Памяти священников Успенского храма 18-21 веков

Опубликовано в газете

"Призыв" из Сасова №13(14770)

от 19.02.2015г

К истории духовенства Успенского храма

Церковь – так называли в просторечии храм в селе Огарево-Почково. Другие названия стерлись в народной памяти, и так было все послевоенное время вплоть до 2005г. А оказывается, на основании архивных данных Государственного архива Тамбовской области, церковь имела на 1911г три престола: Святого Чудотворца Николая, Успения Пресвятой Богородицы, Святой Троицы. А храм назывался Успенским или Успения Пресвятой Богородицы. Когда же потребовалось оформление новых документов в духе требований современных законов, храм назвали Храм Успения Божьей Матери, хотя старое название - храм Успения Пресвятой Богородицы - звучит как то благообразнее. Ранее, в 18-19 веках, церковь была однопрестольная, освещена в честь Святителя Николая Чудотворца и в народе называлась Никольской. К концу 19 века возникла острая необходимость в реконструкции церкви т.к. даже в обычную воскресную службу она не вмещала всех богомольцев. Прошедшая по решению схода прихожан перестройка церкви длилась с 1890 по 1903 год. Вот тогда, после окончания реконструкции, и стала церковь с тремя престолами.

С момента насильственного закрытия храма в 1938 году в нем размещался хозяйственный склад колхоза «Шаг в коммуну», а затем склад ликвидировали, здание совсем стало беспризорным, и в распахнутые ворота заходил скот, мыча под укоризненными взглядами святых с оставшихся и частично осыпавшихся фресок.

С такого неприглядного вида по инициативе старейшего жителя села учителя Ежикова Бориса Федоровича и уроженца села, и ныне жителя Сасова Кубышкина Михаила Николаевича в 2004 году и начали жители села восстановление храма. Руководил всеми работами Кубышкин Михаил Николаевич, который был избран первым в новейшей истории председателем Приходского совета. В 2006 году по просьбе Приходского совета священником в храм был назначен, только что окончивший семинарию, Анатолий Николаевич Синёв (1932-2013г), уроженец села Истлеево, который внес огромный вклад в дело возрождения храма. 27.08.2007 г было проведено первое богослужение после долгих лет запустения. Отец Анатолий скоропостижно скончался 11.09.2013г и, как первого священника, возродившего богослужения в храме после долгих лет гонений, запустения и забвения, его похоронили за алтарем Никольского придела, где он почти на протяжении семи лет служил Богу.

А кто же были священники, служившие в Никольской церкви в 18-20 веках?

В книге М.М. Абашкина «Село Устье» опубликованы архивные материалы, в которых имеются упоминания о первых священниках. Однако по ним достаточно трудно представить целостную картину по истории священнослужителей Никольской церкви. Для желающих ознакомится со священниками, служившими до начала 20 века в Никольской церкви села Почково, и почтить их память, написаны эти заметки.

Возможно, самым первым священником в Никольской церкви был Антон Иванов, который жил 100 лет (1699-1799). Это предположение сделано на основании шестой ревизии причта Никольской церкви, которая называлась «Ревизские сказки священнослужителей Елатомского уезда 1811 год. Село Почково.» (см. стр. 483 книги «Село Устье»). В этом документе под №12 сделана запись: «Престарелый священник Антон Иванов – 96 (лет – примечание автора) Умер в 1799 году». Если Никольская церковь была построена в 1750 то, по всей вероятности, священник Антон Иванов был одним из первых священников церкви.

Из того же документа следует, что до 1795 году в Никольской церкви были еще два священника: священник Феропонт Макаров(1754-1820), которому в 1795 году исполнилось 41 год. У Феропонта Макарова были два сына: Григорий (1782-?), который в 1797 году выбыл в воинскую службу и Иван (1790-?). Иван в 1818 году из пономаря произведен в священники на место отца Феропонта Макарова. У Ивана Феропонтова была жена Ефимия Моисеева(1790-), дочь Елена(1828-?) и три сына: Иосиф(1819-?), Антон(1822-? ) и Петр(1830-?). На момент 1816 года Иосиф и Антон обучались в Шацком духовном училище.

Второй священник, Филипп Емельянов, умер рано, о чем свидетельствует запись по состоянию на 1795 год под №8, где записано: «Умершего священника дети: Антон 18 лет (1777-?) (на 1795 год – примечание автора) и Константин 16 лет (1779-?)». Если предположить, что, означенный священник Филипп Емельянов окончил курс духовной семинарии примерно в 22 года. В 23 года у него родился сын Антон, которому в 1795 году исполнилось 18 лет, то отсюда следует, что сам будущий священник родился примерно в 1754 году. Священником же он стал в 1776 году, а умер преждевременно ранее 1795 года, отслужив менее 20 лет. Преждевременная смерть Филиппа Емельянова вынудила церковные власти срочно искать ему замену.

И замена нашлась – священником назначили сына диакона Фрола Семенова – дьячка Герасима (1760-1821). Вот как описывает это назначение протоиерей Певницкий в своих записках, опубликованных в «Русская старина» 1905 г., т СХХIII, Июль-Сентябрь – здесь уместно заметить, в документах ревизий говорится «Фрол Семенов, Герасим Фролов, а в записках протоиерея Певницкого эти люди именуются как «Флор Семенов и Герасим Флоров». Кстати, фамилии Фролов, Семенов, Герасимов и до сих пор распространены в селе.

Итак, выдержка из записок протоиерея:

«О предках своих знаю, что в селе Почкове Елатомского уезда жил был диакон Флор Семенов; у него был сын Герасим, дьячек в том селе, и отец с сыном жили вместе. Затем Герасима поставили в то же село Почково священником. Герасим был простой — малограмотный. Будучи дьячком, он ничем не отличался в жизни от мужиков. Поэтому, когда повезли его в Тамбов — ставить в попы, мужики дивились и говорили: “Гараська-то — попом у нас будет, — как же это мы будем у него благословение получать”!! Но Гараська приехал из Тамбова настоящим уже отцом Герасимом и до конца жизни благословлял своих собратий, и все его любили. Жил он просто, как и мужики, ходил летом в рубахе, пахал сам землю и все, что нужно по мужицкому быту, исполнял сам.

Случалось так, что нужно ему идти в церковь отслужить вечерню, а он с утра в поле пашет и боронует. Оторвется от поля, приедет вечерком с сохой и бороной верхом на лошади к церкви, привяжет лошадь в ограде церковной, а сам, в чем был и боронил — в храм, наденет ризу церковную и, отслужив вечерню, едет тут же опять в поле доканчивать свое дело. Место свое он при жизни своей уступил сыну Матвею, а сам жил при сыне заштатным священником; сыну своему Матвею он делал одно лишь беспокойство тем, что любил венчать тайком незаконные свадьбы. Для этого он приходил в избу вечерком, или когда сына не было дома, где ожидала его брачная пара, которую окружит он около стола, да благословит жить по Божию и делу конец. И все это по тогдашней простоте сходило с рук и не доходило до начальства. И любили же его за это мужики и бабы».

В 1795 году Герасиму было 35 лет. В это время у него было 2 сына: Василий, (1782-?), который вместе с первым сыном Ферапонта Макарова Григорием в 1797 году выбыл в воинскую службу; второй сын – Матвей(1790-?). Матвей в 22 года, в 1812 году, был произведен священником на место своего отца, священника Герасима Фролова. Который в 1816 году уже числился заштатным священником (см. стр. 487 книги «Село Устье»). У Матвея Герасимова была жена Евдокия Сергеева(1790-?), две дочери: Настасья(1816-?) и Дарья(1827-?).

Далее обратимся опять к воспоминаниям протоирея Певницкого,

«Матвей был священником в селе Почкове и имел двух дочерей и семь сыновей, из которых старший Георгий был мой отец. Сыновья все получили образование в Тамбовской семинарии, учились отлично и были очень даровиты. Старший из них мой отец Георгий(1817- примечание автора), кончил курс семинарии студентом из высших по списку и поступил в священники в село Темирево ( ныне Пителинский район – примечание автора) в 1828 г. Второй, Адриан (1811-примечание автора), по окончании семинарии тоже студентом, поступил на службу светскую и уехал с губернатором Косовичем в Вятку, где скоро скончался. Много было забот и хлопот Адриану, чтобы выйти из духовного сословия. Архиерей Арсений ни за что не хотел выпустить его. И только настойчивость Адриана, после многой переписки и при помощи некоторых светских лиц, напр. доктора Грамбаума, у которого был домашним учителем, достигла цели к негодованию Арсения. Третий, Иван (1815- примечание автора), поступил в Московскую академию, как первый студент Тамбовской семинарии, и кончил там магистром, затем в 1840 году поступил профессором в Рязанскую семинарию и в конце своей службы на 25-м году определен инспектором. Всей его службы в семинарии было 30 лет, в продолжение которых он пользовался от всех искренним уважением и любовью, предмет свой знал и преподавал прекрасно и в обращении был гуманен и любвеобилен, к тому же имел прекрасный дар слова. Все, кто учился у него или имел с ним обращение и сношение, доселе помнят незабвенного Ивана Матвеевича Сладкопевцева. Был он не карьерист, делал дело и думал думу без шуму, а потому и прослужил скромным тружеником 30 лет, холостяком, в монахи не пошел, чтобы быть архиереем, из духовного звания не вышел. Зато наград никаких не получил от начальства: умер без крестов наградных, с одним крестом Христовым. Под конец его жизни был ревизор карьерист Сергиевский в семинарии. Не понравился ему Иван Матвеевич, как человек самостоятельного ума и опыта жизненного; и устроил ему незаслуженное увольнение от инспекторства к общему сожалению всех знавших его рязанцев. Ревизор Сергиевский был потом попечителем Виленского учебного округа, Иван Матвеевич вскоре после отставки умер в 1871 году, не прожив и 60 лет при умеренной и регулярной жизни. Четвертый сын, Григорий (1816-примечание автора), дошел до богословского класса семинарии, был во всех классах первым учеником, назначался как лучший в академию, но умер от чахотки. Пятый, Василий (1820-примечание автора), даровитый и атлетического здоровья и сложения, в философском классе заболел горячкой и сверх чаяния умер в семинарской больнице от отсутствия присмотра за больными. Ночью в горячечном беспамятстве Василий имел полную возможность уйти из больницы в одной рубашке и босой и плутать в городе до утра, пока в больнице о том узнали и его разыскали; а дело было зимой. Шестой, Петр (1829- примечание автора), окончил курс С.-Петербургской академии магистром, служил профессором Псковской семинарии, затем в Западном крае в одной из гимназий учителем и теперь в отставке с заслуженной пенсией. Седьмой рано умер — это Михаил (1832- примечание автора). Предки мои фамилии не имели. Так и подписывались, где подобает, именем и отчеством только: Флор Семенов, Герасим Флоров, Матвей Герасимов. Когда Матвей привез сына своего старшего Георгия в г. Шацк — учиться в училище, смотритель или, как тогда было, ректор Агишевский дал ему фамилию Грандов, с каковою фамилией и прошел Егор училищный курс; но при поступлении в Тамбовскую семинарию ректор, не любивший латинских фамилий, переименовал фамилию Егора из “Грандова” в “Певницкий”, так как Егор имел хороший голос и был певчий. А второму сыну, Адриану, который в училище прозывался Фортунатов, дал фамилию — “Сладкопевцев”; эту последнюю фамилию усвоили себе и все последующие братья.

Георгий Матвеевич Певницкий прожил в селе Темиреве около пяти лет, построил порядочный домик и устроился во всем хорошо. Родилось в это время у него три сына: старший Михаил, второй я — Виктор, третий Григорий. Жили мы тихо и благословляли Господа, как вдруг совершенно неожиданно отец был переведен из Темирева в село Трескино Кирсановского уезда, — более чем за 200 верст. Это роковое известие, как громом, поразило нас. Перебираться из родной страны, где за пять верст были Почково — родина отца и село Нестерово — родина матери, и ехать в чужую, далекую, неизвестную сторону, с маленькими детьми, на голое место, оставив благоустроенный дом и хозяйство, — было страшно тяжело, и тем более, что ни прогонов, ни кормовых и подъемных, при перемещении, священникам не полагалось: переезжай на свои последние гроши, продавай за бесценок дом, или так оставляй. В гнетущей тоске поехал отец в Тамбов — хлопотать об оставлении его в Темиреве, на своей лошаденке с работником; дорога дальняя — 200-300 верст. На полупути заболела лошадь, поломалась телега, и отпустил он работника с лошадью назад — домой; а сам сел на улице какого-то села на сложенные бревна, на большой Моршанской дороге, ждать проезжих в Тамбов и к ним примоститься до Тамбова. Как ни хлопотал мой отец у Тамбовской консистории и у архиерея — ничего не выхлопотал; пришлось собираться в дорогу. И как ни умолял самого владыку — не разорять его с семейством, — грозный Арсений был неумолим. Он не только не обратил никакого внимания на горькое положение; не хотел помочь тяжелому положению хоть чем-либо материальным или моральным; он строго и непреклонно пригрозил даже совершенным лишением места.

Возвратился отец Георгий из Тамбова темнее ночи, снова все поплакали и слезами облегчили свое горе. Затем стали собраться в дальнюю дорогу — в terram incognitam. Некоторое утешение было хоть в том, что на место Темиревское поступил зять, женатый на старшей сестре, который взял за себя оставшийся дом, обещаясь за него, что стоит, заплатить. Но заплатить ничего не имел возможности, потому что был беден, это священник Марко Васильевич Добров, который впрочем скоро и помер.

В селе Трескине, куда ехал отец, было несколько семейств молокан; и ему было предписано заняться их обращением в православную веру. Этой причиной мотивировал свое распоряжение о переводе моего отца епископ Арсений, который решил во что бы то ни стало истребить молокан из епархии. Молокан, конечно, не истребил. Они все более размножались и доселе процветают в епархии.

Приехав в Трескино, отец мой помещался на квартире у одного крестьянина и жил там, пока явилась возможность устроить дом на своей усадьбе. Эту усадьбу долго не очищал переведенный в село Бокино священник Егор Александров Беляков, человек пьяный и буйный, который постоянно ругал моего отца за то, что приехал на его место, и не хотел пускать на усадьбу селиться. Этот поп Егор старинного закала, полуграмотный, из дьячков, постоянно отравлял всякое наше спокойствие. И ничего с ним нельзя было поделать. Брат его родной был священником и благочинным в том же селе Трескине, Василий Александрович, другой брат — в Тамбове священником и членом консистории, Павел Александрович Беляковы. И вот безалаберный поп Егор и свободно безобразничал, надеясь на защиту. Надо было терпеть и ждать, когда дело уладится по доброй воли буяна. Года через два, впрочем, такого беспокойства удалось наконец устроиться своим дешевым домишком и вздохнуть свободно на своем гнезде».

На смену священникам Матвею Герасимову и Ивану Феропонтову назначили священника Ефима Егорова Юрьева (1817-?). Жена у него была Дарья Матвеевна(1825-?). У них было три дочери: Александра(1856-?), Анна(1858-?) и Капитолина(1863-1946).

На смену священника Ефима Егорова Юрьева был назначен священник Убранцев Василий Васильевич. (1860-1938г).

Младшая дочь Ефима Егорова Юрьева Капитолина вышла замуж за вновь назначенного в Почковскую Никольскую церковь священника Убранцева В.В. У них было четверо детей: два сына и две дочери – Алевтина Васильевна (1891-1977) и Нина Васильевна (1899-1980?). Сыновья же после революции с семьями эмигрировали за границу. Умерла матушка Капитолина в 1946г и похоронена на кладбище села Устье.

Алевтина Васильевна была замужем за священником Никольской церкви села Устье Политовым Алексеем Андреевичем(1888-1959). Родился отец Алексей в селе Савватьме, в семье священника Политова Андрея Ивановича (1850-?). Были у него две сестры: Наталья Андреевна и Лидия Андреевна. Он окончил духовное училище в Кадоме.

В то время Почковская церковь входила в 3-й Благочинный округ Елатомского уезда Тамбовской епархии, куда также входили села: Полтевы Пеньки, Просяные Поляны, Данилово, Богоявленский Погост, Лисинский Погост, Царево, Савватьма, Нарма, Савра, Нащи, Подболотье, Почково, Истлеево, Глядково. Благочинными священниками 3-го Благочинного округа в разное время были: священник села Полтевые Пеньки Косьма Чугунов, священник села Почково Василий Убранцев.

Отец Убранцева Василия Васильевича Убранцев Василий Иванович тоже был священником в селе Балушевы Починки затем в селе Заречное Свищово. Где собственно родился Василий Васильевич Убранцев доподлинно неизвестно, но известно, что детские годы он провел в селах Балушеы Починки и Заречное Свищово.

В 1938 году храм закрыли, а священника Убранцева В.В. и некоторых, наиболее активных прихожан выступавших в защиту церкви (около 10 человек) арестовали и увезли в неизвестные места. Согласно утверждению М.М. Абашкина в книге «Село Устье», Убранцев В.В. попал в Потьмские лагеря, что в Мордовии, где через несколько месяцев, в том же 1938 году, умер. Но до сих пор в селе осталась и живет память о священнике Убранцеве.

Итак, вот священники, служившие в Огарево-Почковском храме Успения Пресвятой Богородицы в 18-21 веках:

Священник Антон Иванов 1699-1799

Священник Феропонт Макаров 1754-1820

Священник Филипп Емельянов 1754-?

Священник Герасим Фролов 1760-1821

Священник Матвей Герасимов 1790-?

Священник Иван Феропонтов 1791-?

Священник Ефим Егоров Юрьев 1817-?

Священник Василий Васильевич Убранцев 1860-1938

Священник Анатолий Николаевич Синёв 1932-2013

Светлая им память!

Владимир Ежиков, автор и владелец сайта «Храм Успения Божьей матери села Огарево-Почково»

Источники:

М.М. Абашкин "Село Устье" стр.483-487

«Русская старина» 1905 г., т СХХIII, Июль-Сентябрь.

Добавление от 24.10.2015 г:

Согласно новым сведениям о потомках Василия Васильевича Убранцева, присланным на сайт его правнуком Алексеем Юрьевичем Убранцевым, один из сыновей отца Василия, Алексей Васильевич, никуда не эмигрировал и жил России, имел трех сыновей (см. письмо, опубликованное на странице "Памяти отца Василия Убранцева"