Инспектор

Он сидел на том, что напоминало стул: трубки вздымались вверх, словно лоза растения. Он сидел с тупым видом и смотрел вверх, на потолок. Он думал о том, что за потолком был такой же потолок. Его окружали каменные стены, на полу лежал мелкий мусор и пыль. В углу лежала груда тряпок и обрывков ткани. Слева от уродливого трона стоял комод с разбитым зеркалом, справа находилась оконная створка. Перед ним находился телеэкран, который излучал свет цвета аквамарина. Он не слушал трансляцию и давно уже не пытался вслушиваться в то, что говорит хронический идиот на другом конце кабеля. Он встал, подошел к оконной створке, открыл её и начал слушать. Где-то в конце C-образного туннеля было слышно звяканье и бряканье отряда жандармов и их гудящий барабанный стук. Под единственным жёлтым фонарем лежало тело. Он бросил взгляд на окна противоположных комнатушек. В одном из окон на него смотрело бледное лицо. Увидев, что его обнаружили, бледное лицо скрылось за черной шторкой. Он продолжил бы смотреть, но заметил, что тени над его окном сгущаются. Он услышал приближение шороха и во тьме увидел, как тонкие острые лапки медленно перебираются друг за другом в сторону светлого окошка. Зная о том, что бывает с теми, кто не ничего не предпринимает, он закрыл окно. Он знал, что пропажу таких не сразу замечают, а когда замечают, в блоке начинаются проблемы с дезинфекцией. Он не хотел заканчивать так же, по крайней мере, сейчас. Он закрыл окно. Забвение снова сменилось унынием. Он встал перед телеэкраном. Образы сменяли друг друга, и, глядя на это, в его голове возникали образы от которых он хотел всегда уйти. Начав слушать, он осознал, что все это время в комнате был не только он; где-то далеко, человек с тяжелым монотонным голосом, который моментами превращался в издевательский писк, вёл свой рассказ:

« — Я собираюсь надеть штаны, — сказал мужчина своей собаке. Собака наклонила голову, любопытно обнюхивая штаны.

— Вот как работают штаны, — продолжил мужчина.

— Штаны, — ответила собака, схватив штаны зубами она убежала.

— Вот так, — сказал мужчина.

— Но у меня нет собаки. »

С этой фразой лицо человека преобразилось в бесформенную массу бурого цвета. Правый глаз стал черной впадиной, левый сполз туда, где должна быть щека.

«Он выглянул через дыру в стене которой раньше не было, в совершенную черноту, пустоту, бесконечное вечное ничто. Он попытался найти там свои штаны где-то, потому что это была хорошая пара штанов, но чернота только улыбалась ему.

— Ну, как-то так, — сказал мужчина в пустоту.

— Так начался его день. »

На этом трансляция закончилась. Телеэкран выключился, погрузив комнату в полумрак. Он подошёл к комоду, вытащил стеклянный бутыль, наполненный прозрачной жидкостью, гранёный стакан и склянку с желтоватыми таблетками. На дне оставалось четыре таблетки. Он налил алкоголь в стакан, открыл склянку и закинул себе две таблетки в рот. Выпив, он почти поморщился, но тут же остановился, привыкнув к вкусу — маслянистому и крепкому. Он бросил взгляд под ноги, где лежал плакат жандармерии. Верхняя надпись на красном фоне гласила: "Правым шагом." Под ней были изображены шагающие в ряд три жандарма с задорным видом. Под ними находилась другая надпись: "Верным ударом." Он шмыгнул носом, и не успел даже вытереть его, как в дверь постучали. Поставив стакан на комод, он развернулся и пошёл к двери. Взяв с гвоздя пальто и накинув его, он отпер дверь, сняв два железных крючка, и открыл её.

Так начался и его день.