Я лежу, а ты во мне лежишь.
Ты меня толкнула, но не больно.
Я смеюсь: ведь ты меня невольно
В первый раз сумела рассмешить.
Безымянная, под сердцем у меня
Рыбкою аквариумной бьешься –
На любое имя отзовешься,
Были б только нежны имена.
Я как будто сдвинута к хребту
Стражником не знающим покоя
Охраняю спящую в алькове
Незнакомую для света красоту.
Я лежу, а ты во мне лежишь
Продолжает лента Мебиуса виться.
Ноет сладкой болью поясница,
Новую вынашивая жизнь.
Может ли фиалка объяснить,
Что такое полнится нектаром?
Я тебе дарю себя в подарок:
И хранить тебе меня и хоронить.
I’m lying and inside of me, you’re lying.
You’ve kicked me, and again, relaxed anew.
I’m laughing: It’s the first time you
Had made me laugh, without even trying.
Adjacent to my heart, you’re always moving,
Unnamed, as if a goldfish in its bowl -
You will respond to any name you’re called
So long as it is peaceful and soothing.
It is as if I’m pushed back to my spine,
As if a guard, for whom all sleep’s forbidden,
I am protecting, in her alcove hidden,
The greatest sleeping beauty of all time.
I’m lying and you’re lying too, within.
The strip of Mobius continues to unwind.
There is a charming throbbing in my spine,
It bears a life that’s ready to begin.
Do violets have words enough to rave
About the nectar that has soaked them through?
Today, I’m giving all myself to you:
To keep me safe, and lay me in the grave.