На саркофагах заклинания стали появляться во времена Первого переходного периода. Исследователи сошлись во мнениях, что часть «Текстов Саркофагов» — калька с предшествовавших им «Текстов Пирамид», однако есть и новые детали. Ведь если пирамиды являлись гробницами царей и членов их семей, то посвящённые повседневному быту строки на саркофагах относились и к относительно простым смертным. Да и принадлежали эти гробы, как вы помните из прошлой лекции, уже людям попроще, нежели царственные особы. Именно в «Текстах Саркофагов» перед глазами исследователей стала представать картина загробного мира, полная описаний чудес и населявших его чудовищ, благодаря находкам более поздним дополненная ещё и подробной его картой. Найденные изображения были собраны в коллекцию, называемую «Книгой Двух Путей», и сейчас я должен оговориться: большинство таких книг, как упоминавшаяся раньше «Книга Небесной Коровы», или вот эти «Два Пути» не задумывались как самостоятельные произведения; зачастую они — части всё той же загробной эпопеи, и пусть вас не смущают громкие названия, данные им уже исследователями, которые, как могли, пытались систематизировать происходящее. И в самой ранней, и в самой поздней своей форме подобные тексты являлись сводом заклинаний и наставлений, призванных обезопасить усопшего в загробном мире, обеспечить ему безоблачное существование на том свете; можно сказать, что целевой аудиторией подобных трудов были мертвецы, а не живые, и чтобы разобраться в сути, последним по сей день приходится прилагать определённые усилия.

Описания же потусторонних ландшафтов в контексте путешествия по нему солнечного бога Ра подробно даны в ещё одном крайне важном заупокойном тексте — «Амдуат». Почему он заупокойный, а не просто художественный, спросите вы? Потому что весь путь, что проделывает Ра в своей ладье, надлежит повторить солнцеликому фараону после его смерти; несмотря на то, что к эпохе Нового Царства возможность пройти через все преграды, включая суд Осириса, и обосноваться в потусторонних землях была доступна практически каждому, кое-какие детали касались исключительно царя и его семьи. К такой же, доступной лишь властителям, заупокойной литературе причисляется «Литания Ра» – объёмный сборник гимнов и молитв.

Помимо этих ритуальных произведений, а также прочих, написанных на их основе, упоминание богов и мифологических сюжетов может встретиться на памятниках, стелах, камнях и прочих предметах, на которых можно рисовать/выдалбливать иероглифы, в некоторых сказках, поучениях и более бытовых заклинаниях вроде целительских.

Кроме того, с самых давних времён ходили слухи о так называемых Гермесовых книгах или книгах Тота — священных произведениях преимущественно философско-религиозного и научного толка. Хоть говорили и до сих пор говорят о них многие, сами книги, если и существовали в действительности, до нас не дошли.

Однако одних древнеегипетских источников часто оказывается недостаточно, и тому есть несколько причин. Во-первых, несмотря на появление ключа к расшифровке текстов, нужно понимать, что не все они дошли до нас целиком. Комментарии «неразборчиво» и «текст прерывается», отчаянные многоточия и додумывания с предположениями в квадратных скобках — вечные спутники переводов с оригиналов. А когда речь заходит о переводах переводов, что тоже встречается нередко, стоит учитывать риск, что смысл того или иного предложения может и вовсе потеряться. Во-вторых, сами египтяне, кажется, не считали важным записывать буквально всё. Тексты могут содержать намёки и отсылки на то, что было известно каждому жителю Нильской долины в условном 2023 году до нашей эры, но никак не может быть известно исследователю, живущему в 2023 году нашей. В-третьих, иногда суть написанного была покрыта туманом и для самих писцов. Ведь они нередко копировали тексты, которые, вероятно, были старше их прадедов; записаны либо неразборчиво, либо тем языком, на котором сами писцы уже не говорили; в ходе такого копирования всегда что-то может пойти не так, и заклинание, имевшее значение в четвёртом тысячелетии до нашей эры, безвозвратно теряет его во втором.

И потому при изучении любой темы, касающейся Древнего Египта, исследователи всё-таки прибегают к трудам путешественников и историков, которых я упоминал ранее, дабы иметь возможность сравнить информацию там и здесь, провести параллели и на основе этого уже попытаться сделать какие-то выводы.

И касается это не только истории, но и мифологии. Для первой самые знаковые — это Геродот и его труд «История», вторая и третья книги которой посвящены Египту; историограф Александра Македонского — Гекатей Абдерский, от чьих работ по истории и религии Египта остались, к сожалению, лишь фрагменты; историк и мифограф Диодор Сицилийский, поразивший воображение соотечественников описаниями египетских пирамид. До них и после них Египет посещало много путешественников; одни, в том числе и Геродот, кое-что заимствовали у других, кто-то, как Диодор, путался в хронологии, но — имеем, что имеем. Самый известный интерпретатор именно мифического сюжета — Плутарх, собравший в единое повествование разрозненные осколки осирического мифа в трактат «Об Исиде и Осирисе», в котором он не только пересказывает саму историю (хоть и упуская некоторые детали), но и осмысляет её — правда, исключительно с точки зрения греческой философии.

Небезынтересен и рассказ Сократа, поведавшего о том, как бог Тот преподнёс царю Египта письменность в числе нескольких других своих даров. У Сократа история эта имела исключительно поучительный характер: суть была в том, что из любви к письменности как к своему детищу Тот восхвалил её как возможность для египтян стать более мудрыми и памятливыми, но царь начал ему возражать, утверждая, что искусство письменности не даёт истинной мудрости и, более того, лишает память необходимого упражнения, из-за чего, вопреки словам Тота, лишь провоцирует забывчивость. Аналогичного сюжета в древнеегипетских источниках вашему покорному слуге отыскать не удалось; все знают, что письменностью египтяне обязаны Тоту, они знали это и сами, но раскрыть тему, кажется, не потрудились. Быть может, что-то такое действительно в качестве слухов имело место и потому дошло до Сократа; а может, его острый ум сам это выдумал. По крайней мере, после того, как Сократ закончил рассказывать, его собеседник возразил ему: «Ты, Сократ, легко сочиняешь египетские и какие тебе угодно сказания».

Далее Сократ озвучивает, впрочем, мысли, которые очень подходят к теме лекции, и потому мне хотелось бы привести их целиком: «...и тот, кто рассчитывает запечатлеть в письменах свое искусство и кто в свою очередь черпает его из письмен, потому что оно будто бы надежно и прочно сохраняется там на будущее, — оба преисполнены простодушия и, в сущности, не знают прорицания Амона, раз они записанную речь ставят выше, чем напоминание со стороны человека, сведущего в том, что записано». Можно сколько угодно переводить иероглифические заклятья, читать античных историков и современных исследователей, но нельзя надеяться, что в результате этого удастся понять, как думал и во что верил древний египтянин, не имея возможности поговорить с этим самым египтянином. К счастью, у нас есть мистер Брук!

Чтобы окончательно взорвать вам мозг, добавлю, что слова Сократа известны нам из «Диалогов», записанных Платоном. Если стало достаточно больно, предлагаю пройтись по учёным уже римским.

А на римский период приходятся три основных имени: историк и географ Страбон педантично описывал египетские земли; живший в Александрии античный homo universalis Клавдий Птолемей, хоть и не преследовал этой цели, всё же картографировал Египет, в котором жил; наконец, древнеримский историк Аммиан Марцеллин оставил после себя очерки о городах и природе Египта, а также заинтересовался древнеегипетской письменностью.

И всё, считайте, что на этом этапе интерес западных исследователей угас, причём весьма и весьма надолго. Фрагментарно сохранившиеся очерки, описания природы в рамках картографирования Африканского континента, переписывание полузабытых легенд и размытое заимствование, конечно, не являются необходимой опорой для становления целой науки.

Мы помним, однако, из прошлой лекции, что не греками и римлянами едиными Египту удалось обойтись. Арабские источники, из которых можно подчерпнуть кое-какие знания о стране и её истории, у нас тоже есть, но они преподносятся как достаточно специфические.

Так, например, известно имя так называемого «Арабского Геродота» — историографа аль-Масуди. Это автор многотомного сочинения, касающегося в основном гео- и этнографии. Интересно сравнение названий двух этих, казалось бы, похожих сборников: если у Геродота труд называется просто «История», то у аль-Масуди это преподнесено как «Промывальни золота и россыпи драгоценных камней». В «Промывальнях», в частности, содержится описание пирамид, но мы не знаем, основано ли оно на собственных наблюдениях или было переписано с чьих-то слов. Кроме того, он описывает возведение этих пирамид.

Основную проблему его труда можно с лёгкостью понять по одной-единственной строке: «Сурид, сын Шалука, сына Сермуна, сына и т. д., один из египетских владык до всемирного потопа, построил две большие пирамиды». Историки примерно прикинули и пришли к выводу, что под одной из упомянутых двух пирамид подразумевается Великая пирамида Хуфу, обстоятельства строительства которой сейчас известны прекрасно и не имеют никакого отношения к некоему царю Суриду, так что подобные арабские источники предлагается воспринимать как красивые художественные романы.

Это вовсе не означает, что в работах арабских историков нет ни грамма истины. Поздние авторы, такие как Абу Зейд ибн-Халдун и багдадский лекарь и энциклопедист Абд-аль-Латиф аль-Багдади, автор «Повествования о Египте», переведённого на французский  Сильвестром де Саси, описывают пирамиды достаточно достоверно, так как имеют возможность в режиме реального времени наблюдать разграбление оных своими халифами. В их работах также присутствуют несостыковки, но, когда у вас под рукой находится несколько независимых источников, и вы имеете возможность их сравнить, дело идёт намного лучше.

Как я говорил в начале лекции, наукой египтология стала лишь в далёком 1822-м году, и славной дате предшествовали военные походы Наполеона, распространившиеся в том числе и на Египет. Я не одобряю того способа расширения кругозора, который последовал вслед за ними: любая война сопряжена с грабежами, и то, что не разграбили халифы, забрали французские войска. Однако нет худа без добра: пока наполеоновская армия захватывала древнеегипетские ценности, они в ответ захватывали европейские умы. В искусстве стали появляться египетские нотки, а востоковеды заинтересовались историей древней цивилизации, которая столь долго была для них недоступна: собственными глазами они увидели то, о чём раньше им удавалось только прочесть.

Путешествия повлекли за собой и археологические раскопки, благодаря которым мы и располагаем текстами хоть пирамид, хоть саркофагов, хоть папирусов, вложенных в гробы нетленных древнеегипетских граждан.

Шампольон, безусловно, проделал большую и крайне полезную работу, так как благодаря ему перевод оставленных древними египтянами посланий вообще в принципе стал возможен. И то иероглифы до сих пор не удалось классифицировать так, чтобы нравилось всем; первый каталог был составлен филологом Уоллисом Баджем в 1920 году, но лишь открыл ящик Пандоры: попытки причесать египетскую письменность стали только множиться.

А вместе с ними множились и попытки разобраться в смысле написанного. Шампольон, Лепсиус, Бадж, Бругш, Мариет, Масперо, Уилкинсон, де Руже — отнюдь не полный перечень фамилий людей, без которых не существовало бы ни науки в целом, ни этого кабинета в частности. Они проводили раскопки, накапливали материал, систематизировали и исследовали его, собирали коллекции и занимались организацией музеев, переводили тексты. Макс Мюллер хоть и не специализировался исключительно на Египте, оставил после себя прекрасный труд — «Египетскую мифологию», на которой ваш покорный слуга также основывался при написании лекций.

Здесь должны быть и русские фамилии, и вот они: Голенищев и Тураев — основоположники египтологии у себя в стране; внимательный к деталям Перепёлкин; Коростовцев — автор подробной монографии «Религия Древнего Египта»; Матье, наконец, будучи не только египтологом, но также и искусствоведом, изучавшая как раз искусство и религию Древнего Египта и оставившая в том числе и переводы основных мифов этой страны.

И это всё ещё не весь список тех, для кого изучение Древнего Египта стало делом всей жизни. Из-за связанных с этим изучением трудностей, которые я поверхностно упомянул ранее, между, как и между любыми учёными всегда и везде, разумеется, возникали споры: правильно ли сделан перевод; правильно ли он понят; насколько верна та или иная теория, высказанная кем-то из них в одном из научных журналов; и т. д. и т. п. Я бы не стал касаться их полемики, если бы она в свою очередь не касалась изучаемой нами темы, но её лучше осветить в следующий раз, а потому пока можете записать —

Вопросы к лекции:

1. Каковы минусы и плюсы древнеегипетских, древнегреческих и древнеримских источников? В чём особенность первых? (2 балла)

2. Можно ли назвать египтологами Геродота или Плутарха? Почему? (2 балла)

3. Как вы объясняете себе «египтоманию» в XIX веке? Было бы у египтологии будущее, если б не возросший после наполеоновских походов интерес к египетской культуре? (2 балла)

4. Удастся ли составить представление о Древнем Египте, пользуясь трудами только греческих и римских авторов? А арабских? Как вы считаете, почему в лекции дан акцент на необходимости сравнения нескольких независимых источников? (3 балла)

5. Почему расшифровка Розеттского камня считается прорывом, а дата публикации перевода и вовсе днём рождения египтологии? Можно ли было и дальше изучать историю, культуру и в том числе мифы Египта без возможности перевести древнеегипетские тексты? Обоснуйте свой ответ. (3 балла)

Дополнительные задания:

1.  Дополнительный вопрос (5 баллов):

а) В Древнем Египте были так называемые «Дома жизни». Что это такое и как они связаны (и связаны ли) с упомянутыми в лекции древнеегипетскими источниками?

2.  Темы для докладов (15 баллов):

а) «День рождения египтологии: Шампильон и его прорыв»

б) «Отражение египетской культуры в европейском искусстве XIX века»

в) «Древнеегипетская письменность»

г) «Связь археологии, лингвистики и мифологии в контексте Древнего Египта»

д) «Арабские исследования Египта»

е) Доклад о любом учёном, упомянутом в лекции

ё!) Доклад о египетских источниках, упомянутых в лекции

2.  Темы для сочинений (20 баллов):

а) «Я нахожу древний египетский памятник и пытаюсь перевести то, что на нём написано»

б) «Мсье Шампольон ничего не расшифровал, а пошутил и составил придуманный им перевод. Что было дальше?»

Да будете вы живы, здоровы и сильны!