ᛁᚾᛞᛖᛈᛖᚾᛞᛖᚾᚲᛖ
По возвращении с росомашьих земель у рунического камня ждал Дымосвет. Как стоял в глубокой ночи, так и остался до рассвета. Вернулась Искряшка молчаливой и отрешённой, а где-то глубоко-глубоко в глазах можно было отыскать ужас от смертоносных когтей росомахи. Отец лишь приобнял дочь хвостом и прошептал: "уже всё позади". Вообще, кошка думала, что пойдёт домой она в гробовом молчании. Хоть одна, хоть с отцом, но.. После этих слов слёзы сами навернулись на глазах. Искряшка сделала нетвёрдый шаг, сразу же вернув лапу обратно. А потом и вовсе бросила шкуру, уткнулась в пушистую грудь отца и взревела. "Это было так страшно! Великие огни, я так испугалась, она могла раздробить мне голову! Я боялась что умру, умру, точно умру!"
Рыдания, хоть и недолгие, помогли облегчить душу. Внутри всё рвалось и срасталось заново. Дымосвет лишь гладил Искряшку лапой, давая чувствам выйти на волю. Так и пошли они в клан вместе, таща трофей будущей воительницы, а позже устроили дневной сон после такой тяжёлой ночи.
Но Искряшка этим вечером так и не появилась на собрании клана. Ни спустя день, ни спустя неделю. В первый раз это было самое обычное нежелание. Нет, не сегодня. Ей нужно еще немного времени, чтобы принять события минувшей ночи. Следующий вечер она пропустила из-за дозора. Следующий.. прогулка по горам. Патруль. Тренировка. Ещё одна тренировка. Так, из-за случайных событий, она уже привыкла и перестала воскликивать после очередного дозора: "Вот чёрт! Я сегодня должна была быть в небесном оке, принести трофей и стать воительницей!". И прекратила обещать себе и окружающим, что завтра она ТОЧНО придёт и ТОЧНО посвятится. Так это и стало какой-то обыденностью, будто так это и должно было быть - взрослая кошка, спящая в росомашьей шкуре и носящая статус старшей воспитанницы уже как несколько лун.
Искряшка продолжала размеренную жизнь свою в клане. Ходила в патрули, проверяла дозорных на должности беркута, посещала тренировки. В её жизни появлялось всё больше и больше новых котов - Косиножка, Плескушка, Искалушек, Сожжённый Пламенем, речные друзья. Шрамы на её морде превратились в сборник анекдотов: каждый раз, когда кто-либо спрашивал Искряшку про них, та рассказывала новую историю снова и снова. С её шрамов, кстати, и началось знакомство с её неродным братцем - Искалушком
Этот котёнок мелким паразитом прицепился на хвост Искряшки с очередным расследованием: откуда у сестрицы такие шрамы поперёк всей морды? Только вот Искра так просто о столь неприятном инциденте говорить не хочет: пусть она и потолковала об этом с отцом однажды эта тема остаётся неприятной и по сей день. То кровавое зрелище с её другом никогда не сможет померкнуть в глазах. А потому Искалушек получал историю за историей: "лисица напала да расцарапала мне морду", "ветка упала на голову, и иней разбился о мою морду!", "Хах, шкед, я не рассказывала? Упала в морозный яр, под лёд провалилась, да так неудачно, что осколки исцарапали мою морду".
Искряшка, изначально не располагающаяся к братцу, не заметила, как начала стараться для него. Шутить, набрасывать на мелкого котёнка росомашью шкуру, в которой он тут же терялся, забирать после игр и лекций, чтобы погулять. Однжды вывела она Искалушка на дрейфующие льды через каменистую мель, закинула себе на спину и поплыла, притворяясь плавающим островком. Всё для того, чтобы приободрить и выслушать Искалушка, который имел проблемы с отцом. Собственно, так получилось, что оба они делили одно и тоже бремя в детстве, хоть и не сравнится боль Искряшки с тем, что переживёт в недалёком будущем Искалушек, когда первая отправится в речную делегацию.
Искряшка видела в Искалушке себя. Она горячо и со слезами на глазах твердила ему, что отец его любит. Она просто не могла позволить ребёнку чувствовать себя также одиноко, когда отец, закрыв глаза на тебя, ошивается с другими. Просто не могла. Поэтому на следующий день после того, как она узнала о том, как паршиво чувствует себя Искалушек и то, что боится малец того, что Милосердный любит свою пассию больше сына она отправилась говорить 1 на 1 с горе-отцом
— МИЛОСЕРДНЫЙ!
Тишина, покрывающая северные земли, была грубо и небрежно разорвана громким возгласом посреди ясного неба. По снегу шагала пëстрая кошка, еле сдерживающая раздражённые взмахи хвоста. По исчерченной шрамами морде было ясно, что к Милосердному она идёт явно не за дружеским советом или каким-то заманчивым предложением со стороны хоть и не близкого, но родственника.
— ..что? — Кот поднимает сонную морду, возле него — подстилка, в которой были сложены аккуратно ракушки. Взгляд не сразу прояснился, когда перед ним уже грозно нависала тень Искряшки. Дочь Дымосвта. Но что она делает здесь? что ей надо..?
На расстоянии вытянутой лапы остановилась от него Искряшка. При виде Милосердного хвост сам собой забился по снегу, из за чего пришлось задней лапой его придавить. Так, аккуратненько, меж шерстинок, чтобы незаметно было. Она искала этого оруженосца день, не меньше! Где прятался!?
— Это я спрашиваю: что? Что у вас с Искалушком, почему сын ходит-бродит в одного, пока ты обжимаешься с какими-то котами!?
Хрипун просил её быть помягче, но.. ух, как тут можно быть мягче то!? Такого происходить просто не должно, о огни!
— Так. — Голос меняется сразу. Кот садиться, шипя периодически от боли: ушибы и раны болели, идти до Шепчущих покоев было долго. И лечение надо беречь.
— Что за вопросы? Чувств такта совсем не учили половину Северного клана? — Он устал. От всего этого. От того, что постоянно всем должен. — Во-первых, я сутки напролет ныряю. Огни, даже во время того, как Карибу-Луна заканчивает свою жизнь! И ныряю я за ракушками своему сыну. Чтобы легче ему было в этой жизни. Во-вторых. Какое дело? Мне уже нельзя поговорить с кем-то?
Да какое, тьфу, чувство такта? Не до него!
— Да хоть с камнями разговаривай, честно — всë равно. Но не тогда, когда Искалушек считает, что отец бросил его, променял и разлюбил, предпочтя вояку, а не его. Понял теперь?
Прижимая уши, Искряшка чихнула вперемешку с шипением
— Поэтому ты свои ракушки откладываешь, пусть они и были для ребёнка, и идешь к нему и говоришь с ним!!
— Бросил и променял? — нервная усмешка режет спокойствие кота в клочья, ломаные усы качаются резко при каждом слове. — Я о нем все время думаю. И как я с ним должен говорить, если он избегает меня? Если в глазах его я вижу неодобрение? Он не дает мне ничего сказать. Вечно сбегает, стоит мне к нему подойти.
Возмутительно. Мало того, что и так день под покровительством Ясного Сокола был неважен, так еще и это.
—Мне кажется, он не хочет говорить со мной. И я не знаю, как себя вести. Как ему объяснить.. все это — лапа в воздухе делает воображаемый круг несколько раз.
Северный клан переполнен горе-родителями, что ли? Что за дурацкие оправдания!?
Искряшка шумно и раздражённо вздохнула, закатывая глаза, а потом снова устремляя их взор на Милосердного
— Серьёзно? А почему он избегает то тебя, а? Ты считаешь это оправданием, серьёзно?? Твой сын везде по лагерю екшается, берёшь, подходишь - и уходишь вместе в укромное место! Дальше тебя он так будет избегать - он не просто говорить не захочет, а тебя ни знать, ни видеть, ни.. ни вообще думать о том, что ты существуешь или находишься не то что на одной поляне рядом, а в одном клане!
Искряшка слова почти выплевывала, начиная снова закипать. С трудом опуская шерсть на загривке, она с новой силой придавила к земле хвост. Тцц.!
— Слушай. Спасибо за дельный совет, но я сам как-нибудь разберусь. Не все в жизни нашей так просто, чтобы так запросто перешагивать через себя.— Оруженосец отворачивается от собеседницы и обратно ложиться на нагретое место. Ветер завыл недобрый, вызывая дрожь из-за мокрой шерсти
— Ну уж нет!
Искряшка переступила через улегшегося Милосердного, снова оказываясь перед ним
— Может Хрипун с Дымосветом не говорили, какая я твердолобая и упёртая - так расскажу я!
Послышался смачный шлепок лапой о ухо оруженосца, после чего кошечка тут же легла, чтобы оказаться с Милосердным на одном уровне. Ну, и на случай, если он будет метить сдачу именно туда, где она стояла
— Он ребёнок, который не будет ждать, когда бедному Милосердному, наконец, взбредёт в голову переступить через себя и поговорить с сыном. Ты чихнуть не успеешь, как Искалушек уже будет далеко! И нет, я вообще не про физическое расстояние
Кошка, злобно хмурясь и кривясь, смотрела на кота. Она явно не уйдёт от сюда, пока не получит того, чего хочет.
— Да умолкни ты наконец! — рявкает на нее оруженосец. Он вскакивает на все четыре лапы, щетинясь. Достало.
— Ты думаешь, я сам не понимаю?! Росомаха проклятая, я прекрасно знаю все! И знаю, что нельзя медлить. Спасибо за совет, Искряшка, я тебя услышал. — говорит он с наигранным признанием — Как и услышал совет каждого, в этом проклятом Севере. Либо ты убирайся уже, либо я уйду.
Искряшка пялила на Милосердного исподлобья снизу вверх. Потом поднялась, всё также глядя снизу вверх и, обходя оруженосца, прошипела:
— Ага, толку от советов, если ты ничего не делаешь? Смотри, не промедли, — прошипела кошка, ударяя хвостом по снегу и медленно удаляясь. Индюк надутый, как разверещался, ты глянь на него! Не нравится тут? Дороги открыты. "Проклятый Север", ну надо же...
Тогда Искряшка не знала, насколько далеко это зайдёт. Она всё также следила за происходящем в лагере, гоготала с приятелями и занималась тем, чем ей надлежит. Тогда и настало время делегации, в которую она попала. И попала она туда, как оказалось.. очень невовремя.
Есть у Искряшки ещё один шрам, длинный, рванный, на левом боку - итог первой вылазки к барсуку-визгуну. Тогда её новые прияти Косиножка и Плескушка пригласили вместе сходить на охоту. А Искряшка и согласилась!! Получила сполна: пока Косиножка огребал от Плескушки, которая за ним гонялась, пёстрая кошка, хохоча, вылизывала свой кровоточащий бок. Случайно это получилось. Пока соклановцы гоняли барсука, Искряшка ждала в засаде: а добыча их зашла с другой стороны. Беда бедой, конечно, но Косиножка и Плескушка подоспели вовремя!!
требуется в дополнении. А пока почитайте про речную делегацию, гы)