Символдрама.ИНфо
Работа с «семьями с неродными родителями» и «сборными семьями»
Эрика Хорн
Вследствие увеличивающегося количества разводов растает число семей с неродными родителями, которые называются еще «сборными» семьями.
В эту новую форму семьи женщина часто приводит с собой детей, отец которых живет в другой семье. «Семьи с отчимом» являются самой распространенной формой «сборных» семей, так как после развода дети часто остаются с матерью.
Но и мужчина может привести своих детей, которые живут с ним, в новую семью, в то время как мать этих детей живет в другом месте, возможно тоже уже в новой семье. «Семьям с мачехами» часто приходится тяжелее, так как ожидания по отношению к матери более высокие, чем по отношению к отцу.
Для детей из «сборных» семей это означает, что они должны поделить новую роль на уровне братьев и сестер, отказаться от привилегий и преимуществ, взять на себя новую ответственность. В новые семьи дети приходят со своими разными историями и представлениями о семейной жизни.
Сегодня в Германии приблизительно каждый 6-й ребенок растет в «сборной» семье. Даже в сказках Золушка, Гензель и Гретель живут в семьях где вместо матери - мачеха.
Для детей из «сборных» семей это означает, что они должны приобрести новых братьев и сестер, отказаться от привилегий и преимуществ, взять на себя новую ответственность. В новые семьи дети приходят со своими разными историями и представлениями о семейной жизни.
Сводные братья и сестры, которые оказались во вновь образовавшихся семьях, не всегда могут стать друзьями, сначала они должны научиться вести себя друг с другом в новой семье, приспособиться друг к другу.
Например: Женщина, которая после развода с мужем осталась жить со своими двумя сыновьями Мартином и Андреасом в возрасте 9 и 6 лет, знакомится с мужчиной, который также живет сам со своей 8-летней дочерью. Они решают объединиться в одну семью. Женщина со своими двумя сыновьями переезжает к мужчине в 3-комнатную квартиру. И вот возникают две из наиболее распространенных конфликтных ситуаций:
Трое детей должны поделить между собой детскую комнату, в которой София до этого времени жила одна, чему она сильно сопротивляется. София видит свою мать один раз в неделю в определенное время, в то время как отец Мартина и Андреаса встречается нерегулярно со своими сыновьями.
Влияет на детей и через детей на вновь созданную семью часто тот из родителей, который живое отдельно, вместе с дедушкой и бабушкой. Дедушка и бабушка, родители новых партнеров повелели себя в приведенной выше ситуации по-разному: родители, брат и сестра женщины полностью признали Софию и чудесно принимают ее в своей семье. Родители же мужчины в противоположность делают попытку игнорировать Мартина и Андреаса.
Конечно, в новой семье бывают еще и конфликты между парой, которые возникают в отношениях друг с другом и без приведенных в семью детей. Но конфликты в семьях с неродным отцом или матерью возникают несравненно чаще, чем в обычных семьях.
Консультируя такую пару, сначала нужно выяснить во время разговора, что их объединяет и что они, не смотря на все проблемы, сумели хорошо преодолеть до этого времени. Это важно потому, что пары часто обращают внимание лишь на проблемы, не замечая положительных моментов. Благодаря признанию извне, в этом случае благодаря терапевту, им становится легче понять свои сильные стороны.
Есть и другая возможность, в процессе консультации разработать детальные решения для конкретных проблем, которые бы немного ослабили общую напряженную ситуацию.
В случае с Софией, Мартином и Андреасом каждый из детей получил в общей детской комнате, четко отмежеванную от других собственную территорию, а Мартину разрешили вечером еще 20 минут почитать книжку в гостиной, так как он самый старший из всех детей и потому, что свет, когда он читает, может мешать другим.
Желательно, чтобы дети из семей, где есть неродные родители, прошли курс психологической помощи, так как одной из проблемных сфер новой семьи может быть отсутствие одного из родных родителей.
Дети часто ощущают свою принадлежность двум семьям. В таком случае необходимо найти пути, чтобы подчеркнуть границы новых семей с неродными родителями, не повреждая отношения с существующими за пределами этой семьи родными родителями.
Важно, чтобы все, кого это касается, знали: им нужно много терпения, не только относительно других, но и по отношению к самому себе. Терпение всегда вознаграждается.
Каждая семья проходит в своей истории развития фазы, которые изменяют структуру системы таким образом, что становится необходимой переориентация. Переход из одной фазы в другую наблюдается как в «нормальных семьях», так и в семьях с неродными родителями и переживается семьей, как кризис.
Это может быть, например, рождение ребенка или оставление дома молодежью, а также приход и уход детей.
Например, в молодой семье (мать самая психотерапевт) родился третий ребенок, когда двум другим детям было 7 и 10 лет. Когда младшему ребенку исполнилось 3 года, маты радостно подумала: «Ну, вот и пришел покой в нашу семью. Каждый нашел сейчас свое место». Это была так называемая «нормальная семья». В семьях с неродными родителями, братьями или сестрами, как установлено, нужно больше времени, часто даже до 5 лет, чтобы сдружиться.
Фазы развития семьи с неродными родителями
Семья с неродными родителями имеет дело не только с обычными переломными фазами, которые проходит каждая семья, но еще и с фазами, которые определенным образом и в определенной последовательности являются типичными лишь для нее, и преодоление которых имеет решающее влияние на то, как семья с неродными родителями станет единым новым целым.
Выделяют такие фазы:
1. Фаза расставания. Важной проблемой здесь есть печаль, т.к. необходимо расстаться друг с другом, а также расстаться с желанием жить в нормальной семье. Позиции и функции родителей должны определяться по-новому (родительские права, право на свидание, содержание). Родители остаются родителями, даже если они и не живут вместе: развод разрывает лишь саму пару. Не смотря на это, один из родителей должен отказаться от определенной меры влияния и контроля, а также от власти относительно воспитания своего ребенка;
2. Фаза жизни как частичная семья. Здесь в основном речь идет о том, чтобы признать неполноценность семейного союза и жить таким образом. Один из родителей, который воспитывает самостоятельно ребенка, должен взять на себя функцию отца и матери, понимать это и отстаивать. Важно, например, чтобы задачи не возлагались целиком на родных или на старших по возрасту детей, а чтобы лишь, в крайнем случае, направлялись к ним. Эта фаза часто приносит для одного из родителей, который сам занимается воспитанием ребенка, увеличение нагрузки. Очень важными тогда являются объекты для идентификации. Дети их ищут у соседей, у дяди или тетки, в школе и в церковных группах. По этой причине гибкие границы с внешним миром, а также и с тем из родителей, который больше не живет в семье, очень важны. Дети, которые воспитываются в семьях с одним родителем, часто более самостоятельны, чем дети того же возраста, которые воспитываются в «нормальных семьях». Это является их преимуществом.
3. Фаза учреждения новой семьи. Семьи с неродными родителями должны отказаться оттого, что было для них хорошо знакомо и обычно. Речь идет о том, чтобы не стараться быть «нормальной семьей», а быть другой семьей. Каждый должен найти свою новую позицию и новую сферу задач.
4. Члены семей с неродными родителями должны признать, что близость и дистанция между членами семьи могут быть разными. Близость родного отца/ матери к своим детям должна быть большей, чем у неродного/неродной. Отношениями в паре нельзя пренебрегать. Их нужно строить и беречь намного сознательнее. Терпимость друг к другу является очень важной для развития общего жизненного стиля.
Проблемные сферы
1. Нечеткость семейных границ. Из-за этого могут возникать многие проблемы. Это может быть связано с тем, что в семьях с неродными родителями очень часто возникают расхождения, кто именно принадлежит к семье. Женщина, например, рассматривает себя, своих детей и своего мужа, отчима детей как тех, кто принадлежит к семье. Дети ее мужа, которые приезжают к ним для нее лишь гости. А мужчина наоборот относит своих детей к семье, и если они приезжают, то для него лишь сейчас вся семья вместе. Или маленький мальчик считает всех: маму, отца, что живет отдельно, братьев и сестер и отчима одной семьей. В противоположность ему его старшая сестра относит к своей семье лишь ее родных родителей и братьев и сестер, но не отчима.
Тем людям, кого это никогда не касалось, эта «путаница» может показаться, возможно, неважной. Но у людей, кого это касается, часто возникают глубокие неприятные чувства, которые могут повлиять даже на самые простые отношения. Сам факт, что ты из такой сложной семьи с неродными родителями, отрицается как извне, так и внутри.
2. Мощная коалиция. Неродные родители часто имеют проблемы интегрирования в семью потому, что они стараются занять место родного отца/матери. Тем не менее, родные родители остаются все равно родителями своих детей, не смотря на развод.
Вхождение в такую семью в роли новой матери/отца может быть осложнено еще и по другой причине.
Часто один из детей незаметно переходит в позицию родного отца/матери, который ушел из семьи, и имеет с ним/ею довольно тесные отношения. Это бывает во многих исследованных нами семьях.
Почти в каждой семьи с неродными родителями носителем симптома является ребенок от первого брака одного из родителей. Лишь иногда это могут быть дети из новой семьи. Это дает возможность допустить, что дети - носители симптома стали коалиционными партнерами родного отца/матери. При создании семьи с неродными родителями они рассматривают свою позицию под угрозой и реагируют симптомами.
Например: 12-летний Йонас в своей родной семье был младшим ребенком и единственным мальчиком из 3-х детей. После развода родителей он жил со своим отцом и оставался единственным ребенком. Его обе старшие сестры жили с матерью. Йонас стал постоянным партнером своего отца, можно сказать даже более «приятелем», чем ребенком. После нового бракосочетания его отца с другой женщиной, которая имела 8-летнего сына, Йонас снова вернулся к роли ребенка, а женщина стала партнером отца. Йонас был старшим из детей. Потому, что он был старшим, его отец и мачеха ожидали от него большей ответственности и помощи по отношению к своему меньшему сводному брату. Это была роль совсем не такая, которую он играл раньше. Раньше ожидалось, чтобы его старшие сестры несли за него ответственность. Потом, когда он жил со своим отцом, он должен был сам проявлять заботу о себе. А после бракосочетания отца от него ожидалось, что он станет ответственным и заботливым братом.
Йонас стал вести себя из-за всех этих изменений в его жизни и нового положения часто очень агрессивно. Через мнимую потерю отца как приятеля на продолжительное время у него появились грусть и злость. Понятно, что родители вскоре начали считать его ворчливым и безответственным мальчиком.
3. Проблемы во взаимоотношениях с родным отцом/матерью, которые оставили семью. Для семьи с неродными родителями важную эмоциональную, а также правовую роль играет тот из родителей, который живет не в новой семье, а за пределами дома. Это может вызвать у нового партнера неуверенность в отношениях и чувство соперничества. Дети переживают конфликты, тогда когда один из родителей, который живет вне границ дома, не появляется или появляется очень редко. Тот факт, что он более не присутствует рядом, для ребенка или для молодого человека еще долго будет не понятным, и это место не может быть свободным для кого-то другого.
4. Проблемы с ролью и идентификацией у одного из неродных родителей. Мужчина или женщина, который/которая занимает в новой семье позицию неродного отца/матери, часто и сам/сама не знает, как ему/ей нужно вести себя. Единственная роль, которую знают неродные родители, и которую они уже раньше выполняли - роль родного отца или родной матери.
Эту роль большинство неродных родителей принимают бессознательно, это означает, что они устанавливают ежедневный ритм, определяют, когда дети должны приходить домой. Слишком поздно они замечают, что из-за этого начинается борьба за власть. Т.е., роль неродных родителей не заданная роль, она формируется в процессе обучения.
Четко понятным это становится также в правовой сфере: неродной отец/мать не имеют права на воспитание, это означает, что он/она не имеют права что-то решать за пасынка/падчерицу в важных вопросах и решениях, например, в делах школы, выбора профессии, врача, больницы и т.п.
Часто неродные дети говорят: «Ты не можешь мне ничего сказать!» или «Это тебя не касается». Такие высказывания обижают неродных родителей.
Названные здесь проблемы наиболее важные конфликтные зоны, на которые семьи с неродными родителями реагируют часто неудовольствием, подавленностью, ревностью, страхом перед соперничеством, виной и отказом.
Часто отчим ищет свое место в семьи в детской подсистеме, т.е., бегает с детьми, играется и веселится с ними и таким образом дает женщине ощутить, что ему нравятся ее дети, и он может с ними хорошо общаться. Но он держится в стороне, прежде всего в том, что касается детей: задача женщины воспитывать детей и организовывать домашнее хозяйство. Эта стратегия сначала кажется очень успешной, так как она притягивает детей на свою сторону и обеспечивает этим место отчиму в системе. Но если заглянуть вперед, то женщина ощущает себя покинутой на произвол судьбы: вместо партнера она, как ей кажется, приняла в семью еще одного ребенка.
Терапия и консультации семей с неродными родителями
Предпосылкой каждой терапии есть четкое знание особенностей ситуации в семье, если нет специфической информации о специфической семье, мы не можем по-настоящему что-то изменить.
Как терапевты мы должны иметь четкое представление о структурной характерной особенности и специфических задачах развития, которые семья с неродными родителями должна решить.
Семью с неродными родителями, которая сделала много усилий для того, чтобы функционировать как нормальная семья, мы просим обратить внимание на то, что она не является естественной семьей, а есть семьей с неродными родителями. Это другой тип семьи, и значит, нужны и другие роли, другие правила игры, другие формы отношений, чем те, которые мы знаем из нормальных обычных семей.
Семья с неродными родителями не является особой семьей, она является другой семьей. Это название вызывает удивление, часто даже сопротивление, но, в конце концов, содействует большому облегчению и высвобождает творчество и фантазию, для развития неизвестных до этого времени правил и отношений.
Если, например, мачеха до этого времени брала на себя ответственность за воспитание детей своего мужа, то терапевт вводит правило, чтобы родной отец сам взял на себя ответственность за их воспитание. Жена может в этом поддерживать, однако конкретное выполнение функции принадлежит ему, например, ответственность за выполнение домашних задач, принятие решения, в котором часу ребенок должен идти в кровать, до которого времени смотреть телевизор и т.п.
Если семья возьмет себе это за правило, то таким образом вводится процесс, в котором строятся новые модели отношений между мачехой и неродными детьми, и между отцом и его детьми. Система начинает изменяться, в ней появляются новые модели поведения.
Поскольку не хватает имеющихся ролевых картин и переданных из поколения в поколение примеров отношений, то привлекается творчество семьи, чтобы развить их собственные модели. При этом также важно, чтобы терапевт знал свои примеры функционирования такой семьи и постоянно старался незаметно приблизить семью к норме.
Погашение фантазий
Распад первичной, центровой семьи, может запомниться каждому члену семьи по-разному. Часто отец/мать некогда не говорят с детьми открыто, почему они развелись. И у всех возникают фантазии, что же произошло на самом деле. Такие фантазии могут привести к идеализации ребенком отсутствующего отца, к путанице в чувствах относительно того из родителей, кто остался в семьи и оставить у детей открытым вопрос: не могло бы это быть именно их виной. Иногда дети фантазируют, что «недостаточно хорошо вели себя», и что такое также может случиться в их новой семье.
Почти каждая семейная проблема сопровождается фантазиями. Важно тогда открыть факты, чтобы можно было их реально оценить, обсудить и по-новому отнестись к ним.
Чувства печали, агрессии и вины часто препятствуют открытым отношениям родных родителей со своими детьми. У детей есть вопросы к своим родителей. Если об этом не говорят, то усложняется общение детей и родителей.
Семейная терапия работает с семейной системой, хотя может также содержать индивидуальную терапию, или терапию с семейной подгруппой.
Присутствие всех членов семьи облегчает прямую коммуникацию между всеми, препятствует косвенной коммуникации. У детей намного реже возникает чувство, что за их спиной могут происходить какие-то вещи. Встреча вместе гарантирует создание безопасного места для обучения, попыток, экспериментов, введение новых идей и способа поведения с помощью терапевта.
Проблемы, которые называются семьей в начале терапии, часто бывают нечеткими и «ориентированными на болезнь». Родители говорят: «мы должны лучше относиться друг к другу», «у нас лишь скандалы» или «дети не уважают меня как мачеху/отчима» и т.п.
Нужно четкое определение от каждого члена семьи: как он видит эту проблему, какие его собственные нужды и что он хочет изменить. Если нужды не четкие, то и цели будут неясные и некорректные.
Как для терапевта, так и для семьи, одинаково важно видеть, приемлемые аспекты разных семейных систем в семье с неродными родителями. Например, как празднуются праздника или, какую важную функцию имеют особые дни, такие как дни рождения, как проявляются чувства, как принято обнаруживать агрессию, в какой форме проходит воспитание и т.п.
Важно прояснить коммуникативные особенности семьи с неродными родителями, а именно, выяснить вербальные и невербальные особенности разных членов семьи, подходят ли они друг другу. Если кто-то говорит, что ощущает агрессию, то выглядит ли он агрессивно? Если кто-то говорит, что охотно проявляет заботу о других членах семьи, то, как он это показывает?
Может случиться, что семья не появится на дальнейшие встречи с терапевтом, если он не согласится на обследование какого-то ребенка. Часто проводится обследование ребенка, когда и родителям рекомендованная семейная терапия. Это происходит потому, что некоторые родители боятся идти на терапию и требуют установления «идентифицированных пациентов», чтобы отвлечь от себя внимание. Может произойти и так, что ребенок ведет себя настолько деструктивно, что родители не могут больше воспринимать его функцию (идентифицированного пациента) как ведущую силу в семейной системе.
Аня, 15-летняя девочка стала идентифицированным пациентом из-за своей неуспеваемость в школе и пренебрежением к авторитету учителей. Ее отношение к мачехе было очень конфликтным. Взаимная ненависть была настолько большой, что все в семье уже мечтали избавиться от этого ребенка. Ей не было 5 лет, когда ее родная мать внезапно исчезла из дома. Печаль, которую Аня не показывала, была очевидной. Ее ненависть по отношению к мачехе прибавляла огня к этому конфликту и оказывала содействие тому, чтобы развести родителей. Отец защищал свою дочь и не мог развивать любовь к новой жене, которую Аня не хотела воспринимать. После встречи с терапевтом стало очевидным, что необходима дальнейшая работа в подгруппах. Аню пригласили вместе с ее старшей сестрой. Обе сестры вместе смогли признать причины агрессии Ани и недостаточное уважение к мачехе.
Потом пригласили родителей. Они работали над своими взаимными нуждами и над усилением своих позиций в роли руководителей семьей. Мачеха работала над своим собственным чувством неуверенности.
Благодаря такой работе был заложен фундамент для дальнейшей успешной работы на общих встречах. У всех членов семьи состоялись определенные изменения:
мачеха стала чувствовать себя увереннее и смогла относиться к Ане более сердечно;
Аня перестала бунтовать в школе;
отец стал лучше относиться к своей жене.
Этот пример демонстрирует, какой важной может быть работа с подгруппами. Этот концепт - работа с подгруппами - помогает индивидуальному росту и самоутверждению каждого отдельного члена семьи и приносит пользу «сборной семье».
[1] Доклад Эрики Хорн во Львове, август 2007 г. Vortrag Erika Horn in Lwow im August 2007. Arbeit mit Stieffamilien und Patchworkfamilien.
Я.Л. Обухов Козаровицкий : Детская агрессивность и проблема анального характера в концепции А.Фрейд
Обухов Яков Леонидович - психолог, доцент Института Кататимно-имагинативной психотерапии (Германия), автор книги: «Символдрама : Кататимно-имагинативная психотерапия детей и подростков» и более 30 публикаций в отечественных и зарубежных психологических, медицинских и психотерапевтических изданиях.
Перевел на русский язык книгу Анны Фрейд «Норма и патология в детстве».
Анна Фрейд
Анна Фрейд (3.12.1895, Вена - 8.11.1982, Лондон) - основоположница детского психоанализа, дочь и последовательница Зигмунда Фрейда, почетный доктор многих университетов Европы и Америки, секретарь (1926), генеральный секретарь (1944) и почетный президент (1973) Международного психоаналитического общества, секретарь Венского психоаналитического общества (1931). Получила педагогическое образование, в 1915- 1920 гг. работала учительницей, изучала психоанализ у своего отца. В 1923 г. начала собственную психоаналитическую практику. С 1924 г. работала в Венском психоаналитическом институте (впоследствии вплоть до 1938 г. - его директор), выступала с лекциями для педагогов и воспитательниц детских садов. В работах "Введение в технику детского психоанализа" (1927, русск, пер. Одесса, 1927, переизд. М., 1991), "Введение в психоанализ для педагогов" (1930) подводит первые итоги практической психоаналитической работы с детьми, исследует взаимоотношения между детским и взрослым анализом, рассматривает специфическую технику детского анализа (отказ от свободных ассоциаций, анализ сопротивления, специфическая роль переноса в детском анализе, игра как диагностический материал), а также выступает против упрощенного понимания психоанализа Мелани Клайн, которая однозначно переводила детские игры на язык прегенитальной сексуальности. В 1936 г. выходит основной теоретический труд "Психология "Я" и защитные механизмы" (русск, пер. М- "Педагогика-Пресс", 1993), в котором А. Фрейд выступает против мнения, что психоанализ занимается исключительно бессознательным ("ОНО" в терминологии А. Фрейд). Объектом анализа становится развитие "Я" как центра сознания. В отдельности анализируются механизмы защиты "Я" (вытеснение, реактивные образования, проекции и перенесения, сублимация, идентификация с нападающим, отрицание и отречение, расщепление "Я", регрессии, фиксации и др.). В 1937 г. А. Фрейд возглавила основанные на пожертвования Эдит Джексон детские ясли "Jacson Nurseries". После захвата Австрии фашистской Германией (1938) эмигрировала с родителями в Великобританию. В 1940- 1945 гг. работала в созданных ею военных детских яслях в Хэмпстеде (близ Лондона) "Hampsted War Nurseries", приютивших более 80 детей в возрасте от нескольких недель до шести лет и старше. На богатом экспериментальном материале А. Фрейд изучала влияние разлучения ребенка с матерью, реакцию детей на совместную жизнь, когда отношения со старшими товарищами заменяют отношения с родителями, Эдипов комплекс при отсутствии эдипальных объектов, особенно отца. После войны она обращается к психоаналитическому изучению жертв концентрационных лагерей. В 1947 г. А. Фрейд открывает в Хэмпстеде курсы для детских психоаналитиков, ставшие важнейшим европейским психоаналитическим центром. С 1952 г. она - директор Клиники детской терапии в Хэмпстеде. В 1965 г. выходит итоговая книга "Норма и патология в детстве", в которой А. Фрейд обобщает результаты многолетних экспериментальных и теоретических исследований детского развития.
Являясь продолжателем идей отца, А. Фрейд дополнила психоаналитическое учение концепцией целостности психической системы с "Я" в качестве ее центра. В изучении о психических структурах личности она прослеживает становление "ОНО", "Я" и "СВЕРХ-Я" ребенка, изучает соотношение их влияния на психику. Главной заслугой А. Фрейд в этой области является выделение так называемых генетических линий развития. Выявление достигнутого уровня развития по каждой линии, а также учет гармонии между всеми линиями развития позволяет проводить диагностику и давать рекомендации при решении практических вопросов.
Возникающие в раннем детстве агрессивные действия ребенка (кусание, щипание, плевание, толкание, удары, приступы ярости, взрывы гнева и бешенства, а также самоистязания, например, удары "головой об стену"), неожиданные проявления внезапного упрямства и навязчивости привлекали внимание многих исследователей детского развития. Концепция Анны Фрейд - один из возможных подходов в решении этой проблемы. На богатейшем клиническом материале она конкретизировала основные положения классического психоанализа о детском развитии, обогатив их психоаналитическим учением о сознании или, в терминологии А. Фрейд, о психологическом "Я" ребенка.
Следуя предложенному 3. Фрейдом разделению личности на ее составные части - "Я", "ОНО", и "СВЕРХ-Я", А. Фрейд прослеживает развитие этих составляющих личности в детстве.
Развитие "ОНО", или инстинктивной, врожденной и бессознательной психической составляющей, разделяется ею на сексуальное развитие энергии либидо и на развитие агрессивности. Развитие сексуального инстинкта, по А. Фрейд, определяется последовательностью так называемых либидонозных фаз - оральная стадия, соответствующая грудному вскармливанию; анально-садистическая стадия, соответствующая приучению к опрятности; фаллическая стадия, соответствующая появлению Эдипова и кастрационного комплексов; латентная стадия, соответствующая изживанию предшествующих комплексов и переносу энергии либидо на внешние несексуальные цели; предпубертатная стадия, когда вновь всплывает оральная, анальная и фаллическая сексуальность; пубертатная стадия постепенного сексуального заполнения генитальных зон и сексуальных объектов противоположного пола вне семьи; генитальная стадия как завершение этого процесса и переход к половой зрелости.
А. Фрейд считает, что агрессивность взаимосвязана с сексуальностью. Поэтому проявления агрессивного инстинкта последовательно подчинены либидному развитию: кусание, плевание, желание все "присвоить" себе как оральная агрессивность (поэтому эту стадию называют иногда каннибалическая); мучение, разрушение, жестокость как проявления так называемого анального садизма; властолюбие, хвастовство, зазнайство, утрирование мужского агрессивного поведения на фаллической стадии; на латентной стадии агрессивность также отступает на задний план; с наступлением предпубертатной и пубертатной стадий вновь появляются диссоциальные начала (такие как нарушения общественных норм и правил).
Однако А. Фрейд не удовлетворяется этим односторонним по своей сути способом рассмотрения. Для нее недостаточно отдельно анализировать развитие "Я" и "ОНО". В дополнение к исходному психоаналитическому подходу А. Фрейд выделяет особые линии развития разных сторон поведения ребенка, при помощи которых она пытается дать целостную картину развития личности. Такие линии она строит для самых разных областей психической жизни. Это и кормление и питание, где сменяется ряд стадий, начиная со стадии грудного вскармливания и до разумных привычек питания взрослого; это и линия отношения к объекту - от инфантильной зависимости ребенка до половой жизни взрослого; это и линия развития от развлечения на собственном теле к переходному объекту, к игрушке, которая далее ведет к появлению начал работоспособности и т. п.
Одна из основных линий развития - воспитание опрятности, состоящее из четырех ступеней. Первая ступень соответствует периоду полной непроизвольности опорожнения мочевого пузыря и кишечника. Длительность этой ступени зависит от внешних для ребенка причин - от обычаев, привычек и предписаний, которые влияют на действия матери. В некоторых странах и социальных слоях воспитания опрятности начинается через несколько дней после рождения (удерживание младенца по типу выработки условного рефлекса). В других культурах такое воспитание откладывается до второго или третьего года жизни, когда ребенок начинает овладевать своим Я.
Вторая ступень в противоположность первой зависит от внутренних процессов созревания. С переходом от оральной стадии к анальной увеличивается "либидное заполнение" тела. Содержимое желудка в это время высоко ценится ребенком и "отдается" только "ради матери" - в качестве подарка для нее. В то же время опорожнение желудка служит средством выражения досады и разочарования по отношению к матери. Ребенок сопротивляется против любого вмешательства в ставшие для него такими важными процессы дефекации и мочеиспускания. Для анально-садистической стадии характерны нормальная эмоциональная амбивалентность при заполнении посредством либидо и агрессивности собственных частей тела и продуктов выделения, а также двойственная эмоциональная установка к матери, выражающаяся в смене любви и ненависти.
В это время ребенок проявляет любопытство к своему телу, радуется игре с водой, песком и пластилином, испытывает удовольствие от переполнения и опорожнения сосудов. Этому сопутствуют агрессивные явления - желание овладения, заполнения, разрушения и т. п.
Развитие личности ребенка зависит от позиции матери или няни. Если им удается выполнять важную роль посредника между стремлением к грязи у ребенка и требованиями чистоты со стороны взрослых, а также постепенно и снисходительно способствовать развитию у ребенка овладения его собственными сжимающими мышцами (сфинктером), то это благоприятно скажется на воспитании опрятности. Если же у некоторых матерей собственные вытеснения анальных стремлений и появившиеся в результате этого реактивные образования, отвращение, опрятность и аккуратность делают такое поведение невозможным, то воспитание опрятности сталкивается с неожиданными трудностями. Мать со всей строгостью настаивает на своих требованиях опорожнения в определенное время и в определенном месте, а ребенок со своей стороны защищает также упорно и бескомпромиссно свое право на самоопределение в вопросах временил места дефекации и мочеиспускания. Эта борьба приводит к отрицательным последствиям для отношений между матерью и ребенком и для характера ребенка. И как результат появляются такие нежелательные черты, как упрямство, закостенелость реактивных образований, невязчиво-невротические склонности.
На третьей ступени ребенок перенимает отношение взрослых к опрятности, идентифицирует себя с ней и делает ее своей собственной. Овладение процессами опорожнения становится, таким образом, простейшим "СВЕРХ-Я". По механизму реактивного образования появляется отвращение возвращения вытесненного. С регулярностью опорожнения желудка "Я" приобретает такие свойства, как пунктуальность, добросовестность, надежность. Высокая оценка собственного тела и его выделений сдвигается на другие области и интересы, такие, например, как собирание и накопление. Там, где эти преобразования проходят постепенно и без шоковых переживаний, они становятся источником значительного самообладания, которое придает характеру желательную твердость.
С другой стороны, контроль над анальными процессами на третьей ступени зависит также от качества и стабильности отношений с объектами внешнего мира. Например, у себя дома ребенок уже может использовать горшок или уборную, но при разочаровании матерью, разделении с ней вновь могут возникнуть неожиданные случаи несвоевременной дефекации и мочеиспускания или агрессивное использование процесса опорожнения.
Лишь на четвертой ступени овладение сфинктерами достигает своей окончательной формы и надежности. После изживания Эдипова комплекса рассматриваемые установки становятся независимыми от объективного мира и отношения к нему. Они достигают уровня нейтрализованных, автономных содержаний "Я" и "СВЕРХ-Я".
Как мы видим, к явлению детской агрессивности А. Фрейд подходит с традиционных для классического психоанализа позиций. Агрессивность, с ее точки зрения, - это врожденный инстинкт, неразрывно связанный с сексуальностью. Агрессивность и либидо могут смешиваться и переходить друг в друга. А. Фрейд считает агрессивность нормальным явлением, которое обязательно присутствует в психической жизни каждого ребенка. Иногда агрессивность внешне может не проявляться, но вытесненная в бессознательное она косвенным образом влияет на поведение ребенка. Там, где родители считают свою маленькую девочку "славной, нежной, послушной и скромной", аналитику не хватает соответствующих детству побуждений агрессии, жадности, упрямства. В тех случаях, когда родители убеждены, что ребенок любит всех младших братьев и сестер, аналитик ищет вытесненные зависть и ревность, которые должны в норме существовать. Агрессивные желания могут переходить в свою противоположность, превращаясь в реактивные образования. Например, если маленький мальчик впадает в состояние страха "всякий раз, когда родители вечером или в плохую погоду уходят из дома", за этим может скрываться вытесненное желание их смерти. То же самое справедливо для ребенка, который прислушивается к дыханию спящего брата или сестры, чтобы убедиться, "что он живой". Жалость может быть результатом длительного действия защитного механизма, направленного против жесткости.
А. Фрейд описывает различные формы детской агрессивности. Так, для самых маленьких детей характерны каннибалические желания, стремления все засунуть в рот, присвоить себе. С началом прорезания зубов ребенок начинает кусаться. В этом возрасте это означает не больше, чем моторно-аффективный процесс "отвода" инстинктивных возбуждений, для которых нет никакого другого выхода. Подобные проявления агрессивности исчезают сами собой, как только "Я" ребенка достаточно созреет, чтобы открыть для инстинктивных процессов другие возможности отвода. Особое значение здесь принадлежит речи. Что же касается ранних каннибалических фантазий, то они исчезают еще раньше, чем "Я" приведет в движение свои защитные усилия, становясь жертвой первичного вытеснения.
Агрессивные действия младенца могут быть направлены и на него самого. Ребенок царапает и кусает сам себя. Обычно в первый месяц жизни происходит "поворот" агрессивности изнутри вовне. Этот шаг в развитии связан, с одной стороны, с выработкой защиты против боли, с другой - с "заполнением" тела ребенка нарциссическим либидо матери. Ребенок начинает ценить и беречь свое тело настолько, насколько его любит мать.
В начале жизни младенец еще не всегда может отчетливо различать внутреннее и внешнее. Он может жестоко обращаться с грудью, лицом, руками или волосами матери, как будто они его собственные части тела. Одновременно он ожидает от матери, что она чувствует его голод, его усталость, его потребности и чувство неудовольствия как свои собственные. Мир воспринимается ребенком в это время не на основе принципа реальности, а на основе переживания удовольствия и неудовольствия. Принцип удовольствия господствует в раннем детстве над всей психической жизнью ребенка. Взрослый мир должен, хочет он этого или нет, сдерживающе вмешиваться, чтобы предохранить самого ребенка и чтобы защитить других людей или вещи от его крайностей. Вследствие несогласованности между внутренним стремлением к удовольствию и внешним учетом реальности и ограничением очень многие дети этого возраста естественным образом непослушны и упрямы. Поэтому предварительным условием социализации индивида и служит переход от принципа удовольствия к принципу реальности.
А. Фрейд считает, что всплеск агрессивности наблюдается на анально-садистической стадии развития. Затем агрессивность сама спонтанно "связывается" и усмиряется посредством слияния с либидо, ограниченного смещения и сублимирования. Вмешательство воспитательных мероприятий в естественный отвод агрессивности может помешать этому процессу или опрокинуть его. Если ненависть или агрессия против внешнего мира не могут проявиться со всей полнотой, они направляются обратно на собственное тело ребенка и непосредственно доступные ему предметы: ребенок бьется "головой об стену", портит мебель, часто наблюдается самовредительство. В этом случае, как считает А. Фрейд, ребенку надо дать возможность вновь направить агрессивность на внешнюю цель. Ими могут стать старые ненужные вещи и игрушки.
На следующей, фаллическо-эдипальной стадии развития буйная агрессивность и утрирование мужского поведения могут быть следствием страха кастрации у мальчиков и пенисовой зависти у девочек. Приступ ярости может в действительности оказаться приступом страха, когда фобическим детям мешают осуществлять их защитные действия. Такие состояния могут быть ликвидированы двумя способами: либо путем восстановления фобической защиты (например, избегать вызывающие страх обстоятельства), либо путем аналитической работы (нахождение, толкование и разрешение причины страха).
В детстве любая форма агрессивности всегда может в определенном отношении усилиться и завладеть психикой ребенка. В некоторых случаях такое явление обусловлено конституционально-генетически. Например, у детей алкоголиков и маниакально-депрессивных больных на первом месте находятся оральные стремления; у детей навязчиво-невротических больных особую роль играют анальные тенденции, которые затем вторично еще усиливаются действиями родителей при воспитании опрятности.
В дискуссии о роли агрессивности в процессе социализации А. Фрейд опровергает мнение, что агрессивные тенденции лишь отрицательно влияют на социализацию индивида. По ее мнению, агрессивные стремления, если они вступают в нормальные взаимоотношения с либидо, скорее влияют на социализацию побуждающе, чем сдерживающе. Грудной ребенок нуждается в активных стремлениях, чтобы обеспечить обращение к внешнему миру и удержание в нем. Агрессия у него - лишь форма активности. У маленького ребенка агрессия усиливает желание стать большим, независимым и поставить себя на место родителей. Образование "СВЕРХ-Я" зависит от агрессии, поскольку направленные наружу агрессивные побуждения как бы отводятся от внешнего мира и переходят в распоряжение "СВЕРХ-Я".
Только там, где смешение между либидо и агрессивностью не происходит или где позднее происходит их расслоение, агрессивность в качестве чистой агрессивности и асоциальной тенденции становится угрозой социального поведения. Парадокс заключается в том, что причиной этого обычно бывает не агрессивный инстинкт, а нарушение развития либидо. Когда либидные отношения отстают в развитии или повреждаются в результате таких событий, как разочарование в объекте, разлучение с объектом, потеря объекта, они оказываются слишком слабыми, чтобы связывать множество агрессивных элементов. Опасным местом здесь становится анально-садистическая стадия, когда, с одной стороны, особенно сильна агрессивность, а с другой - либидные отношения ребенка к окружающему миру находятся под угрозой его амбивалентности, т. е. одновременного проявления любви и ненависти. В это время часто случается, что агрессивные побуждения не поддаются воздействию либидо и в качестве чистой деструкции направляются то против внешнего мира, то против самого себя. Такие дети становятся бесцеремонными, жадными, скандальными и недоброжелательными.
Богатый клинический материал и лонгитюдные исследования позволили А. Фрейд выделить особый анальный характер. В этом она следует классическому положению 3. Фрейда о том, "Что свойства характера - это конденсат или реактивные образования, определенные прегенитальными либидоформациями" ("Новая редакция лекций по введению в психоанализ", 1932) А. Фрейд выделяет следующие специфические свойства и наклонности анального характера: аккуратность, опрятность, экономность, нерешительность, накопительство. По происхождению они возникают из вытесненных побуждений анальной стадии. Разновидностью анального характера может быть так называемый уретральный характер, которому присуще тщеславие и импульсивное поведение.
В анальной стадии коренятся и другие черты характера. Например, отвращение к отдельным блюдам может быть следствием воспитания опрятности, когда возникшие реактивные образования сдвинулись с анальной на оральную область. Предпочтение питания без мяса (там, где вегетарианство не обусловлено взрослыми) соответствует, по А. Фрейд, вытеснению каннибалических и садистских фантазий. Предпочтение и отвращение к некоторым запахам также может сводиться к удовольствию, которое принадлежит анальной сфере. Переносы из анальной стадии определяют упрямство, скрытность и враждебность.
А. Фрейд предлагает следующую схему формирования анального характера. На вершине или перед спадом анально-садистической стадии развития либидо и агрессивности почти у всех детей наблюдаются склонности анального характера - любовь к порядку, опрятность, магическое мышление, навязчивые церемонии засыпания и др. Эти явления связаны с воспитанием опрятности. Инстинктивные желания, которые по А. Фрейд, проявляются как удовольствие от грязи, удовольствие от разрушения и моторного беспокойства, встречают противодействие со стороны матери или няни. Они вытесняются и превращаются в свою противоположность - в реактивные образования. Так появляется отвращение к грязи, любовь к порядку, аккуратность. Некоторые анальные склонности, как например, высокая оценка своего тела и его внутреннего содержания, смещаются с анальной сферы на другие области. Так возникают накопительство, бережливость, жадность. При закреплении в процессе воспитания опрятности требований опорожнения желудка в определенное время и в определенном месте возникают такие черты характера, как пунктуальность и обязательность. По этому же механизму усиливаются тенденции к повторению при навязчивых явлениях. От характера протекания воспитания опрятности зависят будущая активность индивида, его уверенность в себе. Ребенок сопротивляется ограничению и сдерживанию его удовольствий. Он становится упрямым и враждебным. Ребенок эмоционально амбивалентен, его либидо и агрессивность направлены на этой стадии на один и тот же объект. Собственные агрессивные желания ребенок проецирует на родителей, что увеличивает страх перед ними.
Очевидная патология этой возрастной ступени вновь исчезает, как только развитие инстинкта и "Я" продвигается к следующей, фаллически-эдипальной стадии. Однако если воспитание опрятности протекает особенно напряженно и тяжело, то анально-садистическая стадия требует больше психической энергии, образуются точки фиксации на этой фазе. В последующем развитии происходят регрессии именно к этим точкам фиксации. Все вместе образует анальный характер.
А. Фрейд считает, что некоторые патологические склонности и асоциальное поведение взрослых людей могут корениться в анальной стадии их развития. На это указывает анализ раннего детства этих людей. Однако на основании детских отклонений нельзя заранее делать однозначные прогнозы о взрослой жизни. Тем не менее, как бы задним числом А. Фрейд реконструирует из прошлого взрослых преступников или лиц с половыми извращениями случаи неблагоприятного протекания анально-садистической стадии.
У мужчин, переодевающихся в женскую одежду, наблюдалась пассивная феминистичность анальной фазы. Анализ гомосексуалистов также позволяет выделить у них специфические особенности раннего детского развития. Фиксации на агрессивно-садистической стороне анальной фазы способствуют развитию мальчика в сторону положительного Эдипова комплекса на оральной и анальной пассивности толкают в обратную сторону, а именно к отрицательному Эдипову комплексу и, возможно, к более поздней гомосексуальности. Фактор либидонизации ануса и генетически обусловленные пассивные стремления анальной фазы, которые наделяют телесный фон мальчиков феминистическими установками, способствуют гомосексуальности во взрослой жизни. Реактивные образования против анальности, в особенности отвращение к выделениям, преграждают впоследствии путь к явным гомосексуальным занятиям. А. Фрейд пишет, что относительно асоциального поведения известно: анальногенные тенденции иметь, держать, собирать, копить впоследствии могут стать одной из психологических причин воровства.
А. Фрейд дает ряд практических советов по воспитанию опрятности, о борьбе с проявлениями детской агрессивности. Упрямство маленьких детей, коренящееся в анально-садистической стадии, может уменьшить новшества в воспитании опрятности. По мнению А. Фрейд, приучать к опрятности следует в более позднем возрасте (во всяком случае - после года, лучше - после двух), более медленно, более терпимо. Свобода в проявлении агрессивности на этой стадии дает нескованную физическую и духовную активность в будущем. Для этого, по А. Фрейд, необходимо допускать проявления детской амбивалентности и разрешать детям проявлять враждебные чувства против братьев, сестер и родителей. Во время анального садизма необходим переходный объект, на который может быть полностью направлена эмоциональная амбивалентность ребенка. Возможные квазипатологические явления объясняются на этой стадии недостатком возможностей отвода агрессивных стремлений. Картина изменится с развитием функций "Я", таких как мышление, речь, игра, возможности сублимации. Там, где причиной увеличивающейся агрессивности и деструкции маленького ребенка может быть недостаток либидных отношений, помогает открытие новых возможностей для либидных связей с окружающим миром.
Однако при недостаточном внешнем контроле дети подвергают опасности себя и свое окружение. При отсутствии строгости и сдерживания инстинктивных желаний страдает моральная сторона детского развития. Необходим разумный компромисс между сдерживанием и свободой проявления агрессивности и анальных стремлений.
Отводу, сублимированию или непосредственному удовлетворению частных инстинктивных побуждений способствуют детские игрушки. Игровой материал, который служит наполнению дополна и опорожнению до дна, размыканию и замыканию, соединению одного с другим и т. д., символизирует, по А. Фрейд, отверстия в теле и их функции. Подвижные игрушки для толкания, волочения и более быстрого передвижения служат для повышения мышечного удовольствия. Строительные материалы, с помощью которых можно создавать различные строения, а потом опять их разрушать, приспособлены к амбивалентным стремлениям анально-садистической стадии и могут быть использованы как позитивно, так и негативно.
Для практического изучения детской агрессивности А. Фрейд предложены детально разработанные методики. Явления психической жизни, по мнению А. Фрейд, должны исследоваться в комплексе. В подобном плане изучения метапсихологической картинны развития ребенка есть разделы об инстинктивном развитии, развитии "Я" и "СВЕРХ-Я". Раздел об инстинктивном развитии в свою очередь делится на более мелкие подотделы о развитии либидо и о развитии агрессивности. Следует исследовать, какие формы проявления агрессии имеются в распоряжении ребенка: а) относительно ее количества в клинической картине; б) относительно формы и вида в соответствии с фазовым развитием со стороны либидо; в) относительно направленности на внешний мир или на самого себя. Специальный раздел посвящен точкам фиксации и регрессиям. Следует проверить, есть ли у ребенка точка фиксации на анально-садистической фазе развития, т. е. выделяются ли такие свойства, как опрятность, любовь к порядку, экономность, пунктуальность, нерешительность и скептицизм.
Агрессивность исследуется при помощи традиционных психоаналитических методов, а также посредством специфических техник детского анализа: анализ сновидений и дневных фантазий, перенос, наблюдение за игрой и рисованием ребенка и др. При этом отмечается ряд отличительных особенностей техники детского анализа. Ребенка нельзя заставить расслабиться и, отказавшись от какой-либо внутренней критики, говорить все, что приходит в голову на определенную тему. Таким образом, вместо свободных ассоциаций в детском психоанализе анализируются так называемые дневные фантазии ("сны наяву") и детские игры. Размышление вслух во взрослом анализе заменяется в работе с детьми анализом действий. В переносе ребенка ведущую роль играет Агрессия, точнее агрессивная сторона прегенитальной сексуальности, а не либидонозные реакции переноса, как во взрослом анализе. Переносные действия проявляются в нападках на объект переноса, в активных провокациях, плевании, толчках, ударах и т. п. Примером дневных фантазий, которые содержат в отличие от свободных ассоциаций взрослого лишь минимальные искажения инстинктивных побуждений, служат ударные фантазии, существование которых указывает на фиксацию на анальном садомазохизме.
А. Фрейд считает, что детский анализ служит одновременно нескольким целям. Там, где есть фиксации или отставания по отдельным линиям развития, а также в случае инфантильных неврозов детский анализ может выполнять психотерапевтическую функцию. В случае обыкновенных трудностей воспитания детский психоанализ может помочь в становлении и поддержании "Я" и "СВЕРХ-Я" ребенка, в овладении им инстинктивными побуждениями и подчинению их сознательному регулированию. В случаях глубоких психозов и шизофрении, которые не поддаются воздействию традиционных психоаналитических методов, детский психоанализ служит изучению и раскрытию новых, неизвестных психических явлений.
Библиография трудов А. Фрейд
I. Литература на русском языке
1. ФрейдА.: Введение в технику детского психоанализа. Одесса, 1927; переизд. М., 1991
2. ФрейдА.: Разлука с матерью. В: Лишенные родительского попечительства : Хрестоматия : Учеб. пособие для студентов пед. ун-тов и ин-тов / Ред.-сост. В.С.Мухина. - М.: Просвещение, 1991, с. 142-143
3. ФрейдА.: Психология "Я" и защитные механизмы. М., "Педагогика-Пресс" 1993
4. ФрейдА.: Норма и патология детства / Пер. с нем. Я.Л.Обухова. В: ФрейдА.; ФрейдЗ.: Детская сексуальность и психоанализ детских неврозов. СПб., В.-Е. Институт Психоанализа, 1995
II. Собрания сочинений
на английском языке: Freud A.: The Writings of Anna Freud, New York, International Universities Press. London, Hogarth Press and The Institutes of Psycho--Analysis. 1968 - 1981
на немецком языке: Freud A.: Die Schriften der Anna Freud, München; Kindler Verlag, 1980, IO Bd.; 2. 1987, lO Bd.
III. Первые издания основных произведений
Freud A.: Einflihrung in die Technik der Kinderanalise, Leipzig/Wien/Zürich, Internationaler psychoanalytischer Verlag, 1927
Freud A.: Einflihrung in die Psychoanalyse fiir Padagogen, Vier Vortrage, Stuttgart, Hippokrates, 1930
Freud A.: Das Ich und die Abwehrmechanismen, Wien Internationaler psychoanalytischer Verlag, 1936
Freud A., Burlingham D.: Young Children in War - Time: A Year's Work in a Residential Nursery, London, Alien & Unwin, 1942
Freud A.; Burlingham D.: Infants Without Families: The Case for and Against Residential Nurseries, London, Alien & Unwin, 1943
Freud A.: Normality and Pathology in Chilhood: Assessments of Development, New York, International Universities Press, 1965
Freud A., Bergmann T.: Children in the Hospital, New York, International Universities Press, 1965
IV. Литература об Анне Фрейд
1. АсановаН.К.: Детская психоаналитическая психотерапия в Великобритании. Российский психоаналитический вестник, 1993-1994, №3-4, с. 211-214
2. КуттерП.: Современный психоанализ / Пер. с нем. С.С.Панкова под общей редакцией В.В.Зеленского. - СПб.: «Б.С.К.», 1997
3. ОбуховЯ.Л.: Детская агрессивность и проблемы анального характера в концепции АнныФрейд. Российский психоаналитический вестник, 1993-1994, №3-4, с. 136-144
4. ОбуховЯ.Л.: АннаФрейд, Психоаналитический вестник, 1996, № 5, с. 44-49
5. ТомэХ.; КэхелеХ.: Современный психоанализ. Т. 1-2. Пер. с англ. / Общ. ред. А.В.Казанской. - М.: Издательская группа «Прогресс» - «Литера», Издательство Агентства «Яхтсмен», 1996
6. PetersU.H.: Anna Freud - Ein Leben für das Kind, München, Rindler, 1979
Salberber W.: Anna Freud, Reinbek bei Hamburg, Rowohlt Taschenbuch Verlag GmbH, 19
Patchworkfamilien.