Этап ученичества Непокорнушки стал настоящим испытанием. Подростковый максимализм и стремление к самоопределению создавали внутренние конфликты. Она оставалась энергичной, как и в детстве, но её мысли теперь часто были омрачены сомнениями: кто она на самом деле и какое у неё место в клане.
Этот путь не был лёгким — тяжело было не только ей, но и тем, кто был рядом, разделяя с ней трудности, однако друзья поддерживали её. Когда левый глаз Непокорнушки приобрёл пурпурный оттенок, она начала видеть странные сны. Иногда Непокорнушка ощущала нечто подобное и в реальности: словно обрывки чьих-то воспоминаний могли внезапно всплыть в голове в любой момент, но это происходило крайне редко. Считая всё это последствием изнурительных тренировок, она не придавала значения и тому, и другому, а потому ни с кем не делилась тем, что видит.
Вплоть до Обряда Инициации юная воспитанница была воплощением бури, неконтролируемой стихии. Что же стало после?..
С переходом на новый этап взросления и получив в наставницы свою драгоценную сестру Цветущую, Непокорнушка, как всегда, не могла усидеть на месте. Едва завершилось собрание, она сорвалась с места и стремглав понеслась за пределы лагеря. Северные просторы звали её, и она с азартом исследовала каждый уголок, позволяя себе раствориться в их суровой красоте. Уставшая, но довольная, Непокорнушка впервые за долгое время почувствовала тотальное бессилие и провалилась в глубокий, но беспокойный сон.
В этом сне всё казалось до странности реальным. Ей виделись всё те же горы, покрытые снегом, и величественные леса. Но она будто смотрела на них с другой высоты, как если бы выросла на целую голову. Во сне она потянулась, медленно прошла через лагерь и направилась в сторону Морозного Яра. Там, у воды, её ждала... Цветущая? Нет, не совсем. Маленькая, совсем юная — чуть старше Непокорнушки наяву. Невольное “Цветочек!” - вдруг вырвалось из ее собственных уст.
Смех их звенел над водой. Они вместе заходили всё глубже, вдохнув воздух полной грудью. Вот перед ними мелькнула красивейшая ракушка, но вынырнуть с ней так и не получилось. И прежде чем сон оборвался, Непокорнушка на миг уловила тёплый взгляд Цветочка, который почему-то показался ей до боли знакомым.
С той ночи сны стали возвращаться снова и снова. В них Непокорнушка то карабкалась на скалы, то плескалась в воде, то бежала по снегу, и почти всегда рядом с ней была маленькая Цветущая — её Цветеньице.
"Просто насыщенные дни, просто усталость," — уверяла она себя. "Это всего лишь сны... Правда ведь?"
Жизнь Непокорнушки не претерпела больших перемен с окончанием беззаботных котячьих дней.
Разве что забот стало больше — ироничный привет взрослению! Теперь её дни и ночи были заполнены упорными тренировками. Она постигала основы боевого искусства, училась охоте и прочим воинским премудростям. Схватывала всё на лету, как и многие другие талантливые дети Темновода, но что-то важное оставалось для неё чуждым.
Любовь к клановым традициям, как и вера, так и не проснулись в её сердце. Те же сборы благословений перед обрядом, которые были привычным делом для большинства её соплеменников, вызывали у Непокорнушки лишь недоумение. Истории о духах казались ей пустыми небылицами, но вокруг всегда находились те, кто поддерживал эти обычаи с энтузиазмом.
Одним из таких оказался чужак — тощий, длиннолапый кот, который однажды явился за благословением к Цветущей. По рассказам соплеменников, его нашли на склонах гор, раненого и лишённого памяти. Забавная история, конечно, но что-то в этом коте было притягательное, загадочное. Ему дали имя Стремглав, а позже — Излом, когда он стал полноценным воителем и получил тотем Совы, тем самым становясь покровляемым Цветущей.
Непокорнушка, впрочем, не спешила с ним знакомиться. Она вкладывала всю свою энергию в обучение, нетерпеливо поглощая все доступные знания. Однако их встреча была лишь вопросом времени.
Излом был очевидно старше Непокорнушки, хотя и сам не помнил сколько ему, молчаливый, спокойный, даже угрюмый, он выглядел полной её противоположностью. В отличие от него, Непокорнушка была энергичной, бесстрашной, порой безумно шумной авантюристкой.
Казалось, что у них нет ничего общего. Но жизнь иногда сводит вместе самых разных, словно проверяя, смогут ли они найти общий язык. И они нашли. Их дружба завязалась вопреки логике, будто сами Огни решили, что так и должно быть. Непокорнушка чувствовала себя уютно в его молчаливой компании, а он, в свою очередь, будто находил в её жизнерадостной энергии то, чего ему так не хватало.
И эта встреча действительно была судьбоносной.
Не спится. Стоит закрыть глаза — перед ними вспыхивают яркие образы, переливаются всеми цветами Огней, мелькают, сменяются новыми, исчезают. Боль в левом глазу нарастает, огоньки становятся ярче, бешенее, не дают покоя. Жжение усиливается, пока, наконец, не вынуждает открыть отяжелевшие веки. Так не заснуть. Ни за что в жизни.
После стольких тренировок невыносимо не иметь права на отдых. Непокорнушка неторопливо выбирается из палатки, стараясь не потревожить сон соклановцев. Но неуклюжесть ее берет верх — кто-то во сне недовольно бурчит. Впрочем, в ночной темноте и черт ногу сломит.
Лапы сами повели ее к Дрейфующим льдам. Холодная вода, быть может, принесет облегчение, развеет мутную пелену в голове. Она лениво принялась лакать ледяную влагу, прислушиваясь к ночи. Где-то в сугробах шуршит норка, подгоняемая уханьем хищной совы. Покачиваются ветви могучих хвой, далеко завывает вьюга. Воздух пронизан свежестью, звуки сливаются в единый убаюкивающий поток, и напряжение в теле немного отпускает.
Но вдруг отражение в воде вспыхивает ярче, чем должно. Моргнув, она встречается взглядом с самой собой. Только… собой ли? Из воды на нее смотрит светлая аккуратная мордашка с разными глазами — один изумрудный, второй пурпурный. Лед трескается где-то вдалеке, и этот звук отдается дрожью внутри.
— Пора.
Голос раздается сбоку, привычный, родной. Он не пугает, не удивляет — просто есть. Цветеньице. Всегда одинаково прелестная во снах. Но ведь сейчас не сон, верно?
Какая-то неведомая сила велит Непокорнушке отправиться за ней. Она не думает — просто идет следом. Безмолвно пересекает Ледяной мост, и тревога клубится в груди, сковывает лапы. Они останавливаются у Рунического камня. Непокорнушка переминается, не зная, что сказать. Слова давят, просятся наружу, но вязнут в горле.
Цветеньице смотрит прямо, спокойно, но в ее взгляде — что-то неизбежное. И Непокорнушка знает, чувствует это всем существом. Безмолвно прижимается к ней, словно прощаясь, пытаясь сдержать то, что нельзя остановить.
Моргнула.
И Цветеньице нет. Ни следа, ни шороха, ни запаха. Только пустота.
Лапы снова свои — привычные, темно-серые. Она кидается к воде, пытаясь вновь увидеть чужое отражение. Но в нем — лишь ее собственная морда, темная, веснушчатая. Почти. Только левый глаз теперь сияет тем самым пурпуром, что был у незнакомки.
— Какая чушь… Я брежу.
Проносится в голове воспитанницы, невольно вырываясь шепотом в абсолютную тишину ночи. Сегодня о сне придется только мечтать.
coming soon.....