Мѣсто монастыря.

Осташковскій мужскій Житенный монастырь находится близъ города Осташкова Тверской епархіи на одномъ изъ острововъ озера Селигера, называемомъ Житный. Островъ этотъ занимаетъ всего 3 десятины 1964 квадр. сажени, и отдѣляется отъ города небольшимъ (во 125 саж. ширины) проливомъ, чрезъ который въ 1853 году, вмѣсто прежняго деревяннаго моста[1], тщаніемъ Градскаго Головы Ѳ.К. Савина проведенъ широкій насыпной валъ, усаженный въ четыре ряда березками. Большія сосновыя дерева, издавна растущія на островѣ и подсаженныя между ними въ томъ же 1853 году, по мысли устроителя моста, разныя мелкія лиственныя деревья и кусты, сиреней, акацій, и другихъ растеній даютъ ему въ настоящее время весьма красивый видъ.

__________

[1] Прежній деревянный мостъ построенъ былъ въ первый разъ уже послѣ 1751 года; потому что при переносѣ, въ этомъ году, дома Осташковскаго Духовн. Училища изъ Осташк. слободъ въ Житенный монастырь, куплены были, какъ сказано въ дѣлѣ Осташк. Дух. Правл. 1751 года № по описи 21, лодки для переправы учениковъ въ лѣтнее время изъ слободъ, — гдѣ они занимали квартиры, — въ Училище. Прежде этого времени также не было моста; это видно изъ дѣла Житенн. мон. 1724 г. № 1, въ которомъ сказано, что изъ города Осташкова на островъ Житный сухаго пути нѣтъ. Когда же именно построенъ въ первый разъ мостъ, не извѣстно: — должно полагать, что онъ построенъ вскорѣ послѣ открытія въ Осташковскихъ слободахъ въ 1754 году Ратуши, такъ какъ на сохранившемся древнемъ планѣ Осташкова 1766 года, мостъ уже означенъ и въ кр. описаніи Жит. мон. 1774 года уже упоминается.

Названiе острова и его исторiя.

Въ древнія времена, когда населеніе было на од­номъ островѣ Кличнѣ[1], на островѣ Житномъ стояли, какъ говоритъ преданіе, житницы Кличенскихъ по­селянъ, отъ чего островъ и получилъ названіе Житный. Когда, съ размноженіемъ населенія этого края, жители острова Клична завели селенія на полуо­стровѣ, занимаемомъ теперь Осташковомъ и когда всѣ эти три мѣстности Кличенъ, Осташковъ и Жит­ный поступили во владѣніе Россійскаго Первосвятителя[2], на островѣ Житномъ была уже и церковь. Впрочемъ, послѣ Литовскаго разоренія, церковь эта уничтожилась, и только мѣсто, гдѣ она стояла, оста­валось въ памяти Осташковскихъ жителей, и слыло подъ названіемъ стараго церковища[3]; островъ же, какъ ненаселенный, вмѣстѣ съ островами Кличномъ, Поповымъ, Ѳоминымъ и Вороньимъ, также не­населенными, въ первой половинѣ XVII столѣтія от­данъ былъ изъ оброку Патріаршему крестьянину Иванькѣ Терентьеву Жуку за 1 рубл. 16 алт. 4 ден. въ годъ[4].

__________

[1] Островъ Кличенъ находится на озерѣ Селигерѣ и отстоитъ отъ Житнаго не болѣе, какъ на 100 саж. Что населеніе ранѣе возникло на Кличнѣ, нежели на полуостро­вѣ, занимаемомъ Осташковомъ, объ этомъ можно заклю­чать изъ того, что Кличенъ съ именемъ города упоми­нается у Карамзина еще подъ 1393 годомъ (Истор. Гос. Росс. Карамз. том. V изд. 1817 г. стр. 131; примѣч. 149), между тѣмъ какъ Осташковъ, и то подъ именемъ: «Оста­шевскія деревни», упоминается въ первый разъ подъ 1434 годомъ (грамота о пожалованіи Дмитрію Юрьевичу Шемякѣ Ржевы въ вотчину № 55 Гос. грамм.).

[2] Въ которомъ именно году эти мѣстности поступили во владѣніе Россійскаго Первосвятителя, неизвѣстно. Видно только изъ рукописи объ Осташковѣ С.Ѳ. Прусавецкаго, составленной на основаніи достовѣрныхъ источниковъ, что онѣ уже принадлежали Московскому Митрополиту Геронтію, бывшему Митрополитомъ, какъ видно изъ Истор. Росс. Іерарх. (том. I изд. 1807 г. стр. 54 и 55) съ 1473 по 1489 годъ. А что дѣйствительно эти три мѣстности принадле­жали Московскому Митрополиту, возведенному потомъ въ званіе Патріарха, это видно изъ жалованной граматы на оз. Селигеръ, данной въ 1671 году Царемъ Алексѣемъ Ми­хайловичемъ Патріарху Іоасафу (напечатано въ книгѣ: Пу­тешествія на оз. Селигеръ Озерецковскаго 1817 г. на стр. 105-113).

[3] Названіе стараго церковища встрѣчается въ копіи съ указной памяти Селижаровскаго Игумена Іоакима Попов­скому Старостѣ, Осташк. Троицк. церкви Священнику Кли­менту Мокіеву 1716 г. 19 марта, о перенесеніи на Жит­ный островъ часовни, строившейся въ Осташк. слободахъ въ честь иконы Пресвятыя Богородицы Одигитріи и обра­щеніи этой часовни въ церковь (находится въ бумагахъ Жит. монаст.).

[4] Это видно изъ вышепомянутой жалованной граматы на оз. Селигеръ 1671 года.

Бытъ Осташкова въ началѣ XVIII столѣтiя.

Осташковъ въ началѣ XVIII столѣтія (а въ это время основанъ монастырь Житенный) состоялъ изъ двухъ слободъ: слободы Патріаршей, въ которой жили крестьяне Московскаго и всея Россіи Патрі­арха и слободы Іосифовской, въ которой жили крестьяне Волоколамскаго Іосифова монастыря[1]. Для защиты отъ набѣговъ непріятелей (Литов­цевъ и Поляковъ), онъ былъ обнесенъ, по древ­нему обыкновенію, землянымъ валомъ и деревянными стѣнами, и потому назывался городомъ; но, какъ малый и безуѣздный городъ, состоялъ въ уѣздѣ города Ржева. Въ стѣнахъ было нѣсколько воротъ; однѣ изъ нихъ, которыя вели въ городъ съ южной стороны, гдѣ былъ единственный сухопутный про­ѣздъ во всѣ города (такъ какъ Осташковъ съ трехъ сторонъ: западной, сѣверной и восточной, окруженъ водою), назывались главными, и улица, въ которую вели эти ворота, тоже называлась главною. Надъ воротами стояли иконы. Начальственными лицами въ немъ были: Воевода[2], а съ 1720 года Комис­саръ[3] изъ Царскихъ бояръ. Вотчиннымъ управле­ніемъ въ слободѣ Патріаршей завѣдывалъ Управи­тель[4] изъ Патріаршихъ бояръ, который, по учрежденіи въ 1721 году св. Сѵнода, назывался Сѵнодаль­нымъ, — въ слободѣ Іосифовской — прикащикъ, или Стряпчій городовыхъ дѣлъ, изъ слугъ Іосифова мо­настыря[5]. Въ слободахъ были двѣ приходскія цер­кви: Троицкая, построенная въ 1697 году взамѣнъ прежней Георгіевской, — приходская Патріаршихъ крестьянъ, и Воскресенская, — приходская крестьянъ Іосифовскихъ. Въ полверстѣ отъ слободъ находился Знаменскій дѣвичій монастырь. Духовными дѣлами всего Ржевскаго уѣзда завѣдывалъ Игуменъ Селижарова монастыря, который потому и назывался Управителемъ или Игуменомъ духовныхъ дѣлъ[6]. Доля власти надъ церквами и монастырями собст­венно Осташковской десятины принадлежала Игу­мену Ниловой пустыни, который потому представлялъ изъ себя въ лице Патріаршаго Десятильника[7]. Исполнителемъ распоряженій Духовнаго Правителя и смотрителемъ благочинія по городу Осташкову былъ Поповскій староста изъ Осташковскихъ Свя­щенниковъ.

__________

[1] Слобода Патріаршая (а прежде Митрополичья) воз­никла въ Осташковѣ еще въ XV столѣтіи, такъ какъ въ этомъ уже столѣтіи, какъ выше замѣчено, Осташковъ сталъ принадлежать Московскому Митрополиту. А слобода Іосифовская образовалась съ 1500 года; потому что въ этомъ году Волоцкій Князь Ѳеодоръ Борисовичъ подарилъ Осташ­ковскую Тимоѳееву слободку (переименованную послѣ Іосифовскою) Волоколамскому Iосифову монастырю (Памятн. книжка Тверск. губерн. 1861 года стр. 84).

[2] О двухъ слободахъ въ Осташковѣ, о деревянныхъ стѣнахъ и о Воеводѣ сказано и въ Памятн. книжкѣ 1861 г. стр. 84, и въ кратк. описаніи Тверской губерн. изд. 1847 г. стр. 92 и въ рукописи объ Осташковѣ Прусавецкаго. Вое­вода въ Осташковѣ главнымъ образомъ завѣдывалъ внѣш­нею безопасностію города и былъ въ зависимости отъ Воеводы Ржевскаго.

[3] Копія съ отношенія Осташк. Комиссара Семена Заха­рова Козлова мѣс. іюня 1720 года Игумену Ниловой пустыни Паисію и Игуменіи Осташк. Знаменскаго дѣвич. монастыря Неонилѣ объ отдачѣ имъ оз. Селигера вза­мѣнъ денежнаго и хлѣбнаго жалованья (находится въ бу­магахъ Осташк. Знам. дѣв. монаст.) Комиссары были опре­дѣляемы для сбора въ Государеву казну съ крестьянъ по­душныхъ денегъ и оброковъ (Русскій Расколъ Старообряд­ства Щапова изд. 1859 г. стр. 485).

[4] Объ Управителѣ Патріаршей, а съ 1721 года Сѵно­дальной слободы, упоминается, какъ увидимъ ниже (стр. 26), въ дѣлѣ Житенн. монаст. 1724 г. № по оп. 1. Упра­витель, кромѣ завѣдыванія вотчинными дѣлами Патріаршей слободы, могъ исполнять и обязанности Воеводы, а потому и называться Воеводою.

[5] О прикащикѣ Iосифовск. слободы упоминается въ томъ же дѣлѣ Жит. монаст. Что онъ иначе назывался Стряп­чимъ городовыхъ дѣлъ, это видно изъ заглавія описи Ржевскаго Христорождественскаго дѣвичьяго монастыря 1725 года, выраженнаго такъ: «Опись Ржевскому Рожде­ственскому дѣвичьему монастырю, учиненная въ 1725 году Стряпчимъ городовыхъ дѣлъ Іосифова монастыря Наумомъ Евѳимовымъ. Опись эта составлена по предписанію Іосифовскаго Архимандрита Мельхиседека при предназначав­шемся упраздненіи того монастыря и находится въ бума­гахъ Знам. дѣв. монаст. 1725 г. № по описи 22, такъ какъ къ нему велѣно было приписать монаст. Ржевскій Христо­рождественскій. Этотъ же Наумъ Евѳимовъ упоминается, какъ увидимъ ниже (стр. 26), и въ вышепомянутомъ дѣлѣ Житн. монаст.

[6] Это видно изъ дѣлъ Нил. пуст. 1715 г. № по оп. 9 и 1721 г. № по оп. 25.

[7] Это видно изъ дѣлъ оной же пуст. 1706 г. № по оп. 2, и 1721 г. № по оп. 19.

Исторiя устроенiя на Житномъ церкви и монастыря.

а) Построенiе церкви.

Устроеніе на Житномъ церкви было дѣломъ усер­дія жителей Осташкова, и совершено ими въ началѣ XVIII столѣтія, при содѣйствіи нѣкоторыхъ духов­ныхъ лицъ, при обстоятельствахъ, не столько бла­гопріятствовавшихъ дѣлу, сколько затруднявшихъ оное. Сколько даютъ понять разные мѣстные источ­ники, — дѣло это совершилось такимъ образомъ: на деревянныхъ стѣнахъ городка Осташкова, надъ глав­ными его воротами, прилегавшими къ слободѣ Іосифовской, — тамъ, гдѣ въ настоящее время находится каменный столпъ съ иконами[1], съ давнихъ временъ стояла икона Пресвятыя Богородицы «Одигитріи» Смоленскія, «моленіе» (какъ выражено въ бумагахъ Житеннаго монастыря [ниже стр. 29]) «Осташков­скихъ жителей»[2]. Стѣны эти, послѣ пожара, слу­чившагося въ 1711 году и истребившаго ихъ, не возстановлялись болѣе[3]; и жители Осташкова, — Па­тріаршей и Іосифовской слободъ крестьяне, чрезъ своихъ довѣренныхъ Василія Архипова Стебакова и Ѳеодора Шишкина[4] первоначально испросили себѣ въ Патріаршемъ церковныхъ дѣлъ благочиніи разрѣ­шенія построить для этой иконы на главной улицѣ, близъ того мѣста, гдѣ стояла икона до пожара, дере­вянную брусяную часовню. Это и было разрѣшено имъ указомъ отъ 25 октября 1715 года[5]. Потомъ въ 1716 году, когда еще строилась часовня, они при­думали новую мысль, гораздо лучшую, именно - вмѣсто часовни построить для иконы церковь. Дѣло это не представляло имъ большихъ затрудненій: строе­ніе они могли произвести изъ того же лѣсу, изъ ко­тораго строена была часовня, сдѣлавши только нуж­ныя пристройки. Мѣсто подъ церковь самое удобное открывалось имъ на Житномъ островѣ, тѣмъ болѣе, что тамъ была уже въ древнія времена церковь; а притомъ были между ними и такіе, которые хотѣ­ли видѣть не только церковь въ честь помянутой иконы, но даже и монастырь (а монастырю всего лучше было находиться на островѣ). Исходатайство­вать разрѣшеніе на построеніе церкви они надѣя­лись, хотя то время было уже и несовсѣмъ легкое для строенія церквей[6], — надѣялись потому, что одни изъ нихъ сами, будучи крестьянами Патріаршими, а другіе (т.е. Іосифовскіе крестьяне), живя вмѣстѣ съ ними, чрезъ нихъ — могли вѣроятно хорошо знать всѣ доступы въ Патріаршій Казенный Приказъ, отъ котораго дѣлаемы были разрѣшенія на подобныя про­шенія. И такъ они, послѣ совокупнаго совѣщанія, рѣ­шились просить.

Главный трудъ по этому дѣлу принялъ на себя Іоси­фовской слободы крестьянинъ Ѳома Аѳанасьевъ Мака­ровъ, который, какъ говорятъ, имѣлъ домъ близъ стро­ившейся часовни; а руководствовать его въ немъ взял­ся вдовый Священникъ Осташковской Воскресенской церкви Леонтій Ивановъ[7]. Макаровъ подалъ въ Патрі­аршемъ Казенномъ Приказѣ челобитную о разрѣшеніи построить на Житномъ, въ честь помянутой иконы, церковь. Успѣхъ былъ. Ему данъ былъ указъ, вслѣд­ствіе котораго Управитель духовныхъ дѣлъ Ржев­скаго уѣзда, Селижаровскій Игуменъ Iоакимъ отъ 19 марта 1716 года прислалъ въ Осташковъ, на имя Поповскаго старосты, Осташковской Троицкой церкви Священника Климента Мокіева, указную память, которою разрѣшалось, согласно прошенію жителей Осташкова, «строившуюся въ Осташковѣ, на главной улицѣ, въ честь иконы Пресвятыя Богородицы Одигитріи, часовню перенести на Житный островъ, по­ставить ее тамъ на старомъ церковномъ мѣстѣ или церковищѣ, прирубить къ ней съ восточной стороны алтарь, съ западной трапезу и сдѣлать верхъ, какъ и у прочихъ церквей, и по построеніи внести въ нее и помянутую икону[8]».

Дозволенное строеніе произведено; въ новопостро­енную церковь перенесена икона Пресвятыя Богоро­дицы Одигитріи; сдѣланъ и поставленъ хотя неболь­шой иконостасъ (ниже сгр. 19); приготовлена необхо­димая для церкви утварь; пріобрѣтены нужныя для Богослуженія книги и облаченія, и все это сдѣлано не въ долгомъ времени и безъ большихъ затрудненій; потому что не только сами жители Осташкова усерд­но содѣйствовали устроенію церкви, но и нѣкоторые изъ постороннихъ благопріятствовали этому дѣлу; наприм. Переяславля Залѣсскаго Горицкаго мона­стыря Архимандритъ Пахомій, пожертвовавшій еще въ 1717 году въ новопостроенную церковь малый крестъ съ св. мощами серебряный вызолоченный, малое Евангеліе въ окладѣ серебряномъ вызолоченномъ, нѣсколько книгъ и облаченій[9]. Здѣсь кстати сказать, что этотъ Архимандритъ былъ довольно извѣстенъ жителямъ Осташкова, какъ постриженникъ Ниловой пустыни и бывшій съ 1679 по 1696 годъ ея Настоятелемъ[10], а еще болѣе, какъ урожденецъ Осташкова изъ фамиліи Рукомойкиныхъ[11]. И эта-то его извѣстность жителямъ Осташкова и его усердіе къ построенной ими церкви, были вѣроятно причиною того, что помянутый Ѳома Макаровъ, въ челобитной объ освященіи новопостроенной церкви, поданной имъ въ 1718 году Преосвященному Стефану, Митрополиту Рязанскому, просилъ поручить освященіе ея этому самому Архимандриту, что и было разрѣшено помянутымъ Митрополитомъ[12]. Но было ли совершено освященіе Житенской церкви имъ Архимандритомъ, или кѣмъ нибудь другимъ въ это время, или нѣтъ, — опредѣленнаго извѣстія въ мѣстныхъ бумагахъ нѣтъ. Говорится правда въ бумагахъ 1719 года, какъ увидимъ ниже (стр. 20 и 21), что жители Осташкова въ этомъ году опять про­сили Митрополита Стефана объ освященіи главной Житенской церкви; но этому могла быть какая ни будь другая причина, напр. какія нибудь передѣлки по церкви, а не то, что она оставалась не освящен­ною. Впрочемъ, состоялось ли, или не состоялось освященіе церкви, — но Макаровъ въ томъ же 1718 году 21 марта просилъ у Митрополита Стефана бла­гословенія къ настоящей холодной церквѣ во имя Пресвятыя Богородицы Одигитріи Смоленскія приру­бить для служенія въ зимнее время теплый придѣлъ во имя трехъ Святителей Василія Великаго, Григорія Богослова и Іоанна Златоустаго, «такъ какъ» объяснялъ онъ въ своемъ прошеніи, «въ зимнее время въ той холодной церкви Божественную службу отправ­лять невозможно». И это было разрѣшено указомъ Митрополита Стефана, и предписано было освятить этотъ придѣлъ, по построеніи, Переяславля Залѣсскаго Никитскаго монастыря Архимандриту Іосифу[13]. И этотъ Архимандритъ, также какъ и Пахомій, вѣ­роятно благопріятствовалъ построенію на Житномъ церкви; по крайней мѣрѣ достовѣрно то, что онъ былъ извѣстенъ жителямъ Осташкова; такъ какъ, во время настоятельства Пахомія въ Ниловой пустыни, былъ въ ней Іеромонахомъ[14]. Но и ему, кажется, недовелось совершить предписанное освященіе.

__________

[1] Этотъ каменный столпъ съ иконами, иначе называе­мый вальскимъ столпомъ, потому что стоитъ на бывшемъ городовомъ валу, построенъ въ 1785 году, съ разрѣшенія Тверскаго Архіепископа Іоасафа. Мѣсто, имъ занимаемое, дѣйствительно то самое, гдѣ стояли главныя ворота го­рода, надъ которыми стояла икона Пресв. Богородицы Одигитріи, ибо онъ построенъ взамѣнъ стоявшей на этомъ мѣстѣ съ 1742 года, но обветшавшей въ то время, де­ревянной часовни, а мѣсто для построенія этой часовни назначалось, (какъ видно изъ дѣла Жит. монаст. 1742 г. № по оп. 7) то самое, гдѣ стояла строившаяся въ 1715 г. въ честь помянутой иконы часовня, — то есть близъ глав­ныхъ воротъ (ниже стр. 9 и 11).

[2] Что дѣйствительно икона Пресв. Богород. Одигитріи, въ честь которой устроены на Житномъ церковь и монаст., стояла прежде на городовой стѣнѣ, на это прямое указа­ніе есть, какъ увидимъ ниже (стр. 29), въ дѣлѣ Жит. мон. 1724 г. № 1. Согласно съ этимъ сказано и въ Пам. кн. стр. 84 и въ путешествіи на оз. Селигеръ Озерецк. стр. 143 и въ рукописи объ Осташковѣ.

[3] О пожарѣ 1711 года, истребившемъ стѣны, и что послѣ этого пожара стѣны болѣе не возстановлялись, ска­зано въ вышепомянутой Памятн. книжк. 1861 г. стр. 84.

[4] Первый, т.е. Стебаковъ, былъ довѣреннымъ вѣроятно отъ Патріаршихъ крестьянъ; а второй, т.е. Шишкинъ, — отъ Iосифовскихъ, потому что Вас. Стебаковъ въ 1696 году, какъ видно изъ граматы Патріарха Адріана къ Осташк. Воеводѣ Князю Димитрію Ив. Мащерскому 28 марта 1696 г. о нетребованіи таможенныхъ пошлинъ съ торгов­цевъ, пріѣзжающихъ въ Нил. пуст. съ товарами на празд­ники (грамата хранится въ Нил. пуст.), былъ Ларешнымъ Осташк. таможни, и поелику эта таможня сбирала пошлины Патріаршему двору, то — и Патріаршимъ крестьяниномъ.

[5] Указа отъ 25 окт. 1715 г. о построеніи часовни не сохранилось; но объ немъ упоминается въ копіи съ указной памяти Селижаровскаго Игумена Іоакима къ Священнику Клименту Мокіеву о обращеніи часовни въ церковь.

[6] Въ 1716 году уже запрещалось строить церкви сверхъ потребы (словарь Юридич. Москва, изд. 1792 г. стр. 304 подъ 22 числомъ генваря 4 пункт. прибавленій Архіерей­скаго обѣщанія).

[7] О Ѳомѣ Аѳ. Макаровѣ, какъ главномъ дѣятелѣ по предмету построенія церкви и о соучастіи съ нимъ въ этомъ дѣлѣ Священника Леонтія Ив., упоминается въ бу­магахъ Осташк. Знам. дѣв. монаст. 1719 г. № по оп. 34. Причина, почему Свящ. Леонтій содѣйствовалъ Макарову въ испрошеніи разрѣшенія построить церковь на Житномъ, была можетъ быть и та, что онъ, какъ вдовый (а вдовымъ Священникамъ, съ 1503 года до царствованія Екатерины II, воспрещалось священнодѣйствовать), надѣялся видѣть на Житномъ, какъ на островѣ, монастырь, принять постри­женіе и въ новомъ санѣ Іеромонаха жить здѣсь и священ­нодѣйствовать.

[8] Копія съ указной памяти Селижар. Игумена Іоакима отъ 19 марта 1716 года къ Поповскому старостѣ Священ­нику Клименту Мокіеву (въ бумаг. Жит. мон.). Въ Осташк. соборной церкви есть вкладъ этого Священника, на престольный крестъ съ частицами св. мощей, данный имъ, какъ показываетъ надпись, въ 1707 году.

[9] О вкладахъ Архимандрита Пахомія можно видѣтъ въ описи 1742 года, хранящейся въ бумаг. Жит. монаст. И теперь хранятся въ монастырѣ нѣкоторыя изъ книгъ, дан­ныхъ этимъ Архимандритомъ 17 Февраля 1717 года, какъ показываютъ надписи по листамъ, сдѣланныя вѣроятно его рукою. О крестѣ, Евангеліи и о книгахъ будетъ сказано въ своемъ мѣстѣ (стр. 43—48).

[10] Въ этомъ удостовѣряютъ: а) дѣло Нилов. пуст. 1717 года № по оп. 13; въ которомъ Архимандритъ Переяслав­скаго Горицкаго монастыря Пахомій показанъ жившимъ въ Нил. пуст. въ девятидесятыхъ годахъ XVII столѣтія, б) Сѵнодикъ оной же пуст., писанный въ 1638 году и допол­ненный другою позднѣйшею рукою, въ которомъ Нилов­скій Игуменъ Пахомій (онъ же и Архимандритъ Горицкій въ 1717 году), бывшій Настоятелемъ пуст. съ 1679 по 1696 годъ, названъ постриженникомъ Нилов. пуст. и в) надписи на мѣсячныхъ Минеяхъ, пожертвованныхъ имъ въ 1711 году изъ Никитскаго монастыря, гдѣ онъ былъ въ этомъ году Игуменомъ, въ Нил. пуст., въ которыхъ сказа­но, что онъ далъ ихъ въ Нил. пуст. — на обѣщаніе свое; а словами: на обѣщаніе свое, по смыслу древней термино­логіи, означается, что Нилова пустынь, въ которую даны эти книги, была мѣстомъ, гдѣ принято было имъ съ обѣ­щаніемъ монашество (Кратк. Росс. Церк. Ист. Митроп. Платона изд. 1806 г. т. II стр. 142 и 143).

[11] О происхожденіи Пахомія изъ Осташкова изъ фамиліи Рукомойкиныхъ можно заключать изъ сличенія рода про­свирницы Осташк. Знаменск. дѣвичьяго монаст. Анфисы Рукомойкиной, вписанной первою рукою въ Сѵнодикѣ онаго монастыря 1730 года, съ родомъ Архимандрита Пахомія, вписаннымъ первою же рукою въ Сѵнодикѣ Житеннаго монаст. 1735 года; въ обоихъ этихъ родахъ вписаны на первыхъ трехъ мѣстахъ имена: Архимандрита Пахомія, Діакона Симеона, Схимонахини Марѳы; а изъ надписей на вышепомянутыхъ мѣсячныхъ Минеяхъ, пожертвованныхъ Пахоміемъ въ Нил. пуст. въ 1711 г., въ которыхъ пропи­саны имена родителей Пахомія, для всегдашняго поминове­нія ихъ въ пустыни, видно, что Діаконъ Симеонъ и Схи­монахиня Марѳа были родителями какъ Пахомія, такъ и Анфисы, и слѣдовательно Пахомій вѣроятно былъ родной братъ Анфисы Рукомойкиной.

[12] Указа объ освященіи церкви Архим. Пахомію не со­хранилось; но объ немъ упоминается въ бумагахъ Осташк. Знам. дѣв. мон. 1719. № по оп. 34.

[13] Разрѣшеніе на построеніе придѣла во имя трехъ Святителей Макарову и на освященіе его Никитскому Архи­мандриту Іосифу находится въ одномъ указѣ. Указъ этотъ данъ марта 1718 года и хранится въ бумагахъ Житн. монаст.

[14] Въ этомъ удостовѣряетъ вышепомянутое дѣло Нил. пуст. 1717 г. № по оп. 13. Архимандритъ Никитскій Іо­сифъ значится по этому дѣлу жившимъ въ Нил. пуст. въ одно время съ Пахоміемъ, т.е. въ 90-стыхъ год. XVII столѣтія.

б) Начало монастыря.

Присмотръ за новопостроенною на Житномъ цер­ковію и завѣдываніе ею принялъ на себя, вѣроятно, по желанію Макарова и другихъ жителей Осташкова, тотъ самый вдовый Священникъ Леонтій Ивановъ[1], который, какъ выше сказано (стр. 10), руководство­валъ Макарова при испрошеніи разрѣшенія постро­ить на островѣ церковь[2]. Для удобнѣйшаго присмотра за церковію, онъ самъ, а можетъ быть и Ма­каровъ, построилъ близъ церкви и келью, въ кото­рой бы онъ могъ и проживать, когда вздумаетъ. Ле­онтій, должно полагать, и поселился въ этой кельѣ, вскорѣ по построеніи церкви. Къ нему начали при­ходить изъ разныхъ монастырей монахи, и съ его, вѣроятно, дозволенія и съ согласія жителей Осташ­кова, стали строить и себѣ кельи и отправлять Бого­служеніе[3]. Такимъ образомъ составился на островѣ монастырь. Это было или въ концѣ 1716, или въ началѣ 1717 года[4].

__________

[1] Самое ясное свидѣтельство того, что Священникъ Ле­онтій, не только принималъ ближайшее участіе въ дѣлѣ по­строенія церкви Житенской, но даже имѣлъ ее теперь въ своемъ завѣдываніи, находится въ памяти Ниловскаго Игу­мена Паисія отъ іюня 1719 года къ Игуменіи Знам. мон. Неонилѣ о перевозѣ Жит. церкви въ Знам. мон. Въ этой памяти Игуменъ Паисій, предписывая Игум. Неонилѣ взять и перевезти Жит. церковь въ Знам. мон., называетъ ее, какъ увидимъ ниже (стр. 19), новопостроенною церковію вдоваго Воскресенскаго попа Леонтія, не въ томъ, конечно, смыслѣ, будто онъ дѣйствительно самъ и строилъ ее, а въ томъ, что онъ далъ совѣтъ строить, содѣйствовалъ при испрошеніи разрѣшенія на построеніе, отчасти можетъ быть смотрѣлъ за производствомъ строительныхъ работъ, заботился объ устройствѣ для нея иконостаса, о приготов­леніи утвари и книгъ, и теперь, съ согласія ктитора (Ма­карова), завѣдывалъ ею. Но въ историч. запискѣ объ Осташк. Знам. монаст. 1852 г. (стр. 16), на основаніи помянутаго указанія, сказано очень преувеличенно, именно: будто Ле­онтій самъ и построилъ церковь. (Эта память находится въ бумаг. Знам. мон. 1719 г. № по оп. 34).

[2] Руководство, оказанное Леонтіемъ Макарову, при ис­прошеніи Макаровымъ разрѣшенія на построеніе церкви, обнаружилось въ томъ, что онъ, какъ сказано въ указѣ Митрополита Крутицкаго Игнатія къ Нил. Игумену Паисію, прикладывалъ къ челобитнымъ Макарова вмѣсто его руку. А прикладываніе Леонтіемъ вмѣсто Макарова руки къ его челобитнымъ ведетъ къ предположенію, что Леонтій и составлялъ челобитныя Макарову. (объ этомъ будетъ упо­мянуто ниже на стр. 18).

[3] О монахахъ, поселившихся на островѣ, будетъ сказано ниже (стр. 18).

[4] На время основанія монастыря можно видѣть прибли­зительное указаніе въ надписяхъ на книгахъ, данныхъ Архим. Пахоміемъ. Въ нихъ говорится, что такая-то книга дана на островъ Житное, въ монастырь Пресвятыя Богородицы Одигитріи 17 февр. 1717 г. (ниже на стр. 46).

Затруднительныя обстоятельства церкви и монастыря.

Это самовольное (т.е. безъ всякаго писменнаго разрѣшенія) заведеніе Священникомъ Леонтіемъ, съ согласія жителей Осташкова, на Житномъ островѣ при церкви монашеской общины скоро навлекло на новопостроенную церковь опасность, грозившую ей упраздненіемъ. Въ началѣ 1719 года на каѳедру Ми­трополита Крутицкаго вступилъ Епископъ Суздальскій Игнатій, съ правомъ навѣдывать Патріаршимъ Казеннымъ Приказомъ[1] и духовными дѣлами Па­тріаршей области, къ которой принадлежалъ тогда и Осташковъ. Онъ зналъ Осташковъ, какъ бывшiй, постриженникъ Ниловой пустыни[2], и вѣроятпо не чуждался разныхъ новыхъ извѣстій объ немъ; и потому очень не мудрено, что «до него скоро дошелъ слухъ (какъ сказано въ указѣ его къ Паисію), что близъ новопостроенной на островѣ Житномъ церкви завелись пришлые монахи». Дѣло это показалось Игнатію неблаговиднымъ: въ немъ видѣлъ онъ толь­ко «соблазнъ для мірскихъ людей». Да притомъ и время было тогда такое, что не только монастыри вновь заводить, но и церкви вновь строить безъ по­требы запрещалось (сказано выше въ примѣч. 2 на стран. 9). И такъ, руководствуясь этими двумя важными причинами, онъ положилъ «на прежнемъ дѣлѣ (вѣроятно о построеніи и освященіи на Жит­номъ церкви)» письменное постановленіе объ унич­тоженіи на Житномъ не только монастыря, но и цер­кви. Вслѣдствіе такого постановленія, указомъ изъ Патріаршаго Казеннаго Приказа отъ 10 марта 1719 года, предписано было Игумену Ниловой пустыни Паисію, какъ завѣдывавпіему церквами и монасты­рями города Осташкова и Осташковской десятины, «новопостроенную на Житномъ церковь разобрать и со всемъ имуществомъ отдать или въ Знаменскій монастырь, или въ Пелагеину пустыню, смотря по тому, котораго изъ этихъ монастырей Игуменія съ сестрами будутъ бить челомъ; вдоваго попа Леонтія Иванова, который вмѣсто крестьянина Ѳомы Мака­рова къ челобитной его прикладывалъ руку (выше на стр. 15—16 въ примѣч. 2-мъ сдѣлано касательно этого предположеніе), сыскать и постричь въ монахи въ Ниловой пустыни, и держать его тамъ подъ крѣп­кимъ началомъ; пришлыхъ монаховъ съ острова вы­слать по своимъ ихъ обѣщаніямъ (т.е. сослать въ тѣ монастыри, гдѣ они прежде жили), чтобы отъ нихъ мірскимъ людямъ соблазна и расколу не было». Какъ скоро сдѣлалось извѣстнымъ объ этомъ указѣ въ Осташковѣ, Игуменія Осташковскаго Знаменскаго дѣ­вичьяго монастыря Неонила подала челобитную, въ которой изъясняла: «что въ Знаменскомъ монастырѣ, теплая церковь во имя Усѣкновенія главы Св. Іоанна Предтечи весьма обветшала, а построить имъ ту церковь за скудостію нечѣмъ, потому что вотчинъ къ ихъ монастырю нѣтъ, и онѣ кормятся подаяніемъ», и потому просила отдать Житенскую цер­ковь имъ въ Знаменскій монастырь. Паисій пред­ставилъ ея челобитную въ Патріаршій Приказъ; — и оттуда послѣдовалъ отъ 10 мая къ нему указъ от­дать церковь Житеннаго монастыря со всею утва­рію въ Знаменскій монастырь. Паисій сдѣлалъ опись церковному имуществу Житеннаго монастыря. При описи оказалось: въ церкви (т.е. въ настоящей во имя Пресвятыя Богородицы Одигитріи Смоленскія) царскія двери старыя, мѣстныхъ иконъ: образъ Живоначальныя Троицы, да образъ Николая Чудотвор­ца рѣзной; въ деисусахъ (т.е. во второмъ ярусѣ ико­ностаса надъ мѣстными иконами) Спасителевъ образъ на полотнѣ, да восемь Апостоловъ старыхъ; а въ алтарѣ одинъ образъ Богородицынъ осмилистовой; въ придѣлѣ (т.е. во имя трехъ Святителей) царскія двери старыя; мѣстныхъ иконъ: образъ Живоначальныя Троицы, да образъ Богородицынъ въ чудесѣхъ (а вѣрнѣе, кажется, съ Богородичными по сторонамъ праздниками); въ трапезѣ: Спасителевъ образъ, образъ Луки Апостола, образъ Ѳомы Апостола, образъ Пророка Иліи, образъ Іосифа Волоцкаго[3]; въ той же церкви и въ придѣлѣ и въ трепезѣ 30 окончинъ стекляныхъ, простыхъ стеколъ. Препроводивъ эту опись въ іюнѣ мѣсяцѣ 1719 года къ Игуменіи Неонилѣ, Паисій предписывалъ ей описанную «новопостроенную на Житномъ вдоваго Воскресенскаго попа Леонтія церковь (вотъ то свидѣтельство и участія Леонтія въ дѣлѣ построенія Житенской церкви и полнаго нѣ­когда завѣдыванія ею, о которомъ замѣчено выше подъ строкою на стр. 15) взять и перевезти къ себѣ въ Знаменскій монастырь со всѣми иконами и со всякимъ церковнымъ стройствомъ, и перевезши, со­строить на мѣстѣ ветхой теплой церкви во имя Св. Іоанна Предтечи; а кто будетъ споренъ изъ какихъ (нибудь) чиновъ и перевезти означенной церкви въ Знаменскій монастырь не дастъ, написать такимъ спорникомъ именамъ ихъ роспись (списокъ) и подать на нихъ доношеніе ему Паисію». Имѣла ли какой успѣхъ въ этомъ дѣлѣ Игуменія Неонила, неизвѣст­но. Должно думать, что не удалось ей разобрать Житенскую церковь и перевезти въ свой монастырь. По крайней мѣрѣ изъ послѣдующихъ по времени бумагъ видимъ мы, что вскорѣ послѣ приказанія Паисія Игуменіи Знаменскаго монастыря разобрать эту церковь, именно 13 іюля того же года, жители Осташкова испросили въ Санктпетербургѣ у Рязан­скаго Митрополита Стефана разрѣшеніе на освященіе церкви ихъ во имя Пресвятыя Богородицы Одигитріи, и - замѣчательно, — объясняли въ прошеніи своемъ, что эта церковь построена у нихъ по обѣ­щанію ихъ и по заручному общему приговору въ прошлыхъ годѣхъ (т.е. въ 1716 и 1717-мъ. Прямое, кажется, указаніе, что она разобрана и перевезена не была).

Притомъ же въ Знаменскомъ монастырѣ теплая церковь во имя Усѣкновенія главы Св. Іоанна Пред­течи, которую предположено и разрѣшено было построить изъ предназначенной къ уничтоженію Жи­тенской церкви, была построена у нихъ уже въ 1721 году[4], что едва ли могло бы быть, если бы она складена была изъ готовой Житенской церкви[5]. А изъ того, что жители Осташкова просили, какъ выше сказано (стр. 20), освятить эту церковь, тогда какъ освятить ее предписано было еще въ 1718 году Архимандриту Переяславскаго Горицкаго монасты­ря Пахомію, слѣдуетъ предположить или то, что предписанное въ 1718 году освященіе по чему нибудь не состоялось, или то, что жители Осташкова произвели теперь въ ней какія нибудь передѣлки, которыя потребовали новаго освященія[6]. Между тѣмъ разрѣшенное Митрополитомъ Стефаномъ освя­щеніе Житенской церкви замедлилось, и вотъ по ка­кой причинѣ: совершить освященіе предписано было Селижаровскому Игумену Нифонту. Нифонтъ сперва обѣщался освятить; но потомъ отказался, объяснивъ, «что опасенъ тое церковь святить Преосвящен­наго Игнатія, Митрополита Сарскаго и Подонскаго, понеже онъ Игуменъ въ его епархіи». И потому, по новому прошенію Осташковскихъ Патріаршей и Іосифовской слободъ земскихъ старостъ Власа Несте­рова Елецкаго и Леонтія Никифорова Терехова, ука­зомъ отъ 28 октября того же года предписано было совершить освященіе ея Новгородскаго уѣзда пого­ста Полонова Священнику Харитону Григорьеву, ко­торый и освятилъ холодную церковь въ этомъ же 1719 году. И такъ дѣло объ уничтоженіи церкви на островѣ Житномъ окончилось, какъ должно полагать, постриженіемъ Священника Леонтія[7] и временнымъ удаленіемъ монаховъ съ острова.

Предпринималъ ли послѣ сего Патріаршій Ка­зенный Приказъ какія нибудь мѣры къ уничтоженію церкви Житенской или нѣтъ, (по неимѣнію никакихъ бумагъ съ 1720 до 1724 года) ничего нельзя ска­зать. Но въ 1724 году, какъ видно изъ бумагъ этого года, на островѣ Житномъ были не только церковь, но и монастырь; — церковь, освященная Полоновскимъ Священникомъ Харитономъ Григорьевымъ, съ новымъ лучшимъ противъ прежняго (стр. 17 и 33) иконостасомъ и съ колокольнею, и монаховъ при церкви было уже 10 человѣкъ. Изъ этого должно за­ключить, что не только церковь въ этотъ промежу­токъ времени не упразднялась, такъ какъ оставалась въ 1724 году съ прежнимъ освященіемъ, совер­шеннымъ въ 1719 году, но и монахи, вѣроятно, обо­дренные разрѣшеніемъ Митрополита Стефана освя­тить ее, возвратились опять на островъ Житный, если и были сосланы.

__________

[1] Православн. обозрѣн. 1863 г. мѣс. январь, стат. Георгiй Дашковъ, стр. 54.

[2] Тамъ же стр. 105.

[3] Изъ этихъ иконъ сохранились: икона Живоначальныя Троицы въ трапезѣ Богословской церкви, икона Богоро­дицы съ праздниками въ придѣлѣ во имя трехъ Святите­лей и икона Св. Пророка Иліи въ Библіотекѣ монастыря.

[4] Дѣло Нил. пуст. 1721 г. № по оп. 26.

[5] На этотъ предметъ обращено нами по видимому из­лишнее вниманіе потому, что въ Историч. запискѣ объ Осташк. Знам. дѣв. мон. 1852 г. (стр. 19) прямо сказано, что церковь Житенская перенесена въ Знаменскій монастырь.

[6] Наприм. могло статься, что жители Осташк. сдѣлали въ это время новый лучшій иконостасъ, такъ какъ въ опи­си 1724 года (ниже стр. 33) значится уже новый пол­ный иконостасъ съ мѣстными иконами, праздниками, Апостолами и Пророками, а не тотъ старый и не полный, кото­рый показанъ выше въ описи, составленной въ 1719 г. Игу­меномъ Паисіемъ (стр. 19).

[7] О томъ, что Священникъ Леонтій дѣйствительно по­стриженъ, можно заключать изъ того, что въ Сѵнодикѣ Житеннаго монастыря 1735 года въ родѣ Священника Осташк. Воскресенской церкви Петра Леонтьева, который былъ сынъ помянутаго Священника Леонтія, не вписанъ Іерей Леонтіи, какъ бы слѣдовало написать, если бы Леон­тій не былъ постриженъ, а на первомъ мѣстѣ (обыкновенно на первомъ мѣстѣ пишутъ отцовъ) написанъ Іеросхимонахъ Левкій. Здѣсь кстати назовемъ нѣкоторыхъ изъ пред­ковъ Священника Леонтія: Отецъ его — Священникъ Осташк. Воскресенской церкви Іоаннъ Венедиктовъ; дѣдъ — Свя­щенникъ этой же церкви Венедиктъ Львовъ; прадѣдъ — Священникъ этой же церкви Левъ Павловъ. Послѣдній жилъ въ 1624 году. (Дѣло Ост. Дух. Пр. 1751 г. № по оп. 6. — Надпись на иконѣ Пресвятыя Троицы, писанной въ 1682 г. и хранящейся въ погостѣ Рожкѣ Осташк. уѣзда).

Временное упраздненiе монастыря на островѣ Житномъ.

Прошло не съ большимъ четыре года по минова­ніи первой опасности для церкви и монастыря Житенскихъ, какъ постигла ихъ другая опасность, еще большая. Въ 1724 году, вслѣдствіе имяннаго Вы­сочайшаго указа, и на основаніи положеній Духов­наго Регламента (Дух. Регл. прибавленіе о прави­лахъ причта церковнаго и чина монашескаго прав. 45), вышло отъ духовнаго правительства повелѣніе: всѣ малобратственные монастыри и пустыни упразд­нять и соединять съ большими монастырями и пу­стынями. Указъ, съ изъясненіемъ этого повелѣнія, въ іюнѣ мѣсяцѣ 1724 года пришелъ и къ Духовному Управителю Ржевскаго уѣзда, Селижаровскому Игумену Нифонту, Не радостенъ былъ этотъ указъ для жителей Осташкова. Они боялись, что съ упраздне­ніемъ монастыря должна будетъ упраздниться и цер­ковь, и все имущество церковное должно будетъ по­ступить въ тотъ монастырь, съ которымъ назначено будетъ соединить монастырь Житенный; а этого имъ очень не хотѣлось, особенно потому, что въ этомъ имуществѣ было одно сокровище, высоко цѣнимое всемъ городомъ — это икона Пресвятыя Богородицы Одигитріи, въ честь которой построена была и церковь. Чтобы отклонить исполненіе этого указа, они рѣшились употребить посильныя мѣры. Первона­чально, по ихъ, вѣроятно, внушенію, управлявшій монастыремъ Іеромонахъ Макарій послалъ въ Мос­ковскую Духовную Дикастерію челобитную (какого содержанія, неизвѣстно, а вѣроятно объ оставленіи церкви и монастыря неупраздненными). Но челобит­ная его не много принесла пользы. Правда, изъ Ди­кастеріи посланъ былъ, вслѣдствіе этой челобит­ной, указъ къ Селижаровскому Игумену Нифонту, чтобы Житеннаго монастыря церковь, если нѣтъ при ней жителей, разобрать и со всемъ имуществомъ взять въ Селижаровъ монастырь; а если есть жители, обратить въ приходскую, и оставить при ней необ­ходимую для Богослуженія утварь и имущество: но надѣяться, что по этому указу церковь Житенская будетъ обращена въ приходскую, было еще невоз­можно; потому что жителей при ней не было и при­писать приходъ къ ней отъ города было неудобно; такъ какъ она стояла на островѣ, еще не имѣвшемъ тогда сообщенія съ городомъ посредствомъ моста. И дѣйствительно, — Игуменъ Нифонтъ, по полученіи этихъ указовъ, прибывши въ монастырь, 10 августа, съ Провинціалъ-Инквизитеромъ Іеромонахомъ Макаріемъ Вараксинымъ, объявилъ о требованіи этихъ указовъ братіи, и сдѣлавши опись всему имуществу, хотѣлъ взять его въ Селижаровъ монастырь. Жители Осташкова узнали объ этомъ; — и всего болѣе боясь лишиться чтимой ими иконы, послали просить Игу­мена, чтобы не бралъ отъ нихъ въ Селижаровъ мо­настырь образа Богородицы, и церковь Житенскую обратилъ въ приходскую. Прошеніе подавалъ Осташ­ковской Іосифовской слободы Староста Карпъ Фокинъ, да и вообще, — нужно замѣтить, — при этомъ случаѣ дѣйствовали преимущественно и почти исключи­тельно одни крестьяне Іосифовскіе, такъ какъ въ ихъ слободѣ стояла прежде эта икона. Игуменъ не при­нялъ ихъ прошенія, считая его (какъ объяснялъ по­слѣ въ своемъ донесеніи въ Дикастерію) «не соглас­нымъ и съ регламентомъ и съ указами, потому что церковь стоитъ на пустомъ островѣ и прихода къ ней приписать невозможно, такъ какъ сухаго пути (т.е. моста) изъ Осташковскихъ слободъ на островъ нѣтъ; а селиться на островѣ жителямъ близъ этой церкви не при чемъ, — островъ очень малъ, и земля на немъ не пашенная и бѣлому Священнику жить при церкви не у чево, потому что и монахи, хотя кормились отъ образа (т.е. Богородицы), но съ великою нуждою». Получивъ отказъ, жители Осташкова (преимущественно Іосифовскіе крестьяне) рѣшились лучше быть преступниками предъ Правительствомъ, нежели лишиться чтимой ими святыни, и (какъ доносилъ Игуменъ) вотъ что сдѣлали: — 13-го авг. пріѣхали въ монастырь Осташковск. земскихъ дѣлъ Комиссаръ Лазарь Сергѣевъ Козловъ, да Осташковской Сѵнодаль­ной слободы Управитель Ѳеодоръ Никифоровъ Рого­зинъ, и пришедши къ Игумену въ келью, попросили его отслужить въ церкви молебенъ храмовой иконѣ Пресвятыя Богородицы. Игуменъ согласился и, во­шедши въ церковь, и облачившись началъ отправ­лять молебное пѣніе. Въ это время вошли въ цер­ковь Осташковской Іосифовской слободы Прикащикъ (о которомъ говорено было выше въ примѣч. 1 на стран. 6) Наумъ Ефимовъ, Староста Карпъ Фо­кинъ, крестьяне: Игнатій Уткинъ, Леонъ Тереховъ (бывшій Старостою, какъ видно изъ вышесказаннаго на стран. 22, въ 1719 году), Еремѣй Соловьевъ, Андрей Фокинъ (братъ Старосты Карпа Фокина[1]), и многіе другіе, всего человѣкъ до 50. Когда Игуменъ окон­чилъ молебенъ и разоблачившись вышелъ изъ ал­таря, крестьянинъ Игнатій Уткинъ съ товарищами, Іосифовской слободы крестьянами, стали просить его, чтобы онъ отдалъ образъ Богородицынъ въ Осташ­ковъ для всенощнаго пѣнія и молебновъ. Игуменъ не согласился на это, опасаясь (какъ самъ объяс­няетъ въ своемъ донесеніи), что это будетъ против­но царскимъ указамъ, и сказалъ имъ, чтобы они по обѣщанію своему, кто желаетъ, отправляли молебное пѣніе въ церкви монастырской. Тогда Уткинъ ска­залъ Игумену: «воля твоя, — мы и сами возьмемъ образъ», и взявши икону съ кіотомъ и съ кружкою, которая была при иконѣ, Уткинъ съ товарищами сами понесли ее вонъ изъ церкви съ великимъ шу­момъ. Инквизиторъ хотѣлъ остановить ихъ, и став­ши въ трапезѣ у дверей, сталъ было уговаривать ихъ, чтобы они не уносили образа своевольно, но пользы не было; — они надѣлали только оскорбленій и ему и Селижарова монастыря духовныхъ дѣлъ пи­сарю Алексѣю Мозгалину[2]; а икону увезли въ Осташ­ковъ въ Воскресенскую церковь. Видя это Игуменъ съ Инквизитеремъ не рѣшились болѣе касаться ни­чего церковнаго и монастырскаго, а отправили въ Московскую Духовную Дикастерію подробное доне­сеніе о всемъ случившемся, объяснивъ въ немъ, по­чему они нашли невозможнымъ обратить церковь Житеннаго монастыря въ приходскую, и просили произвести законный судъ надъ Игнатіемъ Утки­нымъ и его товарищами, самовольно взявшими помянутый образъ и оскорбившими Инквизитера и пи­саря; а образъ просили отдать имъ въ Селижаровъ монастырь. Дѣло было не хорошее: къ опасности ли­шиться церкви и церковнаго имущества присоеди­нилась опасность отвѣтственности за неправильное взятіе изъ Житенской церкви образа. Нужно было постараться и церковь удержать за собою и оправ­даться въ неправильномъ поступкѣ. Для ходатай­ства по первому предмету отправились въ Москву Осташковскихъ Патріаршей и Іосифовской слободъ Земскіе Старосты: Григоріи Фалинъ и Карпъ Фокинъ, и подали въ Духовной Дикастеріи, 2-го сентября, отъ жителей Осташкова челобитную, подписанную 76-ю человѣками, въ которой объясняли, «что жители Осташкова могутъ содержать при Житенской церкви Священника съ причетниками сами, такъ какъ мно­гіе изъ нихъ желаютъ быть при этой церкви въ при­ходѣ», и потому просили «церковь эту обратить въ приходскую и изъ ней ничево не брать, потому что сосудовъ при ней, ризъ и книгъ лишнихъ нѣтъ, а есть только необходимыя къ служенію, и келій мо­нашескихъ, какія есть, не разбирать, потому что онѣ нужны будутъ для Священника съ причетниками». А для оправданія въ неправильномъ поступкѣ от­правился Уткинъ, какъ главный виновникъ, и 22-го сент. въ Дух. Дикастеріи, противъ донесенія Игумена и Инквизитера, показалъ, «что онъ, Уткинъ, прихо­дилъ въ церковь во время молебнаго пѣнія самъ по себѣ безъ всякаго умысла, также и другіе жители Іосифовской слободы — Прикащикъ, Староста и кре­стьяне приходили порознь, безъ всякаго умысла, съ женами и дѣтьми, будучи побуждаемы благовѣстомъ и звономъ, который велѣлъ Игуменъ произвесть въ тотъ день въ монастырѣ, потому что имѣлъ намѣре­ніе, при собраніи народа, отдать образъ Богороди­цынъ въ Осташковъ въ ихъ приходскую Воскресен­скую церковь; — что онъ, Уткинъ, послѣ молебнаго пѣнія, образа въ Осташковъ для всенощнаго пѣнія и молебновъ у Игумена не просилъ, и самовольно образа не бралъ, а велѣлъ взять образъ самъ Игу­менъ, потому что онъ издавна моленіе Осташков­скихъ жителей и, до пожарнаго времени (т.е. 1711 года), стоялъ въ Осташковѣ, на городовой стѣнѣ, на градскихъ вратахъ и обложенъ въ окладѣ серебря­номъ и позлащенномъ, и привѣсовъ было на немъ серебряныхъ и жемчужныхъ со удовольствомъ, и это строено тщаніемъ Осташковскихъ жителей, и образъ этотъ принесенъ былъ въ церковь Житеннаго монастыря на время; — что онъ, Уткинъ, съ товарищемъ своимъ Яковомъ Свинкинымъ, взявши образъ съ по­добающею честію, понесли вонъ изъ церкви честно, безъ всякаго шума, и передъ ними шелъ до трапез­ныхъ дверей самъ Игуменъ; что Инквизитеръ, стояв­шій тогда у трапезныхъ дверей, кричалъ на нихъ: «стойте», но Игуменъ сказалъ ему, чтобы онъ его, Уткина, и товарища его, несшихъ образъ, и всѣхъ бывшихъ въ церкви людей пропустилъ; что они при этомъ Инквизитору и писарю никакого оскорбленія не сдѣлали, а образъ отнесли въ Осташковъ честно и поставили въ приходской своей церкви Воскресе­нія Христова» и свидѣтелями всего этого представ­лялъ Сѵнодальной слободы крестьянъ Трофима Мосягина[3] и другихъ. Потомъ, 3-го октября, онъ же, Уткинъ, въ Московской Духовной Дикастеріи, по по­воду челобитной объ обращеніи Житенской церкви въ приходскую, поданной 2-го сентября, показалъ, что желаютъ быть въ приходѣ при этой церкви и содержать Священника съ причетниками не только тѣ 76 человѣкъ съ семействами ихъ, которые подпи­сались на помянутой челобитной, но и 39 человѣкъ другихъ, изъявившихъ свое желаніе на это послѣ. Такимъ образомъ всѣхъ желающихъ было 115 чело­вѣкъ, — изъ нихъ 28 человѣкъ прихожанъ Троицкой церкви и 87 — Воскресенской. Дикастерія, разсмот­рѣвъ это дѣло, приговорила: прошеніе жителей Ос­ташкова объ обращеніи Житенской церкви въ при­ходскую исполнить, если они дѣйствительно всѣ со­гласны содержать при ней Священника съ причет­никами; а поступокъ Уткина изслѣдовать законнымъ образомъ. Вслѣдствіе этого, отъ 13 октября, отправленъ былъ изъ Дикастеріи указъ къ Серапіону Аничкову, Архимандриту Новгородскаго монастыря Антонія Римлянина, проживавшему тогда на обѣ­щаніи въ Ниловой пустыни[4], чтобы онъ допросилъ жителей Осташкова: точно ли всѣ они (115 чело­вѣкъ съ семействами) желаютъ быть при Житейской церкви прихожанами, и согласны ли содержать при ней Священника съ причетниками? — и, если они от­зывами обяжутся къ этому, то церковь эту оставить безъ упраздненія; а поступокъ Уткина и его това­рищей изслѣдовать законнымъ порядкомъ, и слѣд­ствіе прислать въ Дикастерію. Первое дѣло (каса­тельно церкви) рѣшено было легко и скоро. Тѣ 115 человѣкъ, о которыхъ представлялъ Уткинъ въ Ди­кастерію, дѣйствительно обязались поступить въ приходъ къ Житенской церкви, и церковь оставлена безъ упраздненія. Но чтобы дать благополучный исходъ второму дѣлу — о поступкѣ Уткина и его то­варищей, жители Осташкова должны были склонить Игумена и Инквизитера къ примиренію. Игуменъ съ Инквизиторомъ согласились, и Серапіонъ Аничковъ въ маѣ мѣсяцѣ 1725 года, отправилъ въ Дух. Дика­стерію мировую ихъ челобитную. Такимъ образомъ дѣло это кончилось тѣмъ, что Дикастерія опредѣли­ла послать къ Игумену Нифонту указъ о переводѣ монаховъ Житенскаго монастыря въ монастырь Се­лижаровъ, что вѣроятно и исполнено, — и потому упразднился только монастырь и то, какъ увидимъ далѣе, только на время.

__________

[1] Это видно изъ надписи на книгѣ: Типикъ или уставъ. О книгѣ и о надписи на ней будетъ сказано ниже на стран. 48.

[2] Родъ Мозгалиныхъ, какъ видно изъ одной бумаги Селижарова монаст. 1698 года, и бумагъ Осташк. Духовн. Правл. и Нилов. пустыни, долгое время завѣдывалъ пись­моводствомъ въ Духовномъ Правленіи, именно съ конца XVII столѣтія и почти до тѣхъ поръ, какъ Духовн. Правл. переведено изъ Селижарова монастыря въ Житенный, т.е. до 1772 года.

[3] Трофимъ Мосягинъ впослѣдствіи былъ Надсмотрщи­комъ крѣпостныхъ дѣлъ въ Осташковѣ. Это видно изъ крѣ­постныхъ записей 1731—1741 год., имъ подписанныхъ. Въ Осташковск. соборной церкви есть его вкладъ, — напрестольный крестъ.

[4] Дѣло Нил. пуст. 1724 года № 1. А слово «на обѣща­ніи» по смыслу древней терминологіи, означаетъ, что Ни­лова пустынь была, какъ это и дѣйствительно значится въ показанномъ дѣлѣ пустыни, мѣстомъ постриженія Серапіона Аничкова, или мѣстомъ, гдѣ даны имъ обѣты иночества (Кратк. Росс. церк. ист. Митроп. Платона изд. 1806 г. т. II, стр. 142 и 143).

Возстановленiе монастыря.

Вскорѣ послѣ упраздненія монастыря, именно 6-го февраля 1727 года, послѣдовалъ Высочайшій указъ, коимъ предписано было всѣ маловотчинные и безвотчинные монастыри, содержавшіеся собою, не унич­тожать, и монаховъ, выведенныхъ изъ нихъ въ боль­шіе монастыри, возвратить въ прежніе монастыри[1]. Вслѣдствіе этого указа, на Житномъ, какъ видно изъ послѣдующихъ бумагъ, опять возстановился монастырь.

При упраздненіи многихъ монастырей въ 1764 году по случаю новыхъ духовныхъ штатовъ, Житенный монастырь включенъ въ число заштатныхъ монастырей Тверской епархіи, но не упраздненъ.

__________

[1] Слов. Юридич. изд. 1792 года подъ 6 февр. 1727 г. стр. 634.

Состоянiе церкви и монастыря на Житномъ въ 1724 году.

Въ 1724 году въ Житенномъ монастырѣ, какъ вид­но изъ описи этого года[1], была одна деревянная брусяная (новое указаніе, что церковь Житенская, построенная въ 1716 году изъ часовни, не была уничтожаема и вновь выстраиваема, такъ какъ и часовня была тоже брусяная), о пяти поясахъ, церковь во имя Пресвятыя Богородицы Одигитріи Смо­ленскія, о пяти главахъ, съ придѣломъ во имя трехъ Святителей, тогда еще не освященнымъ[2] и съ де­ревянною осьмиугольною колокольнею. Главы на церкви обиты были деревянною чешуею, кресты на главахъ были — на средней желѣзный вызолочен­ный, на боковыхъ — обитые бѣлымъ желѣзомъ. Ико­ностасъ въ главной церкви состоялъ изъ четырехъ ярусовъ, изъ коихъ въ первомъ были царскія двери и мѣстныя иконы, во второмъ праздники, въ треть­емъ Апостолы, въ четвертомъ Пророки. Въ придѣлѣ иконостасъ былъ о двухъ ярусахъ, въ первомъ царскія двери и мѣстныя иконы, во второмъ Апосто­лы. На колокольнѣ было три колокола: первый въ полпята, т.е. въ четыре съ половиною пуда, второй въ полпуда, третій въ 15 фунтовъ. Монаховъ въ мо­настырѣ было 10 человѣкъ; имена извѣстны только двухъ, одного Іеромонаха — Макарій и одного мона­ха — Нектарій, по прозванію Кафковъ, Келій было 4; святыя ворота были брусяныя, крытыя шатромъ; ограды не было.

__________

[1] Опись эта находится при дѣлѣ Жит. мон. 1724 года № по оп. 1.

[2] Придѣлъ этотъ освященъ, — какъ должно заключать изъ надписи на книгѣ: Ефремъ Сиринъ, вкладной Іеромона­ха Жит. монаст. Александра, — Строителемъ Христофоромъ, который, какъ сказано будетъ ниже на стр. 54, былъ На­стоятелемъ Жит. монаст. съ 1728 по 1736 годъ; — но въ какомъ году, какого мѣсяца и числа совершено освященіе, неизвѣстно.

Постепенное построенiе каменныхъ зданiй въ монастырѣ.

Монастырь Житенный, послѣ возстановленія въ 1727 году, время отъ времени, усердіемъ Осташков­скихъ жителей и нѣкоторыхъ постороннихъ добро­хотныхъ дателей, украшаемъ былъ каменными зда­ніями.

Прежде всего въ 1737—1742 годахъ, по благо­словенію Св. Сѵнода и по подписанію Коломенскаго Епископа Веніамина, управлявшаго Сѵнодальнымъ Казеннымъ Приказомъ и Сѵнодальною областью, по­строена, взамѣнъ прежней деревянной, новая ка­менная одноглавая церковь во имя Пресвятыя Богородицы Одигитріи Смоленскія, съ придѣломъ на пра­вой сторонѣ во имя трехъ Святителей Василія Вели­каго, Григорія Богослова и Іоанна Златоустаго[1]. Освященіе ея совершено 16-го декабря 1743 года, Торопецкаго-Троицкаго Небина монастыря Архиман­дритомъ Авраміемъ[2]; а придѣлъ освященъ уже въ 1746 году[3]. Церковь эта стоитъ среди монастыря и съ 1776 года[4] имѣетъ пять главъ съ крестами желѣзными вызолоченными. Верхняя часть ея осьмигранная, а нижняя квадратная. Верхъ осьмигранника украшенъ полукруглыми нишами съ живопис­ными на нихъ и на такихъ же фронтонахъ священ­ными изображеніями, и обведенъ пояскомъ съ выдѣ­ланными на протяженіи его изъ кирпича вглубь гладкими квадратиками. Такимъ же пояскомъ обве­дена вверху и нижняя часть. У оконъ наличники — иные изъ полупилястръ, иные, изъ полуколонокъ; полупилястры состоятъ изъ вытесанныхъ и стоя­щихъ по парно одна на другой балясъ, а полуколон­ки имѣютъ по срединѣ переймы. Внутренность храма украшена живописными священными изображенія­ми. Потомъ въ 1751 году складена надъ западнымъ входомъ въ церковь каменная колокольня[5], и слитъ благовѣстный колоколъ для нея въ 60 пуд. въ 1753 году, который и до сего времени есть первый. Въ 1756 году въ связи съ колокольнею, на сѣверную отъ нея сторону, построена одноэтажная каменная братская трапеза съ кухнею[6]. Въ 1761 и 1762 го­дахъ, по благословенію Тверскаго Епископа Аѳанасія (въ вѣдомство Тверской епархіи изъ Московской поступилъ Осташковъ въ 1744 году), устроенъ съ лѣвой стороны другой придѣлъ во имя новоявленна­го чудотворца, Св. Димитрія Митрополита Ростов­скаго[7], и освященъ 1762 года 21-го сентября[8]. Длина церкви съ придѣлами отъ востока къ западу 14 саж. 1 арш. 14 вершк., ширина холодной церкви 5 саж. 2 арш., ширина придѣловъ отъ юга къ сѣверу 12 саж. 12 вершк.

Въ 1760 и 1761 годахъ, усердіемъ Санктпетербургскаго купца, Оберъ-Директора Саввы Яковлева (Осташковскаго уроженца) и нѣкоторыхъ доброхот­ныхъ дателей, построена вокругъ монастыря, на про­тяженіи 210 саж., каменная ограда, съ четырьмя по угламъ башнями[9].

Въ 1767 и 1768 годахъ, по благословенію Твер­скаго Епископа Гавріила, вновь построены восточныя св. ворота и надъ ними каменная одноглавая церковь, объ одномъ престолѣ, во имя св. Апостоловъ Іоанна Богослова и Андрея Первозваннаго[10], съ трапезною на сѣверъ пристройкою, подъ которою въ нижнемъ этажѣ сдѣланы три небольшія кельи. Церковь эта освящена 26-го сентября 1768 года Ниловой пусты­ни Архимандритомъ Ѳеодосіемъ Добрымъ[11]. Мѣра дли­ны и ширины ея одна и таже, именно: 5 саж. и 1 арш.

Въ 1772 году, на оконечности восточной линіи ограды, къ южной сторонѣ ея, построенъ каменный одно-этажный флигель братскихъ келій.

Въ 1779 году, на той же линіи ограды, въ связи съ восточными св. воротами, на югъ отъ нихъ, по­строенъ другой такой же флигель братскихъ келій.

Въ 1834 году, внутри монастыря, на югъ отъ со­борной церкви, построенъ каменный двухъ-этажный домъ настоятельскихъ келій[12], къ нему примыкаетъ расположенный на южной сторонѣ монастыря не боль­шой фруктовый садъ, обнесенный съ лицевой сто­роны деревяннымъ выкрашеннымъ палисадомъ.

Въ 1861—1863 годахъ, тоже внутри монастыря на юго-западъ отъ соборной церкви, построенъ каменный одноэтажный корпусъ братскихъ келій. Къ нему примыкаетъ расположенное по западной сто­ронѣ монастыря кладбище, обнесенное также съ ли­цевой стороны деревяннымъ выкрашеннымъ пали­садомъ.

Въ настоящее время всѣ зданія въ монастырѣ каменныя, кромѣ нѣкоторыхъ службъ, находящихся на сѣверной сторонѣ монастыря. Церкви съ при­стройками, колокольня и башни ограды покрыты листовымъ желѣзомъ, выкрашеннымъ ярью мѣдян­кою. А зданія, занимаемыя настоятельскими и брат­скими кельями, ограда и службы покрыты тесомъ, выкрашеннымъ муміею.

__________

[1] Указъ Сѵнодальнаго Казеннаго Приказа Іеромонаху Жит. мон. Тарасію, отъ 13 іюня 1737 года, о построеніи церкви.

[2] Копія съ указа Московской Сѵнодальнаго Правленія Канцеляріи, отъ 24 февр. 1742 года, объ освященіи, — по прошенію Казначея Жит. мон. Аарона, — каменной церкви Архимандриту Торопецкаго Небина мон. Аврамію. Копія съ донесенія Архим. Аврамія объ освященіи. Кратк. описа­ніе Жит. монаст. 1774 г. Эти бумаги хранятся въ Жит. монастырѣ.

[3] Кратк. опис. Жит. монаст. 1774 года.

[4] Дѣло Жит. монаст. 1776 г. № по оп. 274.

[5] Контрактъ на построеніе каменной колокольни, дек. 1750 г. Кратк. опис. Жит. монаст. 1774 г. (въ бумагахъ Жит. мон.).

[6] Контрактъ на построенiе каменной хлѣбни, iюля 1756 года, въ бумагахъ Жит. мон.

[7] Благословенная грамота Тверскаго Епископа Аѳанасія, 9 ноября 1761 г. на построеніе придѣла (въ бумаг. мон.).

[8] Кратк. опис. Жит. мон. 1774 г. Грамотою Тверскаго Епископа Аѳанасія, 9 ноября 1761 г., данною на строеніе этого придѣла, — освятить этотъ придѣлъ, когда будетъ совсѣмъ въ готовности, — предписано Игумену Нилов. пу­стыни Ѳеодосію, который, вѣроятно, и освятилъ его вышепоказаннаго 21-го сент. 1762 г.

[9] Дѣло Осташк. Дух. Правл. 1766 г. № 64. Кратк. оп. Жит. мон. 1774 г.

[10] Благословенная грамата Тверскаго Епископа Гавріила на построеніе церкви надъ вратами 29 янв. 1767 г. Кон­трактъ на построеніе этой церкви.

[11] Кратк. оп. Жит. мон. 1774 г.

[12] Свѣдѣнія о постройкахъ, произведенныхъ въ 1772, 1779 и 1834 г., заимствованы изъ описанія Жит. монаст. 1851 года, хранящагося въ монаст. въ рукописи.

Примѣчательныя вещи монастыря.

а) Иконостасъ главной церкви.

Иконостасъ настоящаго времени, кромѣ мѣстныхъ иконъ, есть уже третій со времени построенія церк­ви. Первоначально при построеніи церкви (1737-1742) доставленъ былъ иконостасъ прежней дере­вянной церкви, о которомъ говорится въ описи 1724 года (стр. 33), т.е. съ праздниками, Апостолами, Пророками[1]. Потомъ въ 1758 году поставленъ былъ иконостасъ прежней каменной соборной церкви Ни­ловой пустыни, купленный тамъ въ 1758 году за 500 рубл. вышепомянутымъ Санктпетербургскимъ купцомъ Саввою Яковлевымъ[2], по случаю устрой­ства тамъ въ этомъ году новаго иконостаса. Онъ былъ также стариннаго устройства, — съ Апостолами, праздниками, Пророками, Праотцами и на самомъ верху шестокрыльными Херувимами, и по от­зывамъ старинныхъ описей Ниловой пустыни[3], былъ «добраго письма», потому что писанъ въ 1670 году, Оружейной Палаты кормовымъ иконописцемъ Исаіею Ананьинымъ[4]. Но и этотъ иконостасъ за­мѣненъ въ 1822 году[5] новымъ — изъ той же собор­ной церкви Ниловой пустыни, купленнымъ въ 1821 г. за 2300 рубл. асс.[6], по случаю начавшагося такъ въ этомъ году строенія нынѣшняго каменнаго собо­ра. Этотъ иконостасъ, по фигурѣ своей, совершенно походитъ на иконостасы позднѣйшаго времени; но отличается отъ нихъ тою особенностію, что, по духу времени, въ которое устроенъ (а строенъ онъ въ 1758 году), имѣетъ не мало рельефныхъ, изъ дере­ва же вырѣзанныхъ изображеній святыхъ лицъ; таковы напримѣръ: на царскихъ дверяхъ изображе­нія Божіей Матери и Архангела благовѣствующаго Ей; по сторонамъ царскихъ дверей — изображенія Ангеловъ, имѣющихъ въ рукахъ малыя иконы; надъ царскими дверьми — Бога Саваоѳа, надъ нимъ — Ан­гела, держащаго крестъ и по сторонамъ креста — предстоящихъ Божіей Матери и Іоанна Богослова; на боковыхъ алтарныхъ дверяхъ изображенія Ааро­на и Мельхиседека; на карнизахъ иконостаса — Еван­гелистовъ; на нѣкоторыхъ изъ этихъ изображеній лики оживлены красками. Иконостасъ этотъ дѣлалъ для Ниловой пустыни въ 1758 году, Осташковскимъ рѣщикомъ Иваномъ Ѳоминымъ Киселевымъ[7]; а ико­ны писаны въ томъ же году Тверскаго Архіерейска­го дома живописцемъ Димитріемъ Крыжовымъ и Осташковцемъ Васильемъ Сѣверовымъ[8]. Онъ вызо­лоченъ весь червоннымъ золотомъ на полиментъ.

__________

[1] Изъ этого иконостаса сохранились до настоящаго вре­мени: мѣстная икона Спасителя, стоящая по правую сто­рону царскихъ дверей главнаго храма, икона Успенія Бо­жіей Матери — въ лѣвомъ придѣлѣ, икона четырехъ Святителей (3-хъ Вселенскихъ и 4-го Власія) въ трапезѣ Бо­гословской церкви и нѣкоторыя другія.

[2] Приходорасх. книг. Нил. пуст. 1758 г.

[3] Опись Нил. пуст. 1679 года.

[4] Приходорасх. книг. Нил. пуст. 1670 г. подъ 27-мъ числомъ февраля.

[5] Сохранились ли хотя не многія иконы изъ этого ико­ностаса въ Жит. церкви и куда онъ сбытъ, неизвѣстно. Въ Нил. пуст. отъ этого иконостаса остались только мѣст­ныя иконы, писанныя тѣмъ же Ананьинымъ. Онѣ не были продаваемы при продажѣ иконостаса въ Жит. монаст.

[6] Дѣло Жит. мон. 1821 г. № 18.

[7] Приходорасх. кн. Нил. пуст. 1759 г. подъ 20 числомъ декабря.

[8] Приходорасх. книг. Нил. пуст. 1759 г. подъ 7 числ. августа.

б) Иконы.

Самая замѣчательная изъ иконъ монастыря есть древняя икона Пресвятыя Богородицы Одигитріи Смо­ленскія, въ честь которой построена на островѣ цер­ковь. Въ рукописи объ Осташковѣ она называется чудотворною, и приписывается ей благодатное по­кровительство городу въ бѣдственныя времена. Еще объ ней говоритъ преданіе, что послѣ пожаровъ (такъ какъ стѣны города не разъ были истребляе­мы огнемъ), она находима была невредимою. Вѣра и усердіе къ ней жителей Осташкова въ прежнія вре­мена всего лучше видны изъ исторіи устроенія въ честь ея церкви и монастыря и изъ сильнаго желанія Селижаровскаго Игумена въ 1724 году взять ее въ свой монастырь, а жителей Осташкова, — удержать за собою. Длина ея съ малымъ кіотомъ 14, а ши­рина 10 вершковъ. Окладъ на ней серебряный вы­золоченный чеканный и жемчужный убрусъ на ли­кѣ Божіей Матери вновь устроены, какъ видно изъ надписи, въ 1771 году на сборныя деньги при Строи­телѣ монастыря Амвросіѣ Потемкинѣ и при Казна­чеѣ Іеромонахѣ Левкіѣ. Она утверждена въ большой дскѣ, длиною въ 2 арш. и 5 верш., шириною въ 1 арш. и 2 верш., съ изображеніями вверху Святыя Троицы, а внизу разныхъ святыхъ. Окладъ на дскѣ серебряный чеканный, работы Верховцева, устроен­ный въ 1853 году усердіемъ одного Осташковскаго гражданина. Вѣсу въ окладѣ дски 22 фунт, 3 золотн. Икона занимаетъ мѣсто по лѣвую сторону царскихъ дверей главнаго храма.

Вторая послѣ нея замѣчательная икона есть копія съ настоящей монастырской иконы Пресвятыя Богородицы Одигитріи, занимающая мѣсто по лѣвую сторону царскихъ дверей праваго придѣла во имя трехъ Святителей. Она замѣчательна не сама по себѣ, но по окладу, который ее украшаетъ. Окладъ этотъ серебряный вызолоченный, искусной старин­ной работы, относящейся (по сличенію его съ древ­ними окладами Евангелій и иконъ Ниловой пусты­ни) къ концу XVII столѣтія, и вѣроятпо тотъ самый, который, какъ видно изъ вышеприведеннаго показа­нія Игнатія Уткина въ Дух. Дикастеріи въ 1724 году (стр. 29) и изъ описи 1742 года, былъ на на­стоящей иконѣ Богородицы, до построенія въ честь ея церкви и послѣ построенія церкви, до устройства на эту икону въ 1771 году новаго оклада. Особен­ность работы этого оклада состоитъ въ томъ, что: а) весь окладъ обронный; б) поля или каймы его об­ведены съ обоихъ краевъ (и дальняго, прилегающа­го къ кіоту, и ближняго, смежнаго съ изображеніемъ) двумя параллельно идущими рубчиками, изъ коихъ дальній потолще, а ближній потоньше, что даетъ полямъ оклада видъ рамки; в) вѣнецъ на Богомате­ри сверху украшенъ двумя съ краевъ рельефными Ангелами и нѣсколькими въ срединѣ шестокрыль­ными Херувимами, прорѣзной работы. Риза наложе­на на икону уже послѣ устроенія оклада полей. Этотъ окладъ, должно полагать, переложенъ съ подлинной иконы на икону-копію ея, по устроеніи на ту икону въ 1771 году новаго вышепомянутаго оклада. Пе­редъ нею, для возженія свѣчей, лампада серебряная съ надписью: «Сія лампада Санктпетербургскихъ вкладчиковъ 1760 года».

Еще можетъ быть упомянута икона Св. Живоначальныя Троицы, длиною въ 2 арш. и 2 верш., шири­ною въ 1 арш. и 9 вершк., ветхая, — замѣчательная тѣмъ, что пожертвована, какъ видно изъ надписи, въ церковь Житеннаго монастыря въ 1717 году, слѣ­довательно вскорѣ по построеніи церкви, какимъ-то Осташковскимъ жителемъ (надпись имени и фами­ліи его совершенно уничтожилась) «и съ дѣтьми его Григоріемъ и Исаакомъ, а писана изографомъ Кирил­ломъ Глазухинымъ» (слѣдов. Осташковцемъ). Она на­ходится въ трапезѣ Богословской церкви.

в) Утварь церковная.

Евангеліе напрестольное въ листъ, печатанное въ 1663 году, съ надписью на пробѣломъ листѣ: «Лѣта 7173 (1665) іюня въ 7 день положилъ сію книгу во Ржевскій уѣздъ, на озерѣ Селигерѣ, въ Нилову пу­стынь на островъ Столобной, при Настоятелѣ тоя обители при Нектаріи, иже бѣ прежъ бывшій Архіе­пископъ Сибирскій, и при Игуменѣ еже о Христѣ съ братіею, по своихъ родптелѣхъ Іаковъ Ивановичъ Загрязской, по братѣ своемъ по Иванѣ Іевлевичѣ Загрязскомъ, а прямое имя Дементіанѣ и по женѣ ево Дарьѣ и по всѣхъ сродницѣхъ своихъ, а имена писаны въ Сенодикѣ. И Настоятелемъ тоя обители и всѣмъ бра­тіямъ потщатися поминати умершихъ, занеже всѣ смертни есте.» Оно обложено краснымъ бархатомъ съ середникомъ и наугольниками мѣдными, и дано въ Житенный монастырь изъ Ниловой пустыни, вѣ­роятно, вскорѣ по построеніи деревянной церкви на Житномъ, потому что въ первой полной описи 1724 года уже упоминается.

Евангеліе въ осьмую долю листа, печатанное въ 1703 году въ Кіевопечерской Лаврѣ, съ окладомъ на верхней дощечкѣ серебрянымъ вызолоченнымъ че­каннымъ (окладъ на нижней дощечькѣ мѣдный вы­золоченный уничтожился), данное въ монастырь въ 1717 году Архимандритомъ Переяславля-Залѣсскаго Горицкаго монастыря Пахоміемъ.

Крестъ серебряный, вызолоченный, чеканный, малый, съ частицами святыхъ мощей, данный въ монастырь въ 1717 году этимъ же Архимандри­томъ[1].

Священнослужебные сосуды съ принадлежностями, серебряные, мѣстами вызолоченные гладкіе, съ нарѣ­занными цировкою священными изображеніями, вѣ­сомъ въ 3 фунта и 24 золотн. На дискосѣ, звѣздицѣ и лжицѣ этихъ сосудовъ вырѣзаны по приличнымъ мѣстамъ надписи: «Помяни Господи монаха Анто­нія». Устроены, — какъ можно заключать изъ нѣсколь­ко замѣтной помѣты года на штемпелѣ и изъ подоб­ныхъ надписей на иконахъ праздниковъ и святыхъ всѣхъ 12 мѣсяцевъ года, пожертвованныхъ этимъ же монахомъ въ 50-тыхъ годахъ минувшаго столѣ­тія, — въ 1747 году.

Сходные съ ними по отдѣлкѣ священнослужебные сосуды съ принадлежностями, вѣсомъ въ 1 фунт. 84 золотн., съ цированною на окраинѣ поддона потира надписью: «1767 года декабря 12 дня по обѣщанію Іеромонаха Амвросія Потемкина (бывшаго, какъ увидимъ ниже (на стр. 56), съ 1766 по 1771 годъ въ Житенномъ монастырѣ Строителемъ)».

Кадило серебряное, вѣсомъ въ 1 фунт. 50 золотн., съ надписью на окраинѣ нижней половинки его: «Сіе кадило далъ въ кладу въ церковь Смоленскія Бого­родицы Священно-іерей Петръ Леонтіевъ города Ос­ташкова церкви Воскресенія Христова по родителѣхъ своихъ ради поминовенія[2]».

__________

[1] Это Евангеліе и этотъ крестъ названы вкладными Горицкаго Архимандрита Пахомія, въ описи мон. 1743 г.

[2] Этотъ Петръ Леонтьевъ былъ, какъ выше замѣчено (стр. 22), сынъ того Священника Леонтія, который и принималъ большое участіе въ построеніи Жит. церкви и имѣлъ ее въ своемъ завѣдываніи.

г) Книги.

Между книгами особенное вниманіе обращаютъ на себя книги, пожертвованныя Горицкимъ Архи­мандритомъ Пахоміемъ, — не столько сами по себѣ, сколько по надписямъ, сдѣланнымъ на нихъ; вотъ нѣкоторыя изъ этихъ книгъ:

Апостолъ, печатанный въ 1679 году, съ двумя по листамъ надписями: первая: «Лѣта 7202 августа въ 1 день дали въ кладу сію Богодухновенную книгу Апостолъ въ домъ Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго ея Успенія въ Горицкій монастырь въ соборную церковь при Настоятели, при Архимандри­тѣ Ѳеодосіи съ братіею, того-жъ Горицкаго монасты­ря стряпчей Иванъ, Григорьевъ сынъ, да сынъ ево Гри­горіи, Ивановъ сынъ, Закрюковы». Другая надпись по выше ея: «Лѣта 1717 году Февруарія въ 17 день далъ сію богодухновенную книгу Апостолъ города Осташ­кова на островъ Житное, въ обитель Пресвятыя Бо­городицы Одигитріи Смоленскія, города Переяславля-Залѣсскаго Горицкаго монастыря Архимандритъ Пахоміи, и изъ тоя обители сію книгу ни продать, ни заложить, а быти ей въ той обители вѣчно».

Три большіе тома Житій Святыхъ или Четiихъ Миней I, II и IV, содержащіе въ себѣ жизнеописанія святыхъ, воспоминаемыхъ церковію въ мѣсяцахъ: сентябрѣ, октябрѣ, ноябрѣ, декабрѣ, январѣ, февра­лѣ, іюнѣ, іюлѣ и августѣ (въ каждомъ томѣ по 3 мѣсяца), печатанные въ Кіевопечерской Лаврѣ — II томъ въ 1695 году, IV въ 1705-мъ (І-го тома за­главный листъ уничтожился) съ одинаковыми на всѣхъ трехъ по листамъ надписями. Вотъ наприм. надпись по листамъ I тома: «Лѣта 1717 года Февруа­рія въ 17 день далъ въ кладу сію книгу Четью Минею первую часть три мѣсяца сентябрь, октябрь и но­ябрь города Осташкова на островъ Житное, въ мона­стырь Пресвятыя Богородицы Одигитріи Смоленскія, города Переяславля-Залѣсскаго Горицкаго монасты­ря Архимандритъ Пахомій по себѣ и по своихъ ро­дителяхъ; — и чтобы быти сей книгѣ во обители вѣч­но и ни продать, ни заложить. А будетъ, кто тайно вынесетъ вонъ изъ обители безъ благословенія, тому наказаніе чинить; а будетъ, кто украдетъ, и тому воздастъ Господь Богъ во второе и страшное при­шествіе Свое по дѣломъ его». Годъ, мѣсяцъ и число вклада въ надписяхъ на всѣхъ 3 томахъ одни, имен­но годъ — 1717, мѣсяцъ — февраль, число — 17-е.

Книга Огородокъ Маріи Богородицы, розмаитыми цвѣтами словесъ на праздники Господскіе, Богородичны и прочихъ святыхъ за счастливой держа­вы Великаго Государя, Царя и Великого Князя Ѳеодора Алексіевича, за благословеніемъ высоце — къ Богу — превелебного его милости Господина Отца Иннокентія Гизеля, Архимандрита Св. великія Чудотворныя Лавры Кіевопечерскія, чрезъ недостойнаго раба Божія и Маріи Богоро­дицы Іеромонаха Антонія Радивиловскаго, Намѣст­ника тоя св. Лавры, насажденный въ лѣто отъ созда­нія міра 7184, отъ Рождества Христова 1676-е. Хотя на этой книгѣ нѣтъ надписи, прямо свидѣтельствую­щей, что она дана Архимандритомъ Пахоміемъ, за то есть другія надписи, которыя удостовѣряютъ, что она принадлежала ему. Этихъ надписей двѣ: первая въ концѣ книги: «Подаяніе — сія святая книга — все­честнаго Господина Князя Алексія Борисовича, его милости Голицына — молити Бога о здравіи и о спасеніи Князя Алексія, Княгини Анны, Князя Сергія, Княгини Анастасіи, Николая, Князя Іакова, Княженъ: Татьяны, Наталіи, Екатерины, Маріи. А дана мнѣ въ келью старцу Пахомію, что въ Переяславлѣ-Залѣсскомъ Никитскаго монастыря 1712 года Iюля въ 31 день». Другая надпись въ началѣ книги, вѣроят­но самаго Князя: «Прошу, отецъ Пахомій, принять сію книгу. Отецъ Игуменъ! не остави насъ». Упоми­наемый въ надписяхъ, и подъ именемъ старца и подъ именемъ Игумена Пахомій, есть тотъ же Пахомій, который намъ извѣстенъ подъ именемъ Архиман­дрита Горицкаго, бывшій въ 1711 и 1712 годахъ, какъ видно изъ надписей его на книгахъ, пожертвованныхъ имъ въ 1711 году въ Нилову пустынь, Игуменомъ Переяславскаго Никитскаго монастыря.

Скрижаль, печатанная въ 1656 году, съ двумя по­мѣтами: одна показываетъ, что эта книга куплена въ 1712 году за 1 рубл. 26 алт. и 4 ден., другая, по­черка того же самаго, какого надписи на книгахъ Апостолѣ и Четьихъ-Минеяхъ, означаетъ, что эта книга въ 1717 году 17 февраля дана въ кладу.

Еще могутъ быть упомянуты книги: Перло мно­гоцѣнное, составленная Кирилломъ Транквилліономъ, проповѣдникомъ слова Божія и изданная въ Могилевѣ въ 1699 году, съ помѣтою на концѣ: куплена 1712 года, дана — 16 алт. 4 ден.

Діоптра или Зерцало въ двухъ экземплярахъ: первый экземпляръ — изданія Виленскаго братскаго общежительнаго монастыря Святаго Духа, 1612 г.; второй — изданіе Могилевской друкарни (т.е. типо­графіи) Максима Вощанки, 1698 года.

Мессія Правдивый сочиненіе Іоанникія Галятовскаго, напечатанное въ Кіевопечерской Лаврѣ въ 1669 году.

Типикъ или Уставъ, безъ заглавнаго листа, ветхій, пожертвованный въ Житенный монастырь, какъ вид­но изъ надписи по листамъ, «Осташковцемъ Анто­номъ Гавриловымъ со внучеты его Андреемъ и Кар­помъ Фокиными, въ февралѣ 1718 года».

Сѵнодикъ, писанный въ 1735 году.

Кладбище.

Въ монастырѣ, почти съ самаго основанія его, по­гребаемы были лучшіе граждане Осташкова и усерд­нѣйшіе вкладчики и благотворители монастыря. Въ 1772 году, — когда посадъ Осташковъ наименованъ былъ городомъ и когда при этомъ отведено было мѣсто для городоваго кладбища, — это обыкновеніе утверждено губернскими духовною и гражданскою властями[1]. Вслѣдствіе этого, въ монастырѣ въ настоящее время находятся могилы многихъ родовъ и изъ Осташковскихъ дворянъ и изъ Осташковскихъ почетныхъ гражданъ; — изъ дворянъ — погребаются роды Казиныхъ, Болтиныхъ, Уткиныхъ, Толбузиныхъ, Черкасовыхъ, Кутузовыхъ и др., изъ гражданъ по­гребаются роды Савиныхъ, Мосягиныхъ, Шишкиныхъ, Лавыревыхъ, Глазухиныхъ, Суворовыхъ, Киселевыхъ, Синициныхъ, Бочкаревыхъ, Трубицыныхъ, Северовыхъ и др. Усердіемъ наслѣдниковъ и ближайшихъ родственниковъ погребенныхъ здѣсь лицъ, многія ико­ны Житенской церкви украшены серебряными (иныя и съ позолотою) окладами[2]; ризница снабжена до­рогими облаченіями для престоловъ, жертвенниковъ и для священнослужащихъ и богатыми покровами на сосуды[3]; также и кладбище монастырское устав­лено довольно красивыми памятниками.

__________

[1] Дѣло Жит. мон. 1772 г. № по оп. 242.

[2] Кромѣ дски, въ которой вставлена икона Смоленскія Пресв. Богородицы (выше стр. 41), украшены окладами: а) въ главномъ храмѣ — мѣстная икона Спасителя, по пра­вую сторону царскихъ дверей, двѣ иконы за клиросами — Николая Чудотворца и Нила Преподобнаго, б) въ придѣ­лахъ, — мѣстная икона Спасителя въ правомъ придѣлѣ, ико­на Нила Препод., икона Тихвинской Божіей Матери, икона Нерукотвореннаго образа и икона Смоленской Божіей Ма­тери, въ разныхъ мѣстахъ праваго и лѣваго придѣловъ.

[3] Изъ ризъ наиболѣе примѣчательны: трое ризъ золо­таго глазета по Тайномъ Совѣтникѣ Димитріѣ Ниловичѣ Казинѣ, риза и стихарь золотосеребряной парчи съ шелко­выми цвѣтами по Стефанѣ Кондрат. Савинѣ старшемъ, ри­зы травчатаго бархата по Николаѣ Болтинѣ; изъ покро­вовъ — покровы Осташк. гражданки Екатерины Михаилов. Корольковой; изъ облаченій на престолы и жертвенники — облаченіе Прохора Лавырева.

Помощь монастыря дѣлу образованiя дѣтей духовныхъ лицъ.

Монастырь, не смотря на свои небольшія средства содержанія (о чемъ будетъ сказано ниже на стран. 60—63), вслѣдствіе распоряженія мѣстныхъ Ар­хипастырей, имѣлъ случай послужить дѣлу образо­ванія дѣтей духовныхъ лицъ города Осташкова и Осташковскаго уѣзда:

1) Въ стѣнахъ его, съ 1751 по 1758 годъ и съ 1772 по 1801 годъ, помѣщалось Осташковское Ду­ховное Училище въ особомъ деревянномъ флигелѣ. Этотъ флигель, выстроенный въ 1750 году, на деньги, собранныя съ священно и церковнослу­жителей Осташковскихъ десятинъ, первоначально занималъ мѣсто въ Осташковскихъ слободахъ на большой улицѣ; но потомъ въ 1751 году, вслѣд­ствіе представленія учителей Семена Алексѣева и Андрея Постникова, съ разрѣшенія Тверскаго Архіе­пископа Митрофана, перенесенъ былъ въ Житенный монастырь[1] и постановленъ въ сѣверо-западномъ углу его. Съ 1758 по 1772 годъ, по причинѣ закры­тія училища, этотъ флигель, съ разрѣшенія Прео­священнаго, находился въ распоряженiи монастыря[2]. А въ 1772 году, по случаю возстановленія въ этомъ году училища, онъ опять употребленъ для прежняго своего предназначенія, т.е. для помѣщенія въ немъ этого заведенія[3]; при чемъ, по неимѣнію тогда достаточныхъ средствъ къ содержанію учили­ща, въ 1773 году отъ Архіепископа Платона пред­писано было монастырю «снабдевать училище дровами[4]», что и было вѣроятно исполняемо до пожа­лованія въ 1774 году отъ Императрицы Екатерины II прибавочной, на содержаніе Тверской Семинаріи и подвѣдомственныхъ ей училищъ, суммы. Послѣ 1801 года, когда училище, за ветхостію помянутаго фли­геля[5], переведено было въ Осташковъ и помѣщено въ наемномъ домѣ, монастырь до 1809 года помо­галъ нѣсколько платою денегъ на наемъ дома для помѣщенія училища[6].

2) Кромѣ того, когда въ 1774 году, Тверской Архіе­пископъ Платонъ повелѣлъ учредить при училищѣ бурсу изъ 19 бѣдныхъ учениковъ, то отъ монастыря дана была для помѣщенія ихъ малая деревянная келья[7], въ которой и содержалась бурса до закры­тія оной послѣ 1786 года.

3) На содержаніе училища монастырь, по пред­писанію того же Архіепископа, съ 1774 года нѣ­сколько времени удѣлялъ половину денегъ, получаемыхъ съ Осташковскихъ гражданъ за мѣста, от­водимыя имъ для могилъ[8].

4) По предписанію того же Архіепископа, мона­стырь каждогодно вносилъ на содержаніе одного училищнаго бурсака годоваго пособія[9] сперва по 4 рубл. потомъ по 6 рубл.

5) Съ 1772 по 1785 годъ Настоятели монастыря принимали участіе въ управленіи училищемъ, от­правляя, по назначенію Преосвященныхъ, съ однимъ изъ лучшихъ по образованію лицъ бѣлаго Духовен­ства гор. Осташкова, должность Надзирателей учи­лища. Эту должность занимали Строители: Силь­вестръ, Іоанникій, Іоасафъ и Михаилъ (объ нихъ бу­детъ сказано ниже на стран. 57 и 58).

__________

[1] Дѣло Отсашк. Дух. Правл. 1751 г. № 21.

[2] Указъ изъ Каѳедральной Преосвященнаго Аѳанасія, Епископа Тверскаго конторы къ Игумену Жит. монаст. Тихону, отъ 21 декабр. 1758 г. — въ бумагахъ Жит. мон. № по оп. 92.

[3] Дѣло Ост. Дух. Прав. 1772 г. № 50.

[4] Дѣло Нил. пуст. 1773 г. № по оп. 22.

[5] О ветхости училищнаго флигеля въ дѣлахъ Осташк. Дух. Правл. 1800 г. № по оп. 705 и 1801 г. № по оп. 878.

[6] Дѣла Ост. Дух. Учил. 1809 г. № по оп. 4 и 1822 г. № по оп. 5.

[7] Дѣло Ост. Дух. Пр. 1776 г. № по оп. 3.

[8] Дѣло Жит. мон. 1774 г. № по оп. 261.

[9] Дѣло Жит. мон. 1774 г. № по оп. 255.

Помѣщенiе въ монастырѣ Духовнаго Правленiя.

Кромѣ училища, въ стѣнахъ монастыря съ 1773 года, т.е. вскорѣ по переименованіи Осташкова изъ посада городомъ, помѣщалось и доселѣ помѣщается Осташковское Духовное Правленіе, перенесенное сюда изъ Троицкаго Селижарова монастыря Осташков­скаго уѣзда[1]. Помѣщеніе ему отведено было спер­ва въ кельяхъ, находящихся подъ трапезною при­стройкою Богословской церкви; въ нихъ оно и по­мѣщалось до 1802 года; а въ этомъ году, за тѣс­нотою этихъ келій и за неимѣніемъ въ нихъ мѣста для архива, оно переведено въ юговосточный каменный флигель монастыря, въ которомъ находится и теперь. Со времени перенесенія въ Житенный мо­настырь Духовнаго Правленія, Настоятели мона­стыря, кромѣ обязанностей по управленію монасты­ремъ, исполняютъ иногда обязанности и по званію членовъ Духовнаго Правленія.

__________

[1] Дѣло Нил. пуст. 1772 г. № по оп. 32.

Настоятели.

Со времени основанія монастыря, или съ начала 1717 года, до половины марта 1719 года, когда по­слѣдовалъ указъ Митрополита Игнатія объ уничто­женіи на Житенномъ и монастыря и церкви (выше на стр. 18), управленіе имъ принадлежало вдовому Священнику Осташковской Воскресенской церкви Леонтію Иванову, по постриженіи въ монашество получившему имя Левкія.

Кому принадлежало Настоятельство въ церкви и монастырѣ со времени освященія Житенской церкви въ концѣ 1719 года, съ разрѣшенія Митрополита Стефана и со времени вторичнаго водворенія — по этому случаю — монаховъ на островѣ до 1724 года, не извѣстно. Но въ 1724 году, какъ видно изъ дѣла Житеннаго монастыря этого года (№ 1). Настояте­лемъ его былъ Іеромонахъ Макарій. По его чело­битью, какъ выше сказано (стр. 24 и 25), предписа­но было въ 1724 году отъ Московской Духовной Ди­кастеріи церковь Житеннаго монастыря, если нѣтъ при ней жителей, упразднить; а если есть жители, обратить въ приходскую.

Съ 1724 по 1727 годъ, по случаю упраздненія на Житномъ монастыря, какъ выше сказано (стр. 31) церковь монастырская числилась приходскою, и вѣ­роятно состояла въ завѣдываніи Священниковъ Ос­ташковской Воскресенской церкви.

По возстановленіи же монастыря въ 1727 году, до 1766 года — Настоятелями монастыря были:

1) Строитель Христофоръ (1728—1736), упоми­наемый въ бумагахъ Ниловой пустыни 1733 и 1734 годовъ[1].

2) Іеромонахъ Тарасiй Валтуховъ (1737—1742), въ мірѣ Тимоѳей Нестеровъ, произведенный въ 1707 году изъ крестьянъ Осташковской Іосифовской сло­боды въ Діакона Осташковскаго Знаменскаго дѣвичь­яго монастыря[2], и занимавшій эту должность до 1731 года. — Опредѣленъ въ Настоятеля Житеннаго монастыря, по прошенію Казначея онаго монастыря монаха Іоасафа и вкладчика Игнатія Уткина, изъ Іеромонаховъ Ниловой пустыни, въ которой былъ постриженъ въ 1731 году Игуменомъ Иларіономъ[3]. На имя этого Настоятеля въ 1737 году присланъ былъ указъ изъ Сѵнодальнаго Казеннаго Приказа о построеніи въ Житенномъ монастырѣ каменной со­борной церкви[4]. Въ 1742 году онъ опять отпросил­ся въ Нилову пустынь на обѣщаніе[5].

3) Игуменъ Ааронъ (1742—1744) — изъ монаховъ Торопецкаго Небина монастыря[6], бывшій въ нача­лѣ 1742 года Казначеемъ въ Житенномъ монастырѣ; — опредѣленъ въ Настоятеля сперва съ званіемъ Строителя, а потомъ въ 1744 году произведенъ въ Игумена[7].

4) Іеромонахъ Иринархъ (1744—1747), въ мірѣ Іаковъ Гавриловъ, бывшій Діакономъ Осташковской Воскресенской церкви и поступившій въ братство монастыря въ 1738 году.

5) Строитель Варлаамъ (1748—1750), постриженникъ Николаевской Солбинской пустыни Переяславль-Залѣсскаго уѣзда[8] опредѣленъ въ Строителя изъ Іеромонаховъ Ниловой пустыни, куда опять возвратился въ число братства.

6) Строитель Іоанникій I (1750—1756), въ мірѣ Іоаннъ Притчинъ, постриженный въ 1742 году въ Ниловой пустыни[9] опредѣленъ изъ Іеромонаховъ оной пустыни. Послѣ него въ 1756 году, нѣсколько времени исправлялъ Строительскую должность бывый Игуменъ (какого монастыря, въ бумагахъ не сказано) Исаакъ.

7) Строитель Иларiонъ (1756-1758) - изъ Казначе­евъ Селижарова монастыря[10]. Перемѣщенъ въ Стро­ителя въ Новосоловецкую Вселукскую пустынь. Во время побывки своей въ г. Ржевѣ, для свиданія съ родственниками, въ концѣ 1760 года, заболѣлъ тамъ и кончилъ жизнь, въ началѣ 1761 года, въ Ржевскомъ Крестовоздвиженскомъ монастырѣ, гдѣ и погребенъ[11].

8) Игуменъ Тихонъ (1758—1766) — изъ Намѣстниковъ Селижарова монастыря[12]. — Выбылъ въ брат­ства Ниловой пустыни; а оттуда вскорѣ перепро­сился въ братство же Троицкаго Калязина мона­стыря[13].

По духовнымъ штатамъ 1764 года, Житенный монастырь, какъ выше сказано, внесенъ въ число заштатныхъ монастырей; и потому съ 1766 года и по сіе время имъ управляютъ Настоятели съ звані­емъ Строителей.

Таковыми были:

Амвросій Потемкинъ (1766—1771), въ мірѣ Алек­сандръ Ильинъ Потемкинъ, принявшій постриженіе въ Ниловой пустыни въ 1754 году[14], опредѣленъ изъ Строителей Могилевской Успенской пустыни Новоторжскаго уѣзда. — Перемѣщенъ въ Строителя же Ниловой пустыни.

10) Сильвестръ (1771—1775), въ мірѣ Стефанъ Третьяковъ, былъ съ 1753 по 1758 годъ учителемъ Осташковскаго Духовнаго училища; постриженъ въ монашество въ 1760 году въ Желтиковѣ монасты­рѣ, гдѣ съ 1764 года проходилъ должность Казначея, а оттуда опредѣленъ въ Строителя Житеннаго мона­стыря 8 іюня 1771 года[15]. Кончилъ жизнь въ мона­стырѣ въ началѣ 1775 года.

11) Іоанникій II (1775—1776) — изъ Іеромона­ховъ Троицкой Сергіевой Лавры[16]. Куда выбылъ, не извѣстно.

12) Александръ (съ іюля по октябрь 1776 г.), изъ Іеромонаховъ и постриженниковъ здѣшняго мона­стыря. Поступилъ въ братство Могилевской Успен­ской пустыни[17]. Послѣ него, до опредѣленія новаго Настоятеля, исправлялъ Строительскую должность Іеромонахъ Ниловой пустыни Елпидифоръ Чередѣевъ, бывшій впослѣдствіи Игуменомъ — сперва въ Старицкомъ Успенскомъ, а потомъ въ Селижаровѣ мона­стыряхъ.

13) Іоасафъ I (1777—1783). — Послѣ него съ 17 февраля 1783 года по 7 февраля 1784 года, управ­лялъ Житеннымъ монастыремъ Казначей Іеродіаконъ Сосипатръ, подъ главнымъ смотрѣніемъ Архи­мандрита Ниловой пустыни Іоанникія.

14) Михаилъ (1784—1786) — изъ Іеромонаховъ Краснохолмскаго Николаевскаго Антоніева монасты­ря. По прошенію Осташковскаго Градскаго Головы Антона Дружинина и Осташковскаго купечества, ему разрѣшено было отъ Тверскаго Архіепископа Іоаса­фа, во время духовныхъ церемоній, носить Игумен­скій посохъ. Кончилъ жизнь въ монастырѣ въ кон­цѣ октября 1786 года[18].

15) Ѳеодоритъ (1786—1789) опредѣленъ въ Строи­теля, какъ выражено въ указѣ, «за честность житія и просвѣщенные труды», онъ пользовался тѣмъ же правомъ, какимъ и его предшественникъ, и сверхъ того оба они, т.е. Ѳеодоритъ и Михаилъ носили зва­ніе Протоіеремонаха[19], которое Преосвященный Іоа­сафъ имѣлъ обыкновеніе давать Строителямъ и заслуженнымъ Іеромонахамъ монастырей. Перемѣ­щенъ въ Игумена въ Желтиковъ монастырь съ заня­тіемъ вмѣстѣ должности Эконома Тверскаго Архіе­рейскаго дома[20].

16) Геннадій (1789—1802), изъ Экономовъ Твер­скаго Архіерейскаго дома[21]. Поступилъ въ Нилову пустынь въ число братства.

17) Іоасафъ IІ (1802-1807), изъ ризничихъ Твер­скаго Архіерейскаго дома. Перемѣщенъ въ Строите­ля въ Николо-Малицкій монастырь, съ порученіемъ вмѣстѣ должности Эконома Тверскаго Архіерейскаго дома.

18) Симонъ (1807—1813), изъ Строителей Нико­ло-Малицкаго монастыря и Экономовъ Тверскаго Ар­хіерейскаго дома.

19) Макарій I (1813—1819), изъ Іеромонаховъ Тверскаго Архіерейскаго дома. Поступилъ въ Строи­теля Николо-Малицкаго монастыря Эконома Архіерейскаго дома.

20) Серафимъ (1819—1827), изъ Казначеевъ Но­воторжскаго Борисоглѣбскаго монастыря. Перемѣ­щенъ въ Строителя въ Николаевскую Теребенскую пустынь.

21) Макарій II (1827—1829), изъ Іеромонаховъ Троицкаго Калязина монастыря. Выбылъ въ брат­ство Ниловой пустыни.

22) Сергій (1829—1835), изъ Іеромонаховъ Твер­скаго Архіерейскаго дома. Перемѣщенъ въ Строителя въ Николаевскую Теребенскую пустынь.

23) Анастасій (1835—1841), изъ Іеромонаховъ Тверскаго Отроча монастыря. Поступилъ въ Строи­теля въ Николо-Столпенскую пустынь.

24) Иринархъ (1841—1844), изъ Строителей Николо-Столпенской пустыни. Переведенъ въ братство Тверскаго Архіерейскаго дома.

25) Неоѳитъ (1844—1845), изъ Казначеевъ Селижарова монастыря. Поступилъ въ Строителя Кашин­скаго Клабукова монастыря.

26) Анатолій (1845—1863), въ мірѣ Александръ Примѣровъ, постриженникъ Старицкаго Успенскаго монастыря, опредѣленъ изъ Строителей Кашинскаго Клабукова монастыря. 17-го іюля 1862 года произведенъ въ Игумена. Кончилъ жизнь въ монастырѣ 7 сентября 1863 года.

27) Арсеній (1863— ) постриженникъ Ниловой пустыни, опредѣленъ изъ Іеромонаховъ оной пусты­ни. Онъ находится Настоятелемъ Житеннаго монастыря и нынѣ.

__________

[1] Дѣла Нил. пуст. 1736 г. №№ по оп. 42 и 43.

[2] Дѣло оной же пуст. 1733 г. № по оп. 101. — Табель о монашествующихъ оной же пуст. при дѣлѣ пуст. 1734 года № по оп. 6.

[3] Дѣла Нил. пуст. 1736 г. № по оп. 57 и 1737 г. № по оп. 63.

[4] Указъ этотъ хранится въ бумагахъ Жит. мон.

[5] Дѣло Жит. мон. 1742 г. № по оп. 6.

[6] Такъ заставляетъ думать а) опись Жит. мон. 1742 съ перечисленіемъ вещей, вновь пріобрѣтенныхъ мон. въ 1743 и 1744 годахъ, въ которой Ааронъ прозывается Кудинскимъ, отъ прозванія Небина монастыря Кудинымъ, б) то, что онъ просилъ Сѵнодальный Казенный Приказъ по­ручить освященіе новопостроенной каменной церкви Жит. мон. Архимандриту Небина монаст. Аврамію (выше въ прим. 2 на стр. 34).

[7] Дальнѣйшія свѣдѣнія о Настоятеляхъ Жит. мон., на источники коихъ не сдѣлано указанія въ выноскахъ, заим­ствованы изъ письменныхъ дѣлъ Житеннаго монастыря.

[8] Вѣдомость о монашествующихъ Нил. пуст. 1745 г. въ бумагахъ оной пуст.

[9] Тамъ же.

[10] Дѣло Осташк. Дух. Пр. 1755 г. № по оп. 47.

[11] Дѣло онаго же Пр. 1760 г. № по оп. 85.

[12] Дѣло онаго же Пр. 1755 г. № по оп. 47.

[13] Дѣло Нил. пуст. 1766 г. № по оп. 47.

[14] Дѣло Нил. пуст. 1754 г. № по оп. 36.

[15] Дѣло Осташк. Дух. Пр. 1768 г. № по оп. 17.

[16] Дѣло онаго же Правл. 1775 г. № по оп. 7.

[17] Дѣло Ост. Дух. Пр. 1777 г. № по оп. 19.

[18] Дѣла онаго же Пр. 1786 г. № по оп. 37 и 1787 г. № по оп. 38.

[19] Дѣло Ост. Дух. Пр. 1786 г. № по оп. 99.

[20] Дѣло онаго же Пр. 1789 г. № по оп. 10.

[21] Тамъ же.

Способы содержанiя монастыря.

Главный источникъ содержанія монастыря, какъ прежде заключался, такъ и теперь заключается въ текущихъ доходахъ отъ поминовенія погребенныхъ въ монастырѣ лицъ и отъ молебновъ храмовой ико­нѣ Смоленской Божіей Матери. Съ того времени, какъ обыкновеніе погребать въ монастырѣ лучшихъ граж­данъ Осташкова и усерднѣйшихъ вкладчиковъ монастыря утверждено было въ 1773 году духовною и гражданскою властями, доходы отъ поминовенія зна­чительно увеличились.

Второй источникъ содержанія монастыря состав­ляютъ каждогодно получаемыя монастыремъ изъ разныхъ мѣстъ и по различнымъ пожертвованіямъ небольшія денежныя суммы, именно: а) получаемая съ 1799 года Высочайше пожалованная заштатнымъ монастырямъ милостинная денежная дача въ коли­чествѣ 85 руб. 71 коп. сер., б) отпускаемыя на со­держаніе братіи и монастыря изъ Государственнаго Банка процентныя деньги съ капитала въ 5000 руб. сер. завѣщаннаго монастырю въ 1849 году Графи­нею Анною Алексѣевною Орловою, — въ количествѣ 200 руб. сер., в) выдаваемые изъ Осташковскаго об­щественнаго банка Савина, по волѣ и завѣщанію учредителя его Кондратія Алексѣевича Савина, на бра­тію 42 руб. 85 коп. сер., и на поддержаніе зданій монастыря 85 руб. 71 коп. сер. и г) проценты съ не­большихъ капиталовъ, завѣщанныхъ монастырю въ разныя времена и отъ разныхъ лицъ на помино­веніе.

Земли и угодья Житеннаго монастыря.

Третій и самый незначительный источникъ содержанія монастыря составляютъ земли и угодья, принадлежащія Житенному монастырю. Между ними есть: 1) казенныя, отведенныя монастырю въ 1799 году Тверскою Казенною Палатою, при надѣленіи въ этомъ году землями и угодьями всѣхъ заштатныхъ монастырей по Высочайшему повелѣнію и 2) данныя монастырю частными владѣльцами.

1. Казенныя земли и угодья суть:

а) Пустошь Петропавловская въ Осташковскомъ уѣздѣ въ 40 верстахъ отъ монастыря, въ 30 десятинъ сѣнокосной земли.

б) Водяная мукомольная о двухъ поставахъ мельница, въ Зубцовскомъ уѣздѣ, на рѣчькѣ Держи, при селѣ Никольской пустыни, въ 200 верстахъ отъ монастыря.

в) Озеро Каменное, съ рыбною ловлею, въ Осташковскомъ уѣздѣ, въ 30 верстахъ отъ монастыря.

2. Данныя частными владѣльцами:

а) Пустошь Большое Святое, въ Осташковскомъ уѣздѣ, въ 20 верстахъ отъ монастыря. Въ ней земли сѣнокосной и подъ дровянымъ лѣсомъ 63 десят. 2019 квадр. саж.

б) Пустошь Зуевка, въ Осташк. же уѣздѣ, въ 27 верстахъ отъ монастыря, въ 26 дес. и 976 кв. с. сѣнокосной и пахотной земли. На этой пустоши, при соименной ей рѣчькѣ (т.е. Зуевкѣ), находится принадлежащая монастырю водяная мукомольная о двухъ поставахъ мельница. Этими двумя пустошами монастырь владѣетъ по дарственной записи, данной монастырю въ 1837 году 8 декабря, Ржевскимъ помѣщикомъ Васильемъ Петровымъ Давыдовымъ. Впрочемъ на пустоши Зуевкѣ, еще въ 1774 году, было поселье Житеннаго монастыря[1].

в) Пустошь Гатилиха, въ Валдайскомъ уѣздѣ, въ 40 верстахъ отъ монастыря, въ 15 дес., данная во владѣніе монастырю въ 1733 году, математическихъ школъ и навигацкихъ наукъ учителемъ Леонтіемъ Филипов. Магницкимъ.

Всѣ эти земли и угодья, какъ казенныя, такъ и частныя, отдаются отъ монастыря въ арендное содержаніе.

__________

[1] Кратк. опис. Жит. мон. 1774 года.