К 300-летию Петербурга – 300 мемориальных досок

ЛЕБЕДЕВ Сергей, 

МАЗУРЕНКО Николай

300-летию Петербурга – 300 мемориальных досок

Смена, 1996, № 209, 19 сентября

Как корова доморощенным капиталистическим языком слизнула любимейший памятник городской культуры. Обком сколько бился – не смог.

Ужасно, что сколько стоил кофе – помнят многие, а почему его именно здесь пили – забыто начисто. И никто сегодня уже не поверит, что честь и храбрость в те времена измерялись чашкой кофе, выпитой в «Сайгоне» (как винтили, заразы…), и что человек человеку – друг, товарищ и брат узнавалось за этой стойкой.

Давайте напряжемся. Взойдем на установку мемориальной доски. Нашей юности и той чашки кофе, которая выпита навсегда.

И.Ч. [т.е. Ирина ЧУДИ]

 ТРАДИЦИЯ установки мемориальных досок в Петербурге – давняя. Старейшая доска находится на здании Старого Эрмитажа, на углу, что выходит на Дворцовую набережную и Зимнюю канавку. Доска указательная, сообщающая, что это набережная Почтовая: в XVIII веке на месте нынешнего здания Морского архива находился давший имя набережной Почтовый двор. Сегодня ремонтируется знаменитый мост Императора Петра Великого (Охтинский мост), воздвигнутый в 1908-1911 годах. Когда и кто проектировал, строил и открывал мост, кто возглавлял городское управление, которое и строило мост, кто давал деньги на переправу – об этом рассказывают бронзовые доски, установленные на гранитных башнях-маяках, стоящих посредине переправы. Уйдут строители, производящие сегодня ремонтно-восстановительные работы. Закончится стройка. Будут ли увековечены имена проектировщиков, предприятий, изготовлявших конструкции, прорабов, бригадиров, строителей да и самого мэра, председателя городского Законодательного собрания, при которых капитально реставрировался мост? Думаю, нет – традиция потеряна…

А ВЕДЬ установка такой доски – не только память о нашем времени, о труде наших современников, но и реклама. Кстати, это хорошо понимают за границей: недавно при участии французской фирмы «Батиньоль» были воссозданы доски на Троицком мосту в память о его строителях, то есть о самой фирме. Из текста (он на двух языках) узнаем, что автором проекта самого красивого моста над Невой является французский инженер А.Г.Эйфель – строитель знаменитой башни в Париже.

Недавно исполнилось сорок лет городскому метрополитену. Более пятидесяти станций у городской подземки, которой мы по праву гордимся, но почему-то на станциях – ни одной доски, которая бы отмечала дату ее открытия, имена архитекторов, руководителя работ, тех организаций, которые проектировали, изготовляли, возводили, фамилии бригадиров, прорабов…

Далее. На Невском проспекте есть портик Руска, который может стать местом, где будут устанавливаться мемориальные доски с именами граждан Петербурга, прославивших город, его почетных граждан, тех, кто внес свой бескорыстный вклад в дело развития северной столицы; в его изучение, в дела благотворительные, связанные с меценатством, кто помогал Петербургу и его жителям в трудные годины.

Уже имеется и прецедент – предприниматель Вадим Жимиров недавно по своей инициативе восстановил на Исаакиевской площади утраченную решетку у памятника императору Николаю I. На ней укреплены две таблички с именем мецената и названием организации, которая решетку воссоздавала, – завода «Монументскульптура».

В Лувре в Париже при входе установлены доски с указанием имен людей, фондов, фирм и организаций, которые в разное время помогли развиться крупнейшему музею Франции.

На центральной магистрали – на Невском – почти нет мемориальных досок. Проспект заполнен рекламой; номерные знаки также используются в рекламных целях. Между тем о каждом доме можно написать по меньшей мере многостраничный увлекательный очерк, но наиболее интересные факты из жизни здания можно вынести и на его фасад в виде памятной доски (таблички).

Вот дом № 42, принадлежавший известной семье Лазаревых – среди них известные предприниматели, меценаты, политические деятели, благотворители. Но кто знает, что этот и соседний дом № 40 по Невскому принадлежал семье Лазаревых? (Сегодня здесь городской Комитет по культуре). Так вот, дом № 42 совершенно справедливо отмечен мемориальной мраморной доской, говорящей о том, что здесь жил дипломат и поэт Ф. И.Тютчев. Но в доме в начале XIX века снимали квартиры такие известные люди, как декабрист Г.С.Батеньков, участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов, выдающийся государственный деятель Михаил Михайлович Сперанский, с которым Батеньков был дружен. На квартире Сперанского за день до восстания 14 декабря 1825 года велись переговоры с хозяином квартиры о его участии в составе Временного правительства, которое в случае удачи восставших должно было взять на себя верховное управление Россией. Но 14 декабря 1825 года произошла катастрофа. Батеньков был арестован и почти двадцать лет провел в одиночном заключении, а Сперанский по поручению Николая I возглавил комиссию по кодификации законов Российской империи, которые впервые в России были изданы в 1830 году. Вся подготовка «Свода законов» велась в этом доме. Сперанский получил высший орден России – Андрея Первозванного – и незадолго до смерти стал графом. Здесь, в этом доме, с середины 1820-х годов в салоне дочери М.И. Сперанского побывало немало видных деятелей русской культуры, в частности поэты Петр Вяземский и Адам Мицкевич. Или Дом журналиста – кому он принадлежал? Принадлежал дом герою войны 1812 года генералу Сухозанету. Кто об этом знает? Разве что краеведы да те, кто попадает в кабинет председателя Союза журналистов, – в нем висит портрет владельца дома, написанный недавно.

Мемориальные доски, укрепленные на стенах тридцать шестого дома на Литейном, сообщают, что в разные годы в нем жили критик Николай Добролюбов, поэт Николай Некрасов хирург Николай Пирогов, певец Николай Фигнер. Но так и просятся в этот ряд памятные доски самому хозяину дома, крупнейшему издателю и журналисту А.А.Краевскому, его зятю историку В.А.Бильбасову, писательнице А.Я.Панаевой-Головачевой.

После кончины редактора «Отечественных записок» поэта Н.А.Некрасова в его квартире поселился и жил с 1878 года электротехник Павел Николаевич Яблочков (1847-1894). Его квартира первой в столице стала освещаться электричеством. По вечерам под окнами Яблочкова собиралась большая толпа петербуржцев, чтобы полюбоваться невиданным ранее освещением. Нужно обязательно установить и доску изобретателю электрической лампочки накаливания П.Н.Яблочкову. «Свеча Яблочкова», получившая его имя, в прошлом столетии за границей именовалась «русским светом».

На самых знаменитых домах можно установить одну доску с перечнем имен тех, кто в них жил и бывал, знаменитых событий, учреждений, организаций.

Думается, если мы обратимся к президенту России, то он не откажется принять участие в субсидировании установки ряда досок тем, кто возглавлял Российское государство, например императору Александру III.

Александр, III жил, как известно, не в Зимнем дворце, он любил обитать во дворце Аничковом, предпочитая маленькие комнаты просторным залам. В Петербурге нет ни одного дома с указанием, что в нем проживал император или императрица такая-то и что именно здесь, в этом доме, был подписан указ такой-то, круто изменивший течение жизни.

Наверняка глава правительства России выделит деньги на установку памятных досок главам правительства России – Сергею Юльевичу Витте, жившему в собственном доме на Каменноостровском проспекте, и Петру Аркадьевичу Столыпину. Как известно, Александр Федорович Керенский, глава Временного правительства, имел квартиру на улице Тверской. Дом доской не отмечен.

Мариинский дворец. Здесь десятилетиями работал Государственный совет. Думается, если обратиться к председателю нынешнего Совета Федерации, то он, безусловно, окажет содействие в установке доски в память о работе Государственного совета Российской империи.

Сегодня в Москве работает VI Государственная дума. А где работали первые четыре? В Таврическом дворце. Кого в начале нашего века депутаты выбрали председательствовать в Думе, как звали председателей Думы по имени и отчеству, какая у них была фамилия? Сегодня не все историки могут назвать сразу фамилии всех председателей дореволюционных Дум.

Товарищ министра финансов в 1896-1902 годах, затем министр финансов в 1904-1914-м, Владимир Николаевич Коковцов после убийства П.А.Столыпина три года возглавлял Совет Министров, оставив одновременно за собой пост министра финансов. Он автор многих финансовых реформ, приведших к стабилизации национальной валюты России. Думается, если обратиться к нынешнему министру финансов и помощнику президента по экономическим вопросам, то они обязательно поддержат установку доски В.Н.Коковцову. Кстати, он вместе со своим министерством выполнял также функции, которые сегодня возложены на министра экономики, ведомство внешнеэкономических связей, комитет по экономической реформе.

Дом № 2 по Дворцовой набережной, который долгое время принадлежал принцам Ольденбургским – крупнейшим русским благотворителям и меценатам: Евгения Максимилиановна, Александр Петрович, Петр Георгиевич Ольденбургские.

Иван Андреевич Крылов со товарищи открыл в этом доме типографию, книжную лавку и выпускал журналы «Зритель», «Санкт-Петербургский Меркурий». В этом доме жил основатель Одессы, известный адмирал О.М. Де Рибас. До де Рибаса дом принадлежал его зятю Ивану Ивановичу Бецкому – педагогу, общественному деятелю, меценату, благотворителю, много сделавшему для благоустройства города. По его инициативе учрежден Смольный институт, Воспитательные дома в Петербурге и Москве, училище при Академии художеств, президентом которой он был мнjго лет, и именно при нем прошли первые публичные выставки русских художников.

Здесь уже много лет работает Институт культуры, ныне – академия. Среди ее выпускников – Валерий Леонтьев. Возьми ректор и напиши по поручению ученого совета Академии культуры письмо с просьбой о помощи в установке мемориальных досок на здании академии – Леонтьев с радостью поможет.

Что касается барона Штиглица – то попробуем обратиться к председателю банка «Санкт-Петербург». Просто позор, что основанное Штиглицем училище носит с 1953 года имя скульптора В.Мухиной, которая ни разу не была в этом училище. Штиглиц на свои деньги построил и само здание училища, и музей при нем, выделив сначала два миллиона золотых рублей, а потом еще десять. Благодаря Штиглицу в нашем городе в Соляном переулке (№ 13-15) был создан уникальный центр по подготовке художников-дизайнеров. По завещанию этот «русский Ротшильд» оставил в банке миллионы рублей, проценты с которых шли на оплату преподавателей, мастеров, стипендии студентам, бесплатное питание и жилье для них. Конечно, со временем училищу будет возвращено имя мецената. Но доску надо делать уже сегодня и ставить се на фасаде. Десятки студентов и преподавателей училища Штиглица смогли бы выполнить безвозмездно всю работу от проектирования до установки доски своему основателю.

В стенах Соляного городка работало более двадцати общественных и научных организаций, крупнейшим из которых являлось Императорское Русское техническое общество, имевшее более двадцати отделений во многих русских городах. Здесь прошло более ста технических и художественных выставок. До революции квартал на берегу Фонтанки становится крупнейшим выставочным залом столицы. Здесь звучали голоса Достоевского, Менделеева, Бальмонта, Тимирязева, Яблочкова, Милюкова, Дягилева, Маяковского, Александра II… В Соляном городке ежедневно читались две-три лекции, выступали светила русской науки, искусства. Наконец, именно здесь официально было провозглашено создание партии конституционных демократов (кадетов). Кто помнит, что здесь находились крупнейшие мировые музеи: Технический музей, Сельскохозяйственный, Педагогический, Кустарный музей?

Еще не была снята блокада – в Соляном городке начались работы по созданию Музея обороны города, который был закрыт и никак не может восстановиться. Затем возник музей «Гангутский мемориал»…

Спрашивается: почему не повесить на фасадах этого выставочного комплекса доски, рассказывающие о трагических событиях истории нашей культуры?

Дом № 62 по Литейному. Он принадлежал Святейшему Синоду. В нем находилась квартира, которую занимал обер-прокурор Синода Константин Петрович Победоносцев, многими в России считавшийся одним из ведущих идеологов самодержавной формы правления.

Достоин ли Константин Петрович Победоносцев памятной доски как историческая личность и яркий государственный деятель? Ведь он выступал против террора и террористов, за развитие школы (правда, церковной), а Ленин, которому доска на том же доме установлена, требовал массового террора и проводил его, также выступал за развитие школы, но светской…

Думается, местные власти также примут участие в программе. Кое-что делается, но, как показывает опыт, пробить что-либо в городе очень трудно. Должна быть принята федеральная программа «300 досок к 300-летию Петербурга».

Эту программу должен взять на себя попечительский совет, который возглавил бы главный архитектор города. Членами совета могут стать депутаты городского Собрания, представитель президента, председатели творческих союзов, предприниматели, руководители банков, государственных и общественных организаций, обязательно почетные граждане города, историки, например деканы исторического факультета Санкт-Петербургского университета, факультета социальных наук Педагогического университета. Председателем должен быть губернатор города.

Совет на первом своем заседании может быстро отработать регламент и утвердить номенклатуру первых пятидесяти досок, а некоторые члены совета – банкиры и предприниматели – сразу же смогли бы взять на себя финансирование изготовления досок. Список необходимо опубликовать в газетах города, прося петербуржцев присылать свои предложения. Совет, естественно, будет работать бесплатно, а его решения будут носить рекомендательный характер. Губернатор города будет учитывать мнение совета и его пожелания, вынося программу на утверждение депутатов Законодательного собрания.

Программа должна быть благотворительной, то есть все, что с ней связано, не должно облагаться никакими налогами.

Десятки, даже сотни архитекторов, скульпторов, художников могли бы за небольшие деньги поработать для души, создав проект хотя бы одной доски. Неужели выпускники-дипломники двух высших художественных вузов нашего города не приняли бы участия в этом деле? Приняли бы, понимая, что «их доска» в память о человеке и событии есть заявка на будущую творческую жизнь.

Проект наш не только «культурно-гуманитарный», мемориальный, но и экономически оправданный: новые рабочие места, материальная поддержка архитекторам, художникам, мраморщикам, гранитчикам…

До 300-летия со дня основания города осталось семь лет. В каждом году – 52 недели, то есть пройдет примерно 365 недель, прежде чем наступят майские дни 2003 года. Если мы каждую неделю будем открывать одну доску, то можем установить не 300, а намного больше!

Сергей ЛЕБЕДЕВ,
Николай МАЗУРЕНКО

Фото Павла МАРКИНА