Итак, с чего началась так называемая спецоперация?
В 2014 году произошел военный переворот, мятеж на Украине, русских стали притеснять, русские ушли на Донбасс. Донбасс мы отстояли, после того как Донбасс мы отстояли, мы должны были выйти в 2014 году еще осенью и занять рубежи Славянск и Краматорск и так далее по границе ЛНР-ДНР, этого сделано не было, была поставлена точка, поскольку армия не была уверена, что она может с этим справиться и не было волевого решения.
Поэтому судьба Донбасса осталась подвешенной.
После 2014 года, с 2014 по 2022 год, Донбасс весь распиливался, Донбасс разворовывался различными людьми, часть из них были из администрации президента, часть из ФСБ, часть привлеченные олигархи, такие как Купченко. Это люди, которые воровали деньги у жителей Донбасса, которые находились в непризнанных республиках ЛНР и ДНР.
В этом ЛНР и ДНР существовали корпуса народной милиции, которые в случае нападения украинцев должны были дать достойный отпор. Однако, эти корпуса не существовали по факту, было минимальное количество бойцов и определенное количество генералов, просто распиливали эти деньги. При зарплате в 40 тысяч, 20 тысяч оставлялось в кассе, 20 тысяч давалось тому, кто подписывает, если боец существовал и сидит дома, подготовка не велась, а мертвые души просто получали эти деньги. Генералы получали за мертвые души эти деньги и бюджеты пилились.
Донбасс был прекрасным местом, где распиливались деньги, как сотрудниками администрации президента. Сначала это был Сурков, потом был Казак, ФСБ тоже была абсолютно понятная иерархия генералов.
Теперь по тому, почему началась спецоперация.
Украинцы имели группировку, которая находилась по границам с территорией Донбасса, как раз ту, которую мы проламывали от Попасной до Артёмовска. Эта группировка состояла из различных добровольных, скажем так, националистических формирований а также состояла из действующей армии ВСУ. Эта группировка обменивалась выстрелами. Мы били по ним, они били по нам. Это происходило все эти долгие 8 лет с 14 по 22.
Иногда нарастало количество различных перестрелок, грубо говоря, обмена боеприпасами, обменом выстрелами, иногда уменьшалось. На 24 февраля ничего сверх-ординарного не было. Сейчас уже Министерство обороны пытается обмануть общественность, пытается обмануть президента и рассказать историю о том, что со стороны Украины была безумная агрессия, и они собирались вместе со всем блоком НАТО на нас напасть. Поэтому спецоперация, так называемая 24 февраля, она была начата совершенно по другим причинам.
Значит, теперь по армии.
Армия, начиная с 2012 года, началась всё раньше, с Сердюкова, но начиная с 2012 года, когда туда присыл Шойгу, армия не занималась ничем. Каждому срочнику выдавалось по три патрона, как в худшие советские времена, хотя в советские такого тоже не было. Они не занимались боевой подготовкой, они не обучались на различных видах вооружения, тем более современного. И поэтому в России армия была в настолько ущербном состоянии, что никакие крупномасштабные боевые действия вести она не могла. Позорные кампании типа «Сирийской», где ЧВК выполнял основную задачу, а армейцы летали на самолетах, абсолютно позорные, хамские вещи, которые они выделывали в Сирии, типа пересечения границ соседних государств на самолетах, о которых многократно все командующие предупреждали Шойгу и Герасимова, они не дали армии никакого боевого опыта. Огромное количество генералов увешало себя как ёлку звездами героя Российской Федерации. Большинство из которых никогда в жизни никуда не уезжали. Героя России получали просто за то, что один раз на комфортном самолете с кожаным салоном и полированным столом генерал вылетал из Москвы в сторону Хмимима и возвращался обратно. За это получали звезды героя Российской Федерации. Звание по фактически дискредитировали, уничтожили это звание. Клоуны, которые целыми днями ходили и вылизывали задницу министру обороны и его СМИ, получали следующие звания, воинские все почести и награды. Солдат при Шойгу перестал существовать как существо, которое может сказать хоть какое-то слово, мнение которого может быть услышано. Поэтому абсолютно отсутствующая подготовка в армии, отсутствие управления, отсутствие вооружения и многие другие факторы встретили Российскую армию 24 февраля 1922 года. Вся операция держалась в секрете. Те командармы, которые должны были управлять серьезнейшими направлениями в случае начала войны, которая была развязана, они не в курсе были, что происходит. Победные карты, как во времена Великой Отечественной войны, с красиво нарисованными фломастерами и карандашами, разукрашенными стрелочками, ходили носили министру обороны Шойгу те, кто никогда в жизни оружие в руках не держал. И поэтому получилось то, что получилось.
Значит, теперь — основы.
Почему началась спецоперация? Красивая история демилитаризации и денацификации Украины. Она была бы возможна, если бы за три дня был бы сменен режим, хотя насколько я погружен в эту историю, Зеленский, когда стал президентом, был готов к любым договоренностям. Все, что нужно было сделать, это слезть с Олимпа, пойти и договориться, потому что вся Восточная Украина населена людьми, которые генетически русские. И поэтому то, что сегодня происходит, мы идем этих генетических русских убиваем.
Так вот, бездарно спланированная операция, проведенные перед этим учения, и почему-то кучка недоумков решила, что они настолько хитрожопые, что никто не поймет, чем они занимаются во время учений, и никто не остановит их, когда они пойдут в Киев. И никто бы не остановил. Если бы эти дегенераты не выставили длиннющие колонны, не дали бы по 0.2 БК на каждый вид вооружения, 0.2 БК — это несколько часов боя, и не отправили голых и босых солдат в сторону Киева и на другие участки. Ни одно государство, как я уже много раз говорил, не имеет на своих границах ту оборону, которая может противостоять проникновению армии, даже если она идет с одним снарядом. Поэтому они “на кондачка” заскочили на те территории, на которых сейчас находятся, дошли до Киева, потоптались вокруг Киева. Вместо того, чтобы принимать срочные решения и двигаться дальше, у Шойгу просто яиц не хватило. Он трусливо сидел в своем кабинете и в конце первого дня очень сильно удивился, почему потраченные тысячи ракет, которые нанесли удары, не имея нормальной разведки, не имея ничего, просто куда ни попадя, почему войска не могут продвинуться.
Далее беспощадное закидывание ВДВ под Гостомель. Парни, которые пролетели и погибли, не знали, что они выполняют, какие задачи. Они знали, что надо встать там и выполнить свой долг. И поэтому в первые дни войны Шойгу погубил тысячи российских солдат. Он погубил самую боеспособную часть армии. А боеспособной была очень малая часть армии, потому что в армии долгие годы воспитывалось лизоблюдство. И любой активный человек либо уходил из армии, либо готов был уйти немедленно.
Когда начался позор спецоперации в первые дни того, когда русские войска, зайдя без боеприпасов на территорию, не понимали, что им делать, а я спрашивал у многих офицеров и генералов, почему так произошло, и все они говорили, эти мрази, я подчеркиваю, они говорили слово мрази, имея в виду военно-политическое руководство страны. Они нам не сказали, куда мы идем. А украинцы, зная о том, что проходят учения, безусловно, мобилизовали минимальные силы. Безусловно выдали людям в Киеве оружие, и вместо того, чтобы прийти, если нам это было нужно, надавить на высшее руководство страны, взять на свою сторону тех, кто может принимать решение, и сразу им предложить договоренности, сказав: “мы стоим под Киевом уже сутки, мы дальше будем продвигаться, продвигаться и продвигаться, но сейчас у нас есть возможность. Давайте договоримся. Первое, кризисный комитет, в этот кризисный комитет мы вводим своих людей, обсуждаем судьбу российских граждан”, и потом украинцы вынуждены будут идти на уступки. Психически больные подонки, психически больные паскуды решили: “ничего страшного, мы кинем на мясо еще несколько тысяч русских парней. Они сдохнут, как псы, под огнем артиллерии противника, но мы своего добьемся”. И это тоже вариант. И так тоже можно делать, если ты готов отвечать за свои слова, если ты готов идти вперед до конца. Но они не готовы идти до конца. Им хочется жить в комфорте. Они не готовы пойти похоронить на кладбище своих родственников, как хоронят тысячи матерей и тысячи сыновей и дочерей своих отцов. Поэтому война зашла в затяжной характер.
Вместо того, чтобы собраться всем вместе, составить стол на 50 человек, вызвать всех генералов, всех людей, которые могут дать какие-то советы, какие-то объяснения, у нас в стране до сих пор самоизоляция. И поэтому никто из лиц, принимающих решения, не собрался. Они все переговаривались по телефону. И когда в начале спецоперации я начал готовить подразделение ЧВК «Вагнер», потому что, возможно, придется срочно вылетать из Африки, это было уже известно в конце февраля 22-го года, когда я собрал оперативную группу у себя в офисе для того, чтобы отслеживать, что происходит, то было понятно, что идет чудовищное, позорное поражение наших солдат. Солдаты гибли. Солдатам наносились беспощадные удары не только по их жизням, но и по репутации. Африканские лидеры начали массово связываться со мной. И все задавали один вопрос: “Как Россия смогла докатиться до такого чудовищного позора?”. Вторая по силе армия мира, которую так распиаривали, конечно, было понятно, что это не так. Это был воздушный пузырь, но хоть что-то можно было из этого показать. Позорно было за то, что Россия попала в такую глубочайшую задницу. Все рассчитывали на чудо, на тактическое ядерное оружие, на ядрену бомбу, которую вот-вот бросят на Варшаву, но яиц не хватает. Слабоваты дедушки. Не могут они выйти из зоны комфорта. В то время я еще был допущен до прихода на Фрунзенского набережную в Генштаб. Шойгу каждый день все так же пировал за своим столом. У него были точно так же торжественные обеды, которые он каждый день проводит с часу до двух, куда собираются все замы, столы ломятся от икры и коньяка. Он точно так же принимал гостей, подарки.
В середине марта нас позвали на войну. Шойгу спрятался. Его было не видно. Это был трясущийся деток, который думал о том, как мы могли выйти из этой ситуации. И в этот момент его надо было вышвырнуть на свалку истории, а желательно — судить, наказать за то, что он уничтожил уже в то время десятки тысяч жизней пацанов. Появились первые дезертиры. Для того, чтобы никому не стало известно о том, что они есть, начали расторгать контракты “задним числом”. И в итоге военные, которые получали годами зарплаты, которые получали квартиры, которые жили за счет государства, за счет обычных мужиков, которые работали на заводе, на тракторе или еще где-нибудь, эти военные уехали домой. Не было никакого понятия, что такое дезертирство. А после этого этих мужиков, которые содержали годами этих военных, их взяли, поставили под ружье и сделали из них мобилизованных. А теперь давайте от мобилизованных остановимся.
Для чего была нужна война?
Война нужна была для того, чтобы кучка тварей просто поторжествовала и попиарилась, показав какая она сильная армия. Чтобы Шойгу получил маршала, этот указ уже был готов, и получил вторую звезду героя, потому что ему очень хотелось войти в истории как великий тувинский военно-начальник, который стал дважды героем и маршалом в фактически мирное время. Война была нужна не для того, чтобы вернуть в наше лоно российских граждан, и не для того, чтобы демилитаризировать и денацифицировать Украину. Она была нужна ради одной звезды с дополнительной вышивкой по периметру, чтобы один человек, психически больной, когда ляжет в гроб, чтобы на подушке принесли эту звезду. Это первое.
А второе, — война нужна была олигархам. Она нужна была тому клану, который сегодня фактически управляет Россией. Этот олигархический клан, он получает все, что возможно. Если у этого клана закрываются зарубежные бизнесы, то государство тут же делит внутренние бизнесы и передает их ему. Поэтому сажают бизнесменов, закрываются банки для того, чтобы клан не терял объемы своих денег. Деньги им не нужны. Они уже давным-давно сделали для себя все. Клиники, в которых специальные аппараты, чтобы не дай бог он раком заболеет, и все остальное, чтобы прожить как можно дольше. Эта олигархическая верхушка, она думает только об одном: как проволочить свое тело как можно дольше, и чтобы свое тело находилось как можно в более хорошем состоянии. Это их заболевание мозга. Они не думают ни о стране, ни о людях, ни о войне, ни о чем, кроме себя.
Так вот, вторая важнейшая задача операции была – это назначение неким президентом Украины Медведчука. Того самого Медведчука, который уже заранее пробрался в Киев, сидел и ждал, когда придут войска, Зеленский убежит, все сложат оружие, и он станет президентом этой Украины. Задача была в материальных активах, которые необходимо будет поделить после того, как они возьмут ее под контроль. И неплохо было бы наказать режим Зеленского, неплохо было бы наказать американцев за то, что они сделали госпереворот в 2014 году на Украине, но для этого было много времени, которое было упущено. Упущено, я вернусь, коли мы сейчас про материальные ценности разговариваем, про финансовые средства, потому что воровали на Донбассе пачками, но захотелось больше.
Решили поставить Медведчука, Медведчук был арестован, его поменяли на весь Азов. Но если мы хотим денацифицировать Украину, ведь Азов это основа националистических структур Украины, для чего мы его поменяли? Почему он нам так дорог, почему мы не отдали его, чтобы его расстреляли? И самый главный вопрос, почему мы не поменяли на пленных бойцов, почему мы не поменяли Азов на солдат, а поменяли на эту падаль — на Медведчука, у которого все что есть это хорошие дружеские отношения, скажем так, в руководстве страны.
После того, как взяли Херсонскую и Запорожскую области, первое что произошло, оттуда начали массово вытаскивать бульдозеры, металл и так далее. Когда мы взяли Попасную и поставили охранение на заводах, ну если эти заводы мы взяли, ну не разрушили, ну почему бы на них не работать? Туда пришли люди, начали снимать оборудование и вывозить в сторону России. Артемовский завод шампанских вин, который нам удалось сохранить, ну просто потому что так случайно получилось, когда брали эти шахты, были там небольшие перестрелки и украинские подразделения просто убежали от страха о том, что будут уничтожены. Артемовский завод шампанских вин, мы из него взяли 10-15 бутылок на сувениры и отправили две машины украинским женщинам, все остальное лежало на месте. Сегодня уже принимаются решения, когда он будет запущен. А с какого хрена он будет запущен? Кому он будет принадлежать? Кому он будет прибыль приносить? Уж 100% не народу Донбасса, 100% тут же найдется хозяин, который будет пилить эти бабки. И поэтому все, что произошло, наша священная война с теми, кто обижает русский народ, с теми, кто его пытается унизить, превратилась просто в рэкет, а вернее в крысятинчество, поднятое в ранг закона, в ранг национальной идеологии.
19 марта впервые я приехал на территорию Украины, я спросил у командующих на местах, почему мы не подаем количество убитых и раненых наших бойцов. Мне было сказано, что “наверху” это никого не интересует. Есть задача, которую надо выполнить. И сколько погибнет, будем считать потом, после войны. Никого не интересовало, какими усилиями будет достигнута победа. И в то время, когда мы прибыли, о победе уже невозможно было говорить. Потому что это были микропродвижения. Для того, чтобы получить контроль над Украиной, надо было либо взять Донбасс, либо выйти на уровень левого берега Днепра, либо захватить ее всю, без Львова, без западной Украины, или со Львовом, это уже отдельная история. Либо просто поменять руководство. Руководство мы поменять не сумели. Донбасс было уже тогда понятно, что мы его такими усилиями не возьмем.
Каждый день требовалось показать продвижение на 50-100-200 метров. Не было управления, были сплошные истерики. Вооружение — бардак, везде бардак, просто тотальный хаос. Если бы этого не было, хаоса, то вместо одного, вместо 10 человек погибал бы один. Но погибало 10 вместо этого одного. За жизни этих солдат кто-то должен ответить. Они не вернулись домой. Часть, — потому что их похоронили, и огромная часть, те, кто без вести пропавший. Мне каждый день пишут родственники, вопросы задают, различных бойцов, не имеющих отношения к ЧВК “Вагнер”, парней, которые ушли в Минобороны. То количество без вести пропавших, которое мы видим, оно просто невозможно. Их просто выкидывали, как мясо, потому что не было возможности забрать на территорию. И до сих пор это скрывают.
Отдельная история —это непрофессионализм генерального штаба.
С первых дней у солдат, у офицеров и у генералов всегда ходило в качестве шутки: “для того, чтобы выиграть войну, все, что нужно сделать, надо закрыть Фрунзенскую”. Если какое-то подразделение достигало каких-то результатов на участке фронта, его тут же половинили, половина должна была продолжать эти наступательные действия, но очевидно, что она уже не могла это делать, а половину забирали и перекидывали на другой участок фронта. Для чего это делалось? Мы все считаем, что это просто от безумной глупости, потому что сам лично начальник генштаба и Шойгу, они управляют всеми операциями. Если генерал считает, что нужно сделать так, то в любом случае его заставят заткнуться и скажут, как надо делать. Если он не послушался, как это сделал Муратов и другие генералы, ему выгонят. Если он послушался, то погибнет огромное количество людей. Но это будет списано, потому что он послушный.
Эти остатки воинских формирований перекидывались с места на место для усиления. В итоге нет ни одной бригады, ни одной дивизии, которая могла бы воевать в полном составе. Все перемешано вот так вот. Из-за этого идет тотальное отсутствие управления. Поскольку нет управления, то у каждого воин-начальника есть своя причина, почему не выполнена та или иная задача. И в итоге, для того, чтобы начальник генштаба не бился в паранойе, не орал и не пытался уволить, а идет структура, сначала НГША, после этого министры, сначала они тебя увольняют, потом ты должен извиниться перед ними, сказать, что ты будешь верно служить и дальше, унизиться, как это, кстати, произошло с Теплинским в итоге. И тогда ты остаешься в обойме. И это отсутствие управления погубило 80% солдат, которые погибли в этой войне.
Следующее — боеприпасы.
Для всех россиян нужно понимать, боеприпасы есть, они лежат на складах. Их не выдают только по одной причине. Потому что, опять же, низкопрофессиональные люди считают, что эти боеприпасы должны лежать в подмосковье, на всякий случай, если вдруг, случайно, их самих кто-то заденет. И поэтому, если забрали снарядов на 5 миллионов, то придется оплатить страховку, которая в народе называется «гробовые» 5 миллионов. Соотношение, оно абсолютно идентично. Но, генералы считают, что народа много, те, которые принимают решения, генералы, не те, кто на земле воюет. И поэтому солдат губят, вместо того, чтобы расходовать снаряды.
С “Вагнером” — отдельная история. Нам не давали снаряды для того, чтобы нас уничтожить. Потому что они прекрасно понимали, что мы останемся той силой, которая не будет вылизывать задницу военному руководству, которое загоняет солдат в могилы. Нас пытались уничтожить в Бахмуте, не получилось. Мы вышли из Бахмута, нам минировали выходы, не получилось. Нацелено все, чтобы уничтожить ЧВК “Вагнер”. Они все еще надеются, что они могут выиграть эту войну. Но, посколько отсутствует управление, отсутствуют военные успехи, то руководство Минобороны тщательно обманывает президента. И президент получает те доклады, которые никак не соответствуют действительности. Формируются две повестки. Одна на земле, другая на столе у президента. И поэтому мы целыми днями слушаем про 60 уничтоженных Леопардов, про 3000 уничтоженных солдат противника. Когда ты уничтожаешь Леопард, ты поднимаешь “птичку” и снимаешь их. Он стоит на месте сгоревший. Видеоролики, которые широко разошлись в СМИ, это единственный случай, когда украинцы напоролись на нашу авиацию. Были высчитаны заранее. И авиация, а потом пехотинцы нанесли им удары. И были уничтожены то, что было уничтожено. Два Леопарда плюс один Т-72, плюс несколько Брентли. Все это показывается с разных сторон. Никто не уничтожал 60 Леопардов. Это полная тотальная чушь. Шойгу живет по принципу: “чтобы в ложь поверили — она должна быть чудовищная”. И поэтому идут обманы. Две реальности.
На земле сейчас, на сегодняшний день, российская армия отступает на Запорожском, Херсонском направлениях. ВСУ продавливают российскую армию. Мы умываемся кровью. Резервы никто не дает. Управления никакого нет. По-прежнему истерики. В которых начальник генштаба после стакана водки визжит как баба базарная, как свинья. В телефон требуя вернуть позиции. И все, что может сделать командующий, он может сказать, “что все возвращено”. И нарисовать на карте красную полосочку на несколько километров севернее, чем она сегодня реально есть. Поэтому то, что нам рассказывают, это глубочайший обман. И перед фактом мы встанем только в тот момент, когда, как было на Красном Лимане, как было в Херсоне, как было во многих других местах, сборище этих мразей, понимая о том, что они уже просрали колоссальный кусок территории, соберутся и заявят о том, что они перегруппировались на “более выгодные позиции”. То же самое происходит на Бахмуте. Противник все глубже, глубже, глубже внедряется в наши обороны. Противник не убивает своих солдат. Противник экономит свою технику. Все, что противник не экономит: — он не экономит боеприпасы. И поэтому солдаты гибнут, уходят с ранениями. Каждый раненый солдат завтра не возьмет автомат в руки.
Время стремительно схлопывается.