«На Волгѣ идетъ своя жизнь, жизнь особая... Изучить эту жизнь, вникнуть въ ея малѣйшіе изгибы, чутко понять горе и невзгоды труженика-волгаря измученнаго, упорнаго и терпѣливаго не всегда удастся: такъ сложно его случайное счастье, такъ капризны причины, управляющія его благополучіемъ... Но посмотрѣть на его «кормилицу-Волгу» — достойно всякаго любознательнаго человѣка".
Лендеръ.
«Гдѣ прежде берегомъ рѣки
Тянули барки бурлаки
И проливали тяжкій потъ,
Теперь огромный пароходъ
Ихъ много тащитъ за собой,
Играя пѣнистой волной».
Дрожжинъ.
На склонѣ Валдайскаго плоскогорья, именно въ Осташковскомъ уѣздѣ, Тверской губерніи, въ, такъ называемомъ, Волгинскомъ лѣсу беретъ свое начало величайшая рѣка Россіи, связующая торговые интересы ея съ таковыми же азіатскихъ государствъ, орошающая и кормящая девять огромныхъ губерній и воспѣтая русскимъ народомъ во многихъ пѣсняхъ и сказаніяхъ. Не всякій, видѣвшій Волгу въ ея среднемъ теченіи и, составившій о ней понятіе, какъ объ огромной, многоводной рѣкѣ, повѣритъ, что маленькій, узенькій лѣсной ручеекъ, какимъ она является въ своемъ истокѣ, и есть знаменитая: «кормилица», «матушка», «красавица» — Волга.
Что именно слѣдуетъ считать за истокъ Волги, до сихъ поръ ясно не установлено: одни называютъ ея началомъ озеро Селигеръ, другіе — озеро Пено, третьи — Волго. Справедливѣе всего мнѣніе В. Рагозина, считающаго за истокъ Волги рѣчку Руну, а верховьемъ ея — ручей, расположенный у деревни «Волгино—Верховье».
Проникнуть къ истоку Волги всего удобнѣе такимъ образомъ: проѣхавъ по желѣзной дорогѣ до станціи Вышній-Волочекъ, нужно отправиться отсюда на лошадяхъ, по отличному шоссе, въ г. Осташковъ, расположенный въ 80 верстахъ отъ названной станціи, а отсюда уже на пароходѣ, по озеру Селигеру, до деревни Подгорье. Въ 10—15 верстахъ отъ этой послѣдней, поблизости деревни «Волгино-Верховье», на болотѣ, среди лѣса, стоитъ деревянная часовенка съ крестомъ — въ ней-то и находится начало Волги[1]. Внутренность часовни такъ описана В. Рагозинымъ въ первомъ томѣ его труда:
... «Въ часовнѣ пусто. Только вь лѣвомъ углу стоитъ единственный и безъ всякихъ украшеній образъ Спасителя, даже скамейки нѣтъ. Мало того, нѣтъ ни лѣсенки ко входу, ничего похожаго на мостикъ черезъ болото, если не считать за таковые двѣ-три толстыя полусгнившія коряги. По срединѣ часовни небольшой срубъ, уходящій подъ полъ, въ болото. Шестикъ, опущенный въ воду, уходитъ аршина на полтора или немного больше; далѣе чувствуется вязкій, илистый грунта дна; вода прозрачна, но отъ примѣси органическихъ веществъ красновата и нельзя сказать, чтобы была пріятна на вкусъ; теченія никакого не замѣтно. Однако, въ прежніе годы, вода текла тутъ сильно и была чище. Ежегодно 6-го августа въ часовнѣ совершается молебствіе».
— Такъ вотъ какова колыбель великой рѣки.
Удаляясь отъ часовни, теченіе становится болѣе замѣтнымъ, но все-же, на протяженіи цѣлыхъ 10-ти верстъ, ручеекъ Волга столь незначителенъ, что его можно свободно перешагнуть.
Первый притокъ, впадающій въ Волгу — Персянка, соединяющаяся съ нею у деревни Вороновой. Протекая далѣе и пройдя озера Большой и Малый Верхитъ, Стержъ, Овселугъ и Пено, соединившись еще съ рѣчкой Жукопой и протекши озеро «Волго», имѣющее около 7 верстъ въ длину и 21/2 въ ширину, Волга принимаетъ видъ небольшой рѣчки, а послѣ встрѣчи съ Селижаровкой становится судоходной рѣкой. Здѣсъ интересно то обстоятельство, что, проходя черезъ перечисленныя озера, Волга теряется въ ширинѣ ихъ и почти незамѣтна. Плаваніе здѣсь, даже въ лодкѣ, весьма затруднительно по причинѣ множества карчей (особенно на озерѣ Пено). Но вотъ Волга прошла озера и все-же теченіе ея не замѣтно. Что за причина? — думаетъ наблюдатель. Еще нѣсколько верстъ и разгадка на лицо...
Виною тому знаменитый, но мало кому извѣстный, верхневолжскій бейшлотъ.
— Замѣчательнѣйшее произведеніе человѣческаго ума.
Бейшлотъ это — огромные шлюзы, назначеніе которыхъ сдержать напоръ 40 милліоновъ кубическихъ саженъ воды, чтобы напитать верхнее и среднее теченіе рѣки, когда палящіе лучи солнца, лѣтомъ отнимутъ у рѣки влагу, сдѣлавъ ее чуть ли не сухою отмелью. Осенью шлюзы открываются и начинается прибыль воды, замѣтная даже у Рыбинска. Весною, когда бейшлотъ закрытъ, все пространство воды, находящееся по верхнюю сторону шлюзъ, представляетъ настоящее море.
Еще далеко, далеко, при открытомъ бейшлотѣ, слышны какіе-то неясные звуки отъ падающей воды, приближаясь, мы замѣчаемъ, сначала, безформенную массу въ видѣ балокъ, столбовъ, колесъ и только, подойдя совсѣмъ близко, видимъ мы, что вся эта махинація придумана человѣкомъ, дабы сдержать «кормилицу» и направить къ разумному пользованію ея, досель безцѣльно катившіяся волны.
В. Рагозинъ, котораго мы однажды уже цитировали, такъ разсказываетъ о бейшлотѣ:
— «Послѣ долгаго пути по болотистымъ трущобамъ Волго-верховскаго ручья, по озерамъ и разливу; гдѣ лѣсъ смѣняется болотомъ, болото лѣсомъ; гдѣ видъ разнообразится только одними валунами, да безчисленными каршами, верхневолжскій бейшлотъ производитъ сильное впечатлѣніе; стихійному порядку или, лучше, безпорядку, вдругъ противуполагается разумная воля, — и вмѣсто громадныхъ глыбъ гранита и каршей, безцѣльно и случайно преграждавшихъ фарватеръ, передъ взоромъ, утомленнымъ однообразіемъ пустынной природы, предстаетъ величавое гидротехническое сооруженіе. Тяжелые, прочные и высокіе устои, столбы, подпирающіе 30-и саженный мостъ, валы, колеса, щиты, — все это дѣло труда и генія человѣка, который въ своихъ цѣляхъ положилъ сдержать напоръ слишкомъ сорока мнлліоновъ кубическихъ саженъ воды! Еще за нѣсколько саженъ до бейшлота берега укрѣплены искуственно: по правому берегу, который передъ бейшлотомъ на нѣкоторое разстояніе отлогъ, насыпана дамба; далѣе, вдоль праваго и лѣваго береговъ, вплоть къ нимъ поставлено по длинному, сажени двѣ шириною, деревянному прочному срубу; оба сруба до верху набиты камнемъ и землей. Это — два береговые устоя. Къ правому устою берегъ спускается въ видѣ обдѣланнаго откоса, по которому въ одномъ мѣстѣ изъ сада сбѣгаетъ лѣсенка, такимъ образомъ правый устой представляетъ собою какъ-бы террасу откоса и вмѣстѣ дорожку сада, которая, идя вдоль берега, отвѣсной стѣной обрывается къ Волгѣ. Часть лѣваго берега также представляетъ откосъ и со своимъ устоемъ, подобно правому, представляетъ какъ-бы одно цѣлое. Затѣмъ, со дна русла возведены, въ равныхъ разстояніяхъ одинъ отъ другого, подобные береговымъ устоямъ, еще четыре бака, образующіе, такимъ образомъ, пять пролетовъ, въ каждомъ изъ нихъ въ дно рѣки утверждены по два ряда стояковъ (столбовъ), имѣющихъ каждый съ двухъ сторонъ, обращенныхъ къ берегамъ, по пазу; въ эти пазы вставляются ярусами одинъ надъ другимъ прочные деревянные щиты аршина по 21/2; нижній ярусъ, составляющій подпорную линію, удерживаетъ воду до высоты фахтбаума или нормальнаго уровня; верхній, называемый сливною линіею, преграждаетъ путь водѣ, накопляющейся сверхъ обыкновенной высоты. Поверхъ всѣхъ устоевъ и стоекъ, перекинутъ проѣзжій мостъ; здѣсь надъ каждымъ изъ пяти пролетовъ, по обѣ стороны моста, возвышаются по два стояка, а между каждыми двумя стояками въ верхней части вставлено по деревянному валу, имѣющему на обоихъ концахъ по большому деревянному колесу; всѣхъ колесъ, такимъ образомъ, 20 на десяти валахъ. Посредствомъ ихъ и канатовъ, концы которыхъ зацѣпляютъ желѣзными крюками за петлю щитовъ, послѣдніе могутъ выдвигаться изъ пазовъ стоекъ...
— Чтобы полюбоваться грозной картиной, всего лучше, впрочемъ, прямо пробраться на легкій мостикъ, исключительно съ этою цѣлью переброшенный съ конца одного быка на конецъ другого, прямо противъ главнаго пролета. Отсюда видно, какъ подъ мостомъ черная масса воды устремляется въ открытый наполовину пролетъ и дугой ниспадаетъ съ оглушительнымъ ревомъ на настилку на днѣ русла, между двумя быками. Встрѣтивъ препятствіе, вода подъ отраженнымъ угломъ вздымается бугромъ въ направленіи теченія, встрѣчаетъ другой такой же бугоръ, образовавшійся въ предшествовавшій моментъ, сшибается съ нимъ, разбивается на безчисленныя брызги и, гонимый впередъ растущимъ новымъ бугромъ, отступаетъ далѣе, но и тамъ встрѣчаетъ грядой идущую волну, поднимается на нее, растетъ и вдругъ обрываетъ съ шумомъ свой забѣлѣвшій гребень надъ встрѣченной волной, рушится весь, обращается въ массу кипящей пѣны, уступая свое мѣсто новому; а самъ, упавъ на мгновеніе, по силѣ инерціи вздымается вновь и длинной, высокой грядою, съ пѣнистымъ гребнемъ, какъ-бы стремится нагнать такую же гряду, образовавшуюся прежде, которая, вырвавшись на волю, стремительно несется впередъ, кипитъ, клокочетъ и, нагнавъ другія такія-же волны, всплескивается къ верху, падаетъ, опять растетъ, кипитъ и бѣшено рвется впередъ и впередъ. А назади, между тѣмъ, немолчно раздается оглушительный гулъ водопада, непрестанно вздымаются новые и новые громадные водяные бугры и летятъ милліоны брызгъ».
Только по выходѣ изъ бейшлота Волга становится настоящей рѣкой, не прерываемой на пути ни болотами, ни озерами. Ширина ея здѣсь около 40 саженъ. Черезъ 10 верстъ отъ бейшлота въ Волгу впадаетъ рѣчка Селижаровка, черезъ которую прогоняетъ въ Волгу избытыхъ своихъ водъ, озеро Селигеръ. Рѣчка эта, сама по себѣ, незначительна, но все же по ней ходятъ небольшіе параходики, на которыхъ можно проѣхать отъ Осташкова до перваго поселенія на «собственно» Волгѣ, съ каковаго и начинается здѣсь описаніе поволжскихъ населенныхъ пунктовъ, — Селижарова посада.
.....
_____
[1] Въ послѣднее время разработанъ проэктъ постройки здѣсь «каменной» часовни, а въ деревнѣ «Волгино-Верховье» построена церковь, для чего былъ произведенъ сборъ пожертвованій въ губерніяхъ Волжскаго бассейна.