Впервые опубликовано на сайте "Буквослов" 15.06.2011

Три книги, посвящённые последнему роману Диккенса, похожи одна на другую и абсолютно различны. Книга о книге — это уже достаточно необычно, если речь идёт не о научном исследовании творчества известного автора, а о полноценном литературном произведении. В этом смысле сходство трёх предлагаемых вашему вниманию литературных произведений не подлежит сомнению — их герои живут, дышат, спорят и размышляют только об одном лице, никогда в реальности не существовавшем — о господине по имени Эдвин Друд, созданном фантазией Чарльза Диккенса.

Мастера итальянского детектива Лучентини и Фруттеро предлагают свой вариант разгадки популярной среди «друдистов» аббревиатуры «ТЭД» в своей книге «Дело Д., или Правда о «Тайне Эдвина Друда». Устроив настоящее «судилище», на котором встречаются самые известные «литературные» сыщики всех времён и народов, они в оригинальной и довольно остроумной форме излагают практически все существующие версии окончания последнего романа Диккенса. Не придя ни к какому определённому выводу по поводу виновности Джаспера или Ландлесса, они неожиданно подводят читателей к сенсационному выводу: самый популярный английский романист не умер от апоплексии, а был убит отчаянным завистником, тоже весьма известным литератором Уилки Коллинзом.

Что касается тайны убийства (или не-убийства) Эдвина Друда, то она остаётся на втором плане — так и не разрешённой загадкой; на первый план выступают взаимоотношения между Диккенсом и Коллинзом, которые, если судить по воспоминаниям современников, действительно были непростыми.

Трудно судить, читал ли эту легкомысленную, но забавную книгу господин Дэн Симмонс, но теория, которую он излагает в своём романе «Drood» (в русском переводе — «Друд, или человек в чёрном»), поразительным образом напоминает выводы героев Лучентини и Фруттеро. Лауреат множества литературных премий, обласканный критикой автор «Гипериона» в своём романе, что называется, пускается во все тяжкие: тут вам и кровожадная, тупая, завистливая посредственность в лице Коллинза, тут вам и жрецы таинственных многовековых обрядов, от описания которых Лавкрафта бы стошнило, и любовные страсти, и опиумный дым, и месмеризм, и каннибализм.

Вдохновенно накрутив все эти разноцветные тряпицы на ось повествования, автор считает свою миссию исчерпанной. У читателя, если не любящего, то хотя бы ценящего английскую литературу, остаётся такое ощущение, словно он разгрыз гнилой орех.

Но в промежутке между двумя этими «обвинительными заключениями» в адрес автора «Лунного камня» во Франции вышел роман «Господин Дик, или Десятая книга» Жан-Пьера Оля, анонсированный как «интеллектуальный детектив» и удостоенный элитной французской премии Prix Robles.

В этой книге тоже идёт речь о соперничестве двух мужчин — но это не Коллинз и Диккенс. В этой книге тоже много говорится о последнем романе Диккенса, но нет попытки дать единственно верное решение загадки.

«Разгадка Тайны содержала одиннадцать букв — десять и одну. Джон Джаспер и Сордж Педжах — это одно и то же лицо. В опиумном умоисступлении учитель пения слепо скопировал своего Автора, сотворив персонаж из ничего просто тем, что нарек ему имя. Он убил под псевдонимом. Смеха или восхищения заслуживает этот труд, доказывающий одновременно и прискорбную тщету, и невероятное могущество литературы? Она станет всем, и она станет ничем – как ты сам захочешь», — эти слова герой книги вкладывает в уста больного маниакальной зависимостью от Диккенса Эжена Бореля, создавая его поддельный дневник.

«Я знал наизусть все многотомье друдианы, всю эту грандиозную и химерическую груду хлама, все протоколы этого беспрецедентного литературного вскрытия, длившегося уже столетие», — горько замечает автор мастерской подделки, основанной на бреде молодого француза, вообразившего, что он присутствовал при последних минутах жизни Диккенса и знает разгадку «ТЭД». Но эта подделка, основанная на болезненных фантазиях, легла в основу литературного труда «Раскрытая тайна Эдвина Друда», которую постоянный соперник главного героя издаёт и представляет публике с невероятной помпезностью — серьёзный и недвусмысленный намёк на невозможность раскрыть то, что скрыто.

Что в действительности представляет собой загадка написания «Тайны Эдвина Друда» — история зависти, плагиата, литературного соперничества? Предсмертный бред поражённого болезнью мозга? Гениальный литературный ход, который должен был посрамить критиков «Нашего общего друга» и навсегда отодвинуть на задворки детективной литературы «Лунный камень»?

Как ни кощунственно это звучит, но смерть Диккенса сделала его роман вдвойне обсуждаемым и читаемым — возможно, закончи он его, и мир лишился бы одной из величайших литературных загадок…

P.S. Конан Дойл : «Мираж, столь милый сердцу очень многих романистов: призрак сочинения, последняя страница и даже последняя строка которого полностью меняет его смысл и приводит читателя в состояние оцепенения, близкого к мистическому восторгу…»

P.P.S. Дж.Б.Шоу: «конвульсия человека, стоящего одной ногой в могиле».

P.P.P.S. Итальянский писатель Франко Лучентини (1920-2002) покончил с собой в Турине на 82-м году жизни. Он бросился в лестничный пролет многоквартирного дома. Как считают друзья и близкие, причиной отчаянного поступка стала неизлечимая болезнь Лучентини (рак).

Обсуждение:

Карстен: Хотя месье Оль довольно едко прошелся по людям, пытающимся разгадать ТЭД, это разгадывание — знак нашего уважения к гению Диккенса. Разгадывания тайны нечего стыдиться.

Роман выпускался книжками по три (кажется) главы. Значит, только в последнем выпуске сюжетные линии должны были сойтись, а до того, еще полгода, загадка обязана была быть нерешаема. Друд не мог ни объявиться, ни каким-то способом дать о себе знать. А три главы — это очень немного для кульминации и развязки.

Может быть, в конце романа выяснилось бы, что сам текст романа написан Джаспером в камере тюрьмы? Может быть, мы узнали бы, что Дэчери нанят неизвестными родственниками Эдвина, с целью собрать сведения, компрометирующие Джаспера, а цель этого — лишение Джаспера права опекунства по суду? Может быть, мы бы узнали, в чем тайна черного шарфа Джаспера, не подавал ли он с его помощью знак своей сообщнице среди паствы, собравшейся на предрождественскую мессу — приходи сегодня на условленное место! Может быть, мы узнали бы, где и на какие деньги купил Джаспер запас опиума, которого хватило от сентября до июля — не у того ли китайца, что изображен в углу обложки? Или, например, мы выяснили бы, для чего Джаспер, уходя в свои ночные путешествия, оставлял зажженной красную лампу в спальне — не для алиби, а для того, чтобы было сподручней бежать в полной темноте, ориентируясь на этот свет. И не такой же световой сигнал высматривал Джаспер с колокольни — а откуда же еще высматривать свет в окнах Женской Обители? И чью честь спасает Джаспер ложным признанием в любви Розе, зная, что та неминуемо расскажет об этом Грюджиусу, введя его тем в заблуждение? От кого хочет он "отвести тень виселицы"? Уж не той ли молодой женщины, с которой он встречается в квартирке, снятой на втором этаже Степл-Инна? Которая на вопрос Розы, не должна ли она была уступить Джасперу, ответила в негодовании — скорей я согласилась бы увидеть тебя мертвой у своих ног!

И главное — зачем перебирался Эдвин по бревнам запруды на другую сторону реки, ночью, при ураганном ветре, почти ползком и потеряв при этом отцовские часы?! От кого спасался он, или кого хотел спасти?..

Лада: Вот видите, Свен — ещё одна великолепная и вполне достойная версия! Более чем любопытно. Вообще, благодаря Вам я абсолютно по-новому взглянула на Джаспера, раньше он мне рисовался исключительно чёрными красками.

Карстен: Я уже столько раз кричал «Волки! Волки!», считая, что наконец-то я раскрыл Тайну Эдвина Друда, что в очередной раз и начинать-то неудобно. Но от навязчивой мысли можно освободиться, только рассказав её. Это еще со времен царя Мидаса известно.

Лада совершенно правильно утверждает, что у Диккенса обычно припасаем «туз в рукаве или недостающий кусочек паззла», который в конце книги ставит весь сюжет с ног на голову. Но ее мысль, что о том, какого именно куска головоломки не хватает, догадаться заранее невозможно — эта мысль спорная.

В случае с ТЭД недостающий кусочек паззла, ключ к загадке формулируется так:

Джаспер НЕ ПОМНИТ, убивал ли он Эдвина.

И именно это соображение полностью объясняет всё поведение Джаспера после исчезновения Эдвина. Как пишет Лада: «Объяснение находит всё: каждый жест, взгляд, движение, вздох и междометие.»

Эта идея, кстати, замечательно перекликается с сюжетом «Лунного камня». Там ее Диккенс и почерпнул, при этом гениально переработав, развив и дополнив.

Итак, что мы имеем. Джаспер находится в очень дружеских отношениях с Эдвином, и давно, задолго до начала истории. Это известно всем в Клойстергэме. При этом Джаспер тайно влюблен в невесту Эдвина, Розу. Джаспер считает, что если бы не Эдвин, то Роза бы непременно обратила бы свое внимание на него, Джаспера. Любовь к племяннику и любовь к невесте племянника борятся в душе Джаспера. В своих опиумных фантазиях Джаспер много раз представляет себе, как он убивает Эдвина и как потом счастлив с Розой. Но Роза не питает к Джасперу никаких чувств, кроме отвращения.

Джаспер боится, что Эдвин как-то догадается о том, что дядюшка злоумышляет против него. Во вполне невинных фразах Эдвина, сказаных во второй главе, Джаспер видит намёки, и пугается до полуобморока. Но Эдвин, конечно, ничего плохого не подозревает.

Способ, которым Джаспер мечтает убить Эдвина, незамысловат. Он детально показан читателям в первой же главе на примере обращения Джаспера с обкурившимся опиумом китайцем: Дажспер собирается опоить Эдвина вином с добавкой опиума, а потом, когда Эдвин уснет, задушить его голыми руками. Избавиться от тела тоже несложно, если живешь в городе на реке: камень к ногам, и в воду. Нет необходимости затевать что-то вычурное и сложное, типа использования негашеной извести, запирания в склеп или сбрасывания с колокольни.

Внезапная вражда Эдвина и Невила наводит Джаспера на мысль сделать из Невила «козла отпущения». Поэтому он подогревает эту вражду, а потом разносит о ней преувеличенные и драматизированные слухи.

То есть, перед Сочельником Джаспер активно готовится к убийству Эдвина. Ночное путешествие с Дердлсом — часть этого плана.

Дердлс — персонаж, известный тем, что его после десяти часов вечера загоняет домой мальчишка по прозвищу «Депутат». То есть, днем на каменотесном дворе Дердлса работают поденщики, а ночью сам Дердлс спит в своем доме. А Джасперу нужен камень — удобный и плоский. Поэтому Джаспер и предпринимает с Дердлсом ночное путешествие, единственная цель которого — подпоить и усыпить каменотеса, заперев его в подвале собора, чтобы без проблем доставить камень заранее на место будущего убийства.

(Ключ, выпавший из руки заснувшего Дердлса открывал две двери — в собор и на улицу. Мы помним, что, по выходу из подземелий собора, Джаспер чуть не придушил "Депутата", так как Джасперу подумалось, что мальчишка следил за ними. Если Джасперу надо было что-то внутри собора, то никакая слежка снаружи помешать ему не могла. Следовательно, Джаспер выходил наружу. )

Но в последний день перед Сочельником доброе начало в Джаспере берет верх над злом. Он видит целующихся Розу и Эдвина, и любовь к племяннику (и подспудное отвращение к убийству) побеждает ревность. Джаспер решает не мешать счастью племянника и отказывается от убийства. Это решение успокаивает его измученную душу, он приходит в хорошее настроение и даже обещает канонику сжечь дневник (где он готовил записи, обвиняющие Невила). В знак победы над собой он открыто надевает черный шарф, которым раньше собирался привязывать камень к ногам Эдвина.

В ночь на Рождество Эдвин пропадает. Утром, очнувшийся после употребления опиума Джаспер обнаруживает исчезновение племянника. Ужасная догадка приходит Джасперу в голову – ночью, под влиянием опиума, он таки убил своего племянника!

Может быть, это ошибка, и Эдвин ушел ночевать к Невилу? Джаспер бежит к дому каноника, но Невил рано утром отправился в пеший поход. Его догоняют, Невил ничего не знает. Джаспер подавлен, он всё больше укрепляется в мысли, что он, Джаспер — убийца не в фантазиях, а на деле.

Это состояние прекрасно описал Пушкин:

„Приятно дерзкой эпиграммой

Взбесить оплошного врага;

<…>

Еще приятнее в молчанье

Ему готовить честный гроб

И тихо целить в бледный лоб

На благородном расстоянье;

Но отослать его к отцам

Едва ль приятно будет вам.“

Подозревая, что он, по подготовленному заранее плану, убил Эдвина и бросил труп в реку, Джаспер ищет труп там, где сам и собирался его спрятать — в воде. С помощниками он обшаривает каждую заводь и каждый метр берега. Его мысли мечутся между подозрениями в адрес Невила и в свой собственный адрес. Джаспер не может доказательно подтвердить для себя ни то, ни другое.

Грюджиус сообщает ему, что незадолго до того Эдвин и Роза решили расстаться. Мысль о том, что он ненужно и напрасно стал убийцей, повергает Джаспера в обморок.

Под влиянием этих потрясений Джаспер трагически перерождается. Он клянется найти убийцу — Невила или себя — доказательно и публично разоблачить зло и наказать его. Либо казнью Невила, либо самоубийством (или преданием себя в руки суда).

За Невилом он берется следить сам. Искать самостоятельно улики против себя затруднительно, плюс к тому Джаспер подозревает, что иногда сам не помнит, что делает, поэтому Джаспер анонимно нанимает сыщика — следить за собой.

Сыщик имеет характерные для викторианского времени приметы работника суда — белые пышные волосы, напоминающие о парике судьи (и черные брови). Кстати, шляпу в руке Дэчери держит не «для прохлады голове», а потому, что на подкладке написано его имя, которое он боится забыть, как это уже было один раз.

Но — убивал ли Джаспер Эдвина на самом деле?

С литературной и эстетической точки зрения на сюжет — это невозможно. Пафос морального перерождения Джаспера сразу исчезает. Такая банальность не в духе гения Диккенса. Мы знаем, что и Невил ни при чем, он тоже не убийца. Тогда — что же случилось с Эдвином?

Раньше я предполагал, что ответ знает Грюджиус, и рассказал ему всё чудесно спасшийся Эдвин. Но нет, когда Грюджиус после Рождества приезжает в Клойстергэм, он первым делом встречается со своей подопечной и узнает о разрыве Розы с Эдвином и об исчезновении Эдвина. В дополнение к этому, Елена рассказывает Грюджиусу о влюбленности Джаспера в Розу. Полагая, что Джаспер, как опекун нарушил верность интересам Эдвина, Грюджиус относится к Джасперу с презрением, но безо всяких опасений за Розу, чего, конечно, не было бы, знай Грюджиус о планах или попытках Джаспера убить Эдвина. Вообще, мысль о том, что Джаспер может быть опасен для кого-либо кроме Невила, чужда Грюджиусу. И только когда Роза сбегает от притязаний Джаспера в Лондон, Грюджиус принимает проблему всерьез.

Отвращение к себе, угрызения совести полностью излечивают Джаспера от влюбленности в Розу. Его фальшивое "признание" служит лишь цели узнать, любит ли Роза Невила. Если да, если Роза в стремлении "отвести от Невила тень виселицы" (имя мужчины тут в целях соблюдения викторианских приличий заменяется именем его сестры Елены) согласится на предложение Джаспера "стать его", то ее чувства к Невилу станут ясны и тогда Джаспер откажется от преследования Невила, тем "предав память" покойного племянника.

Роза же не уступает Джасперу, поэтому он может спокойно "затягивать петлю" вокруг Невила.

Вот так вот. Главный герой романа — не Эдвин, а Джаспер, его трагедия и очищение. Потрясающий замысел, достойный гения Диккенса.

Лада: Да, мысль о том, что Джаспер принимает опиумный бред за дейсвительность, есть и у Оля... Но мне его признание Розе ни на грамм не кажется фальшивым — ничего не могу с собой поделать!