Фронтовые будни артиллериста. С гаубицей от Сожа до Эльбы. 1941–1945
С. Г. Стопалов

После долгих и тяжелых боев (операция "Багратион") численность орудийных расчетов доходила до трех-четырех человек вместо восьми по норме. А ведь объем работ не сократился. Поэтому, когда в расчет прислали двух западных белорусов, мы искренне радовались.
Один из новичков, уже немолодой ремесленник Очкас с успехом заменил Кусьмина, выбывшего по ранению. Он добросовестно выполнял все поручения, быстро подружился с наводчиком Гарошем и всячески старался ему услужить. К остальным солдатам относился вежливо, но без подобострастия. Командира орудия явно побаивался.
Отличительной чертой Очкаса была его кристальная честность. Нельзя было даже представить себе, что он может взять чужую вещь. Когда нам разрешили раз в месяц отправлять домой посылки, Очкас воспользовался этим правом лишь два-три раза и только в тех случаях, когда посылаемые им вещи находились в домах, хозяева которых бросили свое имущество.
Вторым из новичков был тридцатидвухлетний белорус Антон Станчиц, крестьянин из-под Барановичей. Был он со всеми одинаково приветлив, часто застенчиво улыбался, в разговоры вмешивался редко. Вскоре стало ясно, что он стеснялся своей малограмотности - два класса польской школы. Мне он сразу же понравился, и в свободное время я стал учить его русской грамоте.
Через некоторое время нам стало известно, что оба белоруса были верующими баптистами и совершенно не употребляли спиртного. Когда в холодное время года старшина раздавал водку, Очкас просто отказывался, а Станчиц подставлял свою кружку, а потом выплескивал ее содержимое на землю. Заметив это, все были потрясены. Ну, не хочешь – не пей. Но зачем же выливать?
Но Антон только улыбался, а потом, когда его буквально взяли за горло, прямо глядя в глаза командиру, твердо заявил:
- Бог не велит.
- Не велит тебе, отдай нам.
- Нельзя, Бог всем не велит.
Дальше разговаривать на эту тему Станчиц отказался. Да и вообще про его отношения с Богом мы больше ничего не узнали. Когда все это дошло до замполита, он сильно заволновался, вызвал меня и начал расспрашивать, как ведут себя новые солдаты и не пытаются ли они обратить товарищей в свою веру. Нет, оба они о Боге никогда не говорили и никакой агитации не вели. А что касается своих служебных обязанностей, то здесь никаких претензий к ним не было.
...
В отличие от командного состава, рядовых и сержантов демобилизовывали по Указу Верховного Совета в зависимости от возраста. Первым в конце 1945 года уехал наводчик Гарош, которому к этому времени стукнуло сорок четыре года. Во второй этап демобилизации попали Очкас и Станчиц - борцы с алкоголем, не выпившие за все время пребывания на фронте ни капли спиртного.