Across medical and social sciences, artistic and everyday cultures, rituals and personal narratives, puberty stands as a crucial event. I will look at the history of puberty in late Soviet Russia through its presentation in medical and pedagogical literature, focusing on the theme of materialities. Puberty affects the material constitution of the body: from visible modifications of its shape and surfaces, to the invisible gonadal and hormonal changes. Moreover, it creates new material culture: the demand for the new type of clothes and underwear, menstrual products as well as the need to encounter new types of doctor’s offices and medical instruments. The interplay of these materialities that caused anxieties of teenagers and their parents and concerns of medics and teachers is at the core of my analysis.

Алексей Алексеевич Сидоров (1891-1978) – человек многосторонний и во многом примечательный: поэт-символист, ученик и младший друг Максимилиана Волошина и Эллиса, соавтор Сергея Дурылина. Книговед, один из создателей книговедения в нашей стране, знаток гравюры, искусствовед, ученый секретарь Академии художественных наук (ГАХН), библиофил и коллекционер. Наконец, член тайных обществ с высокими степенями посвящения и агент ОГПУ. В отличие от многих и многих его соратников и коллег, ему удалось сохраниться в сталинской мясорубке, из члена рыцарского ордена стать советским орденоносцем. Был у Сидорова, однако, еще один интерес – искусство и наука движения. Ему принадлежит идея особой науки о движении и танце и термины– «хореология» и «кинемология». В начале 1920-х годов он основал в ГАХН Хореологическую лабораторию для исследования самых разных движений, от танцевальных до трудовых. В лаборатории много работали над созданием языков записи танца – танцнотации. Сидоров и сам делал зарисовки танцовщиков и предложил систему нотации, напоминавшую тайные масонские знаки. Немногим позже он выдвинул понятие «кинемологии» – науки о движении и его репрезентациях, включая фото- и кинематографию. В докладе мы поставим вопрос, какой могла бы быть наука о движении, продолжай она развиваться в наше стране после роспуска ГАХН. Исследование основано на архивных материалах, включая записные книжки и рисунки Сидорова.

Историография китайской астрономии в России длинная и сложная, но мы остановимся лишь на трех эпизодах с прологом о том, как интерес к наблюдениям за движениями небесных тел в России возник из потребностей морской навигации. Первый эпизод начинается с подписания Нерчинского договора и включает долгую историю взаимоотношений астрономов России с астрономами католических миссий, работающих в Пекине. Второй эпизод относится к эпохе расцвета Русской духовной миссии в Пекине, когда в ней работали Иакинф Бичурин и Константин Скачков, обнаружившие целый пласт древних астрономических и космологических представлений, сложившихся задолго до того, как в Китае появились первые европейцы. В центре третьего эпизода – короткий ренессанс российско-китайских отношений после окончания Второй мировой войны.

The Russian Orthodox Priest Iakinf (Nikita Ya. Bichurin, 1777-1853) was often mentioned as “the father of Russian sinology”. Iakinf stayed in China from 1807 to 1821. After his return to Russia he published extensively and was elected a Corresponding Member of Russian Academy of Science. In my talk, I will discuss Bichurin’s translation of Zhou Dunyi’s 周敦頤 (1017-1073) philosophical treatise Taiji tushuo 太極圖說 (Explanations of the Diagram of Great Ultimate). I will argue that Bichurin used his knowledge of contemporaneous Western science to interpret the technical terms found in this treatise.

This paper emerges from my current book project, “The World of Tomorrow: Communism, Cosmism, and the Fate of Utopia” – a cultural history of cosmic utopianism as it intersects with the communist political project over the long twentieth century. The book follows the emergence, life, and fate of Soviet utopian imaginaries, and examines how and why utopian investments gave way to dystopian anxieties. In particular, this paper will focus on the “World of Tomorrow” contest in the popular science periodical Техника – молодежи (Technology for Youth), which asked readers to send in visual renderings of life in the cosmos in the not-too-distant future, and follow the narrowing of horizons over the course of the 1970s. It investigates what Soviet people imagined when they imagined a future in space, and what it meant to lose this imagined future.

This chapter explores illustrated children’s books that were published during the first piatiletka, which so dramatically changed the social, economic, and cultural landscape of the Soviet Union. Targeting mostly pre-school and elementary school children, these books were generously illustrated. Despite the age of their audience, writers and artists used the format of children’s literature to tell complicated stories about economic and political development in the country. Propagandistic to their core, this literature, nonetheless, took seriously the abilities of their readers, offering them creative iconotexts that effectively merged the pictorial and the discursive together. I use this literature as a key source for understanding how the facialization of radical economic changes took place in the early Soviet Union, that is to say, how essential economic and regional distinctions were visually grasped, symbolically differentiated, and technically mediated for a mass audience.

В презентации кратко рассматривается периодизация изменений в российской науке постсоветского периода. Акцент сделан на роли научных фондов, зарубежной помощи российской науке и международной научной кооперации. Показано, как в 2012-2014 гг. начался переход к самодостаточности, сопровождавшийся усложнением международного сотрудничества. Этот обзор задает контекст для анализа российско-американского научного сотрудничества, проведенного совместно с Элизабет Вуд (Elizabeth Wood) на основе интервью с российскими и американскими учеными. В частности, рассмотрим, как стороны оценивали изменение финансовых условий кооперации, а также влияние геополитики на возможности и условия для продолжения взаимодействий.

This paper will present some of the findings in Irina Dezhina and Elizabeth Wood’s joint work on “US-Russian partnerships in science, 1995–2014: were differences a hindrance or a benefit?” In that study we conducted open-ended interviews with 13 US scientists and 13 in Russia who collaborated trans-nationally in 1995–2014. I will discuss some of our findings on how respondents navigated differences in a number of areas, especially funding, cultures of doing science, institutional structures, and treatment of graduate students. How, we ask, have the differences between the two scientific communities and the scientific developments of the last 20 years affected the abilities of US and Russian scientists to develop their work and create long-lasting partnerships? What did these scientists learn from each other? What personal qualities influenced their abilities to engage in meaningful work with scientists from the partner country? Ultimately, we conclude that understanding and attention to these differences helped them avoid missteps. Respect for each other country’s scientific contributions, interpersonal diplomacy, and personal interconnections further strengthened their work together. Diaspora scientists played a positive role as mediators and cultural interpreters, furthering these connections.

Будут представлены результаты изучения роли советских ученых, работавших в области космических исследований во время Холодной войны. Я попытаюсь ответить на вопросы о роли ученых в процессе принятия решения в том числе политического характера, об их социальном положении, об их месте в ракетно-космической промышленности, а также об их отношениях с представителями властных структур, военных и инженеров-конструкторов, вовлеченных в космическую деятельность. Основная задача исследования состоит в определении дипломатической составляющей в деятельности ученых. В данном случае «научная дипломатия» понимается в широком смысле и охватывает любой вид деятельности, направленный на установление сотрудничества и «наведение мостов» в наиболее критичные периоды политических кризисов.

Я расскажу об исследовании техноутопии космических любителей в России и других странах. Любительские проекты претендуют на то, чтобы найти альтернативный путь в космос. Космические любители – это непрофессионалы, которые без специальных навыков в свободное от основной работы время без прибыли занимаются изучением и освоением космоса. В отличие от государственных и коммерческих компаний, любители предоставляют доступ в космос любому желающему. Я попробую показать, какую роль в любительской техноутопии играют практики масштабирование – соединение разных мест и масштабов, на Земле и в космосе.