Негидальцы — один из самых малочисленных народов Хабаровского края. Охотники и рыболовы, поклонявшиеся силам природы, создававшие искусные предметы быта и одежды, негидальцы с каждым днем утрачивают самобытность, традиционные занятия и промыслы. Несмотря на это, до наших дней сохранились уникальные предметы материальной культуры, национальные традиции и верования исчезающего народа.
Самоназвание «негидальцы» переводится, как «береговой», прибрежный». Связано с местом расселения народа в бассейне реки Амгунь и ее притоках. Некоторые семьи именовали себя по фамилии рода, которых в среде негидальцев существовало 13, например, Нясихагил, Аюмкан. Существовали и другие варианты названий:
До конца XIX столетия негидальцы занимали обширные территории бассейна реки Амгунь и сопредельные области, включавшие:
Политика укрупнения, создания колхозов, насаждения оседлости, проводимая советской властью, привела к значительному сокращению зоны расселения негидальцев. Сегодня представители народности, преимущественно, расселены в Приамурье, в зонах нижнего течения реки Амгунь. Крупнейшая диаспора численностью 90 человек живет в селе Владимировка района им. Полины Осипенко Хабаровского края.
Общая численность с каждым годом все уменьшается, чему способствует ассимиляция с русскими и соседскими народами, переезд в крупные города, межнациональные браки, число которых составляет выше 90%. По данным переписи 2002 г., в России проживали 567 негидальцев, из них 505 в Хабаровском крае. В 2010 г. в России зафиксировано 522 представителя народности. По информации переписи 2001 г., на Украине проживали 52 негидальца.
Национальным языком выступает негидальский, включающий верховской и низовской диалекты, имеющие слабые различия. Язык наиболее близок к эвенкийскому, что связано с этногенезом и многовековым взаимодействием народов. Негидальский язык находится на грани исчезновения: согласно информации переписи 2002 г., им владели лишь 147 человек. В Хабаровском крае национальный язык знает лишь 9% населения, русский — 100%.
Исследователи полагают, что древними предками негидальцев была отделившаяся группа кочевых тунгусских охотников, перемещавшаяся по территории Забайкалья с эпохи раннего железа. Со временем группа эвенков достигла бассейнов рек Амур и Амгунь, вышла к Охотскому морю, где и осела. Удаленность территории обусловила естественную изоляцию, что совместно с влиянием соседских народов нивхов, нанайцев, ульчей позволило сформироваться самобытному негидальскому этносу.
Предположительно с позднего Средневековья начинаются контакты с китайскими и маньчжурскими купцами. Народы Приамурья за пушнину выменивали у них металлические предметы быта, оружие, украшения, ткани. Российские казаки достигли удаленных территорий лишь во второй половине XVII столетия. К семидесятым годам относятся первые упоминания негидальцев, роды которых частично включили в состав амгуньских тунгусов.
Активное освоение региона русскими, постройка зимовий, постоянных поселений начались во второй половине XX столетия. Связан наплыв мигрантов русского, корейского, эвенкийского происхождения был с обнаружением на Амгуни золота. В этот же период в Приамурье приходят российские купцы, потеснившие китайских торговцев.
С приходом советской власти традиционный уклад жизни негидальцев нарушился: мелкие поселения расформировывали и укрупняли, запрещали кочевание, преследовали шаманов, насаждали земледелие. Это привело к утрате сформированного веками образа жизни, религиозной культуры, пласта традиций и обрядов, связанных с промысловыми культами.
Негидальцев относят к европеоидам, представляющим байкальский антропологический тип. К особенностям внешности относят:
Традиционная верхняя одежда мужчин и женщин не отличалась, относилась к общеамурскому типу. Носили укороченные куртки из оленьих шкур и лосиных голов, обувь шили из камусов, в межсезонье — из легких непромокаемых рыбьих кож. Дополняли костюм меховыми чулками и короткими штанами, на руки надевали меховые варежки. Традиционная одежда — халат из ткани или рыбьей кожи на вате, богато декорированный геометрическим, спиральным орнаментом по подолу, пройме, рукавам, линии запаха. Праздничные халаты шили из покупного китайского шелка с мехом, вышивкой. Украшали наряды нагрудниками с металлическими бляшками и монетами, надевали высокие фартуки.
Традиционный орнамент — трилистник, напоминающий клевер, однако произошедший от растения вахта трилистная. Отваром из него лечили легочные болезни, особо почитали как хранителя: трилистник рос на границе болота и твердой земли, своим появлением предупреждая путников об опасности.
Негидальцы делились на две группы, сложившиеся согласно зонам расселения. В целом представляя единый этнос, группы отличались диалектами, преобладающими занятиями, образом жизни.
Путешественники, исследователи, этнографы отмечали необычайно хороший вкус и мастерство негидальцев, создававших изысканные изделия из бересты, кожи, меха, дерева. Женщины шили нагрудники, головные уборы, халаты из рыбьей кожи, шкур, покупных тканей, декорированные меховыми аппликациями, вышивкой из блестящего подшейного оленьего волоса или бисера, металлическими нашивками, монетами, бусами.
Мир негидальцы делили на 3 уровня:
Помимо Бохга, почитали духов трех главенствующих стихий:
Вблизи родовых селений находились мольбища: хвойные деревья, скалы, пещеры, где совершались бескровные жертвоприношения. На деревьях вырезали лица, перед ними ставили деревянных идолов, олицетворяющих духа. Перед охотой, рыбалкой, приготовлением пищи устраивали кормления огня, духов-хозяев. Каждый охотник имел с собой амулет: коготь, перо, кожу животного или птицы. Считалось, что в нем заключена душа животного, которое будет помогать человеку в тайге.
Роль посредника между духами и людьми осуществляли шаманы, проводившие религиозные обряды, дававшие предсказания, лечившие, участвовавшие в погребальных обрядах. Традиционные атрибуты шаманов — бубен с колотушкой, посох, набор статуэток, посвященных божествам. Костюм состоял из надетой поверх халата юбки, шлема с рогами, навешанных на пояс и рукава погремушек, бахромы.
Традиционные обряды связаны с промыслами, наиболее распространены праздники первой и последней тропы, медвежий праздник. Первые два устраивали в начале и в конце охотничьего сезона. Строили на караю селения небольшую юрту, рядом разводили костер. Шаман «договаривался» с духами тайги об удачной и безопасной охоте или благодарил за прошедший сезон, впадая в транс, имитируя движения и голоса животных, птиц. В обряде участвовали и мужчины, исполнявшие вокруг костра ритуальный танец.
Медвежий праздник проводился раз в 3-4 года или после добычи на охоте медведя. В первом случае медвежонка растил один из членов общины, во втором — убитого зверя с почестями приносили в селение. При разделывании туши важно было оставить в целостности кости: вместе с черепом их хоронили после торжества. В празднике участвовали все члены рода, соседние общины: исполняли ритуальные песни и танцы, сообща ели медвежье мясо, обязательно руками.
Жизнь негидальцев была подчинена целому ряду суеверий, правил, запретов, среди них: