Немногие знают, что в школе № 327 работает учителем человек, переживший Блокаду Ленинграда. Этот человек – Семенова Галина Александровна. Всю свою жизнь она отдала 327 школе. Столько лет! Кого она только не учила! Наверное, найдутся те, чьи родители знают и помнят ее уроки физики, математики и, конечно, астрономии. А пришла Галина Александровна в школу совсем молодой выпускницей педагогического института. Но до этого была война, была Блокада. Мы хотели взять интервью, но это оказалось невозможным – Галина Александровна без слез не может вспоминать о тех годах, слишком все живо в памяти даже через столько лет. Мы попросили записать воспоминания, и теперь представляем их вам. "Каждый год 27 января собираются одноклассники школы № 333 в Рыбацком. Они вспоминают свое блокадное детство. Их истории одинаковы. 1 сентября 1941 года мы должны были пойти в 1 класс, но оказались в прифронтовой полосе, испытали ужасы непрерывных обстрелов, своими глазами увидели смерть. Дома вокруг были частные, одноэтажные. Вместе с семьями там жили солдаты, которые уходили на передовую, а их место занимали другие. Именно они спасли жизнь многим из нас. В страшную голодную зиму 1941-1942 года они давали нам маленькие кусочки хлеба и сахара, отрывая от своего скудного пайка.

Особенно запомнилась встреча Нового 1942 года. За несколько недель я впервые встала с постели. Света не было, но горел огонь в печке. Военные устанавливали елку, привезенную с передовой. Им так хотелось украсить искалеченное детство обездоленных детей. Под этой елкой лежали подарки: три кусочка хлеба, три кусочка сахара и котлета. За всю зиму это был единственный кусочек мяса, который удалось съесть. Позже я узнала, что солдаты ездили на передовую, чтобы нарубить куски мяса убитых ещё осенью и замерзших лошадей. Так мы жили…"

Да, страшно, и забывать об этом нам, живущим в тепле и сытости, нельзя. Как нельзя забывать о таких людях! Они особенные – к ним грязь не прилипает. У них надо учиться жить и радоваться каждому дню! Они знают, что значит ЖИТЬ!

(Казарина Л.Э., учитель русского языка и литературы школы № 327)

До осени 1943 года артиллерийский полк находился на Дальнем Востоке, позже полк переводят на Запад на 1-й Прибалтийский фронт под командование Баграмяна И.Х. Дмитрий Емельянович принимал участие в освобождении Белоруссии, Кенигсберга. С 1945-1947 полк располагается в Германии. С 1947 по 1952 служит в Ленинградском военном округе, принимает участие в разминировании подо Мгой. Заканчивает артиллерийскую академию в Ленинграде. Последние годы службы командовал артиллерийским полком в поселке Кирилловское Ленинградской области. В 1959 году ушел в отставку в звании гвардии полковника артиллерии. Награжден орденами и медалями: орден Ленина, орден Отечественной войны 2 степени, орден боевого Красного знамении, орден Красной звезды, медалями за победу над Японии, за победу над Германии и другими. (Дегтярева Марина Игоревна, учитель истории и обществознания школы №327 Невского района Санкт - Петербурга)

Я хорошо помню этот теплый тревожный день. 22 июня 1941 года мы были на Серафимовском кладбище на могиле моей мамы, когда узнали, что началась война. В 12 часов дня Молотов выступил по радио. Я только что закончила 9 классов. Мои походы в военкомат ничего не дали – возраст не призывной.

Тем временем обстановка на фронте начала быстро усложняться. Вокруг Ленинграда начали строить оборонительные сооружения. Нас, старшеклассников, послали в Волосовский район. Там в деревне Сосново, а затем в Сосницах мы копали противотанковые рвы. Днем в небе постоянно находились немецкие самолеты – бомбардировщики, поэтому приходилось работать по ночам. А однажды мы стали свидетелями воздушного боя прямо у нас над головами, и, к нашему величайшему горю, наш самолет был сбит, упал и взорвался. Условия жизни были очень тяжелые: спали мы в коровниках на ветках кустарников, было очень холодно, хорошо хоть у нас собой были одеяла, взятые из дома, в них мы заворачивались и днем. А 8 сентября началась блокада. После возвращения с окопных работ в город большинство ребят начали устраиваться на работу – все хотели помогать фронту, да и рабочие карточки были необходимы. Мы жили на Петроградской стороне на Геслеровском проспекте (ныне это Чкаловский проспект). Наш дом стоял напротив закрытого в 1935 году храма Алексия Божьего человека, (Алексеевской церкви), который еще до начала войны был перестроен и превращен в завод "Радист" (завод № 186). Я устроилась работать туда настройщицей полевых радиостанций. Почти сразу нас перевели на казарменное положение, мы жили на заводе и работали в команде МПВО управления и связи. Рабочий день по 12 часов, а в остальное время дежурили. Мой пост был на крыше собора, купол церкви снесли, а наверху была маленькая будочка - вышка, может, сохранившаяся еще от колокольни, а может, построенная специально для наблюдений. Подниматься в нее надо было по наружной лестнице. Я надевала каску и во время налетов сообщала по телефону о том, куда падали бомбы, где были пожары. Осколки снарядов долетали и до меня. Было страшно. Мои сообщения передавали в штаб завода, откуда они отправлялись в штаб района, располагавшийся в церкви Иоанна Кронштадского на Карповке.

В казарме нас было четыре человека, посредине стояла печка-буржуйка. Около нее мы грелись и сушили кусочки хлеба. Так нам, всем ленинградцам, казалось, что если высушить хлеб, его хватит на подольше – растягивали запас еды, ведь в Ленинграде с самого начала войны была введена карточная система, норма выдачи хлеба в декабре 1941 года, об этом знают все, составляла всего лишь для рабочих 250 грамм хлеба, а для служащих и иждевенцев – "125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам…".

Был период, когда зимой меня перевели на работу в котельную. За дровами мы ходили сами – разбирали деревянные дома в округе. Иногда поближе к теплу прибивались ослабевшие мужчины (женщины были чуть выносливее), и для некоторых из них эти мгновения тепла становились последними.

По всему городу были постоянно включены репродукторы - черные "тарелки", посылающие тревожны сигналы метронома. Редкие сигналы – все спокойно, частые – тревога…

К лету положение с едой улучшилось за счет того, что почти все растения пошли в пищу: лебеда, лопухи, одуванчики, крапива. Каждый кусочек земли начали засаживать, в основном, турнепсом – кормовой свеклой. Вся территория завода превратилась в большой огород.

Так всю войну я и прожила на заводе, иногда бегая в "самоволки" домой, благо дом был напротив, и в нем всю войну жили мой папа Павлов Михаил Михеевич, работавший на этом же заводе, и моя мачеха Мария Георгиевна, с восьми лет заменившая мне родную маму, умершую в 1934 году.

После снятия блокады я окончила 10 классов, в 1945 году поступила в ЛЭТИ на вечернее отделение. Направление в институт давал завод, и поэтому выбирать специальность мне не пришлось, хотя я ходила "на разведку" в разные институты, в том числе, и в театральный. Через год я смогла перейти на дневное отделение. Как раз в это время начали возвращаться студенты, поступившие в институт еще до войны, а потом призванные на войну. Конечно, это были люди активные, "повзрослевшие и возмужавшие в боях", с необычайным устремлением продолжить начатое еще до войны дело. Самая распространенная одежда студентов того времени – гимнастерка. (Из воспоминаний моей мамы Павловой Галины (1925-2007). Громова Ирина Ефимовна, зав. экспериментальной площадкой школы № 327 Санкт-Петербурга)

Великая Отечественная война для меня – ЭТО

• рассказы моей бабушки о том, как она вместе с другими молодыми девушками трудилась в тылу, когда все мужчины ушли на фронт

• дедушкины письма-"треугольники", бережно хранящиеся в семейном архиве

• воспоминания о встречах с ветеранами войны на школьных уроках истории (а среди них были дошедшие до Берлина!)

• звездочки на каждом доме моей малой родины

• книга Н. Надеждиной "Партизанка Лара", прочитанная мною еще в детстве

Я никогда не забуду военный мемориал "Новая Малукса", где среди множества имен погибших воинов я увидела на памятнике имя прадеда мужа Антуфьева Анания Ивановича. Великая Отечественная война для меня – ЭТО вечный пример стойкости, мужества, воли к Победе…

Мой дедушка Перхуров Александр Николаевич (17.11.1926-13.06.1982) был призван в армию 5.11.1943 года командиром отделения в в/ч (воинскую часть) 101 стрелковой дивизии, позже получил звание младшего сержанта, демобилизован в мае 1945 года. Во время боев получил тяжелое ранение.

Награды дедушки

• Медаль "За боевые заслуги"

• Медаль "За победу над Германией в Великой Отечественной войне"

(Антуфьева Оксана Витальевна, учитель географии, заведующий музеем истории школы)

Мой папа Крастин Максим Эдуардович (09.05.1928-02.12.2009) в 1943 году был определен воспитанником в воинскую часть № 77901, и в качестве "сына полка"-горниста сопровождал на фронт воинские эшелоны. Подробнее

Мама моего мужа Мамонтова Евгения Андреевна (09.12.1918-24.11.2010) стала директором ленинградского детского дома в селе Зырянка Томской области в 1942 году. Подробнее на портале "Ленинград. Победа" в рубрике "Живой архив".

(Крастина Татьяна Максимовна, зам. директора по УВР)