Без срока давности

        Первым шагом оккупантов на захваченной территории стало введение ограничений гражданских свобод местного населения. Было объявлено чрезвычайное положение. Все население подлежало обязательному учету.

       Захватчики создали систему тюрем и концентрационных лагерей, где без суда и определения срока заключения находились сотни тысяч людей. Наиболее крупными среди них были Освенцим, Бухенвальд, Дахау, Майданек, Маутхаузен, Заксенхаузен, Тростенец, Треблинка.

       Война давно закончилась и с каждым днем людей, прошедших и переживших ее остается все меньше и меньше, поэтому особенно важно не забывать  и ценить то, что наша жизнь и наше мирное существование - это их заслуга.

      В каждой семье, в каждом доме есть своя семейная реликвия. Реликвии - это предметы, особо чтимые и хранимые как память о прошлом. Семейные реликвии ценны вдвойне. Они помогают понять, что жизнь человека бесконечна, если о ней помнят потомки, позволяют прикоснуться к истории семьи и почувствовать, что она нам близка, что она затрагивает и нашу жизнь,  влияет на всё происходящее сегодня. В семье Загорских-Закариных – это память об отце, дедушке и прадедушке Загорском Евгении Петровиче.

         Цель исследования: на основе семейных реликвий восстановить и сохранить историческую память.

         Задачи исследования:

- всесторонне изучить предмет исследования;

- определить связь предмета исследования с  личностями и событиями.

     Объект исследования – политика фашистской Германии на территории оккупированных стран.

     Предметом исследования является открытка, присланная из концентрационного лагеря Майданек (Приложение 1).

     При написании работы применялись следующие методы исследования: метод исторического анализа и синтеза, историко-сравнительный метод.

     В исследовательской работе использованы материалы из семейного архива Загорских, воспоминания Загорского Степана Евгеньевича, фонды музея истории Волковыщины Государственного учреждения образования «Средняя школа № 7 г. Волковыска», электронные ресурсы.

Глава 1. Встреча с внучкой Загорского Евгения Петровича 

     В ходе исследовательской деятельности мы узнали, что дедушка учителя нашей школы Закариной Татьяны Степановны был узником концентрационного лагеря Майданек. В семейном архиве Загорских хранятся открытки, присланные Евгением Петровичем из концлагеря, а также документы и фотографии. Во время встречи с Татьяной Степановной мы узнали много интересных фактов из биографии Евгения Петровича Загорского.

     Евгений Петрович родился в 1904 году в деревне Дрогичаны Волковысского уезда Гродненской губернии в семье лесника Петра Игнатьевича Загорского. В 1915 году Евгений окончил двухкомплектное народное училище в родной деревне, о чем свидетельствует документ из семейного архива (Приложение 2).

     В 1914 году началась Первая мировая война.  Волковысский уезд оказался в самом центре событий, связанных с военными мероприятиями российских властей и отступлением российских войск летом – осенью 1915 года. С конца 1915 года территория Волковысского уезда, как и вся Гродненская губерния, оказалась под оккупацией кайзеровских войск. Все жители деревень Дрогичаны, Романовка и Жорновка были эвакуированы на восток Российской империи, то есть стали беженцами.  Петр  Игнатьевич с женой Анной и тремя детьми Устиньей, Иваном и Евгением вынужден был покинуть уже обжитое место. Семья оказалась в городе Колпино недалеко от Петрограда, где пробыла до 1922 года.

     Из воспоминаний Загорского Степана Евгеньевича: «В Колпино отец продолжал учиться,  окончил  шесть классов. Одновременно он учился на столяра-краснодеревщика и плотника.  Вернувшись с семьей  на родину, отец уже вполне мог зарабатывать себе на жизнь, столярничая и плотничая» [2].

     Во время пребывания в Колпино Евгений успел вступить в ряды РСМ (примерно в 1919 году) и, естественно, впитал в себя революционных дух того времени.

     В 1921 году Россия подписала с Польшей Рижский договор, по которому Западная Беларусь отошла к Польше. Беженцам предложили выехать на родину. В 1922 году семья Петра Игнатьевича возвращается в Дрогичаны. Деревня была почти полностью разрушена. Вначале жили в землянке и заготавлиали лес на строительство дома. Лес был панский, поэтому от зари до зари работали на панских полях, чтобы как-то рассчитаться. «Вернувшись на родину, отец вместе с другими молодыми людьми начал борьбу с режимом Пилсудского. Они организовывал маёвки, вывешивал на революционные  праздники красные флаги. Что только ни делала дифензива: били резиновыми дубинками по подошвам ног (одно лето отец даже вынужден был ходить в валенках), сажали накануне революционных праздников на несколько дней в каталажку, однако молодые люди оставались верны своим идеалам» [2].

     В 1925 году Волковысской призывной комиссией Евгений Петрович был признан годным к строевой службе и зачислен в 76 пехотный полк в Гродно ефрейтором (с 15 марта 1926 года по 1 октября 1927 года), о чем свидетельствует запись в военном билете и фотографии, которые также хранятся в семейном архиве (Приложение 3). Тогда же получил  удостоверение личности, где имелись даже отпечатки пальцев (Приложение 4).

     В 1933 году Евгений Петрович женился на Прасковье Степановне. Жили в любви и согласии. Особого достатка не было, но и не бедствовали: Евгения Петровича ценили как хорошего плотника. В 1937 году в семье появился сын Степан, а в 1940 – дочь Софья.

        После присоединения в 1939 году Западной Беларуси к БССР Евгений Петрович был избран депутатом сельского совета. До войны он обучался на курсовой базе Госстраха в городе Лиде и работал страховым агентом в Волковыске. Евгений Петрович часто ездил в служебные командировки. Начало войны застало его вне дома, в командировке в Шиловичском сельском совете. В семейном архиве Загорских сохранилось командировочное удостоверение, датированное 21 июня 1941 года (Приложение 5). Двое суток Евгений Петрович добирался до Дрогичан, так как Волковыск и шоссейные дороги  уже бомбили немцы.

     Начались дни оккупации. Поначалу при новом режиме не было особой жестокости; немцы оставили в деревне старосту (причем старостой остался человек, выбранный на эту должность еще до войны). Даже солдаты Красной Армии, вышедшие из окружения и отставшие от своих воинских частей, могли жить в деревне. Но все это длилось не долго. Когда «победное шествие немецкой армии» было остановлено, изменилась и жизнь. В 1942 году должны были арестовать всех бывших окруженцев, которые остались в деревне. Но староста, который знал о планах немцев, предупредил нужных людей  и они скрылись.

       В свое имение вернулась репрессированная в 1939 году помещица Вильковская. Она, а также житель деревни Дрогичаны Купрашевич Петр, написали донос немцам на Евгения Петровича. В марте 1942 года его и еще двоих мужчин из соседней деревни

 Романовка (Мелешкевича Фому и Колосовского Евгения) как бывших советских работников забрали немцы (Приложение 6).

        Какое-то время все трое находились в Волковыске в гестапо. Жена Евгения Петровича даже приходила и пыталась хоть что-то узнать о судьбе мужа, но тщетно. Единственное, что ей  сообщили, было неутешительно: всех отправили в концлагерь. Оставалось только ждать и надеяться. Прасковья Степановна теперь боялась за детей: ведь семьи арестованных угоняли на принудительные работы в Германию, разлучали родителей и детей. Но ей помог староста. Именно благодаря его заступничеству она с детьми осталась дома.

        А спустя некоторое время пришла и весточка от мужа. Он оказался в концлагере под Люблином, в Майданеке. Тогда это было лишь местом на карте, никому не известным и ни о чем не говорящим. А теперь.… Теперь Майданек – это синоним смерти… 

Глава 2. Концентрационный лагерь  Майданек 

        Майданек, второй по величине нацистский концентрационный лагерь в Европе, создан осенью 1941 года по приказу Генриха Гиммлера, во время его визита в Люблин. Лагерь был расположен в восточной части Люблина на площади в 270 га, и строился под руководством инженера, офицера СС Ганса Каммлера.Согласно генеральному проекту он был рассчитан на 250 тысяч заключенных. Этот план  реализовали лишь на 20 %. В середине декабря 1941 года были построены бараки для 20 тыс. военнопленных. В невыносимых условиях постройкой лагеря занимались около 2 тысяч советских военнопленных. С середины декабря к ним присоединились 150 евреев. В лагере началась эпидемия тифа, в результате чего в январе - феврале все заключённые-строители  умерли.В  начале 1942 года вместимость лагеря выросла в пять раз. Концлагерь был разделён на пять секций, одна из них была для женщин. Имелось множество различных зданий: 22 барака для заключённых, 2 административных барака, 227 заводских и производственных мастерских. У лагеря существовало 10 филиалов: Будзынь (под Красником), Грубешов, Люблин, Плашув (близ Кракова), Травники (под Вепшем) и другие. Заключенные лагеря занимались принудительным трудом на фабрике по производству обмундирования и на оружейном заводе «Штейер-Даймлер-Пух».Уничтожение людей проводилось с апреля 1942 года с использованием газа Циклон Б.  Майданек — один из двух лагерей смерти Третьего рейха, где использовался этот газ (второй – Освенцим). Крематорий был запущен в сентябре 1943 года (Приложение 7).

         «Когда с Майданека налетал ветер, жители Люблина запирали окна. Ветер приносил в город трупный запах. Нельзя было дышать. Нельзя было есть. Нельзя было жить.

        Ветер с Майданека приносил в город ужас. Из высокой трубы крематория в  лагере круглые сутки валил черный, смрадный дым. Дым относило ветром в город. Над люблинцами нависал тяжкий смрад мертвечины. К этому нельзя было привыкнуть.

        «Печами дьявола» звали поляки печи крематория на Майданеке и «фабрикой смерти» - лагерь.

 Трупный запах стоял над Люблином. Трупный запах висел над Польшей. Трупный запах подымался над всей замордованной гитлеровцами Европой.

«Дахау № 2» - так сначала называли фашисты концентрационный лагерь войск СС под Люблином. Потом они отбросили это название. И по своим размерам и по размаху «производства смерти» лагерь на Майданеке давно превзошел страшный лагерь в Дахау.

На двадцать пять  квадратных километров раскинулась эта фабрика смерти со своими агрегатами: полями заключения, межпольями, газовыми камерами, крематориями, рвами, где расстреливали, где вешали.

Лагерь расположен в двух километрах от Люблина, прямо у шоссе Люблин – Хелм. Его сторожевые вышки видны издалека. Его бараки – все одинаковые – выстроены в ряд с линейной точностью. На каждом – четкая надпись и номер. Все вместе они образуют « поле». Всего в лагере шесть полей, и каждое – особый мир, огражденный проволокой от другого мира. В центре каждого поля – аккуратная виселица для публичной казни. Все дорожки в лагере замощены. Трава подстрижена. Подле домов немецкой администрации – цветочные клумбы и кресла из необструганной березы для отдыха на лоне природы.

В лагере есть мастерские, склады, -  враги называли их магазинами, - водопровод, свет. Есть магазин, где хранился в банках «циклон» для газовых камер. На банках желтые наклейки: «специально для восточных областей» и «вскрывать только обученным лицам». Есть мастерская, где делают вешалки. На них – значок СС. Эти вешалки выдавались заключенным перед «газованием». Обреченный сам должен был повесить свое платье на свою вешалку.

На полях лагеря буйно цветет капуста. Пышная. На нее немыслимо смотреть. Ее нельзя есть. Она взращена на крови и пепле. Пепел сожженных в крематориях трупов разбрасывался гитлеровцами по своим полям. Пеплом человеческим удобрялись огороды.

Весь лагерь производит впечатление фабрики или большого пригородного хозяйства. Даже печи крематория кажутся, - если не слышать трупного запаха, - маленькими электропечами для сварки стали. Германская фирма, изготовившая эти печи, предполагала в дальнейшем усовершенствовать их: пристроить змеевик к печам для того, чтобы всегда иметь бесплатную горячую воду.

Да, это фабрика, - немыслимая, но реальная,  -  фабрика смерти. Комбинат смерти. Здесь все – от карантина до крематория – рассчитано на уничтожение людей. Рассчитано с циркулем и линейкой, начертано на кальке, проконсультировано с врачами и инженерами, словно речь шла о бойне для скота.

         Гитлеровцам не удалось при отступлении уничтожить лагерь. Они успели только сжечь здание крематория, но печи сохранились. Уцелел стол, на котором палачи раздевали и рубили жертвы. Сохранились полуобгоревшие скелеты в «складе трупов». Сохранился весь лагерь» (Из  периодической печати 1944 г.)  [1].

       По подсчетам исследователей, в лагере погибли от невыносимых условий существования и в газовых камерах не менее 350 тыс. евреев и представителей других национальностей. За один лишь день, 3 ноября 1943 года, в Майданеке убили 18400 евреев под громкую музыку, которая звучала из репродукторов.  Лагерь ликвидирован Красной армией 22 июля 1944 года.

Поскольку концлагерь находился в Польше, в зоне действия Красного Креста, то заключенным разрешено было отправлять домой весточки (правда, по одному образцу). Прасковья Степановна получила таких несколько. Последняя датирована февралем 1944 года.

На открытках были марки, но ни одна из них не сохранилась: все сорвал сын Евгения Петровича, Степан Евгеньевич, потому что на них был изображен Гитлер.

Из троих односельчан, которых одновременно забрали в гестапо, вернулся только один – Колосовский Евгений. Все, что известно о Загорском Евгении Петровиче, Прасковья Степановна узнала от него, единственного выжившего. С его слов, в концлагере односельчане были вместе, в одном секторе. Знал он и то, что ни Евгения Петровича, ни Мелешкевича нет в живых. А Колосовского, так как он был очень слаб и находился в так  называемом   «ревире» (что-то вроде санчасти), вместе со многими другими заключенными переправили дальше на запад. Он оказался в английской зоне, уже на территории Германии, где и был освобожден. Вернулся лишь в 1946 году после восстановления здоровья.

И именно тогда для Прасковьи Степановны не осталось никакой надежды…

         В 2002 году сын Евгения Петровича Загорский Степан Евгеньевич отправил запрос с целью узнать  о судьбе своего отца. В присланном ответе указанно, что Загорский Евгений Петрович на 31 марта 1944 года находился в концентрационном лагере Майданек (арестантский номер 672). 6 апреля 1944 года переведен в концентрационный лагерь Нацвейлер / группа Вессерлин (арестантский номер 11473), а 18 июля 1944 года – в Нацвейлер / группа Некаргартах-Хайльбронн.

        Нацвейлер-Штрутгоф  - нацистский концентрационный лагерь. Расположен в Вогезах поблизости от эльзасской деревни Нацвейлер, Франция, в 50 километрах к юго-востоку от Страсбурга. Представлял собой целую систему, включающую более 50

Лагерей, расположенных на границе между Францией и Германией (на территории Франции – Эльзас и Лотарингия, на территории Германии — Баден и Вюртемберг) и подчиненных главному лагерю. К концу 1944 года в главном лагере находилось около 7000 заключённых, в подчинённых лагерях — более 20000. Лагерь действовал в период с 21 мая 1941 года до начала сентября 1944 года, когда войска СС начали эвакуацию лагеря. Главный лагерь был освобождён 23 ноября 1944 года. Общее число заключённых в лагере Нацвейлер-Штрутгоф в трёхлетний период его работы достигало более 40000 человек, доставленных из разных стран (в основном, Польша, СССР, Голландия, Франция, Германия и Норвегия). Лагерь был специально создан для политических заключённых, арестованных в рамках операции «Ночь и туман». Заключенные  делились на 13 категорий: военнопленные, иностранные рабочие, евреи, цыгане, испанские республиканцы, немецкие дезертиры, французские священники и так  далее.

       В лагере имелись крематорий и газовые камеры, которые, однако, не использовались для массового уничтожения людей. Кроме того, здесь проводились опыты над людьми. Изнурительная работа, медицинские опыты, плохое питание и обращение привели к тому, что за время работы лагеря в нём умерло 25000 человек.

        Евгений Петрович умер 17 января 1945 года в 13.00, причина смерти: общая слабость организма.

Заключение 

Таким образом, проанализировав источники и литературу, мною сделаны следующие выводы:

- установленный на оккупированных немецкими войсками территориях «новый порядок» был направлен на ликвидацию советского строя, так как арестовывали прежде всего бывших советских работников;

- проявлением политика геноцида в годы Второй мировой войны явилось создание систем тюрем и концентрационных лагерей, где без суда и определения срока заключения находились сотни тысяч людей;

- одним из крупнейших концентрационных лагерей был Майданек. Поскольку концлагерь находился на территории Польши, в зоне действия Красного Креста, то заключенным разрешено было отправлять домой открытки.

Материалы данной работы могут быть использованы при проведении экскурсий в школьном музее, конференций «Судьба семьи в годы Великой Отечественной войны», во внеклассных мероприятиях, на уроках истории.