обосновались, завели се­мьи и не собирались покидать насиженные места. Сами жители являлись ярыми язычниками, которые поклонялись своим выдуманным идолам, и все же мы надеялись на все хорошее.

Показались пять холмов. Они все были покрыты зеленью. Многочисленные виды деревьев делали ме­стность райской. На одном из холмов находилась Самария. Мы вошли в селение. Первое впечатление было таким: люди, населявшие его, смотрели на нас как на нищих. И действительно, преодолев такой путь, наши одежды истрепались, и вид наш был смешным. Разыскав сестер, мы остановились у них, благо они жили рядом друг с другом. После отдыха мы начали беседу. Сестры нам рассказали, что от людей они слышали, будто бы в Самарию движется Спаситель с Учениками, и сразу после таких слухов все население настроилось агрессивно. "Так что, Мария, лучше не говорите, кто вы, — сказала Ра­хиль, — всякое может случиться. Если у вас будут спрашивать, кто вы, говорите, что вы странники".

"Сестры Моей родной Матери, — обратился Иисус, — как же Я могу скрыть то, что имею на са­мом деле. Если Я скрою от людей Свое имя, Отец Меня не простит, поэтому Я пойду завтра в ваш мо­настырь и поговорю с людьми. Пусть даже они Меня встретят негостеприимно, Я все же должен с ними поговорить". — "Иисус, люди недавно забросали священника камнями, который пытался прочесть им Пятикнижье Моисеево". — "Вот поэтому и стоит идти". — "Учитель, я тоже пойду с Тобой, и если что с Тобой случится, то я помогу Тебе", — сказал Давид. "Молодец, брат ты Мой".

Я начала переживать. "Мама, не беспокойся, не в первый раз нам предстоит обращаться к таким лю­дям. Все будет хорошо". Ученики поддержали свое­го Учителя.

Была среда, и мы отправились в Храм Божий. Я по-разному представляла, как произойдет встреча.

Вошли в Храм Божий. На нас все обратили вни­мание. "Наконец-то Я вошел в Обитель Отца Моего, — сказал Иисус, — и Он Мне поможет",

К Иисусу подошли двое старцев. "Кто вы и от­куда?" — спросили они. В диалог сразу вступил Иисус: "Уважаемые старцы, слышали ли вы о Спа­сителе, посланном на Землю Царствием Божьим?" — "Да, слышали". — "Вот Я пред вами, и имя Мне — Иисус, а эти люди — Мои Ученики". Старцы улыбнулись. "И много ли Ты, Сын Божий, спас греш­ных?" — "Да, уважаемые, много. Но это лишь Мое начало". — "А кто Тебе дал право именовать Себя Сыном Божьим?" — "Право Я не получал, ибо по­слал Меня сюда Отец Мой Небесный".

Все присутствующие рассмеялись. "Грешно сво­им смехом осквернять Божий Храм и самого Отца Небесного. Вы здесь как в темном царстве находи­тесь, забыв о том, что освещены солнцем Создате­ля, ибо Он вам дал возможность увидеть белый свет и воспевать этот свет в молитвах своих". — "Да, Спа­ситель, Ты красноречив. Но все же где доказатель­ства Истины Твоей?" — "Искать их не нужно, они во Мне и вокруг вас". — "Но то лишь слова". — "Да, слова, но в них есть и смысл и Истина Моя". — "И все же мы жаждем от Тебя увидеть что-то нео­быкновенное, ведь люди говорят о Тебе, что Ты можешь творить чудеса. Дарить людям зрение и слух, ставить на ноги кривых и хромых, воскрешать из мертвых". Снова раздался громкий смех. К Иису­су подошла женщина. "Если Ты на самом деле тот человек, за кого себя выдаешь, то идем ко мне до­мой и в моем доме сотвори чудо. У меня муж уже более десяти лет не может двигаться. Смотрю я на него: лежит вроде бы живой, да толку от этого нет".

— "Женщина, веди Меня к себе домой".

Желающих увидеть чудо было много. Все выш­ли из Храма и вслед за Иисусом пошли к дому, где находился больной.

Иисус попросил Учеников вынести больного из дома. Страждущий не мог даже говорить, он был полностью парализован. Все присутствующие окру­жили его и ждали Божьего чуда. Иисус посмотрел на больного: "Сначала ты заговоришь". — "Я не могу говорить", — отчетливо произнес больной. "Вот вам, неверующие, и первое чудо".

Все окружающие начали удивляться. "Сейчас он встанет — и будет второе чудо. Я говорю тебе: в тебя вливаются Божьи силы, пошевели руками и ногами". Со стоном мужчина пошевелил ногами. "Подай Мне свою руку". Мужчина поднялся. Все закричали: "Да, чудо, мы такого никогда не видели! Это Бог, Бог!" Другие же уходили и тоже кричали: "Бес на Земле! В Нем бес сидит!" "Скажи Мне, как тебя зовут?" — "Авраам, а Тебя?" — "Иисус". — "Иисус, я хочу . стать пред Тобой на колени, но боюсь, что не под­нимусь". — "Авраам, не бойся ничего. Всевышний вселил в тебя силы небесные. Живи и радуйся, вос­певая Отца Моего. Сейчас, Авраам, попробуй сде­лать первые шаги".

Авраам немного прошелся. "Спасибо Тебе, Иисус, я могу двигаться",—"Что ж, ступай прямо в Храм Божий и помолись там за здравие Всевышне­го, ибо Я больше не войду в Храм, он осквернен, и имя Отца Моего осмеяно в нем. Иди, Авраам".

"Чуда еще, хотим увидеть от Тебя чуда!.." — "Увы, безбожники, больше вы ничего не увидите, ибо вы, не поверившие Мне и осмеявшие нас, сами являетесь чудом. Вы не утеряли свои души, а сожгли их в своих телах. Мне жалко смотреть на вас, ибо вы есть стадо, падающее в пропасть. И учтите, выбрать­ся из пропасти вам будет трудно, и многие из вас погибнут в потоке. Но если кто и сможет выбраться из него, тот найдет Меня". — "Где Тебя искать?" — кричали из толпы. "Я буду везде, и каждая добрая душа скажет вам, где Я нахожусь. Но прежде чем начнете искать Меня, постарайтесь сначала поверить в себя. Когда вы будете уверены в себе, поднимите свои руки к Небесам и попросите у Моего Отца про­щения".

Мы покидали Самарию. Проходя мимо Храма, увидели Авраама, стоящего на коленях пред входом и молившегося. Рядом стояла его жена и плакала. Увидев нас, она подошла к нам и обратилась к Иису­су: "Спасибо Тебе, и прости меня. Я сначала тоже не поверила в Тебя, а с сегодняшнего дня я каждый день буду молиться за Тебя и за всех вас. Мне нече­го дать Тебе". — "Мне ничего и не нужно, ибо ты сейчас отдала Мне все. Ступай к мужу и живите дол­гие годы с Богом в сердце".

Выходили из Самарии. Нас встретил человек лет сорока. Он был весь в ссадинах и синяках. По нему было видно, что недавно перенес многочисленные травмы. "Извините меня, кто среди вас Учитель?"

— "Я, — ответил Иисус. — А кто ты?" — "Я уже и сам не знаю, кто я. Недавно был священником в се­лении". — "Это тебя забросали камнями за пропо­ведь твою?" — Да, меня". — "Как зовут тебя?" — "Александр". — "Что ж, Александр, стань на коле­ни". Александр выполнил просьбу Иисуса. Иисус на­крыл ею своим хитоном. "Александр, что ты видишь сейчас?" — "Яркий свет и сильное тепло". — "Еще что ты видишь?" — "Огромный крест и человека на нем". Иисус снял с него хитон. На Александре не было ни единой ссадины. "Иисус, скажи, а почему я видел крест?" — "Я ждал от тебя такого вопроса, ибо свет солнца ты видишь чаще и ощущаешь его тепло. К этому ты, как и все другие, привыкли, а вот крест все обходят стороной, но в нем Моя сила вечная и не­скончаемая. И Я вселил в тебя такую силу, иди в свой Храм и проповедуй настоящую Истину, и никто уже не посмеет бросить в твою сторону камень, ибо ты, Александр, был у Сына Божьего под крылом. И то, что ты видел под Моим крылом, увидишь еще раз через некоторое время, и убедишься в том, что Я настоящая Истина Божья. Иди, Александр, с доб­ром к своим прихожанам". — "Хорошо, Иисус. Я все так и сделаю. А куда Ты сейчас держишь путь?"

— "Следую Я в Сихарь". — Учитель, извини меня, но там люди еще злее, чем здесь". — "Знаю Я все, Александр, и за два дня, которые буду находиться там, Я сделаю многое". — "Удачи Тебе, Иисус. Я надеюсь, что увижу Тебя еще". — "Я не сомнева­юсь", — ответил Иисус.

Мы следовали из Самарии в Сихарь. "Учитель, не переживай, ведь Ты нам всегда говоришь, что есть такие люди, которые не ведают, что творят", — сказал Давид. "Брат Мой, Я не переживаю. Просто Я говорю со Своим Отцом, ибо близится Моя встреча с Ним". — "Я не понимаю, о чем Ты говоришь, Учи­тель?" — "О бессмертии душ человеческих, Давид, сам видишь, как устроен мир. И вот, Давид, когда ты станешь взрослым, Я хочу, чтобы он выглядел иначе для тебя, чем сейчас". — "Иисус, мне кажет­ся, что Ты прощаешься с нами. Я не хочу этого". — "Нет, Давид, Я не прощаюсь. Просто Я все ближе и ближе приближаюсь к Истине Отцовской". "Иисус, Сынок, — обратилась Я к Нему, — Тебе трудно сейчас?" — "Нет, Мама, Мне не трудно. Но чем короче путь становится к Иерусалиму, тем бли­же Я подхожу к Царствию Отца Моего". — "Иисус, не думай пока об этом, ибо люди все равно верят в Тебя". — "Да. Мама, хороших людей больше, чем утерянных в своем неверии. Человек, оступившийся однажды, может привыкнуть к этому и погибнуть". — "Сынок, Иисус, но может произойти и наоборот". — "Да, может, но не сразу, ибо бес в душах еще си­лен".

Я немного отстала, шла и думала: неужели Иисус стал сомневаться в своих деяниях? "Нет, Мария, Он не сомневается, просто Он переживает за людей, как никто другой", — со Мною рядом шла Моя бабуш­ка. "Как долго ты не появлялась предо Мной!" — "Ма­риам, я все время рядом с вами, просто вам не до меня было. Не сдавайся, Мария, ведь трудности впе­реди. За вами остается след ваш, по которому вас будут искать. Вот посмотришь, через некоторое вре­мя Иисус станет веселей. Не забывай, что Сын Бо­жий есть человек и Ему ничто не чуждо человечес­кое. Бог в теле может страдать и наслаждаться, тос­ковать и радоваться". — "Да, Я все понимаю и вижу отношение людей к Нему. Одни жаждут встречи с Ним, другие не знают, с какой стороны бросить ка­мень в Него". — "Мариам, вот посмотри на Небеса, оттуда я прихожу к Тебе. Все там будете, и каж­дый будет держать свой ответ пред Мужем Твоим Небесным".

"Мама", — Я вздрогнула и увидела улыбающе­гося Иисуса, — почему вы секретничаете без Меня?" — "Проста, Иисус". Я посмотрела вокруг, но бабуш­ки Рахиль уже не было рядом. Я задумалась. "А кто рядом был с Тобой?" — "Иисус, прости еще раз. Ведь видишь и слышишь все Сам". — "Ладно, Мама, ус­покойся. Лучше посмотри на небо, видишь то яркое свечение?" — "Да". — "Это наш Отец смотрит и слу­шает нас". Мы все остановились и посмотрели: небо переливалось всеми цветами радуги.

"Мать Мария, как можно сделать так? Посреди ясного дня?" — спросил Давид. "Господь может все. Ему подвластны день и ночь". — "Мать Мария, смотри, как красиво". Мы очень долго любовались происходящим на наших глазах. Через некоторое время свечение исчезло. "Идемте, — сказал Иисус — нам Создатель пожелал счастливой дороги".

"Учитель, можно, я пойду впереди всех?" — спро­сил Давид. "Что ж, освети нам путь, брат Мой, сво­им юношеским шагом. Веди нас вперед к восходу всего прекрасного, всего духовного и честного. И пусть наш путь будет усеян цветами нашего добра и нашей любви ко всем, кто живет на Земле. Давид, ступай уверенней, ибо Я с Учениками следую за То­бой". Давид сделал такой серьезный вид, какого Я не видела никогда. Обняв Книгу руками, он вел нас навстречу благородной Божьей Истине.

"Учитель, не отставайте, я себя чувствую птицей, ведущей свою стаю, и мне кажется, что я могу ле­тать. Я парю в Небесах вместе с вами". — "Моло­дец, Давид, ты наш ведомый, продолжатель, ибо Царствие Божье состоит из детей Бога нашего". Мы все повеселели, и каждый из нас чувствовал огром­ный прилив сил, исходивший со всех сторон. "Вот видишь, Мама, так из века в век будут идти верую­щие в Меня люди к Моему Отцу и к нашему едино­му Царствию".

Давид резко остановился. "В чем дело, Давид?" — "Учитель, смотри, огромная змея преградила нам путь". — "Давид, не тронь ее, вреда она нам не при­несет, ибо яд ее — спасение ее, как Вера наша — на Земле". — "Да нет, Учитель, ее не трону. Давайте лучше обойдем ее". — "Нет, Давид, сейчас она, видя добрых людей, сама уступит нам дорогу". Змея не­много приподняла голову, посмотрела на нас и мед­ленно уползла, уступив дорогу. Мне казалось, что она увидела пред собой не зло, а людей, несущих добро.

ИЕРУСАЛИМ

Вечером в селение со своими людьми вошел Ва­равва. Он чувствовал, что его могут узнать, поэто­му и решил войти сюда в темное время суток. Оста­новился у своего друга Осии на ночлег. Люди же его разбрелись по всему селению. У каждого из них были свои тайные места, где они могли находиться подо­лгу вне подозрения.

"Варавва, надолго ли ты остановился в Иеруса­лиме?" — "Не знаю, Осия. У меня плохие предчув­ствия по отношению к самому себе и еще к одному человеку". — "Кто же он?" — "Слышал ли ты, Осия, об Иисусе, Учителе?" — "Конечно, слышал, и очень много. Да и все люди в Иерусалиме говорят только о Нем". — "Что же они говорят?" — "Да разное. Начиная со слов, что Он безумец, и кончая словами, что Он есть Мессия. Варавва, а почему ты о Нем ду­маешь?" — "Знаешь, Осия, я с Ним давно знаком, и меня все время почему-то тянет к Нему. Мне кажет­ся, что судьба у нас одна, хоть промысел у нас раз­ный с Ним". — "Да брось ты, Варавва, не думай о Нем. Так каждый может себя прославлять как Бога". — "Нет, Осия, не каждый, ибо я видел, что Он мо­жет делать". — "Варавва, я горшечник, смотри, ка­кие красивые сосуды и кувшины леплю, скажешь, что и Он сможет сделать такие?" — "Учти, Осия, "сосуды и кувшины" — есть мы для Него. А как Он говорит, что человек краше всего". — "Ну, Варав­ва, я смотрю, ты тоже такой безумец, как и Он". — "Осия, дай мне вина". Варавва выпил: "А сейчас слу­шай меня: если ты еще хотя бы раз при мне назо­вешь Иисуса безумцем, то я твою красоту рукотвор­ную перебью у тебя на голове". — "Варавва, ты что, полностью поверил этому бесу... Прости меня, прости тому человеку."—"Да, полностью, и чувствую, что наши пути с Ним скоро пересекутся, и я буду стоять рядом с Ним, где и как — пока я понять не могу". — "Варавва, среди священников есть один у меня знакомый, который много пьет, и в пьяном уга­ре он мне поведал, что на самозванца Иисуса гото­вится заговор. Еще он мне сказал, что среди Учени­ков Иисуса есть один, который доносит все властям о деяниях самозва... Прости меня, Варавва". Варав­ва вскочил из-за стола: "Кто это?" — "Я не знаю, но один из них". — "Осия, я спрашиваю тебя не о хри­стопродавце, а о священнике. Где он живет и как его зовут?" — "Варавва, я тебя не узнаю. Лично меня не интересует, кто он и где живет. Недалеко отсюда". — "Хорошо, Осия, налей мне побольше вина, и мы сейчас же отправимся к твоему знакомому". — "Да, но вино денег стоит". — "Я тебе не только деньги, но и жизнь свою отдам, только отведи меня к свя­щеннику". — "Да, Варавва, все же ты тоже безумец". — "Осия, молчи и веди меня к нему". — "Хорошо, идем".

Было за полночь. Варавва и Осия подошли к дому священника, постучали, дверь долго никто не откры­вал. Еще раз постучали, послышался звон посуды, и через некоторое время дверь отворилась. "Кто вы и зачем в такой поздний час пришли ко мне?" — "Мы хотим, чтобы ты благословил нас", — сказал Варав­ва и вошел в дом.

Иисус с Учениками прибыл в селение Сихарь. На улице была ночь. На ночлег решили остановиться на окраине селения, рядом с колодцем, где часто ос­танавливались странники. Подойдя ближе, увидели людей, которые уже отдыхали. Мы решили обосно­ваться рядом с ними.

Все разместились, как могли. Иисус же отошел недалеко от нас и смотрел на звездное небо, о чем-то думая. Встал кто-то из странников и подошел к Иисусу. "Вы извините меня, скажите, пожалуйста, Вы случайно не тот человек, о котором все говорят как о Боге?" — "Не Я говорю, они говорят", — от­ветил Иисус. "Странник, как тебя зовут?" — спро­сил Иисус подошедшего к Нему человека. "Я не странник, я купец. Следую из Ветелуя со своим ка­раваном. Вот решил остановиться у колодца на ноч­лег. Сам я из Аримофеи, а зовут меня Иосиф". — "Меня же — Иисус. Так что, Иосиф, Я тот человек, о котором ты слышал", — "Да, Иисус, я не ожидал такой встречи, но все время мечтал встретиться с Тобой, и, видно, сам Бог смиловался надо мной и предоставил мне эту возможность. Скажи, Иисус, люди, которые следуют за Тобой, кто они?" — "Мои Ученики". — "Могу ли я стать тоже Твоим Учени­ком?" —"Иосиф, а не боишься ли ты наказания, ибо знаешь, как власти относятся ко Мне?" — "Откро­венно говоря, Иисус, я боюсь, но желания перепол­няют мою душу. Если можно, то пусть я буду Твоим тайным Учеником?" — "Иосиф, спасибо тебе за та­кую откровенность. Я согласен, ибо не только чув­ствую, но и знаю, что ты Мне в один прекрасный день поможешь". — "Не знаю, как я Тебе помогу, но хочу знать от Тебя все о Царствии Божьем". — "Я — Сын Отца Божьего, и тебе, Иосиф, следует знать, но пока храни в тайне. Меня предаст один из

Моих Учеников, Я в этом уверен, ибо знаю свою судьбу от начала и до конца. И ты, Мой, можно ска­зать, наследник и тайный Ученик, сделаешь все воз­можное". — "Что именно?" — "Тело Мое скроешь в могиле, приготовленной тобой для Меня". — "Иисус, ведь Ты еще молод". — "Иосиф, не в том дело". — "А в чем?" — "Я послан на Землю, чтобы уйти в бессмертие и тем самым доказать всем лю­дям, что есть Царствие Божье. Иосиф, и тебя Я про­шу: сделай все. О тебе узнают лишь после Моей смер­ти физической. В духовной Я тебя буду посещать, и ты Меня будешь видеть своим взором. И еще, Иосиф, когда Мои одежды, Мой хитон разорвут, то собери их воедино и сохрани. И будешь передавать одея­ния из рода в род. И еще раз прошу тебя, сохрани, ибо одежды неземные, они принадлежат Моему Отцу и Мне подаренные". — "Что ж, Иисус, я сделаю все. Иисус, я могу положиться на Тебя, я имею в виду то, чтобы обо мне не знал никто?" — "Хорошо, Иосиф, ты сам заметил, как мы с тобой быстро вош­ли в контакт, и это говорит о том, что наши души близки по духу своему. И запомни, ты Мой всегда".

— "Спасибо Тебе Иисус, я Тебя никогда не подведу и сделаю все ради Истины Божьей". —"Иосиф, Я тоже рад твоему такому откровению. И еще, запомни самое главное: на третий день после Моей смерти Мое тело заберут в Царствие Божье". — "Если не секрет, кто заберет?" — "Посланцы Отца Моего Небесно­го, и найдет Мое тело приют в Царствие Божьем, но душа Моя вернется снова в эту обитель. Лично ты, Иосиф, увидишь Мои муки, которые будут ради всех людей". — "Иисус, неужели это правда?" — "Да, Иосиф, правда, ибо Бог-Отец наш создал все чело­вечество во всей Вселенной не для своего развлече­ния, а для развития Духа своего и своей Силы. Знаю, пройдет много веков, многие люди будут верить в это, другие, извини Меня, Иосиф, Я буду говорить с тобой простым человеческим языком, бараны тупоголовые, будут отвергать. Их право, и все же они будут Мои". — "Я согласен с Тобой, Иисус, баран есть баран, ему хоть кол в голову вбей, им же он и останется". — "Мне больно смотреть на таких, ибо они утеряют свой путь в жизни, подаренной Богом".

— "Ответь мне, Иисус, а придет ли такое время, ког­да на Земле все люди будут верить в Тебя и Силу Твоего Отца?" — "Иосиф, во все времена в меня будут верить, и во все времена будет такое стадо баранов тупых, которые будут отвергать Меня. И если "животные" не обретут свой настоящий облик, то такими же останутся навсегда, ибо в тупости сво­ей они утеряют души свои". — "Иисус, скажи мне еще: будут ли после Тебя пророки на Земле?" — "Да, очень много, но среди них будут и лжецы, недостой­ные Меня, но те единицы, кто верит в Меня и слы­шит Меня, как Бога, будут Моими Учениками, пос­ледователями и пророками, хотя их будут сравни­вать с бесами. Такое Я и сам пережил в побоях и плевках в Мою сторону, и думаю, что настоящие Мои Ученики стерпят все и перенесут все в своих душевных страданиях, о коих знать никто не будет".

— "Иисус, пройдет, допустим, еще шестнадцать ве­ков, не забудут ли люди Тебя?" — "Иосиф, такого не произойдет, ибо в каждом веке Царствие Божье будет рождать своих гениев, которые будут продол­жать Мои учения", — "Можешь ли Ты назвать не­сколько имен, которые будут причастны к этому?" — "Да, Иосиф. Я смогу, но поверишь ли ты в это?" —"О чем говоришь, Учитель?" — Ну, Иосиф, раз ты Меня назвал Учителем, значит, ты уже поверил в Меня и слушай Меня: минует много лет, и Мой Отец подарит Земле свои плоды духовные. В одно время они будут растоптаны и все же восстанут из пепла на пути своем. Некоторые будут неверием сожжены и распяты властью денежной земной". — "Но все же, кто те люди?". — "Иосиф, много их будет, и с точностью могу сказать — Мишель, Вольф, Гете и Ванга, семья Рерихов и много-много других". — Да, Учитель, но мы о них знать не будем". — "Нет, Иосиф, все будем знать, и будем видеть их деяния". — "Иисус, у меня возник новый вопрос: эти люди будут жить в разные времена, и я чувствую, что их будут преследовать так, как и Тебя". — "Да, их бу­дут преследовать за то, что они творят. Но если ты умный человек и мозги у тебя не бараньи, Иосиф, Я не имею в виду тебя, Я говорю образно ко всем жи­вущим, то ты не можешь отвергнуть то, что слы­шишь шум реки, видишь солнце, ты осязаешь запах цветов, слушаешь прекрасное пение свирели. Тупоголовый может сказать, что это все от беса. Увы, несознательные, все от Бога. Ибо человек, познав­ший Меня, отдает все прекрасное во славу Бога в своих мыслях и словах, в беседах со Мной, в рисун­ках и музыке своей". — "Скажи, Учитель, тот, кто будет писать в книгах о Тебе, упоминая имя и жизнь Твою, не будет ли он гоним?" — "Иосиф, смотря в какое время он будет жить". — "Учитель, но не Ты ли говорил: "Бойтесь лжепророков в овечьих шку­рах?" — "Да. Я говорил, но Я имел в виду другое. Многие из них воссядут в Домах и Храмах Отца Моего". — "Ты имеешь в виду священников?" — "Да, Иосиф, ибо в их руках будет находиться Сила духовная, и среди них лишь единицы будут придер­живаться того канона, что Я выразил этими слова­ми. Ибо им будет дана власть над душами вашими. Конечно, простого человека они могут раздавить Верой в Меня, проповедуя Мою Истину. Многие будут творить неблагоразумное, лишь единицы бу­дут преданы Мне, Отцу Моему и Матери Моей. Еще боюсь Я одного, что власть и веру будут делить меж­ду собой. Деньги станут их Верой, хотя в крестном ходе они Меня будут прославлять как единого Твор­ца". — "Иисус, мне трудно Тебя понять". — "Иосиф, посмотри вокруг себя и ты увидишь в этом отраже­ние будущего и грядущего, что сейчас творят и что будет дальше. Лично Я делаю все возможное и все то, чему учили Меня в Царствии Небесном". — "Да, Учитель, слушать Тебя с одной стороны прекрасно, над другими словами, сказанными Тобой, нужно призадуматься. Иисус, Ты Веру несешь по Земле, и почему где-то там вдали Тебя будут предавать?" — "Простой человек Меня не предаст, будут предавать те, кто именем Моим будет укрываться, как плаща­ницею Моей". — "Иисус, и все же мне не ясно, при­дет ли то время, когда все поймут и полностью осознают Тебя?" — "Конечно, Иосиф, придет. И придет оно тогда, когда с Небес люди услышат такие слова: "Свидетельствующий сие говорит: Сей гряду скоро! Аминь!" — "Чтобы это значило, Иисус?" — "А зна­чит — суд вершить Я буду над теми, кто, воспевая Меня в своих Храмах, делал все наоборот". — "Да, Иисус, не завидую я тем. Но как же быть с другими? Будучи в Иерусалиме, видел я женщину одну, кото­рая лечит и исцеляет всех людей, неужели она связа­на с бесом?" — "Иосиф, если она все делает от име­ни Бога, то честь ей и слава, и пусть такие множат­ся. Но ежели она подражает Богу, то хлев ее духов­ный сгорит. И во все времена, кто будет лечить и исцелять страждущих Моим именем, то в них бес не вселится никогда". — "Учитель, мне все понятно. Все Твои слова, как верховный символ. Знаешь, Иисус, при разговоре с Тобой я становлюсь моложе на мно­гие годы". — "Да, Иосиф, душа твоя очищается при том, и ты чувствуешь себя раскрепощенным". — "Иисус, в то мгновение, когда будут забирать Твое тело в Царствие Божье, могу ли я присутствовать при этом?" — "Да, Иосиф, но при том ты уснешь, видя то, что будет происходить". — "Учитель, я не усну". — "Уснешь, Иосиф, точно так, как и те вои­ны, которые будут охранять Мой склеп". — "Что ж, ладно, увижу ли я Тебя таким, каким вижу вот сей­час?" — "Конечно, увидишь. Обласкаешь ты Меня, как Бога, и воды Мне подашь, которая будет вкус­нее того уксуса, который Мне будут подавать". "Интересно, откуда знаешь все".— подумал Иосиф. "Иосиф, ведаю о том, о чем подумал ты. Я Сын Бо­жий. Даже знаю, что при итоге своем земном заберу Я тебя к Себе". — "Учитель, оставить меня здесь нельзя навсегда?" — "Увы, тело будет предано зем­ле, но дух твой везде будет витать. Сначала ты бу­дешь удивлен, потом почувствуешь всю прелесть Царствия Божьего". — "Спасибо Тебе, Учитель". — "О сем, Иосиф, пока никому не говори, ибо не на­стало еще время всем знать об этом". — "Иисус, Учитель мой, где я еще могу встретить Тебя?" — "В сердце своем и вокруг себя. Везде Я буду находить­ся, путь ко Мне краток, лишь подумай обо Мне, и Я буду рядом с тобой". — "Все я, Иисус, понимаю, но хочу видеть Тебя чаще". — "Что ж, Я тебе не воз­браняю. Найдешь Меня в Иерусалиме, в Вифании Я буду. Люди помогут тебе узнать то место, где Я буду находиться". — "Да, Иисус, очень трудный у нас получился разговор. Мне скоро отправляться в путь, что Ты мне пожелаешь?" — "Желаю тебе, Иосиф, быть духовно богатым. Пусть на твоем пути не встре­тятся "гады земные", которые будут препятствовать тебе, и пусть твое сердце будет предано Мне и Мое­му Отцу, а через нас и всем людям. И еще, расскажи всем, кто верит в Меня, что Я иду по земле с добром и любовью, несу тепло и радость всему живому. Сча­стье в каждый дом войдет поверивших в Меня, и будут души человека расцветать у всех на глазах. Пусть люди слагают притчи и песни обо Мне и не поливают Мое имя грязью, ибо не достоин Сын Бо­жий терпеть лихо во славу сотворенного. Таковы Мои пожелания тебе, но то, что ждет Меня — уже второстепенное, которое Мне нужно преодолеть Своей душой и Своим телом". — "Учитель, мне очень жаль покидать Тебя. Увидел я в Тебе ту звезду, ко­торая светит ярче всех на небе, и мое мнение таково, что я буду идти за этой звездой, как за своей судь­бой, и в ней я увижу всю прелесть таинств земных и житейских. Ты же, Учитель, есть символ Царствия Божьего, и с каждым днем я этот символ буду укра­шать своими духовными цветами, ибо семена Ты мне уже дал и очень много. И семена я постараюсь посе­ять пусть не по всей земле, но на большом поле, и плоды от семян разнесет ветер по всем окраинам зем­ным". — "Спасибо тебе, Иосиф. Вижу, ты предан Мне, как Я Своему Отцу". — "Что ж, уже светает. Я не говорю тебе, Учитель, прощай, ибо Ты действи­тельно уже в моем сердце. И на всю вечность. Учи­тель, мне следует идти". — "Да, Иосиф, Я же оста­юсь здесь и чувствую, что в селении Я пробуду лишь только два дня". Попрощавшись, Иосиф с карава­ном удалился, неся с собой искру того огня, который подарил ему Иисус, Сын Божий. На улице све­тало. Солнце набирало свою силу. Иисус смотрел на всех отдыхающих и думал: "Братья Мои и сест­ры, вижу, как вам трудно, вижу ваши усталые лица, истрепанные лохмотья ваших одежд, но с другой стороны, в глазах Бога вы выглядите иначе: чисты­ми и светлыми, в белых одеяниях, и души ваши ра­достные и довольные тем, что вы есть первопроход­цы на прекрасной Земле. В Царствии Божьем вы найдете покой и блаженство, а сейчас нам всем пред­стоит трудиться, и труд будет отдан Богу, Богу и всем людям во славу всего разумного во все века".

Первым проснулся Петр. "Наставник, глаза Твои Тебя выдают. Ты не отдыхал?" — "Да, Петр, Я се­годня ночью встретился с прекрасным человеком и, беседуя с ним, Я не смог сомкнуть своих очей. Он Меня возрадовал так же, как и Я его. И хочу, чтобы вы, Мои Ученики, были такими же, как и тот чело­век". — "Учитель, разве мы не достойны Тебя и Тво­его учения?" — "Петр, вы достойны, но не все. Сре­ди вас есть сомневающися, которые в трудную ми­нуту могут отдать Меня на суд анафеме священной". — "Учитель, извини меня, кто это?" — "Петр, пого­ди, Я отвечу чуть позже. А сейчас поднимай всех, пусть приведут себя в порядок, и мы начнем свой новый день со своими деяниями во славу Божью". Опустив голову, Петр принялся за дело. Без промед­ления все встали.

"Учитель, доброе утро".— "Доброе утро, после­дователи Мои. Пусть оно будет добрым для всех! И все же нас ждут небольшие неприятности". — "Ког­да, Учитель?" — "Не сегодня, так завтра нас просто выдворят из селения как идолов, посланных дьяво­лом". Подошел Матфей. "Учитель, посмотри на нас, а мы на Тебя. Неужели мы все с рогами?" — "В том-то и дело, Матфей, что нет, но в людях еще много сидит нечистой силы, которая противостоит всему здравому". — "Учитель, может, тогда уйдем отсю­да?" — "Нет, Матфей, пусть даже мы здесь будем оплеванными и униженными, но мы сделаем свое дело". — "Хорошо, Учитель, веди нас, иди впереди, ибо Ты Бог наш и наш наставник". — "Ученики Мои, следуйте за Мной, будьте уверенней в себе и своем Создателе".

Мы вошли в Сихарь. Я обратила внимание на то, что люди нас не ждали. Даже не обращали на нас внимания. "Сынок, может, действительно, уйдем от­сюда?" — сказала Я. "Нет, Мама, если Я уйду и пос­ле Моего ухода люди узнают, что Я, будучи у них в селении, ушел, не пообщавшись с ними, то они Меня сочтут лжецом, которых очень много снует по зем­ле грешной. Отец говорит Мне: Иисус, войди в каж­дый дом и, войдя в дом, Ты принесешь людям ра­дость Божью, и Я без всяких колебаний не покину селение, даже в том случае, если нас здесь заброса­ют камнями". Мы вышли на небольшую базарную площадь и разместились, на наш взгляд, в людном месте. Вокруг Играли дети, взрослые же вели торг. Я видела, что Иисус теряется и не знает, с чего на­чать. Ученики заметили тоже. Иисус посмотрел на Небеса и тихо сказал: "Отец Мой небесный, помоги Мне. Нет, Я не растерялся, просто неведомая сила витает вокруг нас, забери ее, пожалуйста, в небы­тие". И в тот миг к нам подбежали дети. "Люди, кто вы? Мы в первый раз вас видим в нашем селении". Иисус взял одного из них на руки и сказал: "Этот день, дети Мои, вы запомните на всю жизнь, ибо вас посетил Мессия". — "А что это?" — "Не что, а кто. Я есть ваш Бог, а это Мои Ученики". — "А почему Твои Ученики такие большие? И многие из них с бородами?" — "Дети Мои, это Мои духовные Уче­ники". — "Бог, мы Тебя не понимаем".

Я смотрела и слушала. Общение стало привле­кать взрослых. Нас окружали люди и слушали весь диалог Иисуса с детьми. После чего подошла одна женщина к Иисусу. "Скажи мне, мы уже слышали об одном идущем и повествующем о себе, как о Боге, не Ты ли это?" — "Да, женщина. Не Я говорю, что Я Бог, люди говорят обо мне как о Боге". — "Но они говорят и другое". — "Что именно?" — "Что идущий есть лживец безумный". — "Женщина, а кому вы верите?" — "Тому, кто говорит, что этот человек лживец". — "Женщина, ты ошибаешься". — "А чем Ты мне докажешь?" — "Скажи Мне, есть у тебя в семье страждущий или у твоих близких и который хочет избавиться от своего недуга?" — “Да, есть. У меня муж уже на протяжении семи лет не может работать руками, и еще он не может..." — женщина покраснела. Иисус рассмеялся: "Извини Меня, женщина, как тебя зовут?" — "Зачем Тебе это? Мне и так стыдно пред людьми". — "Хорошо, жен­щина, если Я сделаю одно, то получится и другое. Твой муж ощутит силу в своих руках и не только в них. Приведи его ко Мне прямо сейчас". — "Я-то приведу, но не будет ли это выставлено всем на смех?" — "Если веришь Мне, то не будет". — "Я бегу за мужем",—женщина удалилась.

"Скажи нам свое имя", — требовали люди. "Что в имени Моем найдете вы? Ищите Меня в духе, ко­торый Я дарю всем". — "Нам все непонятно, мы хотим знать Твое имя". — "Что же. Я — Иисус из Назарета". Все замолчали, стояла тишина, но недо­лго. Снова заговорили: "Смотрим на Тебя и видим пред собой оборванца, и мы не хотим иметь такого Бога, тем более в лице Твоем". — "Суть Моя не в Моих одеяниях и лице Моем, в душе Моей есть смысл жизни нашей. И вы, трепещущие пред своим неверием, губите себя". — "Неужели Ты хочешь, чтобы мы Тебя забросали камнями?" — "Нет, не хочу. Но если это случится, то в камне брошенном Я увижу веру, брошенную вами же".

В тот момент появилась женщина со своим му­жем. "Вот, посмотри на сокровище". — "Да, жен­щины, жалею Я вас, но многие из вас губят себя и мужей своих”. — "Чем же я его погубила?" — "Ведь ты не дала своему спутнику свободу". — "О какой свободе Ты говоришь? Не о той ли, что он с блудницами время проводил? — Нет женщина, Ты его на протяжении девятнадцати лет просто унижала, желая ему, чтобы у него отнялись руки и не только". Все снова рассмеялись. "Ревность губит вас и все живое. По глазам мужа твоего Я вижу, что он не виновен пред тобой, тем более душа его. Подойди сюда". Муж оной подошел. "Как зовут тебя?" — "Исаак". — "Не бойся и не стесняйся, через несколь­ко мгновений ты будешь настоящим мужчиной и трудоспособным во всех отношениях. Стань предо Мной на колени и закрой глаза, и помолчи несколь­ко мгновений". Исаак молчал. После заорал, резко вскочил, поднял руки к небу. Так немного постоял, после, увидев жену свою, начал приближаться к ней. Она испугалась и стала убегать от своего мужа, он ее преследовал, громко крича: "Стой, все равно да­леко не уйдешь". Толпа смеялась, и смех продолжал­ся очень долго.

"Вот видите, люди, до чего доводит ваше равно­душие к самим себе. Берегите свой семейный очаг, ибо в нем есть ваше счастье. В женщине Я увидел незаметное для вашего взгляда. Она желала для сво­его мужа все плохое, но зло получил не он, как ви­дите, а она. Я лишь поставил все на свои места. Знаю Я, что они сейчас делают, Меня забыв. Пусть этот случай будет для вас смешным, но такая участь мо­жет постигнуть каждого из вас".

Был полдень. Вокруг нас собралась огромная тол­па. Одни спорили, другие смеялись над происшед­шим, Иисус же говорил: "Люди, будьте учтивы сре­ди чтимых, и вы будете прекрасными не только в лицах своих, но и душах". — "Слушай, волшебник, Ты не Бог. Ты дьявол и послан к нам, ибо видели, Ты так можешь совратить любого человека, хотя нам интересно наблюдать за Твоими чудесами". — "Я не волшебник, а вы не подопытные. Просто вы еще не познали света, того света, который освещает вашу жизнь". — "Нам хватает и факельного огня, и при нем мы видим наши лица, а души, о которых Ты говоришь, не видны ни при каком свете". — "Да, душу увидеть трудно, но зов ее услышать можно, ибо внутри вас она и освещает ваш жизненный путь оча­ми вашими". — "Да, Ты — умалишенный, и это вид­но без освещения". — "Что ж, человек, потерявший один глаз, бережет второй, но если вы потеряете Меня, то вы полностью ослепнете, вот и Мой сказ". — "Не хочешь ли Ты сказать, что, покинув Сихарь, мы все ослепнем?". — "Духовно да, вы ничего не увидите. Физически вы будете видеть все". — "Что ж, небольшая потеря. Наверное, млад человек, убирайся из нашего селения и больше не приходи сюда никогда". — "Пусть Я буду гоним вами, но не сове­стью Своей". — "Люди, что вы делаете, — закричал один старик, — еще Моисей говорил: прислушай­тесь к тому, кто придет, ибо в Нем вы найдете свое успокоение не только для своего тела, но и для неви­димого внутреннего мира, ибо мир в нас. И вы, лжи­вые, в своих сердцах, темные в своих душах, изгоня­ете этого человека как дьявола, не ведая того, что в ваших телах находится дух нечистой силы. Он гря­дет один, говорил Моисей, и Апостолы, помощни­ки его, будут нести в руках своих Огонь, подарен­ный Небесами. А в Небесах есть наш Бог, а молодой человек есть Истина, ибо Небеса нам послали Его. Мы же, люди, должны только приветствовать гря­дущего к нам, вы же гоните. Неужели вы думаете, что когда дьявол опустит свои клещи на нас, то нам станет легче?" Все молчали, опустив головы.

"Старец, спасибо тебе, — сказал Иисус. — Ты поддержал Меня". — "Иисус, Ты еще не родился, а я знал уже о Тебе и только ждал, в каком обличий Ты придешь. Сейчас я вижу сам. Вижу два родимых пятна на Твоем лице, о которых упоминал Моисей. Об этом мало кто знает, но поверь моему слову: Ты Сын Божий, и мы, принявшие Тебя, должны сохра­нить, как то солнце, которое освещает нашу Землю. Но пока не все люди готовы к этому. Иисус, я про­шу Тебя, завтра, по исходе дня, покинь селение". — "Что ж, Я послушаюсь тебя, старец. Как Мне тебя величать?" — "Илия мое имя", — и старец начал удаляться огромной толпы, окружающей Иису­са. Немного отойдя, он растворился в пространстве у всех на глазах.

"Мама, неужели это был тот Илия?" — "Молчи, Иисус, делай то, что он Тебе сказал". — "Мама, Я думаю о том, что если сейчас Меня люди не пони­мают, то что же будет дальше?" — "Иисус, не думай об этом. Знаю сама, что люди, живущие после нас, видя пред собой что-то необыкновенное, будут го­ворить, что все от дьявола. Даже при том, когда Не­беса будут светиться всеми цветами радуги. И когда на Землю будут опускаться те прекрасные люди, которых видели мы и о которых когда-то Мне рас­сказывала Моя бабушка". — "Кстати, Мама, а по­чему мы ее так давно не видели?" — "Да, Сын Мой, сам видишь, в делах своих мы забываем о своем со­кровенном, но они нас помнят всегда и видят нас". — "Что ж, Мама, сегодняшний день будем считать законченным. Ученики Мои, идемте на то место, где мы почивали, ведь сами видели, как нас приняли. Иоанн, подними голову, что ты приуныл?" — "Нет, Учитель, все хорошо. Просто я думаю, куда исчез Илия?" — "Иоанн, он ушел туда, где ему должно быть, ибо Царствие вокруг нас. Не думай, ибо все там будем, и появление наше на Земле не только бу­дет радовать, но и приводить людей в заблуждение их душ и мыслей". — "Я согласен с Тобой, Учитель, ибо сам знаю, что нас ждет. Учитель, Ты уйдешь, начнется новая эра, и от начала эры, точнее, Твоего пребывания на Земле, люди будут меняться. Их бу­дут губить мысли". — "Иоанн, молчи пока. Не Я ли говорил, что у каждого человека есть своя голова на плечах, и ей дано думать и решать". — "Что ж, Учитель, я пока промолчу". — "Идемте почивать, испьем воды, наберемся сил и завтра в ночь отпра­вимся мы в путь".

"Учитель, прежде чем отправиться в путь, нам нужно прожить и завтрашний день", — сказал Петр. "Отец Мой нам поможет. Я лично сам обо всем по­заботился, хотя все это Мне напоминает Каперна­ум. Да, Я Бог, но Я еще и человек, и устаю, давайте отдыхать. Я хочу спать как человек. Мама, присядь рядом со Мной". Я присела, Иисус сразу уснул. Я чувствовала, то Он даже во сне о чем-то говорит.

Я смотрела на людей, которые окружили коло­дец. Они тянулись к воде, источнику жизни. И Я сравнила все это с нашей судьбой. Посмотрела на Марфу и Магдалину, которые спали непробудным сном. Невольно, но мысль сама пришла Мне в голо­ву: "Сестры Мои, какую тяжесть вы испытываете ради тех, кто не верит в нас". Потом мысль вышла из отрицательного положения, и Мне послышалось: ради тех, кто верит в вас. Иисус крепко спал. Меня сон тоже склонил, и во сне Я увидела снова свою маму и отца. "Мариам, отдохни. Трудность Твоя впереди, — говорила Мне мама, — Мариам, Твой Сын и наш Внук есть Бог, отдай все силы свои во славу..." Что-то загремело. Я проснулась, сверкала молния, гремел гром. Иисус крепко спал. Начали срываться первые капли дождя. Я достала ткань, которую Мне подарил Архангел Гавриил и укрыла ею Сына. Сукно светилось, освещая всех отдыхаю­щих. Вокруг нас шумел дождь, минуя всех нас. Я была удивлена, потом смирилась. Это наш Отец да­рит нам покой и тепло в прохладной ночи. Утром поднялся ветер, неся с собой свежесть от прошедше­го дождя. Все проснулись. Мы приготовили завтрак. "Почему вы все молчите?" — обратилась Я. "Учи­тель, ответь Матери Марии на Ее вопрос". Иисус молчал. "Мать Мария, Вы накормите всех, и они заговорят сразу все", — сказал Андрей. Все молча­ли, но недолго. После рассмеялись. Иисус облил во­дой Петра и Матфея, которые еще нежились: "Вста­вайте, ибо Отец Мой послал нам новый день". Они вскочили: "Где он, где он?" — "Кто?" — спросил Иисус. "Новый день". Все смеялись. "Вот пред вами он стоит в белом свете и в прохладе". Все начали шутить и смеяться, обливаясь водой, взятой из ко­лодца.

"Сын Мой, Иисус, прекратите, ведь многие еще отдыхают". — "Нет, Мама, пусть они знают, что Бог был здесь и веселился, как малое дитя, возрадовав­шееся новому дню и новому восходу солнца. Люди, пробудитесь от темноты, всмотритесь в рассвет пре­красный, возрадуйтесь всему живому, посмотрите на веселящегося Бога, который тоже радуется во славу вашу". Все встали. "Он что, сумасшедший?" Иаков кричал: "Нет, Он среди нас самый умный, и радуй­тесь вы, темные, пред Всевышним". На восходе солнца получилось огромное веселье. Все шутили. "Мама, Я хочу всегда видеть людей такими". — "Иисус, они будут такими всегда, ибо рядом с ними есть Ты". Мария Магдалина закружилась без музы­ки до такой степени, что упала. Снова смех, и Мне казалось, что он звучал по всему селению. Люди, пришедшие за водой были в недоумении. "Что здесь происходит?" — спрашивали они. "Здесь веселятся люди, которых сотворил Бог, Всевышний, Творец, — отвечал Иисус. — Смотрите на них и радуйтесь вместе с ними, ибо жизнь дана для всеобщего счас­тья, и у счастья нет границ, и не должно быть никог­да". Быстро прошли прекрасные минуты, как будто бы их и не было, все успокоились.

"Ученики Мои, женщины дорогие, следуем сно­ва в селения и пусть, если мы даже будем гонимы людьми, мы все же будем довольны тем, что посети­ли это место. И как бы ни было, нас запомнят: мол, были таковые, странные странники, которыми ру­ководил "лжепророк" с душой Бога в теле. Рано или поздно все поймут свои ошибки и признают их спол­на, но пока произойдет, нам нужно действовать, ибо в наших руках есть слово Божье, а в нем заложена Сила Царствия Божьего".

"Наставник, Учитель, Иисус, веди нас, ибо мы полны сил, и наши души требуют своего". — Ну, раз ваши души рвутся из тел ваших, то идемте. Отец Наш будет нам в помощь, солнце Его в радость, мы же получим удовольствие в своих деяниях".

Мы снова вышли на площадь, на нас смотрели, как на посланцев дьявола. "Люди, смотрите на не­угодных", — кто-то крикнул из толпы. Иисус, опус­тив голову, сказал: "Нахожусь Я в Сихаре второй день, и он есть решающий, только не для нас, а для живущих в селении". — "Учитель, давай сейчас, сию минуту покинем селение", — обратились Ученики. "Нет, Ученики Мои, сначала Я выйду к людям". — "Учитель, может, не нужно этого делать?" — "Увы, бра­тья, Мне решать". И Иисус втиснулся в толпу.

"Смотрите, снова умалишенный хочет чудо нам показать". Вся толпа орала: "Мы ждем от Тебя чуда". — "Не Я умалишенный, вы, говорившие, есть таковыми". — "Убирайся отсюда, Ты слуга дьяво­ла". — "Нет, просто от таких Я слышу". К Иисусу подошел мужчина. "Узнаешь ли Ты меня. Учитель?"

— "Да, Александр. У тебя снова что-то случилось?"

— "Нет, Учитель, я узнал, что синедрион затеял что-то неладное против Иоанна Крестителя. Сам слы­шал такие слова: когда мы расправимся с Предте­чей, сразу же арестуем лжепророка Иисуса". — "Что ж, Александр, с плохой вестью ты пришел ко Мне".

— "Иисус, я думаю, что Тебе нужно быть рядом с Иоанном". — "Я все понимаю, Александр, и нам придется покинуть Сихарь прямо сейчас и отпра­виться в путь". — "Иисус, можно мне вместе с вами следовать за Тобой, ведь я пришел к Тебе не один, со мной прибыли люди, которые поверили в Тебя и будут преданы твоей Вере до конца дней своих". — "Спасибо тебе, Александр. Ученики Мои, — обра­тился Иисус, — сейчас мы покидаем Сихарь, и нам снова предстоит трудная дорога". — "Учитель, что-то случилось?" — "Пока нет, но может служиться в любую минуту". Из толпы к Иисусу подошел юно­ша. "Скажи мне, Ты действительно Сын Божий?" — "Да", — ответил Иисус. "И много ли у Твоего Отца таких детей?" — "Юноша, а ты сам посмотри вок­руг себя и увидишь". — "Да, но я вижу людей, которые не признают Тебя, и они готовы разорвать Тебя на клочья, как слугу дьявола". — "Хорошо, но лич­но ты веришь в то, что Я проповедую?" — "Я верю и сомневаюсь. Как Ты можешь доказать мне, что Ты есть Бог?" — "Юноша, вижу, что ты настойчив, и сейчас Я постараюсь тебе доказать, что Я есть Ис­тинный посланник небесный. Посмотри на небо, и что ты видишь там?" — "Вижу солнце и чистое го­лубое небо". —"Ты это действительно видишь и не будешь отрицать?" — "Да, не буду". — "Что же, че­рез несколько мгновений ты увидишь другое небо". Иисус поднял руки к Небесам, постоял так несколь­ко мгновений: загремел гром, со всех сторон тучи начали окружать селение, сверкали молнии, все шу­мело и трещало, поднялся смерч. После пошел силь­ный дождь. Люди в толпе начали кричать: "Смот­рите, что дьявол вершит, бросайте в Него камни". В ход пошли булыжники и кулаки, завязалась пота­совка. Иисуса окружили Ученики. "Наставник, сде­лай так, чтобы снова засняло солнце". — "Нет, пусть дождь окропит души несознательных и смоет с них все нечистое". Посыпался град. Все начали убетагь, прекратив потасовку. Град усиливался. На площа­ди не осталось никого, кроме нас и юноши. Иисус снова поднял руки, через некоторое время тучи ис­чезли так же внезапно, как и появились, светило сол­нце. Юноша стоял, и по нему было видно, что он находится в растерянности.

"Ты поверил в Мою Силу и Отца Моего?" — "Да, поверил". На площади стали снова появляться те, кто несколько мгновений назад бросал в нас камни. Их становилось все больше и больше. Они окружа­ли нас со всех сторон. Мне стало страшно. "Чего они хотят?" — думала Я. Навстречу им вышел Алек­сандр. "Люди, среди вас я вижу тех, кто посещал мой Храм в Самарии, и среди вас вижу тех, кто избивал меня, когда я читал вам слово Божье, так хотя бы сейчас опомнитесь и постыдитесь, ибо вы творите зло пред настоящим добром". Все молчали, опус­тив головы. Из толпы послышался крик: "Мы боль­ше не хотим зла, всем нам хочется поближе подойти к Сыну Божьему и внимательно рассмотрев Его и прикоснуться к Его рукам. Нам всем стыдно за то, что мы сотворили сегодня, и просим у всех вас про­щения. Мы все убедились в том, что брошенный ка­мень в Сына Божьего вернулся к нам с Небес и упал на наши головы".

Иисус приблизился к толпе. "Я знал, что все так и произойдет, вы опомнитесь, но поздно вы сдела­ли, ибо сегодня Я покидаю вас навсегда с чувством скорби за вас и радости, что некоторые из вас пове­рили в Божью Истину. Вот сейчас ты видишь детей Божьих, — сказал Иисус юноше, — а несколько ми­нут назад они были действительно слугами дьяво­ла". — "Да, я поверил сполна, видя то, что твори­лось". — "Почитайте Бога, и вы все будете проще­ны, а сейчас ступайте все по домам и поразмыслите о событии сегодняшнего дня. Если Я кому-то пона­доблюсь, вы найдете Меня в Иерусалиме. Ежели вы Меня там не найдете, ищите Меня в самих себе, ибо с этого дня Я остался в вашей памяти и в ваших сер­дцах, и каждому из вас решать, кто Я — Сын Божий или слуга нечистой силы. Каждый из вас изберет для себя Свое, и что он изберет — с ним и останется. Не говорю вам до свидания, говорю вам Я: до встре­чи". И показал на Небеса. Все подняли головы, видя в Небесах ярко светившееся доброе солнце.

"Иисус, — обратился юноша. — можно ли и мне следовать за Тобой?" — "Что же, места под Моим крылом хватит всем. И тебе решать, как поступить". — "Я уже решил, только мне нужно собраться". — "Хорошо, найдешь нас возле колодца. Перед доро­гой нам всем нужно отдохнуть". — "Я мигом". — "Юноша, как тебя зовут?" —"Хапан, люди так зовут". "А родители твои как тебя величают?" — "Я сирота и не помню их". — "Что ж, Хапан, мы ждем тебя".

Мы подошли к колодцу. "Мама, накормите всех нас, и когда мы отдохнем, то сразу отправимся в путь". — "Хорошо, Иисус, немного подождите". Да­вид принес хворост и разжег огонь. Я с Марфой и Марией принялись за свое женское дело. Иисус бе­седовал с Учениками и с теми людьми, что пришли с Александром. Из селения вышли люди, направля­ясь к нам. Я начала волноваться, но напрасно. По­дойдя к нам, они извинялись пред нами и стали да­вать нам кто что мог. "Вам предстоит путь далекий, и примите от нас скромные подарки, ибо мы видим, что у вас почти нет с собой провизии". — "Если вы даете от чистого сердца и души, то мы их примем от вас, ибо не оскудеет рука дающего". "Иисус, я готов в дорогу", — прибежал, запыхавшись, Хапан. "Молодец, Хапан, твоя искренность, считай, роди­ла тебя вновь. Со временем ты и сам в этом убедишь­ся. Братья Мои, все ли вы готовы продолжить путь наш? Что же, следуем вперед. Давид!" — "Да, Учи­тель". — "Будь снова ведущим". — "Спасибо, Учи­тель. Идемте".

Солнце заходило за горизонт. День был на исхо­де. "Исполнилось все то, что сказал Илия", — поду­мала Я.

ИЕРУСАЛИМ. Варавва с Осией вошли в дом священника и увидели: тот едва стоял на ногах. "Осия, что вы хотите от меня?" — "Я лично ничего не хочу от тебя, а вот человек, по имени Варавва, хотел бы услышать, что вы, священники, затеяли против Сына Божьего Иисуса?" — "Нет, я не скажу ему. Не хочу я лишать тела своего головы". К свя­щеннику подошел Варавва, посмотрел на него вни­мательно и достал нож: "Сейчас я выпотрошу твои внутренности и отдам их собакам, и пусть твое тело останется с твоей головой". — "Осия, он что, сумас­шедший?" — "Я ему тоже об этом говорил", — от­ветил Осия. "Осия, молчи, а то ведь я и тебе могу предоставить такую возможность наслаждения те­лесного". Осия присел. "Идолопоклонник, как твое имя?" — обратился Варавва к священнику. "Дани­ил", — дрожащим голосом ответил тот. "Вот что, Даниил, садись за стол. Осия, подай сюда вино". Послышался сильный удар. Осия и Даниил вздрог­нули и после вздохнули с облегчением. Варавва вон­зил нож в деревянный стол. "Я слушаю тебя, Дани­ил". — "Можно ли, я сначала спрошу тебя?" — "Спрашивай". — "Ты, Варавва, не тот ли разбой­ник, который нападает на наши караваны и забирает церковное добро?" — "Да, именно тот, только я забираю не церковное, а награбленное церковью, и раздаю все бедным людям. Так кто же из нас раз­бойник? Вы, нечисть сытая и нечистая на руку, или я?" — "Гм... — Даниил опустил голову, — кто бы ни был из нас разбойником, синедрион решил, что и ты должен будешь быть наказан за свои деяния". — "Богу решать, кто прав из нас, — ответил Варавва, — и вообще я пришел к тебе не за этим. Я хочу ус­лышать из твоих уст, кто предает Иисуса и какое решение принял синедрион?" — "Варавва, я хочу выпить вина". — "Оно пред тобой, лакай, сколько сможешь". Даниил выпил и через несколько минут очень быстро заговорил: "Собрание решило в бли­жайшее время поймать и осудить Иоанна Крестителя и лжепророка Иисуса. Осудить их как разбойни­ков, подбивающих всех к беспорядку и поносящих все святое: нашу веру и церковь нашу. Отдать их в руки Понтия Пилата и Антипы Ирода. Мы об Иису­се знаем все. Один из Его Учеников за плату сооб­щает нам все об умалишенном". — "Я хочу знать имя того Ученика". — "Нет, Варавва, я тебе его не назову". — "Выпей еще вина и приготовься к своей смерти. Я тебя сейчас сужу сам, и мне не нужен бу­дет ни Антипа, ни Пилат". — "Осия, он может это сделать?" — "Да. Даниил, рука у него тяжелая". — "Как зовут предателя?" — Варавва взялся за нож. "Иуда, Иуда Искариот. Он все доносит на своего Учителя. Связан он с Сафаитом, который платит ему небольшую мзду. В каждом селении у нас есть свой человек. Иуда знает каждого из них, и вот через них он все и доносит". — "Осия, налей ему еще вина и мне тоже". Выпив вино, Даниил сказал: "Варавва, ты не изменишь ничего, все так и будет, как решил синедрион". — "Мы еще посмотрим". — "Что ж, смот..." — уснув, Даниил упал. "Осия, идем отсю­да. Пусть мерзкий человек отдыхает в блаженстве пьяного угара". Переступив через "отца святого", они вышли из дома и отправились к Осии.

"Первым делом я прикончу Иуду на глазах у Учи­теля, лишь после скажу Ему, за что я его лишил жиз­ни, — думал Варавва, — потом доберусь и до Сафа­ита, принесу ему приговор души своей".

"Варавва, о чем ты думаешь?" — "О тебе, милый мой". — "Сумасшедший разбойник", — обозвал его Осия. Варавва достал нож, Осия бросился наутек. "Стой, я тебе ничего плохого не сделаю. Я лишь хо­тел тебе показать, что вот этот именно нож будет вершить истину Божью и правосудие". Осия оста­новился. "Ты меня напугал". — "Идем, я хочу от­дохнуть, завтра я отправлюсь к Иисусу. Дай сюда вино", — Варавва пил на ходу до тех пор, пока они не дошли до дома Осии. Возле дома он едва держал­ся на ногах. "Утром я ухожу, и смотри, если кто обо всем узнает, то, Осия, я тебя порешу и не пожалею тебя, как друга, ибо я, Варавва, буду спасать не че­ловека, а истинного Бога. Все, я отдыхаю, на сегод­ня с меня хватит".

Проснувшись утром, Осия увидел: Вараввы не было, лишь нож его торчал в дверях. Было все по­нятно без слов.

Варавва шел один, голова болела, но не от вина, от одной мысли: "Не может быть такого, если люди убьют Бога, создавшего их же, то Земля пропадет, ибо она будет облита кровью Господней, и я сделаю все, чтобы этого не произошло. Знаю, что может слу­читься и со мной, но я никогда не сравнивал себя с Богом, а вообще, кто я есть? Варавва, и все. Да, вот еще что, я — разбойник, и иду, чтобы спасти Бога". Так он шел по берегу Иордана, весь принадлежащий своим мыслям. Он знал, что в Вефаваре находится Иоанн Креститель. Через него он узнает, где нахо­дится Иисус. Послышался шум нагайки, удар при­шелся по спине. "Ты что, глухонемой?" Пред собой Варавва увидел двух легионеров, восседавших на лошадях. "Что вам нужно от меня? Я странник и следую в Вефавару". Они засмеялись: "Случайно, не на крещение идешь к Иоанну Предтече? Если к нему, то можешь не спешить, и мы можем тебя окрестить". И они заржали, как лошади. "Что же, если можете, то я не против". — "Смотри, наглец еще и грубит нам. Да ты знаешь, кто мы?" Соскочив с лошадей, они принялись избивать нагайками Варавву. "Ошиб­ку я сделал, оставив нож у Осии", — думал он. Уда­ры сыпались один за другим. "Все, хватит больше испытывать мои нервы, да и лошадь мне нужна". У одного из легионеров он выхватил нагайку и при­нялся за обратное. После, схватив, он резко повер­нул ему голову, легионер замертво упал на землю, другой, в испуге забравшись на лошадь, ускакал. Варавва присел на землю. "Господи, я шел, чтобы помочь Тебе, и вот видишь, что я натворил. Вино­вен ли я в том, ответь мне, Господи?". Он громко за­рыдал. Пред ним лежал труп легионера, еще очень молодого человека. "Извини меня, не хотел я, вы заставили меня пойти на это, и я, как человек, пре­дам твое тело земле, а там, на Небесах, когда мы с тобой встретимся, обсудим все случившееся".

Берег реки был крутой. Сделав в нем нишу, Ва­равва положил туда труп, обложив вход хворостом. Рядом, шипя, проползла змея. Варавва смотрел на нее и думал: "Вот тварь ядовитая, и та не тронула меня, а сознательный ужалил меня и сам погиб. Как же все можно понять? Прости меня еще раз, винов­ный и невинный человек".

Осмотревшись вокруг, он сел на лошадь и напра­вился в Вефавару. Добравшись до селения, увидел, что Вефавара осаждена людьми. "У вас что, идет пе­репись населения?" — "Нет, — ответили ему, — все люди пришли к Иоанну Крестителю". — "Смотрите, это же Варавва, разбойник. Как бы здесь ничего не случилось". — говорили в толпе. "Странно, а поче­му он один, без людей своих?" — говорили другие. Варавва нашел Иоанна. "Иоанн, где Давид?"— "Он с Иисусом". — "Слава Богу, что они встретились". — "Ты ко мне по делу?" — "Да, Иоанн, мне нужно поговорить с тобой". — "Нет, Варавва, сначала раз­денься и ступай сюда. Этими водами из Иордана я смою с тебя все грехи земные". —"Иоанн, но мне стыдно быть нагим пред людьми". — "Не стыдно ли тебе было, когда мать тебя родила?" — "Нет, она все­гда говорила, что я родился в рубашке". — "Да, Ва­равва, она была права. Раздевайся". — "Иоанн, ну, вода холодная". — "Посмотри вон на тех детей". Варавве было стыдно, но он разделся и вошел в воды Иордана. "Иоанн, я чувствую, что мне не поможет, ибо, следуя сюда, чтобы спасти одного человека, я убил другого. Убил я его не по злости своей, ибо он хотел меня убить, я лишь защищался". — "Отрезви свою голову и опустись три раза в воду, и после ритуала мы поговорим с тобой". Варавва все так и сделал. "Ну вот, с этого момента ты стал воистину челове­ком, ибо по тебе заметно, что твой разум становит­ся светлей. Иди оденься, сейчас я подойду к тебе".

Они отошли в сторону. "Иоанн, если можешь, дай мне вина". — "Конечно, вот там оно, в мехах, иди испей". Варавва выпил. "А сейчас, Иоанн, слушай меня..." — и он все рассказал.

"Иоанн, что будем делать?" — "Ждать здесь бу­дем Учителя. Скоро Он должен прибыть сюда. Не­давно здесь проходил караван, и люди мне сказали, что Иисус, покинув Сихарь, движется с Учениками в Вефавару. Знаешь, Варавва, я чувствую, что и на меня началась охота. Многим не нравится то, что я творю". — "Иоанн, я недавно начал понимать, что делая добро людям, наживаешь больше зла, тем бо­лее вы с Иисусом. Никого не убиваете, исцеляете и учите всему разумному и страдаете, как и я — раз­бойник ярый. Трудно мне все понять, Иоанн. Я, как ребенок, завидую Давиду. Он будет видеть жизнь по-другому, иначе, чем мы", — "Варавва, ты тоже бу­дешь видеть все, только по-другому, чем люди". — "Не знаю, не знаю, Иоанн. Но чувствую, и чувства с каждым днем все больше тревожат меня: что-то дол­жно случиться со мной и с вами". — "Об этом пока не думай. Учитель нам все расскажет, ибо Он знает все и о тебе, и обо мне, и о Себе. Что же, Варавва, отдыхай с дороги. Вино в мехах, хлеб и рыбу возьмешь в моей суме, а я должен идти к людям. Отдыхай".

ИЕРУСАЛИМ. Ранним утром Антипа Ирод встретился с Пилатом. Они долго молчали, не зная, с чего начать разговор. "Понтий, ты сам знаешь и видишь, что происходит вокруг нас. Тот нищий с каж­дым днем все больше и больше привлекает к Себе народ. И если мы Его сейчас не остановим, то через год-два будет уже поздно". — "Антипа, мне кажет­ся, что уже настало такое время, и мы опоздали. Даже если мы Его сейчас и осудим, то весь наш народ взбунтуется. И вот еще что, а вдруг Он и правда Сын Божий? Ведь я видел Луну, опускавшуюся на Землю с небес. Мне до сих пор непонятно. Но если то были посланцы Божьи, то они нас осудят, и мы будем на­казаны за то, что мы осудили Сына Бога". — "Да, Понтий, вижу я, что ты трус. Неужели ты боишься лгуна?" — "Не Его я боюсь, хотя как сказать, ведь я видел, что Он может делать и творить, и с этим нуж­но считаться". — "Понтий, если мы смиримся, то значит, мы никто в своем царстве". — "Антипа, что ты предлагаешь?"—"Я хочу нанять людей, жадных к деньгам, и пусть они покончат с Ним". — "Нет, Антипа, я на такое грязное дело не пойду никогда. Да и не получится ничего, ибо Иисус всегда нахо­дится в окружении людей. Нет, я категорически про­тив! Мы сейчас не в силах осудить даже разбойника Варавву, который грабит и убивает, а какие факты мы можем выдвинуть против Иисуса?"— "Ну, Пон­тий, факты меня не интересуют. С Ним просто по­кончат, и через полгода о Нем забудут, как о про­стом смертном". — "Нет, Антипа, если ты свершишь, то узнают в Риме". — "Я думал, что ты мой друг, а ты, Понтий, оказывается, хуже того лжепророка. Понимаешь, Понтий, мы власть, а не Он со своими притчами, и нам решать, что делать в таких случа­ях..."—"Хорошо, Антипа, давай, привлекай Иису­са по нашему закону. Что ты можешь поставить про­тив Него?" — "Ну, Понтий, сам знаешь, все можно сделать". — "Нет, Антипа, я не хочу больше об этом говорить. Извини меня, мне пора идти". — "Уходи, но знай, что я не остановлюсь и отдам судьбу безум­ца в руки священнослужителей". — "Твое право", — Понтий удалился. Антипа задумался: "Если Пон­тий боится, значит, что-то знает больше меня о про­роке, и если я один решу избавиться от лжеца, то мне одному придется и отвечать пред Богом. Не знаю, не знаю, есть ли Он, наверное, пока я подож­ду. Пусть Сафаит, как слуга Бога, расправится с Сыном Божьим, ибо они едины в чем-то". Антипа улыбнулся.

ПРОСТОР НЕБЕСНЫЙ. ЦАРСТВИЕ БОЖЬЕ.

Одна из палат Высшей Иерархии Всевышнего. За столом Архангел Михаил, Архангел Гавриил, пророки Моисей и Илия. "Братья Мои, — обратил­ся Архангел Михаил, — через некоторое время нам предстоит встретиться со Всевышним. Но пока про­изойдет встреча, мы должны будем обсудить неко­торые детали, касающиеся нашего Сына и брата Иисуса. Всевышний послал Его дух на Землю, мы же должны наблюдать за всем тем, что должно тво­риться и происходить в жизни Иисуса. Он уже на­ходится на полпути своих деяний". — "Я Его не­давно навестил, — сказал Илия, — и видел я воо­чию, что не весь народ верит Ему". — "Илия, все запланировано Всевышним, так и должно быть, ибо сам Всевышний хотел этого". — "Гавриил, — обратился Михаил, — сейчас мы видели и слыша­ли беседу Понтия с Антипой". — "Не беспокойся, Михаил, того, что задумал Антипа, мы просто не допустим. И все же нам придется наблюдать за каж­дым шагом Иисуса. Мы не должны допустить Иису­совой смерти раньше того времени, что назначил Всевышний. Илия и Моисей, скоро вы снова навес­тите Иисуса и при встрече должны будете поднять дух не только Иисусу, но и Его Ученикам. Вот еще что, среди них есть юноша Давид, я ему подарил священную Книгу, он ее изучил полностью, и Кни­гу нужно будет вернуть, но ненадолго, ибо Писа­нию суждено вернуться на Землю в третьем тысяче­летии от Рождества Иисуса Христа. А Давид, на­бравшись знаний из нее, пусть продолжит писание ее, он молод и полон сил". — "А что нам делать с Антипой, ведь он, как заноза, стоит на нашем пути?" — "Илия, лишите его пока движений и па­мяти, но не надолго. Пусть почувствует наше пер­вое предупреждение. Пилата пока не трогайте, он стоит на распутье своего сознания". — "Михаил, может, нам следует как-то помочь Иисусу?" — спро­сил Моисей. "Нет, пока мы не вправе сделать это.

Он сам знает все, что с Ним будет происходить, даже поминутно. Вот некий священник Сафаит пытает­ся забрать, точнее, уворовать Книгу и ткань, кото­рую мы подарили Деве Марии, ему тоже постарай­тесь немного повлиять на память, пусть станет по­умнее".

В палате появился лучезарный свет, пылающий всеми радужными цветами. Все, находившиеся в па­лате, встали, глаза слепило. Чувствовалось, что энергия всего Царствия Божьего посетила палату. Послышался глас: "Братья Мои, сейчас Я приму об­лик человеческий, и мы продолжим беседу, нача­тую вами раньше, ибо Я все слышал". Свечение мед­ленно стало угасать и превратилось в облако, из ко­торого исходил приятный аромат Божьей Обите­ли. Через несколько мгновений из облака вышел очень красивый и стройный мужчина. Вся одежда блистала на Нем. На голове был надет светящийся шлем, от которого с шипением исходили лучи све­та. Сняв шлем, мужчина подошел к стоящим. "Бра­тья Мои, Михаил, Гавриил, Моисей, Илия, Я при­нял человеческий облик, ибо Мне так легче будет с вами общаться". — "Творец, Ты наш Всевышний, как нам к Тебе сейчас обращаться, к телу Твоему, ибо Ты каждый раз приходишь к нам в разных об­ликах?" — "Называйте Меня Аххадом, ибо Я сей­час прибыл из Созвездия Чистого Бессмертия. Бра­тья, присядьте и включите Мне экран, Я хочу по­смотреть на Землю и увидеть своего Сына Иисуса. Меня интересует, где Он находится сейчас". Засве­тился экран, и все присутствующие увидели Землю с высоты Небес. Зрелище было очень красивым и неповторимым. "Вот, братья, какие красоты мы да­рим всему Беспределу, только одни живущие на пре­красной Земле не понимают того. Я хочу видеть Иисуса". На экране картина изменилась, и все уви­дели пустыню, где буйствовал ветер, неся песок. "Гавриил, пожалуйста, перенеси давление на какой-либо океан. Пусть лучше воды пока бушуют". — "Хорошо, Аххад". В мгновение ветер в пустыне утих, и на экране отчетливо все увидели следовав­ших за Иисусом. "Михаил, — обратился Аххад, — Я хочу видеть ближе лицо Своего Сына и Его Уче­ников". На экране появилось усталое лицо Иисуса, и последовательно появлялись лица Его Учеников. "Да, Сын Мой, Ты изменился. Уж совсем взрослый стал, а бородка Тебя украшает", — говорил Аххад. — Сынок, остановитесь и отдохните".

"Ученики Мои, стойте, сделаем небольшой от­дых", — слышно было с экрана. Все от усталости попадали на горячий песок. "Михаил, окропи их свежестью". Пошел небольшой дождь, усталость покидала странников Божьих. "Мама, подними свой взор к Небесам, на нас смотрит Наш Отец". Я подняла голову. "Иисус, но Мне стыдно, у Меня такой вид". — "Ничего, Мария, когда-то все изме­нится, и Ты будешь выглядеть прекрасной пред оча­ми всех живущих. Извини Меня, Мария, что Я, Твой муж небесный, подарил такие страдания и мучения, но то все временное явление. Я вас всех награжу Бо­жьей любовью", — услышала Я. "Спасибо Тебе, Ах­хад", — слышалось с экрана. "Аххад, — обратился Илия,— предоставь всем нашим Апостолам неболь­шой отдых". — "Конечно, Илия, пусть отдохнут. Иисус, Сын Мой, ступай в Иерихон и отдохните там, хотя Я знаю Твой характер, и все же отдохни­те". — "Спасибо, Отец". — "Иисус, скоро Ты поте­ряешь своего близкого друга и духовного брата Иоанна Предтечу". — "Отец, Я знаю, и, может, можно все переиначить?" — "Нет, Сын Мой, учти — это не Моя жестокость по отношению к вам, а лишь учение для всех живущих. Муки ваши и стра­дания телесные здесь будут вознаграждены лично Мной". — "Отец, Я все понял". — "Спасибо Тебе, Иисус. Иисус, Ты все знаешь о себе. Что Ты чув­ствуешь при этом?" — "Отец, Аххад, иногда Меня, Я признаюсь, одолевает страх, но после все прохо­дит, и Я с уверенностью могу сказать, что Я все стер­плю ради Твоей Веры и людей". — "Молодец, Иисус, но учти, когда Ты вернешься в нашу Оби­тель, то Тебя ждет особенный труд, ибо таких пла­нет, как Земля, очень много в этой Вечности". — "Отец, Я знаю, и у Меня возникло очень много воп­росов к Тебе". — "Я слушаю их". — "Отец, как Мне относиться..." — "Иисус, Я все понял и услышал все, о чем ты хочешь спросить Меня, пусть это пока будет тайной, но по мере Твоих деяний будет воп­лощаться то, о чем Ты Меня хотел спросить". — "И все же. Отец, ответь Мне: изменятся ли люди в своем мышлении к Истине Твоей?" — "Да, Иисус, ко второму пришествию Твоему все будет выглядеть иначе. Иисус, Мне пора, ибо Вечность Меня ждет в каждом уголке небесном, и Я должен быть везде. Сейчас Я приму свой настоящий облик и вольюсь в свое же Божество. Сын Мой, Я не прощаюсь с То­бой, говорю лишь: до встречи здесь, в Обители Моей. Ступайте в Иерихон, братья Мои сделают ваш путь легким. Об остальном Ты и Сам все зна­ешь. До встречи".

Экран погас. Аххад подошел к Михаилу: "Брат Мой, сейчас Я перевоплощусь из физического тела в свой Божественный первоначальный образ, ибо Мне нужно вершить свое Божье дело. Мне приятно являться к вам в физическом теле и в нем выглядеть братом вашим, но Сила Моя в энергии вечной, и Мое место только там. Не могу Я больше говорить о Себе, ибо рано еще знать человечеству о Моем Божественном образе. Наказываю Я вам: смотри­те за каждым шагом Моего Сына и жены Моей. В трудные минуты помогайте им, но тот день, кото­рый грядет навстречу Иисусу, пусть будет таким, каков есть, ибо лишь третий день окажется плодом небесным. И когда Дух Сына Моего покинет Его тело, затмите все, пусть люди знают и убедятся в том, что Царствие Божье видит все". Аххад надел шлем, снова появилось облако, Аххад вошел в него. В палате все снова засияло, из энергетического по­тока послышался глас Божий: "Дети Мои, Я в сво­ем образе. Про Аххада забудьте, ибо вы Его боль­ше никогда не увидите. В нем был Мой вымысел для общения с вами, как с братьями, а сейчас Я ваш Бог, и имя Мое..." Свечение резко исчезло, все сто­яли молча.

"Илия и Моисей, — обратился Архангел Гавриил, — готовьтесь, скоро вы посетите Сына Божье­го. Я же с Михаилом навещу спутник Земли, по­смотрим, как там идут дела. И вот еще что..."

Очень радостный Иисус с расцветающей душой вел своих почитателей в Иерихон. Я смотрела на Него и видела, что Он что-то напевает про себя. Это Мне придавало сил, да и всем остальным. Путь по пустыне мы преодолели без всяких трудностей. На­чали появляться небольшие возвышенности. Горис­тую местность тоже преодолели без труда и вышли на равнину Моава. Пред нами распростерся настоя­щий райский уголок: долина, зеркальная вода Иор­дана, окружающие горы будто бы приветствовали нас. Такую природу Я видела впервые.

— "Мама, Я вижу, Ты любуешься красотой". — "Да, Иисус, как прекрасно все здесь". — "Что ж, Мама, мы остановимся для отдыха на берегу Иор­дана. Селение находится рядом, но в него пока вхо­дить мы не будем, уделим себе немного внимания". — "Конечно, Сынок, люди уже устали, да и насту­пает вечер". — "Ученики Мои, вы согласны со Мной?" — "Да, Наставник. Иоанн, Иаков — мы же рыбаки, Иисус, разреши нам преподнести всем, здесь находящимся, подарок в виде свежей рыбы", — об­ратился Петр. "Петр, не сочти за милость, но сде­лайте для всех приятное. Пусть люди наслаждаются даром Божьим",—ответил Иисус.

"Мать Мария, — обратился Давид, — сон мне приснился". — "Какой же?" — "Будто бы Книга моя светится, как солнце, поднимаясь к Небесам". — "Да­вид, не беспокойся. Значит, пришло время вернуть Книгу в Царствие Божье". — "Не мне не хочется с ней расставаться". — "Давид, ты сделаешь больше, ибо ты уже познал все таинства Книги". — "Да, Мать Мария, Ты права".

Смеркалось. Мы развели огни, их было очень много, и они привлекли внимание жителей Иерихо­на. К нам на лошадях подъехали легионеры. "Что здесь происходит? Почему так много людей?" По­дошел Александр. "Воины, не гоните нас, мы слуги Божьи, и нас ведет Сын Божий Иисус. Несем мы не горе, а радость". — "Иисус, Иисус? Не тот ли, что должен прийти после Иоанна? Ибо с Иоанном мы уже знакомы". — "Да, именно тот",— ответил Алек­сандр. Один из воинов попросил Александра: "По­кажи мне, кто из них есть Господь, Сын Божий Иисус". — "Вот Он стоит у реки". — "Этот, с бо­родкой?" — "Да"- Воин подошел к Иисусу: "Учи­тель, это Ты?" — "Да, Я". — "Я много слышал о Тебе из уст моего отца, он был слугой у сотника Корнилия, и вы исцелили его. Я очень благодарен вам и признателен". Иисус посмотрел на воина, ду­мая при этом: "Истинно, пути Господни неиспове­димы". — "Я рад тоже встрече, — ответил Иисус, — жив ли отец?" — "Да, Учитель, жив и полон сил. Иисус, почему вы остановились здесь, а не вошли в селение? Ведь в Иерихоне живут очень добрые люди, и вас бы всех разместили и приютили". — "Спасибо тебе, воин, но сначала мы должны отдохнуть здесь, а завтра войдем в Иерихон". — "Учитель, а можно, я о Вас расскажу всем людям? Пусть знают, что ря­дом с Иерихоном отдыхает Сын Божий и завтра навестит нас". Иисус улыбнулся. "Конечно, оповес­ти". Воин сел на лошадь. "Как зовут тебя?" Но ло­шадь уже уносила воина в сторону Иерихона. Леги­онеры окружили Иисуса. "Иисус, мы знаем о Тебе, но не решаемся Тебе говорить". — "Вы чего-то бои­тесь?" — "Да нет, просто хотим предупредить Тебя, не ходи в Иерусалим, будь лучше у нас, останься на­всегда". — "Я бы остался, но долг Мой велит дру­гое, и Я не вправе изменить ничего". — "Что же, как бы ни было, мы всегда будем рядом с Тобой". — "Спасибо вам, воины, за вашу доброжелательность. Ступайте и вы в селение и оповестите всех обо Мне".

— "Хорошо, Иисус, мы так и сделаем. У нас в мехах виноградное вино, можно, мы раздадим его Твоим людям?" — "Что ж, раздайте, они уставшие, и пусть вино взбодрит их".

Я подозвала Иисуса. "Мама, Ты о чем-то хочешь Меня спросить?"— "Иисус, присядь рядом с нами и испей прекрасного вина". — "Спасибо, Мама, Я рад всему, особенно тому, что Отец нам после всех труд­ностей посылает прекрасных людей. Спасибо Ему".

— "Я думаю: вот если бы каждый день был таким, как сегодняшний". — "Мама, все так и будет. Да­вид, ты со Мной согласен?" — Да, Учитель, я со­гласен с Тобой. Только вот сон мой не дает мне по­коя". — "Что за сон?" — "Давид, мы об этом уже говорили", — перебила Я их разговор. "Мама, что-то неприятное?" — "Нет, Иисус, да Ты и сам зна­ешь". — "Давид, тебе Книгу жалко?" — "Да, Учи­тель". — "У тебя их будет много, и все они будут твоими", — "Учитель, Ты меня успокоил". — "Мама, вы отдыхайте, Я же постою у реки". — "Лад­но, Иисус, ступай к реке". Давид сомкнул глаза. "Пусть тебе приснится хороший сон", — подумала Я, укрывая его верблюжьей шкурой.

Давид спал. Я подошла к Иисусу, он посмотрел на Меня. "Мама, наверное, наступил этот день, и Я в открытую могу поговорить с Тобой. Оба мы зна­ем, что ждет Меня впереди, это уже не тайна. Но думаю Я о другом: как узнают люди истинную прав­ду?" — "Иисус, по Писаниям известно им будет о Тебе". — "Согласен Я с Тобой, Мама, но не все пой­мут и все по-разному будут трактовать написанное". — "Сынок, ведь знаешь, что каждый век будет рож­дать умных людей, которые еще больше внесут яс­ность в сознание людей о Твоей и Моей жизни, и Я уверена, что им будут верить, а кто будет противить­ся, то все будет в Твоих руках, ибо в образе духов­ного Бога Ты будешь видеть все и слышать, как ис­тинный Бог. Когда во второй раз Ты вернешься сюда, то вправе будешь спросить каждого: почему он делал все не так?" — "Мама, все Я понимаю, но не хочется Мне видеть тех людей, кто будет изде­ваться над теми, кто живет Моим именем и творит все ради нашей Веры". — "Иисус, Я же сказала: все в Твоих руках. Ты лично будешь избирать достой­ных и помогать им во всем, и Тебя Твои новые Уче­ники будут чтить и уважать, как своих родных мать и отца". — "Спасибо, Мамочка, Ты Меня снова ус­покоила. Я же Тебя... Нет, не смогу, ибо все про­изойдет у Тебя на глазах".

К нам подошли Андрей и Петр: "Учитель, мы снова не видим среди нас Иуду Искариота". — "Дья­вол, молчите и никому не говорите. Его предатель­ство приведет его к виселице, и виселицей будет его совесть. Петр, Андрей, отдыхайте, Я тоже сейчас прилягу, ибо очи Мои уже ничего не видят". — "Что ж, Наставник, быть по-Твоему. Идемте".

Мы подошли к своему месту, Давид спал креп­ким сном. "Иисус, ложись и отдыхай, а Я посижу рядом с вами". — "Спасибо, мамоч..." Я сидела и смотрела на отдыхающих людей. Все лежали как после трудного боя, который уложил, как смерч. И вдруг Я увидела Иуду, он приближался к нам. Я с чувством страха посмотрела на него, и по Мне про­бежал холодок: неужели он что-то сейчас сделает? Но когда увидел Меня бодрствующей, Иуда оста­новился и несколько мгновений стоял молча. После чего повернулся, и на фоне лунного света Я увиде­ла: у него в руке сверкнуло лезвие ножа. Он подо­шел к реке и бросил нож в воду. После нашел себе место и прилег. Я же до утра не смогла сомкнуть глаз. Но время творит свое — настало утро. Иисус, обнявшись с Давидом, еще спали. Ученики после пробуждения ушли к реке, приводя себя в порядок.

Я увидела воинов, скачущих на лошадях. Мысли были не ахти приятные, но когда они приблизились к нам, одного из воинов Я узнала: то был тот моло­дой человек, который говорил с Иисусом. "Женщи­на, вы есть Матерь Сына Божьего?" — "Да, Я. Имя Мое Мать Мария. Но в Назарете Меня звали Мари­ам". — "Мать Мария, меня же зовут Шемо, я курд". "А что это за нация?" — "Вы же Мать Божья, но не я. Господь велел быть нам на Земле едиными, вот мы и здесь". — "Шемо, Сын еще спит, разбудить Его?" — "Нет, Мать Мария, не нужно. Мы тоже не­много отдохнем, ибо вчера я ускакал, дабы извес­тить всех людей, что идет к ним Бог. Люди ждут вас, и каждый может предоставить вам свое жилье. Но­чью я успел побывать в Вефаваре, и встретился там с одним человеком по имени Варавва. И я рассказал ему о вас. Судя по всему, он всех вас знает и скоро должен быть здесь". — "Варавва, да, мы его знаем, тем более Мой Сын. Шемо, Я хочу отдохнуть не­много, посмотри за Моим Сыном и вот за тем чело­веком, — Я указала на Иуду, — ибо Я боюсь его". — "Мать Мария, вы знаете, я его часто вижу среди тех людей, которые тайно служат священнослужи­телям". — "Ты прав, Шемо, и Я боюсь за своего Сына, Он у Меня единственный". — "Мать Мария, вы действительно люди Божьи или от дьявола?" — "Шемо, ты видишь пред собой женщину, которая родила от Духа Святого". — "Мать, я не понимаю, но хочу понять. Ведь я же человек. Твой Сын спас моего отца и, как бы ни было, вы будете самыми близкими людьми для меня. Я еще молод и надеюсь, что со временем все пойму. Мать Мария, еще я чув­ствую: мы живем на планете, которая не смогла еще остыть от рождения своего, и живем не зря, ибо нас кто-то сюда доставил, но кто?" "Юноша, — ду­мала Я, — если бы ты знал все, ты бы сейчас думал иначе. В принципе Я еще молодая женщина, познав­шая Истину Господню, тоже еще не могу полнос­тью понять всего. Хорошо Давиду, он изучил Книгу, может писать, а что Я, просто Мать Божья". — "Да, Мать Мария, понял я Твои мысли. Ты действи­тельно Матерь Божья, и Тобой должны все гордить­ся. Посмотри на Своего Сына — он прелесть, та, ко­торую со временем можно будет рисовать, но толь­ко духовно, и воспевать Его, как и Тебя. В Нем есть сила Господня, в которую пока никто не верит, но Он полон сил, как и Ты, Мать Мария. Я много слы­шал от людей, что Ты часто по ночам думала, видя Ангела Господня, который сказал Тебе, что Ты ро­дишь от Духа Святого, но без плоти мужской, и вот до меня сейчас просто доходит: Ты родила от Духа, честь Тебе и слава, ибо я думаю, что Ты единствен­ная женщина на Земле, которая поверила во все это". — "Шемо, спасибо тебе, все же Я отдохну".

Отдых Мой длился недолго. Когда Я проснулась, Иисус еще спал. Я удивилась: почему так долго, ведь Он вставал раньше всех Учеников, а что Я вижу сей­час? Ученики резвятся... "Мама, извини Меня, Я ус­нул и ушел в небытие, немного там побыв, Я вер­нулся к вам". — "Сынок, что Ты видел там?" — "Мама, темноту и черную грязь, в которой живут гады все земные, конечно же, и ползучие. Они Меня кусали, но Я все выдержал". —"Сынок, Иуда..."— "Мама, Я все знаю, ибо сон Мой в руку Мне. Не обращайте на него внимания". — "Быть по-Твоему, Иисус. Сейчас, Иисус, мы должны идти в город, и посмотри вот на того воина, его зовут Шемо". — "Да, Мама, вчера он ускакал, не назвав своего име­ни. Сейчас Я знаю, как зовут его. Какие новости он принес?" — "Он был у Иоанна и видел там Варавву. Варавва же, узнав, что мы здесь, скоро к нам прибу­дет". — "Мама, давайте сейчас пойдем в город и воочию убедимся, какие люди тут живут".

— "Иисус, сегодня видел я Тебя во сне". — "Давид, не нужно об этом говорить, оставь все при себе и, умывшись водами Иордана, смой с себя все". — "Учитель, спасибо за совет". — "Давид, посмотри на нас". — "Учитель, я все понял", — "Идемте и мы к реке".

— "Мать Мария, где Твоя улыбка?"—"Давид, сей­час. Извини Меня. Я устала, и все же Я пойду к реке". Сделала первый шаг в воды Иордана. Кто-то на пле­чо Мне положил свою руку. Я обернулась. "Мать Мария, вчера хотел я Иисуса успокоить".—"Он что, был расстроен?" — "Нет". Он волновался и сомне­вался в своем деянии. Я подумала: почему так не­связно говорит Иуда. Он все понял и прочувство­вал. "Не нужно обо мне думать так". — "Если иначе думать о тебе, то как? — сказала Я ему. — Что в руках было у тебя и что ты бросил в воду?" — "Мать Мария, Тебе пригрезилось". — "Увы, Иуда, здесь Меня ты не проведешь". — "Я Тебе честно говорю: ничего плохого".—"Молчи, Иуда. Может быть, ты и прав, но Иисус — твой Учитель, твой друг и брат, верит всем вам и надеется на всех вас". — "Мать Мария, я не подведу вас. Пойми меня, я вас люблю и иду за вами", — он немного помолчал. Я же поду­мала: "Какой тропой идешь? Тропой обмана и пре­дательства".

— "Мать Мария". — "Что, Давид?" — "Идемте, все готово. Марфа и Мария нам приготовили завтрак".

— "Сейчас, Давид, Я приду. Иуда, иди и опомнись, ведь ведаешь, что творишь". — "Что я творю, поче­му все взъелись на меня, как на дьявола?" — "Нет, Иуда, не на дьявола. Пока не знаю, что и сказать тебе".

У покидавшего Вефавару Вараввы была только одна мысль: убить Иуду, и с ней он приближался к Иерихону. От злости его трясло, даже представлял и видел, как все произойдет. Наконец показались первые хижины Иерихона.

Мы завтракали. В это время к нам подъехал Ва­равва. Соскочив с лошади, он выхватил из ножен нож и стал кого-то искать. "Иисус, смотри, Варавва что-то затеял, его нужно остановить, пока не по­здно". — "Петр, Иоанн, задержите его и приведите сюда. Варавва, что случилось с тобой?" — "Учитель, не со мной, а с одним идиотом, которого я хочу при­говорить к смерти". — "Сначала успокойся, идем со Мной". Варавва с Иисусом отошли в сторону. "Рас­скажи Мне, что произошло?" Варавва все рас­сказал. "Однажды Я тебя уже просил молчать, и сей­час прошу, молчи, ибо все так и должно быть". — "Иисус, ведь Ты Бог и можешь все. Так сделай так, чтобы та дрянь навсегда исчезла с Земли". — "Ва­равва, рано еще. Ведь итог свой Я знаю, если бы не знал — тогда все было бы по-другому". — "Не ве­даю, Иисус, как было бы, но лично я человек дела и доведу свое задуманное до конца. Пусть даже не се­годня, но это произойдет. Я Тебе, Учитель, обещаю".

— "Да, ты неисправим, Варавва, еще раз прошу тебя: пока молчи". — "Что ж, Учитель, тогда я отправ­люсь снова в Иерусалим и буду ждать Тебя там. Попрошу Тебя, Иисус, будь повнимательней и ос­торожней". — "Спасибо, Варавва. Сейчас ты гово­ришь словами другого человека. Жди Меня в Иеру­салиме и пока не беспокойся ни о чем".

Варавва ускакал.

"Сынок, что Варавва пытался сделать?" — "Мама, об этом поговорим после. Давайте прямо сейчас отправимся в селение". — "Хорошо, Иисус, идемте".

Мы вошли в Иерихон. Я никогда не ожидала та­кого приема. Люди встречали нас с цветами. Их лица сами говорили об их добродушии. Окружив нас со всех сторон, они пытались прикоснуться к каждому из нас. "Мы ждали Мессию, и вот пришло время, мы видим истинного Бога. Иисус, что Ты можешь ска­зать нам?" — "А что вы хотите услышать от Меня, братья Мои?" — "Все доброе и хорошее". — "Смот­рю Я на вас и радуюсь тому, что вижу вас. Не часто Мне приходилось видеть таких людей, доброжела­тельных и веселых. Все говорит о том, что в ваших телах находятся добрые души, ибо все Божье тако­во и есть и таковым всегда быть должно". — "Ска­жи, Иисус, Царствие Божье тоже такое доброе, как и Ты?" — "Да, ибо злобе места в нем нет. Любовь и добро живут в обители Отца Моего, и со временем каждый из вас убедится, познает все, видя прелести небесные". — "Отца Твоего увидим ли?" — "Увиди­те Его точно так, как сейчас вы видите солнце". — "Учитель, говорят, что Ты можешь чудеса творить?" — "Не Я творю. Вера Моя творит все прекрасное". —

"Что Ты можешь нам показать?" — "А что вы хотите увидеть?" — "Говорят, что после прикосно­вения Твоего люди прозревают. В Иерихоне живет один юноша, который родился слепым, сможешь ли Ты его исцелить?" — "Конечно, Я смогу. Приведи­те его сюда". — "Сейчас он будет здесь".

Прошло немного времени, к Иисусу подвели кра­сивого юношу. "Учитель, вот юноша". — "Как зо­вут тебя?" — "Иерма". — "Скажи Мне, Иерма, ты веришь в то, что через несколько мгновений увидишь мир своими глазами?" — "Если бы не верил, не при­шел бы я сюда". Иисус подошел к юноше, прило­жив свои руки к глазам его, он начал говорить: "Отец Мой Небесный, Ты видишь страдания человека, ко­торый верит в Тебя, позволь ему прозреть. Иерма, скажи: Господи, помоги мне прозреть. Иерма все повторил. Иисус убрал руки. "Сейчас потихоньку открой глаза". — "Учитель, я вижу лишь туман". — "Мама, дай воды. Вот, умойся водой". — "Я вижу, вижу". Все окружающие заплакали. "Чудо, чудо из чудес", — кричали люди. "Иисус, мы приготовили для вас обед. Идемте все в сад, там и поговорим мы обо всем, ибо мы убедились в том, что Ты человек неземной". Застолье продолжалось до поздней ночи. Все о чем-то говорили, спорили, но самое главное, что ни один из жителей Иерихона не пытался бро­сить камень в нашу сторону. Было легко находить­ся среди таких людей. Мне не хотелось покидать се­ление, зная все о том, что ждет нас впереди. В Иери­хоне мы пробыли восемь дней. Все дни были отда­ны отдыху, если то можно будет назвать отдыхом. Тела и души наши набирались сил опять же в окру­жении страждущих людей.

ИЕРУСАЛИМ. Дворец Понтия Пилата. Беседуя за обедом, Клавдия обратилась к Понтию: "Скажи мне, Понтий, что вы решили с Иродом?" — "Клав­дия, о чем ты?" — "Я об Иисусе хочу узнать". — "Решали мы и ничего не решили. И все же Ирод за­теял убрать Иисуса незаконным путем. Я не согла­сился". — "А не боится ли он Божьего наказания?" — "Мне кажется, что нет. Я вот и сам думаю, что плохого делает Иисус? Да ничего особенного, и за что мы должны его осудить? На наши места Он не претен­дует, хотя его величают царем". — "Священ­ники Его боятся?" — спросила Клавдия. "Да, синед­рион волнуется, ибо действительно народ идет за Иисусом". — "Скажи мне, Понтий, сам-то ты веришь Иисусу?" — "Да, Клавдия, мне кажется, что я пове­рил в Него, хотя в чем-то и сомневаюсь. Ведь Его по-разному можно принимать и понимать. Я вот думаю, если Он Сын Божий, то почему Его Отец Небесный сам не опустится на Землю?"—"Понтий, я думаю, что с Него хватит и того, что Он нас посе­лил на Земле и смотрит за нами, что творим, а Иисус является свидетелем наших земных деяний". — "Что ж, все возможно".

В зал вошел слуга. "Хозяин, гонец прибыл от Ирода". — "Зачем?" — "Он говорит, что Антипа внезапно заболел, у него отнялись ноги, руки, и речь покинула его". — "Этого и следовало ожидать", — подумала Клавдия. "Хорошо, ступай и скажи, что Ирода я навещу сегодня". — "Понтий, чувствуешь, что произошло?" — "Да, я догадываюсь". —"По­думай хорошо". — "Все, Клавдия, с меня довольно, я отправляюсь к Ироду и своими глазами должен увидеть, что произошло".

Ирод лежал в постели без движений. Посмотрев на него, Понтий сказал: "Антипа, не чувствуешь ли ты наказания Божьего?" Антипа пошевелил головой, было непонятно, что он хотел сказать. "Антипа, я думаю, что всем нам следует оставить Иисуса в по­кое. Ведь сам знаешь, что Он ничего не сделал тако­го, за что мы могли б Его осудить". По глазам Ан­типы было видно, что он согласен. "Ну, Антипа, дай Бог, чтобы ты выздоровел. Времени у тебя сейчас предостаточно, обдумай все. Если ты изменишь свое отношение к Иисусу, то болезнь покинет тебя. Я по­чему-то уверен и надеюсь, что все так и будет". Пи­лат удалился. Антипа заплакал.

Пилат прибыл домой. Его встретила Клавдия: "Понтий, слышал ли ты еще одну новость?" — "Что еще случилось?" — "Сафаит заболел. Слуга его го­ворит, он стал заговариваться". — "Ну, теперь я пол­ностью убежден: есть наказание Божье, и сейчас я за себя боюсь. Антипа хотел видеть от Иисуса чудо, вот, наверное, и пришло время. Чудо свершилось. Но нужно еще и другое чудо". — "Что ты имеешь в виду?" — "Нужно тайно доставить Иисуса к Ироду, и пусть Он его исцелит. И тот сам убедится в Его Истине". — "Да, Понтий, ты прав, но не будет ли тебе стыдно пред Иисусом?" — "Будет, но свои ошибки приходится признавать. Нужно узнать, где сейчас находится Иисус, и навестить Его". — "Люди говорят, что Он сейчас находится в Иерихоне". — "Что ж, недалеко. Прямо сейчас я отравлюсь к Нему".

Было заполночь. Мы все отдыхали, послышал­ся лай собак. В дом, где мы остановились, вошли легионеры. "Кто из вас Иисус?" — "Я", — ответил Он. "Следуй за нами". Иисус вышел. На улице сто­яла колесница, в ней Он увидел Понтия Пилата: "По­дойди ко мне, разговор у меня есть к Тебе". Иисус подошел. "Я прошу у Тебя за все прощения и, пожалуйста, не откажи мне в моей просьбе". — "Вы думаете, что Я сумею вам помочь?" — "Если бы не думал так, то не был бы здесь". — "О чем Меня бу­дете просить?" — "Иисус, я хочу Тебя доставить в Иерусалим, но тайно, чтобы Тебя никто не видел. Ирод занемог, и ему нужно помочь. Вот я и решил просить Тебя". — "Что же, Я согласен, ибо Ирод — тоже человек".

Я вышла на улицу. "Иисус, Тебя разве арестова­ли?" — "Нет, Мама. Я отлучусь дня на два в Иеру­салим. Попрошу Тебя, не рассказывай об этом ни­кому. За Меня не беспокойся, Я вернусь. Мама, дай Мне то сукно, оно понадобится Мне. Ученикам ска­жи, чтобы они готовились в дорогу, ибо по Моему прибытию мы сразу отправимся в Вефавару". — "Хорошо, Иисус, все так и сделаю".

К Антипе зашел Пилат, тот лежал без движения. "Хочешь ли ты прямо сейчас избавиться от своего недуга?" Антипа закрыл глаза. "Когда-то ты хотел видеть чудо и требовал его от Иисуса, вот сейчас ты увидишь чудо. Я привез к тебе Иисуса. Согласен ли ты, чтобы Он вошел сюда?" Антипа снова закрыл глаза. "Вижу, богохульник, что согласен. Сейчас я Его позову сюда". Через несколько мгновений Иисус стоял у изголовья Антипы Ирода. По глазам было видно, что Антипа удивлен такому странному визи­ту. Иисус накрыл Антипу тканью, она вся светилась. Антипа закричал, в момент стал шевелить ногами. "Отец Мой Небесный, прости чадо, ибо оно уже все поняло и признает свои ошибки", — сказал Иисус. Сняв ткань с Антипы, приказал ему встать, тот сра­зу встал. "Что со мной случилось? Понтий, ответь мне". — "Нет, Антипа, не я должен отвечать тебе на твой вопрос, а Иисус". — "Злость и неверие твои чуть не убили тебя. Сам виноват и винить можешь только себя". Антипа опустил голову. "Что ж, Иисус, спасибо Тебе. Мне стыдно пред Тобой. Извини меня. С этого дня я постараюсь изменить себя и свое мне­ние по отношению к Тебе". — "Мне приятно слы­шать такие слова от тебя. Будем надеяться, что так и будет. Мне нужно отправляться в обратный путь, ибо Меня ждут".

"Иисус, — обратился Понтий,— еще не все. По­жалуйста, помоги Сафаиту, он вне себя". Иисус улыбнулся. "Я вам обещаю". — "Спасибо Тебе еще раз, Иисус". — "От души ли вы говорите?" — "Иисус, Ты сам видишь и чувствуешь, что мы не лукавим". — "Оставайтесь такими же". Иисус уда­лился.

Понтий с Иродом остались наедине. "Антипа, что ты можешь сейчас сказать о "лжепророке"? — "Не знаю, Понтий, не знаю. Мне до сих пор страш­но за самого себя. Мне кажется, я уже был в том Царствии, о котором всем говорит Иисус. Только это Царствие мне показалось слишком темным". — "Да, Антипа, нам следует задуматься над своим по­ложением. Чувствую, что нас с тобой ждет впереди что-то неприятное, и мы еще встретимся с Иису­сом". — "Понтий, не загадывай раньше, ибо все может так и случиться".

Иисус благополучно добрался до Иерихона. С большим волнением Его ждали все мы. "И еще раз: слава Отцу Нашему. Ты, Сыночек, вернулся цел и невредим". — сказала Я. "Учитель, где Ты был?" — "Братья Мои, пусть это пока будет небольшой тайной, о которой со временем вы узнаете". К Иису­су подошел Иуда и поцеловал Его. "Иисус, я тоже волновался за Тебя". Иисус долго смотрел в глаза Иуды. "Что ж, Иуда, если ты волновался, значит, повод был. Давид, подойди сюда. Помнишь ли ты того священника, по приказу которого лишили тебя матери твоей?". — "Да, Учитель, помню". — "Сей­час он наказан — рассудка своего лишился он". Иуда покраснел, стал нервничать. Он не знал, что ему делать. Мы все заметили. "Учитель, прости свя­щенника, жалко мне его". — "Ладно, Давид, быть по-твоему".

"Учитель, что будем делать дальше?" — обра­тились Ученики. "То, что и делали. Братья Мои, отправимся в Вефавару. Нас ждет Иоанн Крести­тель. В путь, братья Мои".

Минуло две недели. Сафаит пришел в себя и сразу же посетил Ирода. "Антипа, я был болен не­понятной болезнью". — "Сафаит, я тоже был бо­лен". — "И кто же тебя исцелил?" — "Тот, кото­рого мы не признаем, а должны бы сделать это. Ведь, уходя отсюда, Он сказал, что через две неде­ли к тебе вернется твой разум, так все и случилось".

— "Антипа, ты хочешь сказать, что Он есть и вправду Сын Божий?" — "Да, Сафаит, именно". — "Да ты с ума сошел". — "Нет, наоборот, он ко мне вернулся". — "Но я лично, как священник, не остановлюсь на этом". — "Что ж, твое дело, тебе решать свою судьбу". — "Антипа, у меня созрел план: Иисусу я нанесу рану духовную". — "Да, Сафаит, твой разум не полностью вернулся к тебе".

Вошел Пилат. "О чем вы спорите здесь?" — "Об одном и том же", — ответил Сафаит. "Разве вам мало того, что случилось с вами?" Антипа не вы­держал, вышел. "Сафаит, остановись, пока не по­здно". — "Нет, Понтий, я священник и не позво­лю голодранцу прославлять Себя как Бога. Он уни­жает все святое. Да на нас скоро и люди смотреть не будут. Храмы наши уже пустуют. Люди слуша­ют только Иисуса, нас же обходят стороной". — "Значит, вы не можете так говорить убедительно, как говорит Иисус. И учиться вам нужно у этого Бога-Человека". — "Понтий, о чем ты говоришь, ты что, тоже болен? Если так, то я намерен отпра­виться в Рим и доложить все властям. Твое пове­дение, Понтий, говорит о том, что ты поддержи­ваешь самозванца". — "Сафаит, не нужно так го­ворить со мной, ибо я без Рима могу лишить тебя твоего сана". — "Что ж, посмотрим, но очень ско­ро я вам с Антипой сделаю один подарок".

Понтий вышел. Сафаит же остался наедине со своими планами.

Варавва добрался до Иерусалима. И снова но­чью зашел в дом Осии, тот его не ждал. "Варавва, разве тебя не арестовали? По городу ходят слухи, что ты убил одного из воинов священника Сафаи­та". — "Осия, никого я не убивал. Это меня хоте­ли убить. Да и нож мой остался у тебя". — "Ва­равва, он до сих пор находится в том месте, где ты его оставил". Варавва подошел к двери и взял свое орудие. "Раз на меня уже охотятся, то я в долгу не останусь. Сначала я порешу Сафаита, ибо мерз­кий человек может сделать что-то непоправимое".

— "Как ты это сделаешь?" — "Очень просто. И это уже не твое дело. Дай мне лучше вина. Для начала я хочу упиться и побыть наедине. Мне на­ходиться там легче, чем здесь, я имею в виду зем­лю". Осия налил ему вина. "Поставь сосуд побольше предо мной, а сам иди отдыхай. И постарайся не мешать мне думать". — "Какой мыслитель на­шелся! Может, ты тоже Сын Божий?" — "Может, Осия, все может быть". Осия рассмеялся. "Варав­ва, может, ты благословишь меня?" Варавва взял нож: Ну, дорогой, сейчас я тебя точно благослов­лю". — "Я пошутил, ты что, не понимаешь шу­ток?" — "Понимаю, но не такие, как ты излага­ешь. Учти, Осия, и на сей раз я тебя прощаю. Прошу тебя, не доводи меня до собачьей злости". — "Нет, нет, лучше я буду отдыхать".

Иродиада — вторая жена Антипы Ирода — дру­жила с Сафаитом. Сафаит полностью полагался на дружбу, ибо у него был интим с "девицей". У него созрел план, который впоследствии войдет в исто­рию на многие века. Встретившись с Иродиадой, он сразу же спросил: "Знаешь ли ты Иисуса?" — "Да, знаю. Он был недавно здесь и исцелил Антипу". — "А Иоанна Предтечу? Самозванного крестителя?" — "И его я знаю".—"А знаешь ли, что он говорит о таких, как ты?" Иродиада покраснела, ибо прошлое ее было запятнано черными любовными делами. "Вот я и решил: Иисуса пока не будем трогать. По­стараемся причинить Ему душевное страдание че­рез смерть Иоанна Крестителя". — "Сафаит, ты со­бираешься убить его?" — "Нет, не я, мы сделаем с тобой вместе". — "И как это будет выглядеть?" — "Да очень просто. Я знаю, что у Антипы скоро день рождения, вот на празднике ты насыплешь ему в вино порошок, он его одурманит, ведь Антипа тебя очень любит и выполнит любую твою прихоть". — "Что я должна просить у него?" — "Попроси у него в подарок голову Иоанна. И чтобы ее преподнесли на подносе. Я думаю, что в таком состоянии он на все согласится, а я тем временем постараюсь Иоан­на посадить на цепь в одной из крепостей близ Махеры. Это тайная моя крепость, и никто о ней не знает, кроме тех, кто служит в ней". — "Что ж, Сафаит, я подумаю и скоро дам тебе свой ответ". — "Иродиа­да, не медли, ибо я буду ждать ответа с нетерпением".

Иродиада думала: раз я уже живу со вторым сво­им дядей — значит, я блудница, а Иоанн о таких, как я, говорит, как о грешницах, следовательно: я должна согласиться. Я попрошу Антипу, чтобы он мне сделал приятное: на большом подносе препод­нес голову Иоанна Крестителя. Думаю, что все так и будет. Вот будет потеха для всех. И для акции воз­мездия я привлеку свою дочь Соломию)... Да".

ИЕРУСАЛИМ. Корнилий сразу же по прибытии в Иерусалим встретился с Понтием Пилатом. "Кор­нилий, я рад встрече и хочу тебя спросить, что зас­тавило тебя обосноваться здесь?" — "Понтий, чу­тье неприятное привело меня сюда. Само сердце под­сказывает мне, чтобы я находился здесь". — "И все-таки, Корнилий, если от чистого сердца?" — "Если от чистого сердца и моей доброй души, то я отвечу прямо: здесь я нахожусь только из-за того, что ско­ро в Иерусалим войдет Сын Божий Иисус. Я в дол­гу пред Ним и обещал Ему, что я буду находиться всегда рядом с Ним".—"Не пойму я ничего,—ска­зал Понтий. — Иисус что, околдовал всех нас? Мы дела свои запустили и говорим только о Нем". — "Понтий, мы радоваться должны, что живем во вре­мена Сына Божьего, ибо мы видели Его и общались с Ним. И мы должны охранять Его, как глаза свои, данные нам Богом". — "Я-то лично верю в Него и в Его проповеди". — "Но, Понтий, посмотри, что тво­рится вокруг. Церковь стоит против Него, Ирод против". Понтий улыбнулся. "Корнилий, я все знаю, и мне об Иисусе, так же как и Ироду, известно все. Он пророчит бессмертие человека. Корнилий, ты то лично видел хотя бы одного из тех, кто вернулся из Царствия тьмы? Если ты видел и встречался с та­кими людьми, то не скрывай и скажи мне, кто они, где живут?" — "Понтий, мне пока тоже не все по­нятно. Творить чудеса Иисус умеет— я сам видел, и мне кажется, что Ему нужно отдать дань уважения и принять Его всем сердцем. А когда наступит наш час, и мы уйдем во "тьму", тогда и убедимся, что есть что. Ведь жили Моисей и Илия, которые ясно говорили, что грядет на Землю Сын Божий по име­ни Иисус, так почему же мы сомневаемся? Не верить пророкам, значит не верить самим себе и всему тому, что мы видим".—"Ты прав, Корнилий, лично я кое-что видел, и оно меня полностью убеждает в том, что за Иисусом кто-то стоит. А тот, кто стоит за Ним, выше нас во всем, и если Он выше нас, то почему не появится пред всеми нами?" — "Понтий, а Иисус, ведь Он посланник. Он пред нами, и что ты хочешь еще увидеть?" — "Не знаю. В любом случае я буду всегда стоять на стороне Бога-Человека Иисуса. Хочу, чтобы моя совесть была чиста не только пред Богом, но и пред собой и всей моей семьей".—"Кор­нилий, я тебя понимаю, меня тоже что-то тревожит. Ты помнишь Сафаита?" — "Конечно, Понтий, по­мню". — "Видишь ли, он действует от синедриона, и он может что-то свершить против Иисуса. Оста­новить его я пока не имею права. И что делать в этом случае — я не знаю. На данный момент мне все рав­но: есть Иисус или нет Его. Он не разбойник и не убийца. Пусть себе живет и проповедует Свое. Но есть и другое — люди, которые не верят Ему, с од­ной стороны, с другой стороны — они Его боятся, и если бы ты послушал, что они доносят мне об Иису­се — что-то нечеловеческое. Я порой и сам думаю: люди, люди, если вас сотворил Бог, то почему вы такие?" — "Понтий, мне кажется, нищий человек ничего плохого не скажет об Иисусе, а те, у кого карманы набиты динариями, тот будет лить грязь на Него, сколько хочешь".

В палату вошла Клавдия. "Вы снова спорите?" — Да нет, Клавдия, просто мы беседуем об Иису­се". — "Смотрю я на всех вас и удивляюсь, вы толь­ко беседуете о человеке, который послан на Землю Богами, нет бы помочь Ему в чем-то. Ведь сами зна­ете, как трудно Ему. Преодолевая пешком такие рас­стояния, одним словом, из нас никто бы не выдер­жал таких трудностей". — "Клавдия, успокойся и прикажи слугам, пусть накроют нам стол, и мы там продолжим наш разговор. Пойдем, Корнилий". — "Хорошо, Пилат, только давай пока больше не бу­дем затрагивать эту тему". — "Я согласен. Ты уже нашел место, где будешь жить?" — "Да, мой дом еще цел, и я там обосновался, недалеко от твоего Двор­ца". — "Тот дом, в котором когда-то жил твой отец?" — "Да, Понтий". — "Но ведь он похож на хижину. Ты можешь жить у меня". — "Нет, Понтий, спаси­бо. Мне родное дороже". — "Да, Корнилий, ты из­менился, хотя как сказать".

Отойдя несколько миль от Иерихона, мы оста­новились на отдых. Иисуса окружили Ученики и все, кто следовал за нами. "Иисус, — обратился Александр,— можно ли Тебя спросить?" — "Да". — "Вот я, можно сказать, бывший священник, поклонялся идолам, но когда прочел книгу Моисея, я изменил свое мышление. Вроде бы все понятно и непонятно. Вот Царствие Божье, как всех оно нас разместит? Ведь сколько людей жило до нас и будет жить после нас. Хватит ли всем нам там места?" Иисус улыб­нулся: "Давид, брат Мой, ответь им" — "Хорошо, Учитель. В Царствии Божьем места всем хватит, оно нескончаемо, ибо есть Простор Небесный, и в нем нет ни начала, ни конца, как и роду человеческому". — "Молодец, Давид, спасибо тебе. Александр, тебе все понятно?" — "Учитель, я-то понял, но не до кон­ца. Вот когда попаду туда, вот тогда все полностью пойму". — "Александр, не переживай, будешь ты в раю жить жизнью вечной". — "А что такое рай?" — "Обитель Божья, причал духовный всех верующих людей". — "Зачем вообще мы живем здесь?" — Дух Святой, душа твоя в твоем теле набирает силу и пол­ностью утверждается для дальнейшей жизни в Бо­жьем Царствии. Тело только плоть — основа для души. Тело смертно, душа же вечна. Александр, не буду Я тебя утруждать такими ответами". — "Да, Учитель, Ты есть Бог, несущий по Земле знания не­бесные, и со временем Тебя будут понимать все".

"Учитель, Учитель, смотрите на Небеса". Все вста­ли и увидели, что к нам приближается огненный шар. Братья, вы знаете, что это и кто это. Остальные же успокойтесь, смотрите и убеждайтесь в том, что Бог реален. Вы сейчас увидите духовных братьев Отца Моего". С шипением шар коснулся земли, из него вышли Моисей и Илия. "Иисус, пусть все люди пой­дут сюда". На что не все решились, но большая часть подошла, и все стали на колени.

"Люди, вы есть дети Божьи. — сказал Илия, — и среди вас находится истинный Бог-Иисус Христос, Сын Повелителя Царствия Божьего. С момента рож­дения Сына Божьего Его имя станет на Земле сим­волом Веры во Всевышнего. Вы видите, какие труд­ности переносит Он ради спасения ваших душ и что­бы доказать всем людям то, что Он есть Истина, Он будет распят на кресте в муках и страданиях. На тре­тий день Он воскреснет и явится пред вами, и вы больше убедитесь в Его Истине. Спросите: неужели только через распятие нужны такие доказательства? Да, только так. Если будет иначе, люди просто не поймут Силу Господню, а воскрешение докажет всем вам, что Человечество воистину бессмертно. Нам проще бы было забрать Нашего Сына и Брата в Царствие Божье, но Господь Всевышний желает до­вести начатое им до конца, а точнее, до начала но­вой эпохи, эпохи рождения христианства". Люди стояли и не понимали всего, что было сказано. "Да­вид, подойди к нам". Давид подошел. "Ты изучил Книгу Господню?" — "Да, изучил. Я могу писать и читать". — "Вот наступило время, и ты должен вер­нуть ее нам. Не жалей об этом, ты напишешь боль­ше. И когда придет твое время и твоя душа вернется в Божью Обитель, то ты получишь особое вознаг­раждение от Создателя и Творца. А сейчас тебе суж­дено быть все время рядом с Иисусом. Запоминать и записывать все события, которые будут происходить не только с Ним, но и со всеми вами. Дева Ма­рия, Ты храни ту ткань, и она будет являться во все века доказательством того, что Землю посещал Бог. Об Иисусе не жалей, ибо в жалости не найдешь Ты успокоения. В воскрешении Его увидишь Ты Свою радость и Сына Своего, ибо все должно вершиться по Божьему писанию. "Давид, подай мне Книгу, дитя ты наше, спасибо тебе за то, что в раннем возрасте понял свою принадлежность и проник всей душой в слово Божье. Иисус, сейчас веди людей в Вефавару. Мы же вернемся в Царствие Всевышнего".

Шар снова зашипел, образовав вокруг себя фио­летовое облако. Люди стояли, как статуи, вросшие своим основанием в землю, ибо они видели чудо из чудес. Шар внезапно исчез.

"Иисус, мне сейчас все стало понятно, ибо очи мои видели и уши слышали все", — сказал Алек­сандр.

"Люди, братья Мои, вы видели и слышали, что было сказа, но посланцами Всевышнего, теперь вы все знаете обо Мне, и я попрошу вас: идите во все селения и расскажите людям о том, что вы видели, испытали. Не приукрашайте ничего, говорите всю прав­ду, Я же с Учениками пойду на встречу с Иоанном", — сказал Иисус.

— "Учитель, можно, и я пойду по всем селениям и в каждом Храме Божьем буду рассказывать о Тебе?" — обратился к Иисусу Александр. "Нет, Александр, ты Мне нужен, ты должен быть свидетелем Моего распятия, и после того, как дух покинет Мое тело, тебя сразу заберут в Царствие Божье". — "Зачем, Учитель?" — "Там все узнаешь. Не бойся, ты попа­дешь туда без мук и будешь в теле, но пока никому не сказывай". — "Хорошо, Учитель. Неужели я это заслужил?" — "Да, ибо ты жил рядом со Мной и бу­дешь жить всегда".

— "Давид, Я думаю, что ты запомнил все, что было сказано тебе?" — "Да, Учитель", — и Давид запла­кал. "Почему ты плачешь?" — "Учитель, плачу я от радости, ибо после распятия Ты все равно вернешь­ся к нам". — "Конечно, вернусь, ибо этому всех вас

учу".

— "Мама, не нужно слов". — "Да, Иисус, понятно все и так".

"Братья Мои, идемте навстречу новому светло­му дню".

ВЕФАВАРА. Найти Иоанна не составляло труд­ности, ибо все люди только и говорили о нем. Уви­дев нас, Иоанн сказал: "Вижу пред собой орла не­бесного, который таинства все рушит божьими дея­ниями".— "Иоанн, ты вершишь то же самое". Они обнялись, как родные братья.

— "Иоанн, Мне нужно с тобой поговорить". — "Иисус, что нового можешь мне сказать?" — "Судь­ба твоя Меня тревожит". — "Иисус, за мою не бес­покойся. Тебя нужно сохранить". — "Иоанн, сам зна­ешь, что Я вечен, но то, что случится — лишь вре­менное страдание пред ярким светом возрождения. С муками своими Я заберу все грехи человечества". — "Иисус, может, рано об этом говорить?" — "Да нет, Иоанн, подходит время, и молчать не стоит, и

скрывать не нужно ничего". — "Что ж, Господь Иисус, чувствую, что я вижу Тебя на Земле в после­дний раз. Иисус, идем со мной, пусть воды Иордана утвердят нас и будут свидетелями Крещения Господ­ня. В крещении наши души наполнятся силой, кото­рая поможет перенести все страдания и лишения наши". Взявшись за руки, они вошли в воды Иорда­на.

"Иисус, я благословляю Тебя именем Всевышне­го Отца Нашего. Пусть Крещение будет напоминать всем людям о том, что Бог един пред людьми. Иисус, погрузись с головой в прохладные воды, и пусть вода оповестит все живое, что Господь принял Крещение от Иоанна Предтечи". И сразу же в Небесах появи­лось яркое свечение, от которого исходил луч бла­женства и Божьей справедливости. Свершилось то, что и должно было свершиться: сам Всевышний ут­вердил Бога на Земле. Народ стоял на коленях пред своим Отцом Небесным и пред своим бессмертием. Ликовало и радовалось все живое.

Я увидела свою бабушку и Ангела. "Ой, бабуш­ка Рахиль, Я не ожидала тебя". — "Мария, запомни эти минуты: Твой Сын и мой Внук с этого момента будет являться хранителем душ наших и оберегом всего телесного на Земле".

Выйдя из вод Иорданских, Иисус подошел к нам. "Мама, блаженная Вечность приняла Меня в свою благодать". — "Сынок, Я все видела и очень рада за Тебя". — "Иисус, не могу я Тебя назвать своим вну­ком, потому что не мы есть Начало, Ты стал впереди изначального и всегда будешь стоять впереди". — "Спасибо вам за откровения, ибо Дух Святой стал единым для всех нас". — "Иисус, Тебя зовет Иоанн, подойди к нему".

"Иисус, только что я услышал глас небесный, что за мной идут, зачем идут, Ты знаешь". — "Да, Иоанн", — они снова обнялись. И тут появились легионеры, которые немедля стали избивать Иоан­на и разгонять людей. "Иисус, уходи отсюда в Вифанию и там Ты узнаешь все обо мне, и пусть мои Ученики идут с Тобой вместе. Уже однажды Господь нас свел с Тобой, и я надеюсь, что-то повторится — произойдет не на Земле, но все же произойдет. Знай, что я любил жизнь таковой, какой она была для меня, и буду любить всегда". Один из воинов силь­но ударил Иоанна в живот. Он упал, изо рта пошла кровь. Иисус сказал: Я — Господь и повелеваю тебе, Иоанн, встань". Иоанн встал, и его снова ударили, он снова упал. "Иоанн, встань". Иоанн встал. Кто-то из легионеров бросился наутек, крича; "Это мес­то проклято, дьяволы, дьяволы!" Иоанна привяза­ли к колеснице, и вместе с ним легионеры удалились в неизвестном направлении.

"Дети Мои, вы видели жестокость человеческую. На ваших глазах избивали не человека, избивали все святое, что есть в человеке, и тот, кто причастен — будет наказан, — сказал Иисус. — Не опускайте свои головы пред нечестивыми, ибо вы покажете им свою слабость. Пусть ваши души прозреют полнос­тью, видя страдание помазанников Божьих. Ничто не проходит бесследно в памяти людей. В памяти людской мы останемся навсегда, а Царствие Божье

отдаст всем страдальцам свою любовь, которую мы не почувствовали на Земле". — "Учитель, мы еще увидим Иоанна?" — спросили Ученики. "Да, в Цар­ствии Небесном встретитесь с ним".

К Иисусу подошел Давид. "Иисус, я узнал одно­го из воинов, он убил мою маму. Я думаю, что это воины того священника, который хотел забрать мою Книгу". — "Давид, Я тебя понимаю".

В двенадцати милях от Иерусалима находилась тайная крепость-тюрьма Махерусь, которую содер­жал Сафаит. Иоанна поместили в холодный подвал, кишащий ползучей нечистью. Дабы он не сбежал, был прикован цепью, как ярый зверь, который на­творил что-то непоправимое. Иоанн ждал своей уча­сти. В какое-то мгновение в подвале появился яр­кий свет и пред ним стал Ангел Господний. "Иоанн, ведаю о тебе я все, как человека тебя я понимаю, но вижу тебя уже в другом облике. Ты послан небеса­ми, ими же и призван". Послышался шум ключей, дверь в подвал отворилась. Ангел исчез. В подвал в сопровождении воинов вошел Сафаит. "Ну, пророк небесный, сможешь ли ты сохранить себя, ведь ты помазанник Божий, сохрани себя именем Его". — "Сохранность свою я получу на небесах и тебя ждать там буду с нетерпением, ибо вслед за мной придешь и ты в объятия мои". — "Смотри, какой гостепри­имный. Что ж, я не откажусь навестить тебя в твоем Царствии, — Сафаит громко рассмеялся. — Может, там меня ты и угощать будешь снадобьями и вином". — "Ты не заслуживаешь, чтобы тебя там угощали". —"Что ж, если я не заслуживаю, то, Иоанн, я твоей голове буду преподносить разнообразные угощения. Только попрошу тебя, не отказывайся от них, ешь их с наслаждением души своей и немного можешь Богу своему оставить, дабы не скучно было вам. Сейчас пред тобой я твой Бог и твой повелитель, а что там, на Небесах — мне неведомо". — "Узнаешь, да поздно будет". — "А я туда и не спешу". — "Да нет, ты уже там. Свой путь ты проложил себе в сию минуту и сей день". — "Молчи, мерзавец, оборва­нец, нищий". — "Да, мои одежды оборваны, но не душа моя. Ее-то ты и не тронешь, ума не хватит". — "Что же, попрощайся со своей умной головой". Са­фаит подозвал одного из спекулаторов. "Голова мне нужна этого безумца. Доставишь голову Иоаннову во дворец Ирода. Смотри, чтобы на подносе она была, ибо я ее буду угощать всеми сладостями зем­ными". Сафаит вышел и отправился к Ироду на праз­дник — день его рождения. В подвале послышался крик. Через несколько минут наступил покой духов­ный. Голову обмыли и завернули в тряпье, тело же ночью вывезли и распяли в Вифании. Все делалось тайно, ибо боялись своих злодеяний. На кресте, где был распят Иоанн, была прибита табличка с надпи­сью: "Этот нищий есть Бог без головы. Голова же ушла на небеса принять Крещение от Всевышнего".

ИЕРУСАЛИМ. Во дворце Ирода готовились к торжеству в честь рождения Антипы Ирода. Анти­па находился в своей палате. Иродиада с Соломией готовили бальные платья. Все были заняты своими делами.

"Соломия, сможешь ли ты исполнить одну мою просьбу?" — "Мама, какую именно?" — "Слышала ли ты об Иоанне Крестителе?" — "Да, мама, и даже знаю, какую грязь он льет на нашу семью. Почему отец как царь не расправится с ним?" — "Соломия, он боится наказания, ибо уже был наказан. Давай обманем мы его". — "Каким же образом, мама?" Иродиада рассказала ей о своем плане. "Мама, как это будет прекрасно. Все гости будут в шоке от уви­денного". — "Соломия, попрошу тебя, исполни все ради меня". — "Мама, я тебя не подведу".

Прибыл Сафаит. "Иродиада, готова ли ты?" — "Да, Сафаит, готова, и не только я. Все сделаю, как и договорились". — "Хорошо. Когда увидишь, что все пьяны, высыпь порошок ему в вино, а подарок уже будет во дворце. И постарайся сделать так, что­бы Пилат с Клавдией сидели рядом с Антипой". — "Сафаит, все будет сделано".

ВИФАНИЯ. Можно сказать, город стал городом скорби Божьей. Войдя с Учениками в Вифанию, Иисус увидел страшную картину: окружив, люди стояли у обезглавленного распятого тела. Мы подо­шли ближе. Я не выдержала и заплакала. Иисус об­нял Меня. "Мама, успокойся. Клянусь пред Тобой и Отцом Моим: эту церковную мерзость буду искоре­нять в каждом веке и оставлю лишь только достой­ных". — "Иисус, помнишь, Я Тебе говорила, что вижу шрам на шее у Иоанна, вот все и исполнилось".

— "Мама, когда найдем голову Иоанна, лишь тог­да предадим его тело земле. Петр, возьми Учеников и снимите тело с креста. Мама, дай Мне ткань".

"Вот, Петр, вам ткань, накройте ею тело и спрячь­те за городом в холодной пещере. Когда найдем мы его голову, то предадим тело земле в тайном месте, чтобы никто не знал, ибо и над покойным телом не­чисть может надругаться еще раз". Тело сняли. "Иоанн, брат ты Мой, не прошу Я у тебя прощения, хотя и смог бы не допустить такого. Суждено нам все испытать на себе, и пусть все люди смотрят на настоящую жестокость, которую творят наши про­тивники. Иоанн, ты был человеком чистой души, которая творила только добро. Душа твоя несла Божье тепло в сердца людей. Знаю, что в страшную минуту ты нашел себе покой у Отца Моего, и пусть райская благодать будет твоим успокоением и уми­лением. Братья Мои, не опускайте свои головы, дер­жите их гордо и пока не думайте о мести. Мы — помазанники Божьи, но не судьи. Иоанн был пре­дан всем сердцем и телом слову Божьему, и таким он остался. Его могущество было в деяниях, и вся священная рать боялась его духовности, ибо унич­тожить таковую невозможно. И тогда они надруга­лись в своей прихоти над телом Иоанна".

Понтий с Клавдией прибыли во дворец Антипы в тот момент, когда веселье набирало свою темную силу. Танцуя, охмелевшие гости даже не подозрева­ли, что на Земле, на которой они живут, случилось непоправимое.

"Понтий, не нравится мне этот пир хищников", — сказала Клавдия. "Клавдия, молчи пока, немно­го побудем и вернемся домой. Я тоже чувствую что-то неладное. Вот посмотри, как нагло ведут себя Иродиада и Соломия". Иродиада, увидев Понтия с Клавдией, сразу подошла к ним. "Понтий, Клавдия, я рада, что вы прибыли. Ваши места рядом с Антиной, можете присесть". — "Спасибо, Иродиада. Клавдия, идем. Антипа, мы поздравляем тебя с днем рождения и думаем, что все веселье пройдет на дос­тойном уровне". — "О чем говоришь, Пилат? Ис­пей лучше вина и веселись, ведь неизвестно, сколько нам осталось жить." —

"Вот именно, Антипа, в том и дело. Бог знает, сколько нам осталось".

"Понтий, — обратилась Клавдия, — ты замеча­ешь, что Аптипа не пьян, но он находится под ка­ким-то влиянием". — "Клавдия, посмотри вокруг: они все находятся под влиянием". — "Нет, я чув­ствую, что с ним что-то неладное".

"Понтий, я хочу выпить с тобой". — "Что ж, Ан­типа, я не против". Выпив немного вина, Антипа мо­ментально потерял облик человеческий. "Понтий, я же говорила тебе, что с ним что-то неладное". — "Клавдия, сейчас и я заметил и чувствую: что-то дол­жно свершиться. Не лучше ли нам уйти отсюда?" — "Нет, добудем до конца. Я хочу увидеть то, что про­изойдет". — "Да, но почему ты так уверена в том, что что-то должно произойти?" — "Понтий, я скры­вала от тебя, а сейчас думаю, что настало время от­крыться пред тобой. Однажды я говорила с Мате­рью Иисуса, и она мне поведала то, что должно про­изойти с ее Сыном и Иоанном Крестителем. Вот поэтому я волнуюсь и жду предсказанного". — "Клавдия, это вымысел". — "Нет, Понтий, не вы­мысел, а предсказание, и Матери Божьей я верю больше, чем тебе". — "Да, Клавдия, а я-то надеялся на тебя". — "Но я говорю правду истинную, ведь ты сам ведаешь обо всем, но не хочешь признать". — "Да все я признаю, только пойми и ты меня. Я ведь не простой человек, я прокуратор, слуга Римской Империи". — "Ну, Понтий, раз так, то жди чуда, которого Господь нам никогда не простит".

В вихре танца к столу подбежала Соломия. "Отец Антипа, пробудись, ведь сегодня твой праздник. Не ты ли мне говорил, что в этот день можешь испол­нить любую мою просьбу". — "Соломия, какое твое желание?" — "Мое желание очень простое: я хочу видеть здесь Иоанна Крестителя, но не его самого, лишь голову его". — "Что ж, пусть так и будет. Слу­ги, вы слышали просьбу моей дочери?" — Да, Ан­типа". — "Тогда прикажите воинам моим — пусть исполнят желание моей дочери и преподнесут на под­носе голову голодранца". Сафаит улыбнулся.

"Понтий, уйдем отсюда". — "Нет, Клавдия, бу­дем ждать окончательного итога". — "Понтий, ос­танови Антипу". — "Ты же сама видишь, какой он, что я смогу сделать?" — "Да будь ты проклят, я тебе говорю как жена твоя. Ваша власть и ваша гордость губит вас на глазах у всего человечества. Вот посмот­ри на Антипу, думаешь, ему все простится? Нет, ни­когда. И посмотри на себя, ты же уже не человек, ты есть слуга беззакония и бесчестия". — "Клавдия, это лишнее. Не я же исполнитель потребованного". — "Да, не ты, но ты можешь поговорить с Антипой". — "Что ж, твоя просьба будет для меня законом. Ан­типа, угомонись и просьбу Соломии соизволь откло­нить". — "Нет, Понтий, просьба моей дочери тоже

для меня есть закон, и ты, как прокуратор, увидишь в законе настоящее беззаконие, которое подвластно только нам, царям земным". — "Антипа, еще раз прошу тебя, опомнись". — "Нет, Понтий". Антипа посмотрел на Клавдию. "Клавдия, сколько я знаю тебя, столько и ненавижу тебя, ибо ты всегда ста­вишь Понтия в неудобное положение пред всем вы­сокопоставленным обществом". Клавдия покрасне­ла, но не промолчала: "Неужели я помеха для вас, нечестивых?" — "Да". — "Ну если так, то дай Бог, чтобы таких, как я, было больше, а таких, как вы — чуть меньше, ибо вы своею властью губите все, что вам даст Всевышний". — "О нет, Клавдия, в дан­ный момент Всевышний — я, а остальное — прах". — "Что ж, не все вечно, в том числе и ты, Антипа". Сафаит сидел с улыбкой на лице и все слушал. Пос­ле встал из-за стола и вышел. Самодовольная Соло­мия продолжала танцевать. С ее лица не сходила улыбка. Иродиада с нетерпением ожидала самого неприятного момента. И вот он настал. На подносе подали голову Иоанна. В пьяном угаре никто не мог расслышать раскаты грома, все смеялись, глядя на голову святого человека. Окровавленный поднос с отчлененной головой преподнесли Соломии, она погладила голову рукой и вздрогнула, ибо откры­лись глаза убиенного. Она закричала: "Отец, выб­росьте нечисть на улицу, на съедение псам". — "Псы не на улице, а в этом дворце находятся! — закрича­ла Клавдия, — И вы, нечистые, ответите за все, и осо­бенно та тварь, которая считает себя священником", — Клавдия указала на Сафаита. Сафаит почувство­вал неладное и немедленно удалился.

"Понтий, идем же отсюда". —"Клавдия, ты была права, уйдем сейчас же". — "Эх вы, звери, что вы натворили, где ваша совесть и честь человеческая?" — "Но в чем ты меня винишь?" — "В том, что вы являетесь с Антипой посланниками дьявола, кото­рый искушает вас на каждом шагу". — "Клавдия, я не причастен и сам чувствую, что это дело рук Са­фаита". —"Раз чувствуешь, то и ты виновен, хотя..." — "Клавдия, что ты хотела сказать?" — "Ничего, со временем сам узнаешь". — "Почему ты от меня что-то скрываешь?" — "Не я скрываю, ты скрыва­ешься тенью своей слабой души. Вас всех недостой­ных поглотила тьма, и, если бы я не верила в Бога, не говорила бы".

"Слуги, возьмите поднос с головой и поставьте у входа в мой дворец, — сказал Антипа, — и пусть отсеченная голова напоминает всем о том, что бес­смертие — лишь болтовня голодранцев". Антипа упал на стол прямо в чашу со снадобьем.

"Мама, — обратилась Соломия к Иродиаде, — что мы натворили?" — "Доченька, прости меня, что я втянула тебя в грязную историю". — "Мама, в групповой оргии я видела тебя с Сафаитом, но при чем же здесь отец, да и я?" — "Соломия, прости меня".

Пробудившись ото сна, Антипа не мог понять, что с ним случилось. В голове шумело, тело трясло. На улице ревел ветер. Приведя себя в порядок, он вошел в опочивальню к Иродиаде. Она лежала, об­нявшись с Соломией. "Иродиада, вчера пир наш долго продолжался, ибо не помню я ничего, вино на меня сильно повлияло". — "А ты выйди на улицу и отрезвись”. — "Да нет, лучше я вина выпью". — "Нет, дорогой Антипа, выйди".

Антипа молча вышел и увидел то, чего никогда и не мог даже представить: на подносе находилась голова Иоанна Крестителя. Дождь сделал свое дело. Но глаза были открыты и смотрели своим бессмер­тным взглядом в глаза царя земного и неземного. Антипа оторопел. Некоторое мгновение стоял мол­ча, потом заорал: "Что это такое? Иродиада, слуги, Соломия, все сюда, что это такое?" — "Антипа, про­сти нас, то наша просьба, которую ты выполнил, и наша глупость". — "Я на подобное никогда не мог пойти". — "Антипа, ты пошел на то. Вина не в тебе, а в нашей прихоти". — "Иродиада, я срочно хочу видеть Иисуса. Сделай все возможное, пусть его до­ставят ко мне, ибо я уже был наказан и не желаю, чтобы наказание повторилось. Пошли воинов моих, пусть его доставят ко мне, но только не силой". — "Хорошо, Антипа, я все сделаю".

Иисус был в отчаянии. Видя Его состояние, Я молчала и лишь наблюдала. Помочь Ему Я не мог­ла ничем. Мне Его было жалко, но от свершенного уйти было некуда. "Мать Мария, почему все люди такие злые?" — обратился Давид. "Мальчик Мой, власть и нажива их делают таковыми, ибо все бога­тые хотят быть царями на земле, и любыми путями они становятся ими, не задумываясь над тем, что есть Всевышний — Царь Небесный, который их всех ждет в своей обители". В тот момент появились воины Антипы Ирода. "Иисус, Ирод тебя просит прибыть к нему во дворец". — "Он что, снова заболел?" — "Нет, у него находится голова Иоанна Крестителя". — "Голова Иоанна у Ирода?" — "Да, у него". — "Едемте сейчас же".

В полдень Иисус прибыл к Ироду. "Иисус, изви­ни меня, виновен я в смерти Иоанна Крестителя и не виновен. Сам не могу понять, что случилось, хотя у меня есть подозрения, кое на кого я думаю. Сей­час его доставят сюда. Еще раз прошу тебя, прости меня и дай время мне разобраться во всем случив­шемся". — "Антипа, как бы ни было, но вы обезгла­вили святого из святых, тем самым приговорили себя к мукам вечным. Я повторяю, вечным". В палату вошел Понтий. "Иисус, я не ожидал Тебя увидеть здесь, но раз так пришлось, то я с уверенностью могу тебя заверить, что к происшествию я не причастен. Моя совесть чиста пред Богом Твоим". — "Он не только Мой, но и ваш, и на Божье добро вы отвеча­ете злом. Я вас всех, сытых и богатых, считаю ви­новными, ибо ваши мысли блуждают во тьме. Сей­час вы предо Мной каетесь, но придет время, и очень скоро вы отвернетесь от Меня и Моих убеждений. Я знаю точно. Среди бедных и нищих Я вижу настоя­щих людей. Вы же — плевелы, которые только засо­ряют и без того грешную землю". Понтий молча вы­шел и удалился из палаты, думая: "Ежели Он нас обвиняет, то придется предпринять какие-то меры, но как все сделать, дабы остаться незаметным?"

"Иисус, Ты можешь забрать голову Иоанна. Сей­час слуги принесут ее сюда". — "Нет, Антипа, пусть они ее доставят в Вифанию, и там Я найду место и предам земле тело покойного подальше от злых глаз. И учти, Антипа, если восходит солнце, то остано­вить восход невозможно, но если даже кто и попы­тается это сделать — сгорит на одре восходящего солнца. Я покидаю тебя, но чувствую, что ненадол­го, ибо быть тому, что сказано в Писании пророков".

Антипа отпустил голову. "Иисус, я думал, что Ты поймешь меня". — "Тебя-то Я понять могу, но ты, Антипа, не поймешь Меня до конца".

Понтий, прибыв домой, встретился с Клавдией. "Ну что, совесть тебя еще не кусает изнутри?" — "Клавдия, не понимаю, ты что, ждешь моей смер­ти?" — "Да нет, смерть для вас с Антипой будет толь­ко вашим удовольствием, к вам нужно применить что-то пострашнее, вы заслужили, и ваши души уже трепещут пред чаном огневым". — "Клавдия, я не понимаю тебя, чего же все-таки ты хочешь от меня?" — "Ведь ты мог сделать все, иначе и не случилось бы того, что случилось. Неужели для тебя Сафаит большая помеха? Ведь то дело его рук. Он доказал вам с Антипой, что вы пред ним просто ничего, лишь сумы, набитые деньгами".

ВИФАНИЯ. Иисус собрал всех Учеников. "Сей­час сюда доставят голову Иоанна. Мы, братья его духовные, должны избрать место для его погребе­ния, и оно должно быть необыкновенным, как и сам Иоанн". — "Наставник, — обратился Александр, — я видел такое место, и мне кажется, оно будет дос­тойным принять тело Иоанна. Оно находится за се­лением — это возвышенность". — "Хорошо, Алек­сандр, укажешь нам то место, и ночью мы осуще­ствим погребение". — "Учитель, почему ночью?" — "Днем нельзя, ибо зло еще живет на земле и имеет свою силу. Знать место погребения будем только мы". Прибыли слуги Антипы. "Иисус, вот голова Иоанна. Мы Лишь слуги, и мы не виновны в смерти, но мы видели всю страшную картину и помочь ни­чем не смогли, но знаем точно: в смерти Иоанна ви­новны Сафаит, Иродиада и Соломия. В грех они втянули и Антипу, только непонятно, как им уда­лось. На том пиру он вел себя очень странно, это заметили все присутствующие". — "Поднесите ко Мне голову", — сказал Иисус.

"Мать Мария, мне страшно". — "Давид, Мне тоже, прошу тебя, не смотри". — "Нет, Давид, смотри, ибо точно так погибла твоя мать. Смотри и запом­ни на всю жизнь. Бог сотворил людей, дал им жизнь, дабы видеть белый свет. Но дьявол пытается затмить все Божье и любыми путями старается уничтожить тех, кто проповедует веру в Истину Божью. Меня тоже ждет участь не из приятных, но ради Отца Сво­его и всего человечества Я стерплю все. Хотя пер­вые испытания перенес очень трудно". С головы сня­ли покрывало, глаза по-прежнему были открыты. У Иисуса по щекам потекли слезы. "Про­сти Меня, Иоанн, здесь Я бессилен что-либо сделать, но точно знаю, что ты в раю и смотришь на нас уже другими глазами, трудно Мне будет без тебя. Ты знаешь, что и Я скоро приду к тебе, ибо послан­ники есть первопроходцы, и их миссия запланиро­вана, но путь наш нескончаем, как и вся небесная обитель. Наши деяния направлены на все святое из святых. Ты же выполнил свой долг до конца, народ тебе поверил и не забудет ни в один из веков. Сей­час, брат Мой, Я закрою твои земные очи и предам твое тело земле. Прости Меня еще раз".

"Наставник". — "Что, Петр?" — "Солнце захо­дит за горизонт, нам следует идти к пещере и приго­товиться к погребению". — "Да-да, Петр, идемте. Александр, неси, пожалуйста, голову на то место, а мы туда доставим тело".

Двигались молча, молча же и предали тело зем­ле. "Мама, перебудем ночь здесь, побудем еще не­много с Иоанном". — "Наставник, посмотри на ноч­ное небо". Все встали, среди ночных звезд светился огненный шар. "Да, Ученики, небесам все известно, и они вместе с нами оплакивают Иоанна".

В нашу сторону был направлен яркий луч, кото­рый осветил возвышенность. Свечение было очень яркое. Я стояла и смотрела, Иисус с Учениками в освещении выглядели необыкновенно. Мне каза­лось, что они светятся и воедино связаны лучом с Царствием небесным.

"Давид, смотри на своих старших братьев и ра­дуйся, ведь ты живешь рядом с ними в трудное вре­мя, но прекрасное для всех нас и всей Земли". — "Мать Мария, я хочу быть таким, как Иисус". — "Мальчик Мой, ты будешь таким".

ИЕРУСАЛИМ. Сразу после страшного убий­ства Иоанна начались массовые волнения среди лю­дей. Срочно был собран синедрион. Собрание нача­лось ранним утром. Пригласили Антипу и Понтия. Один из старейшин собрания обратился к Понтию: "Скажи, Понтий, ты знал о том, что должно было слу­читься?" — "Вы имеете в виду убийство Иоанна?"

— "Да, именно".— "Нет, я не знал и к грязному делу не имею никакого отношения. Зря вы меня при­гласили сюда, пусть лучше на вопрос ответит Ирод". Ирод посмотрел на Понтия.

"Антипа, что вы можете сказать по этому пово­ду, ведь случилось все у вас на пиру?" — "Мне пока трудно ответить на ваш вопрос, я пока сам ничего не понимаю". — "А правда ли то, что вы с Понтием поддерживаете тайную связь с Иисусом?" — "Да, правда, ибо Он меня излечил". Все заулыбались. "Если бы не Он, я бы уже не стоял здесь, а находил­ся бы в Царствии Отца Его". Раздался громкий смех. "Лично синедрион поддерживает смерть Крестите­ля. Хватит головы кружить народу. Да и на одного пророка меньше стало". — "Так зачем тогда я вам понадобился?" — "Мы решили таким образом по­здравить тебя с днем рождения и поблагодарить тебя за то, что ты сделал. Ведь все в наших интересах".

— "Да вы дьяволы все здесь! И благодарить меня не нужно — благодарите Сафаита, он сделал свое дело". Сафаит сидел очень довольный. "Ну, мы его отблагодарим, как сможем, но ведь остался еще и Га­лилеянин Иисус, с Ним тоже нужно что-то решать. И чем быстрее мы избавимся от Него, тем быстрее народ успокоится. Как ты смотришь, Антипа?" — "К это­му я тоже не хочу иметь никакого отношения". — "Да нет, ты царь Галилейский и подумай над сказанным нами". — "Понтий, идем отсюда. Хватит втягивать нас в нечистое дело. Что ты можешь мне сказать?" — "А при чем я, ты царь Его, а Он царь твой, и ты в этом убедился. Лично я ни на что не соглашусь, и синедрион для меня не управа. Они — священники, и пусть разбираются сами в делах ду­ховных, кто из них прав, Иисус или они. Антипа, а как ты думаешь?" — "Понтий, ты же знаешь, но я смотрю, и ты на меня из-за Иоанна настроен недо­брожелательно". — "Антипа, я понимаю, ты дал согласие на отсечение головы Иоанна, а не задумы­ваешься ли ты, что все было запланировано и под­строено". — "Кем?" — "Иродиадой и Соломией. Ко­нечно, не остался в стороне и Сафаит. Он занимает особое место. Лично мне кажется, что тебе в вино подсыпали зелье, иначе бы ты не дал согласия". — "Понтий, вот оно в чем дело, я полностью согласен с тобой, и со своей семьей я должен разобраться сам. Да и в том, что случилось".

Собрание было в самом разгаре. "Сафаит, ска­жи нам, у тебя есть осведомитель среди Учеников Иисуса. Какие последние вести он принес тебе?" — "Скоро Иисус направится в Иерусалим". — "Хоро­шо, Сафаит, будем ждать Царя, Сына Всевышнего. В общем, Сафаит, все зависит от тебя, держи нас в курсе всех событий, и скоро мы разделаемся с го­лодранцем".

"Иродиада, Соломия, где вы?" — Антипа был не­вменяем. "Милый, что случилось?" — "Скажите мне всю правду". — "Антипа, извини нас. То все Сафа­ит. Он предложил нам подсыпать зелье в вино и та­ким образом свершить свое грязное дело". — "Иро­диада, и ты, жена моя. согласилась? Спрашивается, ради чего? Чего тебе недоставало, неужели в смер­ти человека ты видишь веселье и удовольствие? Ты видела меня, когда я был прикован к постели, не­ужели ты хочешь испытать это удовольствие на себе?" — "Антипа, прости меня. С этого дня я буду предана только тебе". Антипа посмотрел на Ироди­аду. "Вина мне и побольше. Пусть слуги принесут. Тебе я не доверяю".

Четыре дня Антипа не выходил из палаты для го­стей, из той палаты, куда по его велению внесли го­лову Иоанна. К нему входили только слуги, держа на подносах снадобья и вино.

В Вифанию прибыл Иосиф из Аримофеи и сразу встретился с Иисусом. "Учитель, недавно в Иеруса­лиме я был на собрании синедриона. Слышал я все и понял, что синедрион не оставит Тебя в покое и пойдет на все. Даже могут уничтожить Тебя". — "Спасибо тебе, Иосиф, за твою преданность Мне". — "Вот еще что: охоту на Тебя ведет Сафаит. Среди же Твоих Учеников есть осведомитель, который до­носит все сведения о Тебе — Иуда Искариот. Иисус, сам знаешь, что народ идет за Тобой, и подобное не нравится синедриону. Я прошу Тебя: не входи в Иерусалим". — "Нет, Иосиф, Я должен быть в Иеру­салиме. Я уже говорил, что предсказания пророков изменить нельзя, да и невозможно, ибо Сын челове­ческий станет примером для всех тех, кто будет вос­певать Божью Истину. Мне суждено пострадать точ­но так, как Иоанну Крестителю". — "Учитель, Тебе не страшно?" — "Иосиф, как человеку — да, как Сыну Всевышнего — нет, ибо муки Мои физичес­кие будут вознаграждены". — "Учитель, вот что еще: я знаю, что Ты тайно встречался с Иродом и Пила­том, смотри, Иисус, лукавят с Тобой". — "Иосиф, Я могу читать мысли людские на расстоянии и скажу тебе так: устами лицемер губит ближнего своего, но праведник прозорливостью спасается". — "Учи­тель, я не ожидал такого ответа".

"Иисус, можно ли Мне присутствовать при ва­шем разговоре?" — "Да, Мама, присядь рядом. Это­го человек зовут Иосифом. С ним Я познакомился в Сихаре. Мама, пожалуйста, только не волнуйся, он снимет Мое тело после Моего распятия. Ты же сошьешь Мне новый хитон из ткани, которую Тебе подарили. Когда воины разорвут Мой хитон, ткань не будет иметь силы, которой она обладает сейчас. Но когда Иосиф положит Мое тело на разорванные лохмотья, то она снова примет свое изначальное. И ты, Иосиф, сохранишь хитон. Когда наступит твое время перехода в Царствие Небесное, то ты отдашь его Давиду, а Я расскажу ему, что он будет делать с ним". — "Учитель, позволят ли мне власти сделать все?" — "Иосиф, если бы Я не знал, то не говорил бы, ибо лукавые воистину будут напуганы Моей смертью и будут согласны на все, дабы как-то ис­править свою ошибку. Об этом, Иосиф, пока не рас­сказывай никому". "Учитель, как Ты намерен посту­пить с Иудой?" — "Я уже подумал. За всеми его дей­ствиями будут наблюдать Андрей и Матфей, дабы он раньше времени не наделал глупостей. Хотя он натворил уже много недостойного по отношению ко всем нам. Я точно знаю о каждом Моем Ученике, что ждет их в будущем". — "Можешь ли Ты сейчас нам рассказать об их судьбах?" — "Нет, Иосиф, еще не время".

Подошел Давид. "Мать Мария, идемте отды­хать". "Давид, пожалуйста, подойди ко Мне", — обратился Иисус. "Учитель, я слушаю Тебя". — "Давид, пойми Меня правильно и послушайся Меня: сейчас ты отправишься вот с этим человеком в Аримофею. Имя же его — Иосиф, и будешь ждать Меня там". — "Но, Учитель..." — "Нет, Давид, опасно тебе оставаться здесь. Но когда вы узнаете, что Я с Учениками войду в Иерусалим, то и вы прибудете туда". — "Учитель, не хочется мне покидать Тебя". — "Давид, так нужно, там ты и отдохнешь. Иосиф, присмотри за ним".—"Хорошо, Наставник, сделаю все так, как Ты и говорил". — "Спасибо тебе, Иосиф, ступайте с Богом. Я с вами не прощаюсь, мы встре­тимся еще".

"Варавва, очнись". — "Уйди от меня, Осия".. — "Иоанну Крестителю Ирод отрезал голову". Спро­сонья Варавва ничего не мог понять. "Какую голо­ву?" — "Ту, которой мы думаем и носим на плечах".

— "Осия, немедленно идем к Даниилу". — "Но зачем, ведь не он же отрезал ее". — "Он точно мне скажет, кто это сделал". — "Варавва, сейчас на ули­це день, и тебя могут арестовать". — "Плевать мне на это. Идем, и возьми несколько серебреников, ибо за информацию придется Даниилу платить не вином, а деньгами". — "Варавва, но у меня лишь четыре

динария". — "Хватит ему. Идем".

Даниил встретил их по-особенному, он чему-то радовался. "Бес, что ты скалишь зубы, чему ты ра­дуешься?" — "Вашему приходу, ибо вы не приходи­те без вина". — "Вот как раз сейчас мы пришли без вина. Осия, дай ему деньги". Осии было жалко, но дрожащей рукой он все-таки отдал динарии Дани­илу.

— "Что на сей раз ты хочешь узнать от меня?" — "Одно: кто и где порешил Иоанна?" — "Варавва, неужели ты думаешь, что я за четыре динария ска­жу тебе?" — "Когда скажешь, я тебе дам сорок, если же нет, я эти четыре динария отдам плакальщицам, которые будут оплакивать твое бездыханное тело".

— "Ладно, я согласен. В крепости Махерусь Сафа­ит обезглавил тело Иоанна. И здесь большую роль сыграли интимные отношения Сафаита и Иродиа­ды". — "Так вот оно что, Антипа Ирод оказался под­ставленной лишь пешкой, хотя, что я говорю о царе, а вообще-то ладно, он все равно — рогоносец. Кре­пость охраняется?" — Да". — "Сколько человек охраняет ее?" — "Где-то воинов тридцать". — "Осия, идем". Они вышли.

"Я сейчас возвращаюсь, Осия, к тебе домой. Ты же собери всех моих людей, и пусть они придут к тебе в дом, я буду их ждать". — "Варавва, где я их размещу всех, ведь дом мал". — "Да, ты прав. Тогда я иду к реке и буду ждать их всех там. Только смот­ри, всех собери, если кто откажется прийти, вот тебе мой нож. Просто показывай его, ибо они понимают эту вещь больше, чем меня. Чтобы все к вечеру были у Иордана". — "Смотри, смотри, царь нашелся". — "Осия, я повторять не буду". — "Ладно, я иду".

В нескольких милях от Иерусалима собрались все разбойники.

"Я наставник ваш и, как Иисус, призываю вас к справедливому суду, суду чести и человеческого до­стоинства". На Варавву смотрели как на больного. После этих слов Осия рассмеялся, послышался удар. Тело Осии перевернулось в воздухе и упало с таким шумом на землю, что, казалось, и земля вздрогнула. "Пусть полежит, он давно просил у меня благосло­вения". Стояла тишина.

— "Варавва, что мы должны делать?" — "Будем брать крепость". — "Зачем, чтобы сесть там на цепь?" — "Нет. Нас шестнадцать человек, а крепость охраняют тридцать, вот мы и должны их всех обез­главить". — "У них что, много денег?" — "Нет, са­мое дорогое, что у них есть — их головы". — Мы что, их будем продавать?" — "Прекратите издевать­ся надо мною, лучше скажите: вы согласны?" — "Ва­равва, не нервничай, мы должны все понять". — "Я хочу отомстить за Иоанна Крестителя". — "А что с ним?" — "Его обезглавили". — "Не может быть. Ведь многие из нас недавно от него приняли креще­ние". — "То было недавно, а сейчас его уже нет". — "Хорошо, мы согласны". — "Если кому-то из вас в крепости попадется священник Сафаит, то только я над ним должен свершить суд". — "Варавва, кто зак­лючен в крепости?" — "Все нищие, кто верил Иоан­ну и Иисусу. Крепость-тюрьму построили священ­ники на подаяния своих же прихожан, и получается так, что за свои деньги верующие прихожане пост­роили себе гробницу". — "Варавва, веди нас. Ради бедных и голодных мы готовы сложить свои голо­вы". — "Нет, наши головы еще пригодятся нам для дальнейших деяний наших".

Очнулся Осия. "Варавва, где я был?" — "К Все­вышнему в гости ходил, (все засмеялись), а сейчас идемте в Махерусь, прибудем мы туда завтра, там все обсудим и осмотримся. Поздним вечером при­мемся за справедливый суд".

Тюрьма-крепость находилась между четырьмя возвышенностями, и найти сразу ее было очень труд­но. Варавва нервничал. "Господи, помоги мне най­ти проклятое место". Послышался топот копыт. Ва­равва увидел скачущего всадника. "Спасибо, Госпо­ди! Быстрее за ним". И вот наконец перед глазами появилась крепость. При лунном свете она выгляде­ла страшным строением. Форма крепости напоми­нала голову дьявола, у которого вместо двух было четыре рога. Всадник приблизился к входным вра­там, постучал мечом. "Почему он постучал только всего два раза?" — "Возможно, то их условный сиг­нал. Сейчас мы все проверим".

Через несколько минут люди Вараввы подошли к вратам. "Как только откроют — рубите по голо­вам", — стуча, сказал Варавва. Послышалось два удара, врата потихоньку стали отворяться. В один момент на земле лежали две головы. "Закройте вра­та, ключи мне. Работать будем группами по три че­ловека, и главное, не спешить, до рассвета еще далеко".

Появились первые лучи восхода солнца. В кре­пости стояла мертвая тишина. Лишь после восхода солнца, выбравшись из подвалов, во дворе стали по­являться люди Вараввы. Каждый нес голову страж­ника.

— "Сосчитайте, сколько голов". — "Что их считать, тридцать одна голова". — "А почему тридцать одна? Должно быть тридцать. Вы случайно Осию не обез­главили?" — "Да нет, Варавва, я живой. Наверное, лишняя — того всадника, что прискакал вчера сюда. Что ж, пусть не обижается на нас. Варавва, а что бу­дем делать с заключенными людьми?" — "Всех вы­пустить, и пусть рушат здесь все, что смогут, а после пускай подожгут, и пусть горит все, что может го­реть. А затем с Богом пускай ступают по домам". — "А с головами что делать?" — "Сейчас отправимся в Иерусалим и, проходя каждую милю к городу, бу­дем оставлять по несколько голов на каждой миле. И нужно так рассчитать, чтобы их хватило до Иеру­салима". — "А если не хватит, тогда что?" — "Хва­тит, здесь недалеко. А если не хватит, то позаимству­ем в Иерусалиме. В путь, разбойники справедливос­ти! Но одну голову оставьте мне. У врат дворца Антипова я возложу ее на место Иоанновой".

О содеянном говорил весь Иерусалим, и не толь­ко. Снова был созван синедрион. Решили единоглас­но: "Дело рук Вараввы. И чем быстрее мы посадим его на цепь — тем лучше. Не только для нас, но и для всего Иерусалима".

Встретились Антипа с Пилатом. "Пилат, немед­ленно прими все меры и казни Варавву. Он свершил такую наглость, какой белый свет не видывал". — "Да нет, Антипа, это не страшно. Вспомни, сколь­ких младенцев и детей убил твой дядя, дабы изба­виться от Сына Божьего. Вот действительно было страшно. Но раз просишь — он будет сидеть у меня в подвале. И причем очень долго. Вижу, Антипа, боишься мести. Скрыть нельзя. Но кто Варавва про­тив Иоанна? Разбойник, и все". — "Понтий, что ты хочешь сказать этим?" — "Да я просто к слову".

В палату вошел слуга. "Прибыл Варавва, можно ли его впустить?" — "Что-о-о?!, — завопил Антипа, — какой Варавва?" — "Обыкновенный, разбойник Варавва". — "Пусть войдет". Уверенным шагом во­шел Варавва.

— "Сударь, ты к нам в гости прибыл, или как пони­мать твой приход?" — "Эх, цари-цари, жить хочу рядом с вами. Надоело мне быть разбойником. Пусть моим жилищем будет подвал, зато во дворце. С та­кими прекрасными людьми, как вы, мне будет при­ятно находиться. У меня к вам будет одна просьба: если сможете, то посадите со мной и Сафаита, он для меня будет служить моим питанием. Я его съем, как зверь ест свою добычу".

"Стража, на цепь эту сволочь, немедленно на цепь", — закричал Антипа. И снова пред Вараввой предстала унылая картина: сырость и темнота. "Где сейчас Иисус, знает ли Он о моей мести, знает ли, где я нахожусь. Думаю, что знает, ведь Он — Бог".

Варавва уснул. "Ты, Варавва, сделаешь все, о чем думал, тебя скоро отпустят, но ненадолго, и ты бу­дешь распят так, как и Иисус". Варавва вздрогнул.

"О, Господи, сон был, наверное, вещий. Пусть бу­дет так, как и приснилось, я буду очень рад. Главное для меня — порешить Сафаита".

Третью неделю Иисус бездействовал. Вифания не отпускала Его. "Иисус, Ты до сих пор не можешь успокоиться?" — "Да нет, Мама, все в порядке. Мы начнем свои деяния в тот день, когда после смерти Иоанна исполнится сорок дней. Лишь по истечении сорока дней Я могу с ним встретиться. И когда Я буду убежден в том, что он находится у Отца Мое­го, мы отправимся в Вифлеем". — "Что так?" — "Я должен, Мама, побывать на том месте, где Ты, Мама, Меня родила. Увидеть тот хлев и поклонить­ся ему. И еще хочу побывать в Назарете, посетить могилу отца Иосифа". — "Сынок, Я Тебя понимаю, сделаем все так, как Ты хочешь". — "Мама, спаси­бо Тебе. И скажи, пожалуйста, Ученикам, пусть они подойдут ко Мне". — "Знаешь, Иисус, Я тоскую по Давиду, как он там?" — "Мама, не беспокойся, он попал к хорошему человеку. Я думаю, что он от Иосифа почувствует отцовскую ласку". Иисуса ок­ружили Ученики.

— "Наставник, Ты хотел нас видеть?" — "Да, Бра­тья Мои. Вот что хочу вам сказать: вы можете ра­зойтись по своим домам. Обрадуйте своим прихо­дом семьи свои. Мне же нужно побыть наедине с самим собой". — "Учитель, Ты нас гонишь?" — "Нет, нет, увы. Через три недели мы должны встре­титься здесь, ибо у нас еще много работы". — "Из­вини нас Учитель, мы просто не поняли Тебя". — "Странно, но среди вас Я снова не вижу Иуду". — "Учитель, так его уже пять дней нет, он ушел в Иерусалим и не вернулся до сих пор". — "Что ж, то его заработок, он тем живет, ибо Я ему не дал ничего. Духовностью он брезгует, судя по всему, и всеми нами". — "Учитель, не расстраивайся, ведь мы же рядом с Тобой и никогда не покинем Тебя". — "Спа­сибо вам, вы можете идти прямо сейчас. Но учтите, Я с нетерпением буду вас ждать здесь".

— "Иисус, Тебе не кажется, что Ты остаешься один?" — "Нет, Мама. Они вернутся, один Я никог­да не буду, ибо Я уже в каждом их сердце". — "Чем же мы будем заниматься?" — "Мама, Ты со всеми женщинами можешь отдыхать. Мне же нужно уеди­нение. Вы останетесь в Вифании, Я отлучусь. Обо Мне не беспокойся, ибо Я скоро вернусь". — "Где Ты будешь находиться?" — "У погребения Иоанна. Возьму с собой немного провизии. В общем, так нуж­но, Мама. Был глас таков с Небес, и Я его должен исполнить". — "Что ж, Иисус, делай все так, как считаешь нужным и как Тебе велят Небеса".

Шли дни. Иисус жил ожиданием. И вот насту­пил долгожданный сороковой день. Иисус отдыхал прямо на земле. "Брат мой, встань". Иисус открыл глаза: "Иоанн, не снится ли Мне?" — "Нет, Иисус, это я. Меня отпустили ненадолго. Царствие Небес­ное меня приняло всей своей прелестью. Не напра­сен был мой труд на земле. Иисус, лично я доволен своей судьбой, ибо видел в Царствии другой мир. И не завидую я тем, кто раньше времени меня отпра­вил к Отцу Твоему и нашему всеобщему". — "Иоанн, Я смотрю на тебя, и Мне не верится". — "Да и по­нятно, Иисус, ведь мы стоим у моей могилы". — "Скажи, Иоанн, ты еще вернешься на землю?" — "К сожалению, Иисус, нет. Ибо Ты видел, каково есть Царствие, и нам, Апостолам, нужно успевать побы­вать везде. На земле моя миссия закончена, а про­должатель мой есть Ты. Мне позволено появиться лишь пред Тобой, Ты же, Иисус, будешь являться пред всеми, так мне сказали Архангелы Гавриил и Михаил. Мне пока одно неприятно — мой шрам на шее. Я бы мог от него избавиться, да зачем, пусть он напоминает мне о Земле, которую я посетил. Тебе, Иисус, говорю: войдя в Иерусалим, веди себя резко, но умно, ибо люди еще очень темные и многое недо­понимают. Хотя большинство задумывается боль­ше о Царствии Небесном, чем отродье лицемеров". — "Иоанн, Я с тобой согласен". Небо засияло, на землю опускался огненный шар. "Иисус, мне пора. Да, вот еще что: поцелуй, пожалуйста, Давида от меня и от матери его, и до встречи, брат Мой, в род­ном доме". Они обнялись. "Крепись, Иисус, крепись, брат Мой. Главное, что все вечно, а бессмертие — есть закон Вечности". Иоанн вошел в шар, и все мгновенно исчезло. "Слава Тебе, Отец Мой, и спа­сибо за Иоанна, да и за всех, кого Ты принимаешь в Царствии своем".

Возвращаясь в Вифанию, Иисус был неузнаваем. Он светился от добрых мыслей о людях, о всем че­ловечестве. Его встретили Ученики, которые прибы­ли для продолжения Божьих деяний. "Учитель, что Ты можешь сказать нам?" — "Ученики, если Я ска­жу вам, то не поверите: Я встречался с Иоанном и вел беседу с ним. Он благословил нас на дальнейшие деяния, и сию минуту мы отправляемся в Виф­леем". — "Учитель, а когда же Твоя нога ступит на Землю Иерусалима?" — "Скоро, очень скоро Я вой­ду в город, который возвысит Меня навсегда".

По прибытии в Вифлеем мы подошли к дому Назария. Я заплакала. "Мама, в чем дело?" — "Мне страшно входить в дом". — "Мама, войдем в него точно так, как когда-то вы в него вошли с отцом Иосифом". — "Иисус, живы ли хозяева?" — "А вот сейчас мы и посмотрим. Идемте". Мы вошли в дом Назария. На верблюжьей шкуре лежал одинокий старик. "Люди, кто вы?" — "Здравствуй, Назарий", — обратилась Я к старику". —"Но кто Ты? Я ниче­го не вижу". — "Я — Мария, которая много лет назад родила у тебя в хлеву Сына Божьего". — "Мария, я помню, помню, как сейчас. Но я не вижу тебя, после болезни я ослеп". — "Назарий, а где вся твоя семья?"

— "Умерли все, болезнь их забрала, а я вот, как ви­дишь, еще мучаюсь. Вы извините меня, я есть хочу. Нет ли у тебя чего-нибудь поесть? А где сейчас на­ходится Твой Сын?" — "Вот Он стоит рядом со Мной". — "Пусть Он подойдет ко мне, я хочу при­коснуться к Нему. От людей я много слышал о Тво­ем Сыне". — "Мама, пожалуйста, выйдите на улицу, оставьте нас наедине". — "Хорошо, Иисус".

— "Назарий, что обо Мне говорят люди?" — "Что Ты не человек, а Бог, Небесный посланник". — "Ве­ришь ли ты в Меня?" — "Мне бы сначала посмот­реть на Тебя". — "Сейчас ты увидишь Меня, Наза­рий, закрой глаза".— "Зачем, ведь я и так ничего не вижу". — "Говорю тебе, закрой". Иисус приложил свои руки к глазам Назария. "Сынок, Иисус, мне больно. Я вижу искры огня". — "Терпи, Назарий, еще немного. А вот сейчас открывай глаза, только не спеши". — "Господи, » вижу белый свет, но Ты предо мной стоишь как в тумане". — "Назарий, не страшно, вот тебе вода, умойся ею". — "Чудо, я вижу Тебя и все вокруг". — "А сейчас, Назарий, давай выйдем на улицу". Я была удивлена, когда увидела выходящих Назария и Иисуса. Была удивлена не прозрению Назария, а тому, что много лет назад этот человек приютил нас. И вот он вышел из своего дома вместе с Богом. Мне даже трудно представить, что бы было, если бы не Назарий.

— "Мария, теперь и Тебя я вижу. Да, Ты очень изменилась. О, вас очень много, чем же угощать вас буду?" — "Не беспокойся, Назарий, у нас все есть с собой. Сейчас Иисус хочет посмотреть на место, где Он родился". — "Идемте. Вот, Иисус, то место. Сей­час я с уверенностью могу сказать: место не простое, а святое". Иисус стал на колени пред Назарием. "Сын мой, встань, нельзя Богу так преклоняться пред нищим стариком".— "Нет, Назарий, ты богаче всех, и поэтому Я преклоняюсь пред тобой. И Я клянусь, Назарий, что вся твоя семья будет согрета в обите­ли Отца Моего". — "Иисус, у меня к Тебе есть одна просьба, и прошу Тебя, не откажи мне в ней". — "Чего ты хочешь от Меня?" — "Я одинок, терять мне уже нечего, возьмите меня с собой". — "Хватит ли у тебя сил?" — "Находясь рядом с Тобой, Иисус, я всегда буду чувствовать себя самым счастливым человеком, крепким и здоровым". — "Что ж, Назарий, Я согласен. Мама, Ты не против?" — "Иисус, Назарий помог Мне в трудную минуту, сейчас на­ступило Мое время, и Я только буду рада. А сейчас давайте приступим к трапезе".

Сидели мы в тени огромного дерева. Я смотрела на всех, и Мне казалось, что Я нахожусь в чисто се­мейном кругу, который объединяет и создает теп­лый семейный очаг. "Мария!" — "Да, Назарий?" — "В тот момент, когда появился Богомладенец, мы с мужем Твоим Иосифом видели, как Вифлеем был освещен ярким светом, исходившим из огненного шара. Видела ли Ты еще шар?" — "Да, Назарий, не только видела, но и находилась в нем". — "Скажи мне, что это такое?" — "Назарий, Я отвечу тебе так: все, что ты видишь и видела Я — Бог, наш един­ственный Бог. Светящиеся шары — колесницы Ан­гелов Божьих, в которых они передвигаются по все­му Царствию Небесному". — "Да, Мария, очень интересно. Кстати, а где сейчас находится Твой муж Иосиф?" — "Назарий, он уже на Небесах". — "Из­вини меня, Мария, я не знал". — "Назарий, не стоит извиняться, ибо всем нам придется там жить". — "Что ж, если так, то Ты права".

— "Учитель, сколько времени мы пробудем здесь?" — обратился Иоанн. "Завтра же отправимся в На­зарет. Петр, у Меня к тебе будет просьба". — "Я слу­шаю Тебя, Учитель". — "Прошу тебя, посади дере­во рядом с хлевом, где Я был рожден. Пусть оно на­поминает всем жителям Вифлеема о Моем рожде­нии, а Я его полью своей водой". — "Хорошо, На­ставник, сейчас мы все сделаем".

— "Иисус, завтра вечером мы будем в Назарете, и Я почему-то волнуюсь". — "Мама, Я тоже. Назарет Мне всегда нравился, даже больше, чем Капернаум, и вот поэтому Я не могу обойти его стороной".

— "Учитель, я все сделал, дело только за Тобой, по­лей саженец". — "Спасибо, Петр". Он встал и подо­шел к посаженному деревцу. "Вот посаженное дере­во сейчас одиноко, как был одинок и Я, окроплю его влагой, оно начнет расти и давать плоды, и они будут множиться, как и вы, Ученики Мои. Селение может исчезнуть с лица земли, но плоды дерева бу­дут рождать себе подобных и вспоминать первый са­женец, который был посажен Святыми Апостолами и окроплен Богом". — "Иисус, мы уйдем, не завянет ли?" — "Нет, ибо Я полил особенной водой. Да и само избранное место будет помогать саженцу. Уче­ники Мои, встаньте вокруг посаженного "дитяти" и смотрите на него". "Иисус, я удивлен, — сказал Назарий, — оно растет на глазах". — "Нечему здесь удивляться, Назарий, сила Господня укрепила кор­ни, так и Я пытаюсь Своей силой укрепить Веру в людях, окропляя их своим учением. Что ж, самое главное сделано. Впереди нас ждет Назарет".

Иуда был у Сафаита. "Где сейчас находится лже­пророк?" — "Путь Его лежал в Вифлеем и Назарет, а после будет вход в Иерусалим. — Так, с одним я уже покончил. Здесь я буду ждать и второго прохо­димца. Ты же, Иуда, встретишь Его здесь. И не бой­ся их. Им не долго осталось обманывать народ. У меня власть, и я постараюсь уберечь тебя". Вошел Антипа. "Сафаит, пусть этот мерзкий человек покинет палату". — "Иуда, выйди вон". Иуда удалился.

— "Антипа, что тебе нужно?" — "Я вижу, что од­ной смерти тебе мало, хочешь сотворить еще одно грязное дело. Учти, я тебе больше не прощу ни од­ного твоего злодеяния и обмана в честь мою. У меня на цепи сидит Варавва, и он просит меня, чтобы я и тебя туда посадил, ибо ему есть нечего. Так что по­думай". — "Мне думать нечего, и меня никто не за­пугает, тем более не остановит. Антипа, ты меня так ненавидишь из-за Иродиады? Она славная не толь­ко на вид, но и в опочивальне..." Последовали уда­ры один за другим. Сафаит упал. "Какая бы ни была... У меня в подвале сидит голодный зверь, ко­торого я в любую минуту могу выпустить на про­гулку для добычи пищи. Понял ты меня, одуванчик божий, на который повеет ветер, и он рассыплется. Так что тебе решать: гнать колесницу или придер­жать лошадей. Учти, от твоей тайной тюрьмы до Иерусалима Варавве не хватило одной головы, и я думаю, что твоя голова украсит врата Иерусалима, а остальное будет съедено или псами, или Вараввой. Знаю, что ты купил весь синедрион, он пока будет стоять на твоей стороне, но не долго, ибо твоя казна худеет, потому что большинство идет за Иисусом. И если бы ваше собрание состояло из таких людей, как Он, то, действительно, Господь Всевышний взо­шел бы на Землю. Пока Сын Его мечется здесь сре­ди вас, лживых идолопоклонников, Сафаит, ты бо­ишься признать, что есть Царствие Божье. Но я кля­нусь, что ты скоро встретишься с этим Царствием. Как Иисус говорит: оно не за горами, а вокруг нас и внутри нас". — "Смотрю на тебя, Антипа, набож­ным ты стал, может, тоже начнешь проповедовать?"— "Может, все может быть. Но я всячески буду пре­пятствовать тебе, Сафаит, во всем и убить Иисуса не позволю".

Выходя от Сафаита, Антипа посмотрел на сто­ящего Иуду, который так ехидно улыбался, что Ан­типе захотелось его... но он передумал и воздержал­ся. Душу его пронзила сила, наполненная не местью, а каким-то необыкновенным чувством. И он осте­пенился.

Время вершило своё. Время двигалось вперед, неся с собой всю истину, которой еще много следует преодолеть, ибо каждый век, каждое тысячелетие будет выглядеть иначе, чем все было доселе. Пер­вые шаги Господни не были овеяны славой, потому что они были первыми. С каждым днем Я убежда­лась в том. И каждый новый день приносил нам все новое и новое. Изложить всю житейскую трудность просто у Меня не хватит слов, но вникнуть в бытие можно всей душой, и почувствовать всю ту идил­лию наших деяний не каждый сможет, но если кто и сможет, то ему будет очень трудно. И в трудности, духовной тяжести каждый может найти себя точно так, как искал Иисус себя. Конечно, Ему было лег­че, ибо Он слышал глас Отца Своего, и Его ум ста­новился необыкновенным. С этим Он и шел впереди всех, неся свою Истину на несколько шагов впере­ди, а за Ним следовали все мы, последователи Его. Неверие в Его силы губило все живое, но, проходя какое-то расстояние, мы оставляли свой божественный след, след для будущих поколений и для свет­лой памяти о нас. Я ждала самого страшного для себя, но Он успокаивал Меня и давал надежду на свое воскрешение. В этом Я видела свое будущее, и не только свое, но и всей Земли. Конечно, по тем временам мы знали, что на Земле до нас жили люди умнее нас, но стихия забрала их, и нам пришлось начинать все сначала.

НАЗАРЕТ. Снова Я ступила на родимый порог дома своего. За несколько мгновений предо Мной пронеслась вся Моя жизнь. С душой творилось что-то непонятное. "Мама, возьми себя в руки". — "Да-да, Иисус, просто минутная слабость одолела Меня. Увижу ли Я снова еще этот дом?" — "Мама, уви­дишь, и долгие лета будешь жить в нем". — "Иисус, как же Я буду жить одна здесь?" — "Мамочка, Я клянусь, что не оставлю Тебя одну. Я все время буду рядом с Тобой, так же, как и Ты со Мной". — "Спа­сибо Тебе, Сынок".

— "Мария, вот и я побывал у Твоего очага семей­ного". — "Да, Назарий. Сам видишь, дом Мой не дворец Ирода, но зато в нем всегда было уютно, точно так, как вот сейчас. Пусть все заходят сюда. Сейчас Я с женщинами приготовлю обед".

— "Мать Мария". — "Матфей, Я слушаю тебя".— "Мне исполнилось сегодня тридцать семь лет". — "Что же ты молчал?" — "Да я только сейчас вспом­нил. Так что разреши, мы сами приготовим все, что нужно". — "Хорошо, Матфей, Я думаю, что вы все сделаете добротно. Иисус, Я с женщинами пойду на базарную площадь — Матфею нужно купить пода­рок". — "Мама, Я иду с вами".

— "Смотрите, Иисус идет с Матерью Марией".— "Да, здесь уже будет не до выбора подарка", — по­думала Я. Люди окружали нас со всех сторон.

"Иисус, надолго ли Ты в Назарет вернулся?" — кричали из толпы. "Дети Мои, братья, Я не поки­дал Назарет, он был со Мной, в Моем сердце, так же, как и вы, жители Назарета". Все торговцы нас зазывали к себе и предлагали угощаться всем тем, что имели.

— "Иисус, Я довольна Тобой, народ Тебя призна­ет". — "Честь и слава, Мама, такому народу будет везде и всегда".

"А ну, разойдись, что за столпотворение?" Я обернулась и увидела легионеров. "Ну, сейчас нач­нется", — подумала Я, но ошиблась. "Воины, смот­рите, Иисус. Давайте попросим Его, чтобы Он по­мог нам". Один из легионеров подошел к Иисусу.

"Учитель, пожалуйста, помоги нашему другу". — "Он что, болен?" — "Да я не знаю, как и сказать. Болен или нет. Он попал под колесницу, которая повредила ему ноги, кости не срастаются и крово­точат раны". — "Что ж, привези его в дом Матери Моей. Я сейчас же иду туда, там и найдете Меня".

— "Иисус, мы придем чуть попозже". — "Да, Мама. Мне кажется, что базар — стихия для женщин", — и Иисус улыбнулся.

К дому подкатила колесница. Иисус вышел и по­смотрел на раненого. "Воин, скажи Мне, веришь ли ты в чудо?" — "Иисус, мне сейчас не до чуда, боль одолевает меня, и я сгораю, мне очень жарко". Иисус поднес свои руки к ногам воина, со стороны каза­лось, что внутри человека все перестраивалось и трещало. Он потерял сознание. "Симон, принеси воды и побольше вина". Облили водой воина. На глазах стали исчезать кровоточащие раны. Воин пришел в себя. "Извини Меня. Вот, на, испей вина. Мне следовало бы раньше дать тебе его". Воин вы­пил. Через несколько минут он начал смеяться, ноги двигались. "Вставай, воин". — "Я боюсь". — "Вста­вай, говорю тебе". Он встал. "Дайте ему еще вина. Сделай несколько шагов". Он неуверенно прошелся и упал, но не от боли. "Иисус, он не встает". — "Да. Вино делает свое". Раздался смех.

"Матфей, смотри, первый, кто отметил твой день рождения, это воин". Лежа на земле, он кричал: "Вот сейчас я верю в чудо". Тут подошла Я: "Иисус, ему что, совсем плохо?" — "Нет. Мама, наоборот. Сей­час ему лучше всех". — "Идемте, обед готов". Тор­жество прошло в веселье, с добрым пониманием друг друга. Когда все уже отдыхали, Я с Иисусом вышла на улицу. Ночь встретила нас прохладой. "Мама, че­рез день-два мы отправимся в Иерусалим, и нам нуж­но как следует отдохнуть и приготовиться к решаю­щему походу". — "Сынок, не нужно так говорить, пусть то будет самый рядовой наш поход, каких у нас было очень много". — "Хорошо, Мама, пусть будет по-Твоему... Иерусалим, Иерусалим — Мое ты Откровение и Мое истинное начало, — с этими словами Иисус удалился. — Мама, идем". — "Нет, Сынок, Я немного еще посижу, а Ты отдыхай".

Так Я просидела до восхода солнца. Мысли одо­левали разные. Я плакала и успокаивала сама себя, потом смирилась: чему быть — значит, так нужно Богу. Если бы не Я, то такая же другая женщина была бы избрана для такой миссии, но раз Всевыш­ний избрал Меня, значит, Я достойна пред Ним.

Два дня прошли очень быстро, да и никто не за­метил, как они пролетели. "Мама, Ты с женщинами приготовь провизию на дорогу, и поутру следующе­го дня мы тронемся в путь навстречу восходу солн­ца". — "Назарет, до свидания и до встречи. Больше тебе Я сказать ничего не могу, утешить тоже. Но воз­радуемся с тобой, когда наш Сын воскреснет, и в воскрешении воскреснем мы все и обрадуемся все­му новому, что откроется пред нами". — "Мама, мы готовы". — "Сынок, мы тоже".

— "Ученики Мои, пусть путь будет для нас легким, и пусть мы преодолеем его без всяких страданий и трудностей". — "Наставник, веди нас, ибо, следуя за Тобой, мы прокладываем путь к Царствию Не­бесному. И вознесет все духовное и святое к благим вратам всего прекрасного, что есть во Вселенной".

— "Спасибо вам, Братья Мои. Смотрю на вас и все больше убеждаюсь в том, что вы есть Истинные пос­ледователи Бога-Всевышнего, самого совершенно­го, доброго и любящего всех нас".

Путь наш снова пролегал через Самарию и Си-харь. Но нигде мы не останавливались. Иисус вел нас только вперед. Не доходя шестнадцати миль до Иерусалима, мы увидели, на Мой взгляд, красивую для местности картину — появился город Офра (Ефремь). Очень красивый город. Со всеми пригород­ными деревнями в Ефремовом колене насчитывалось около сорока тысяч человек. Войдя в городские вра­та, мы влились в людской поток. Здесь действитель­но нас никто не узнавал. Когда мы ознакомились с городом и почувствовали себя более уверенными, начали вступать в разговоры с жителями Ефрема. Многие слышали об Иисусе и хотели бы видеть Его. Это Меня радовало так же, как и всех остальных. Когда следовали по одной из многолюдных улиц, нас кто-то окликнул: "Иисус, Иисус!" Мы оберну­лись. "Корнилий, ты?" — "Да, Иисус, я — Корни­лий". — "Но ведь ты же..."— "Нет-нет, Иисус, сей­час я временно живу в Иерусалиме, а в Ефремь при­был в гости к своему брату". Прохожие обращали внимание.

— "Люди, с вами находится Иисус". — "Не тот ли, о ком говорят все?" — "Да, именно тот, — ответил Иоанн, — именно тот, о котором все говорят и бу­дут все время говорить". — "Как с Ним нам можно встретиться?" — "Очень просто, сейчас Он усталый, ибо много миль мы преодолели пешим ходом, а зав­тра можете собрать народ вот на площади и пого­ворить с Иисусом". — "Да мы не уйдем с площади и будем ждать завтрашнего дня". Подошел Иисус. "Не нужно ждать завтрашнего дня, Я поговорю с вами сегодня". — "Люди, люди, смотрите — сам Иисус из Назарета, Сын Господний. Он посетил наше се­ление, значит, нас ждет во всем удача. Странник Божий, что Ты можешь нам сказать?" — "А что вы хотите от Меня услышать?" — "Иисус, но Ты по­сланник Божий, и Тебе решать, что нам сказать", — "Хорошо, если вы хотите от Меня услышать достой­ное, то слушайте: странник Я земной, посланник Царствия Небесного. Прибыл Я на Землю, чтобы убедиться в праведности вашей, узнать, как вы от­носитесь к Писанию Божьему, ибо Завет Божий дол­жен быть исполним. Слово Божье — есть Закон, и в этой истине ваши души должны всегда быть чисты­ми. Вы можете не согласиться со Мной сейчас, но по истечении какого-то времени вы согласитесь и поймете все, ибо Царствие Божье близко пред каж­дым из вас. Можете забросать Меня камнями, но вы не найдете успокоения и утешения для ваших душ".

— "Иисус, Иисус, а правду говорят, что Ты мерт­вых воскрешаешь?" — "Не Я говорю, а если гово­рят, значит, правда". — "Пойдем к погребениям нашим, пусть они все восстанут из мертвых, сделай чудо". — "Поздно уже, ибо чудо свершилось, и они находятся на Небесах". "Как же на Небесах? — обратилась одна из женщин. — Я вчера была в гроб­нице мужа своего, он там лежит и разлагается уже". — "Женщина, ты видела тело мужа своего, но тело, лишь прах земной, а Божье, что было в теле, ушло на Небеса". — "Мне непонятно, о чем Ты го­воришь?" — "Подними руки". Женщина подняла руки. "Как ты думаешь, кто поднял твои руки?" — "Но кто же, как не я". — "Увы, ошибаешься. Дух Святой внутри тебя руководит твоим телом и умом твоим". — "Иисус, Ты ей ничего не докажешь. Ей просто нужен мужчина". Люди смеялись. "Скажи нам, а как Ты исцеляешь больных людей?" — "Силой и верой в Отца Всевышнего".

— "Мария, пока Иисус беседует с людьми, скажи мне, пожалуйста, ваш путь лежит в Иерусалим?" — "Да, Корнилий". — "Может, уговорим Иисуса пока не входить в город?" — "Корнилий, рано или по­здно Ему все равно придется войти в Иерусалим. Да мы Его и не уговорим. Он полностью настроен на все то, что Ему сказано свыше". — "Извини меня. Мария, но в Ефреме нет у меня никакого брата, даже знакомых нет. Я узнал, что вы движетесь в Иеруса­лим и решил вас здесь встретить, да и в какой-то сте­пени помочь вам". — "Спасибо тебе, Корнилий".

— "О чем вы здесь секретничаете?" — "Да нет, Иисус, я просто говорю с Матерью Марией о ваших дальнейших планах". — "Корнилий, Моя судьба ведет Меня в Иерусалим — это и есть тот единствен­ный план или цель, которую Я должен достичь до конца, с Учениками Я все обговорил. Да и Мама знает все, так что предписание близится к своему итогу, или Началу из Начал". — "Что ж, Иисус, тог­да я возвращаюсь в Иерусалим и, конечно, не со спо­койной душой, с чувством какого-то огорчения".

— "Корнилий, Я уверяю тебя: все временно, ибо сам убедишься и возрадуешься на третий день. Тем бо­лее, что после распятия Своего и в момент Моего воскрешения Я встречусь с тобой". — "Иисус, я буду надеяться, что все так и будет. В общем, я жду вас в Иерусалиме". — "До встречи, Корнилий". Корни­лий удалился.

— "Учитель, скажи, как долго мы пробудем здесь?"

— "Симон, все зависит от жителей селения. Наше же дело проповедовать нашу истину среди всех, кто верит в нас, да и не верит". — "Наставник, все по­нятно".

— "Симон, Иуда еще не вернулся?" — "Нет, Учи­тель. Его нет". — "Странно, задержался он надол­го". — "Учитель, может, он заболел?" — "Возмож­но, и Я давно знаю, какой болезнью он болен".

— "Иисус, не послать ли нам за ним кого-то из Уче­ников?" — "Нет, Мама, в Иерусалиме он сам най­дет нас со свитой, принадлежащей тьме и всему не­человеческому" .

Тем временем слухи о том, что Иисус скоро вой­дет в Иерусалим, распространялись с большой ско­ростью. Люди огромными толпами двигались в го­род с надеждой увидеть Сына Божьего. Стража сто­яла у городских врат и не пускала всех желающих проникнуть в город. Пригород был окружен живой массой, которая шумела днем и ночью. Пилат на­чал волноваться: не к добру столько народу собра­лось здесь, может дойти до беспорядков. "Я пред­ставляю, что будет твориться в тот день, когда Иисус войдет в город, — думал Понтий. — Как же мне быть? Иисус, Иисус, задал Ты мне задачу, которую я, наверное, никогда не смогу решить, а вообще-то, нужно посоветоваться с Клавдией, она должна мне помочь. Ведь она больше меня верит в Иисуса, и у нее должны созреть свои планы, которые разрешат все". Разговор с Клавдией был недолгим.

"Вот, Понтий, ты наконец убедился полностью в своей слабости и Силе Сына Божьего, и я говорю тебе: ты не должен препятствовать входу Иисуса в Иерусалим. Он должен войти в город достойным об­разом, как достойный человек и как посланник еди­ного Бога Нашего".

— "Что ж, пусть будет все так, как ты говоришь". — "Понтий, признайся мне: страшно ли тебе? Или тебя одолевает что-то другое?" — "Я не знаю, Клав­дия, что тебе сказать, я просто думаю: почему Ирод всегда остается в стороне? Ведь Иисус Галилеянин, и Он, можно сказать, принадлежит Ироду". — "Пон­тий, Иисус принадлежит только Богу и больше ни­кому другому, и вы с Иродом не вправе решать Его судьбу, тем более Сафаит. Если бы лично я находи­лась на твоем месте, то Иисус сидел бы рядом со мной, и трон Его находился бы выше моего, хотя я точно знаю, что Его трон — вся Земля наша, и Он есть единственный царь на ней". — "Да, но кто же тогда я?" — "Ты, Понтий, просто временный про­куратор и человек, у которого отсутствует собствен­ное я. На мой взгляд — это страшнее всего. Вроде бы человек жив и его нет". — "Ну, с меня довольно, ибо от тебя я раньше времени смогу сойти с ума. Мне сейчас нужно посетить синедрион и послушать их мнения по поводу входа Иисуса в Иерусалим". — "Понтий, я думаю, что и я буду знать о том, что ре­шило собрание?" — "Посмотрим, Клавдия, посмот­рим". Уходя, Понтий думал: вот змею пригрел, глав­ное, умеет так жалить, что после ее укуса месяцами

нужно отходить.

***

Давид жил у Иосифа, но мысли его были все вре­мя рядом с его Учителем. "Давид, я вижу, ты тоску­ешь по Иисусу?" — "Да, Иосиф, ведь все они для меня — вторая моя семья. Я очень привык к ним".— "Давид, я понимаю тебя. Конечно, Иисуса ты, Давид, знаешь больше меня. Кем ты Его считаешь для себя: братом, Учителем?" — "Нет, Иосиф, с того момента, как я посетил огненный шар и мы все встре­тились с Мужами Небесными, Иисус стал для меня истинным Богом, которому равных нет", — "Да, Давид, тебе повезло, ты находился в шаре, мне бы тоже хотелось почувствовать то, что почувствовал ты". — "Иосиф, я уверен, что и ты увидишь то, что видел я, ибо в Книге Небесной было сказано: "И сохранит Иосиф ткань волшебную, которая будет нести в себе образ и силу Господню, и в разные вре­мена она будет отображать в себе два образа: Иоан­на Крестителя и образ Сына человеческого Иисуса Христа". — "Да, Давид, интересно. Ты еще сравни­тельно молод, а столько уже знаешь, видел многое". — "Иосиф, у меня была Книга, которая научила меня многому, да и всех нас. Ведь Петр, Андрей, Матфей и Симон не могли ни читать, ни писать, а сейчас они без всякого труда могут прочесть все". — "Скажи, Давид, а о себе ты тоже все знаешь?" — "Да, все, только сейчас мне нельзя этого говорить, время не пришло, но жизнь моя не случайно свела меня с Иисусом, ибо такому надлежит быть. Точно так, Иосиф, как и тебя. Нам нужно выдержать все испы­тания, которые преподнесет всем нам жизнь". — "Я думаю, Давид, что ты будешь сильным человеком и выдержишь все". — "Иосиф, я постараюсь". — "Да­вид, скоро Иисус прибудет в Иерусалим, и нам с тобой предстоит быть там. Я купец, и многие в Иеру­салиме меня знают. Если тебя будут спрашивать, кто ты мне, говори всем, что ты мой племянник". — "Иосиф, так нужно?" — "Да, Иисус просил, чтобы так было. Потому что в городе могут начаться вол­нения среди людей, и всех, кто следует за Иисусом, чувствую я, будут избивать и заключать в тюрьмы. Это я говорю к слову, дай Бог, чтобы все было ина­че. Если ты будешь представляться моим племянни­ком, то тебя никто не тронет". — "Дядя Иосиф, мне все понятно". — "Ну вот и молодец, Давид. Я ска­жу, когда нам следует быть в Иерусалиме". — "Иосиф, о прости, дядя Иосиф, я буду ждать с не­терпением того часа".

Добравшись до Иерусалима, Корнилий увидел такую картину, о которой он никогда и не мечтал. Боже мой, сколько людей! "Да, Иисус, Ты действи­тельно Святой из Святых. Если Твоя Вера будет рас­пространяться по Земле с такой скоростью, то все люди, живущие на Земле, со временем соберутся у стен Иерусалима. Мне интересно смотреть и поче­му-то страшно, хотя чего я боюсь, ведь я знаю Тебя хорошо и видел Тебя в делах Твоих. Наверное, мне нужно сейчас посетить Понтия Пилата". И он от­правился к нему во Дворец.

"А, Корнилий, здравствуй, здравствуй". — "Пон­тий, видел ли ты, что творится у стен Иерусалима?"— "Лучше бы мне не видеть. Знаешь, недавно жена мне читала мораль по этому поводу, ты что, хочешь продолжить диалог?" — "Да нет, я хочу спросить: ты уже предпринимаешь какие-то меры?" — "Нет, Корнилий, собрание синедриона решает, как быть и что делать. Я же пока хочу остаться в стороне. Лично мне уже все надоело. Для меня сейчас лучше было б, если бы Земля раскололась надвое". — "Что ж, Понтий, мне пока нечего сказать. Вот еще: знаю, что Варавва находится у вас на цепи, можно ли мне встретиться с ним?" — "Ты что, Корнилий, хочешь посидеть с ним?" — "Да нет, поговорить". — "Ирод заковал его, у него и проси разрешения". — "Нет, разреши ты мне, не хочу я пока видеть Ирода". — "Почему?" — "У меня есть свои основания". — "Иди, Корнилий, стража тебя проводит к Варавве".

Неприятная картина предстала пред Корнилием. Сырость и тухлый запах были царями каземата. "За­чем ты пришел сюда?" — "Варавва, я хочу с тобой поговорить". — "Интересно, о чем?" — "Об Иису­се. Скажи мне, каково твое отношение к нему?" — "Как к самому себе, но сейчас я думаю о другом". — "О чем, если не секрет?" — "О Сафаите. Корнилий, если я не выйду отсюда, прошу тебя, останови ты его. Ему будет достаточно одного удара мечом". — "Чувствую, Варавва, не получается у нас разговор".— "Извини меня, Корнилий, ибо мои мысли не го­товы принять тебя. Я попрошу тебя: принеси мне сейчас сюда вина и побольше, ибо в нем я вижу свое спасение". — "Сейчас я попрошу стражников, и они доставят сюда мелех с вином".

Все было так и сделано. Выпив вина, Варавва рас­сказал Корнилию свой вещий сон. "Что ж, Варавва, я очень сожалею, что так будет". — "А я, думаешь, нет? Лично я не хочу быть причастным к убийству Бога, и один я не смогу ничего сделать, чтобы со­хранить жизнь Иисусу". — "Извини меня, Варавва, мне нужно идти и обо всем наедине подумать". — "Корнилий, если еще решишь навестить меня — при­ходи ко мне с вином". Корнилий улыбнулся. "Зна­ешь, я бы и дня не выдержал здесь". — "О, Корни­лий, для меня подвал — жена моя, ибо он согревает меня своей сыростью, а вино — радость моей жиз­ни, в которой я забываюсь и не чувствую жестокос­ти в себе". — Да, Варавва, ты...", — Корнилий вышел на свежий воздух и с облегчением вздохнул: "Что мы творим, потеряли полное уважение к са­мим себе, неужели человек так должен жить на Земле? Пока я ничего не понимаю, да и пойму ли вооб­ще". — "Поймешь, Корнилий, поймешь". Он обер­нулся, но рядом не было никого. "Странно, что со мной. Да нет — мне послышалось".

Иисус отдыхал. Петр тайно собрал всех Учени­ков: "Братья, что будем делать, как нам быть? Ведь наступают трудные дни, которые мы должны выдер­жать, и нам нужно решить, как спасти нашего Учите­ля". — "Петр, Учитель говорит нам, что Сын че­ловеческий идет по предназначению и мы не впра­ве изменить что-либо, тем более, что мы послезавт­ра отправляемся в Иерусалим. А по Учителю вид­но, что Он уже готов на все. Петр, написано, что Сыну человеческому предстоит воскреснуть на тре­тий день, так чего мы боимся, не за себя ли? Давайте до конца быть такими, как наш Учитель. Ведь пока умирать предстоит не нам. Ему придется принять все муки, дабы нам было легче. Смотрите, Учитель идет к нам. Хорошо, молчите все".

"Братья, почему вы не отдыхаете?" — "Учитель, просто трудно нам, мы привыкли к Тебе. Пусть даже Ты и воскреснешь, не хочется видеть Тебя в муках Твоих". — "Не Я в муках и страданиях буду, греш­ники останутся в них, которые не поймут Меня. Петр, лучше ступайте отдыхать, а все заботы Я возьму на себя. Мне сейчас нужно поговорить и по­молиться Господу нашему". Иисус уединился и на­чал молиться.

В мгновение пред Ним снова появился огненный шар, Иисус вошел в него. Ученики со стороны на­блюдали за всем происходящим, но сами подойти не решались. В шаре находились Архангелы Гаври­ил, Михаил, пророк Моисей и Илия. "Иисус, при­ближаются пасхальные праздники, и Тебе надлежит быть в Иерусалиме. Мы еще раз хотим убедиться в том: готов ли Ты стать спасителем мира сего?" — "Да, Всевышние Учителя Царствия Небесного. Душа Моя готова, как и тело Мое". — "Что ж, завтра сле­дуй в город. Мы снова явимся к Тебе, как Твои спа­сители, ровно через три дня после Твоей казни. Но все равно будем находиться рядом с Тобой и смот­реть не на Тебя и за Тобой, а за той массой, которая предаст Тебя. Мы должны будем проанализировать всю обстановку, которая будет твориться в момент распятия Твоего. Ты представляешь, какая ответ­ственность лежит на Тебе, да и на нас?" — "Да, Все­вышние Учителя. Я все понимаю".

Сейчас мы перенесемся на то место, где все дол­жно произойти. Там же Ты прочувствуешь то, что будет происходить с Тобой". — "Учителя, в детстве Я уже это прочувствовал". — "Иисус, то было в дет­стве, сейчас Ты взрослый человек и Ты вправе еще отказаться. Через несколько мгновений наш корабль приземлится на лобном месте. Садись поудобнее".

— "Братья, братья, Мать Мария!" — "Петр, что слу­чилось?" — "Учитель, Учитель улетел от нас в этом огненном шаре". — "Петр, вы Меня напугали, Он скоро вернется".

Все люди, осаждавшие Иерусалим, увидели яр­кое свечение на Небесах. "Люди, смотрите, Луна опус­кается на землю". Шар приземлился на том месте, где было предсказано Иисусу выдержать всю тя­жесть Земли грешной. Вышли из шара. "Люди, смот­рите, Боги сошли на землю, посмотрите на их одея­ния, как они светятся". Все стали на колени.

"Иисус, стань сюда, — сказал Моисей, — постой немного". Иисус стоял молча, после поднял голову к ночному небу. "Господи, Я готов принять участь Свою на этом месте, и пусть место для всех всегда будет святым". — "Все, Иисус, возвращаемся обрат­но". Люди же до сих пор стояли на коленях и на­блюдали за всем, что происходило рядом с ними. Огненный шар исчез. Иисус стоял на коленях. "Учи­тель, мы думали, что Ты уже не вернешься, но, как видим, Ты цел и невредим". — "Братья, отдыхайте, завтра идем в Иерусалим". — "Сынок, Иисус, от­дыхай и Ты, а Я посижу рядом с вами". — "Мама, давайте будем отдыхать все". — "Конечно, но все же Я немного посижу". Горел небольшой костер, все расположились кругом и отдыхали в блаженстве сна. Я, как Мать большого семейства, в эту ночь была оберегом своего Сына, Учеников Его и всего Свя­того.

До синедриона дошел слух, что на лобную гору опускалась "луна", из которой вышли пять человек в блистающих одеяниях. Потом "луна" поднялась к не­бесам и внезапно исчезла. Все собрание насторожи­лось. Если бы говорил один человек, его забросали бы камнями, но говорил весь народ от мала до вели­ка. Сафаит призадумался: "Неужели мы, священни­ки, не можем все переиначить, нужно всем объяс­нить, что то проделки Иисуса и Он призвал дьяволь­ские силы спуститься на землю и устрашить всех. Кто видел ту "луну", я думаю, нам должны поверить, ведь вся сила пока еще находится в наших руках. Я все же добьюсь своего, голодранец будет осужден". Си­недрион согласился с Сафаитом. И сразу же среди людей стали проповедовать дьявольскую истину. Многие верили первосвященникам, другие остава­лись при своем мнении. Таковых было большинство. Среди жителей начали возникать потасовки, город гудел, как гнездо с дикими пчелами. Собрание яви­лось к Пилату.

"Я слышал, что "луна" приземлялась у стен Иеру­салима, и я верю, ибо когда-то сам видел ее. Прав­да, не знаю, кто в ней находился: Бог или дьявол, но я видел и отрицать не буду виденного мною. Что вы хотите еще услышать от меня?" — "Нужно не допу­стить, чтобы Иисус и дальше разлагал народ". — "Да вы же отцы духовные, а не я. Вы и предприни­майте меры, но Иисуса же виновным я ни в чем не считаю и не буду считать. Даже в том случае, если на землю опустятся еще три таких "луны". — "Понтий, но Он связан с дьявольской силой". — "А вы, уважаемые, с кем? С кем вы связаны и что вы можете показать, точнее доказать? Что вы всемогущи в сво­ей вере и силе? В обмане вы да, действительно, ни с кем не сравнимы. Вот в том и есть ваша слабость". — "Что ж, Понтий, значит, мы должны идти к Иро­ду". — "Ваше право, свое мнение я вам высказал. Да, кстати. Ирода сейчас нет в Иерусалиме. Из На­зарета он прибудет лишь через шесть дней. Думаю, что у вас есть много времени для раздумий, и ко мне больше с такими вопросами не приходите". — "Он мстит нам. Что ж, уважаемые, нам действительно все нужно обдумать не спеша и по прибытии Ирода предъявить обвинение лжепророку".

Таким образом, в отношении Сына Божьего Иисуса собрание сходилось на одном: смерть. Но как можно осуществить замысел, вот в чем заключалась трудность. Каждый из членов собрания боялся за себя, и конкретного никто ничего не мог предложить.

Сафаит нежился в постели, и его мысли менялись одна за другой. Планов было много, но единого он пока не избрал для себя. "Иуда трус, убить не смо­жет. Нанять кого-то и дать много денег — не каж­дый согласится, потому что Иисус врос корнями в души человеческие и выглядит в них, как истинный Сын Божий. Отравить Его и всех Его Учеников? Но кто насыплет яд в чан с пищей? Что ж, пусть Он вой­дет в Иерусалим, здесь легче будет убрать Его. В толпе могут и не заметить, что Он смертельно ранен". С этим Сафаит засыпал. Во сне его преследо­вали кошмары: он ел сырое мясо и запивал кровью человеческою. Его тошнило, но он продолжал есть и пить. Просыпаясь в холодном поту, кричал и сно­ва засыпал. Кошмары не покидали его. В кошмарах тело резали и ели живьем. Черные вороны кружили над его обезображенным телом. Бестелесная голова Иоанна Крестителя пыталась укусить его. Просы­паясь, Сафаит думал: "Да, грезится не к добру". И так длилось долгое время.

Жизнь, судьба человеческая сводила всех тех, кто знал Иисуса, да и не знал, лишь только слышал о Его деяниях, в город Иерусалим. Иосиф с Давидом были уже у врат городских. Шемо, сын слуги, ис­целенного Иисусом, был на полпути к городу. Кор­нилий находился в Иерусалиме. Варавва в подва­ле ждал участи своей. Круг замыкался.

Ирод, по прибытии в Иерусалим, прятался от си­недриона и днями не выходил из своих палат. Пон­тий Пилат все время находился в шумных спорах с Клавдией. Сафаит с Иудой готовили самое страш­ное. Все были заняты своими делами, а мы прибли­жались к городу Божьей Славы и Воскрешения. Иисус много шутил и смеялся. Шутили и Ученики:

"Учитель, помнишь ли Ты ту красавицу, которая после исцеления долго не могла выпустить Тебя из своих объятий? Скажи нам, что Ты тогда чувство­вал?" Иисус смеялся. "Ученики, если скажу, то не поверите Мне". Все громко рассмеялись. "Увы, не то, что вы подумали". — "Учитель, Учитель, а что же?" — "Я чувствовал удовольствие, видя исцелен­ного человека".

На пути нам встретился старец. "Иисус, можно ли мне поговорить с Тобой?" — "Конечно, уважае­мый, но откуда ты Меня знаешь?" — "Ты, как Бог, должен был сам догадаться". — "Извини Меня, в шутках Моих Мои мысли повязли, и все же кто ты?" — "Я один из тех волхвов, кто предсказал Твое рож­дение, и имя мое..." — "Подожди, подожди, старец. Имя твое Эммануил. Остальные трое из твоих дру­зей уже находятся в Царствии Небесном". — "Вот, Иисус. Ты мне и доказал, что Ты есть Тот, кем Себя и считаешь. Я попрошу Тебя, Иисус, войди в город не как воин, а как истинный Бог. Люди Тебя пой­мут. Правда, не все". — "Хорошо, Эммануил, Я все так и сделаю". — "Вот Тебе, Иисус, плоды древа виноградного. Вкуси их, принявши от меня, угости всех своих Учеников. Пусть в сладости они почув­ствуют Твою любовь и доброту к ним. Сейчас я ос­тавлю Тебя, но тоже скоро буду в Иерусалиме. Ма­рия, узнала ли Ты меня?" — Да, Эммануил, узнала. Как не узнать того, кто был свидетелем рождения Бога? Я не ожидала встретить тебя, тем более в эту минуту и час". — "Мария, на пасхальные праздни­ки я еще встречусь с вами. Счастливого вам пути и чтобы на блаженном пути вы встретили все достой­ное. Пусть зло обойдет вас стороной". — "Спасибо, Эммануил".

Пред нами появилось лобное место. "Мама, по­мнишь тот день, когда Я, Ты и отец Иосиф находи­лись на том месте, и Я тогда сказал, что снова вер­нусь сюда? Ибо отсюда Я начал свой жизненный путь, и с этого же места Я продолжу его снова, но уже в другом предназначении. Давайте сейчас сно­ва взойдем все сюда и сделаем привал, а с восходом солнца войдем в Иерусалим". Все согласились, но уснуть здесь так никто и не смог. "Петр, Ученики Мои, вот здесь скоро Я приму смерть — таково пос­леднее Мое предсказание, и вы в этом убедитесь. Мучения Мои и муки с каждым днем становятся все ближе и ближе, и в их приближении помогает Мой Ученик Иуда, которого Я учил точно так, как и вас".— "Учитель, может, Ты останешься здесь, а мы пой­дем в город, найдем его и..." — "Нет, Петр, уже по­здно. Лучше побудем вместе сии минуты". — "Учи­тель, но место какое-то странное. Мы слышим здесь шум и плач". — "Шум, Петр, и плач всегда будет слышен, и человек с чистой душой, посетивший это место, услышит его. Он будет напоминать всем о злодеяниях над Сыном Божьим". — "Учитель, мо­жет, пока рано говорить, ведь мы все живы еще". — "Но ты уже сам слышишь плач сострадания". — "Иисус, я понимаю Тебя, да и каждый из нас, но что мы можем сделать достойного в Твою честь?" — "Продолжать множить веру во Всевышнего".

— "Иисус". — "Что, Мама?" — "Смотри, кто при­был к нам". — "Иосиф, Давид, Я очень рад. Как вы нашли Меня?" — "Учитель, найти Бога всегда мож­но, ибо место нахождения Оного знают все". — "Спа­сибо, Иосиф. Давид, как ты?" — "Учитель, я очень скучал по всем и особенно по Тебе". — "Ну, ничего, все позади, и мы снова вместе". — "Надолго ли, Учи­тель?" — "Давид, Я же тебе говорил — уже навсегда".

— "Давид, сынок, иди, Я тебя накормлю, ведь ты проголодался с дороги". — "Спасибо, Мать Мария". — "Давид, как же все-таки вы нашли нас?" — "Очень просто, о местонахождении вашем нам сказал ста­рец Эммануил, который встретился нам на пути".— "Ну вот, и слава Богу, и мы снова все вместе". — "А Иисус мне сказал, что навсегда". — "Ну, Давид, раз Иисус так сказал, то так и будет. Я смотрю на тебя: ты подрос, уже юноша, но для Меня ты — ребенок, и должен слушаться Меня во всем. Ложись сейчас и отдыхай". — "Нет, нет, только не отдыхать. Я хочу посидеть рядом с Иисусом". — "Давид, бу­дет другой вечер". — "Хорошо, Мать Мария, пусть будет по-Твоему", — ответил и сразу уснул.

ВХОД В ИЕРУСАЛИМ

Иисус до восхода солнца пребывал в беседе с Уче­никами, и лишь с восходом солнца Он попросил Пет­ра: "Петр, Симон и Иоанн по Моей просьбе приве­ли молодого необъезженного осла. Пожалуйста, сде­лай упряжку. Я на нем войду в Иерусалим". — "Учи­тель, зачем Тебе осел, у нас есть лошадь". — "Нет, Петр, на лошади Я буду выглядеть как воин, а на осле — как истинный Бог".

И вот — врата Иерусалима.

Мы двигались очень медленно. Народ ликовал, видя живого Бога, въехавшего в город на осле. У Иисуса появились слезы. "Иерусалим, если бы ты знал, кого ты встречаешь и кого ты предаешь". — "Учитель, почему Ты плачешь?" — "От радости, бра­тья Мои". Мы двигались узкими улицами Иеруса­лима, и по какой бы улице ни проходили — везде стояли толпы народа. Все хотели подойти поближе к Иисусу, но стража близко не подпускала, ибо был приказ Пилата: за Иисусом смотреть в оба, и чтобы с Его головы не упал ни один волосок. Так мы подо­шли к Храму Божьему, где Я воспитывалась. "Иисус, давай зайдем сюда, Я хочу посмотреть, что измени­лось здесь. Жива ли мать Иудия". Меня одолевало волнение, Я не знала, как вести себя в данную мину­ту. Навстречу нам вышла очень старая монахиня. "До­ченька, здравствуй, дождалась я Тебя". — "Мать Иудия, как Я рада, ты жива". — "Да, Мариам, я все время ждала Тебя. Хотела увидеть Твоего Сына, и поэтому смерть не приходила ко мне, а сейчас я могу с чистой душой умереть". — "Мать Иудия, Я хочу посмотреть на келию, в которой Я воспитывалась".

— "Конечно, Мариам, пойдем посмотрим. Но преж­де чем мы пойдем, познакомь меня с Сыном Своим. Он где сейчас?" — "Да вот, стоит рядом с нами". Иудия стала на колени. "Господи, Сынок, как я рада, что при жизни вижу Тебя". — "Мать Иудия, встань­те, это Я должен пред вами стоять на коленях. Вы оберегали и сохранили Мою Маму, и Я в долгу пред вами".

Мы вошли в келию, и Я заплакала. "Иисус, вот здесь прошли Мои юные годы, хотя, находясь здесь, Я не скучала, ибо Меня воспитывали добрые и от­зывчивые люди, такие, как мать Иудия". — "Мари­ам, наш Храм надолго запомнит ваш вход в него, и я с уверенностью скажу: вы посетили Дом Всевыш­него и своим приходом осветили Храм наш, и долгие века он будет стоять, прославляя нашу Веру и Отца Небесного".

На улице стоял шум. Народ просил выйти к нему Иисуса. "Вот видишь, Мама, народ просит Меня выйти к нему, а когда-то здесь в нас бросали камни, считая нас умалишенными". — "Иисус, не вспоми­най худое, ибо оно уже ушло во тьму. Идем, ибо люди Тебя ждут и верят в Тебя".

— "Учитель, Учитель, посмотри, я ни разу не видел столько народу". — "Да, Петр, это наше духовное богатство, и мы сейчас богаче любого купца, у ко­торого много денег. Наше богатство — в людях". — Наставник, Ты прав. Удостоиться такого может не каждый, лишь Богу такая честь будет оказана".

— "Иисус, подойди ближе к нам и поговори с нами". — "Я вижу, что здесь собрались верующие и неверу­ющие в Меня и Моих Учеников. Одни пришли по­слушать Меня, другие бросить камень в Мою сто­рону, ибо вижу все и знаю, на то Я и есть Мессия". — "Слава Мессии! Слава Мессии!" — кричали люди. "В Божьей благодати Я пришел к вам, в таинстве уйду, проложу путь к бессмертию, возвышу все прекрас­ное в душах человеческих. И открою путь к Всевыш­нему каждому сердцу вашему. Согрею вас всех Ве­рой и славой Господней, и вы будете достойными входа в Царствие Небесное. Благоволите Истину Божью, и сами будете благодатны. Сокрушайте все темное, и вы будете жить во светлом. Своими мыс­лями искореняйте неверие, и станете верующими не только в Бога, но и в самих себя. Почитайте все пре­красное, что даруют вам Солнце и Всевышний. Не хулите то, чего не знаете и никогда не видели. Пре­клоняйтесь пред Своим Творцом, ибо Он вас сотво­рил вечными, молитесь каждый день во славу Его, и Он будет к вам милостив не только на земле, но и на Небесах".

— "Да, действительно Мессия. Иисус, а Ты видел Создателя нашего?" — "Точно так, как вы видите сейчас Его Сына". — "И что Он говорил Тебе?" — "То, что вы только слышали". — "Ты утверждаешь, что мы все бессмертны, как все будет выглядеть?"

— "Скоро сами увидите и убедитесь увиденным. Пока Я бросил лишь зерна в мир, и с их всходом все должно измениться". До поздней ночи продолжа­лись беседы.

— "Иисус, я, как и обещал, вернулся сюда". — "Эм­мануил, спасибо. Ты Мне что-то хочешь сказать?"

— "Да. Иисус, сейчас Ты с Учениками должен от­правиться в Гефсиманский сад. Он будет Твоим убе­жищем, и там, на горе Елеонской в молитвах своих будешь общаться с Отцом Своим Небесным". — "Хорошо, Эммануил, сейчас же мы идем к подно­жью горы Елеонской. Мне нравится то место, осо­бенно масличный сад". — "Извини меня, Иисус, что я приказываю Тебе, но в ночном Иерусалиме вам оставаться опасно. Никому не говори, куда идете. Пусть знают лишь те, кто Тебя окружает". Мы следовали в сторону Вифании. Путь был краткий. Вой­дя в сад, Иисус обратился к Ученикам: "Вы можете отдыхать, Я же взойду на возвышенность и в молитве поговорю с Отцом Своим". — "Наставник, когда же Ты будешь отдыхать?" — "Не для того Я нахожусь на Земле". — "Извини нас. Учитель, нам жалко Тебя, как человека". — "А как Бога?" — "Тоже, Учитель". Так вечерами Он проводил свое время в молитвах.

ПРОСТОР ЦАРСТВИЯ НЕБЕСНОГО

Собрался Высший консилиум. В палате, где про­исходило собрание, находилась вся Высшая Иерар­хия. Снова появилось яркое свечение. "В этот раз Я не буду принимать облик человеческий, Я хочу от вас, от Высшего Разума, узнать о Моем Сыне". — "Всевышний, мы преклоняемся пред Тобой и заве­ряем Тебя в том, что все идет так, как и планирова­лось Тобой. Иисус посетил Иерусалим. Сейчас на­ходится на Елеонской горе в молитвах к Тебе". — "Включите экраны, Я хочу видеть Его". Появилось изображение. Стоя на коленях, Иисус молился Сво­ему Истинному Отцу.

"Петр, проснись, посмотри на Учителя. Вокруг Него все светится, и небо какое-то необыкновенное".

— "Хорошо, можете выключить. Я хочу услышать ваше мнение". — "Создатель, недавно мы беседова­ли с Иисусом, Он согласен". — "Что ж, в ту минуту, когда Он отдаст Дух Свой в Мои владения, сделайте все то, что Я говорил вам". — "Создатель, может, нам стоит забрать Марию сюда?" — "Нет, не при­шло время. Когда Иисус предстанет пред людьми и придет время забрать Его сюда, то вместе с Ним возьмете священника Александра". — "А как же быть с Апостолами?" — "Пусть пока множатся на земле, придет и их время. Каждому из них вы може­те помогать. В общем, давайте каждому то, чего зас­лужил. Мне пора". Свечение исчезло.

"Братья, нам следует быть все время начеку. Включить нужно экраны и смотреть за каждым ша­гом каждого, кто будет причастен к казни Сына на­шего. Самое главное, узнать, чем они будут мотиви­ровать распятие. Все, Братья Мои, за работу".

Сафаит пригласил к себе Иуду. "Твой Учитель уже в Иерусалиме". — "Сафаит, я знаю". — "Вот поэтому я и вызвал тебя. Я готовил убийство, но у меня не получается, ибо Он ускользает от меня. Днем убить Его невозможно, ночью же Его в городе нет. Ты должен узнать, где Он почивает после трудово­го дня. Чем быстрее ты узнаешь, тем лучше будет для тебя — ты станешь богатым. Сделай все неза­метно. Выследи Его местонахождение". — "Ладно, Сафаит, я все сделаю, но пообещай мне, что после ты меня отпустишь". — "Конечно, зачем мне нужен такой человек, как ты? Пока ты будешь искать, я буду пробовать без тебя убрать Его".

Шли дни. Каждое утро мы входили в Иерусалим. Ученики вели проповеди. Иисус исцелял, да и тоже проповедовал, как мог и сколько мог. Вот в один из таких дней собралось очень много народу. К Иису­су подошел немолодой мужчина. "Иисус, помоги мне, что-то внутри живота болит", — он держался руками за живот. "Подойди ко Мне". Из-за хитона сверкнуло лезвие ножа, удар пришелся в правую руку. Иисус вскрикнул. Подбежал Иоанн, толкнул Иисуса, Иисус упал. Мне кажется, это Его и спасло, но нож вонзился в спину Иоанна. Все произошло так быстро. Ученики схватили нападавшего. Я подума­ла, что сейчас произойдет еще что-то страшное, но когда Иисус поднялся, Он закричал: "Ученики, ос­тановитесь, отпустите глупца". Иоанн лежал без движения. "Братья, быстро Иоанна перенесите под тот навес. Мама, ткань, быстрее, быстрее". Он на­крыл Иоанна. Послышался стон. "Мама, воды". Обработал водой рану — она исчезла. Иоанн встал. "Иисус, я ничего не вижу". — "Сейчас, Иоанн, все будет хорошо". Через несколько мгновений Иоанн стал видеть. "Слава Богу,— подумала Я,— все обо­шлось". — "Сынок, дай Я Тебя перевяжу". — "Не нужно. Мама, уже нет ничего". Действительно, раны уже не было. "Смой только кровь. Подведите ко Мне того глупца. Я тебя не буду спрашивать о том, кто послал тебя, чтобы ты убил Меня, но ты пойдешь к нему и скажешь, что Бога убить нельзя, ибо Он бес­смертен, как и Ученики Его". Люди стояли и не по­нимали: что же произошло. Как можно было сде­лать, чтоб бездыханный молодой Иоанн ожил в мгновение. "Вы видели не чудо, а силу Господню, и кто в нее уверует, тот будет воскрешен этой силой. Мама, вот и вторая попытка покушения на жизнь Сына человеческого осуществлена". — "Да, Сынок, но как все неожиданно произошло". — "Это, Мама, потому, что дьявол еще живет среди вот таких глупцов".

— "Сафаит, Сафаит, нашел я место, где вечерами находится Учитель. Недалеко, в Гефсиманском саду". — Ну, Иуда, молодец. Вот тебе тридцать серебреников, живи и радуйся".

Зашел Пилат с Антипой, они посмотрели на Иуду. "Собака, вон отсюда. Пес ты уличный и пре­давший своего хозяина". Иуда выскочил. "Сафаит, это — дело твоих рук?" — "Что вы имеете в виду?"— "Покушение на Иисуса?" — "Нет, нет, просто какой-то умалишенный бросился на Него". — "Нет, ты нам дай понять, кто умалишенный: ты или тот человек? Введите сюда того мерзавца". Ввели пре­ступника. "Скажи нам — эта сволочь тебя подкупа­ла на убийство?" — Да, — ответил тот, опустив голову, — он мне дал два динария и попросил, что­бы я убил лжепророка". Ирод не выдержал: "На цепь его и в самый холодный подвал, к Варавве!" — "Нет, нет, только не к Варавве". — "Стража, уведите". — "Сафаит, у меня такое желание, но оно исполнится, клянусь. Будешь ты в руках Вараввы".

Открылась дверь подвала, преступника ввели. "Варавва, принимай брата своего, ибо в деяниях своих он похож на тебя". — "Чем же он похож?" — "Иисуса, друга твоего, ударил ножом”. — "Что-о-о? А ну иди, иди сюда". — "Варавва, я не виновен. Иисус жив, жив, я лишь в руку попал". — "С Иису­сом был мальчик Давид, он жив?" — "Я его не знаю, но видел какого-то юношу с Ним. Он был живой".— "Кто тебя заставил это сделать?" — "Сафаит, он желает смерти лжепророка". — "Что ты сказал, лже­пророка? Ты веришь в Бога?" — "Нет, я не верю". Варавва накинул ему цепь на шею. "Сейчас пове­ришь, ибо я предоставляю тебе возможность встре­титься с Ним и побеседовать о Его Сыне. И передай Господу, что с каждым будет так, кто поднимет руку на Сына Божьего". И он начал сдавливать цепь все туже и туже. Началась предсмертная агония, и вско­ре тело обмякло. "Прощай и до встречи. Господи, прости меня еще раз. Стража, заберите вновь при­бывшего. Мне кажется, что он умер, ибо все время хватался за сердце и говорил, что там у него что-то болит". — "Ну ты даешь, Варавва, как ты смог так быстро это сделать?" — "Не я. Господь призвал его к себе". — "Дай руки". — "Что, отрубить хотите?"— "Нет, Антипа приказал снять с тебя цепи". — "Ну, большое спасибо ему и низкий поклон". — "И вот еще что, но чтобы никто не знал: возьми мелех — Корнилий тебе передал". — "А-а, кстати-кстати, я попрошу вас: выведите меня, я хочу увидеть белый свет, ибо зрение мое угасает". — "Выходи, только не надолго". — "О, Господи, как прекрасно смот­реть на голубое небо. Мне кажется, что солнце улы­бается мне и говорит со мной". — "Посидишь еще здесь и не так заговоришь". — "Ш-ш, дорогие, не­долго осталось мне здесь быть. Скоро, очень скоро я буду на свободе. Во сне было сказано: Варавва, скоро тебя отпустят". — "Заводи его. Мне кажется, он уже не с нами говорит, а с Господом Богом. Ва­равва, пойдем". — "Да-да, идемте, а то мое вино проклятые крысы выпьют". Варавва был как ни­когда доволен. То ли вино на него так действовало, то ли душа брала свое.

После покушения Иисус вел себя в толпе осто­рожно, да и Ученики окружали Его всегда. Не отхо­дили ни на шаг. "Исса". — "Да, Давид". — "Позав­чера, когда мы отдыхали в масличном саду, мне показалось, что я видел Иуду Искариота". — "Почему же ты раньше Мне не сказал?" — "Знаешь, я думал, что мне приснилось. Он был не один, с ним были два воина". — "Все-таки выследил, — подумал Иисус, — но ко Мне подойти боится". — "Что ж, Давид, спасибо. Нам всем сейчас нужно быть наче­ку и главное, не впадать в панику". — "Иисус, а они могут Тебя арестовать?" — Да, Давид, они все мо­гут, ты уже убедился". — "Наставник, сейчас нужно каждый вечер выставлять охрану. Нам нужно спас­ти Тебя". — "Симон, на кресте Я буду спасен". — "Учитель, мрачно Ты говоришь. Неужели прибли­жается уже то время?" — "Да, оно в двух шагах от нас и от наших деяний, и оно приближается не для того, чтобы убить или уничтожить, а утвердить и возвысить нас своим соприкосновением с нами",

И в этот момент появилась толпа "охотников" из книжников и первосвященников. Их вел Иуда.

"Ученики Мои, ведите себя достойно. Никаких конфликтов не должно быть, мы должны показать себя с хорошей стороны".

Первыми подошли воины Сафаита. Один из них дважды ударил Иисуса. "Ну, Сын Божий, мы при­шли за Тобой". — "Я вижу". Последовал еще удар, Иисус упал. К Нему подбежал Иуда. "Учитель, Учи­тель, прости меня и встань". Иисус встал. "Нет, Иуда, проси прощения у души своей". Иуда обнял Иисуса. "Уйди от Меня, ибо однажды ты Меня уже целовал, показывая тем самым слабость свою". — "Воины, берите Его и ведите к Сафаиту, он будет решать, что с Ним делать дальше". — "Сейчас Я попрощаюсь со своими братьями и лишь тогда пойду с вами. Да­вид, быстро уходите отсюда с Иосифом. Александр, Петр, ведите всех Учеников в Иерусалим". Удар пришелся по спине. "Голодранец, идем, хватит, про­щаться с ними будешь в другом месте". Петр не вы­держал и ударил одного из воинов. Было положено начало потасовке, все вокруг перемешалось.

— "Учитель, беги, уходи, Наставник". — "Не дано Богу уходить от своих чад". Еще последовал удар по голове. Из носа и рта пошла кровь. Иисус упал.

"Свяжите Его и привяжите к лошади. Пусть Бог следует за задом своего создания". Я успела только умыть Иисуса и потеряла сознание. "Где Я?" Предо Мной стояла Мария Магдалина. "Мария, Ты в Хра­ме Божьем, где воспитывалась". — "А Иисус где?"— "По слухам, Его увезли в тюрьму, которую со­держит синедрион". — "А Ученики?" — "О, Мария, кто где. Их всех разогнали, но когда они соберутся вместе, то Петр придет сюда за нами". — "Жив ли Давид?" — "Да, он с Иосифом у одного купца, его знакомого, находится". — "Слава Богу. А где та ткань, которую Мне подарили?" — "Вот она, Ма­рия, Иисус просил, чтобы Ты из нес сшила новый хитон-плащаницу". — "Хорошо, прямо сейчас Я и начну". — "Нет, Мария, полежи. Сейчас Ты не смо­жешь ничего сделать". В келию вошла мать Иудия. "Мариам, испей отвар и Ты сразу почувствуешь себя лучше". Действительно, через некоторое время Мне стало лучше.

"Мария, — в келию вбежал Корнилий, — сроч­но одевайся и едем ко мне. У меня Тебя никто не тронет". — "Я должна сшить Иисусу новый хитон, мне нужны..." — "Идем быстрее, у меня все есть. Ты знаешь, что в городе творится, и нам нужно бы­стрее добраться до моего дома".

Выйдя на улицу, Я посмотрела вокруг. Люди ме­тались толпами с одной улицы на другую. "Иисуса синедрион заключил в тюрьму. Господа нашего хо­тят судить!", — кричали люди. "Мария, садись в колесницу". Мы быстро добрались до дома Корнилия. "Будь здесь и не выходи. Вот Тебе все, шей хитон, я же должен увидеть Пилата и Ирода. Смотри, Ма­рия, не выходи, жди меня. Я должен узнать все об Иисусе".

Иисуса ввели в подвал тюрьмы. "Смотрите, смот­рите, это же Иисус из Назарета. И до Господа Бога добрались, сволочи", — кричали узники. Воины на­чали издеваться, сильно избивая. Иисус молчал. "Смотри, Царь иудейский молчит, брезгует нами. Руки Ему за спину и свяжите, а сейчас поднимайте Его". Один из воинов нагрел на факельном огне меч свой и поднес к груди Иисуса. "Сейчас я у Него на брюхе поставлю символ Веры Его", — и он выжег крест. Иисус кричал:

— "Сволочи, что вы делаете, вы будете наказаны". — "Молчите, твари божьи, ибо сейчас всех так под­весим". Подошел воин с копьем. "Сейчас я Его на­нижу на копье, интересно, взлетит Он, как Ангел Не­бесный?" Вошел один из членов собрания. "Воины, хватит, потешились над Сыном Божьим, хватит. Об­лейте Его водой, пусть придет в себя. Он нам скоро понадобится. Приведите Его в порядок, Сыну Бо­жьему надлежит выглядеть пристойно".

Корнилий буквально ворвался к Пилату. "Пон­тий!" — "Да. Корнилий, я все знаю". — "Что будем делать?" — "Вот этого, Корнилий, я еще не знаю. Сейчас Ирод придет сюда, и мы вместе все обсудим". Вошел Антипа.

— "Скажи нам, как быть в данную минуту?" —"Что вы меня спрашиваете, не я же посадил Его в подвал, а синедрион. Он у меня на шее сидит". — "Антипа, вели перевести Варавву из твоих подвалов к Иису­су". — "Ну и что ты хочешь сказать?" — "А то, что Варавва не даст Его там в обиду". — "Знаешь, Кор­нилий, мне все равно, но как ты все представляешь: убий­ца и Бог находятся рядом". — "Антипа, то их дело, они сами разберутся".

Корнилий сопровождал Варавву. "Корнилий, Иисус жив?" — "Пока да". — "А почему пока?" — "Синедрион решает Его судьбу". — "А почему не Ирод с Пилатом?" — "Я не могу тебе ответить".

Сафаит ликовал. Он метался, как ворон темный. "Все скоро будет решено". В тот момент Корнилий привел Варавву. "Вот, наконец-то я дождался, и еще один голубь небесный прилетел в мои объятия". Не успел он это сказать, как последовал удар такой силы, что у Сафаита посыпались искры из глаз. Он упал и долго не вставал. "Варавва, ты убил его". — "Нет, его ждет другая смерть". Сафаит встал. "Стра­жа, наказать, и посильнее, разбойника. И после бросьте его к Иисусу. Пусть Бог Наш единый благо­словит его в подвалах нашей крепости". Окровав­ленного Варавву бросили в подвал к Иисусу. "Учи­тель, я же говорил, что наши пути, хоть и разные, но пересекутся". — "Да, Варавва, помню. Сейчас пого­ди. Меня тревожит рана на груди". — "Покажи мне.

Господи, да это же крест, Иисус, Твой знак. Ну ка­нальи". Отворилась дверь. Варавва вскочил. "Сей­час мы их..." — и чуть не последовал удар. "О, Корнилий, представляться нужно, а то без малого я тебя не порешил". — "Варавва, вот тебе вино. Иисус". — "Да, Корнилий". — "Может, испьешь немного вина, не так раны будут болеть?" — "Нет, Корнилий, раны, может, и не будут болеть, но душа уже болит. Корнилий, какой сегодня день?" — "Сре­да, Учитель". — "В пятницу Меня не будет. Пусть Мать Мария до этого времени сошьет хитон-плаща­ницу". — "Да-да, Она уже приступила. Она нахо­дится у меня". — "А Ученики Мои где?" — "Иисус, я не знаю". — "Корнилий, Я попрошу тебя, когда все свершится, пусть Мать Мария поживет в твоем доме сорок дней, а потом переберется в Назарет. А когда все страсти улягутся, Она вернется снова сюда". — "Хорошо, Иисус. Может быть, Ты попро­сишь своего Отца, чтобы Он Тебя забрал отсюда, ведь Ты же все можешь". — "Как Я и обещал, Он заберет Меня, но не отсюда". Вошел стражник. "Иисус, Тебя требует собрание, быстро выходи". "Иисус, я с Тобой". — "Нет, Варавва. Сейчас ты здесь Бог, а Я для них разбойник. Я думаю, что ты понял Меня". — "Конечно, Учитель".

"Сотник, Сафаит попросил, чтобы ты убрался от­сюда немедленно". — "Твари лживые", — подумал Корнилий.

Собрание было в сборе, ввели Иисуса. "Смотри­те, нас посетил наш Спаситель — все заржали, как лошади. — Ну, Дитя Господне, что прикажешь нам делать с Тобой?" — "Не Я приказываю, Я лишь ис­полняю участь Свою". — "Но если Ты Сын Божий, полетай, как птица, по палате, покажи нам чудо". — "Чудо Мое вы увидите не в Моем полете, чудо есть вы — сидящие здесь". — "Смотрите, Он хамит. Стража, внесите сюда корону Божью и наденьте Ему на голову".

Внесли терновый венок и сделали все так, как было сказано. По щекам потекла кровь, потом ис­чезла в одно мгновение. "Да, чудотворец, Ты нам доказал. А вот когда Ты сойдешь с креста, тогда наше собрание поверит Тебе, и нам не долго оста­лось ждать. Уведите голубя, слугу дьявола". — "Не дьявол уходит от вас, он остается здесь с вами". — "Стража, накажите еще Его, да так, как вы умеете это делать". Снова начались побои, казалось, что силы покидают Иисуса, потом Он вставал как ни в чем ни бывало. "Смотрите, а Он живучий, черт, да­вайте еще Ему всыплем". Пьяный Варавва все слы­шал, но не мог отворить дверь. "Сволочи, бейте луч­ше меня, оставьте Господа в покое". Но его никто не слышал или не хотел слышать. "Иди, собачка Божья, в свою конуру и готовься к самому приятно­му, что есть на этом свете". Его бросили в подвал. "Иисус". — "Что, Варавва?" — "Если они решат Тебя распять, давай вместо Тебя выйду я. Я все выдержу". — "Не спеши, ты тоже успеешь побывать на кресте. Придет время, Я тебя встречу в Царствии Небесном". — "Я мстил ублюдкам за Иоанна, а за Тебя я им преподнесу нечто лучшее". — "Варавва, успокойся и отдыхай, Я тоже отдохну". — "Иисус, выпей вина". — "Что ж, после такого Я не откажусь, спасибо. Давай будем отдыхать".

— "Вернулся, Корнилий? Корнилий, ну что?" — "Мария, пока ничего хорошего. Иисус находится в подвале вместе с Вараввой". — "Вот и свела их судь­ба". — "Иисус просил, чтобы хитон побыстрее был готов". — "Да он уже почти готов". В дверь посту­чали. Корнилий открыл. У порога стоял Петр. "Петр, слава Богу, заходи". — "Мать Мария, мы решили собрать людей и взять приступом тюрьму, освободить Иисуса". Вмешался Корнилий: "Петр, это тебе не Капернаум, а Иерусалим. Вы просто по­губите себя". — "Петр, Корнилий прав, и будет все так, как сказал Иисус, и никто уже ничего не изме­нит". — "Да, но народ разделился на два лагеря: одни за Иисуса, другие — против Него. И у верующих я чувствую силу". — "Не нужно, Петр. Просто в мо­мент казни нам нужно будет всем вместе собраться и смотреть, что будут творить неугодные. Иисусу так легче будет на кресте, ибо Он нас увидит. А где вы все находитесь?" — "Недалеко от юго-западных во­рот Иерусалима". — "Петр, ступай и передай всем Ученикам то, что слышал".

Наступила пятница. Приближался пасхальный праздник. Как всегда, светило солнце, согревая сво­им теплом землю. Пели птицы, шумел легкий вете­рок. Человечество еще не знало, что в этот день про­изойдет самое страшное для всех верующих во Хри­ста своего и Спасителя.

Синедрион собрали ранним утром, дабы окон­чательно решить судьбу Сына Божьего. Ирод же встретился с Пилатом. "Какое решение мы примем, Понтий? Лично я против распятия". — "Я тоже про­тив". Вошла Клавдия. "Ну, цари праведные, в ва­ших руках судьба истины человеческой. Что будете делать?" — "Мы единогласно решили: смерти Иисус не заслуживает, теперь слово за синедрионом".

Открылась дверь. "Варавва, Иисус, выходите. Сейчас жребий будете тянуть, да не простой, а жиз­ненно важный". Их вывели на площадь, окровавлен­ных и измученных. "Идемте, вас ждет великий про­куратор и царь Ирод". Вся свита направилась ко дворцу Понтия Пилата. На балкон вышли Понтий и Ирод. "Чего вы хотите от нас?" — "Суда". — "Суда вы хотите, скажем сразу: Иисуса отпустить, Варав­ву казнить". — "Слава Богу, — подумал Варавва, — я готов на все, лишь бы Ты, Иисус, остался жив, а я смогу найти свое место у Отца Твоего и в Цар­ствии Твоем".

"Вы знаете наш закон — мы должны отпустить одного, и мы прощаем Варавву, а голодранца нуж­но казнить". Пилат посмотрел на Варавву. "Сколько душ ты загубил?” — "Если сосчитать и ваши, то будет больше сотни". — "Идиот, казнить Варавву!" — "А синедрион прощает его, и в жертву отдаем Иисуса."

— "Понтий, ну сделай что-нибудь". — "Клавдия, ну ты же видишь и слышишь, что я говорю. Хорошо, пусть народ решит: кому подарить жизнь, а кому бес­смертие". Все единогласно закричали: "Отпусти Ва­равву, а того казните". Понтий подумал про себя: "Это дело рук Сафаита, он подкупил народ, кото­рый находится здесь". Клавдия потеряла сознание. Когда очнулась, то слышала один и тот же крик: "Варав­ву, Варавву, Варавву...”

"Варавва, ты свободен, можешь идти". — "Сейчас я не Варавва, я зверь и скоро я вам докажу. Прости меня, Иисус, я ни в чем не виновен пред Тобой". Со слезами на глазах Варавва удалился и скрылся в тол­пе. Все торжествовали. Я с Учениками со стороны наблюдала за происходящим, смотрела все время на Иисуса. Мне показалось, что Он постарел за те ми­нуты. О чем Он думал — известно только Ему. Я не выдержала и заплакала. "Мать Мария, успокойся, ведь недолго ждать, через три дня Он воскреснет и скоро вернется к нам". В толпе Я увидела бабушку, но она не плакала, лишь мысленно говорила Мне: "Ма­риам, успокойся, отдай новый хитон Корнилию, а он передаст его Иисусу. И стерпи все. Он скоро вернется. Ты Его не теряешь. Ты находишь своего Сына".

К Иисусу подошел Корнилий. "Иисус, Бог Ты Мой, на, переоденься". — "Корнилий, скажи Маме, чтобы Она не плакала, ибо глядя на Нее, Я запла­чу". — "Хорошо, Иисус". — "Найди Иосифа и на­помни ему, чтобы он сделал все так, как Я говорил".

Варавва пришел к Осии. "О, смотри, ты с того света?" — "Нет, я еще нахожусь на этом свете. Быс­тро мне вина, вина, говорю. Сейчас только что меня отпустили". — "Ну и слава Богу". — "Да, Ему сла­ва. Он будет сейчас распят на кресте, и я виновен, и никогда мне не будет прощения, но то, что я заду­мал и пообещал — все сделаю, то мой единствен­ный выход". Посмотрев в окно, Варавва увидел дви­жущуюся процессию: Иисус нес на себе крест. Ва­равва зарыдал, как раненый зверь: "Ублюдки, про­дали за деньги все человечество. Найди мне мой нож, ибо по началу воскресения я начну вершить суд над всеми мне неугодными". — "Ха-ха-ха, вот тебе и новоявленный прокуратор. Ты еще выпей и, может, заменишь и Ирода". — "Заткнись, сволочь, и запом­ни навсегда этот день". — "Запомню, Варавва, за­помню, только не нервничай". Процессия удалилась. Я беру с собой вина и иду на лобное место, и буду смотреть на свою судьбу".

Был полдень, стояла невыносимая жара. Неся пе­рекладину, Иисус упал. Сафаит подошел и начал пле­вать на Него, потом ударил ногой. "Вставай, Гос­подь". Иисус встал. "Стража, снимите с Него пере­кладину, ибо Он не дойдет до своего Святого места". Иисус подошел к одному из наблюдавших за страшной процессией. "Человек, как имя твое?" — "Агасфьер". — "Агасфьер, дай Мне воды испить, жаж­да мучает Меня". — "А, пусть Тебя Твой Отец Не­бесный напоит, ведь Ты Сын Его". "Ну что ж, Агасфьер, клянусь, будешь ты вечным странником и не найдешь ты места ни в раю, ни в аду". — "Сту­пай, ступай, голодранец".

"Смотрите, Он пить хочет". Иисуса окружили де­вять священников, которые начали плевать Ему в лицо: "Вот, на, испей живой водицы". — "Ехидны, погибнете вы сами в плевках, ведь унижен не Я, уни­жены вы и плачете о себе еще при жизни земной".

— "Понтий, вы нелюди, остановите все". — "Клав­дия, я уже не в силах остановить толпу. Это действи­тельно не люди, а звери, вышедшие из своих клеток. Знаю, что Он помог нам всем, но здесь я уже не су­дья. Его судят те, кого Он учил и призывал к Вере, а сейчас получил Свои плоды. Я лично ни в чем не ви­новат". Пилат смеялся и кричал, плакал и снова сме­ялся. А процессия тем временем приближалась к Гол­гофе. Оставалось несколько метров до Истины Гос­подней.

У Меня кружилась голова. Вся жизнь Моего Сына прошла у Меня пред глазами. "Петр, приду­майте что-нибудь, ведь Учитель ваш пить хочет". — "Сейчас. Иоанн, Иаков, Учитель пить хочет". — "Да, Петр, но видишь, воины не подпускают никого близ­ко к Нему". Тут подошел сотник Шемо. "Учитель, Спаситель наш, на, пей". — "Спасибо, Шемо". Мно­гие люди плакали и кричали: "Прихвостни, так вы платите за добро, которое Он преподносил каждо­му из вас". — "Уймитесь". В ход шли плети.

Ирод, Иродиада и Соломия закрылись в опочи­вальне. "Отец, Бог нас не простит, останови, оста­нови, пожалуйста, спектакль шутов земных". — "Знаете, я успокоился, Он говорил людям, что через три дня воскреснет и вернется снова сюда. Мне ка­жется, не нужно переживать". — "А муки и страда­ния Его, как все понять?" — "Не знаю, не знаю. Бог ведь не я, Бог — Он". — "Ну, Антипа, не будет нам прощения, ибо на нашей совести это второе преступ­ление". — "Да, на вашей — второе, я невиновен".

Варавва уже находился у подножья святого мес­та. Выпив вина, он громко заплакал: "Господи, Гос­поди, как мне будет трудно прожить эти три дня и три ночи. Что ж можно сделать, где мои люди?" — "Варавва, успокойся, ты не изменишь ничего". Он вскочил, осмотрелся, вокруг никого не было. "Да что со мной?" Стал прислушиваться, но так ничего и не услышал, кроме криков плакальщиц. "Неужели со мной тоже Бог говорит?" — "Да, Варавва, именно Бог". Он немного отбежал от того места. "Нет, не уходи, смотри все до конца".

Первым на гору взошел Симон Кириенянин и по­ложил крест на землю, и вот появился Иисус. Ва­равву начало трясти и колотить, когда он увидел рядом с Ним Сафаита. "Ну, гад ползучий, не уви­дишь ты воскрешения Господа Нашего, клянусь этим местом".

Иисус был одет в новый хитон. Воины Сафаита сняли его и яростно разорвали, бросив в небольшую лужицу. На само распятие Я не смотрела. Ученики наблюдали всю ту картину. Я слышала лишь толь­ко стоны и душераздирающие крики, ибо вместе с Иисусом был распят молодой юноша по имени Аден. Третий же крест не занимал никто. "То мое место, — подумал Варавва, — и я не откажусь от него". Я рассказываю те подробности, о которых не говорит­ся в Библии, то, что говорю — Моя Истина, истина Матери Божьей.

"Мать Мария, Мать Мария", — предо Мной сто­ял Давид. "Сыночек ты Мой, не смотри на это". — "Мать Мария, посмотри на небо, вон туда". Я посмотрела и обрадовалась, увидев огненный шар. Моя рука невольно потянулась к перстню, но, не успев прикоснугься к нему, Я услышала: "Мария, не делай этого. Сейчас сверкнет молния и загремит гром, небо померкнет, ибо дух Иисуса будет возвра­щен в Царствие Мое".

Через несколько мгновений так все и произош­ло: гремел гром, в кромешной темноте сверкали молнии — Дух Иисуса был на Небесах. "Мария, Ты выдержала все испытания и сейчас посмотри вок­руг себя". Я видела убегающую и кричащую толпу безумцев, они метались из стороны в сторону, ища для себя спасительное место, но не находили его. Темень не давала им его найти. К распятому Иисусу подошел Корнилий. "Да, Учитель, действительно Ты был Бог и Сын Отца Своего, и я с нетерпением буду ждать третьего дня".

— "Давид, а где Иосиф?" — "Он ушел к Пилату и скоро вернется". — "А Ученики где, Я их не вижу в мраке." — "Да вот они все рядом стоят, молчат и смотрят на тело Наставника Нашего".

Иосиф вошел к Пилату и увидел неправдоподоб­ное: тот корчился в судорогах. "Иосиф, что тебе нуж­но?" — "Понтий, разреши мне снять тело Нашего Бога с креста". — "Снимай и побыстрей предай Его земле". — "Да, Понтий, склеп уже готов". — "Иосиф, что творится вокруг?" — "Это Всевышний тоскует о Сыне Своем и предупреждает нас о том, что каж­дый ответит за содеянное". — "Иосиф, но ведь Иисус вернется". — "Да разве можно вернуться туда, где живут нелюди, но то уже Его дело, чисто Божье, но не наше. Будем надеяться на лучшее". — "Иосиф, у склепа вход прикройте огромной глыбой". — "Все сделаем, Понтий".

Начало появляться солнце, и Я увидела, что сто­яло много людей, которые оплакивали Моего Сына, потому что верили Ему и не испугались страха Бо­жьего. Лишь священников не было, ибо им Он гово­рил: "Не ведаете, что творите". Пришел Иосиф. "Ма­рия, вот видишь, разорвали новый хитон, Иисус просил меня собрать всю ткань и сохранить". — "Иосиф, делай все то, что Он говорил тебе". Иосиф собрал все лохмотья вместе. "Мария, о чудо, смот­ри, она снова стала новой. Господи Ты, наш Иисус, значит, Ты жив и скоро придешь к нам". Все начали радоваться и снова плакать от радости.

"Петр, пусть Ученики снимут тело Сына Божье­го, настоящего Бога. Только быстрее снимите Его!" — "Сейчас, Иосиф". Тело положили на плащаницу. "Ма­рия, пусть женщины омоют тело Его, и я завер­ну Его в плащаницу, отнесу в склеп, нам нужно спе­шить, ибо время летит быстро". Огромная глыба скрыла вход в гроб Господен.

— "Мария, бери Давида, да и всех женщин, и идите ко мне". — "Сейчас, Корнилий". — "Мать Мария, мы будем у Иоанна, найдешь нас там". — "Хорошо, Петр". — "Все ступайте". — "Иосиф, а ты?" — "Нет, я доведу все до конца, ибо не все просьбы Господни я выполнил, ступайте с Богом".

Варавва вернулся к Осии. "Варавва, что, солнце упало на землю? Почему было так темно?" — "Осия, когда тебя распнут, то оно будет светить, как и све­тило, тебе все понятно?" — "Наверное. А почему молнии сверкали, гром гремел, а дождя не было?" — "Да, дождя не было, но слез было больше, чем воды после какого-либо дождя. Распяли Бога, но еще один крест стоит свободный — в мою честь его ос­тавили". — "Так может, пойдешь и сам себя там порешишь?" — "Нет, сначала я кое-кого порешу, свершив тем самым благородный суд, и сам приду к тому кресту". — "Что ж, давай, давай. Смотрю на тебя, ты пропиваешь свой ум". — "Ум, может, и про­пиваю в пьяном угаре, но душу свою сохраню".

Сафаит после всего свершенного отдыхал, но мысли делали свое дело: "Что я натворил, неужели действительно Иисус был Сыном Божьим? Ведь сам видел, что небо померкло, да и ткань разорвалась надвое, что же со мной будет теперь?" Он вышел на улицу, казалось, что весь Иерусалим вымер. Ни еди­ной души не было видно. Снова вернулся в свою опо­чивальню: как же все понять? Да, Он творил чудеса, исцелял, но вот где "луна", опускавшаяся на землю? От кого она и кем послана была? Неужели я глупость сотворил, хотя глупостью и не назовешь, то похле­ще. Если Он был Богом, значит, я виновник смерти Его, и мне должно быть наказание, но когда и ка­ким образом оно придет ко мне? Если Он был не Богом, значит, получается, что я снова становлюсь виновным, ибо я убил невиновного человека, кото­рого очень скоро забудут, но как тогда жить мне? Ведь сколько я загубил таких в своей тюрьме..."

"Варавва, вот твой нож". — "Осия, ты когда-либо пробовал человеческое мясо?" — "Варавва, ты что, хочешь меня съесть?" — "Нет, Осия, ты слишком ху­дой. Мне сейчас нужен здоровый и сытый человек". — "Варавва, вот у меня есть баранина, ешь". — "Нет, Осия, не то, ибо барашек не виновен ни в чем, а я же буду есть виновного". — "Фу, какая мерзость". — "Да, Осия, ты прав — мерзость из мерзости, а все святое находится в склепе, и дай Бог, чтобы все было так, как говорил Иисус. У меня всего-навсего оста­нусь два дня. Сегодня вечером я уйду не на грязную работу, а на очищение души своей ради всего свято­го и в честь моего Бога и близкого мне человека".

Понтий пришел к Антипе. "Антипа, теперь ты все осознал?" — Да, Понтий, все как ясное небо". — "Знаешь, мне кажется, что весь Иерусалим вымер, улицы пусты". — "Понтий, не говори мне, ибо мне страшно и мне нужно срочно уехать". — "Антипа, от себя ты никуда не уедешь". — "От себя, быть может, и нет, но из города уеду". — "Не спеши, да­вай подождем воскресения". — "А что будет, если Он действительно воскреснет?" — "Не знаю, Анти­па, все равно что-то будет". — "Знаешь, Понтий, я прикажу поставить охрану у склепа Иисуса. Если Он выйдет оттуда, воины заметят Его и приведут сюда".

"Интересная мысль. Пошли воинов прямо сей­час, ибо тело Иисуса могут и выкрасть. Может, и нам стоит взглянуть на тело Иисуса?" — "Хорошо, идем".

Поставив стражу у входа, они вошли в склеп. Тело Иисуса лежало бездыханно. "Нет, Понтий, Он не воскреснет, ведь Он лежит, как все мертвые люди". — "Антипа, но ведь сегодня не третий день". — "Что ж, будем ждать, идем, нам нужно вызвать Сафаита и послушать его". — "Антипа, не могу я не только говорить с ним, но и видеть его. Из-за него и мы страдаем". — "Слушай, а ведь могло все быть и ина­че, мы в силах были все остановить". — "Антипа, поздно об этом говорить. Давай согласимся с тобой, что мы причастны к смерти Бога и не будет нам про­щения из века в век. Мы смертны, когда нас не ста­нет, и, если есть ОНО, о чем говорил Иисус, то там не будет нам прошения". — "Не отпевай себя рань­ше времени, там видно будет. Нам нужно еще бла­гополучно прожить на Земле". — "Не проживем мы благополучно, раз Богу не дали такого, то нам и не следует ожидать ничего хорошего".

Наступила ночь. Взяв свой нож, Варавва вышел из дома Осии. Его снова начало трясти. Подойдя к дому Сафаита, у входа он увидел двух стражников. Что же делать? Убить их — они не виновны. "Не буду я брать грех на душу, оглушу их и все, и пусть они простят меня". Он все так и сделал.

Войдя в дом Сафаита, сразу же нашел опочиваль­ню. "Идол, вставай, хватит тебе покоиться. Считай, что ты уже на Небесах". Спросонья Сафаит ничего не мог понять: "Кто ты?" — "Судьба твоя и смерть твоя. Долго я охотился за тобой, больше, чем ты за мной". — "Стража, стража..." — "Не беспокойся, они уже спят. Вставай, но не одевайся, ибо ты мне нужен нагим. Сейчас я тебя буду казнить самым страшным судом. На мой взгляд, казни такой земля еще не видела. Смотри, богато ты живешь, надеюсь, что в твоем доме найдется вино?" — "Ты что, хо­чешь выпить со мной?" — "Ну, осталось еще мне с тобой пить. Я просто запивать буду. Быстро давай мне вина и три гвоздя". — "А гвозди зачем тебе?" — "Сейчас все узнаешь". Сафаит даже не подозревал, что ждет его через несколько минут. Он принес вино, гвозди и молоток. Выпив вина, Варавва сразу охме­лел. "Сафаит, я есть хочу". — "Сейчас я тебе дам мяса". — "Нет, Сафаит, я сам возьму. Ложись на пол". — "Зачем?" — "Ложись, говорю". — "Нет, не лягу". Последовал удар прямо в голову. Сафаит упал. Варавва взял гвозди и молоток. От первого удара Сафаит очнулся и нечеловеческим голосом заорал. В считанные минуты он был распят на полу дома своего. Варавва достал нож, первый ком мяса он не мог проглотить, даже вино не помогало. Са­фаит орал. "Ничего, до утра еще далеко, съем я его полностью", — думал Варавва. "Возьми, у меня очень много денег, только не издевайся надо мной". — "Нет, такому не бывать, ибо что я задумывал — всегда все доводил до конца".

Появились первые лучи солнца. Варавва был пьян. Окровавленный и весь изрезанный Сафаит отдал свой дух дьяволу. "Вот я и насытился мерзкой тварью, и пора мне уходить".

Осия, увидев окровавленного Варавву, упал. "Слу­шай, тебя что же, искупали в крови?" — "Нет, в наслаждении и прихоти моей купался я, но, Осия, на всю жизнь запомни: человеческое мясо невкус­ное. Я только что почувствовал". — "Тебе что, Ва­равва, действительно баранина не нравится?" — "Нравится, нравится, Осия. Сейчас бери гвозди и молоток и идем со мной". — "Что ты задумал?" — "Ничего особенного. Не хочу, чтобы меня распяла та священная тварь. А ведь сколько горя он принес людям и земле. Не пожалел даже самое святое — самого Бога. Так, бери вино и идем со мной". — "Варавва, я боюсь". — "Не бойся, Осия. Бойся тех, кто проповедует блаженство, а сам стоит по горло в крови человеческой".

Они пришли на лобное место. "Осия, смотри, ле­стница лежит, и посмотри сюда: вот мой крест. Сей­час я взберусь на него, ты же меня свяжи и приколо­ти гвоздями". — "Я боюсь". — "Не бойся. Я тебя не съем, ибо буду мертв". Варавва взобрался. "Вяжи крепче". — "Все сделано". — "Начинай вбивать гвоз­ди". Никогда в своей жизни Варавва так не орал. Казалось, что весь Иерусалим слышал его крик. Плачущий Осия спустился по лестнице на землю. "Варавва, прости меня, но не я, ты хотел этого". Шло время, Варавва стонал: "Осия, Осия". — "Да, Варав­ва". — "Поднимись сюда и дай мне вина". Выпив вино, Варавва опустил голову. "Ну что, ты уже ви­дишь Царствие Небесное?" — "Еще нет, но чув­ствую, что очень скоро увижу, ибо сердце болит и в голове все шумит". — "Варавва, ты тоже через три дня воскреснешь?" — "Не знаю, Осия". — "Смотри,

если воскреснешь, то приходи сразу ко мне. У меня осталось еще много вина. Ты меня слышишь, Варав­ва, Варавва, Варавва-а-а!"

Возвращаясь домой, Осия думал: "Солнце не по­меркло, не прогремел гром и не сверкнула молния, значит, Иисус был действительно Богом. Вот тебе на, но все равно через три дня буду ждать Варавву у себя дома".

Субботний день был на исходе. Иосиф прибыл к склепу. "Что тебе нужно здесь?" — обратился один из стражников. "Да так, посмотреть хочу". — "Уби­райся отсюда, ибо Антипа приказал никого не пус­кать сюда". — "Да я-то и войти не хочу, просто по­сижу рядом со склепом". — "Только отойди подаль­ше". — "Хорошо, хорошо".

Наступила ночь, ярко светили звезды, небо было необыкновенным. Стражники сидели у костра. "Слу­шай, иди сюда". Иосиф подошел. "Пасхальный день наступает, на, испей вина. Иосиф, скажи нам, ты ве­ришь в то, что Иисус выйдет живым из этой моги­лы?" — "Если бы не верил, не пришел бы сюда". — "Скажи, а нижнее белье не будет мокрым после того, как мы увидим его?" — "Не знаю, что вам и сказать, но уже немного осталось ждать". — "Иосиф, посмот­ри на небо, видишь, вон там летит звезда. Да не туда смотри, а сюда". — "Вижу". — "Что бы то могло быть?" — "Мне неизвестно". — "А интересно знать, как все получается, даже звезды начали передвигать­ся после смерти Иисуса. Возьми еще вина". — "Нет, спасибо, я не хочу”. — "Ну, а мы выпьем. Смотри, когда мы будем пьяны, не забери тело Иисуса". — "Зачем мне забирать Его? Оно нужно Отцу Иисуса, а не мне".

— "Петр, очнись". — "Что случилось, Иоанн?" — "Посмотри на небо, звезда летит". — "Где?" — "Да вот, смотри сюда". — Да нет, Иоанн, тебе показа­лось, давайте отдыхать. Завтрашний день должен обрадовать нас, ибо Наставник вернется к нам. От­дыхайте..."

— "Мать Мария, завтра мы снова увидим Иису­са?"— "Да, Давид. Не только увидим, но и говорить с Ним будем". — "Мария". — "Да, Я слушаю тебя, Корнилий". — "Второй день люди не выходят из своих жилищ, можешь ли Ты мне объяснить: поче­му все так происходит?" — "Знаешь, Корнилий, Мне кажется, стыдно, да и совесть, собственные души не пускают их, ибо осознали, что натворили". Я не знаю, почему так было, Я вела себя в эти дни как ни­когда. Я была спокойна и уверена в том, что все про­изойдет так, как и говорил Мой Сын.

"Давид, Иисус к нам вернется, но сразу уйдет туда, откуда и пришел, так что будь готов к Его встрече". — "Мать Мария, я уже готов и не могу дождаться восхода солнца".

"Иосиф, смотри, "луна" не на небе, а на земле находится, рядом с нами". Иосиф открыл глаза. Дей­ствительно, вокруг было все освещено. Стражники стали кивать головами и немедля уснули. Иосиф же наблюдал за всем, но сон призывал к себе, веки смы­кались: выдержу, но увижу все. Из "луны" вышли Архангелы Михаил, Гавриил и Андрон. Одежды их блистали, а его все более клонило ко сну. "Господи, да что же здесь происходит?" Из шара вынесли стек­лянный сосуд. Глыба у входа в гроб Господен сама отошла в сторону, и все вышедшие из "луны" вош­ли в склеп. Иосиф лежал, можно сказать, в беспа­мятстве. "О, Господи, что же творится?" — он снова увидел, как из склепа вынесли тело Иисуса и поло­жили Его в стеклянный сосуд. "Нам нужно спешить, ведь скоро светает". Такие слова услышал Иосиф. "Пусть двое останутся в склепе и обожгут все". Двое Архангелов вошли в склеп, Иосиф из последних сил встал и начал смотреть. "Давай огнем обожжем все здесь, но хитон-плащаницу оставим целой". Из их рук появились темно-синие лучи, и они обожгли весь склеп. Иосиф молчал, было страшно. И все же он решился: "Послушайте, Сыны Божьи, Иисус про­сил меня сохранить Его одежды". Архангелы обер­нулись к Иосифу. "Возьми одеяния и сохрани, как заповедовал тебе Бог, и немедля уходи отсюда, нам нужно все здесь обработать, ибо энергия Бога, ко­торого убили люди, должна быть собрана воедино". — "Да-да, я только соберу и сразу уйду". Выйдя из склепа, Иосиф увидел спящих стражников и "луну", которая уходила в Простор Небесный: "Господи, значит, все так, как говорил Ты, ибо сам видел все".

Появлялись первые лучи солнца, Иосиф уносил заветную плащаницу. По дороге домой Иосиф встре­тил Давида. "Давид". — "Что случилось, Иосиф?"— "Не поверишь, но я видел, видел, как все проис­ходило". — "Что, Учитель жив?" — "Нет, Его тело было забрано "луной". — "О, Господи, если "луной", — то Он жив, и мы скоро Его увидим". — "Давид, толь­ко молчи и не говори никому". — "Да, Иосиф, пусть пока будет тайной, но не для всех".

Наступил третий день. Рано утром Я, Магдали­на, Соломия собрались идти ко гробу. "Мария, мо­жет, Ты останешься здесь?" — "Нет, Магдалина, Я пойду с вами". Подходя ко гробу Сына своего, Я увидела, что стражники спят. Камень, закрывавший вход в гроб, был отвален и лежал в стороне. У Меня забилось сердце, появился холодный пот. И вот мы вошли в склеп. Я потеряла сознание. "Мария, Ма­рия, очнись и смотри, Иисуса нет, и одеяния Его ис­чезли". — "Мать Мария, встань". Я открыла глаза, предо Мной стояли Архангелы, которых Я раньше видела в огненном шаре. "Встань и ступайте все до­мой. Сын Твой Иисус скоро навестит Тебя, Он жив и будет жить всегда, как Он и говорил. Ступайте и ждите Его". Меня взяли под руки, и мы вышли из склепа. Воины очнулись и пустились наутек.

"Антипа, царь наш, прости нас. На нас снизош­ла неведомая сила, и мы уснули. Лишь одно точно помню: звезда кружила над нами, а тело Иисуса пропало неведомо куда". — "Идиоты, зачем вы там сто­яли? Быстро мне колесницу". Антипа ворвался к Пи­лату. "Понтий, ты слышал?" — "Что, землетрясе­ние?" — "Нет, тело Иисуса исчезло". — "Не может быть". — "Не может, не может быть... Но его нет в склепе". — "Едем срочно туда". Они вошли в склеп. Смотри, Понтий, даже одежда исчезла. О, Госпо­ди, неужели Ты и вправду воскрес?"

"Посмотрите и послушайте нас". Они обернулись и мгновенно замерли, видя то, что пред ними яви­лось. "Вы, три земные, Иисус воскрес и скоро пред­станет пред вами, как истинный Бог и человек".

— "Понтий, что со мной?" — "Не с тобой, а с нами. И я с точностью смогу сказать: нам не кажется, все происходит наяву. Идем быстрее отсюда". Выйдя из склепа, Антипа упал, потеряв сознание. "Воины, по­могите мне погрузить его в колесницу".

— "Мать Мария, слышала ли Ты?" — "Давид, сы­ночек ты Мой, не только слышала, но и видела". — "Значит, брат мой Иисус жив?" — "Жив, Давид, жив". — "Когда же Он к нам придет?" — "В любую минуту Он может появиться здесь, будет ждать его". — "Будем ждать, Мать Мария".

Антипа прибыл с Понтием во дворец. "Немед­ленно ко мне Сафаита! Понтий, не уходи". Вернув­шиеся стражники были в ужасе. "Сафаита больше нет, он съеден". — "Как съеден?" — "Не знаем, мо­жет, крысы". — "Варавву, Варавву ко мне". — "Да, но мы не можем и его доставить, он распят". — "Но кем, ведь мы его отпустили". — "Ирод, мы не веда­ем". — "Да что же происходит? Неужели весь белый свет перевернулся?" — "Антипа, я уйду, мне не по себе". — "Что, Понтий, совесть начинает трево­жить?" — "Да, именно она в данный момент меня начинает грызть, как червь яблоко". — "Что ж, иди".

Наступил новый день новой недели, пришел Петр с Учениками. "Мать Мария, ждали мы нашего Наставника, но Он не пришел к нам". — "А вы, Петр, ко гробу сходите, посмотрите, что там". — "Да что может быть там, тело нашего Учителя, таких тел очень много лежит в склепах". — "Петр, говорю тебе, ступай и посмотри". Впереди шел Петр, за ним — Ученики Иисуса. Каждый думал о своем и по-сво­ему, но когда они вошли в гроб, все их мысли переиначились. "Смотри, Петр, гробница пуста, нашего Учителя нет..." — "Да, Александр, я и сам вижу, а где же Он?"

— "Мать Мария". — "Давид, о чудо, Давид, сынок, смотри, Иисус вернулся". — "Да, это Я, как и обе­щал, Я пришел к вам". — "Иисус, Я не верю своим глазам". — "Мама, это не чудо, это действительно Я". — "Иисус". — "Да, Давид". — "Ты надолго к нам пришел?" — "Нет, Давид, лишь сорок дней имею право Я быть на Земле. После Мне нужно явиться во владения Отца Моего". — "Сынок, Я Мать, а не знаю, о чем с Тобой говорить". — "Мама, дорогая, опомнись и привыкни. Тело Мое забрали, Я же двойник духовный, как и у каждого человека он есть. И вот Я стою пред вами в силе Господней и облике своем". — "Иисус, все равно Мне не верится". — "Мама, подойди ко Мне и обними Меня и в Духе Свя­том почувствуешь плоть Мою". — "Да, Иисус, Я все чувствую. Давид, прикоснись". — "Мать Мария, Он живой. Он настоящий". — "Мама, скажите Мне, плакал ли кто обо мне?" — "Да, Сынок, но больше всего Я с Давидом". — "Сейчас другими глазами смотрю Я на мир. Могу в сию минуту оказаться Я везде, то ли там, то ли здесь. Где сейчас находятся Ученики Мои?" — "У гроба Твоего". — "Немедля Я буду там сейчас".

— "Петр". — "Что, Александр?"— "Идемте отсю­да, Учителя нашего нет здесь". — "Как нет? Вот Он Я". — "Учитель, Учитель наш снова с нами". На­ставник, можно ли к Тебе прикоснуться, не рукой, лишь пальцем своим?" — "Петр, обними Меня и почувствуй то, что чувствовал ты раньше". — "Я боюсь, Учитель". — "Петр, пусть твое неверие по­кинет тебя".

***

Мне бы на этом стоило закончить Мое Открове­ние, по сама совесть Мне не позволяет этого сделать, ибо сколько интересного вы еще узнаете о дальней­ших судьбах Учеников Сына Моего Иисуса. Мно­гие могут заявить, что все это из Библии известно, но увы, не все. За неполных два тысячелетия многое было просто уничтожено, уничтожено разумно, ра­зумными людьми и именно теми, кто боялся Моего Сына и Бога своего.

В "Истине Господней Святых Апостолов" Я по­стараюсь донести до вас, до ваших умов все таин­ства, которые не дошли до вас, а если и дошли, то в искаженном виде. Согласна, что кто-то не согласит­ся со Мной, ибо на Библии они строят свое благопо­лучие, порой забывая об Истине Божьей. Я специ­ально остановилась на самом интересном месте — на Мой взгляд. Если кто предан Вере Христианской, тот все поймет и с надеждой будет ждать продолже­ния чисто Божьего, исторического. У каждого из вас есть своя голова и свой ум, вам решать: верить или нет. Но все выше изложенные факты имели место в Моей жизни и Моего Сына. Можно было бы изло­жить все поподробней, но вы извините Меня. Вы, как читатели и почитающие, все должны выбрать для себя: стоит ли продолжать начатое две тысячи лет назад? Опровергнуть можно все, не узнав ниче­го о чисто достойном и о Божественном. Может быть, кто-то ожидал встретить в рукописи для себя в общем-то, чего он хотел, но прочитав, скажет: все выдумка, вымысел. Отвечу сразу — нет. Если бы Я изложила по чисто Божьему диалогу, вы бы ничего не поняли. Я стараюсь как человек донести до вас все по-человечески, дабы все было понятно. Я была пламенем для всей Земли, Сын Мой был — искрой и стал теплом ваших душ и сердец. Являлась Я ко

всем вам с надеждой помочь вам, но многие Меня не приняли, а если и приняли, то не так, как хоте­лось. Вы, люди, ждете чуда, в нем вы и видите Бога, увы — это ошибка. Да. было чудо — вы. Творение наше. Вот действительно чудо ни с чем не сравни­мое. Мы же — творцы свершенного и прожившие в этом же свершенном. Я, Мать Мария, Мать Сына человеческого и Моего самого дорогого, обраща­юсь к вам: дети, сыны Божьи, проявите свое мило­сердие и отдайте свои души во славу Господню. Сын Мой был изначален, братья Его — продолжатели Его. И веруйте во всех, ибо все, о ком говорят, кому верят — все были на Земле. Пусть то будет Кришна, Будда, Магомет — они братья, хотя дома их нахо­дятся далеко, по всей Вселенной. Во Вселенной жи­вут очень многие расы, но почитают они все Божье, под каким бы именем Божье ни звучало. Самый стар­ший брат — есть Иисус, Иисус Господен.

Я Мать Мира и хочу открыть пред вами всю вашу жизнь, ваше бытие. Поверьте Мне, что есть бессмер­тие. Это явление Силы Божьей и Высшего Разума. Все люди бессмертны, как и Господь. Конечно, все привыкают к телу, порой забывая о душе, но ведь она и есть ваше бессмертие, ваше продолжение. В чем вы и должны со Мной согласиться, ибо, теряя тело, вы находите Дух Святой, или Силу Вселенной. А в Силе — энергия Космоса. Вы будете чувствовать себя, как личность богоодухотворенная. Многим не нравится слово Бог, что ж, их право. Пусть оно бу­дет звучать, как Высший Разум, что одно и то же. В нем Сила, Ум и ваша Жизнь. Опять же, кто не ве­рит, то после перехода убедится воочию. Но сразу говорю: не стоит плакать, ибо кто не верил, тот ви­новен пред своим неверием. Весь произвол творит­ся над верой Господней — есть туча темная. И если она темная, то она дождлива, а дождь будет напо­минать слезы, они сейчас ни к чему. Ибо падение не столь тяжело, как та травма, которая происходит при падении. И когда будете падать, то в полете почув­ствуете Веру, и она вас спасет.

Каждый человек, посмотри на себя, что ты ви­дишь? Можешь с убеждением сказать, что видишь только себя. А откуда ты, для чего ты и куда ты идешь? Представляю, ответишь так: я не знаю, живу, и все. И вот чтобы не было такого ответа, являемся мы пред вами, посланники Господа и Владыки все­го Царствия нашего. Свежесть дыхания всегда об­новляет тело, как и Вера в Господа нашего. Что бы ни говорили разные секты, к чему бы они ни призы­вали, будьте всегда достойны Иисуса Христа, ибо Всевышний всегда есть Всевышний.

Лестница познания открыта для всех, только не многие достигли вершины. Но тот, кто достиг ее, увидел Истину своего же достигнутого и радуется тому, что произошло на его глазах. Но радость есть еще и в другом — в сердце, хотя сердце для некото­рых — просто "кусок мяса", но если кусок мяса достоин чести и энергии Высшего Разума, то орган ра­ботает всегда в полную силу. Эта сила усовершен­ствуется в тебе, и тогда никакие болезни не страш­ны для данного тела.

Раньше Я очень часто задумывалась тоже: как же все происходит? Но когда Мой Сын забрал Меня в Мое и ваше Царствие, Я убедилась: да, действи­тельно, есть после нашего исхода нечто сокровен­ное. После распятия Я увидела своего Сына с Моей бабушкой Рахиль и Александра, подходящих к ог­ненному шару. К тому шару, который представлял Силу Всевышнего, и Я поняла, что Я есть истинно Мать Божья.

Узнать можно все, понять же всю Истину не каж­дому дано, но это не грех. И если кто откроется пред Всевышним — узнает все то, о чем никогда даже и не думал, но часто задумывался, ибо всякое созна­тельное творение порой приходит и к этому, хотя боится признаться, ибо стыдно не пред Богом, а пред самим собой, пред своей душой.

В познании мир и белый свет, в отчужденности своей лишь тьма предстает. Но тот, кто проклады­вает себе путь к жизни своим познанием сверхъесте­ственного, всегда встретит Бога и осознает его при­надлежность к самому себе. И дьявол бесноватый будет побежден познанием личного сознания чело­века. Не нужно бояться своей любознательности ко всему живому и интересному. Следует выбирать из вновь познанного все лучшее для себя и всех окру­жающих вас — в том и есть ваша Истина, Истина, заложенная Богом в вас, ибо Высший Разум — вы, ибо вы им созданы. Общение ваше с Высшим Разу­мом — в ваших руках, потому что, когда они тянут­ся к познаниям, будут приняты. Это не просьба к подаянию, а интерес. Но если он утрачен у кого-либо — это страшное явление. Ибо гибнет в такой ситуа­ции все Божье и духовное. Все касается вашего тела и неотступно.

Хрупкость в бездушии заложена, предательство рядом со слабинкой души гуляет. Сила появляется в разуме и окрыляется душой и преподносится необык­новенной чашей духовной к Господу Богу. Молить­ся Истине можно по-всякому: с душой и верой, и без них. И результат будет самый разный, ибо чего зас­луживаем, то и получаем, каждому по заслугам Бо­жьим. И если поверил в то, что чувствует твоя душа, — значит ты вечен в благодати.

Можете возразить: все слова, но в словах и есть сила, которую никто не опровергнет. Пусть льют грязь, верой она будет смыта, и злой умысел будет развеян вечностью по всей Вселенной. И никто боль­ше не найдет следов его. Пыль всегда будет уничто­жена, нет, не скорбью душ человеческих, а радос­тью нового возрождения. Прославляя мир и все свет­лое, прославляем Бога. Видя это, Он прославляет вас, не обходя никого стороной. Другого не может быть. Творение в Творении заложено и укреплено корнями силы Всевышнего. Подрезать и уничтожить по­саженное Никто не сможет, а сохранить смогут все, кто верит в изначальные корни.

Совершенствуясь в духовном изобилии, вы све­титесь, как восходящее солнце, и не угаснете в оби­лии никогда. Могут быть случаи, когда вы возры­даете, но то лишь мгновения вашего неверия, и они пройдут и исчезнут очень быстро. Ваша память их сотрет и отпустит в бездну, оставит только совер­шенное и доступное вашему телу и разуму вашему.

— "Мать Мария". — "Да, Давид". — "Мне здесь все понятно, ибо я прочел все в Небесной Книге и с этими мыслями я знаком, но что же нас ждет впере­ди? Я беспокоюсь, поверят ли нам люди?" — "Да, Давид, поверят, ибо от Божьей Истины уйти и спря­таться где-то невозможно. И все новое откроется пред людьми в "Истине Господней Святых Апостолов".

ВЕЧНОСТЬ

Вечность — вечная жизнь будущего века — та­кая жизнь, которая будет после воскресения мерт­вых и всеобщего суда Божия. Для верующих, любя­щих Бога и делающих добро, она будет столь бла­женна, что теперь мы сего блаженства и вообразить не можем. А неверующие беззаконные будут преда­ны вечной смерти или, иначе сказать, вечному огню, вечному мучению вместе с Дьяволом. (Откр. Иоан­на-Марка и др. Апостолов).

ИИСУС ХРИСТОС, ИЛИ ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ

"Мать Мария, вот и настал новый день, свет­лый день воскресения не только Иисуса Христа, но и всего человечества. Я уже взрослый и все пони­маю, я видел казнь и видел воскрешение, и сейчас я жду встречи со своим духовным братом, Богом Иисусом Христом, ибо я полностью созрел для встречи. Видя все страдания Моего Брата и Твои, Мама, Мать Мария, я решил для себя, что я навеки останусь во плоти Божьей и вместе с вами навсегда. Вы уйдете в Царствие Небесное, я уйду, но вслед за нами придут многие, кто поверил в нас и в наши трудности, которые преподнесла нам жизнь на этой планете по имени Земля.

Я, Давид, самый молодой из всех причастных к слову Божьему, донесу до вас всю достоверность жизни всех Апостолов, кто пребывал на Земле. Участь их ждала необыкновенная, но начнем все сначала. Гроб Господен был открыт, и Иисус воис­тину воскрес, с этого все и началось. Я видел все, и того, что я видел, не скрою от вас, и все будет пре­поднесено вам во всем изобилии Его. Вы почувству­ете духовность, а в духовности вы узнаете все о ду­ховной жизни Господа нашего Иисуса Христа.

МАТЬ МАРИЯ И ВЕСЬ ПРОСТОР НЕБЕСНЫЙ