Шевченко Елизавета Сергеевна
Россия, Волгоград,
Волгоградский государственный социально-
педагогический университет
ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИН В НАЦИСТСКОМ КОНЦЛАГЕРЕ РАВЕНСБРЮК
Судьба женщин в нацистских концлагерях, в частности, в лагере Равенсбрюк,остается одной из малоизученных тем Второй мировой и Великой Отечественной войн.
В отечественной науке в рамках изучения нацистских концлагерей выделяется работа М. И. Семиряги, в которой анализируются преступления против человечества на оккупированных «Третьим рейхом» территориях [8].
В зарубежной историографии можно выделить работу Н. Вахсмана, в которой рассматривается полная история концентрационных лагерей с 1933 по 1945 гг., а также труд К. Орт, в котором автор показывает, как менялась система концентрационных лагерей и какие функции она выполняла [2; 9].
Среди исследований, посвященных конкретным концлагерям, стоит выделить статью М. Е. Козинскойо принудительном труде в Освенциме на основе опыта Анны Паларчик[7]. Изучению Равенсбрюка уделяется внимание в работе С. В. Аристова «Нацистский женский концентрационный лагерь Равенсбрюк (1939-1945 гг.): стратегии выживания узниц» [1].
Особую историческую ценность для изучения рассматриваемой проблемы представляют воспоминания узниц Равенсбрюка. Источники, проливающие свет на комплексную проблему концентрационного лагеря Равенсбрюк представлены в сборнике статей «Непобедимая сила слабых: Концентрационный лагерь Равенсбрюк в памяти и судьбе бывших заключенных». В данный сборник включены воспоминания Л. С.Белугиной [3], О. Е.Демченко [4], Е. И.Нечитайло[5], Е. Д.Романенко [6] и других бывших узниц-заключенных концлагеря Равенсбрюк.
Задачей предлагаемой статьи является изучение положения женщин в нацистских концлагерях на примере лагеря Равенсбрюк, условий жизни заключенных и других составляющих их пребывания в лагере.
В течение всего периода существования лагеря, с начала его строительства в ноябре 1938 г. до освобождения лагеря 30 апреля 1945 г. советскими войсками, общее количество заключенных, прошедших через него, составляло, как минимум 103 102 заключенных. В целом называется цифра от 123 000 до 130 000 [1, c. 50].
С 15 мая 1939 года Равенсбрюк на длительное время становится единственным женским концлагерем «Третьего рейха». Представительницы более 20 оккупированных стран были депортированы в Равенсбрюк. Самой многочисленной национальной группой были польки. Общее количествозаключенных данной национальности составляло от 34 000 до 40 000[1, c. 49].Женщины из СССР, которые прибылив лагерь в октябре 1941 г., составляли вторую группу по численности заключенных лагеря. В основном они были представлены «восточными рабочими», женщинами-военнопленными, а также женщинами, угнанными с оккупированных территорий Советского Союза и направленными непосредственно в лагерь.Еще одной, значительно представленной лагерной группой были француженки.
Как и в других лагерях, в Равенсбрюке существовали отличительные знаки, помещаемые на одежду, для обозначения различных категорий заключенных. Подавляющее количество узниц – минимум70 000, получало особую маркировку – красный «винкель» (перевернутый треугольник), которыйобозначал политических врагов «Третьего рейха» - коммунистов, социал-демократов и др. Женщины, причисленные к группе уголовниц,носилизеленый треугольник, их было около 1100. Черный треугольник обозначал группу асоциальных лиц, которых насчитывалось минимум 5700 и более 2500 цыган. Фиолетовый треугольник обозначал свыше 400 Свидетельниц Иеговы, желтый – более16 000 евреек [1, c. 48].
Во главе лагеря стоял комендант, который подчинялся Инспекции концентрационных лагерей, возглавляемой Теодором Эйке, но в самом лагере он обладал безграничной властью над заключенными и лагерным персоналом. Комендантами лагеря Равенсбрюк в свое время были Гюнтер Тамашке (с 1939 по 1940 гг.), Макс Кёгель (с января 1940 по август 1942 гг.) и Фриц Зурен (с лета 1942 по апрель 1945 гг.)[1, c. 52].
Помимо штаба коменданта элементами организационной структуры лагеря являлись политический отдел, который занимался регистрацией прибывших заключенных, случаями их смерти; отдел превентивного ареста, поддерживающий лагерный порядок и дисциплину; административный отдел, контролировавший весь бюджет лагеря, отвечавший за условия проживания узников и медицинский отдел, занимавшийся осуществлением всех медицинских вопросов [2, c. 125].
Особенностью женского лагеря было то, что обязанности часовых и руководящие должности в штабе коменданта занимали эсэсовцы-мужчины, а внутренней охраной – женщины, и, несмотря на то, что они находились в подчинении лагерных СС, в сами ряды СС они приняты не были. Численность ауфзеерок, так звали женщин-надзирательниц заключенные, составляла 500-600 человек за весь период существования Равенсбрюка [1, c. 55].
При рассмотрении повседневной жизни узниц Равенсбрюка,в первую очередь, стоит сказать о прибытии женщин в лагерь. Большинство узниц отправлялось в Равенсбрюк в закрытых грузовых вагонах. Вот что вспоминает Ольга Егоровна Демченко о своем первом появлении в лагере весной 1943 года: «И вот приехали, остановился состав, открыли дверь, шум, крик, разговор гестапо, лай собак, женщины ауфзеерки с собаками кричали на нас: «Прыгайте из вагонов, шнель, шнель». Помогали, толкали прыгать, открытые большие ворота, несколько подряд, чтобы пройти внутрь лагеря. Это и был концентрационный лагерь Равенсбрюк»[4, c. 73]. Многие женщины по прибытии в лагерь не понимали где они, для большинства это было неожиданностью, их переполняли чувства страха и отчаяния.
Первым делом прибывших вели на медосмотр, после этого отправляли в баню, где женщины еще не успели намылиться, как им уже отключали душ. По словам Елены Ивановны Нечитайло, прибывшей в Равенбрюк в декабре 1942 года, баня «состояла из 4-х стенок, крыши, можно сказать, не было, только трубы проведены с сосками и все. Пустили воду и кричат: «Мыльтесь!», а мыло как белая глина. Мы намылились, а они взяли и выключили воду» [5, c. 86].То есть о каких-либо нормальных условиях жизни узниц не могло быть и речи.Далее всех женщин стригли налысо и выдавали одежду. В комплект входили: рубашка, полосатое колючее платье, тонкая штапельная косынка под подбородок, грубые чулки до колен, деревянные ботинки – боты, зимой комплект дополнял утепленный пиджак – яка. Помимо этого, женщины получали подушку, матрац, байковое одеяло, набитые соломой, а также номер, написанный на лоскуте материи. После выдачи одежды, происходило оформление документов, где спрашивали, откуда привезены, кем и как, по какой причине.
Затем заключенных вели в бараки, чаще всего, сначала их помещали в карантинный барак, где они могли пробыть от двух недель до месяца. Вот что пишет об этом Любовь Степановна Белугина, оказавшаяся в Равенсбрюке в марте 1944 года: «Потом поместили в большую комнату с решетками, где мы сидели на карантине. Правда, сидеть и лежать нам запрещалось, можно было только стоять. Но мы умудрялись поочерёдно передремать под столом» [3, c. 67]. Риск был большой, в любой момент могли зайти, что обязательно привело бы к жестокому наказанию. После карантина узниц переводили в другой барак. «Посредине барака стояли трехэтажные кровати по 4 койки в ряд, а с двух сторон у стенок были проходы. В стенах были окна без стекол, но со ставнями. Они никогда не закрывались, поэтому всегда был сквозняк и холодно. ... Барак был разделен на 2 половины, а посередине помещение, где мы кушали», - вспоминает Екатерина Дмитриевна Романенко, прибывшая в Равенбрюк в феврале 1943 года [6, c. 93].Как уже сказано, блоки состояли из двух частей, в каждой из них имелась комната для сна и приема пищи. В центре барака находилась туалетная комната и комната для умывания, они отделялись от остальных помещений.Здесь также располагалось помещение «блоковой» - женщины-заключенной, старшей в бараке. Света в бараках и на территории лагеря не было, только фонари на заборах.
На территории лагеря находилось 26 жилых бараков, где заключенные размещалисьпо национальному признаку. Помимо этого в лагере были прачечная, кухня, баня, бункер, камера хранения, бетриб-фабрика, крематорий, штраф-блок, ревир - лагерная больница, а также несколько бараков отдельных от всех для женщин-военнопленных. В отдельномблокежили жена и дочь Эрнста Тельмана, лидера Коммунистической партии Германии. Территория лагеря была окружена бетонной стеной, сторожевыми вышками с часовыми и оцеплена колючей проволокой с пропущенным по ней током. За воротами лагеря находились предприятия электроконцерна «Сименс» и барак для сортировки и хранения имущества убитых в газовых камерах.
День заключенных начинался с подъема в 4 часа утра, завтрака и построения на аппели - лагерной площади, где происходила проверка, длившаяся 1,5-2 часа. Принимал аппель комендант лагеря. Далее узниц вели на работы. О. Е. Демченко пишет о своей работе в лагере следующее: «... работали на самой не по нашему здоровью тяжести, катали большой чугунный каток. В упряжке по несколько девочек, может, десять девочек, не помню, но это было больно и резали нам проволоки по животу, а мы все тянули и тянули, и рядом шла ауфзеерка с собакой и: «Давай, давай, шнель, шнель». ... Да, забыла, когда тягали каток, укатывали щебень, дорогу в лагерь посыпали, а другие девочки из шланга сзади нас поливали водой, чтобы лучше укатывалось» [4, c. 73]. Это было пыткой для заключенных: в промокшей одежде они перемерзали и заболевали, у многих развивался хронический насморк. Спустя год работы, Ольгу Степановну перевели в швейный цех, где она вшивала в брюки карманы. Е. Д. Романенко работала на заводе «Сименс», где занималась изготовлением микрофонов и телефонов, иногда ее посылали выгружать из вагонов землю и возить ее тачками на болото для осушения. Принудительный труд занимал большую часть дневных часов заключенных, лишь ненадолго он прерывался на обед. После возвращения узниц с работ проходила вечерняя перекличка, далее они расходились по барачным отсекам, там ужинали и проводили свободное время.
Кормили узниц 2 раза в день, не считая кофе на завтрак. В обед это был суп из брюквы и мелкий, чаще всего гнилой, картофель в мундире, без хлеба. На ужин кофе и 200 грамм хлеба, который сыпался и ничуть не напоминал хлеб.В воскресенье узницы получали 200 грамм хлеба, 20 грамммаргарина и столовую ложку мармелада. «Мы очень голодали, мы в свободное время бегали на кухню, где на улице стояли контейнеры с отходами овощей, картофеля, свеклы, брюквы. Очистки соберем, помоем под краном, залезем на свою койку и кушаем, тяжело было – нив сказке сказать, ни пером описать» – вспоминает О. Е.Демченко [4, c. 74]. Помимо того, что постоянно снижался официальный рацион, установленный для узников концлагерей, самым худшим было то, что заключенным доставалось даже меньше положенного. Это вынуждало некоторых копаться в мусорных баках в поисках объедков и идти на воровство друг у друга, следствием чего было наказание.
В связи с подходом советских войск в апреле 1945 годалагерь стали эвакуировать. Те, кто мог идти, строились по 5 человек, им вручали пачки питания и отправляли в путь. Сопровождали заключенных гестаповцы-мужчины и ауфзеерки с собаками и с автоматами, но некоторое время спустя они оставляли узников. В итоге 30 апреля 1945 года узницы Равенсбрюка были освобождены советскими войсками.
Свидетельства очевидцев, узниц Равенсбрюка, дают общие представления о системе принудительного труда в нацистской Германии в годы Второй мировой войны и свидетельствуют о человеконенавистнической политике Третьего рейха. Трагическая судьба женщин Равенсбрюка дополняет общую картину жертв нацизма. Нельзя забывать о них, как о выживших, так и о тех, чье противостояние политике нацистов не привело к спасению и освобождению. Судьбы узников являются неотъемлемой частью истории системынацистских концлагерей, которую нужно продолжать дополнять и дописывать. В связи с этим, проблема положения женщин в нацистских концлагерях также требует дальнейшего более глубокого и детального изучения с опорой на весомую источниковую базу.
Список источников и литературы:
1. Аристов С. В. Нацистский женский концентрационный лагерь Равенсбрюк (1939-1945 гг.): стратегии выживания узниц: дис. … канд. ист. наук: 07.00.03. - Курск, 2010. - 220 с.
2. Вахсман Н., История нацистских концлагерей / Пер. с англ. А.А. Уткина. - М.: Центрполиграф, 2018. - 783 с.
3. Воспоминания Белугиной Любови Степановны, урожденной Ушаковой // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных: сборник статей, воспоминаний и интервью / сост., отв. ред. Н.П. Тимофеева. – Воронеж: ВГПУ, 2008. С. 64-69.
4. Воспоминания Демченко Ольги Егоровны, урожденной Николенко //Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных: сборник статей, воспоминаний и интервью / сост., отв. ред. Н.П. Тимофеева. – Воронеж: ВГПУ, 2008. С. 70-78.
5. Воспоминания Нечитайло Елены Ивановны // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных: сборник статей, воспоминаний и интервью / сост., отв. ред. Н.П. Тимофеева. – Воронеж: ВГПУ, 2008. С. 83-91.
6. Воспоминания Романенко Екатерины Дмитриевны // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных: сборник статей, воспоминаний и интервью / сост., отв. ред. Н.П. Тимофеева. – Воронеж: ВГПУ, 2008. С. 91-96.
7. Козинская М. Е. Анна Паларчик о пребывании в концлагере Освенцим (на основе устных и письменных источников) // Студенческий электронный журнал «СтРИЖ». – 2019. – № 4 (27.1). С. 23-26.
8. Семиряга М. И. Тюремная империя нацизма и ее крах / М. И. Семиряга. – М.: Юридическая литература, 1991. - 384 с.
9. Orth K. Das System der nationalsozialistischen Konzentrationslager / K. Orth. – Hamburg: Hamburger Edition, 1999. – 396 s.