Глава 2

Горная речка, петляя и извиваясь, подобно степной громыхающей гадюке, уводила путников все дальше и дальше от роковой драконьей горы. Вероятность выбраться из этой передряги целыми и невредимыми казалась уже очень большой, но, увы, друзьям не было известно общее число возможных исходов путешествия... Пока же ничего не предвещало беды, и они весело шли вдоль речки, непринужденно беседуя о жизни и смеясь друг над другом. Химику, который никогда до этого не был в горах, так как его родиной являлась далекая холмистая страна, усаженная вдоль и поперек клубнями картофеля, нравилось доселе неведомое явление горного эха: на тысячи миль каждому живому существу передавалось его послание: «Ыыы!» Королева, как всегда, была в приподнятом настроении и, весело пританцовывая, двигалась впереди всех. В хорошем расположении духа была даже Леди, которой очень нравились путешествия и красивые горные пейзажи с зелеными лугами и высокими зазубренными шпилями заснеженных гор.

И только Рыцарь всегда был на стороже, осматривался по сторонам, крепко держал в руке копье и прислушивался к каждому шороху, из-за чего практически не смыкал глаз в ночное время суток, являясь бессменным часовым. Он предчувствовал, что скоро этой почти идеалистической безмятежности придет конец. К концу третьего дня похода это осознали и другие, когда коварный ручей, свернув за гору, неожиданно бросился маленьким водопадом вниз в зияющую бездну. Спуститься вниз, подобно ручью, было невозможно, и требовалось найти другой путь, однако все вокруг было окружено Зазубренными горами, высокими шпилями, впивающимися в небосвод. Небо, словно пытаясь затянуть нанесенные ему раны, сгущало над горами грозовые тучи.

Посовещавшись у костра, друзья решили перебраться через заснеженный горный перевал между горами Малая Зазубренная и Медвежий Клык, тропа к которому шла почти параллельно с ручьем. Решиться на такой поступок было непросто, так как необходимо было подняться на высоту около тысячи саженей по узкой и петляющей горной козлиной тропе, в некоторых местах обрывающейся скалами, по которым пришлось бы карабкаться без специального снаряжения. Но лето уже кончалось: скоро горную долину должна была накрыть белая мгла, несущая смерть всему живому, не обладающему естественным или искусственным мехом. Следующим утром должен был начаться подъем, и сейчас была последняя ночь, в которую можно было относительно комфортно поспать, не боясь свалиться со скалы или быть засыпанным горной лавиной. И все же Рыцарь не мог сомкнуть глаз - он задумчиво ходил вокруг стоянки, волоча по земле свое копье. Наконец, воин заметил, что он не единственный, кто не спит в эту ночь. Леди лежала на земле с широко открытыми глазами, укутанная в уже порванный в нескольких местах шелковый плащ, который никак не предназначался для дальней дороги, и наблюдала за падающей с неба звездой.

«Как ваши дела, миледи? Почему не спите вы в столь поздний час?» - спросил Рыцарь. Ему очень хотелось с кем-нибудь поговорить.

«Все меньше и меньше добра остается в этом мире», - тихо сказала Леди, не отрывая взгляда от низвергнутого с неба светила, которое уже почти скрылось за Малой Зазубренной горой. Крохотная блестящая капля скатилась по ее щеке.

«Что вы, Миледи, не стоит так переживать из-за какой-то далекой звезды! И она ведь никак не связана с добром или злом», - сказал Рыцарь и, улыбаясь, потрепал ее по плечу.

«Я знаю. Просто последнее время на меня иногда находит что-то... Могу так просто смеяться или плакать», - вздохнула Леди.

«Быть может, это от того, что вы очень чувствительны и имеете тонкую душевную организацию? Я слышал, что вы занимаетесь стихосложением, хотел бы я прочесть, что вы пишете, но видимо ни одной живой душе вы не откроетесь...»

«Нет, я скорее черствая и циничная. Вы просто плохо меня знаете. И вообще пора бы уже спать - завтра тяжелый день», - отрезала Леди и перевернулась на другой бок, еще больше укутавшись плащом. Рыцарь пожал плечами и попытался последовать мудрому совету, но заснуть ему удалось нескоро - из головы все не выходила произнесенная ею фраза: «Все меньше и меньше добра остается в этом мире». Что же это могло значить?

Следующие несколько дней путники все поднимались и поднимались вверх, не имея возможности ни поесть, ни отдохнуть, как следует. Но сделанное Химиком из чертополоха, голубого горноцвета и каких-то подозрительных фосфоресцирующих поганок укрепляющее зелье, а также эликсир скалолаза из коричневых мухоморов, паслена и картофеля, который всегда висел у светила алхимии на шее для экстренных случаев, помогли друзьям справиться с этим сложнейшим переходом.

Наконец на утро шестого дня путешествия они взобрались на самую верхнюю точку перевала, всю засыпанную снегом. Дальше путь лежал вниз по склону, и, казалось бы, самое тяжелое испытание было пройдено, но через пару миль путешественники неожиданно наткнулись на огромное гейзерное болото, обойти которое не было никакой возможности. Из отверстий в камнях яростно вырывались на свободу вода и пар вперемежку с грязью. Даже в таких экстремальных условиях в болоте вовсю кипела жизнь: из коричневой кипящей жижи поднимались вверх какие-то неведомые естествознанию красные ползучие ветки с набухшими синими почками, вокруг которых тучами летали насекомые. Где-то вдалеке слышалось кваканье, очень похожее на жабье. Подойдя поближе к этому чуду природы, скитальцы увидели лодку, сплетенную из тех самых красных растений, и рядом с ней надпись, высеченную на камнях:

నీటి టోడ్ ఫెయిర్ క్రింద రాజు యొక్క గొప్ప మరియు ఏకైక స్వాధీనం ఉన్నాయి. ప్రతి ఒక్కరికీ నివాళి ఇక్కడ ద్వారా వెళ్ళడానికి కలిగి

(читается, как «Мргл, мррррылгыл, рглмр, рглмрыгл, мргглр...»)

Это был язык того самого злополучного преподавателя по механике, о котором так часто с негодованием вспоминал Рыцарь. Эту жабу привез в Кибалион еще жабенком один из величайших алхимиков и по совместительству путешественников – Микаэль Кибалионский, чей мраморный памятник гордо красуется у главного входа в алхимический университет и по сей день. Это был интересный научный эксперимент: великий ученый поспорил с одним купцом, продающим рыбу, на целый рыбный обоз из южных земель, что сможет вырастить жабу, которая будет способна разговаривать по-человечьи. Микаэль нашел в одном ветхом свитке из алхимической библиотеки сведения о племенах разумных жаб на севере и отправился в странствия. В одном из гейзерных озер в горах он нашел огромный город, который находился несколько к югу от того поселения, на которое наткнулись Рыцарь и его друзья. Так был установлен первый за тысячелетия контакт людей и разумных жаб.

Памятуя о своем споре и служа просвещению, ученый выкрал одного маленького жабенка и покинул озеро. Он стал ему и папой, и мамой, выкармливал особыми травами, повышающими интеллект; и день, и ночь учил его языку людей. Ученый слегка перестарался. Жабенок вырос в одного из лучших механиков нашего времени и прожил более 200 лет, пережив своего создателя. К старости он пристрастился к алкоголю и очень подурнел характером, за что стал очень нелюбим студентами. Хотя и человеку было бы сложно жить сотни лет с жабами. Ему и с людьми то лет сто прожить – уже невыносимо. Груз одиночества и тоски к концу жизни стал слишком велик, и жаба отправилась домой, в Зазубренные горы, чтобы умереть на своей родине, но, увы: ею закусил, пролетавший мимо Рагнарог. Какая нелепая смерть! Что стало с рыбным обозом с юга, история умолчала.

Рыцарь, как не силился, не мог прочитать надпись, высеченную на камнях. С иностранными языками у него всегда были проблемы, однако трое его друзей отлично ими владели, и через пару минут споров о грамматических конструкциях примерный перевод был готов: «Здесь проходят владения великого и неповторимого короля под водой Джабы Красивого. Всем, кто хочет здесь пройти, нужно уплатить дань!» Рыцарь решительно шагнул к лодке, и из воды показались две огромные жабы, держащие в руках алебарды с каменными наконечниками и облаченные в камышовые доспехи. Путники отпрянули назад, так как не понаслышке знали о скверном характере земноводных. Дамы спрятались за широкой рыцарской спиной, сам Рыцарюша стал в боевую позицию, наставив копье прямо на жаб, а Химик достал одну из своих баночек с кислой водой, которая разъедала и доспехи, и плоть.

«Мы не желать вам зла, трусливый людишка! Убрать оружие - вы ведь все равно надо пройти через наше царство. Со всей наш многочисленная глубинная армия вам не совладать. Просто дать нам что-нибудь в качестве дани, и мы без проблем переправить вас на другой берег», - хором прокричали жабы на людском языке с ярко выраженным болотным акцентом, постоянно покашливая и ловя языком пролетающих мошек. Королева, поправив волосы, величественно вышла вперед и громогласно заявила: «Вы имеете честь, неотесанные земноводные, говорить с самой Ее Величество Королевой и делаете это без уважения. За такое в моем королевстве отрубают головы и людям, и жабам! Вы должны пропустить нас немедленно и безвозмездно». Земноводные опешили от такого поворота событий: они никогда еще не встречали королев - и стали бормотать извинения. В инструкциях ничего не было сказано про подобные ситуации. В этом жабьем царстве правила особая бесполая династия, которая размножалась почкованием, что спасало жаб от всевозможных эксцессов, связанных со слабым полом.

«Мы рад видеть Вас, Королева далеких земель, но нам предписано пропускать кого-либо только при получении дани», - посовещавшись, наконец, ответили жабы.

«Ладно, будет вам дань», - смягчилась Королева и, улыбнувшись, взяла у Химика бутылку с вином, выпила глоток и протянула вино жабам. Одна из жаб начала жадно поглощать содержимое бутылки, в то время как другая пыталась эту бутыль отобрать.

«Дань принять», - сказали раскрасневшиеся после обильных возлияний земноводные воины и, пошатываясь, пригласили путников в лодку, которую они затем стали толкать вдоль озера к противоположному берегу, минуя опасные гейзеры. Через пару часов плавания среди брызг, воды и грязи, туч надоедливых комаров и сотен других жаб, безмятежно лежащих на поверхности воды, друзья уже подплывали к суше. Вдруг один из воинов подводного царства, ужаснувшись, уставился на красивые сапожки Королевы. Они были сделаны из кожи редкой горной жабы неразумной. Этот вид не обладал присущим разумным жабам интеллектом, однако эти земноводные почитались в жабьем царстве, как младшие сородичи... Рыцарь среагировал мгновенно, ударив со всей силы плашмя копьем по голове одну из жаб. Другой жабе в лицо полетела баночка с кислой водой Химика. Болото наполнилось грозным кваканьем и гулом, со всех сторон на жабьем наречии слышалось: «Они сдирают с наших братьев кожу живьем и ходят в ней, как в обуви. Убить, убить, убить!» Сотни воинов окружили лодку и ощетинились алебардами, готовясь пронзить живодеров...

Но тут вокруг лодки стали появляться пузырьки, и жабы отпрянули в страхе - лодка, плывя по инерции, попала прямо под извержение гейзера. Мощный поток воды подбросил суденышко, и оно аккуратно приземлилось на берег, но жабы не дали путникам порадоваться своему спасению и стали из воды метать в них тучи копий и камней. Рыцарь быстро перевернул лодку вверх дном, все друзья залезли под нее и стали, прикрываясь импровизированным щитом, двигаться прочь от злополучного болота, постоянно вздрагивая от копий, которые, втыкаясь в дно лодки, все же иногда пробивали ее насквозь и пару раз оказывались в нескольких вершках от чьей-нибудь головы.

Когда болото осталось далеко позади, они сбросили с себя лодку. Взорам скитальцев открылся вид на родной дом, который находился далеко внизу - виднелся и шахтерский городок, и болото Колдуньи, и королевский город, опоясанный рекой. В ту сторону вела уже непрерывающаяся тропа, и спуск с гор не выглядел таким уж крутым. Сердца друзей наполнились радостью, они стали смеяться и обниматься друг с другом. Но тут прилетел Рагнорог и со словами: «Не так быстро, ничтожества!» - смахнул с горы огромный камень, который, покатившись, упал на тропинку, преградив дальнейший путь вперед. Затем вредная рептилия, дико хохоча и вызывая тем самым горные лавины и обвалы повсюду, вновь взмыла ввысь и исчезла за облаками.