500 ВЕРСТ НА ЛОДКЕ.

НОМАД

1. ЗДРАВСТВУЙ, СЕЛИГЕР!

Наконец, Валька заорал:

— Озеро! Озеро! Вот оно, смотрите!

Мы бросились от противоположного окна к Вальке. Поезд выбежал из лесу и теперь идет по высокой насыпи. Справа и немного вдали лежит огромная голубая гладь, на которой, точно кусок белой бумажки, колышется парус, а еще дальше сияют в утренних лучах золотые главы осташковских церквей.

2. В ПУТЬ.

Мы уже 3 дня живем в городе. С ног сбились, ища лодку. То совсем не продают, то просят 40 руб.

— Неужели в Осташкове нельзя купить лодки, — в сотый раз допрашиваем мы Сережу, нашего приятеля и гостеприимного хозяина.

— Достать можно, но трудно. Время уже прошло. С весны за 15 рублей можно было купить очень хорошую лодку.

Однако, с помощью того же Сережи и старого рыбака — дяди Нила, лодку все-таки достали. Заплатили за нее всего 24 рубля. Лодка старая, но еще крепкая и, главное, только что отремонтированная. Счастливые удачной покупкой, мы сегодня же отправляемся в путь. А путь наш лежит через остров Клично на Городомлю и, может быть, дальше.

— Там будет видно, — решили мы, когда встал вопрос куда «дальше».

Лодка, привязанная длинной цепью к набережной, покачивается на волнах. Все уложено. Продукты, одеяла, посуда, палатка заняли все пространство между скамейками. Валька и Оскар сидят на веслах, Сережа на корме. Я прощаюсь с провожающими. Дядя Нил говорит нам:

— Поставите парус — берегитесь ветра. На середке-то ветер гуляет сильный. Дунет — сразу может перекувырнуть. Отпускай тогда совсем веревку!

— Ладно! Спасибо, дядя Нил.

— Ничего не забыли?

— Все здесь!

— Ну, в добрый час!

Цепь громыхнула и мы, оттолкнувшись, двинулись в путь.

— Постой, а где топорик? — вдруг спохватился Оскар.

— А вы его не взяли с плиты?

— Нет!

— Ах, вы, разини!

Однако, без топорика в лесу, как без рук, нужно возвращаться и бежать за ним.

— Аль, что забыли? — спрашивает дядя Нил.

— Топорик.

— Ну не будет вам пути! — говорит Сережина сестра.

Это не плохо. Раз «не будет пути» — значит будет приключение, а раз с первых же шагов приключение, значит и дальше много.

Пока что все благополучно. Грести с непривычки нам трудно. Дядя Нил говорит, что весло должно итти под самой поверхностью воды — тогда не устаешь и хорошо идет лодка. Однако, никому из нас это пока не удается. У нас весло то брыжжет, то тонет, как топор. Двигаемся мы страшно медленно.

— Ничего — научимся! — утешаем сами себя. — Спешить нам некуда.

Однако, все-таки забрались мы уже далеко. Город скрылся за каким-то маленьким островком и мы подплываем к острову Клично. Сережа нам рассказывает откуда произошло это название.

Говорят, что очень давно, когда еще не было Осташкова, на нем стояло славянское укрепление. В минуту опасности на клич князя сюда сбирались воины с окрестных деревень. Вот поэтому остров и стал так называться.

— Хорошее название «Клично», — задумчиво говорит Валька, — в нем слышится что-то очень древнее.

— А почему Городомля называется Городомлей? — спрашивает Оскар.

— Этого я не знаю, — отвечает Сережа.

— Ночевать будем на Городомле?

— Я думаю, да.

— А вы?

— Мы также думаем.

Так мы решили относительно первой ночевки.

Усталые мы добрались до Городомли. Было уже почти темно, когда на высоком берегу запылал наш костер. В это время появился первый враг с той стороны, откуда мы его совсем не ожидали. Налетела такая уйма комарья, что совершенно нельзя было сидеть. Они кусали наши голые ноги, руки, шею, лицо, забирались в уши и под рубашку.

Мы безжалостно избивали их и, наконец, вскочив на ноги, стали отплясывать какой-то дикий танец, размахивая руками во все стороны. Но и это не помогло. Лишь только мы садились, как кусачая армия снова набрасывалась на нас.

— Давайте укутаемся в полотнища и сядем под дым, может быть, это поможет.

Так мы и сделали. Сели вокруг котелка в густую струю дыма и точно три привидения, с ног до головы закутанные в белые саваны, начали жадно... уничтожать кашу.

Быстро сложили в лодку все имущество и торопливо поплыли к городу. Однако, то, что казалось нам небольшими волнами с острова, на самом деле оказалось большими и страшными валами, когда мы выехали в открытое озеро. Нас стало подбрасывать, как маленькую щепку.

Стало непривычно жутко. Мы лихорадочно работали веслами, но лодка плохо слушалась и все становилась боком к волне. Несколько раз набегали огромные валы, и тогда нас чуть не опрокидывало. В довершение бед выяснилось, что двое почти не умеют плавать.

— Что же делать?!

Стали смотреть, куда ближе. До Клично далеко, до Городомли все-таки ближе, не больше одной версты.

— Давай обратно! Держи поперек волны!

Между тем, ветер все больше крепчает, и волны все чаще заливают наши вещи и ноги. Оскар, вцепившись одной рукой в скамейку, другой прижимает к груди завернутые в полотнища фотопринадлежности. Если они замокнут, то пропадет не только то, что уже снято, но и те несколько непочатых дюжин пластинок, которые рассчитаны на дальнейшее путешествие. Валька и Сергей сидят на веслах и, несмотря на холод, лица их красны, и капли пота бисеринками выступили на лбу.

— Нас сносит! — замечаем мы.

Да, действительно, здорово сносит.

— Только бы добраться до берега, пока не пронесло мимо острова!

В конце-концов это нам удается. Мы пристали к берегу на самом дальнем конце острова и, успокоенные, вытащили лодку на низкий берег.

— Началась буря. Придется переждать, пока она утихнет, — говорит Сережа.

Мы сидим под соснами у самой воды. Стемнело. Тяжелые, быстро несущиеся тучи заволокли небо. Накрапывает дождь. Мы сидим у костра и смотрим, как порывы ветра роются в остывшей золе и, подхватив ее вместе с искрами и дымом, быстро уносят в тьму. Искры нам кажутся красными лентами, описывающими сложные кривые на черном бархате.

Цепь лодки беспрестанно и жалобно гремит. Волны ведут суровый разговор. Мы слышим, как они, налетая на прибрежный песок, злобно шепчут:

— Шш-у-у! Шу-у! Шш-у-у!

— Сережа, — спрашиваем мы, — долго может продолжаться эта буря?

— Очень долго. Иногда такая погода затянется на целые недели.

— Что же мы будем делать? Ведь у нас продуктов только на три дня.

— Ничего с голоду не помрем, — успокаивает нас Сережа.

На острове мы прожили три дня. Буря не утихла. Озеро совсем потемнело. Мы видели первые баржи, торопливо проплывшие к городу, точно стая белых лебедей, только на утро третьего дня. Есть нам было нечего. Да и надоело сидеть на одном месте. Остров был обследован вдоль и поперек. Мы были на маленьком озерке, имеющемся на острове, посетили на этом озерке островок «Сердце Монаха», где жил прежде отшельник. Теперь отшельника нет, и мы нашли только остатки его полуразвалившейся землянки.

— Если буря не утихнет, нужно что-нибудь предпринимать!

На наше счастье к вечеру волны стали немного меньше, и мы рискнули плыть к Осташкову. Страшно было, но добрались благополучно.

Это было наше первое и самое интересное приключение в путешествии.