Статья священника Стефана Опатовича о Смоленско-кладбищенской церкви в СПб

ЦЕРКОВЬ ВО  ИМЯ  СМОЛЕНСКОЙ  ИКОНЫ  БОЖИЕЙ  МАТЕРИ

НА  КЛАДБИЩЕ

статья священника Смоленско-кладбищенской церкви 

Опатовича Стефана Ивановича

подготовил  И. Р. (с) 2022, 2023

Текст на пореформенном (современном) русском языке до слов «за подписью архитектора Кульченкова, на сумму 32 999 руб.» включительно (страницы 76–104), взят отсюда:

https://webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:s0ANgSvrlnQJ:https://poxoronka.ru/forum/smolenskoe/38158-nekropol-smolenskoe-kladbishche+&cd=67&hl=ru&ct=clnk&gl=ru .

Этот текст поместил пользователь под ником poison, в нескольких сообщениях ( «постах» или «статусах»), начиная с 09 июня 2012 г., 02:24. ТЕМА: НЕКРОПОЛЬ, Смоленское кладбище.

Примечания

1. Текст подвергся нашей правке, включая обработку примечаний из оригинала; номера страниц тоже вставлены нами. Оригинал выложен здесь: http://obo-vsem2.ru/load/stefan_opatovich_statja_cerkov_vo_imja_smolenskoj_ikony_bozhiej_materi_na_kladbishhe_spb_1875/1-1-0-9 .

2. В оригинале в тексте проставлены не все номера заголовков, как в содержании. Например, в содержании так: «5) Святыни и достопримечательности храмов», а в тексте без цифры 5. Поэтому нами добавлены следующие цифры: 5, 11, 12, 13, 14.

 – примечания И. Р.

Версия 1.3

от 27.12.2022, вт.

Историко-Статистические сведения  о  С.-Петербургской  Епархии.

Издание С.-Петербургского Епархиального историко-статистического комитета,

Санкт-Петербург, вып. IV, отдел второй, II (Церкви в С.-Петербурге), 1875, стр. 76–151:

[76]

ЦЕРКОВЬ ВО  ИМЯ  СМОЛЕНСКОЙ  ИКОНЫ  БОЖИЕЙ  МАТЕРИ

НА  КЛАДБИЩЕ

1. Местоположение кладбища.

На северо-западной стороне Васильевского острова, на левом берегу Чёрной, теперь Смоленской речки, на широкой низменности, находится Смоленское православное кладбище, одно из древнейших и самое обширное из столичных кладбищ.

2. Название кладбища.

Существует предание, что при построении Петербурга, на Васильевском острове поселилась пришедшая из Смоленска артель рабочих. Они не долго прожили. Непривычный образ жизни, тяжкие труды скоро свели их в могилу. Умерших свезли на берег Чёрной речки и там похоронили. С того времени и поле на южной стороне этой речки стало называться Смоленским. Поэтому и первая церковь на этом поле посвящена была Смоленской Иконе Божьей Матери.

3. История кладбища.

Церковь эта, как видно из донесения в С.-Петербургскую духовную консисторию священнослужителей этой церкви от 2 мая 1768 года и промемории, посланной из духовной консистории в губернскую канцелярию от 9 июня 1768 года за №188, построена была, в силу [76] [77]  указа Императрицы Елизаветы из правительствующего Сената, в 1756 году, от губернии, казенным коштом, по средине существовавшего уже кладбища, которое, в тоже время обнесено деревянным забором квадратно, по сто саженей. На западной же стороне, кладбище, кроме забора, отделено было от поля каналом.

Погребать на Смоленском кладбище начали с самого заселения Васильевского острова. После полтавской победы, обеспечившей существование Петербурга, Пётр Великий обратил особенное внимание на Васильевский остров, хотел изрезать его каналами, застроить домами, оградить бастионами. В 1709 году, Меньшиков стал строить здесь свои палаты, его примеру последовали другие. Громадные постройки потребовали большого числа рабочих рук и на Васильевском острове поселились те, кого царская воля призвала в Петербург со всех сторон русского царства, но об них никто не заботился. Работники приносили с собой орудия и получали из казны: казенные – только пищу, а вольные и плату по 3 коп. в день. Помещений для рабочих не было. Каждому предоставлялось право строить для себя избу, или рыть землянку. Оттого-то все рабочие, в первое время по прибытии в Петербург, жили под открытым небом, что конечно, не могло производить благоприятного влияния на их здоровье. Жители Петербурга часто испытывали дороговизну съестных припасов и даже голод, и тогда рабочие получали дурную пищу, или оставались совсем голодными: а работать все-таки приходилось, и работать тяжко. Случалось, что рабочие не приносили с собою орудий, или они портились, – и тогда землю приходилось рыть голыми руками и выносить на себе в мешках и полах платья. Понятно, что непривыкшие к такому образу жизни, к таким трудам, рабочие бегали, хворали и умирали 1).

---------------------------------

1) Устрялов (т.IV, ч.I, с.274) говорит, что в Петербурге, в петровское время, свирепствовала цинга и другие болезни. Прибавим, что средств к излечению больных в Петербурге было очень немного, да и теми простой народ не пользовался, – и станет ясно, что в Петербурге умирало много народа; если не половина, то по крайней мере 1/3 рабочих людей.)

---------------------------------

Умирало много народа, но где же погребали умерших?

Строители, мало заботившиеся о живых, ещё меньше думали об умерших. До 1709 года не только на Васильевском острове, но и в целом Петербурге не было отведено места под кладбище и умерших погребали, где попало и как попало. Погребали на Выборгской стороне, вблизи батарейного въезда к Охте, где тела покойников вырывались из земли волками собиравшимися сюда из окрестных лесов и пустошей; погребали на Аптекарском острове, где [77] [78] почти все тела умерших вырывались из земли ворами и разбойниками, во множестве скрывавшимися в окружавших Петербург лесах 2). Могли погребать и в других местах, потому что в начале для этого не требовалось разрешения, а потом утверждались кладбища, уже существовавшие. Священник Михаил Архангельский говорит, что до 1719 г. умерших в столице хоронили только при Сампсониевской церкви 3); но почтенный изыскатель не обратил внимание на то, что и до ноября 1709 года, когда Пётр I дал повеление о построении Сампсониевской церкви, в Петербурге люди умирали и погребались. Приказ Петра I об открытии ямского кладбища и подчинении его почтмейстеру последовал 11-го июля 1719 года 4); а между тем, в 1710 году в ямской погребен сын Меньшикова 5). Погребали и в Невской лавре, где похоронены царевна Наталья Алексеевна, скончавшаяся 18 июня 1716 года, лейб-медик Арескин, фельдмаршал Шереметев и другие. Погребали и на Выборгской стороне, где в 1715 году, при существовавшем уже госпитальном кладбище, по указу Петра I, выстроена была церковь св. Иоанна Богослова. Могли погребать и в других местах, потому что за этим наблюдения не было.

Где же погребали умерших на острове, особенно во время ледоходов, бурь и наводнений, когда сообщение с другими частями города перерывалось? Ответом на этот вопрос служат длинные ряды могил по южному берегу Чёрной речки и западному малой Невы. В последних числах сентября 1863 года найден был целый ряд гробов на берегу Чёрной речки, когда рыли фундамент для прачечной. На берегу малой Невы также недавно отрыты гробы огородником. Число гробов могло увеличиться оттого, что в промежуток времени между 1710 и 1725 гг. выстроены были на северном берегу Чёрной речки, на северо-западе от нынешней большой кладбищенской церкви, казармы для Ингерманландского полка: а на южном берегу той же речки, при истоке её из малой Невы острог воеводской канцелярии (оба здания находятся на плане С.-Петербурга 1725 г. См. планы С.-Петербурга составленные Н. Цыловым. С.-Пб. 1852 г. и у Устрялова). При основании Петербурга разрешено было тела умерших

---------------------------------

2) Для построения Петербурга, Пётр приказал выслать 2 000 воров, осужденных на каторжную работу. Устрялов, т.IV, ч.I, гл.X, стр.242.

3) «Странник» 1866 г., т.II, стр.4. «С.-Петербургская епархия от основания С.-Петербурга до воцарения Анны Иоанновны». Эта статья составлена на основании источников, необнародованных, найденных в архиве С.-Петербургской Духовной консистории.

4) Там же.

5) Описание более нежели оригинального погребения этого малютки можно найти у Башуцкого, т.I, стр.95 и 96 примеч.

6) Пушкарёв, т.I, стр.142 и 144.

7) Оба здания находятся на плане С.-Петербурга 1725 г. См. планы С.-Петербурга, составленные Н. Цыловым. С.-Пб. 1852 г. и у Устрялова.

---------------------------------

[78] [79] предавать погребению подле самих домов. В казармах и тюрьме, конечно, умирали и тела покойников погребались недалеко от самих зданий. Арестанты в цепях и погребались, и в 1857 г. на берегу Чёрной речки, при прокладке трубы на дворе церковного дома, найдено было много скелетов и между ними один в цепях. На Чёрную речку привозили покойников и со всего Васильевского острова, когда сообщение с другими частями города прекращалось, а также лишенных христианского погребения и тех, кого почему-нибудь не отпевал приходской священник; таких в петровское время было очень много. В 13 пункте инструкций, в 1721 году, данной заказчиком духовных дел, архимандритом Трифиллием, говорится:

«Священникам приходских своих людей, кои скоропостижно, без покаяния и св. причастия умирают, без похоронных памятей у св. церквей погребать не велеть, и в тех памятях писать тебе, дабы священникам свидетельствовать и обыскивать, и осматривать тех умерших, именно: оной, умерший, в жизнь свою не был ли церкви святой противником, или явным раскольщиком, и не убит ли, и не удавлен ли, такожде хмельным питием и отравами сам себе (или прочие кто) не уморили ли и не от своих ли рук умре; и если, по свидетельству, явится тот, умерший, от онаго свободен, такового велеть погребать у церкви, с отпеванием, и те обыски и осмотры, за руками, велеть присылать к тебе впредь для спору. А ежели в оном явится в чем виновен, такового у церкви погребать не велеть, но вне церкви, где таковые погребаются» 8).

В петровское время много было раскольников, много грабежей и убийств, но ещё больше пьяных и опившихся. Поэтому приходские священники очень часто законом принуждались подле церкви не погребать; но духовенство того времени не отличалось ни высокою нравственностью, ни глубоким бескорыстием, – и потому, чтобы получить несколько лишних копеек, при погребениях делало всякого рода прижимки, ещё более увеличивавшие число погребаемых вне церкви. Отпетые пришлыми священниками, шатавшимися по Петербургу «семо и овамо» и без разрешения Синода совершавшими различные молитвословия и требы, также у церкви не погребались. И все такого рода покойники на Васильевском острове распространяли кладбище по берегу Чёрной речки и малой Невы.

Об этом кладбище знало начальство, как светское, так и духовное. Когда строили старый Андреевский собор (оконченный в 1728 году, освященный в 1732 году), жители Васильевского острова про-

---------------------------------

8) Инструкция напечатана в «Страннике» 1866 г., т.II, стр.9–15.

---------------------------------

[79] [80]сили позволения подле собора открыть и кладбище; но святейший Синод, до которого доходило это дело, просителям отказывал, и вместо того предписал: «умерших на Преображенском острове погребать у Галерной гавани». Тоже самое повторено было и в докладе «о погребальных местах в С.-Петербурге», 26 октября 1732 г., представленном св. Синодом Императрице Анне Иоанновне и ею утверждённом. 9)

Где находилось это кладбище? На плане С.-Петербурга 1738 г. оно показано между Большим и Средним проспектами, за 23-ю линию острова: но чрезвычайно низкий грунт земли, в дождливую погоду и при ветре с моря (когда все это пространство покрывалось водой), делал это место чрезвычайно неудобным и даже недоступным. Поэтому, если и погребали здесь, то очень немногих, и в народе не сохранилось даже памяти об этом кладбище. В дурную погоду, вероятно, погребали на прежнем месте, на берегу Чёрной речки, и этим едва ли нарушалось синодальное предписание, потому что для жителя Невской лавры Чёрная речка находилась и находится у Галерной гавани. Расстояние между ними не более 1 ½ версты.

Скоро, однако же, место для погребения покойников на Васильевском острове означено было гораздо точнее. При кабинете Анны Иоанновны существовала особая комиссия о строении С.-Петербурга. Св. Синод препроводил к ней составленный им проект о кладбищенских местах в С.-Петербурге. Комиссия назначила от себя нескольких архитекторов для исследования, на указанных Синодом местах, грунта земли и высоты грунтовой воды. Получив от архитекторов сведения об этом, комиссия представила Синоду своё мнение о кладбищенских местах с планами их. Опираясь на нем св. Синод, 23 октября 1738 года, постановил: в С.-Петербурге погребению быть надлежит на Васильевском острове у Чёрной речки, между 18 и 23 линиями, к какому месту дорогу расчистить от вновь наростного кустарнику и поделать канальцы.10) Принимаемое под кладбище пространство было довольно низменно и потому св. Синод предписал:

«для возвышения кладбищенских мест поделать вокруг и поперек каналы, в пристойных местах устроить пруды, вынутою землею засыпать низкие места и возвысить; само кладбище огородить деревянным забором, и построить при тех кладбищах деревянные покои для житья караульным и могильщикам, и для содержания всяких потребностей к погребению; а те строения, каналы,

------------------------------

9) «Странник», 1867 г., т.III, стр.104–109. С.-Петербургская епархия с царствования Анны Иоанновны. Свящ. Михаила Архангельского.

10) «Странник», 1867 г., т.III, стр.107.

---------------------------------

[80] [81]пруды и городьбу делать и впредь содержать в добром порядке из церковных доходов».

19 июля 1739 года, комиссия подала в св. Синод донесение, в котором предлагала прислать к ней людей для принятия кладбищенских мест в духовное ведомство. Это было исполнено и кладбищенское место на Васильевском острове принял священник Андреевской церкви Никифор Никифоров. Церквей на кладбищах не полагалось; а отпевание и поминовение усопших производилось в приходских и домовых церквах. Порядок на кладбище должен был поддерживаться могильщиками, обязанными копать могилы не менее трех аршин глубины, зарывать их, потом стаптывать и землю насыпать над ними на целый аршин. Они же обязаны были «содержать на кладбищах караулы, с переменою всегда по два человека, и часы городские слушая или песочные имея, в колокол звонить по обыкновению».

Могильщиков на каждом кладбище было по 4 человека. Они определялись из отставных солдат в богадельнях, «которые покрепче здоровьем» (Припомним, что в это время солдат увольняли в отставку большею частью только «за безобразием», т.е. совершенным отсутствием человеческого образа).

Работы и расходы по Смоленскому кладбищу должны были производиться на церковный счёт, между тем, как церкви – источника, из которого можно было бы производить эти расходы, не было; а у Синода не было сумм на постройку кладбищенской церкви. По этому поводу возникла переписка между духовным и светским начальствами и окончилась к 1755 г., когда, в силу указа Императрицы Елизаветы, казенным коштом от губернии, на Смоленском кладбище построена была деревянная церковь в честь Смоленской Иконы Божьей Матери, а самое кладбище обнесено забором квадратно, по сто саженей, на западной стороне, сверх забора, отделено было от поля ещё каналом. В вознаграждение за понесенные расходы, губерния подчинила себе и кладбищенскую церковь c её доходами. Наблюдение за кладбищем, на основании прежних правил, поручено было отставным солдатам городской богадельни, находившейся на северной стороне кладбища и построенной, может быть, из упраздненных казарм Ингерманландского полка. Так было до 1768 г. Губернская канцелярия считала церковь своею собственностью, забирала доход и не обращала никакого внимания на церковные потребности. Оттого-то церковь под её управлением пришла в совершенный упадок. В 1768 году священнослужители Смоленско-кладбищенской церкви: иерей [81] [82] Андрей Димитриев, иерей Фёдор Черновский и дьякон Стефан Фетов, подали донесение в С.-Петербургскую духовную консисторию, в котором прописали, что

«на оной церкви крыша обветшала, от чего летом и осенью в дожди, а весною от тали снега в разных местах, а паче над святым престолом бывает теча, о чем помянутой канцелярии и представлено было от нас неоднократно с требованием, чтоб оную крышу, також и церковные крыльца развалившиеся починить, а ограду, которая во многих местах весьма обветшала исправить и недостающих в церкви книг – псалтырь следованную, часослов, да к поучению народа прологи искупить, но потому нашему представлению от помянутой канцелярии ничего не учинено.»

Вследствие доношения, консистория промемориею, от 9 июня 1768 года за №188, потребовала, дабы губернская канцелярия благоволила церковные потребности купить, также и «оную (Смоленско-кладбищенскую) церковь из упомянутых церковных сборов починкою исправить без замедления».

В 1769 году по указу правительствующего Сената Смоленско-кладбищенская церковь вместе с находившимися на месте нынешней большой церкви городскими богадельнями передана в ведение конторы экономии и препоручена в смотрение находившемуся при богадельнях комиссару прапорщику Петру Шураеву, под смотрением которого, для караула той церкви определено потребное число сторожей 3 человека (смотри указ духовной консистории 24 сентября 1787 г.). Но этим распоряжением епархиальное начальство не удовлетворилось; оно не хотело оставлять церковь в ведении светского начальства и достигло того, что в 1770 году церковь передана была в епархиальное ведомство; но как видно с большим ограничением. Церковные доходы, равно как и необходимые по церкви издержки; контора удержала за собою. Между тем церковь пришла в крайнюю ветхость и потому в 1772 году той же конторою была совершенно переделана и 8 ноября того же года освящена. Тогда же определено было в этой церкви отпевать младенцев умерших от оспы, почему и церковь с того времени стала называться оспенною. В таком положении Смоленско-кладбищенская церковь находилась до 1780 года, когда по силе Высочайшего учреждения контора экономии была уничтожена, и находившиеся под смотрением её богадельни переданы в ведомство Приказа Общественного Призрения. Контора экономии, при отдаче богаделен, объяснила, что в ведомстве её состоят при кладбищенской церкви для погребения умерших людей и представляла при этом опись церковной утвари и ризницы. Но приказ не осмелился входить в подробное рассмотрение или поверку наличных церков-[82] [83]ных вещей, потому что 25 гл. Высочайшего учреждения запрещала ему иметь приходские церкви в своём ведомстве.

В следующем 1781 году 30 августа, именным Её Императорского Величества указом, объявленным губернскому правлению чрез господина генерал-аншефа Её Императорского Величества генерал-адъютанта и кавалера князя Григория Александровича Потёмкина и губернским правлением сообщенного духовной консистории, повелено было:

«счисляющиеся при богадельнях церкви: 1) на Васильевском острове Смоленская Пресвятой Богородицы, 2) на Выборгской стороне Иоанна Богослова, 3) при Волковой деревни, и часовню на Петербургской стороне отдать в ведомство епархиального архиерея».

По силе такого указа, консистория, истребовав от кладбищенских священнослужителей сведения о состоянии церквей, определила: церковный сбор передать в ведение церковнослужителей, с тем, чтобы они все собираемые деньги отсылали в консисторию, оставляя из них на церковный обиход, т.е. свечи, ладан, вино и просфоры и угли по пяти руб. в месяц и о расходах их подавать через год в консисторию рапорты. Кроме того, из кружечных доходов платить сторожам столько же, сколько платила контора экономии. Так как Смоленская церковь по ветхости требовала исправления, а контора забрала у ней все деньги 13), и не возвращала их, то Консистория определила исправить эту церковь на сумму Волковской церкви заимообразно (см. указ Консистории 24 сентября 1781 г.). Таким образом Смоленско-кладбищенская церковь окончательно перешла в ведение епархиального начальства, но при этом, по резолюции высокопреосвященнейшего митрополита Гавриила, все церковное имущество отдано было опекунскому совету 14).

------------------------------

13) По отзыву конторы во всех кладбищенских церквах ежегодно собираемо было около 300 руб. и того меньше

14) Вот опись этого имущества:

Сосуды серебряные одни, дискос, звезда, два блюдца.

Евангелие напрестольное в малиновом бархате с евангелистами серебряными.

Крест серебряный напрестольный.

Ковчег старый оловянный.

Дароносица оловянная.

Два кадила медных.

Ковшик медный.

Кропило.

Блюдо оловянное и тарелка оловянная ж.

Ковшик медный, жаровня, два копия.

Ризы.

Ризы голубые парчовые, епитрахиль, поручи и воздуха.

Ризы парчовые пукетовые (букетовые, с цветами – прим. И. Р.) по белому атласу, епитрахиль и поручи такой же материи.

[83] [84]

Переход в епархиальное ведомство сначала не принес кладбищу очевидной пользы. Прежде кладбищенские доходы поступали в конторы, теперь в Консисторию. Кладбищу оставалось только 5 руб. в месяц. Администрация кладбища также не улучшалась. На кладбище находилось в это время два священника – Гавриил Замятин и Григорий Знаменский, люди больные и малоспособные. Они не заботились об улучшении кладбища и потому на нем по-прежнему оставалась теснота, беспорядок и разрушение. В 1780 году, Григорий Знаменский скончался; на место его поступил Прохор Иванов, из учи-

------------------------------

Ризы бархатные малиновые и епитрахиль.

Ризы фиолетового штофа с сеткой серебряной и епитрахиль такой же материи.

Ризы пукетовые по белой земле с зелеными травами и с позументом золотым.

Ризы штофные белые с серебряной сеткой, епитрахиль с крестами золотыми и поручи, той же материи.

Ризы люстриновые пунцовые и епитрахиль той же материи с сетками серебряными.

Ризы перюеневые голубые с оплечьем бархатным малиновым и с гасом золотым и епитрахиль.

Ризы персидской материи с оплечьем золотым.

Ризы грезетовые белые с сеткой серебряной.

Ризы объеринные алые с оплечьем и наподольником зеленого грезета.

Ризы перюеневые, оплечье парчевое белое с гасом золотым.

Ризы балокосовые с белой тесьмой.

Ризы голубые камчатные ветхие с сеткой серебряной.

Ризы грезетовые коричневые, оплечье парчевое с гасиком золотым.

Ризы атласные черные, стихарь и епитрахиль с белой тесьмой.

Ризы белые тафтяные и стихарь, оплечье алого люстрину, также и епитрахиль.

Ризы камчатные жёлтые.

Ризы грезетовые синие с жёлтой тесьмой.

Ризы пукетовые тёмного цвета и епитрахиль.

Ризы штофные голубые.

Итого всех риз 21.

Стихари.

Стихарь штофный малиновый, оплечье зелёного цвета грезетовое с сеткой золотой.

Стихарь плисовый синий, оплечье с сеткой серебряной и орарь такой же материи.

Стихарь белый штофный, с сеткой серебряной и орарь белый тафтяный.

Стихарь персидского атласа красный, с оплечьем зелёным и орарь.

Стихарь камчатный жёлтый, оплечье белое парчёвое и орарь гарнитуровый алый.

Стихарь объеринный жёлтый, оплечье, шитое золотом по голубому атласу.

Стихарь объеринный жёлтый, оплечье атласное красное с сеткой серебряной.

Всех стихарей 11.

Подризники.

Подризник китайского атласа.

Подризник тафтяной алый.

Подризник тафтяной зелёный.

Подризник камчатный зелёный.

Подризник камчатный красный.

Подризник камчатный жёлтый.

Два чёрные подризника – атласный и крашенинный.

Всех подризников 8.

---------------------------------

[84] [85]телей, но, пробыв меньше года, перешел в Измайловский полк. На место его поступил Иван Клитин, человек честолюбивый, но не деятельный, даже небрежный. Кому же было заботиться об улучшении кладбища? В 1783 году скончался Гавриил Замятин и на место его, по резолюции высокопреосвященнейшего Гавриила и указом Консистории от 21 июня 1783 г., за №602, переведен к Смоленско-кладбищенской церкви, из Ропши, священник Георгий Петров. С поступлением его начинается новый период истории Смоленского кладбища.

---------------------------------

Одежды на престол.

Одежда персидского атласа жёлтого.

Одежда камчатная жёлтая.

Литон голубой тафтяной.

Две одежды на жертвенник, одна объеринная жёлтая, другая камчатная двулишневая жаркая.

На престол три покрова: один зелёный грезетовый, другой перюеновый дикий, третий оранжевый камчатный.

На жертвенник покров зелёного грезета.

Две завесы к царским вратам: одна зелёная тафтяная, а другая малиновая.

Покровы на мертвых.

Два тафтяные – зелёный и жёлтый, третий чёрного сукна.

Воздухи.

Три воздуха тафтяные белые.

Воздухи коноватные.

Воздухи парчёвые голубые.

Два воздуха атласные, третий флеровый.

Воздухи коровые алые.

Двои воздухи шахматные.

Двои воздухи объеринные алые.

Воздухи перюеневые.

Два воздуха атласные красные.

Всех воздухов 10 пар.

Поручей разных материй двадцать две пары.

Плащаница на клеёнке.

Остатки разных материй.

Грезета зелёного пять аршин с половиной.

Тафты кофейной один аршин два вершка.

Тафты алой шесть аршин. Грезета зелёного один аршин.

Камки алой шесть аршин.

Гарнитура жаркого два аршина.

Тафты брусничной один аршин с половиной.

Камки тёмной пять аршин.

Тафты алой два аршина.

Камки двуличной два аршина.

Камки красной два аршина и три четверти.

[85] [86]

Священник Георгий Петров родился в 1743 году. Отец его, Пётр Леонтьев, происходивший «из поповских детей города Москвы», с 21 октября 1751 г., служил священником в Смоленском пехотном полку, и, как значится в аттестате, в 1764 году выданному ему офицерами полка

«находился во время прусской войны в походах и на баталиях при полку всегда безотлучно. В 1757 году в Ковнах, у закрытия магазейнов, а в том же году, августа 19, при действительном с неприятелем сражении, под деревнею Эгерздорфом, в 1758 году – под Кюстрином и в походах в Померании, в 1759 и 1760 г. – в Силезии, в Бранденбургии и во всех тех местах, где Её Императорского Величества армия находилась».

При отце неотлучно находился и сын его, Георгий Петров, может быть, приучаясь к исправлению должности псаломщика. Воротившись из компании в 1763 году, Георгий Петров поступил псаломщиком в Москву, в церковь Владимирской Иконы Божьей Матери, что у Никольских ворот. Отсюда в 1765 году, он просил увольнения в С.-Петербург, для приискания другого места, чтобы находиться поближе к отцу, определенному тогда священником в Колтовскую церковь, что на Петербургской стороне 15). По случаю увольнения, Георгий Петров получил от архимандрита 16) аттестат, в котором значится, что при Владимирской церкви он «был без всякого подозрения и оную (псаломщика) должность как в чтении и в пении исправлял добропорядочно». В Петербурге Петров просился на причетническое место в Академию художеств. Возникла переписка между Петербургской и Московской консисториями и во время её место в академии отдано было другому. Когда же пришло увольнение из Московской епархии, то Петров воспользовался им для поступления в Александро-Невскую семинарию, хотя ему было уже около 23-х лет. Через 7 лет он окончил курс и 1771 года поступил священником в село Ропшу, где с 2-го апреля 1778 года служил и в

---------------------------------

Тафты кофейной полтора аршина.

Два пояса: один гарнитуровый кофейный, а другой камчатный голубой.

Два полотенца холщовых.

Три небольшие пелены к образам.

Малый подсвечник жестяной.

15) 1773 г., 25 октября, Пётр Леонтьев переведён был оттуда к церкви Петра и Павла, что в селе Колтушах, священником, на положенное там денежное по сто руб. в год жалование, да сена кошеного по 50 пудов (указ Консистории, №1308). Но такое содержание Леонтьеву, видно, не понравилось. Он поступил в монахи и в 1780 г. умер у берегов Испании, на корабле «Исидор». По смерти его осталось денег разною российскою монетою 142 р. 30 к. Погребен на Смоленском кладбище.

16) Церковь Владимирской Иконы Божьей Матери находилась в ведомстве ректора академии, архимандрита Геннадия.

---------------------------------

[86] [87] домовой церкви князя Григория Григорьевича Орлова. Из Ропши переведён на Смоленское кладбище.

Здесь прежде всего ему пришлось отыскивать для себя квартиру. По берегу Чёрной речки, вблизи кладбища, стояли деревянные, одноэтажные, в два, три и четыре окна, домики. При построении Петербурга принято было правилом: ближайшие к церкви места отдавать священно и церковнослужителям, с таким обязательством, чтобы они данных им мест посторонним лицам не продавали, а в случае ненадобности уступали бы той же церкви священно и церковнослужителям. Раздача мест происходила в существовавшей тогда главной полицмейстерской Канцелярии. Священники, диаконы и причетники Смоленской церкви брали небольшие участки пустопорожней земли и строили домики со службами, разводили огороды. По смерти священника, земля с постройками переходила к его наследникам, доставляла приют сиротам. Зато вновь поступающий священник в начале не имел приюта. Положение Георгия Петрова было тем более затруднительно, что ближайшая к кладбищу земля вся уже была разобрана. Ему удалось убедить вдову священника Гавриила Замятина продать свой домишко за 70 рублей «для его, Петрова, собственной надобности, или в пользу церкви». В этом убогом домишке Петров и поселился.

Его высокопреосвященство, назначая Петрова на кладбище, словесно возложил на него и строение церкви, т.е. настоятельство. Новый настоятель начал ревностно заботиться об изыскании средств и приобретении места для постройки новой церкви. Вероятно, по его ходатайству, по определению его высокопреосвященства, 6-го сентября того же года, выдана была священнослужителям книга для сбора подаяний на построение каменной церкви, а в этом сборе самое деятельное участие принял тот же священник Георгий Петров; другой священник почти не касался этого дела. В это время происходила перестройка и деревянной церкви. В ней устроился новый теплый придел, на что причт просил Духовную Консисторию отпустить 200 руб., она же отпустила только 100 руб. Денег, разумеется, не достало и о. Георгий, опасаясь утруждать начальство своею просьбою, обратился к сбору добровольных подаяний и этим окончил церковь с одним приделом. Придел этот, по благословению митрополита, освящён 8 ноября 1783 года, в честь св. архистратига Михаила корпусным архимандритом Макарием (указ Консистории, 20 ноября 1783 года). В это время уже производилась ломка богаделенских зданий и, по словесному разрешению митрополита, Петров купил у начальника Приказа общественного призрения оставшийся от [87] [88] ломки кирпич, бутовую плиту и один деревянный дом, за что и следовало заплатить 229 руб., да ещё нужно было употребить на перевозку 50 руб., между тем, в Консистории кладбищенских денег осталось только 207 руб. 17 коп., поэтому в Приказ недоплачено 71 руб., они уплачены гораздо позже самим Петровым. В то же время Петров хлопотал об уступке богаделенской земли в пользу кладбища для построения церкви. И здесь о. Георгий достиг своей цели. В 1785 году, Духовная Консистория, указом от 2 марта за №234, сообщила кладбищу, что приказ общественного призрения «хотя сам имел надобность в богаделенском месте; но построение на сем месте церкви и кладбища предпочитает другой надобности, а потому богаделенское место отдает беспрекословно».

В церкви свечные и кружечные доходы состояли в ведении поступившего раньше Петрова священника Ивана Васильева Клитина, что не нравилось Георгию Петрову, и указом Консистории, от 11 августа за №663, повелено передать эти суммы вместе со всем церковным имуществом в ведение Георгия Петрова. В силу такого указа Георгий Петров и получил от Клитина 285 руб. 13 ¼ коп. Заведывание церковными суммами естественно придало Георгию Петрову большее значение на кладбище. В том же 1785 году, поручено было архитектору Алексею Иванову составить план и фасад новой каменной церкви.

В 1786 году план этот представлен на рассмотрение Его высокопреосвященства. 2 июня митрополит Гавриил сам прибыл на Смоленское кладбище, осмотрел церковь и сам назначил место для построение новой. 17 июня тоже года Георгий Петров подал прошение митрополиту о разрешении заготовлять материалы на постройку новой церкви и на это прошение 18 июня последовала резолюция, за №761, «церковь строить благословляем». Поэтому 1 июля начали рыть рвы для фундамента новой церкви, а 19 июля произведена самая закладка, хотя денег в церкви находилось только 1676 р. 45 коп. Священник Георгий Петров рассчитывал на сборную книгу, добровольные вклады, за места и пожертвования. Такой расчет оказался верным. Церковные доходы после закладки церкви значительно увеличились, за места охотно вносили вкладу по 5, 25 руб. и более. С того времени добровольные вклады за места на новом кладбище (к северу от каменной церкви) уже не прекращались. Во время постройки церкви за места собрано свыше двух тысяч руб., а по сборной книге получено 12 040 р. 20 к. Здесь протоиерей Петров выказал особенную ревность. Нередко приходилось ему переносить отказ испытывать неприятности, даже унижения. Рассказывают, что один [88] [89] домовладелец, наскучив посещениями и просьбами о. Георгия, прогонял его. «Что же мне делать? – сказал ему о. Георгий. Ты думаешь, я стал бы ходить к тебе, еслиб другие жертвовали; – ни за что не пошел бы. А то никто не даёт денег. Давай же ты. Не останавливать же постройку церкви.» И купец опять жертвовал деньги. Кроме того, многие доставляли материалы: песок, плиту, известь, кирпич и лес. Все материалы подвозились по Смоленской речке к самому месту постройки. Правда, для этого неоднократно приходилось ломать мост, ведущий к немецкому кладбищу, и потом снова починять его за церковный счёт; но плотничьи работы в это время ценились очень низко, так что сломка и починка моста обходилась не дороже 5 руб. Все материалы закупались в раздроб, экономическим образом, и потому за один и тот же материал платилось не одинаково. Работники также нанимались поденно и поштучно и получали плату не одинаковую. За работами кроме архитектора наблюдали и помощники его, Пётр Гинц Пазен и Михаил Быков. Пазен за труды получил сто руб., Быков сто двадцать пять руб., а самому архитектору за присмотр и чертежи выдано триста руб. В 1786 и 1787 гг. церковь отстроена по купол, а купол по архитрав, боковые стены доведены до сводов. Колокольня поднята до второго яруса. В 1788 г. продолжались каменные работы, окончен купол, выведены своды и церковь покрыта жестью и железом. В том же году поставлен крест. В 1789 г. окончена колокольня и поставлен крест. Церковь снаружи и внутри оштукатурена и выкрашена, устроена паперть и боковые крыльца; полы в паперти и на крыльцах, а также в боковом приделе высланы плитой по дереву. В 1790 году в большом приделе сведены половые своды и высланы полы плитой, починяли штукатурку, белили, красили, производили столярные работы и постановку иконостаса.

Сколько употреблено материалов на построение церкви, а также сколько стоили работы плотничные, каменные и другие определить невозможно, потому что нет правильной строительной ведомости. Сохранились только отрывочные записи, из которых здесь и приводятся особенно замечательные.

Постановка крестов на церковь и колокольню.

Сделано два креста дубовых на церковь и колокольню с переделкой ………15 р. - к.

На оные два креста и два шара меди полированной под золото весом 5 пуд. 14 фун., за каждый пуд по 21 р., за все ………………………………………………………128 р. 40 к.

[89] [90]

На позолоту 2-х крестов употреблен 71 голландский червонец на сумму……241 р. 20 к.

За позолоту по 50 к. с каждого червонца …………………………………………35 р. 50 к.

За подъём крестов …………………………………………………………………4 р. 50 к.

Итого за кресты……………………224 р. 60 к.

Плотничная работа.

1788 года, с начала весны и под осень за разные мелочные поделки около купола, пилястр, обшивку оных и обшивку алтаря и фронтонов под крышу, под железа, также за покрышу в зимовье колокольни, за обшивку досками окон и дверей поденщины дано 62 р. 60 к.

Штукатурам.

1789 г. за штукатурную работы за всю церковь снаружи и внутри и за каменные работы, которые показаны в договоре, рядная цена 700 р., им же за прибавочные каменные и штукатурные работы сверх договору и за штукатурные гвозди 40 р. 60 к., всего следовало заплатить 740 р. 60 к., но за вычетом забранных ими от известного благотворителя хлебных припасов на 120 руб. деньгами дано ………………620 р. 60 к.

Каменщикам за всю работу ……..………………………………………………814 р. 60 к.

Материалы.

1788 года куплено кирпича от купца Герасима Скачкова четыре судна числом 111 500, ценою за каждую тысячу по пяти руб. с поставкой на берег, всего следовало отдать 592 р. 50 к., но за уступкой 20 тыс. кирпичей отдано денег за 98 тыс. кирпичей

……………………………………………………………………………………..492 р. 50 к.

Досок чистых в 2 ½ дюйма в разные места для простых дверей и прочего 50, с поставкой……………………………………………………………………………17 р. 50 к.

Железа разных сортов от Демидова 49 пуд. ……………………………………62 р. 65 к.

Всего же на постройку церкви израсходовано ………………………………18 010 р. 22 к.

Из них на подвоз материалов 1 975 р. 75 к. и на внутренние украшения …2 654 р. 45 к.

В 1790 году церковь была окончена. Сперва отделан боковой теплый придел. Сюда о. Георгий хотел перенести иконостас из деревянной церкви; но митрополит Гавриил определил поставить здесь иконостас из церкви Иоанна Богослова, построенной по указу Императора Петра I-го в 1715 г. на Выборгской стороне при госпитальном кладбище. По отдалённости от города и неудобству сооб-[90] [91]щения там погребали всегда мало, так что нередко и священника не было. Почему в 1772 г. церковь Иоанна Богослова и упразднена. С того времени утварь этой церкви и иконостас хранились в церкви св. Сампсония. Придел этот освящен 1790 года сентября 26-го в честь св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова, а 1 октября освящен и главный придел в честь Смоленской Иконы Божьей Матери.

По плану и фасаду церковь не отличалась изяществом. Она имела в длину и ширину по 6 сажень и накрыта была широким византийским куполом, с круглыми окнами. Купол этот первоначально раскрашен был малярами. Только на самом верху, в латернике, сделано сияние неизвестным живописцем, за что и заплачено ему 15 руб. С северной и южной стороны пристроены были к церкви деревянные покрытия деревом крыльца. В западной находилась также пристройка, в виде параллелограмма, разделенного капитальной стеной. В северной, гораздо большей, его стороне устроен был тёплый придел, а в южной производилась свечная продажа и велись записи погребаемых. Далее к западу примыкала к церкви колокольня в два яруса, четырёхугольная, с шпилем на верху. На восточной стороне от купола в одном большом полукруге помещался алтарь. При нём не было ни ризницы, ни пономарской. В алтаре над престолом находилась сень. Иконостас сделан был охтянами без царских врат, живописи и позолоты за 557 р. 50 к., а за резьбу царских врат и раму к местному образу заплачено придворною конторою резчику Якову Дунаеву 60 руб. За позолоту 650 руб., за провоз 15 руб., да за написание 4-х евангелистов и Благовещения на царские врата 65 руб. Местные иконы Спасителя и Божьей Матери во весь рост пожертвованы были в нашу церковь Иваном Акимовичем Акимовым, адъюнкт ректором и профессором исторической живописи в академии художеств, писавшим иконы в соборе Александровской Лавры. Северные и южные двери писаны были художником Козловым. За икону пророка Даниила в южной двери заплачено ему 35 руб., а икона пророка Иезекииля в северных вратах (лучше первой) пожертвована им. Пожертвованы также: икона Тайной вечери и распятие с предстоящими, неизвестного художника.

Во время постройки каменной церкви, вновь отведенная под кладбище земля была отдана огороднику с тем, чтобы он уровнял её, очистил от кирпича и мусора. Доходы, получаемые с огородника, употреблялись на проведение на кладбище канав, укрепление берегов и украшение церкви. [91] [92]

В 1791 году окончательно сведены счёты, и из оставшейся от постройки суммы 500 руб. отослано в ломбард, для приращения процентами.

Теперь на кладбище находилось две церкви: одна в честь Смоленской Иконы Божьей Матери, каменная, а другая деревянная, в честь св. архистратига Михаила. Деревянная церковь, несмотря на недавнюю переделку, совершенно обветшала, притом поддержка её в прежних размерах с построением каменной церкви стала бесполезной и для церкви убыточной. Поэтому, в январе 1792 г. о. Петров представил его высокопреосвященству план и смету на перестройку деревянной церкви. Этот план с двумя фасадами и сметой стоили церкви 10 руб. 10-го июня того же года, последовала резолюция его высокопреосвященства, которою разрешалось перестроить церковь. Весною о. Георгий приступил к постройке, к осени церковь была окончена и 8 ноября освящена в честь архистратига Михаила. Постройка её, вместе со сломкой старой, стоила 786 руб. 33 коп. Это было небольшое здание простой архитектуры, выкрашенное белой и зеленой красками, с дубовым, вызолоченным крестом на верху.

В том же 1792 году, 28 сентября, о. Георгий просил разрешения на постройку трёх каменных домов, что и разрешено было резолюцией его высокопреосвященства от 18 октября, выраженною в указе С.-Петербургской Духовной консистории от 22 октября того же года за №856. Почему в следующем 1793 году и приступили к постройке первого каменного дома, в котором в настоящее время помещается протоиерей. Дом этот окончен постройкой осенью 1794 года и стоил всего 5 020 руб. 13 коп. В церкви недостало денег, и она осталась должна различным лицам 507 руб. 79 ½ копеек. Этот долг в следующем же году был уплачен.

Между тем, о. Георгий задумал устроить при церкви траурное заведение. «Принадлежности к погребению», вероятно покровы и катафалки, как можно заключить из Синодального указа 1738 г., существовали на кладбище и раньше. О. Петров задумал пополнить это всем необходимым при погребении и ещё в 1794 году, как видно из представленной им в Консисторию ведомости о расходе церковных сумм, устроил «похоронные зимние дроги на полосках», за которые с оковкой и окраской тогда же заплатил 50 рублей. Но употреблялись ли эти дроги и приносили ли какой-либо доход, неизвестно.

Теперь о. Георгий убедил причт сделать складчину на устройство траурного заведения. Первым внёс деньги дьячок Соколов (нередко подвергавшийся штрафам) 5 руб. асс. За ним пошли и [92] [93] другие. Тогда о. Георгий написал митрополиту такое письмо, 1796 г., 6 марта:

«Многие опыты доказали, в какое бедное состояние повергаются духовного звания жены с детьми после смерти мужей своих; самый первый случай погребения почти всегда бывает печальным акционом, недовольно имения мужа, но даже одеяния его, и книги его, которые он не так для себя, как для просвещения детей своих старался собирать за настоящую цену, а продаёт при сем случае за ничто к разорению оставшегося семейства и к потере его намерения.

Оставшихся сирот будущие обстоятельства так горестны, что всякий шаг с детьми воздыханием и слезами сопровождается, когда безгласие, недостаток, дети её, суть к тому побуждением всегдашним и очевидным.

Способ к пропитанию собственному и детей, остаётся только тот, чтоб скитаясь по дворам нести тяжкие труды, получая только весьма малые и посмеятельные с презрением награждения к бесчестию состояния и к напоминанию потерянного пропитания, раздирающему горестное её сердце.

Проницательный ум, великое и благодетельное Ваше Высокопреосвященства сердце, да не лишить сих строк обыкновенного благорассмотрения и милостивой решимости.

Некто из благотворительных особ, видя плачевные дни оставшихся жён и детей священно и церковнослужителей, открывает милость свою для служащих нашей церкви, на свой кошт построил похоронные вещи и траур, а именно: билетную доску, покрывало, 6 попон, 15 плащей, шляп со флиором столькож; к сему прибору благоволите ли Ваше Высокопреосвященство присовокупить дроги и покровы, с тем, чтобы чрез год собранная сумма отдавалась в ломбард, и ведать о том всем священно и церковнослужителям и как скоро или кто из служащих церкви неисцельно заболит или, по сущей старости, не в силах будет исправлять должности, или останутся сироты, то употреблять оную сумму следующим порядком:

Ежели будет священник, или другой кто или разного звания сирот, две оказии откроются, то делить, соображаясь против обыкновенных доходов раздела, а при одной оказии священника оной доход одному семейству выдать, прочие звания часть годового дохода против раздела получают; выдача оных денег должна быть по прошествии полугода или по третям года.

Остающаяся же сумма, по накоплении отдаётся для сбережения в ломбард на неопределённый случай для пособия сирот, и чтоб церковь впредь не отягощалась никакой починкой оных вещей, ниже [93] [94] по обветшанию постройкой вновь, но все сие исправляется оною же суммой.

Естлиж в кратком сем расположении по времени окажутся какие недостатки, об этом общество непременит Вашему Высокопреосвященству представить. О призрении квартирою нет сомнения конечно, по благости Вашего Высокопреосвященства, в церковных домах будут помещены.

Сие благодетеля расположение к поддержанию сиротства и болезненных нашего общества; да утвердить благодетельная десница Вашего Высокопреосвященства и тем отрет слёзы будущих несчастных, дабы благодетель сей, который избегая тщеславия заповедал скрыть имя своё, мог видеть отраду своего намерения, дабы в случае упомянутых несчастий общество наше имело некоторую подпору, а Вашего Высокопреосвященства сострадательное к страждущим расположение проповедалось навсегда!»

Высокопреосвященнейший Гавриил утвердил это представление резолюцией 6 марта 1796 года и сдал дело в Консисторию, которая и послала об этом указ 18 марта того же года, за №446.

Первый воспользовался траурной суммой больной престарелый дьячок нашей церкви Иван Соколов, с двумя дочерями: больной и невестой. Ему по резолюции его высокопреосвященства назначено 30 рублей в год, больной дочери столько же, а невесте, в случае выхода её в замужество, выдать единовременно 100 руб. В 1802 году, как видно из рапорта о. Георгия в Духовную консисторию, траурная сумма возросла до 1 200 руб., которые взяты были заимообразно на постройку 2-го каменного дома. К сожалению, мы не имеем непрерывных записей, кому и сколько производилось пособия, известно только из частных записей, что в 1809 году выдавалось пенсии 882 руб., кроме других весьма значительных расходов. В 1826 г. траурной суммы собрано было 5 722 руб. 60 коп., а в 1827 году, 26 июля, протоиерей Кочетов в прошении к высокопреосвященнейшему митрополиту Серафиму писал, что с 1811 по 1827 г. траурной суммы употреблено в пользу вдов и сирот до 69 439 р. 46 к. Сверх того, из этих же сборов покупались дома с землею. 1811 года (19 февраля и 17 июля) положено в ломбард на выдачу с процентов приданого бедным девицам духовного звания 1 500 руб., нанимались сторожа, приводилось в порядок кладбище, заимообразно строились церковные дома. Из них же главным образом составился богаделенский капитал, из которого, и по уничтожении траурной суммы, долго выдавались пособия убогим. В течение 60-ти лет Смоленско-кладбищенская церковь отирала слёзы несчастных, [94] [95] призревала дряхлых и больных, – и все это, благодаря траурной сумме. Пенсиями, кроме вдов и сирот священно и церковнослужителей Смоленско-кладбищенской церкви, пользовались вдовы и сироты даже других епархий и ведомств; но преимущественно вдовы и сироты священно и церковнослужителей различных церквей города С.-Петербурга. В Петербурге того времени не было ни одной церкви епархиального ведомства, при которой бы кто-нибудь не получал пенсии из траурной кладбищенской суммы 17).

Казалось бы, что, получая огромные доходы за траур, причт должен был бы траурные вещи содержать в порядке и чистоте: однако, на деле было не так. Они часто поражали нанимателей своим безобразием. Покрытые засохшей грязью, не чищенные, не мытые, дроги были отвратительны. Краски на колесах часто не оставалось следов. Сами колеса редко смазывались, и потому погребальный поезд не редко сопровождался пронзительным скрипом. Вместо ремней, на попонах часто мотались веревки и мочалки. На плащах можно было увидеть засохшую грязь; пуговицы часто отваливались и заменялись веревочками и мочалками. Это возбуждало жалобы со стороны нанимателей. Наблюдение за траурными вещами, о. Петров поручал сторожам; но определенного вознаграждения за это не положил (хотя изредка и выдавал деньги за наем лошадей, за надзор за траурными принадлежностями), и это мало приносило пользы. Поэтому, когда, с утверждением положения о кладбищах (1841 г.), постановка дрог и других принадлежностей погребения сделалась предметом свободной торговли, никто не стал брать их с кладбища. Траурные принадлежности оставались без употребления и потом проданы за бесценок.

В 1798 году Георгий Петров получил первый лестный отзыв от епархиального начальства, потому случаю, что отказался от надзора за приписанным к Смоленскому кладбищу Карповским кладбищем.

Поощрение начальства ещё усилило деятельность настоятеля Смоленско-кладбищенской церкви. Теплый придел каменной церкви был очень мал и о. Георгий, 28 апреля 1798 года, просил его высокопреосвященство о разрешении распространить этот придел пристройкой – вместо наружного входа сделать внутренний боковой; а также устроить комнату для сторожей и особый ход на колокольню. На про-

---------------------------------

17) В книгах расхода этой суммы значатся вдовы и сироты соборов: Петропавловского, Исаакиевского, Казанского, Никольского и Смольного; церквей: Волковской, Песковской, Входо-Иерусалимской, Владимирской, Скорбященской, Сенновской, Вознесенской, Симеоновской, Пантелеймоновской и друг.).

---------------------------------

[95] [96]шении того же числа последовала резолюция: «сделать пристройку благословляем». Поэтому о. Георгий приступил к постройке и окончил её в том же 1798 году. Производство работ с материалами стоило 1 353 р. 29 ½ коп.

В том же и следующем 1799 году производилась постройка второго каменного дома (в котором в настоящее время живут священно- и церковнослужители). Он был длиной 10 саж. По улице и 7 саж. во двор. Нижний этаж устроен был со сводами. На постройку и отделку его употреблено 10.427 р. 50 к.

Тогда же устроились на кладбище дорожки, проводили и исправляли канавы, устроили новые и исправляли старые заборы. При постройке дома и церкви, по неопытности, допущены были некоторые погрешности, которые не замедлили обнаружиться, а потому они и были исправлены.

В 1803 году, 28 июля, в день храмового праздника в честь Смоленской Иконы Божьей Матери, при полном собрании стекшегося народа, в награду многих трудов и попечений о благоустройстве церкви и кладбища, священник Георгий Петров произведен с протоиерея преосвященным митрополитом Амвросием (собственноручная заметка о. Георгия).

В 1804 году приобретена в пользу церкви земля, на 17-й линии и Церковной (ныне Камской) улицы. Здесь предположено было строить дом для бедных духовного звания, ото всех петербургских церквей, если только, как сказано в представлении о. Георгия от 7 мая «от прочих церквей последует вспоможение». Предположение это утверждено резолюцией высокопреосвященнейшего митрополита Амвросия и сделано предложение петербургским церквам, содействовать Смоленско-кладбищенской церкви в построении дома для бедных; но это предложение не имело никаких последствий и дом для вдов, выстроен был одною только Смоленско-кладбищенской церковью. Дом этот по примеру других церковных домов, построен на траурную церковную сумму, взятую заимообразно; с тем, чтобы квартиры отдавать в наем, пока затраченный капитал не будет возвращен церкви. Вся же постройка обошлась в 9 985 р. 36 ½ к.

В 1805 году протоиерей Георгий Петров открыл новый источник доходов, которым Смоленско-кладбищенская церковь пользуется и до настоящего времени. С разрешения С.-Петербургской духовной Консистории (указ от 20 апреля за №885), он отдал в наем монументщику состоявший при пенсионном (вдовьем) доме сарай, и полученную отсюда сумму употребил на пособие вдовам и сиротам.

Между тем, холодная церковь потребовала починки. Причт про-[96] [97]сил епархиальное начальство, чтобы ему дозволено было пол в алтаре устроить на сводах и выстлать плитой, перекрыть купол, в котором обнаружилась большая сырость и подозревали течь; – внутри купол расписать, поручив это дело лучшим художникам; с северной и южной стороны церкви, вместо крылец, устроить деревянные же галереи. Консистория поручила благочинному, Андреевскому протопопу Стефану Семенову, осмотреть церковь и высказать свое мнение. Благочинный признал устройство сводов в алтаре и покрытие пола каменною стеной необходимыми; сырость в куполе происходящею от влажного воздуха, а потому починку крыши на куполе не нужною, украшение купола живописью дорогим, причем для украшения церкви предлагал выкрасить купол небесною, а стены палевою краской. О пристройке же галерей выразился, что они могут испортить лицевой фасад церкви. Консистория утвердила мнение благочинного, и указом от 11 июня 1807 г. за №1457, предписала причту Смоленско-кладбищенской церкви производить починку так, как указано было благочинным. Это была первая неудача, которую пришлось протоиерею испытать на Смоленском кладбище, и притом эта неудача касалась церкви, построенной самим Петровым. Тем не менее нужно было покориться, и протоиерей с братиею 26 июня того же года просили у митрополита разрешения снять с места св. престол. Разрешение последовало в тот же день. В скором времени протоиерей приступил к устройству сводов в алтаре и мощению пола каменною плитою. Работа эта окончена только глубокою осенью. Зимою разумеется работы не было, а 26 марта, протоиерей Петров подал прошение его высокопреосвященству, чтобы Смоленско-кладбищенскую церковь вместо Андреевского протоиерея Стефана Семенова, который очень занят, и потому не смотрит за церковью и причтом, не исполняет обязанностей благочинного, подчинить протоиерею 1-го кадетского корпуса Стахию Ивановичу Колосову, или кому либо другому. На что 28 марта последовала резолюция: подчинить Смоленско-кладбищенскую церковь благочинному протоиерею Стахию Ивановичу Колосову. Таким образом Семенову не прошло даром вмешательство в дела Смоленско-кладбищенской церкви, противоречие протоиерею Георгию Петрову.

Между тем, по убеждению о. протоиерея надворный советник Григорий Иванович Паский-Шарапов пожертвовал 8 т. руб. на устройство при кладбище богадельни для вдов и сирот духовного звания.

Поэтому протоиерей Георгий Петров с братией 26 февраля 1808 г. подали прошение его высокопреосвященству о построении при [97] [98] кладбище каменных ворот, с часовнею и корпусами. А вместе с тем вновь просили о разрешении, вместо крылец, устроить при церкви деревянные галереи. На этом прошении последовала резолюция, «устроить по прописанному дозволить, если не будет препятствия от гражданского начальства». Но не успели ещё приступить к постройке, как получен из консистории указ, чтобы планы церквей, какие в С.-Петербурге вновь будут строиться, или переменять фасады, были от его высокопреосвященства препровождаемы к военному генерал-губернатору для представления таковых на усмотрение и утверждение Государю Императору. Поэтому 17 мая планы ворот и церкви снова представлены его высокопреосвященству; впрочем, Высочайшее утверждение не замедлило. Таким образом и здесь о. протоиерей достиг своей цели, устроил галереи, и купол поручил расписать художнику Безсонову.

Перестройка церкви стоила 1 179 р. 15 к., но неизвестно, сколько стоило расписание купола итальянской клеевой живописью, произведенное художником Безсоновым. Вероятно, не дешево, потому что работы художнику было не мало. На самом верху изображена была Пресвятая Троица, под нею в облаках ангелы, в колоннах между окнами св. апостолы лепной живописью. В поясе под окнами страдания Господа нашего Иисуса Христа, а внизу на углах четыре евангелиста 18). Постройка же ворот с двумя корпусами по сторонам (каждый в два этажа, по два окна на улицу в каждом этаже) обошлась в 8 545 руб. 1807 года 18 августа получено причтом предписание от преосвященного приготовить на кладбище место для перенесения с Каменного острова гробов Мальтийских кавалеров ордена св. Иоанна Иерусалимского. Вероятно, это делалось по случаю постройки Каменноостровского дворца. И действительно тела кавалеров были перевезены, некоторые даже ночью, но, где погребены они, нам неизвестно.

В 1809 году по резолюции его высокопреосвященства и указу духовной Консистории от 9 января за №52, куплен у вдовы диакона Михаила Васильева ветхий деревянный дом с огородною землею для приращения посредством оборотов траурной суммы. Заплачено за этот дом 500 руб. На другой же год снова куплено у купца Катенкампа ветхое деревянное строение с землею за 350 руб. Эти ветхие здания разбирались и перестраивались в монументные лавки и сараи для хранения траурных принадлежностей; а земля отдава-

-------------------------------------

18) Безсонов в своё время пользовался большею известностью, как акварельный живописец. Он работал во дворцах и, между прочим, в Ораниенбаумском дворце, теперь Великой Княгини Екатерины Михайловны.

---------------------------------

[98] [99]лась в наем огородникам. И то и другое приносило доход и увеличивало сумму для содержания бедных духовного звания. Вообще нужно заметить, что Георгий Петров распоряжался траурною суммою самостоятельно, не давая никому отчета, и потому присоединял к ней доходы чисто церковные. Церковный староста Мекентьев также точно поступал с свечною суммою, присоединив к ней сумму кружечную. В управлении церковью и кладбищем господствовала патриархальность.

Но около этого же времени протоиерей Петров почувствовал уже значительный упадок сил и потому мало входил в дела кладбища. В 1816 году он просил епархиальное начальство перевести к нему в помощь его сына Иакова Георгиева, находившегося дотоле священником при Песковской Христо-Рождественской церкви, потому что сам он по старости и дряхлости уже не может исправлять чреду священнослужения и не видит возможности употреблять в облегчение себя своих сослуживцев, поелику старший из них почти одних лет с протоиереем. Просьба старика была уважена и Иаков Георгиев, по соизволению высокопреосвященного митрополита Амвросия, указом С.-Петербургской духовной Консистории от 24 мая 1816 года за №1008, перемещен из Песковской в Смоленско-кладбищенскую церковь, четвертым священником, с тем впрочем условием, чтобы Георгиев оставался на кладбище только до смерти отца своего протоиерея Петрова.

В 1818 году деревянная церковь св. Архистратига Михаила совершенно перестроена иждивением духовника Их Величеств, члена святейшего Синода протопресвитера Павла Васильевича Криницкого.

С 1818 года Петров уже не принимал никакого участия в делах кладбища. Управление предлагал он Ивану Васильевичу Клитину, с которым в молодости спорил о первенстве; но и Клитин отклонил от себя эту честь. И вот настоятельство принял на себя младший из трёх стариков Алексей Алексеев и управлять кладбищем до смерти Петрова. Дряхлый протоиерей иногда приходил в церковь, служил раннюю обедню; но случалось и так, что, облачившись, садился в алтаре и от усталости засыпал в креслах. Так проходило время. Собравшиеся к ранней обедне богаделенки, не дождавшись службы, уходили домой, а протоиерей спал до поздней обедни и проснувшись, или разоблачался или служил позднюю литургию.

В 1811 году свечной сбор в церквах епархиального ведомства обращен был на содержание духовных училищ, но в кладбищенских церквах получил другое назначение. Повелено было «свечной сбор в кладбищенских церквах употреблять на удовлетворение [99] [100] церковных и кладбищенских нужд. По удовлетворении же их, остаток отсылать в попечительство для пособия бедным духовного звания.» Это внушило попечителям мысль – ограничить расходы Смоленско-кладбищенской церкви и тем самым увеличить доходы попечительства. Попечители были членами Консистории, благочинными и потому борьба с ними была довольно затруднительна. Пока кладбищем управлял Петров попечительство не трогало его, но в 1822 г. Консистория поручила одному из попечителей, Сенновскому протоиерею Вещезерову, обревизовать Смоленско-кладбищенскую церковь и, воспользовавшись соединением разных сумм и патриархальностью кладбищенского управления, Вещезеров опечатал все кладбищенские суммы и оставил нашу церковь без копейки. Вскоре по опечатании церковных сумм, церковный староста купец Рахманинов представил от неизвестного 25 тыс. руб. ассиг. На распространение Смоленской богадельни двумя флигелями, каждый в три длинных комнаты, для помещения самобеднейших престарелых вдов разного звания. В том же году воля вкладчика приведена была в исполнение.

7-го ноября 1824 года кладбище постигло страшное наводнение. Заборы вокруг него были уничтожены, кресты с могил унесены на Петербургскую сторону, где в казенных заведениях топили ими печи в продолжение целой зимы. Старые могилы занесены землею, так что после трудно было определить самое их место. После наводнения некоторые со всем не нашли могил своих родственников. Некоторые монументы были свалены и разбиты, другие подмыты водой, каменные плиты сдвинуты с места и занесены землей и весьма многие безвозвратно потеряны. Церковный архив, хранившийся в подвале большой церкви, наводнением уничтожен; остались только книги, хранившиеся на домах у священников. Церковь св. Архистратига Михаила так повреждена, что не оставалось никакой возможности исправить её. Вне кладбищенской ограды траурное заведение разрушено, деревянные сараи и заборы при церковных домах и монументные заведения частью повреждены, частью совершенно разрушены. Повреждён даже один из каменных церковных домов, так что после потребовал капитального исправления. Его северная стена дала капитальные трещины и отделились от дома. Своды дали трещины и угрожали падением. Вода проникла и в богадельню и затопила её. Три старушки думали спастись на печке и потонули. Другие убежали на чердак и там спаслись, но их убогие пожитки все унесены водою. Словом, всё кладбище, кроме большой церкви и одного каменного дома, было размыто, разрушено и приведено в страшный беспорядок. В один день оно [100] [101] понесло убытку на 76.250 руб., не считая повреждений памятников, палисадников и могил.

11-го ноября того же года, блаженной памяти Государь Император Александр I, осматривая следы разрушения, произведенного наводнением, в три часа пополудни, пришел в Смоленскую церковь, слушал вечерню и прикладывался к образу Смоленской Божьей Матери. По выходе из церкви, обозревая опустошение кладбища, заметил его тесноту и недостаточность, а потому Сам назначил место для прибавки к кладбищу от городского выгона. Отделенное место, по Его воле, разделено было на три участка, с тем, чтобы сначала погребали только на одном участке, а когда там недостанет места, переходить ко второму, потом уже к третьему. Всей же земли отведено тогда под кладбище до 72.420 квадратных сажень. Заметив, что и бедные богаделенки пострадали от наводнения, Государь Император утешал их, повелел снабдить теплой одеждой и обувью и доставлять им пищу в продолжение трёх месяцев.

Протоиерей Георгий Петров не долго прожил после наводнения. Он скончался 8 июля 1825 года, и несмотря на все свои старания, на неусыпную заботливость, оставил кладбище в беспорядке, разоренным. Однако постройка церкви, богадельни и вообще устройство кладбища долго будет служить памятниками полезной деятельности этого человека. Скончался он 84 лет и погребен под алтарём придела св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова.

По смерти Петрова Высокопреосвященнейший митрополит Серафим назначил настоятелем Смоленско-кладбищенской церкви протоиерея Иоакима Семёновича Кочетова19) «по уважению к особенному его просвещению и превосходной нравственности». Это произошло 30 июля 1825 года. Протоиерей Кочетов при обширных познаниях, неутомимой деятельности, твердом, решительном характере обладал ещё глубоким практическим тактом и умением подчинять себе людей. Рассказывают, что митрополит, определяя его на кладбище, облек неограниченным доверием и властью, поручил ввести на кладбище порядок, значительно упавший при патриархальном правлении старика.

Кочетов застал кладбище разоренным наводнением. Правда, в церкви были деньги; но они были запечатаны и указом духовной Консистории от 5 августа 1825 года, предназначены для отсылки в попечительство, которое, не обращая никакого внимания на потреб-

---------------------------------

19) О жизни и трудах протоеиерея Иоакима Семенова Кочетова, соч. священ. Михаила Архангельского, С.-Петербург, 1857 г. и историко-статистическое описание С.-Петербургского Петропавловского собора свящ. Димитрия Флоринского, С.-Петербург, 1857 г., с.120–132. Мы преимущественно обратили внимание на то, что не вошло в его биографию.

---------------------------------

[101] [102]ности нашей церкви, задумало все доходы обращать в свою пользу, предоставляя живущих при кладбище вдов усердию милостынедателей и прибавляя к ним ещё и новых вдов (смотр. указ Консистории от 13 апреля 1827 г. №920, и 31 августа №2364 и 38). Таким образом у кладбища отняты были все средства поправить своё положение; ему присудили оставаться в развалинах, не думая о том, что развалины не дадут дохода. Кочетов с причтом и старостою Смоленско-кладбищенской церкви в 1825 году подали прошение митрополиту Серафиму, в котором указывали на необходимость произвести постройки и починки по церкви, церковным домам и кладбищу и просили произвести те починки на сумму, состоящую под запрещением и печатью. Прошение причта с резолюцией митрополита сдано в Консисторию и там пролежало почти два года без всякого движения. Посему 26 июля 1827 г., протоиерей с братией и церковным старостой представили митрополиту новое прошение, в котором изложили права церкви на запечатанную сумму и нужды кладбища. Подобное же прошение подано было вторично 19 декабря 1827 г. На этом последнем последовала резолюция: «необходимые постройки дозволяется произвести за счёт кошельковых и кружечных доходов, не касаясь свечных, и, сколько на исправление тех нужд употреблено будет, отрапортовать в Консисторию».

Несмотря однако на такие затруднения, до 13 февраля 1829 года произведены следующие работы:

По кладбищу и домам.

1. Сделана набережная вокруг вкладного кладбища: обит берег сваями в два ряда, обделан трехдюймовыми досками и поставлены на верху перила, все это укреплено железными скобами и окрашено масляной краской.

2. Возвышено насыпью низкое место между новой набережной и вкладным кладбищем пространством до 1500 квад. саженей.

3. Распланировано новое отведенное кладбище, то есть рассыпаны бугры и уровнены низкие места, обкопано вокруг рвом, сделан из насыпи земляной вал и проведены для обсушивания кладбища канавы.

4. Сделан деревянный забор вокруг кладбища, из прочного соснового леса, поставлен на валу окружающем кладбище; устроены в заборе ворота с калиткой и запорами, чтобы устранить возможность перелазить, по всему забору, на верху наколочены железные большие гвозди, очень часто, и при воротах устроена будка для сторожа. [102] [103]

5. Переделаны комнаты в 1 каменном церковном доме, оказавшиеся крайне ветхими и неудобными.

6. Устроен траур вместо разнесенного водой во время наводнения, как-то: восемь попон и девять плащей, и переправлены все дроги, летние и зимние.

7. Вместо деревянных мостков, о устроении которых по кладбищу писано было в прошения к высшему начальству, сделаны во многих местах щебневые дорожки.

8. Построены службы при угловом церковном доме для живущих в нём: священника, диакона, дьячка и для отделения, которое отдается в наём для ренскового погреба, как-то: погреба, сараи, коровники и проч.

По церкви:

1. Устроено из чёрного бархату четыре ризы с принадлежащими к ним епитрахилями, поясами, поручами и набедренником, стихарь с орарем и поручами и три воздуха; сделаны из чёрного плиса: одежды на престол, жертвенник, аналой, на столик и покрывала на них с пристойными гасами и бахромами серебряными.

2. Возобновлена живопись в большой церкви и трапезе, а придел Иоанна Богослова весь обновлён в лучшем виде.

3. Переделаны комнаты во всей богадельне, поврежденные наводнением, окрашены стены, полы, оконные рамы, переплеты зимние и летние, и двери. Со внешней стороны окрашены стены и перекрашена крыша зелёной масляной краской.

4. В часовне переделан разрушенный наводнением иконостас.

5. Переделан дом, где жил огородник, устроены четыре сарая, отдаваемые в наём мастерам: Абрамову, Алешкову, Балакшину и Баринову и устроены при двух из них мастерские и людские избы.

На всё это израсходовано 32.496 р. 10 к.

Между тем, деревянная церковь св. архистратига Михаила всё ещё оставалась разоренною. О возобновлении её причт кладбищенской церкви просил епархиальное начальство ещё в 1825 году. На что и последовало разрешение. Возобновление этой церкви принимал на себя академик Боровиковский, который сам писал для неё иконы. К сожалению, неожиданная смерть не позволили Боровиковскому окончить начатое дело. Он умер, на назначив даже суммы на возобновление храма и церковь по-прежнему оставалась в развалинах. Даже прежний иконостас из неё был вынесен и отдан в домовую церковь грузинской царевны Коцено. В 1829 году этот храм пришёл [103] [104] уже в такое положение, что и к починке стал совсем неудобен. Но в это время один усердный сын церкви изъявил желание построить на кладбище новый каменный храм во имя Пресвятой Троицы, с малым приделом на хорах во имя св. архистратига Михаила. Поэтому причт 26 августа 1829 г., подал его высокопреосвященству прошение, в котором просил позволения сломать деревянную церковь и приступить к постройке новой, каменной. Вместе с тем, причт просил открыть сбор пожертвований на постройку означенной церкви. При сем прошении приложена и смета, за подписью архитектора Кульченкова, на сумму 32 999 руб.

В том же году на основании указа духовной консистории от 18 октября 1828 г. за №2.752 сделаны следующие поправки и переделки.

1) В каменной церкви Смоленской Божией Матери и в приделе Иоанна Богослова балки и доски, на которых лежал плитный пол, выломаны и на место их сделаны каменные своды; половые плиты старые все перетерты и обшиты по одной раме, а оказавшиеся негодными к употреблению заменены новыми; все неровности в полу, бывшие в разных местах церкви кроме алтарей, уничтожены; галереи, находящиеся за левым клиросом большой церкви, переделаны и в них устроена новая печь, и камелек для придела Иоанна Богослова. При перестилке пола пред алтарём в большой церкви оказалось, что под всем иконостасом положен был толстый брус, который от извести весь истлел, отчего пол под иконостасом стал оседать, а иконостас местами коситься. Поэтому брус выломали, а на место его подвели кирпичную стенку на своде. Крыльцо с северной стороны храма, которое в 1824 году было повреждено наводнением и оставалось без поправки, переделано.

2) Во втором каменном церковном доме ветхие каменные своды, растреснувшиеся и угрожавшие падением, опущены и на место оных сделаны накатные потолки на балках с наборами; балки в потолках и полах, со всеми наборами, по причине ветхости, заменены новыми; полы по всему дому бывшие большей частью или из барочных досок с нагилями, или из еловых досок и потому пришедшие в ветхость, сделаны новые из сосновых досок; в окнах рамы и переплёты летние и зимние с принадлежностями сделаны новые; в дверях рамы с коробками и полотенцами частью переделаны, а большей частью устроены новые, трещины в стенах пробраны; весь дом для прочности стен посередине [104] [105] обхвачен железным обручем, к которому прикреплены средние балки посредством железных связей; прочие балки по всему дому связаны со стенами железными же связями: верхние балки подвязаны болтами к брусьям мезонинов, укреплённых шпренгелями и, таким образом, для прочности дома все части его связаны между собой железом; вместо ветхих деревянных лестниц пристроены новые каменные парадные; при них устроены кладовые, а над ними прачечные, каменные же; сверх сего вновь сделаны чёрные лестницы деревянные, нужные места с помойными ямами удалены от капитальных стен дома, службы, каких недоставало, вновь устроены. При такой переделке дома было обращено особенное внимание на тесноту квартир, особенно священнических. Посему в верхнем этаже, где жили священники Алексей Алексеев и Иоанн Кедров, в квартире каждого из них устроены следующие комнаты и службы: комнаты: передняя, зала, гостиная, спальня, кабинет, столовая и две детских в мезонине, – службы: кухня, прачечная, чулан в светлой галерее для поклажи вещей бывающих в повседневном употреблении, кладовая каменная при парадной лестнице (внизу) для вещей, запасаемых надолго впрок, и кладовая в верху, подле детских, для вещей требующих сбережения в сухом месте; в нижнем этаже: устроены квартиры: а) для дьячка, кухня и три комнаты и б) из трёх пономарей для каждого кухня и две комнаты и в) для одной вдовы одна комната с русской печью.

На переделки по церкви и перестройку второго церковного дома израсходовано 34.896 р. 79 к.

В следующем году 23 февраля избран был в должность церковного старосты С.-Петербургский 1 гильдии купец Илия Антонов, который оставил много памятников своего усердия к нашей церкви и сострадательности к бедным духовного звания.

Между тем, деньги Смоленско-кладбищенской церкви оставались запечатанными и она ежегодно должна была отсылать в попечительство всю свечную сумму. Естественно, что сбор свечной суммы не всегда одинаков и потому попечительство во избежание излишних расчётов со Смоленско-кладбищенской церковью предложило причту нашей церкви определить сумму, которую церковь платила бы ежегодно. Причт нашей церкви обещал ежегодно платить попечительству по 4 тыс. руб. ассигн. Это было 19 мая 1830 г., а в 1831 г., марта 31-го, последовал указ консистории, которым предписывалось немедленно выдать попечительству 4 тыс. руб., несмотря на то, что в Смоленско-кладбищенской церкви находилось капитала только 40.682 р. 95 к., между тем как на необходимые починки и постройки по сме-[105] [106]те архитектора требовалось 105,242 р. 95 к. Посему консистория предписывала, оставив до времени другие потребности без внимания, заботиться только о распространении церкви, на что однако по смете назначено было 66.934 р. 25 к. Поелику таким образом и на последнюю потребность в церкви денег недоставало, то недостаток этот повелено пополнять из текущих сумм, но, тем не менее, в продолжении всей постройки платить в попечительство по 4.000 рублей. Распространив же церковь, приступить и к другим исправлениям и постройкам по кладбищу, производя их из текущих сумм; а именно: 1) устроить для могиляков деревянную избу; 2) при богадельне прачечную и сарай; 3) исправить 1-й каменный дом, в котором необходимо было переменить балки и при нём исправить деревянные службы и 4) устроить тротуары, мостовую и подземные трубы, на что по смете требовалось 31.508 р. 70 к. Таким образом консистория смотрела на кладбище только как на источник доходов для попечительства. Порядок, благоустройство и чистота кладбища оставлены ею на втором плане.

11-го мая 1831 года заключены были торги с подрядчиками, и указом консистории от 25 мая того же года повелено было распечатать церковную сумму и записать её в церковную книгу. Смоленско-кладбищенская церковь опять вступила во владение своим имуществом. Чего, при менее настойчивом и влиятельном протоиерее, конечно, не случилось бы.

В том же году приступили к распространению большой каменной церкви. Торги производились почти полтора и на них цены на материалы и работы значительно понизились. Впрочем, в этом году распространение церкви произведено было только вчерне. Именно: сделана пристройка с южной стороны, устроено помещение для придела на южной же стороне, в куполе круглые окна переделаны в ломбардские, к колокольне приделан новый ярус. Словом, вся церковь получила новый, более изящный вид.

Тогда же с разрешения консистории, приступлено к переделке 1-го каменного дома; но работы в нём по причине позднего осеннего времени, продолжались весьма недолго.

Церковь Свято-Троицкая, отделанная вчерне ещё в 1830 году, теперь приближалась к окончанию. Главный строитель её, отставной прапорщик Сергей Алексеевич Лебедев, умер не дождавшись её окончания; но оставил сумму на окончание церкви. Сумму эту ещё увеличили усердные вкладчики. В 1831 году церковь отделана была окончательно. Купол писан художником Михаилом Яковлевичем Ширяевым; он же подрядился написать и иконы в иконостас, но [106] [107] умер, не исполнивши обязательства. Вместо его окончание работ поручено мастеру Павлову. 20 ноября 1831 года главный придел освящён в честь святой живоначальной Троицы, по резолюции высокопреосвященнейшего митрополита Серафима.

1831 год памятен для столицы, и особенно для Смоленского кладбища, холерою. Эту болезнь считали тогда заразительною. Поэтому правительство считало своей обязанностью принять меры против распространения в столице заразы. Ещё в 1830 году медицинским советом составлены были правила для погребения умерших от холеры. Правила эти, объявленные причтам приходских и кладбищенских церквей указом духовной консистории от 20 ноября 1830 г. за №4.039, между прочим предписывали: 1) смачивать гробы селитренным раствором с серной кислотой и насыпать на них до ½ фута, или более, древесных углей, затем засыпать землёй, со значительной насыпью сверху, 2) если нет селитры и серы, то можно довольствоваться, засыпая гробы слоем угля в ½ фута толщиной и таким же слоем жжёной извести, производя остальное засыпание землёй со значительной насыпью сверху, 3) могилы должны быть огорожены на 20 саженей вокруг и доступ к ним воспрещён.

Вследствие такого распоряжения, тогда же отведено было на городском выгоне место для погребения холерных и обнесено оградой. Но распоряжений о напутствовании больных, об отпевании умерших и служении панихид в книге входящих бумаг того времени мы не нашли. 19 июня погребена у нас первая, скончавшаяся от холеры Екатерина Тимофеева. Потом холера быстро усилилась и 30 июня погребено у нас 92 человека, кроме погребённых на холерном кладбище, где полиция вела свои особенные записи. При погребениях не соблюдалось строгого различия между умершими от холеры и других болезней. На холерном кладбище погребено много и таких, которые умерли от простого расстройства желудка, зато и подле церкви погребались холерные, хотя и секретно. При первых погребениях на холерном кладбище приказание не пускать туда посетителей оказалось несостоятельным. Родных и друзей не могли остановить ни страх заразы, ни распоряжения медицинского совета, ни запрещения полиции. Мало того, каждому хотелось, по чиноположению, помолиться на близком сердцу гробе. Стали обращаться с просьбами к священникам Смоленско-кладбищенской церкви, но у них не было приказания ходить на холерное кладбище и потому они сочли за лучшее оставаться дома. Только когда прошло первое впечатление, священник Иоанн Гуляев с причетником Степаном Евсеевым отправились на холерное кладбище и там нашли столько треб, что [107] [108] решились поставить палатку и жить, пока окончится холера, изредка только наведываясь домой. Неизвестно, сколько в продолжение холеры получил за требы священник Гуляев, но, по слухам, Евсеев каждую неделю приносил около 400 руб. В сентябре того же года холера утихла до того, что сняты были холерные сторожа и пристав Васильевской части 22-го сентября просил протоиерея Кочетова, дабы служащий на холерном кладбище священник или, если все будут ходить, то чередной, ежедневно доносили в часть, сколько погребается на кладбище умирающих от холеры, именные списки погребённых и указание, сколько погребено из которой части города. Указ о том же из духовной консистории последовал только 27-го ноября того же года, когда холеры в С.-Петербурге уже совсем не было.

1832 года, февраля 13-го, по резолюции его высокопреосвященства Серафима, освящён придел на хорах Свято-Троицкой церкви в честь св. Архистратига Михаила. Антиминс в этот придел положен прежний, освящённый ещё митрополитом Гавриилом, находившийся на престоле в прежней деревянной церкви.

21-го февраля освящён и третий придел в той же церкви в честь св. мучеников Сергия и Вакха.

В устройстве церкви и кладбища самое деятельное участие принимал тогдашний церковный староста С.-Петербургский 1-й гильдии купец Илья Антонов. Он пожертвовал нашей церкви колокол весом 131 пуд, ценою в 6 тыс. руб. ассиг., серебряные лампады, весом серебра 28 фун. В пользу причта он пожертвовал 5 тыс. руб. сер. с тем, чтобы в устроенном им приделе св. пророка Илии Фесвитянина каждую седмицу в воскресенье, понедельник и пятницу совершались особенные заупокойные литургии в память сродников Антонова. Если же который либо из местных священников, по нерадению, не отслужит литургии, то за каждую таким образом пропущенную литургию взыскивать с него по 5 руб. сер. в пользу попечительства.

Кроме того, староста Антонов пожертвовал 25 тыс. руб. на постройку нового каменного дома для вдов и сирот Смоленско-кладбищенской церкви. Дом этот к концу 1832 года был уже наполовину выстроен (1-й этаж), а для другой половины припасены были материалы. В большой церкви и приделе в 1832 году устроены были своды, вымощен пол и паперти плитами, сделаны новые двери, переплёты и рамы со стёклами, надстроена колокольня целым этажом выше прежней и в отверстиях её устроены новые железные решётки, обит шпиц её и глава большой церкви новым белым железом; перекрыта вся церковная кровля по новому положению стро-[108] [109]пил, и окрашена; внутри сделаны два совершенно новые, резные и вызолоченные иконостасы – один в большую церковь Смоленской Божией Матери, а другой – в приделе пророка Илии. Устроены резные, золочёные киоты для больших, богато убранных икон. Купол, стены главной церкви и придела расписаны живописью в лучшем виде, так же и снаружи церковь и колокольня окрашены приличной краской. В приделе пророка Илии, по размеру иконостаса, написаны живописной кистью новые иконы. Поставлена железная решётка для отделения клиросов от мест, где стоит народ; устроено несколько паникадил и подсвечников; сделаны шкафы для книг и вещей. Весь простенок от большой церкви замещён резной выкрашенной перегородкой со стёклами.

Многое на кладбище нужно было ещё приводить к окончанию, много ещё нужно было пожертвований, а главные деятели, главные жертвователи уже оставляли кладбище. Староста Антонов уехал на поклонение св. местам и постригся в монашество, с именем Иоиля, а 22 ноября 1832 г. и Кочетов перемещён протоиереем в Петропавловский кафедральный собор. По этому случаю причт Смоленско-кладбищенской церкви выдал ему следующее свидетельство:

«Дано сие смоленско-кладбищенской церкви от священно-церковно-служителей, со старостою церковным, бывшему при сей церкви, а ныне переведённому высшим начальством в Петропавловский кафедральный собор, протоиерею и кавалеру Иоакиму Семёновичу Кочетову в том, что он, о. протоиерей, в бытность свою настоятелем смоленско-кладбищенской церкви, с 1825 до конца 1832 года, как истинный пастырь, как благопопечительный начальник, во все сие время имел неусыпное старание о благе церкви, клира, богадельни и об устройстве кладбища и домов церковных; и тем заслужил от подчинённых своих совершенную признательность, а от всей публики, имеющей отношение к смоленской церкви, как состоящей при кладбище здешней столицы, искреннее уважение и доверенность. Пользуясь отличным благорасположением вкладчиков, он своим неусыпным попечением:

1) церковь Смоленской Божией Матери, из тесной и в отношении к плану и фасаду крайне безобразной, сделал благообразной и довольно пространной через пристройку с северной стороны притвора, с южной – ризницы, притвора и нового придела во имя св. пророка Илии, а с западной – паперти, соответственной храму, и чрез надстройку нового этажа на колокольне; иконостасы и стенные украшения в главном храме и в двух приделах частью обновил и более вновь сделал с особенным благолепием; для прочности полов, под всей церковью, устроил каменные своды, ризни-[109] [110]цей и утварью обогатил сей храм, и устроил при оном звон, приличный столичному кладбищу, наконец положил хорошее основание церковной библиотеки;

2) на месте деревянной, полуразвалившейся церкви св. архистратига Михаила, устроил на иждивение вкладчиков новую каменную церковь о трёх престолах, снабдив оную утварью, ризницей, книгами церковного круга и всем благолепием, до храма относящимся; вокруг сей церкви устроил железную ограду, а под полом оной устроил каменные склепы для погребения именитых вкладчиков;

3) богадельню привёл в окончательную отделку и снабдил необходимейшими потребностями;

4) два дома каменные, кои частью от ветхости, а более от бывшего в 1824 году наводнения близки были к разрушению, возобновил, распространил пристройками и привёл в лучшее состояние; а для третьего церковного же дома, кроме внутренних в нём переделок, устроил две связи служб. Через сии переделки и распространение церковных домов, квартиры священно-церковнослужителей приведены в такое совершенство и довольство в хозяйственных принадлежностях, какое только возможно по местным обстоятельствам;

5) разные церковные заведения, которые доставляют церкви значительные доходы, но которые бывшим в 1824 году наводнением частью разрушены, частью и совсем уничтожены, восстановил и в несравненно лучшее состояние привёл;

6) для вдов, сирот и престарелых священно-церковно-служителей смоленско-кладбищенской церкви на сумму, пожертвованную купцом Ильёю Ивановичем Антоновым, двухэтажный каменный дом заложил, первый этаж выстроил, а для второго изготовил все материалы;

7) кладбище привёл в отличное устройство, обнёсши оное забором, проведши, где нужно, канавы и подземные трубы, и сделав по нему щебневые дорожки с древесными аллеями и перилами;

8) для погребения именитых покойников в местах близких к церквам, но прежде, по низкости груза земли, неудобных для погребения, сделал насыпи и оные, на берегу Чёрной речки, укрепил свайной бойкой;

9) в краткое время его правления собрано от вкладчиков усердных пожертвований, состоящих в вещах, ризнице, утвари церковной и проч., суммою по последней мере на 120.000 руб.;

10) а наличными деньгами, по различным отраслям церковных и кладбищенских доходов, собрано до 488,000 рублей;

11) сверх того, через сделание насыпей близ церквей, так как и через устроение каменных склепов под новой церковью, открыто источников доходов, какие церковь имеет получать по мере занятия именитыми вкладчиками мест в склепах и насыпях, по самому умеренному расчислению на 650.000 руб.;

12) через восстановление цер-[110] [111]ковных заведений, равно и через усовершенствование невкладных отделений кладбища, открыто источников ежегодных для церкви доходов до 10.000 руб.;

13) для отклонения недостатка в местах погребения и для успокоения вкладчиков, с сей стороны, он, отец протоиерей, исходатайствовал у правительства прибавки кладбища из городского выгона 72.000 квадратных саженей;

14) в человеколюбивое его правление в пользу состоящей при Смоленском кладбище богадельни от разных лиц поступило капитала до 22.000 рублей;

15) в попечительное его о благе подчинённых правление в пользу священно-церковно-служителей смоленско-кладбищенской церкви от разных лиц на поминовение их сродников поступило капитала положенного в вечное обращение до 32.000 рублей. Что всеми вышеозначенными устройствами, усовершенствованиями и благоприобретениями церковь, кладбище , богадельня, священно-церковно-служители смоленские и их вдовы и сироты обязаны единственно усердному и неусыпному попечению отца протоиерея Кочетова и отличному благорасположению и доверенности к нему публики, в том отдаём ему полную справедливость и искреннейшую признательность через сие свидетельство собственноручным нашим подписанием и приложением церковной печати утверждённое» (следуют подписи различных членов причта).

Вместо протоиерея Кочетова, на Смоленское кладбище назначен настоятелем священник Благовещенской церкви Александр Рождественский, в то же время произведённый в протоиереи. Поступлением его на кладбище мы оканчиваем нашу историю, потому что иначе нам пришлось бы говорить о лицах живых.

4. Описание храмов

В настоящее время на кладбище находится две церкви: 1) в честь Смоленской иконы Божией Матери и 2) в честь Пресвятой Троицы.

Церковь Смоленской иконы Божией Матери одноэтажная, каменная, построенная на иждивение вкладчиков, по плану архитектора Алексея Иванова, в византийском вкусе – четырёхугольная с выпуклым полукруглым алтарём, с тремя по сторонам фронтонами, на цокольном фундаменте, с круглым широким куполом, с семью большими полукруглыми ломбардскими окнами. Над куполом под главою и бронзовым вызолоченным шаром с крестом, круглый с восемью окнами фонарь. Церковь эта заложена в 1786 году, а освящена 1 октября 1790 года.

Купол и церковь покрыты листовым железом. Окон в церкви [111] [112] с приделами и папертью 23, все с железными решётками. Под сводами пола церкви имеется подвал с четырьмя входами. Из них три с железными решётчатыми дверями. В подвале погребаются тела умерших, а под папертью находится комната для сторожей.

Престолов в церкви три: первый, главный, в честь Смоленской иконы Одигитрии Божией Матери; второй, с северной стороны, во имя Апостола и Евангелиста Иоанна богослова, освящён 26 сентября 1790 года. В нём иконостас с образами взят из упразднённой в 1772 году деревянной Богословской церкви, построенной в 1715 году на Выборгской стороне, при госпитальном кладбище. Этот иконостас, по упразднении Богословской церкви хранился в Сампсониевской церкви. Третий в приделе, с южной стороны, во имя святого пророка Илии, устроен купцом Ильёй Антоновым и освящён 24 июня 1833 года.

Вся церковь с двумя по сторонам приделами, длиною 18, шириною 11½, а вышиной в куполе 13 сажень.

В церковь три входа: с южной, северной и западной сторон. В них двойные деревянные, обитые железом двери. Из паперти с западной стороны в проходе, ведущем в большую церковь, две готические стеклянные двери о четырёх половинках.

С правой стороны западного входа придел св. Пророка Илии, отделяется стеклянной перегородкой, а с левой, придел Иоанна Богослова, капитальной стеной.

Внутри главной церкви стены раскрашены масляной краской, а купол в 1858 году расписан художником Васильевым масляными красками в византийском стиле. На плафоне верху изображён Спаситель с крестом в левой руке; на одной с ним линии вокруг купола семь архангелов. Под окнами в поясе изображены святители: 1) св. апостол Иаков брат Господень по плоти, первый епископ Иерусалимский; 2) Симеон, сродник Господень по плоти, второй епископ Иерусалимский; 3) св. Игнатий Богоносец; 4) Климент, епископ Римский; 5) св. Поликарп епископ Смирнский; 6) св. Афанасий Александрийский; 7) св. Василий Великий; 8) св. Григорий Богослов; 9) св. Иоанн Златоуст; 10) св. Николай епископ Мир Ликийских; 11) св. Амвросий Медиоланский; 12) св. Михаил 1-й митрополит Киевский; 13) Пётр; 14) Алексей; 15) Иона; 16) Филипп митрополиты Московские и всея Руси чудотворцы; 17) св. Дмитрий Ростовский и 18) св. Митрофан епископ Воронежский. Ещё ниже по северной арке изображено воскрешение сына вдовы Наинской, на южной – воскрешение Лазаря, на западной – нагорная проповедь Спасите-[112] [113]ля. В углах под окнами четыре Евангелиста. Алтарь же расписан голубой краской.

В приделе Иоанна Богослова стены покрыты масляной краской. В шести треугольниках изображены масляными красками шесть серафимов, а сзади на плафоне Святой Дух в облаках.

В приделе святого пророка Илии стены покрыты масляной краской, потолок тоже сводами, на задней стене Илия пророк, молящийся и ниспослании дождя.

Во всех трёх церквах полы из цокольной изолированной плиты, шесть Утермарковских (цилиндрические многоканальные печи – прим. И. Р.) печей и две изразцовых. С северной стороны, к алтарю главной церкви сделана небольшая пристройка с дверью внизу, для выхода из большого алтаря; низ её каменный, а верх деревянный со стёклами.

В большом приделе.

Иконостас.

Предалтарный, иконостас деревянный, окрашенный белой масляной краской, с четырьмя витыми с цветами вызолоченными колоннами и капителями, устроен в 1848 году. Карнизы иконостаса украшены резьбой, порезками, медальонами и лилийками. На карнизах три полукруглые, сквозные, вызолоченные арки, из них на средней большой крест и два ангела деревянные вызолоченные, а на двух по сторонам меньших по одному только кресту. Нижняя часть иконостаса также украшена позолоченной резьбой.

Царские врата деревянные, сквозные резные, позолоченные с сиянием вверху. На нём резная чаша, окружённая пятью херувимскими головками; в них шесть овальных образов в серебряных вызолоченных ризах.

По правую сторону царских врат образ Христа Спасителя воскресшего, с хоругвью и чашей в руках, в серебряной 84-й пробы ризе, вызолоченной и усыпанной стразами и каменьями за зеркальным цельным стеклом, длиной 3 арш. 6 верш., а шириной 1 арш. 5½ верш. В ризе серебра 1 пуд 2 фун. 20 золотников.

Южные двери с изображением святого пророка Даниила.

Над ними два образа.

Образ вселенских учителей и святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого, над ними Господь Вседержитель, окружённый ангелами, в серебряной вызолоченной ризе с четырьмя из страз венцами, поручи, омофоры и палицы филигра-[113] [114]нной работы. Мерой образ 2 арш. 7 вер. вышины и 1 арш. 3 вер. ширины за зеркальным цельным стеклом. В ризе серебра 84-й пробы – 21 фунт 61 золотник.

По левую сторону царских врат образ Богоматери с Предвечным Младенцем в серебряной 84-й пробы ризе, вызолоченной и усыпанной стразами и каменьями, вышиной 3 арш. за зеркальным стеклом, – в ризе серебра 1 пуд 1 фунт 23 золотника.

Северные двери с изображением пророка Иезекииля.

Над ними два образа.

Храмовый образ Смоленской Божией Матери с Предвечным на руках младенцем и вверху с изображением Господа Саваофа и Святого Духа, за зеркальным цельным стеклом, в серебряной 84-й пробы вызолоченной ризе, изящной работы золотых и серебряных дел мастера Фёдора Верховцева. Весу в ризе с венцами 29 фунтов 49 золотников.

Как венцы, так и некоторые части самой ризы Богоматери и Предвечного Младенца украшены драгоценными каменьями, жемчугом и стразами.

Над царскими вратами образ тайной вечери, писанный на холсте, в резной вызолоченной овальной раме с пальмовыми вызолоченными ветвями и ангельскими головками.

В приделе во имя святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова.

Иконостас.

Предалтарный иконостас, деревянный, вызолоченный, с резьбой.

Царские врата деревянные, сквозные резные позолоченные, с шестью живописными овальными образами, писанными на дереве самих дверей.

Над царскими вратами два живописных образа.

По правую сторону царских врат местный образ Спасителя живописный на золотом фоне, с серебряным вызолоченным венцом, украшенным французскими стразами.

Над образом Спасителя два образа живописные.

Южные двери с изображением Архистратига Михаила.

Над ними два образа.

Храмовый образ святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова длиной 2 аршина 2½ вершка и шириной 1 аршин 2 вершка в серебряном вызолоченном окладе с оплечьями, с таким же венцом и чашей филигранной работы. Венец и чаши украшены [114] [115] разноцветными стразами и топазами. Серебра в ризе 22 фунта 12 золотников.

По левую сторону царских врат местный образ Божией Матери живописный на золотом фоне, с серебряными вызолоченными венцами, украшенными стразами.

Над образом Богоматери два живописных образа.

Северные двери с изображением Архангела Гавриила.

Над ним два живописных образа.

В приделе во имя святого пророка Илии.

Иконостас.

Иконостас полукруглый, деревянный, окрашен белой масляной краской, с позолоченным карнизом и мелкой резьбой, с херувимами.

Царские врата деревянные, резные, с сиянием наверху, позолоченные, в них четыре живописных образа.

По правую сторону царских врат образ Спасителя, писанный на дереве с серебряным вызолоченным венцом.

Над ним в карнизе живописный образ Вознесения Господня в вызолоченной раме.

На южных дверях изображён св. первомученик архидиакон Стефан.

Над ним, в карнизе, образ Рождества Христова.

По левую сторону царских врат образ Божией Матери, писанный на доске с серебряным вызолоченным венцом.

Над ним, в карнизе, живописный образ Успения Божией Матери в вызолоченной раме.

На северных дверях изображён святой Апостол диакон Прохор.

Над ним, в карнизе иконостаса, живописный образ Рождества Богородицы.

Храмовый образ святого пророка Илии, вышиной 2 аршина 5 вершков, а шириной 1 аршин 3 вершка, в серебряной ризе с таким же вызолоченным венцом, в позолоченной деревянной раме, – риза с венцом весит 10 фунтов 6 золотников.

Церковь во имя святой Живоначальной Троицы.

Церковь во имя святой Живоначальной Троицы четырёхугольная, двухэтажная, каменная, на цокольном фундаменте, с круглым [115] [116] деревянным куполом, увенчанным бронзовым вызолоченным крестом, длиной 9, шириной 5, а вышиной 9¼ сажен, с четырьмя по сторонам вверху большими полукруглыми окнами, с семью в середине большими четырёхугольными и столькими же внизу малыми окнами. Построена в 1831 году по плану архитектора Кульченкова на иждивение вкладчиков через посредство отставного прапорщика Сергия Алексеева Лебедева. Престолов в ней три: а) в середине – во имя святой Живоначальной Троицы, освящён 20-го октября 1831 года; б) на хорах – во имя святого архистратига Михаила, освящён 13-го февраля 1832 года и в) внизу, под сводами – во имя святых мучеников Сергия и Вакха, освящён 21 февраля 1831 г.

Вход в среднюю церковь по каменной, широкой лестнице, с чугунной решёткой; на верхней площадке лестницы устроен деревянный со стёклами тамбур, заменяющий паперть. Вход в нижнюю церковь – под лестницей. Церковь святого архистратига Михаила на хорах, расположенных на деревянных балках с глухими перилами, украшенными с наружной стороны точёными балясами с вызолоченными перехватами и оконечностями. На хоры лестница деревянная из средней Свято-Троицкой церкви. В средней церкви три филёнчатые со стёклами двери, – одна на паперть, а другие две – на два балкона, устроенные по сторонам. На одном из них деревянный глухой тамбур.

Полы в средней церкви дубовые, паркетные, на хорах дощатые, крашеные, а в нижней церкви большей частью из мраморных досок и плит, положенных над могилами погребённых.

Купол внутри средней церкви украшен изображением вверху Господа Саваофа, а по сторонам событий из священной истории, писанных клеевой краской. Купол писан художником Михаилом Яковлевичем Ширяевым. По гармонии тонов это один из лучших куполов в столице.

Церковь эта построена внутри кладбища на пространстве 45-ти квадратных сажен.

В приделе во имя святой Живоначальной Троицы.

Иконостас.

Царские врата резные деревянные, с продолговатым сиянием в виде креста и посредине его чашею. В царских вратах шесть икон в серебряных вызолоченных ризах с такими же венцами, – [116] [117] четыре Евангелиста, Божия Матерь и архангел Гавриил. Весу во всех ризах 13 фунтов 84 золотника.

Над царскими вратами живописный образ Тайной вечери.

По правую сторону царских врат образ Спасителя, писанный на доске, с серебряным вызолоченным венцом.

Южные двери с изображением святого диакона Лаврентия.

Над ними живописный образ Рождества Христова.

На правом клиросе храмовый образ явления Святой Троицы Аврааму, при дубе Мамврийском, писанный на доске, с тремя серебряными вызолоченными венцами.

По левую сторону царских врат образ Божией Матери, писанный на доске с двумя серебряными вызолоченными венцами.

Северные двери с изображением архидиакона Стефана.

Над ними живописный образ Рождества Иоанна Предтечи.

На левом клиросе образ сошествия Святого Духа на апостолов и прочих верующих, в виде огненных языков, писанный на доске. Все эти иконы писаны малярных дел мастером Павловым и далеко уступают по художественности куполу.

В приделе во имя святого архистратига Михаила.

Иконостас.

Царские врата деревянные, наполовину с позолоченным сиянием от Всевидящего Ока. На правой половине изображена Пресвятая Богородица, а на левой Архангел Гавриил. Царские врата вышиной 2 арш. 4 верш., а шириной 1 арш. 11 вершков.

По правую сторону царских врат живописный образ Спасителя, писанный на дереве.

Южные двери с изображением пророка Даниила во рву львином.

Храмовый образ Архангела Михаила, писанный на дереве.

По левую сторону царских врат образ Божией Матери, писанный на дереве.

Северные двери с изображением Архангела Рафаила и Товита.

Образ крещения Евнуха, писанный на дереве.

Все эти иконы работы академика Боровиковского. К сожалению, по отделке они далеко не окончены; но и в нынешнем виде представляют собой драгоценный памятник искусства. [117] [118]

В приделе во имя святых мучеников Сергия и Вакха.

Иконостас.

Царские врата резные, позолоченные, в них живописные образа: Пресвятой Богородицы, Архангела Гавриила  и евангелистов: Матфея, Луки, Марка и Иоанна. Все четыре с серебряными вызолоченными венцами. Во всех серебра 76 золотников.

По правую сторону царских врат образ Спасителя, писанный на холсте с серебряным вызолоченным венцом.

Южные двери с изображением святого апостола Павла, писанном на холсте.

На правом клиросе храмовый образ святых мучеников Сергия и Вакха, писанный на холсте, с двумя серебряными вызолоченными венцами.

По левую сторону царских врат образ Божией Матери, писанный на холсте, с серебряным вызолоченным венцом.

Северные двери с изображением святого апостола Петра, писанным на холсте.

Образ святых праведных Иоакима и Анны, писанный на холсте, с двумя серебряными вызолоченными венцами.

Колокольня.

Колокольня каменная, в одном фасаде с церковью во имя Смоленской иконы Божией Матери, в два четырёхугольных квадратных яруса для колоколов, с железными решётками. На верху деревянный шпиц в десять погонных сажен. Колокольня и шпиц покрыты белым железом, окрашенным зелёной масляной краской; на шпице бронзовый шар с крестом, мерой 1 сажень и 1 аршин, а вся колокольня вышиной 24 сажени и 1 аршин.

На ней 12 колоколов. Самый большой, 251 пуд, вылит в 1831 году; другой, 131 пуд, пожертвованный бывшим старостой Смоленской церкви Ильёй Антоновым в 1830 году, а остальные десять по весу незначительны. Церкви и колокольня возобновлены в 1872 г.

Часовня.

По правую сторону ворот при входе на кладбище, в здании богадельни, находится каменная, внутри полукруглая со сводом часовня. Длиной она 7¼, шириной 3¾ и вышиной до свода 3¾ арш., окрашена белой масляной краской, пол из лещадной плиты (из плитки, плитняка, обтёсанного камня – прим. И. Р.).

Иконостас в ней полукруглый деревянный, окрашенный белой [118] [119] масляной краской, с позолоченными порезками и десятью вызолоченными гранёными колоннами кругом. Карнизы белые с позолоченными медальонами и звёздочками, на углах карниза две деревянные вазы с позолоченными порезками, по бокам два вызолоченных сияния, а на средине два вызолоченных же ангела.

В ней находится 14 образов.

5. Святыни и достопримечательности храмов.

В большой церкви Смоленской иконы Божией Матери.

а) У колонны царских врат, по правую сторону, стоит деревянный резной вызолоченный аналогий. В нём, за стеклом серебряная вызолоченная доска, с выпуклостью в середине в виде яйца с короной вверху, а внизу с херувимчиком. Корона обложена кругом нитью аквамариновых каменьев. На выпуклости вырезано распятие Иисуса Христа и предстоящая Божия Матерь с Иоанном Богословом. Кругом выпуклости, в доске десять круглых прорезов и в них положены частицы мощей: 1) апостолов: Матфея, 2) Варфоломея, 3) Варнавы, 4) Стефана, 5) мученика Кириака, 6) Пимена Великого, 7) Пантелеймона целебника, 8) Мартиниана, 9) князя Фёдора и 10) мученицы Анастасии.

б) Кроме того, в крестике, на иконе святителя и чудотворца Николая, находятся частицы мощей: а) священномученика Харлампия, б) преподобного Михаила Малеина, в) св. великомученицы Варвары, г) св. Николая и д) священномученика Пантелеймона.

По приверженности молящихся заслуживают особенное внимание: а) икона Божией Матери Одигитрии Смоленской. Икона эта списана академиком Акимовым с чудотворной иконы Божией Матери, находящейся в городе Смоленске, сопутствовавшей в 1812 г. в славную Отечественную войну нашему православному воинству; б) икона святителя и чудотворца Николая на жертвеннике в большом приделе главной церкви. Ею святитель Иннокентий Иркутский благословил сибирского купца Филатова. По завещанию последней из его потомков икона эта перешла в нашу церковь. Она украшена сребропозлащённой ризой и драгоценными камнями, из которых особенно замечателен большой неотделанный аметист на евангелии.

Сверх того, по богатству украшений замечательны: а) местные иконы в большом алтаре, работы ректора и профессора академии художеств Ивана Акимовича Акимова. Иконы эти замечательны правильностью рисунка, художественностью отделки, а также и богатством [119] [120] серебряных вызолоченных, усыпанных камнями, риз, устроенных протоиереем Василием Лавровым.

б) Икона трёх святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, работы художника Козлова, в серебряной вызолоченной ризе, устроенной тем же протоиереем.

в) Святителя Митрофана, писанная академиком Безсоновым, в драгоценном окладе, устроенном тем же протоиереем.

д) Апостола и евангелиста Иоанна Богослова в приделе его же имени; писанная в Петровское время неизвестным художником; замечательна также по богатому окладу, устроенному тем же протоиереем Лавровым.

е) Успения Пресвятой Богородицы в большом приделе; пожертвована покойным Филаретом киевским; попечением протоиерея Лаврова украшена богатой ризой.

ж) Нерукотворённый образ Спасителя в терновом венце в приделе Ильи пророка, замечателен превосходной живописью; но имя художника, написавшего эту икону, неизвестно. Говорят, что она прислана из заграницы.

з) Запрестольная икона в большом приделе Господа Саваофа, работы профессора Шамшина.

и) Его же работы большая картина: «Воскрешение Лазаря», в приделе Иоанна Богослова.

В том же приделе находится пожертвованная академиком Тютрюмовым картина: «Изведение из темницы св. апостола Петра».

В Троицкой церкви.

i) В приделе Святой Троицы на жертвеннике: нерукотворный образ, копия с иконы Бруни, не уступающая подлиннику по тонкости и мягкости кисти.

к) В приделе св. архистратига Михаила иконостас – последняя предсмертная работа академика Боровиковского.

л) В приделе Сергия и Вакха – Спаситель в терновом венце – замечательна по искусному письму и богатой ризе.

Все священные сосуды, также как и другие церковные вещи, устроены не ранее 1790 г. Между ними особенно замечательна одежда на престоле в большой церкви. Она сделана из серебра 84 пробы и вся вызолочена. Весу в ней 4 пуда 11 фунтов 9 золотников. На верхней доске выгравирован антиминс в раме, в византийском стиле. С четырёх сторон чеканные изображения – Воскресения Христова, несения креста, Распятия и Скорбящей Божией Матери. Одежда [120] [121] по бокам закрыта от пыли и копоти зеркальными стёклами с четырьмя бронзовыми колонками. Она устроена из серебра, пожертвованного различными вкладчиками на поминовение усопших, усердием протоиерея Иоанна Исполатова с братиею. Стоит она 8.061 рубль 49 коп. Чаши все серебряные золочёные, чеканной или филигранной работы, дискосы такие же, простой работы, с нарезными рисунками. Есть кадильницы серебряные, одна золочёная высокой филигранной работы. Кресты серебряные вызолоченные, один из них чеканной работы со стразами, другой с финифтяными изображениями, распятие окружено сиянием из простых камней. Лучший ковчег в большой церкви серебряный, вызолоченный, в виде гробницы, пожертвованный в 1797 году полковником Крестиновым, по отделке же не представляет ничего особенного.

Евангелия, Апостолы и другие богослужебные книги нашей церкви не представляют ничего замечательного. Между ними нет ни одной, напечатанной ранее конца XVIII века.

Библиотека при нашей церкви основана протоиереем Иоакимом Кочетовым. В настоящее время в ней находится 388 томов духовных книг и журналов. Древних книг и рукописей нет.

В церкви находятся планы церковной земли; самый последний сделан в 1857 году по распоряжению протоиерея Василия Лаврова.

При нашей церкви ведутся записи погребённых на нашем кладбище: древнейшая книга 1786 года, но эти записи в прежнее время велись довольно небрежно. Некоторые месяцы доведены только до половины. Книги крайне испорчены наводнением, так что довольно трудно разбирать записи. Многих книг совсем нет. Правильные записи ведутся только с поступлением на кладбище протоиерея Кочетова.

В сохранившихся записях значится:

С 1789 по 1799 г. средним числом погребалось 2.660 обоего пола.

“ 1799 до 1809 “                       “                             2.743 “

“ 1808 до 1819 “                       “                             3.781 “

“ 1819 до 1829 “                       “                             4.256 “

“ 1829 до 1839 “                       “                             5.066 “

“ 1839 до 1849 “                       “                             5.245 “

“ 1849 до 1859 “                       “                             4.490 “

“ 1859 до 1869 “                       “                             5.049 “

В 1869 “ ---                       погребено                     4.620 “

“ 1870 “ ---                                “                             4.785 “

“ 1871 “ ---                                “                             5.820 “

“ 1872 “ ---                                “                             6.471 “

[121] [122]

По этому расчёту на Смоленском кладбище, с 1789 года всего погребено 350.000 человек, но на самом деле гораздо больше, потому что сюда не включены погребённые до 1789 г., не включены и те, которые в 1831 году по документам показаны были умершими от холеры, а таких было очень много; не включены мертворождённые младенцы и те, которые почему-нибудь не записаны в книги умерших.

В 1807 году, 18 августа, Смоленско-кладбищенский причт получил от митрополита предписание приготовить на кладбище места для гробов кавалеров ордена св. Иоанна Иерусалимского. Они погребены были на Каменном острове, но почему-то понадобилось гроба их вырыть из земли и перевезти на Смоленское кладбище. И действительно, тела кавалеров были перевезены, некоторые даже ночью, но в книги не были записаны; а потому об них ничего неизвестно. Во время эпидемии, когда число покойников в один день доходило до весьма значительной цифры, пропуски также были весьма возможны, тем более, что и контроль тогда становился труднее. Самое большое число погребённых пришлось в 1848 г., когда умерло 4.642 муж. и 3.374 жен. пола. То было холерное время. Первый холерный погребён 12 июня 1848 г., 13-го погребено уже 18, 14 – 28, 16 – 68, 17 – 83, 18 – 140, 19 – 145, 20 – 168, 22 – 203, 24 июня 1848 г. – 239 человек. С одинаковой силой холера опустошала Петербург до 1 июля, а потом заметно ослабела. В продолжение двух холерных месяцев на Смоленском кладбище погребено 4.581 человек. Впрочем, едва ли меньше погребено и в 1831 году; но тогда умершие от холеры погребались на особом холерном кладбище, в церкви не отпевались и не записывались. Тем не менее, число отпеваемых в церкви доходило до 99 человек, чего прежде не бывало – и между тем, ни один не значился умершим от холеры. Родные умиравших от этой болезни подкупали докторов и те, несмотря на господствовавшее тогда убеждение, что холерные трупы заразительны, преспокойно выдавали фальшивые свидетельства. Вероятно, также точно поступали бы они во время действительно заразных болезней, например, чумы. Самое меньшее число покойников погребено в 1850 году – 3.507 человек.

6. Причт.

В 1768 году при нашей церкви состояло два священника, диакон и два причетника; но впоследствии оставлен только священник, диакон и причетник. В 1780 году, неизвестно по какой причине, епархиальное начальство прибавило ещё другого священника. [122] [123] Вместе с тем, конечно, прибавлен и причетник, хотя из бумаг этого не видно. Между священниками с того времени происходили споры о первенстве. Спор доходил до того, что во время богослужения священники сталкивали друг друга, к явному соблазну молящихся. Такие беспорядки прекращены указом духовной консистории от 11 августа 1785 года, за №663, которым первенство предоставлено было священнику Георгию Петрову. В 1803 году тот же священник, в день храмового праздника 28 июля, «при полном собрании стекшегося народа, в награду многих трудов и попечений о благоустройстве, произведён в протоиереи». С того времен спор о первенстве прекратился окончательно. В конце прошедшего столетия при кладбищенской церкви был и заштатный священник (Василий Тишин), не получавший от причта никакого дохода, живший подаянием и платой за служение вместо других священников. Он скончался в 1799 году. Консистория тотчас же обратилась к причту с вопросом, не нужен ли третий священник? И, не дождавшись ответа, определила нового – Малахию, дряхлого больного старика, которому повелено было получать дьяческий доход. Священник этот прожил на кладбище не более года и скончался в 1800 году, в декабре. Консистория, уже не спрашивая согласия, определила нового – Иакова Калинникова. Он был прежде священником в Смольном монастыре; неизвестно по какому случаю попал под суд и лишен места. По смерти Малахии, консистория и определила его на Смоленское кладбище, на дьяческий оклад и указом от 5 января 1803 года поручила Георгию Петрову иметь за ним строгий надзор. В 1804 году ему дан диаконский оклад, которым он и пользовался до самой смерти, последовавшей в 1810 году. Священник этот не отличался воздержанностью и смирением, нередко по целым неделям не ходил в церковь. По этому случаю о. протоиерей написал в книге братских доходов:

«По слову Апостола Павла: «трудивыйся да яст, а не трудивыйся да не яст». А как о. Иаков в сей недели, до смой субботы в церковь не ходил, не служил и треб править не помогал, то кажется правильно и беспогрешительно тех дней, в кои не помогал, сделать вычет, ежели общество на то согласно, а за остальные дни только по расчёту выдать. Я утверждаюсь на оном: дабы впредь был осторожнее и много не умничал, не хвастал, что больше нашего трудится».

Однако это не подействовало. О. Иаков и в следующую седмицу в церковь не являлся – «облыгаяся больным». Отец протоиерей по этому случаю написал: [123] [124]

«Не болезнь, а глупая мстительность ожесточает его против благонамеренного общества. Сия глупая страсть, нарушая общее спокойствие, вредит больше его самого, ибо судихом достойно и праведногордого в нем врага смирить. Так дать ему полдохода, а другую положить в сиротскую кружку, да помолятся о нём бедные вдовицы».

На место Калинникова поступил уже на священнический оклад Алексей Алексеев из диаконов Исаакиевского собора. Таким образом на кладбище явилось уже три священника. В 1816 году поступил и четвёртый. Протоиерей Петров просил начальство, чтобы к нему перевели его сына, бывшего священником в Христорождественской Песковской церкви. Это сделано без согласия причта Смоленско-кладбищенской церкви. Начальство исполнило просьбу протоиерея и определило на кладбище четвёртого священника. Впрочем, только до смерти протоиерея Петрова. Однако четвёртый священник так и остался у нас. В 1841 году, указом святейшего синода определён к нам новый священник Иоанн Фёдоров Успенский, лишённый правой ноги, больной. Он пользовался дьяческим доходом и справлял все мирские требы по званию священника, кроме совершения Божественной литургии. Он скончался в 1861 году. Впрочем, ещё при жизни его, определён к нам новый священник Павел Алексеевич Матвеевский, находившийся прежде священником же в Висбадене.

В 1846 году, по случаю помещения девичьего монастыря в Благовещенскую церковь, что на Васильевском острове, при размещении благовещенского причта по разным церквам, по указу Святейшего Синода определён к Смоленско-кладбищенской церкви второй диакон. А в 1857 году определён третий на причетнический оклад, по случаю преобразования лаврского хора и перемены регента.

С увеличением числа священников увеличивалось и число причетников. В начале причетники ничем не отличались от сторожей, – караулили церковь, ходили на колокольню и за преступления подвергались отеческому наказанию от настоятелей церкви. Умением читать и петь, знанием церковного устава, а также и соблюдением благочиния в церкви они не отличались. В 1806 году, 24 марта, протоиерей Петров рапортовал «о несогласном дьячков пении», и просил определить дьячков Александра и Павла в русскую школу пения, а оттуда вместо них прислать «заправленных». Но в школе дьячки Александр и Павел оказались больными и к пению неспособными. «Заправленных» в кладбищенскую церковь не присылали [124] [125] и она должна была пробавляться сторожами. Священник Алексей Алексеев (к Смоленской церкви поступил в 1809 г.) говорит:

«Дьячки по большей части живут в бесстрашии, в церкви делают многие соблазны, забывая должность; а сие оттого, что псалмы пролетают борзо, ни к одному слову ни умом, ни сердцем не прилепляются. Нынешнее состояние дьячков заслуживает внимания о небрежении их звания и удаления от должности и потому редко при которой церкви внимательны чтецы, знающие устав церковного служения, да и знать того многие не хотят; поют же кое как с нуждою, неустроенным голосом, наподобие разнородных животных или неустроенного какого инструмента. Всё сие к великому оскорблению внемлющих».

Поведение их вне церкви также не отличалось особенным приличием. Так, 3 августа 1799 года дьячок Павел Соколов взят был на съезжую «по праздничному делу» (?); а 11 числа тот же дьячок опят взят был «с Съезжинским солдатом, в полиции наказан розгами 20) и послан в рабочий (дом) к Обуховскому мосту». Дьячки занимались охотой и в церкви держали порох; среди дня купались на плоту, подле церкви, ходили на Немецкий мост просить милостыню и за то подвергались выговорам, штрафовались поклонами; а раз – за то, что, оставив церковь без надзора, катались на коньках по льду Чёрной речки – даже «отеческому» (т. е. телесному) наказанию» 21).

Таковы были причетники в первой четверти XIX века. Тоже самое видим и после. Один из дьячков за святотатство попал в Сибирь, другой, сказавшись больным, пошёл за город в Ульянку. На дороге, вероятно, напившись пьяным, свалился в канаву и там умер. Подобранное полицией тело неизвестного привезено было на Смоленское кладбище и здесь признали нашего самовольно отлучившегося дьячка. Пьянство, грубость нравов и нравственная низость составляли характеристические черты наших причетников. Конечно, всякое действие имеет свою причину и такое грустное положение дьячков происходило от их необразованности. Чтобы получить должность дьячка, или пономаря, достаточно было уметь читать хоть с грехом пополам, знать гласы, устав и только. Можно было сделаться дьячком даже не умея взять пера в руки. С такими-то за-

---------------------------------

20) Несмотря на то, что духовенство уже освобождено было от телесного наказания.

21) И преемники Петрова своих подчинённых часто подвергали телесному наказанию. Протоиерей Кочетов в инструкции могильным смотрителям приказывает наблюдать, чтобы могилы вырывались не менее 2½ аршин глубины, и «за каждый вершок недомера виновному полагается 10 фухтелей по спине». [125] [126]

---------------------------------

датками поступал причетник к настоятелю, не отличавшему его от сторожа, к священнику, считавшему псаломщика своим слугой. В большинстве случаев все разговоры между священником и его псаломщиком ограничивались бранью и ругательствами со стороны священника. Священники и в другом отношении подавали дьячкам дурной пример. Они сами напрашивались на служение панихид, и в домах у посетителей кладбища выпрашивали для себя подарки. По их примеру и дьячки, отслужив на могиле панихиду, останавливались перед заказчиком и стояли до тех пор, пока заказчик не догадывался отделаться пятачком или гривенником. Приобретённые таким образом деньги не отдавались в общую братскую кружку, а оставлялись дьячкам в свою пользу. Только недавно такой обычай вышел из употребления. Теперь псаломщики на кладбище знают свои обязанности, воздержны и вежливы в обращении с публикой. В 1825 году, 13 апреля, по именному Высочайшему повелению, Святейший Синод издал указ, чтобы духовные воздерживаемы были от пьянства. В 1827 г., марта 28, опять издан был указ, в котором говорится, что не только причетники, но и многие священники ведут жизнь нетрезвую и к должности нерадивы. нет никакого основания предполагать, что причт Смоленско-кладбищенской церкви в этом отношении отличался от причтов других церквей. Не все кладбищенские священники отличались соблюдением благоприличия. На выносы и поминальные обеды они ездили на дрогах; в церкви громко бранились со сторожами и причетниками, бывали и такие, которые на могилах во время служения панихид больше ругались нежели молились. И это происходило во второй четверти XIX века. Нужно, впрочем, заметить, что такие священники многим нравились, есть и теперь старожилы, которые вспоминают о них с большим сочувствием. «С такими священниками» говорят они, можно было и поругаться.

До настоящего времени на Смоленском кладбище находились:

а) Протоиереи:

Георгий Петров.

Иоаким Кочетов.

Александр Рождественский.

Андрей Райковский.

Василий Лавров.

Алексей Максимов.

Иоанн Исполатов. [126] [127]

б) Священники:

Андрей Дмитриев.

Фёдор Черновский.

Иван Андреев.

Гавриил Замятин.

Стефан Чернявский.

Власий.

Григорий Синявский.

Григорий Знаменский.

Прохор Иванович.

Иван Клитин.

Алексей Алексеев.

Иаков Георгиев.

Иван кедров.

Андрей Окунев.

Фёдор Барсов.

Симеон Красноцветов.

Александр Князев.

Василий Барсов.

Симеон Каменский.

Александр Эвенхов.

Александр Кедров.

Алексей Лебедев.

Иван Флеров.

Стефан Опатович.

Павел Матвеевский.

Платон Иванов.

Александр Ладинский.

Заштатные:

Василий Тишин.

Малахия.

Иаков Калинников.

Иван Успенский.

Скородумов.

в) Диаконы:

Стефан Фетов.

Михаил Васильев.

[127] [128]

Симеон Егоров.

Василий Сапоровский.

Косьма Смирнов.

Николай Исполатов.

Николай Мансветов.

Иван Зотиков.

Фёдор Светлов.

Михаил Казанский (заштатный).

Иаков Черенский.

Алексей Измайлов.

Григорий Недремский.

Замечательнейшие из членов причта:

Георгий Петров, сын священника Смоленского пехотного полка Петра Леонтьева, происходившего также из поповских детей. В царствование Императрицы Елизаветы Петровны и Императора Петра III-го смоленский пехотный полк участвовал в прусской компании и, между прочим, в сражении при Грос-Эгерсдорфе и других стычках с неприятелем. В продолжении всей кампании Петр Леонтьев находился безотлучно при полку, а сын его не отлучался от отца; но занимался ли он чем-нибудь во время этих походов, неизвестно. По возвращении из похода 1763 года, Георгий Петров поступил псаломщиком в Москве, в церковь Смоленской иконы Божией Матери, что у Никольских ворот. Эта церковь состояла под надзором архимандрита Заиконоспасского монастыря, московской академии ректора Геннадия. 1765 года Георгий Петров просил увольнения в С.-Петербург для приискания другого места, чтобы находиться поближе к своему отцу, определённому тогда священником в Колтовскую церковь, что на Петербургской стороне, и по этому случаю получил аттестат, в котором значится, что при Владимирской церкви он находился без всякого подозрения и свою должность как в чтении, так и в пении исправлял добропорядочно. С таким аттестатом Петров прибыл в Петербург и просился на причетническое место в Академию художеств. По этому случаю возникла переписка между консисториями Петербургской и Московской, и во время этой переписки место в Академии художеств отдано другому. Наконец пришло увольнение из московской епархии и Петров воспользовался им для поступления в Александро-Невскую семинарию. По окончании курса в 1772 году Петров определён священником в Ропшу, где резолюцией митрополита Гавриила 1778 года, 2 апреля, повелено ему служить литургии и в домовой церкви князя Григория Григорьевича [128] [129] Орлова. Из Ропши Петров в 1784 году переведён на Смоленское кладбище. Здесь он обнаружил всю силу своего практического ума, своё умение пользоваться людьми и обстоятельствами. Выше говорено было, что до поступления Петрова у нас не было ни денег, ни зданий, ни порядка. Всё это дано кладбищу Петровым. Петров скончался 1825 года, 28 июля, священствовал 52 года, жил 82 года.

Протоиерей Иоаким Семёнович Кочетов. Сын диакона, уроженец Тамбовской губернии. Доктор богословия. Он при жизни был настоятелем Смоленско-кладбищенской церкви и потом протоиереем Петропавловского собора, профессором С.-Петербургской духовной академии, законоучителем в императорском царскосельском лицее и там же членом конференции, законоучителем в главном инженерном училище, членом правления и конференции С.-Петербургской духовной академии, действительным членом Императорской Академии наук, ректором петропавловского духовного училища; благочинным церквей, состоящих на Петербургской и Выборгской стороне; цензором проповедей; членом попечительства о бедных духовного звания; членом оспенного комитета; депутатом уголовной палаты; членом различных строительных и ревизионных комиссий; помощником наблюдателя за преподаванием Закона Божия в светских учебных заведениях, состоящих на петербургской и Выборгской стороне. Многие из этих обязанностей он исполнял одновременно и, казалось бы, не мог успевать во всех своих занятиях, но на самом деле было не так. Правда, как профессор академии, он в течение курса только забавлял студентов анекдотами, повторявшимися из года в год, но при окончании курса, в своих частных дополнительных лекциях по церковной истории, обыкновенно читанных при окончании курса он обнаруживал такую массу знаний, такую глубокую наблюдательность, такой либеральный взгляд на жизненные отношения, что был едва ли не самым лучшим преподавателем истории в своё время (Вестник Европы, 1873 г., С.-Петербургская духовная академия до графа Протасова). Деятельность его на Смоленском кладбище показана выше. Замечательно уменье, с которым он находил благотворителей, на Смоленском кладбище – Илью Антонова, в Петропавловском соборе – Ертова и потом Кудряшева, которые своими богатыми пожертвованиями много способствовали благолепию храмов Божиих.

Священник Симеон Красноцветов. Сведения о нём напечатаны в 3-м выпуске Историко-статистических сведений о С.-Петербургской епархии, т.III, стр.314–316.

Прим. И. Р.: в кавычках даём сначала начало раздела Б со с.312, а затем текст со сс.314–316. Общий текст начинается на с.275, с заголовка «Воскресенский собор всех учебных заведений, называемый Смольным, в С.-Петербурге», на с.303 раздел VI «Штаты собора и причта и способы их содержания», на с.312 раздел Б: «Бывшие настоятели собора»: «По ограниченности средств содержания, Смольный собор, как прежде Смольный монастырь, никогда не был в числе желанных мест, хотя, по значению своему, всегда требовал назначения заслуженных настоятелей. Не удивительно, что в продолжении 35 лет их перебывало уже шестеро, и только один из них настоятельствовал 15 лет:

<…> 5) Симеон Красноцветов, имя которого нередко упоминалось и прежде; Калужской епархии, дьяческий сын; по окончании учения в С.-Петербургской духовной академии в числе избранных воспитанников, возведён на степень магистра и определен в той же академии бакалавром 1829 года сентября 26, и помощником библиотекаря февраля 5 1830 года, а 30 августа того же года рукоположен во священника при церкви Российской миссии в Швейцарии; 1833 года 3 мая, за болезнью отозван от миссии и определён к Смоленско-кладбищенской церкви; в продолжение 1833-37 г. исполнял разные епархиальные поручения и за участие при издании книги: правила св. Апостол, св. соборов Вселенских и пр. в 1839 г. награждён скуфьёй;

с 1839 г. по 1842-й г. безмездно проходил должность законоучителя в школе женского Патриотического общества и за похвальные труды и примерное усердие от Её Императорского Величества награждён золотыми часами 1842 г. февраля 12; 1844 г. апреля 4-го награждён камилавкой; в том же году июня 5 переведён к Воскресенскому собору всех учебных заведений, и по избранию начальства как духовного, так и училищного, определён законоучителем в Александровское училище, что при обществе благородных девиц июня 5;

1845 года июля 11 за усердную службу по званию законоучителя награждён набедренником; участвовал в составлении подробной программы преподавания закона Божия для женских учебных заведений, с 1845 г. по 1846 г.; с 1845 г. в течении 7 лет преподавал безвозмездно закон Божий в школе писарей министерства юстиции и в Воскресенском приюте; за труды последнему почти ежегодно объявляема была ему от совета детских приютов Высочайшая Её Императорского Величества благодарность; а в 1848 г. апреля 17, по ходатайству сего совета, награждён наперстным крестом;

по открытии штата и учреждении особого причта церкви св. Александра Невского, что при обществе благородных девиц (прежде числившейся при монастыре, а потом при соборе), согласно желанию начальства сего заведения, переведён и штатным к сей церкви священником, и старшим законоучителем как в обществе благородных девиц, так и в Александровском училище 1849 г. генваря 18, и 23 тоже генваря, по представлению совета общества благородных девиц, утверждённому Её Императорским Величеством, за ревностное и успешное преподавание закона Божия, посвящён в протоиерея;

получал благословение св. Синода в 1849 и 51 г.г. и в сем последнем году, по поручению духовного начальства, вновь составлял другую подробную программу преподавания закона Божия в женских учебных заведениях; 1852 г. апреля 5-го Всемилостивейше сопричислен к ордену св. Анны 3-й ст.

1852 г. февраля 12 назначен членом комитета для составления статистических описаний казенных церквей училищ гражданского ведомства; 1854 г. апреля 18 перемещён к Успенской, что на Сенной, церкви настоятелем; в том же году назначен членом С.-Петербургского оспенного комитета и комитета общественного здравия, а в 1855 г. марта 24-го Высочайше утверждён директором комитета общества попечительного о тюрьмах; апреля 23-го по представлению главного совета женских учебных заведений, за отлично-усердную службу Всемилостивейше сопричислен к ордену св. Анны 2-й ст.;

10-го октября назначен от св. Синода членом учреждённого при духовной академии, комитета «для издания кратких и дешёвых духовно-нравственных книг»; за службу по комитету попечительного общества о тюрьмах неоднократно получал благодарность и удостаиваем был Высочайшего благоволения;

1857 года декабря 27-го переведён к Воскресенскому собору настоятелем, и тогда же назначен присутствующим в духовной консистории и благочинным церквей в Рождественской и бывшей Охтенской частях; апреля 7-го 1858 года утверждён членом консистории, а 2 декабря умер, не пробыв таким образом и полного года настоятелем собора.

Отличаясь здравым умом, он не мог похвалиться здоровьем тела, и все время службы своей провел полубольной. Болезненное состояние, заставляя его быть строгим к себе, делало его строгим и к другим; исполняя каждое, принятое им, или порученное ему, дело аккуратно и добросовестно, не допускал послаблений и лицам ему подчинённым.

Он известен и как писатель, хотя авторская слава не обошлась для него без неприятностей. В тридцатых годах издана была им составленная свящ. история ветхого и нового Завета, которая не только была одобрена духовной цензурой, но и рекомендована духовно-учебным управлением, как учебное руководство в семинарии и училища. И действительно, при бедности в то время духовной литературы и устарелости прежних учебников, книга эта вполне заслуживала оказанное ей внимание; но не известно почему и кому она оказалась написанной не в православном духе, и немедленно сделано распоряжение об изъятии ее не только из употребления в духовных училищах, но даже и вовсе из продажи.

Конечно, и сам автор не остался без подозрений, а издатель понес невознаградимые убытки. Этот первый опыт надолго удержал даровитое перо О. Красноцветова от писательской деятельности, и только в 1856 г. он издал книжку: «О Богослужении православной церкви», единичный плод законоучительских его трудов, но уже ни на шаг не отступающий от пространного катехизиса и новой скрижали; между тем все уроки его по закону Божию, как удавалось видеть их в черновых отрывках, несомненно принесли бы пользу и учащимся и учащим, если бы были своевременно изданы.» О. Красноцветов Симеон Иоаннович погребён на Смоленском православном кладбище, согласно работе Саитова, II-512 – прим. И. Р.

Священник Андрей Окунев. Впоследствии кафедральный протоиерей. Замечателен по уму, образованию и стойкости характера. Пе-[129] [130]реведён на Смоленское кладбище из Скорбященской церкви, но оставался тут недолго и переведён в Казанский собор.

Протоиерей Василий Лаврович Лавров. По окончании курса наук в С.-Петербургской семинарии рукоположен в священники к церкви морского госпиталя, оттуда переведён в Воскресенскую церковь при Императорском военно-сиротском доме, а потом к Смоленско-кладбищенской церкви. Это случилось 1845 г. 22 ноября и с того времени он уже не покидал кладбища до своей смерти, 8-го ноября 1864 года. Он обновил ризницу, устроил новый иконостас, новый местный образ Смоленской иконы Божией Матери, заново расписал купол в большой церкви, увеличил кладбище прибавкой 15 десятин пустопорожней земли. После Петрова и Кочетова Лавров больше всех настоятелей сделал добра для Смоленско-кладбищенской церкви.

Нынешний причт.

Протоиерей Иоанн Исполатов, 63-х лет, сын диакона С.-Петербургской епархии; из студентов С.-Петербургской духовной семинарии; в 1831 г. поступил диаконом к Преображенской церкви на Аптекарском острове и 1835 г. рукоположен к той же церкви священником. Был законоучителем и преподавал: латинский и русский языки, арифметику, чтение и письмо в различных учебных заведениях. За преподавание, отлично усердную и полезную службу, за успешное исполнение различных поручений начальства получил денежные награды и знаки отличия св. Анны 2-й степени, украшенные Императорской короной, наперсный золотой крест с алмазными украшениями, орден св. равноапостольного князя Владимира 4-й степени и палицу, к Смоленско-кладбищенской церкви определён 1870 года, 7-го октября.

Священник Павел Алексеев Матвеевский, 45 лет, Псковской епархии, священнический сын. В 1853 году окончил курс в С.-Петербургской духовной академии со степенью магистра и рукоположен во диакона к посольской церкви в Париже; но по случаю наступления войны между Россией и Францией с её союзниками вместо Парижа поступил в Копенгаген, а потом в Висбаден священником, откуда в 1859 г. переведен к Смоленско-кладбищенской церкви, где три раза исполнял должность настоятеля; 1873 г. епархиальным съездом избран и его высокопреосвященством утверждён членом правления С.-Петербургской духовной семинарии. В 1873 году награждён камилавкой. [130] [131]

Священник Стефан Иванов Опатович, 41 г., уроженец Волынской епархии, сын протоиерея. В 1857 году окончил курс в С.-Петербургской духовной академии со степенью кандидата и послан учителем в Олонецкую духовную семинарию. В следующем году рукоположен во священника к Смоленско-кладбищенской церкви. С 9 мая 1872 года читает публичные лекции для простого народа.

Священник Платон Фёдоров Иванов, 39 лет, сын священника Архангельской епархии. В 1859 г. окончил курс в С.-Петербургской духовной академии со степенью кандидата и определён учителем в Архангельскую духовную семинарию, где был помощником инспектора, членом комитета по составлению историко-статистического описания Архангельской епархии. К Смоленско-кладбищенской церкви рукоположен 1866 года.

Диакон Николай Иванов Исполатов, 51 г., уроженец С.-Петербургской епархии, диаконский сын. Из студентов псковской семинарии. Служил письмоводителем в епархиальном попечительстве о бедных духовного звания. В 1846 году рукоположен во диакона к Троицкой Гельсингфорской церкви, а в 1847 году переведён диаконом же к Смоленско-кладбищенской церкви.

Диакон Иван Иванов Зотиков, 62 л., С.-Петербургской епархии, священнический сын. По окончании курса в С.-Петербургской духовной семинарии поступил в 1836 году диаконом к церкви Покрова Пресвятой Богородицы, что в Большой Коломне, а оттуда в 1852 г. перемещён к Смоленско-кладбищенской церкви.

Диакон Алексей Петров Измайлов, 44 л., тверской епархии, диаконский сын. Окончил курс в тверской семинарии и 1858 г. рукоположен во диакона к Петергофской Петропавловской церкви. В 1870 г. перемещён к Александровской церкви, что при Императорском воспитательном обществе благородных девиц, с занятием должности законоучителя, в младших двух классах института. Оттуда в 1871 году переведён к Смоленско-кладбищенской церкви на вакансию псаломщика.

Диакон Григорий Семенов Недремский, 55 лет, сын причетника. По увольнении из среднего отделения С.-Петербургской духовной семинарии определён причетником к церкви Демидовского дома трудящихся и учителем по малолетнему и среднему отделениям воспитания бедных девиц. В 1855 году рукоположен во диаконы к той же церкви, на причетнический оклад. В 1871 году перемещён к Смоленско-кладбищенской церкви на вакансию псаломщика.

Священник Стефан Рождественский, 43 лет, окончил курс в С.-Петербургской духовной семинарии. В 1852 году он рукоположен [131] [132] во священника к церкви Покрова Пресвятой Богородицы, Павского погоста, Лужского уезда. В 1866 году прикомандирован к Смоленско-кладбищенской церкви, а в следующем году поручено ему исправлять должность псаломщика.

Псаломщики:

Константин Макаров Светлов.

Александр Петров Постников.

Александр Андреев Андреев.

Дмитрий Васильев Засимовский.

Просфорня Параскева Алексеева Миловзорова, вдова священника

7. Содержание причта.

Причт Смоленско-кладбищенской церкви всегда содержался добровольными дачами посетителей кладбища, за отпевание покойников, панихиды, поминовение и служение заупокойных литургий. Таковы источники содержания и теперь. Впрочем, в старину священники пользовались и такими доходами, которые в настоящее время прекратились, частью по распоряжение епархиального начальства, а частью и потому, что некоторые статьи дохода унижали достоинство священника. Так, священники и вообще весь причт получали деньги за рытьё и обкладку могил; доход этот прекращён в 1841 году и предоставлен в пользу церкви. Священники делили приносимую на кладбище кутью; забирали сахар, принимали комиссии на постановку памятников, чистку могил и т.п. Всего же священник получал на кладбище от 300 до 400 руб. ассиг. в месяц. Доход весьма значительный, особенно если принять во внимание следующие обстоятельства: 1) ценность рубля ассигнациями в то время превышала ценность нынешнего рубля серебром. Голландский червонец в то время стоил 3 руб. ассигн., между тем теперь он стоит 3 руб. 20 коп. серебром; 2) ценность жизненных припасов была очень низка, сравнительно с нынешнею:

Так,

Сажень дров ……….           50 коп. ассигн.

Сахару фунт ……….           30  “      “

Куль муки ………….7 руб. 80  “      “

Говядины фунт …….            7  “      “

Семги ……………….         12  “      “

Свежей осетрины ….          12  “      “

[132] [133] Нужно ещё заметить, что тогда священник не стыдился ходить по лавкам и выпрашивать, что священник по образу жизни не многим отличался от земледельца. Вот почему в старину священники и оставляли после себя капиталы.

В настоящее время, единственным обеспечением для причта служит накопившийся от пожертвований неподвижный капитал 37,258 рублей. Проценты из него ежегодно делятся между причтом. С открытием в Петербурге двух новых кладбищ, Митрофаньевского и при женском монастыре (Новодевичий на Московском пр. – прим. И. Р.), число погребаемых на нашем кладбище значительно сократилось, а вместе с тем сократились доходы церкви и причта. Сокращению доходов способствовало ещё и несвоевременное увеличение причта определением новых священника и диакона. В настоящее время священник получает в год до 2,400 рублей серебром.

Кроме доходов, причт пользуется небольшими участками церковной земли, на которой прежде бывшими священниками разведены сады.

Богадельня.

При Смоленско-кладбищенской церкви содержится 75 вдов и сирот духовного звания, которые живут частью в богадельне, частью в Антоновском, а частью и в других церковных домах.

а) Смоленская богадельня каменная. Первоначально она построена в 1808 году, на пожертвованную сумму (8,000 р.) купцом, надворным советником Паским-Шараповым, попечением бывшего протоиерея Георгия Петрова, в двух малых отделениях при воротах. В 1822 году она распространена пристройкой двух флигелей, также на пожертвованную от неизвестного лица, через посредство церковного старосты, купца Рахманинова, сумму 25,000 руб. ассиг., для помещения самобеднейших престарелых вдов разного звания. В 1824 г., 7-го ноября, наводнением повреждена. После, в 1826 году, протоиереем Иоакимом Кочетовым исправлена. В 1846 году, попечением протоиерея Василия Лаврова, пристроен с левой стороны каменный коридор, вместо ветхой деревянной галереи, переменены рамы, переплёты, балки, полы и сделана общая прачечная. В этой богадельне помещается теперь: 23 вдовы, с 25-ю детьми обоих полов и 11 престарелых девиц. Они пользуются квартирой, дровами и водой от церкви, а питаются и содержатся своими трудами и подаянием в кружку, поставленную для сего на кладбище.

При церкви имеется ещё каменный двухэтажный дом, выстроенный в 1833 году, на сумму, пожертвованную церковным ста-[133] [134]ростой, 1-й гильдии купцом Ильёй Антоновым, с прибавкой впрочем церковной, с таким условием пожертвователя, утверждённым Святейшим Синодом и Высочайшим соизволением, чтобы в этом доме помещались одни престарелые и заштатные священно- и церковно-служители Смоленско-кладбищенской церкви, равно и их вдовы и сироты, а более никто и ни под каким предлогом. В этом доме и помещается теперь 12 вдов. Некоторые с семействами. Они получают пособие от церкви. Кроме того, в доме, купленном для церкви протоиереем Василием Лавровым, помещается ещё 4 вдовы с семействами. Они также получают пособие от церкви, которая вдовам и сиротам духовного звания ежегодно выдаёт 4,777 рублей 50 коп.

8. Церковные здания.

Смоленско-кладбищенской церкви в настоящее время принадлежат:

1) Два каменных флигеля, подле кладбищенских ворот.

На дворе этого дома находится деревянный сарай, для хранения дров.

2) Дом каменный, двухэтажный, с мезонином. Построен в 1793 году протоиереем Петровым, на церковную сумму 5,020 рублей. Перестроен и распространён в 1832 году протоиереем Кочетовым, также на церковную сумму. В этом доме теперь живёт протоиерей Иоанн Исполатов. Он занимает 2-й этаж и мезонин. В нижнем этаже живёт причетник.

При этом доме находятся деревянные службы и два сада: один разведённый протоиереем Кочетовым (при переходе этого протоиерея в Петропавловский собор, оценён в 6,000 руб. ассиг.) и другой небольшой, разведённый дьячком Быковым.

3) Дом каменный, двухэтажный, с мезонином, выстроенный на сумму, пожертвованную старостою Антоновым.

4) Дом каменный, двухэтажный с мезонином. Построен в 1799 году протоиереем Георгием Петровым, на церковную сумму 10,427 руб. 50 коп., разрушен наводнением, исправлен и распространён протоиереем Кочетовым. В этом доме живут теперь два священника, три причетника и приказчик. При нём находятся деревянные службы и небольшие сады, которыми пользуются живущие в доме священники и причетники.

5) Дом угловой, двухэтажный, с мезонином. Нижний этаж каменный, а верхний деревянный. Выстроен протоиереем Петровым [134] [135] в 1804 году, на церковную сумму 9,985 руб. 36½ коп. ассиг. В нём живут – священник, диакон и два причетника. При доме находятся деревянные службы и сады.

6) Дом каменный, двухэтажный, с мезонином (подле немецкого моста), куплен на церковную сумму протоиереем Василием Лавровым. В нём живут: диакон и 4 вдовы духовного звания. При доме деревянный сарай и сад, разводимый диаконом Исполатовым.

7 и 8) Две деревянные избы на кладбище, где живут могиляки.

9) Небольшой деревянный дом, в котором помещаются: диакон, просвирня и могиляки.

10) Такой же деревянный дом. В нём живут: могильный смотритель и купчиха Баринова, арендующая у кладбища монументную лавку, с квартирой и двором. Две монументные лавки, арендованные купцом Овечкиным. При одной из них помещение для рабочих.

11) Дом в 9-й линии, пожертвованный Смоленско-кладбищенской церкви генеральшей Филатовой.

По завещанию её, дом этот отдаётся в наём и из вырученной суммы выплачивается жалование людям, состоявшим у неё в услужении, 100 рублей в год выдаётся причту на поминовение, а остальная сумма должна храниться в церкви, пока не представится возможность выстроить каменный дом, вместо нынешнего деревянного.

12) Дом, пожертвованный надворным советником Семёном Егоровым Матюшкиным, по духовному завещанию 1868 г., в пользу духовной богадельни на Смоленском кладбище. Он находится в 18-й линии Васильевского острова, под №30. Это самая простая деревенская избушка, с небольшим количеством земли, отданной под огород.

13) До 1870 года на Смоленском кладбище подле ворот находилась мелочная лавочка. Арендаторы, конечно, секретно, часто превращали её в трактир. Трактир на кладбище неуместен. Чтобы устранить это, причт и староста Смоленско-кладбищенской церкви порешили лавочку на кладбище срыть, а желающим дозволить, на ближайшей к кладбищу церковной земле, выстроить деревянный двухэтажный дом, на каменном фундаменте, со службами, с тем, чтобы выстроивший 10 лет пользовался этим домом, с определённой платой в пользу церкви, а по истечении 10 лет дом вполне переходит в церковную собственность. Такой человек нашёлся в лице С.-Петербургского 2-й гильдии купца Василия Васильева Шувалова. Он, по контракту, заключённому 25-го октября 1871 года, выстроил дом по представленному ему плану и обязался в течение 10 лет, со дня [135] [136] окончания дома, платить 802 руб. 55 коп. в год. Таким образом причт устранил беспорядки на кладбище и приобрёл в пользу церкви новый, хороший дом, приносящий довольно значительный доход и при том без всякой затраты со стороны церкви.

14) На Малом проспекте изба, где живёт арендующий церковную землю огородник.

Собственных домов нет ни у кого из членов причта.

9. Управление церкви.

До 1780 года Смоленско-кладбищенская церковь состояла в ведении конторы экономии, а с того времени вполне подчинена ведению епархиального начальства и ближайшим образом благочинных василеостровских церквей.

10. Приход.

Прихода при Смоленско-кладбищенской церкви нет. Его заменяет кладбище. К северу оно граничит со Смоленской речкой, которая отделяет его от острова Голодая; с юга Малым проспектом и обывательскими огородами; с запада гаванским полем; а с востока огородами обывателей 17 линии. Со всех сторон (кроме восточной) оно обнесено деревянным форменным забором, обрыто валом и канавами. Для входа в кладбище устроено четверо ворот. Главные на восточной стороне, из Камской улицы, железные, под каменной аркой, соединяющей два флигеля духовной богадельни. В эти ворота привозят и приносят на кладбище покойников. Здесь днём постоянно стоит сторож и наблюдает за порядком. По вечерам, в определённые часы запирает ворота и ночью, по очереди с другими могильщиками, обходит дозором всё кладбище.

Другой вход на кладбище с запада из гаванского поля с деревянными воротами. Здесь днём находится сторож, наблюдает за прохожими и когда встретится надобность отпирает ворота.

Третий вход на кладбище с юга, из Малого проспекта. Ворота, также деревянные, отпираются только для провоза на кладбище песка, дёрна и строительных материалов. С такой же целью устроены ворота и на северо-западной стороне кладбища.

Пространство кладбища в настоящее время и его разделение.

По измерению, произведённому в 1858 г. городским землемером [136] [137] Емельяновым, под кладбищем, церковными домами и Камской улицей до Смоленской речки, находится земли 57 десятин 528 квадр. саж. Самое кладбище, в длину, от востока к западу, занимает 480 саж., а в ширину 340 саж в начале и 400 в конце кладбища.

По положению, Высочайше утверждённому в 1841 г. все места на кладбище разделены на 7-мь разрядов. В первых 6-ти разрядах вносится определённая сумма за каждое место, а в 7-м разряде все погребаются даром.

1-й разряд находится в церкви и под церковью. Здесь за место каждого покойника, кроме приготовления могилы, вносится по 200 рублей.

2-й разряд подле церкви и под папертью; цена за место 150 рублей.

3-й разряд несколько далее от церкви 30 рублей.

4-й разряд ещё дальше от церкви. Цена за могилу 20 рублей.

5-й разряд. Цена за могилу 5 рублей.

6-й разряд. За могилу платится 50 коп.

Во всех означенных разрядах за могилу для младенцев берётся половина цены.

Примечание. По указу Святейшего Синода, причт и староста могут оказывать снисхождение тем, которые по бедному состоянию затрудняются уплатить положенную за место сумму. Но это снисхождение не касается двух первых разрядов; не простирается на купцов, мещан, крестьян и нижних чинов, - они погребаются даром в 7-м разряде, – и чиновников, которые погребаются в 6-м разряде также безмездно.

Кладбищенское управление.

Управление кладбищем сосредоточено в лице настоятеля, причта и церковного старосты. К сожалению, положение церковного старосты строго не определено, потому что инструкция старостам написана, собственно, для старост приходских и казённых церквей, а церкви кладбищенские во многом отличаются от них.

Настоятелю и старосте подчинены приказчик и могильный смотритель.

Приказчик ведёт дело в конторе. Он принимает свидетельства и записывает в книгу погребаемых на кладбище покойников, с указанием, в котором разряде погребён покойник, сколько при этом погребении сделано вкладу в церковь за место, катафалк, подсвечники и освещение. Верность цифры удостоверяется подписью са-[137] [138]мих вкладчиков. В конторе же находится и псаломщик, который с остаточных получает деньги за вынос, отпевания и проводы до могилы, а бедные, по желанию, опускают свою плату в нарочно поставленную в конторе кружку, откуда за целую седмицу (неделю – прим. И. Р.) высыпается от 3 до 5 руб. сер.

Смотритель кладбища показывает места для погребения и, если место понравится, доносит об этом настоятелю и распоряжается вырытием могилы. При этом он наблюдает, чтобы могилу рыли в указную меру 2½ аршина глубины. При зарытии могилы смотритель также наблюдает, чтобы могила засыпана была плотно и над нею сделана надлежащая насыпь. Он же наблюдает за чистотой и порядком на кладбище и церковных дворах.

Чистота и порядок на кладбище.

Прежде нередко случалось слышать упрёки, что православные кладбища в чистоте далеко уступают инославным. Это главным образом происходило от того, что на иноверных кладбищах места продаются на определённое число лет, а на православных навсегда. У католиков и лютеран если в течение десяти лет после погребения покойника место остаётся запущенным, то расчищается и отдаётся для погребения нового покойника. Остатки прежде погребённых обыкновенно сваливаются в одну общую могилу где-нибудь в углу кладбища. Там даже устраиваются каменные здания (катакомбы) с местами для погребения умерших. Эти места продают на срок от 10 до 40 лет и навечно. По истечении срока родственники погребённого могут или снова внести требуемую по положению сумму, или кости покойника перенесены будут в другое место. Православные, как известно, так не поступают. Они уважают кости почившего и в заброшенной могиле, рассуждая, что родные почившего не всегда могут наблюдать за его могилой, хотя тем не менее будут глубоко огорчены, если эта заброшенная могила занята будет другим чужим для них покойником. Мы больше обращаем внимания на сердечные чувства близких к почившим людей, нежели на чистоту кладбища, и если это сталкивается отдаём предпочтение первому. Впрочем, нельзя не сознаться, что были и другие причины недостаточной чистоты на нашем кладбище, которые в настоящее время устранены, благодаря заботливости протоиерея Иоанна Исполатова и церковного старосты Ивана Баринова. Зато теперь соседнее лютеранское кладбище далеко уступает нашему в чистоте и порядках. [138] [139]

11. Замечательные лица, погребённые на Смоленском православном кладбище.

а) Лица, пользующиеся особенным уважением у народа.

Ксения Григорьева. При жизни была замужем за придворным певчим Андреем Фёдоровым, состоявшим в чине полковника. Смерть рано разлучила её с мужем и она в молодых годах (26 лет) осталась вдовою. Тогда, раздав всё своё имение бедным, она надела на себя одежду своего мужа и под его именем странствовала 45 лет, не имея нигде постоянного жилища. Обстоятельства её жизни того времени нам неизвестны. Неизвестно также, где она странствовала, но главным местопребыванием служила для неё Петербургская сторона и преимущественно приход св. апостола Матфея, где одна улица называлась её именем (Андрей Петров?). Рассказывают, что Ксения пользовалась особенным уважением у петербургских легковых извозчиков, которые, завидя её где-нибудь на улице, наперерыв один перед другим предлагали ей свои услуги, в том убеждении, что которому из них удастся хотя сколько-нибудь провезти Ксению, тому повезёт счастье. Год смерти Ксении также положительно неизвестен. Некоторые уверяют, что она погребена у нас ещё до первого наводнения, случившегося в 1777 году, и при жизни предсказала жителям Петербургской стороны смерть Императрицы Елизаветы Петровны 24 декабря 1761 года. Ксения ходила по Петербургской стороне и говорила жителям: «пеките блины, вся Россия будет печь блины». На другой день Императрица внезапно скончалась. Другие же уверяют, что Ксения скончалась в царствование Императора Павла Петровича, но в этом случае можно было бы найти имя её в кладбищенских книгах, что, однако нам не удалось. В скором времени после погребения её, посетители разобрали всю могильную насыпь. Сделана другая и усердствующими лицами на могиле положена плита. Но плита эта скоро была разломана и разнесена по домам. Другая плита также недолго оставалась целой. Ломая камень и разбирая землю, посетители бросали на могилу Ксении посильные денежные пожертвования и нищие пользовались ими. Тогда к могиле прикрепили кружку и на собранные таким образом пожертвования над могилой Ксении поставили памятник в виде часовни, который существует и теперь. Здесь же находится кружка, куда жертвователи опускают свои приношения. Половина собираемой таким образом суммы поступает в пользу попечительства, а другая остаётся в церкви на неугасимую лампаду на гробе Ксении. Всей суммы в течение года высыпается из этой кружки около 300 р. с. «Кто меня знал, да помянет мою душу для спасения своей души», такая надпись [139] [140] находится на могиле Ксении. И действительно, ни на одной могиле не служится столько панихид.

Анна Ивановна происходила из знатной фамилии, училась в институте, говорила по-французски и немецки. В молодости она влюблена была в гвардейского офицера, который женился на другой. Тогда она покинула Петербург и спустя несколько лет поселилась в нём уже юродивой. Подобно Ксении, она не имела определённого местопребывания, ходила по городу, собирала милостыню и раздавала её другим; но большей частью жила на Сенной у одного домовладельца и в квартире священника Чулкова. Бродя по городу, она забралась в лавру и встретившись здесь с одним архимандритом, предсказала ему получение епископского сана. Действительно, архимандрит вскоре хиротонисан был во епископа и оставлен в Петербурге викарием. Он определил Анну Ивановну в Охтенскую богадельню под вымышленной фамилией Ложкиной (прим. И. Р. – правильно Лашкиной, согласно работе протоиерея Смоленско-кладбищенской церкви Евгения Рахманина «Раба божия Анна (Анна Ивановна Лашкина или Лукашева, почивающая на Смоленском православном кладбище въ С.-Петербурге), 2-е изд., 1911, а также и другим материалам). Впрочем, и после определения в богадельню Анна Ивановна гораздо чаще жила на Сенной у своих благодетелей, говорят, потому, что жизнь богаделенок ей не нравилась. Да и сама она не слишком-то нравилась богаделенкам. Одетая в отвратительные лохмотья, она заводила ссоры, бранилась с извозчиками и нередко, вместо платы за провоз, била их палкой. Такое соседство не могло быть приятно богаделенкам. Зато на Сенной площади она пользовалась чрезвычайным уважением. Торговцы, мастеровые, чернорабочие и даже весьма многие из духовных лиц Петербурга видели в ней юродивую Христа ради и не соблазнялись её наружностью.  Незадолго до своей смерти она пришла на Смоленское кладбище, принесла покров и разостлав на землю, просила протоиерея отслужить панихиду по рабе Божией Анне. Когда панихида была отслужена, она покров пожертвовала в церковь с тем, чтобы им покрывали убогих покойников, и просила протоиерея похоронить её на этом месте. После этого приходили к ней монахини из женского монастыря и предлагали место на своём кладбище, но она отказалась. При погребении её присутствовали почти все жители Сенной площади. На могиле её стоит деревянный крест и положена плита с надписью.

И эта могила посещается. Посетители берут землю из-под плиты и уносят с собой, как средство от болезней.

б) Духовные.

Член Святейшего Синода, духовник Императора Павла Петровича, первый обер-священник армии и флота, Павел Яковлевич Озерецковский. Был духовником Павла Петровича ещё наследника [140] [141] престола, потом пользовался особенной расположенностью Императора. Им учреждена армейская семинария для воспитания детей священнослужителей, состоящих в военном ведомстве. Его же влиянию нужно приписать присвоение белому духовенству орденских знаков и других отличий.

Член Святейшего Синода, обер-священник армии и флота, протоиерей Григорий Иванович Мансветов, известный своими духовными сочинениями – Толкованием на литургию, Священной историей и друг.

Член Святейшего Синода, духовник Их Императорских Величеств, протопресвитер Павел Васильевич Криницкий.

Кафедральный протоиерей Стахий Иванович Колосов, скончался 1831 г.

Кафедральный протоиерей Тимофей Алексеевич Вещезеров, скончался 1832 г.

Петропавловского кафедрального собора протоиерей доктор богословия, член Российской Академии наук Иоаким Семенович Кочетов.

Кафедральный протоиерей Николай Фёдорович Раевский, скончался 1857 г.

Протоиерей Димитрий Степанович Вершинский. Основатель русской философской терминологии, переводчик логики Бахмана, составитель полного месяцеслова, скончался 9-го ноября 1858 г.

Кафедральный протоиерей Исаакиевского собора Андрей Иванович Окунев, скончался 1871 г.

Симеон Иванович Красноцветов, протоиерей Воскресенского собора всех учебных заведений. Автор Священной истории Ветхого и Нового Завета, скончался 1861 г. (опечатка – в 1858 г. – прим. И. Р.).

Протоиерей Димитрий Абрюцкий. Автор истории Ветхого и Нового Завета, составляющей теперь библиографическую редкость.

Священник Ксенофонт Тимофеевич (опечатка, следует читать Иванович – прим. И. Р.) Делекторский, замечательнейший проповедник, обличитель пороков аристократии, за что неоднократно подвергался гонениям и даже запрещению проповедовать. Но ревнующие о спасении души своей хлопотали о дозволении ему говорить проповеди, и достигли своей цели. Слух о Делекторском, как проповеднике-обличителе, дошёл до Государя Императора Николая Павловича. Он призвал его к себе и, между прочим, сказал: «вы, батюшка, ещё молоды обличать». Делекторский отвечал: «я не знаю, когда Господь позовёт меня к суду и, дондеже свет есть, должен трудиться для спасения души моих слушателей». Ответ понравился и Делекторский оставлен в покое. Один том его про-[141] [142]поведей напечатан; другой готовился к печатанию, но смерть автора остановила это дело.

Архимандрит Стефан Вукотич. Во время первого восстания против турок Георгия Чёрного (Кара Георгий), Вукотич находился при нём в качестве адъютанта и весьма часто употреблялся для сношений с Россией. Во время войны России с Турцией 1809-1812 г. Вукотич командовал военным судном. Скончался 1-го ноября 1861 г. (опечатка, следует читать: 1816 года – прим. И. Р.).

Мария Иларионовна Десницкая, жена придворного протоиерея Матфея Десницкого, бывшего после митрополитом Новгородским и С.-Петербургским, под иноческим именем Михаила. Род его записан в синодик на вечное поминовение, на что внесено 500 руб. ассиг. Им же составлена надпись, начертанная на могиле его супруги:

Здесь брение и прах любезного предмета;

Но дух её в нетленном царстве света,

Душевных бо доброт единственный конец

Есть Божий мир, любовь, бессмертия венец.

Протоиерей Георгий Петров, строитель большой Смоленско-кладбищенской церкви.

Священник Александр Гумилевский. Один из редакторов журнала «Дух Христианина», первый основатель Христорождественского Братства.

Протоиерей Василий Лавров.

в) Лица, известные своей службой отечеству.

Князь Илья Андреевич Долгоруков.

Князь Василий Васильевич Долгоруков; скончался 12-го декабря 1858 г., см. месяцеслов за 1860 г.

Граф, Сергей Степанович Ланской, служивший министром внутренних дел.

Княжевич, Владимир Максимович, тайный советник, бывший министр финансов; скончался 28-го апреля 1873 г. На могиле его огромная скала серого гранита, на ней высокий бронзовый крест и пред ним коленопреклонённый из бронзы ангел в человеческий рост. На западной стороне скалы бронзовый медальон с бюстом почившего. На памятнике надпись: [142] [143] :

 На северной стороне:

В министре здесь мы видим человека.

Все сказано: достаточно двух слов.

На радость всем в теченьи полувека

Он шел вперед под бременем трудов,

Противуречья жизни соглашая

И в сфере дел и постоянных дум,

Труднейшую задачу разрешая

Как надо жить, чтоб с сердцем ладил ум.

 На южной стороне:

Вся жизнь его есть ясное ученье,

Гласящая нам здесь его лицом,

Что властного святое назначенье

Подвластному быть другом и отцом.

Вся жизнь его — завет души прекрасной,

Благотворящей ближним не на вид,

Не на показ, не для молвы всегласной,

А для того — что сердце так велит!

 На западной стороне:

Хвала тому, в ком все так человечно;

Хвала тому, кого все любят, чтут

И, сан забыв, порою так сердечно

По имени и отчеству зовут.

Так в имени том сладко отзовется

Все доброе на долги времена,

И имя то отрадное внесется

В заветные для многих имена.

В. Бенедиктов.

Статс-секретарь Андрей Афанасьевич Никитин; скончался 12-го февраля 1859 г. См. месяцеслов 1860 г.

Статс-секретарь Григорий Иванович Вилламов; скончался 1842 г. См. месяцеслов 1843 г.

Генерал от кавалерии Леонтий Яковлевич Дубельт, служивший начальником собственной Его Величества канцелярии. См. месяцеслов 1864 г., некрологи, стр. 69 и 70.

Действительный тайный советник сенатор Василий Кириллович Безродный; скончался 4-го сентября 1847 г.

Нартов (Андрей Андреевич – прим. И. Р.), тайный советник, вице-президент Академии наук и член многих заграничных учёных обществ. [143] [144]

г) Лица, известные в истории литературы.

Василий Кириллович Третьяковский (Тредиаковский – прим. И. Р.), профессор элоквенции, паче же пиитических хитростей, введший в стихотворения силлабическую меру. Автор «Телемахиды». К сожалению, могилы его найти невозможно; вероятно, она занесена землёй во время наводнения 1824 г.

Княжнин, Яков Борисович, надворный советник; скончался 14-го января 1791 г.; на памятнике, которым украшена его могила, положена эпитафия:

Творений Княжнина Россия не забудет.

Он был и нет его, он есть и вечно будет.

Хмельницкий, Николай Иванович, действительный статский советник, автор многих комедий, которые в своё время пользовались успехом; скончался 8-го сентября 1845 г.

Кульман, Елисавета (родилась 5-го июля 1808 г., скончалась 19-го ноября 1825 г.), писательница множества стихотворений на немецком, русском и других языках. Биография её находится в Million faits, Paris, 1860 г. На памятнике надпись:

Prima Rossicarum

Operam dedit idiomati graeco

Undecium novit linguas

Loquebatur octo

Quanquam puella,

Poetria eminens.

Куторга, Степан Семёнович, профессор С.-Петербургского университета.

Козлов, Гавриил Игнатьевич, Академии наук адъюнкт ректор, скончался 1791.

Савельевы, Александр и Павел (Степановичи – прим. И. Р.), известны своими археологическими трудами.

Введенский (Иринарх Иванович – прим. И. Р.), автор теории словесности, принятой некогда в военно-учебных заведениях, скончался 1852 г. (в 1855 г. – прим. И. Р.).

Дубровский, Пётр Петрович, статский советник и кавалер; первый основатель депо манускриптов Императорской публичной библиотеки, скончался 9 января 1816 г.

Устрялов, (Николай Герасимович (1805 – 1870) – прим. И. Р.) автор истории России и истории Петра Великого. Последняя не окончена. [144] [145]

д) Лица, известные в истории искусств.

Боровиковский, Владимир Лукич. Советник Академии художеств. Лучший из русских иконописцев и портретистов. Лучшим произведением его почитаются: ангел на царских вратах Казанского собора, портрет священника и иконостас в приделе Михаила Архангела на Смоленском кладбище; скончался 6 апреля 1823 года.

Бортнянский, Дмитрий Степанович. Действительный статский советник, композитор духовно-музыкальных сочинений. Особенно замечательны концерты: «Живый в помощи Вышняго», «Возведох очи мои в гори», «Воспойте людие». Херувимские и некоторые другие пьесы; скончался 17 ноября 1826 года (скончался 28 сентября (10 октября) 1825 г., а 17.11.1826 года его женой сооружён памятник, согласно В. И. Саитову, «Петербургский некрополь», 1912–1913, т.I, с.273 – прим. И. Р.).

Мартос, (Иван Петрович – прим. И. Р.) замечательный ваятель. Особенно известна фигура его работы: «Государь Император Николай Павлович» во весь рост; скончался 1835 года.

Егоров, Александр (Алексей – прим. И. Р.) Егорович, заслуженный профессор Академии художеств; скончался 10 сентября 1851 года. Один из знаменитых русских живописцев.

Шебуев, (Василий Козьмич – прим. И. Р.) знаменитый живописец. Произведениями Егорова и Шебуева украшен Казанский собор.

Шамшин, (Михаил Никитич (15 мая 1777 – 24 марта 1846) – прим. И. Р.) профессор живописи в Академии художеств.

Каратыгин, Василий Андреевич, знаменитый трагик; скончался 13 марта 1853 года.

Асенкова, Варвара Николаевна, драматическая актриса; скончалась 19 апреля 1841 года.

Мартынов, (Александр Евстафьевич (1816 – 1860) – прим. И. Р.) замечательный комик; скончался 16 августа 1860 г.

Лядова, (Вера Александровна (1839 – 1870) – прим. И. Р.) известная актриса.

Уткин, Николай Иванович, заслуженный профессор Академии художеств и кавалер, знаменитый гравёр; скончался 5 марта 1863 года (смотр. месяцеслов 1864 г.). На гробе его находится надпись:

Художник-человек он в простоте сердечной

Талантом сочетал земную славу с вечной.

Угрюмов, Григорий Иванович, ректор и профессор живописи в Академии художеств; скончался 6 марта 1823 г.

Щедрин, Семён Фёдорович, адъюнкт, ректор Академии художеств; скончался 1 сентября 1804 г.

Козловский, Михаил Иванович, профессор скульптуры; скончался 18 сентября 1802 года. На памятнике надпись: [145] [146]

Под камнем сим лежит

Ревнитель Фидия, российский Бонарот.

Завьялов, Фёдор Семёнович, профессор Академии художеств; скончался 15 июня 1856 года; замечательнейшие его произведения: «Снятие со креста Спасителя» находится в церкви Академии художеств, и «Св. Александр Невский» в часовне Николаевского моста.

Воробьёв, Максим Никифорович, ((1787 – 1855) – прим. И. Р.) профессор Академии художеств, пейзажист. Из произведений его особенно замечательны: «Пещера у гроба Господня», «Вид Иерусалима» и виды итальянских местностей.

Орловский, Борис Иванович, профессор скульптуры; скончался 16 декабря 1837 года.

12. Особенные обычаи.

1) Посещение кладбища. Два раза в год, именно во вторник на Фоминой неделе, и 28 июля, в праздник Смоленской иконы Божией Матери, кладбище наше привлекает множество посетителей. Во вторник на Фоминой неделе приходят с целью помолиться о почивших и помянуть их. Приходят обыкновенно целыми семействами. Служат на могилах панихиды и литии. При этом на могилу ставят кутью и кладут крашеные яйца. По окончании панихиды кутью едят, а остатки высыпают на могилу. Яйца очищают и, раздробив на мелкие кусочки, кладут также на могилу для птиц. Потом сами садятся поминать, едят иногда блины холодные, но гораздо чаще пироги. Здесь же является и штофик, пронесённый на кладбище в кармане или саквояже. Впрочем, вино в этот день пьют умеренно, хотя изредка и бывают исключения. Вообще посещение это имеет характер чисто религиозный. Далеко не таково бывает посещение в праздник Смоленской иконы Божией Матери. Тогда приходят с единственной целью погулять на кладбище, которое в этот день, в недавние годы, превращалось в место загородного гулянья – Петровский или Крестовский остров. Недоставало только оркестра да цыган. На поле, за кладбищем, устраивались даже качели, по Церковной улице раскидывались палатки с самыми заманчивыми вывесками, между которыми важную роль играли: «распивочно и на вынос», кушанья и столы и трактиры. Здесь же продавались сигары, табак и папиросы. Торговля шла бойко и на кладбище, на главных аллеях, дым стоял столбом, на каждом шагу встречались пьяные, почти на каждой могиле шло угощение. Священники на кладбище уже и не показывались, потому что на каждом шагу можно было подвергнуться оскорблению. Вечером посетители расходились, впрочем, не-[146] [147]редко с помощью приятелей, а то и полиции. Наконец, являлись жандармы и казаки и окончательно очищали кладбище. Теперь эти заманчивые лавки ставить не позволено, а на кладбище торгуют только квасом, булками, кипятком, мороженым и ягодами. Водку и вообще хмельные напитки приносить на кладбище запрещено, хотя охотники всегда могут доставить их туда из близкой Гавани через забор. Пьяных теперь является гораздо меньше, и вообще гулянье заметно теряет прежний характер.

Кроме того, летом в каждый воскресный и праздничный, а особенно в Духов день, на кладбище приходят гулять. Но в эти дни посещение ограничивается только скромной прогулкой по кладбищу.

2) Украшение могил. Самое обыкновенное украшение могил составляют дерновая обкладка и крест, потом каменные плиты, палисадники, памятники и наконец деревья и цветы.

Могильные насыпи обыкновенно обкладываются дёрном, в несколько рядов, по желанию погребающих. За каждый ряд дёрну заказывающие платят 50 коп. Часть этой суммы поступает на закупку и доставку на кладбище дёрну, а другая разделяется на две половины. Из них одна поступает в пользу церкви, а другая отдаётся могилокопателям. Обкладка могил дёрном, доставляя церкви значительный доход, вместе с тем предохраняет кладбище от вредных испарений, возвышает на них почву и способствует растительности.

На могилах, тотчас после погребения покойника, обыкновенно ставят простые деревянные кресты. Это древний, общехристианский обычай. Кресты эти составляют предмет свободной торговли живущих при кладбище монументщиков, могилокопателей и церковных сторожей.

Каменные плиты полагаются на дерновой обкладке могилы, а иногда на каменном, нарочно устраиваемом возвышении.

Некоторые лица, погребая какое-либо близкое лицо, вносят вклады ещё за несколько мест для предбудущего погребения своего, или близких родственников. Такие могилы обносятся палисадом с деревянной или железной решёткой, на деревянном или каменном фундаменте. В таких палисадниках устраиваются навесы, ставят скамейки, столы и т. п.

Из находящихся на нашем кладбище памятников особенно замечательны следующие:

а) Над детьми графини Штейнбок-Фермор два памятника. Первый состоит из четвероугольного невысокого пьедестала белого мрамора; на нём из этого же мрамора группа – четыре ангела в облаках уносят малютку. Другой представляет скалу, обвитую гир-[147] [148]ляндами цветов. На скале Иоанн Креститель в детском возрасте; в одной руке у него раковина, в другой – бронзовый вызолоченный крест. Весь памятник (за исключением креста) из превосходного белого мрамора. Оба памятника замечательны по превосходной отделке.

б) Над гробом отставного корнета Саввы Яковлева – деревянный кипарисовый крест на таком же пьедестале. Вокруг него белая мраморная решётка высокой работы.

в) Алексия Яковлева – часовня из белого мрамора. Внутри на западной стене крест из каррарского мрамора. Крыша этого памятника вызолочена.

г) Ещё памятники лиц, принадлежащих к той же фамилии, отличающиеся громадностью и изящной отделкой украшений.

д) Елизаветы Кульман. Она представлена спящей во гробе; кругом гирлянда цветов. Весь памятник из белого мрамора.

е) Мартынова (Александра Евстафьевича (1816 – 1860) – прим. И. Р.) – огромная, четвероугольная гранитная колонна, на вышине гранитный крест. Подле самой колонны на пьедестале, достигающем половины высоты колонны, бронзовый бюст Мартынова, по сторонам колонны две высеченных из гранита фигуры – смеющаяся и плачущая.

ж) Соловьёвых – две часовни, одна из песчаника с зеркальными окнами в бронзовых вызолоченных рамах. В этой часовне икона Спасителя, перед ней теплится неугасимая лампада. Другая часовня из белого мрамора, внутри её мраморный бюст покойника. Крыши обеих часовен вызолочены.

и з) Каратыгина – гранитный памятник в виде часовни (chapelle), с бронзовым бюстом Каратыгина.

Самыми употребительными памятниками были прежде: языческие жертвенники, урны, колонны; теперь гораздо чаще ставят гранитные, мраморные и чугунные кресты и часовенки. Некоторые памятники украшены эпитафиями. Вот некоторые из них.

На памятнике младенца князя Владимира Сергеевича Гагарина:

Цветок, нерасцветший в юдоли земной,

В раю расцветёшь ты под Божьей росой.

 На памятниках младенцев графов Ивеличей:

1) Слезами матери сей камень орошенный 

Младенца милого сокрыл бесценный прах.

Невинности – в свет сем блеснул как луч мгновенный.

Был ангел на земле, будь тем на небесах.

Скончался 1809 г. 1-го июля.

[148] [149]

2) Судьбами Вышнего когда так суждено,

Чтоб прежде матери ты в жизнь ту преселился,

Мой сын к отраде мню мне благо тем дано,

Чтоб в смерти ты моим предстателем явился.

Скончался 1811 г. 21-го декабря.

Но самая лучшая эпитафия на простом деревянном кресте:

Мамо мыла, квитко люба,

Пташыно моя!

Не побачыщь, як заплаче

Дытына твоя.

Впрочем, таких эпитафий у нас немного, гораздо больше произведений тупой посредственности. Много также надписей духовного содержания, текстов служебного писания и богослужебных книг; эпитафии часто отличаются безграмотностью и некоторые вызывают невольную улыбку посетителей кладбища. Например, на могиле кровельщика:

Я крыл и храмы и дворцы:

Простите братия отцы.

Весьма недавно вошло в обычай украшать могилы цветами. Как выражение любви к почившему, обычай этот похвален; жаль только, что многие, украшая могилы памятниками и цветами, этим и ограничивают свою заботливость о почивших, не думают о милостыне и молитвах.

В праздник Рождества некоторые родители привозят елки и ставят их на могилах своих детей.

У простого народа употребляются причитания на могилах близких родственников, но с приближением священника они прекращаются. Слышавшие их уверяют, что это экспромт наболевшей души. Поэтому в них господствует величайшее разнообразие.

13. Крестные ходы.

1 августа, в день происхождения честных древ, из нашей церкви бывает крестный ход на Смоленскую речку для освящения воды. Разрешение производить этот ход находится в указе митрополита протоиерею Георгию Петрову от 11 июля 1805 г. за №1711. [149] [150]

14. Карповское кладбище

1773 года марта 30 дня, по сообщению его превосходительства генерал-полицеймейстера и кавалера Николая Ивановича Чичерина, что с Санкт-Петербургской стороны на Выборгскую коммуникация часто пресекается, кладбища же умножать указом воспрещено, то и отведено от полиции под кладбище место, в длину и ширину по сто сажен, на Петербургской стороне, на Аптекарском острове, которое вокруг огорожено деревянным забором и устроены часовня и караульня деревянные.

В 1780 году, по именному Её Величества Императрицы Екатерины Алексеевны указу, повелено отдать оное кладбище в ведомство епархиального архиерея, и отдано; поручено, как видно из указа консистории от 24 сентября 1781 г., Андреевского собора протоиерею Сергею Фёдорову, как благочинному. Но время от времени оно пришло в крайнюю ветхость и запустение – караульня развалилась, заборы растащены, почему Высокопреосвященнейший Гавриил митрополит в 1794 г. поручил смоленскому священнику Георгию Петрову, о чём из духовной консистории июня 20 под №940 послан к нему указ, иметь его в полном распоряжении и устройстве (в С.-Петербургскую духовную консисторию извещение Петрова с братией августа 1811 г.). Петров снова устроил здесь караулку, избу и проч.

Митрополит Гавриил в июне месяце 1781 г. определил сюда и сторожа, С.-Петербургского 2 батальона мастеровой роты капрала Николая Алексеева, уволенного из службы по убожеству. Он жил на кладбище с женой и 4 детьми, получая жалованья по 60 коп. в месяц. Такое жалованье оказалось недостаточным и потому сторож в августе 1785 г. просил у митрополита прибавки, на что 21 августа и последовала резолюция «выдавать, когда деньги будут, по 15 руб. в год».

Поддержание кладбища, не приносившего никаких доходов, было обременительно для Смоленской церкви и потому, указом духовной консистории от 25 марта 1795 г., разрешено было отдать порожнее место сего кладбища под огород. В 1798 г. 4 марта Петров вошел с прошением в С.-Петербургскую духовную консисторию, в котором прописал, что доходы с Карповского кладбища не покрывают расходов, поэтому просил, чтобы наблюдение за этим кладбищем поручить кому-либо другому, с тем, чтобы огородник на собственный счет устроил для себя деревянное помещение со всеми службами и сам поддерживал эти здания, а равно забор и мостовую около кладбища. Его же Петрова, от смотрения за Карповским кладбищем просил уволить. По докладу его высокопреосвященству ду-[149] [150]ховная консистория указом от 12 марта того же года за №653, объявила о. Георгию следующее:

«поелику вы, священник Георгий, через попечение ваше довольно против прежнего сделали приращение церковной суммы, а притом и Карповское кладбище через старание ваше не мало уже приносит церкви доходу, то предоставляется вам по своему рассмотрению, сделать условие с нанимающими под огород».

По силе этого указа о. Георгий и отдавал огороды в наём на вышеозначенных условиях, с тем ещё прибавлением, чтобы наниматель, при обработке огорода могил не раскапывал, а равно, во время случающихся похорон, или панихид, не дозволял ни пения песен, ни другого какого-либо бесчинства, во избежание нарекания священному месту (см. контракт крестьянина Павла Иванова с протоиереем Георгием Петровым 1808 г. в архиве Петропавловского кафедрального собора). Кладбище отдавалось в наем за 400 рублей в год.

В 1804 г., по резолюции его высокопреосвященства, доходы с Карповского кладбища причислены к траурной экономической пенсионной сумме, для пенсии вдовам и сиротам (указ духовной консистории 21 января 1816 г.) В 1816 г. протоиерей Петров просил духовную консисторию, чтобы Карповское кладбище было передано в ведение Петропавловского кафедрального собора на том основании, что слабость здоровья и отдалённость места жительства препятствуют ему надзирать за сим кладбищем должным образом, притом же, для погребения на том кладбище, свидетельства получаются причтом от соборян петропавловских и все сношения по оному имеют соборяне (тот же указ). Вследствие сего прошения, по резолюции высокопреосвященнейшего митрополита Амвросия, Карповское кладбище с 1816 г. находится в ведении причта Петропавловского собора и доходы с огорода, возросшие до 500 руб. сер., поступают в пользу вдов соборного причта (истор. стат. опис. Петропав. кафедр. собора свящ. Дим. Флоринского, стр. 107 и 108).

Смоленско-кладбищенской церкви священник Стефан Опатович.