I
Любовь весьма эгоистична,
Коварна, мелочна, жадна,
Но в то же время педантична
И снисхожденья лишена.
Вот если вам влюбленный скажет:
"Я Вас люблю!" - то вмиг обяжет
Вас не глазеть по сторонам
И волю не давать ногам,
Всегда одним им восхищаться,
Петь дифирамбы и хвалы;
И как бы ни были милы,
Не дай вам бог поцеловаться
Хоть с кем-нибудь. Тогда тотчас
Легко возненавидят вас.
II
Вы девицу приворожили,
Но как её вам удержать?
Чтоб дамы вас сильней любили,
Их чаще нужно покидать:
Ведь женский ум весьма изнежен,
Пустым фантазиям подвержен,
Готов всегда приукрашать
Того, кем жаждет обладать;
А в ворохе воспоминаний
Находит то, чего и нет;
Чем дальше нежных чувств объект,
Тем он любимей и желанней.
В мужских умах иной закон:
Коль с глаз долой, из сердца вон!
III
Но опасайтесь млады други
Чар обольстительниц своих:
Тела их мягки и упруги,
А голос ласков, нежен, тих;
Когда с пленительной улыбкой,
Такой, что не было б ошибкой
Её заклятием признать
И прочь скорее убежать,
Вас позовут в парк прогуляться,
Как будто, слушать соловья
Иль что поведать не тая,
То можете не удивляться,
Что там уж ждёт среди ветвей
Сообщник дамский - Гименей.
IV
И если ты проявишь слабость,
Смешной доверчивый чудак,
То вскорости познаешь благость
Того, что метко кличут "брак".
Ты с удивленьем обнаружишь,
Что с нами, друг, уже не дружишь;
Житейской занят ерундой,
Чтоб обеспечить ей покой.
Она изменится наружно,
Но для тебя, не для чужих;
И голосок не будет тих,
Когда ей что-то очень нужно;
Нередко будешь замечать,
Как могут глазки те сверкать.
V
Ну, и конечно, ревность, ревность!
Куда же в мире без неё?
Она уже, как повседневность,
Она, как старое ружье:
Висит, висит и вдруг бабахнет.
Да так, что вся округа ахнет:
"Откуда в деве столько сил?
Должно быть боже наградил". -
Тебе останется лишь охать,
И причитать: "Куда попал?
Где чемодан? Я на вокзал!" -
Но не грусти, не всё так плохо:
Тем, в ком запас терпенья мал,
Бог брака пять попыток дал.
VI
А может быть ещё печальней,
Мой незадачливый жених,
И опыт сей неуникальный
Приобретешь за семерых.
Окажется, в своих мечтаньях
И необузданных желаньях,
Стремишься сам побыть вдвоём
И Гименей здесь ни при чём.
А дева в парк тебя зазвала
Реально слушать соловья
И рассказать, как у ручья
Отшила одного нахала.
И ты стоишь, как дуралей:
Боишься прикоснуться к ней.
VII
Вы озадачились, читатель?
Я вам открою в чём курьёз:
Того, что "натворил" писатель
Не стоит принимать всерьёз.
У них призвание такое:
Лишать душевного покоя
Незакалённые умы.
А сами все живут взаймы
И перспективы иллюзорны.
Когда кому из тех писак
Докажешь - в жизни всё не так,
А ваши мысли просто вздорны:
Они свой "труд" перечеркнут
И вдохновенно дальше лгут.
VIII
Итак, довольно разговоров
О том, о сём и ни о чём.
Я знаю этих фантазёров:
Их не отманишь калачом
От перспективы постебаться,
В словесности поупражняться,
Чтобы вниманье милых дам
Привлечь к своим простым стихам.
Пришла пора заняться делом
Хотим того иль не хотим;
Себе на ухо прокричим:
"Вперед! Пока не охладело
Желание творить, писать!"
Вдруг что получится? Как знать.
IX
Начнём же. Он родился летом
В простой обычный первый день
И тут же с пламенным приветом
С ним родилась подруга-лень.
Как вам уже вполне понятно,
Его судьбою неотвратно
Вмиг завладели Близнецы,
Как знаем, те ещё дельцы.
И первым яблоком раздора
Внесло невинное дитя
Своё название, плетя
Уже в пелёнках нити спора.
А как назвали сей genome
Я вам поведаю потом.
X
К рожденью замок был подарен,
Театр, музей, шикарный пруд,
Чтоб было где катать сударынь.
И что вас удивляет тут?
Он в обстановке рос обычной:
Две гувернантки, повар личный,
Француз-учитель и шофёр.
Опять недоуменный взор?
Да ладно, ладно, критик строгий,
Про гувернанток я приврал.
И чтоб не нарастал скандал,
Признаюсь - вымысел убогий.
Отец его любил буддизм,
Растил парнишку аскетизм.
XI
Но слишком ветренна натура
В дар спущена на паренька,
А вместе с ней: губа не дура
И ум отнюдь не дурака.
Мы знаем, часто так бывает:
Довольно щедро награждает
Знак Близнецов своих детей,
Должно быть для своих затей.
А потому дух аскетизма
Не слишком в парне преуспел,
Но тем не менее сумел
Привить основы стоицизма.
И это славно. А сейчас
Я продолжаю свой рассказ.
XII
В те времена судили строго
Детей за детский беспредел.
С огнём шутили, но немного,
А наш пострел везде поспел.
И потому по пятой точке -
Ремень отца вам не цветочки -
Он получал за будь здоров!
И хоть его, без лишних слов,
Зачислить можно в забияки,
Обычно ссоры избегал,
Но если кто-то наседал,
То просто бешенным был в драке:
За что у местных запевал
Он уважение снискал.
XIII
А как быть с Евы дочерями?
Тут тоже не было замков,
Ведь от парнишки млели дамы
Довольно разных возрастов.
Когда перед тобой красотка,
Успеху не поможет глотка.
Не стоит требовать, кричать,
А лучше ласково сказать
И сразу улыбнуться нежно.
Всё это маленький нахал
Довольно быстро осознал
И применял вполне успешно.
Пускай ещё был парень мал:
Что он хотел, то получал.
XIV
Вот так и рос наш подопечный
Смеялся, дрался, дев любил
Пока ещё вполне беспечной
Любовью детской в меру сил.
С науками легко справлялся.
Хотя за знаньями не гнался,
Но получил с пяток наград
Каких-то там олимпиад.
Читал фантастику ночами
Запретам строгим вопреки,
А также детские стишки
Писать пытался временами.
Так и, не тратя много сил,
До взрослых дней своих дожил.
XV
Век детства в Лете растворился.
К своим семнадцати годам
В кого ж герой наш превратился?
Его сейчас представлю вам.
Он ловок, быстр, не молчаливый,
Авантюрист, слегка ленивый,
Чуть выше среднего, умён,
Собою тоже не дурён,
Хитёр, но в меру и не жаден,
Амбициозен кое в чём -
Таланты нужные при нём,
В общении весьма приятен,
Любвеобилен, наконец.
Что ж, словом, истинный Близнец.
XVI
Случалось вам, читатель мудрый,
Сражаться в древнюю игру:
Такую, что ещё премудрей
Найти я вряд ли помогу;
Где попадаются в цугцванги;
Что род ведёт от чатуранги
И под названьем "умер шах"
Известна в наших берегах;
Игру, отнюдь, не для тупицы;
Где подопечных в плен берут;
И где на равных в бой идут
Мужи, подростки и девицы?
Читатель, вижу, узнаёт.
Да, речь о шахматах идёт.
XVII
Дебюты, эндшпили, гамбиты...
Как всё запомнить, в чём секрет?
Тут побеждают эрудиты,
Не гении, уж много лет.
Теперь за званием гроссмастер
Скрывается не столько мастер,
А сколько целый коллектив:
Настойчив и трудолюбив.
Где Стейницы и Капабланки?
Алёхин, Ласкер... Где они?
В игре остались, извини,
От творчества одни останки.
Но полно! На кого пенять?
Не будем, как старик, ворчать.
XVIII
И вот, на шахматном турнире
Её впервые повстречал
И понеслось... на три-четыре...
А разве я вам не сказал,
Что наш герой был шахматистом?
Причем приличным медалистом
И занимал он неспроста
В турнирах первые места.
Однажды, в рамках фестиваля,
Привёл соперников в экстаз:
Сумел поставить пару раз...
Поверите ли? Мат Легаля!
Об этом хватит. Не к лицу
Мужчине хвастать, как мальцу.
XVIX
Знакомство ж вот как завязалось:
Бродя меж шахматных столов,
Смотрел, как действо развивалось
У самых разных игроков.
И вот за женскою доскою,
Видать подсунутой судьбою,
Увидел партию на "пять",
И стал за нею наблюдать.
А там девица молодая
Матрону, что уже в годах,
Разносит просто в пух и прах,
Себе победу добывая.
Поздравил, брякнул: "Как дела?" -
Вот так Каисса их свела.
XX
Заметьте, то был день осенний.
Вы тоже чуете обман?
Ведь знаем мы из сочинений:
Начаться чувственный роман
Имеет право лишь весною;
Амуры дружат с головою
И чтоб колчан не опустел,
Не тратят зря волшебных стрел.
Но как бы ни было, читатель,
Роман набрал свой оборот.
И тут, забавный поворот,
Возник у дамы воздыхатель:
То ли борец, то ли штангист,
Но далеко не альтруист.
XXI
Ах, эти женские натуры!
Не устаёте восхищать!
Когда плетёте шуры-муры,
Объектам нужно сообщать:
Вас охраняет злой ревнитель.
Чтоб каждый новый искуситель
Не слишком-то хвостом махал
И петуха изображал.
А распрекрасная Елена
(Так нашу девицу зовут)
Решила: "Этого прибьют,
То есть всегда ему замена".
Ну, что ж, обычнейший бардак.
А дальше дело было так.
XXII
То ли борца, то ли штангиста
К герою ревность привела;
Хотел унизить шахматиста,
Чтоб Лена от него ушла.
Казалось, легкая добыча:
Его пугнуть и он захнычет;
И побежит реветь в кусты,
Трясясь для пущей срамоты.
Но он напал не на такого
И сам не ожидал того:
Разбитый нос у одного,
Синяк под глазом у другого.
Что он добился? Ничего.
Елена бросила его.
XXIII
Но странно это... Иль случайность?
Стоит Елена, тут как тут.
Ох! Эта женская коварность...
Его ей стало жалко вдруг.
А наш хитрец, прекрасно зная,
Что состраданье возвышает
Того, кто жалость проявил,
И он тогда сверх всяких сил
Любовью жертву одаряет,
Себе в грудь грозно не стучал,
А, улыбаясь, наблюдал,
Как дама сердце распаляет.
Вот видите каков стервец?
Близнец и в Африке Близнец.
XXIV
Чуть отвлечёмся от рассказа;
Всё мучает меня вопрос;
Не получил ответ ни разу.
Давайте проведём опрос?
Один артист; другой учёный;
А третий толстый и холёный;
Четвёртый дьявольски силён;
Вот пятый, как Сократ, умён.
Один весёл; другой серьёзен;
Есть перспективы у того;
Тот не жалеет ничего;
А этот крайне скрупулёзен
И может рассказать за так:
Когда, и где, и кто, и как.
XXV
Ответьте, по каким канонам
Вы, дамы, строите отбор?
Ужель, по внутренним законам,
Того, кто не был слишком скор
В борьбе за вашу благосклонность,
Не демонстрировал влюблённость:
Необходимо отвергать
И где-то даже презирать?
А может сердце вам пленяет
Кто побогаче, да щедрей?
Ведь в веренице серых дней
Богатство очень соблазняет.
А может проще всё. Не так.
Вы вверх бросаете пятак?
XXVI
Что? Вы хохочете, как дети?
Понятно. Что ж, молчу, молчу.
А, значит, на вопросы эти
Ответов я не получу.
Должно быть, всё Амуры знают
И в наказание пронзают
Буквально очередью стрел
Сердца тех дев, кто не успел
Щиты воздвигнуть против ласки,
Что необычно и свежо,
И против тех, кто хорошо
Рассказывать умеет сказки.
Любовь, как всем известно, зла:
Елена сердце отдала.
XXVII
"Но, погодите", - критик скажет, -
"Девицу знаем как зовут,
А как же тот, кто рядом пляшет?
Какое имя носит плут?"
И будет прав. Загадку эту,
Подобно старому паркету,
Пора давно расковырять.
Так приготовьтесь же внимать.
Тот, кто Елену обнимает,
Возник под знаком Близнецов,
А ведь у этих молодцов
Простых решений не бывает.
Так как решают здесь, увы,
Обычно обе головы.
XXVIII
И понеслось у них по кочкам:
Сергей, Владимир, Михаил...
Поверьте, то ещё цветочки:
Был на подходе Гавриил.
По мне, я киник прирождённый:
Не проще ли новорождённым,
Чтоб головы не забивать,
В названьи номера давать?
Где тут конец, где тут начало?
Без рюмки и не разобрать;
Порой, не к месту, слово "мать",
Порой, Абдурахман звучало;
И, если уж на то пошло,
До драки чуть ли не дошло.
XXIX
Да, безусловно, папа с мамой
Устраивали сей скандал;
Но знаем мы: за милой драмой
Стояли те, кто всё решал.
Тут, проходившая Кассандра:
"Возьмите имя Александра", -
Вдруг спорщикам тем говорит:
"Оно судьбу определит".
- В своём ли ты уме, родная?
Парнишка глотку здесь дерёт. -
"Пусть Александр. Вам подойдёт?" -
И прочь ушла, легко ступая.
- Защитник? Погляди, затих, -
Всё. Спора больше нет у них.
XXX
Младые, как и ожидалось,
Помчались на любви волнах,
Но кое-что в сюжет вмешалось:
В соседних жили городах -
Судьба, порой, вполне клыкаста.
А потому не слишком часто
Могли встречаться. Ну и что?
Неделю ждали, но за то
Всё не могли нацеловаться:
Их приводил в ажиотаж
Весь этот милый антураж;
Родных возможность не бояться;
И говорить о том, о сём
(Но, в сущности-то, ни о чём).
XXXI
Ах, эти нежные порывы,
Ах, этот чувственный бардак!
Мы веселы, весьма игривы,
А в мыслях полных кавардак!
Тот намекнул, а тот слукавил...
Читатель мой, вы строгих правил?
Уверен, так оно и есть,
Иначе то дурная весть.
Но, если всё же вдруг найдутся
Кто думает лишь об одном...
Мы погрозим им кулаком!
Откуда типы те берутся?
Чтоб скользких тем не подымать,
Им кое-что хочу сказать.
XXXII
Будь вы герой или мыслитель,
Или какой-нибудь певец,
Или чего-нибудь блюститель,
Но не законченный подлец,
Да будь вы хоть анахоретом:
Что и доныне под запретом
Не смейте дамам предлагать,
Извольте чувства уважать.
Когда подруги всё ж решатся,
То сами вам предложит так...
Что лишь больной или чудак
Способен будет отказаться.
Я не беру в расчёт, ей-ей,
Монахов всяческих мастей.
XXXIII
Тут лезет сатана без мыла
И шепчет: "Ты же не Адам.
Ответственность за то, что было
Возляжет целиком на дам".
Иди ты к чёрту, сатанище,
Вот вечно от тебя грязища!
Из чистых нравственных начал
Закон сей Алекс соблюдал.
Елена с ним уединялась:
И неизвестно почему,
Но предложить себя ему
Она, однако, не решалась.
И может к лучшему, как знать.
К чему теперь копьё ломать?
XXXIV
Зима прошла, весной сменилась:
У Александра кое-что
За это время приключилось
И очень странным было то.
Под Новый год, где-то в Сочельник:
Была среда иль понедельник;
Приснился непонятный сон,
Он был загадочно-мудрён.
В лесу стоит пустой домишка.
Кругом него цветы, цветы...
Какой-то странной красоты.
Вдруг фиолетовая вспышка
И появляется она:
Великолепно сложена;
XXXV
Босая; в тёмном сарафане;
Печальна; волос заплетён
В косу. Наряд, на гибком стане,
Казался очень недурён.
Неспешно в этот дом заходит.
Там полумрак, она находит
Свечу. Щелчок - свеча горит.
Огонь неяркий и дрожит.
По центру дома чан огромный:
Заполнен жидкостью такой,
Что кажется чуть золотой;
А по краям узорец тёмный.
Девица хмуро в чан крошит
И что-то тихо говорит.
XXXVI
Потом меняется картина,
Как будто бы глядит она:
Внутри плетётся паутина;
В ней хороводится луна
С десятком звёзд чуть необычных,
Пурпурных, бежевых, горчичных...
И вдруг зелёная звезда
Забегала туда-сюда.
Теперь сама перед глазами -
Негромко шепчет той звезде:
"Ах, Александр, ты где, ты где?" -
И щеки залиты слезами.
А звёзды тихо так поют:
"Наташей девушку зовут".
XXXVII
И этот сон неоднократно
Ещё героя навещал;
Конечно, вздор, но вот занятно:
Цвет глаз его сон угадал;
Как та звезда, зелёны были,
А звёзды, что вокруг кружили,
Напоминали... Впрочем, вздор.
И те цветы, что как ковёр...
(Они люпинами зовутся:
Потом их в книжке отыскал;
Таких он в жизни не встречал.)
Казалось, что они смеются...
И имя... Странное оно.
Наташа... Будто рождено...
XXXVIII
Ну что ж. Весна пришла терпенье
Героя нашего пытать.
С зимой расстался с сожаленьем:
Не в наших силах удержать.
Елена же преобразилась.
Подруги ей: "Ты что, влюбилась?"
Она смеётся им в ответ:
"Оставьте! Ну, конечно, нет".
Сама же чуть ли не порхает:
Нежна, весёла, хороша...
Ну, просто девица-душа.
Друзья плечами пожимают.
Спать не ложится допоздна.
Что тут поделаешь? Весна.
XXXIX
И понеслось: наряды разны,
Колготки, туфли, кружева...
Что скажешь? Дамы, вы прекрасны
Когда забита голова
У вас подобной ерундою.
Хотя, забавно мне, не скрою,
Понаблюдать со стороны,
Как в моды вы погружены.
Елена с зеркалом воркует:
Помады, тень из дорогих,
Духи, конечно ж. Как без них?
(О них мы позже потолкуем.)
И шёпот средь родных пошёл:
"Должно быть возраст подошёл".
XL
Суббота. Скоро друг нагрянет,
Приедет в свой обычный срок.
А тут такое! Чёрт буянит!
Кошмар! Сломался ноготок!
Отрезать? Нет, а вдруг заметит?
И вот пока Елена едет,
Чтобы поправить маникюр:
С духов мы снимем пару шкур.
Итак. Само изобретенье
Пришло к нам из глубин веков;
В Европах был закон суров
И мылись там лишь при рожденьи.
Такой вот странный ритуал.
Народ не тем благоухал.
XLI
И чтоб у милых и красивых
Глаз не щипало при жаре,
Придумал кто-то из сметливых
Себя опрыскивать амбре.
А это мускус, спирт и амбра
Ваниль и всё для дифирамба,
Что позволяет мастерам
Потешить вкус капризных дам.
Но амбра эта возникает
В кишках, простите, у китов.
Теперь спросите знатоков:
Как в воду амбра попадает?
Поверьте, лучше, чем душить,
Себя почаще надо мыть!
XLII
Вам доводилось, млады други,
С влюблённой девушкой гулять?
Ах, эти славные досуги
Не просто словом передать!
Она легка, весьма смешлива,
Порой излишне говорлива;
И видишь ты, за разом раз,
С тебя тайком не сводит глаз.
Нежна, в движениях - забота,
Обнимет так, что просто "Ах!"
Тем крепче ты в её руках,
Чем более вокруг народа.
Но пустомели скажут: "Врешь!
Всё сказки, что ты здесь поёшь".
XLIII
Конечно, есть тому причина
(Тем пустомелям не понять).
Ведь ты теперь её мужчина!
Об этом все должны узнать.
Вот и Елена безоглядно,
(Что было, в общем-то, приятно
Герою, как тут не язви.)
Отдалась пламенной любви.
Так начинают строить гнёзда?
Мужчине что ещё желать?
Те отношенья оформлять?
О, если б всё так было просто!
Опять поведать вам готов
Об Александре пару слов.
XLIV
Как написать? Лист весь исчёркан...
А, ладно! К чёрту внешний лоск!
Для Александра sexy орган
В подругах - это женский мозг.
Не в смысле том, что его можно...
(Хотя бывает... осторожно...)
А в том, коль место быть имел,
То Александр от дамы млел.
Забавно, правда? Вот красавец?!
А как же ножки, попка, грудь:
На них не хочется взглянуть?
Так для кого же всё, мерзавец?
Сей арсенал природа-мать
Создала мужа соблазнять!
XLV
Всё это так, но то детали.
Увы, но в женской красоте
Особой роли не играли.
Нда. У кого мозги не те?
А вот Елена, суть да дело,
Как будто даже поглупела:
Гормон, должно быть, в ней взыграл.
Он всё прекрасно понимал.
Но, есть же: громкое молчанье;
Горячий лёд; боль, что сладка.
Туда ж: весёлая тоска;
Желаннейшее наказанье...
Где здравомыслия гормон?
Ужель ещё оксюморон?
XLVI
Их встречи скучно проходили
Всё чаще. Вот такой изъян.
Елену мысли посетили
И подозрений океан.
А с ними, вслед, пришли страданья
И всяческие причитанья:
"Меня не любишь. Охладел!
Ты что налево захотел?"
Как зверь, Елену ревность гложет.
Он понимал - всё для него,
Но, к сожаленью, ничего
В себе переменить не может.
Придётся честно нам признать:
Елена стала утомлять.
XLVII
Её мне жаль. Всё ближе лето.
Он отдаляется, увы.
А вот из сна Наташа эта
Никак не йдёт из головы.
И тут однажды вновь приснился
Тот сон, немного изменился
Сюжет, но только и всего.
Не стал понятней оттого.
Всё та же вспышка фиолета;
Она идёт, светлей наряд,
Цветы срывает все подряд;
Вокруг чуть больше стало света;
И появились: чистый двор,
Вкруг дома низенький забор.
XLVIII
Дом стал чуть более ухожен,
Всё там же тёмный чан стоит;
Наташа снова что-то крошит,
Но только в этот раз молчит.
Опять луна внутри сияет,
С ней звёзды больше не летают;
Лишь та зелёная звезда
Горит спокойна и чиста.
К луне протягивает руку;
Вновь слёзы по щекам текут:
"Мой милый, это ты ли тут?
Ах, Александр, какая мука!
Скорее приходи ко мне", -
Всё пальцем пишет по луне.
XLIX
Что за Наташа, что за место?
Причём тут звёзды и луна?
По возрасту вполне невеста:
Зачем, куда зовёт она?
В люпинах этих вся округа...
Кто насадил, чья в том заслуга?
Зачем она их просто рвёт?
И почему весь сон ревёт?
Но... очень хороша молодка,
Аж, сердце чаще у него!
И очень странно... отчего
Как наяву, во сне всё чётко?
Нет, не понять. И дьявол с ним.
Займёмся чем-нибудь другим.
L
Пришла пора определяться:
Что же по сердцу Близнецу
И чем же, собственно, заняться
В дальнейшей жизни молодцу?
Кем стать: артистом, инженером,
Учёным или офицером,
Учителем или врачом?
Как видим, думать есть о чём.
Иль стать избранником народа?
Где нужно: лгал он, как дышал.
Или, как в детстве отвечал,
Простым директором завода?
Вопрос вопросов. Наш пострел
И сам не знал чего хотел.
LI
А может просто стать спортсменом
И разъезжать по городам:
Таким стать местным суперменом?
Но Александр к своим годам
Смог повзрослеть уже довольно,
Чтоб задавать себе невольно:
Один простой вопрос - "Зачем?" -
Спасал от многих лишних тем.
А где ж стремление к почёту,
Желанье званьем обладать?
Одно - нам для себя играть,
Другое - превратить в работу.
Сказал: "Зачем? Что в том найду?
Нет, жалко сил на ерунду".
LII
Мы ж понимаем - чемпионства
Хотят, чтоб тешилась душа;
Оно не больше, чем пижонство:
Не стоит медного гроша.
Так, в Индиане иль Майами
Плюются мёртвыми сверчками:
В местечке Уэст-Лафейетт.
Ну? как вам вот такой сюжет?
Чемпионатом обозвали:
Поют хвалу за то вождю
И славят универ Пердью.
(Вы мягкий знак здесь прочитали?)
И кто б не победил, но он
Отныне тоже чемпион.
LIII
Иль, например, иная крайность:
Профессия - легкоатлет.
Возможно, это не случайность:
Ей посвящают много лет.
Понятно: сборы, тренировки,
Соревнования, массовки...
И вот карьеры кончен срок.
Теперь ответь-ка нам, дружок
(Внимание! И не хихикать):
"Чего достиг? Ври, не тая", -
А он в ответ: "Да я, да я...
Я в высоту умею прыгать".
Смешно? Отнюдь. Скорей печаль.
О, слышите? Меня шлют в даль.
LIV
И пусть. Вернёмся к Александру.
Вопрос тот нужно разрешить.
Не призывать же вновь Кассандру
Пророчества свои вершить?
А почему бы нет? "Послушай!" -
- Тут всё банально", - голос в уши, -
Возьми колоду карт простых
Игральных, лучше золотых,
На них пиши то, что желаешь,
Перемешай, одну тащи.
Твоя судьба там. Не ропщи.
Не трусь. Я знаю - угадаешь.
Навечно будешь связан с ним:
С предназначением твоим.
LV
Ещё советчики найдутся?
Что скажут братья Близнецы?
Но эти только лишь смеются.
Что взять с них? Те ещё отцы.
И, значит, больше нет совета?
Молчат, спасибо и на этом.
Колода есть. Так. Написать.
Сложить и перетасовать.
Момент. Готово, вся недолга.
Теперь тащить... секунду... глянь!
Ну что там? Выпали Казань
И ВУЗ технического толка.
Вещички в чемодан сложил,
Туда поехал, поступил.
LVI
Конечно, нежные прощанья,
Улыбки, слёзы, клятвы ждать,
Все те пустые обещанья,
Подобно: каждый день писать...
Всё было. То сценарий старый.
Подобных сцен багаж немалый
Герой успеет поднабрать:
Не мне за это осуждать.
Сперва она ему писала.
Её, ответив пару раз,
Из сердца вон! Не видит глаз
И, значит, вся любовь пропала.
А клятвы как? Ну, фантазёр!
Да кто ж поверит в этот вздор?
LVII
В итоге: позабыл девицу.
В конце письмо ему пришло
С одной слезой на всю страницу:
Он сжёг его, лишь хмыкнув зло.
Что скажете, читатель славный?
Не правда ли, роман забавный?
Я помолчу, язык распух.
Хотите высказаться вслух?
Извольте, если вам не сложно.
Как вы сказали? Сволочь он??
А также: штопанный... Pardon?!
Ну, что же... то вполне возможно.
Вот так засох, как тот тюльпан,
Короткий чувственный роман.
LVIII
Они потом ещё встречались.
Однажды. Восемь лет спустя.
В кафе. Врасплох. Разулыбались.
Он рад был, прямо как дитя.
Разговорились. Суд да дело
У Лены сердце отболело
Была мила и весела:
Она и разговор вела.
"Как ты?" - Я то... А ты? - "Я это...
Женат?" - Отнюдь, а ты? - "Уже.
Теперь в семейном шалаше
Жду запоздалого ответа.
Ой, я сейчас захохочу!
Конечно же, шучу, шучу".
LIX
- Кто муж? - "Из наших, если помнишь",
-Так, значит, тоже шахматист?
Да разве всех их там упомнишь?
Вот если б был он каббалист...
"А он тебя прекрасно знает.
Вон, глаз от нас не отрывает.
Позвать его?" - Конечно, нет!
О, смейся, смейся, женсовет. -
"Есть сын, его назвали Сашка.
Он вечно строит кучу рож
И чем-то на тебя похож:
Такая ж милая мордашка.
Вот снимок. Весь в тебя, нахал".
Он чуть смущённо покивал.
LX
Пора идти, час-два минуло.
Она ему: "Постой, постой", -
Вполне прозрачно намекнула,
Что может в омут с головой...
Он сделал вид "намек не понят":
"Идём, идём, а то уж гонят".
Она печально: "Поняла".
С ним попрощалась и ушла.
С тех пор судьба их не сводила.
Потом, от жизни подустав,
Ему, что в корне был неправ,
Не раз, не два мысль приходила
Душевный потерзать покой.
О Лене думал с теплотой.
LXI
Летит к концу сия новелла,
Пора её уж завершать.
Здесь выдумка реальность съела:
Не стоит вам отожествлять,
Мой проницательный читатель,
И вам, мой будущий издатель,
Героя (повторюсь опять)
С тем, кто пытался излагать
Всё это: скучно, нудно, пресно,
Где вразнобой, где невпопад
(Вот то-то критик будет рад)
И уж совсем неинтересно.
Боюсь, у тех, кто дочитал,
Я слишком времени отнял.
LXII
Но, если зависти отраву
Вкусивший, станет утверждать:
"Он пишет только ради славы,
А на читателя плевать".
То нет же. Слава преходяща
И утомительна к тому ж,
А потому, любезный муж
Иль дама, мысль та не блестяща.
Вот если кто припомнил страстно
Свои семнадцать-двадцать лет
И то, чего давно уж нет...
Я рад: писалось не напрасно.
Теперь, pardon, au revoir.
Продолжу позже сей кошмар.
I
Сентябрь, сентябрь! Какую благость
С собой приносишь в этот мир;
Идёт к концу безделья тягость;
Ты словно сказочный факир
Одним движеньем убираешь
Со сцены лето, принуждаешь
В порядок приводить дела,
Что лень за лето нагребла;
Несёшь с собой отдохновенье:
Нет больше нудной мошкары
И одуряющей жары,
А, значит, кончились мученья
И можно, наконец, опять
В тиши гранит наук вкушать.
II
Пришёл на память анекдотец,
Который лично наблюдал.
Однажды славный инородец,
Француз знакомый утверждал:
"Наука знает много гитик.
Вам говорю, как аналитик", -
И норовит опять-опять
В колоде карты угадать.
Но злобный рок над ним давлеет,
Не получается - скандал!
Никто французу не сказал:
Она не "знает", а "умеет".
Такой забавный вот конфуз -
Француз и в Африке француз.
III
К чему я это? Неотвратно
В студента рядится герой.
Не видно связи? Ну и ладно.
У нас есть анекдот другой.
Пусть не смешной, зато известный:
Вот вам, читатель мой любезный,
Случалось в общежитьи жить?
Желаете то повторить?
Сей опыт просто изумруден:
Кто в том содоме не живал,
Реально много потерял
В познании житейских буден.
Читатель мой внимать готов?
Напомню парочку штрихов.
IV
Пред нами коридор длиннейший
И двери, двери вдоль него;
В том виден замысел мудрейший,
Чтоб слышно было всех легко.
За каждой дверью пациенты...
Pardon, конечно же, студенты:
Живут себе из года в год -
Простой, бесхитростный народ.
Есть стол, два стула, три кровати,
По тумбочке на каждый нос,
Шкаф, веник, если дал завхоз.
Что вам ещё для благодати?
Окно? О, да! Но дело в том,
За ним такой же виден дом.
V
На этажах: душ, кухня даже,
Красивый общий туалет.
Внизу вахтёр сидит на страже,
Буфетик есть и лазарет.
Чего желать ещё собрату?
За символическую плату
Хоромов лучше не найти
В начале своего пути.
Но если вдруг уединенья
Запросит нежная душа,
Есть парк: бродите не спеша
Там хоть до умопомраченья.
Набродитесь и марш! в кровать:
Ложитесь поскорее спать.
VI
А если, где-то ближе к ночи,
Услышите вдруг шум, да гам,
И крик девицы что есть мочи,
Разнёсшийся по этажам:
Не прерывайте сновиденья;
Знать у кого-то день рожденья
И юность в узеньком кругу
Испила лишку коньяку.
Они ещё повеселятся;
Чуть слышно песен попоют;
Стекло иль морду разобьют;
Часам к пяти угомонятся.
Всё это, право, чепуха.
Мы сами разве без греха?
VII
Наверное, куда приятней
Жить в стенах своего дворца:
Оно спокойней, аккуратней,
Не нужно слушать без конца
Друзей досужие беседы:
Про новомодные балеты,
Очарование принцесс
И всевозможный политес.
Броди себе по гулким залам
Где не увидишь ни души,
Лишь призраки в ночной тиши
Витают в белом или алом.
Но, к сожаленью, как на грех,
Дворцы сегодня не у всех.
VIII
Прошу простить, не уберёгся
Я от влиянья старины.
А наш герой вполне развлёкся:
Мечтания претворены
О днях без взрослого надзора,
Без утомительного вздора
Нравоучений и доктрин -
Он сам себе стал господин.
И тут вдруг реверс у медали
Открылся взору молодца.
Как там звучит у Близнеца?
- Такого мы не ожидали?!
Теперь, чёрт знает почему,
Всё нужно делать самому.
IX
Но то есть меньшая проблема.
Тут, через месяц или два,
Так опостылела система,
Что просто кругом голова,
Вот это более серьезно...
И задний ход давать уж поздно,
Раз выполнен императив
Вливанья в дружный коллектив:
Где день за днём всё те же лица,
Всё те же шутки, суета...
Бог мой, такая скукота,
Что так и тянет застрелиться.
Нет, он ещё не маргинал:
Он одиночества взалкал.
X
Вот здесь прервёмся на мгновенье.
Читатель, вы удивлены?
Ведь стариковские стремленья
Для юноши весьма странны.
Не так ли? Песни, смех, веселье:
Они как дамам ожерелье -
Гораздо ближе молодым,
Чем разным старцам вековым.
Но Александр: "Как шум ужасен!
Зачем вся эта дурь нужна?
Куда милее тишина".
Что ж, в этом с ним вполне согласен.
Я одиночество снискал,
Ему исполню мадригал.
XI
Ах, одиночества алмазы,
Как долго вас я собирал,
Рождались вы и гибли сразу:
Так эхо гибнет среди скал.
Так одуванчик пух теряет:
С порывом ветра исчезает
Вся та воздушная краса -
Раз! и пропала - чудеса.
Попав однажды в муравейник,
Что часто городом зовут,
Моргнёте лишь: уже несут,
Как всем, общения ошейник.
Желаете того иль нет,
Отныне ждёт вас винегрет -
XII
Из слов, душевных разговоров
О всевозможной ерунде
Или разборок, сплетен, споров
Кто прав был: эти или те;
Из обсуждений жуть дотошных:
Кино, концертов, слухов ложных,
Нарядов, чьих-то дерзких слов,
А также непонятных снов.
Не в силах более общаться,
Спешите побыстрей туда,
Где молчаливая звезда
Позволит до утра остаться
С самим собой наедине
В благословенной тишине.
XIII
Но тут знакомец, как пиявка,
С рассказом, что Земля кругла,
Пристанет. Брякнет для затравки
Вопрос дурацкий: "Как дела?"
Вы улыбаетесь натужно:
В ответ промолвить что-то нужно,
Чтобы приличья соблюдать.
Таким люблю я отвечать:
"Сплошная в жизни суматоха.
Ищу вот у кого занять
Немного денег лет на пять:
Дела идут ужасно плохо.
Ты, молвят, что-то там скопил?.."
Глядишь, знакомца след простыл.
XIV
Но всё прошло, конец мытарствам!
Настала дивная пора!
И, с некой долею злорадства,
Провозглашу: "Ура! Ура!"
Стоят надёжные заслоны:
Вдали остались дети, жёны;
Никто без спроса не войдёт,
Вопросом мысль не оборвёт.
Нет более: подруг и другов
Осточертевших милых лиц;
Собачек, кошек, разных птиц,
Что производят массу звуков.
На выдуманный карнавал
Спешат лишь те, кого призвал.
XV
Ты, одиночество, прекрасно,
В тебя безмерно я влюблён.
Года искал: и не напрасно,
Ты как волшебный сладкий сон
Даришь уму отдохновенье.
Какие чудные виденья
Родишь для моего пера
В них слёзы, смех et cetera...
Не зря от мира я отрёкся,
Как инок или же чернец.
Ты равно богу, наконец...
Но, впрочем, что-то я увлёкся.
Поэт - он тот ещё певец.
Закончен мадригал. Конец.
XVI
Вернёмся ж к нашему рассказу.
Как видим, Александр созрел
Принять отшельника проказу
И в этом деле преуспел.
Нет, нет, не в схиму постриженье,
Он нестандартное решенье
Нашёл и дальше применял;
Нередко злоупотреблял.
Лишь только выдастся минута
Свободы от насущных дел
(Иль чаще: просто захотел.
Порой в ущерб для института.),
Он говорил: "Баклуши? Бить!" -
И шёл по городу бродить.
XVII
Без явной цели, средним шагом
Входил в какой-нибудь квартал,
Его запутанным зигзагом
Вдоль-поперёк пересекал,
Рассматривал всё отстранённо,
Кривился удовлетворённо
(Казань, как ясно нам уже,
Пришлась герою по душе.)
И продолжал своё скитанье.
Когда ж не знал на полпути
В какую сторону идти,
Чтобы не мучали терзанья:
Орлом иль решкой выбирал
И далее шагал, шагал.
XVIII
Географ, в праведном протесте,
Воскликнет: "Как так может быть?
Мы ж знаем, в незнакомом месте
По карте должно всем ходить.
Иначе городской хранитель,
Сердец невинных искуситель
Враз путника с пути собьёт,
Заблудит, а потом сожрёт".
Но, пусть вас это не тревожит:
С доисторических времён
Кто в джунглях города рождён,
Тот заблудиться в них не может.
Так что, географ, хватит врать:
Нас сказкой нечего пугать.
XIX
И в завершении эскиза:
На кладбище, что в двух шагах
Могилы знал, тут нет сюрприза?
Как пальцы на своих руках.
А люди? Будем откровенны:
Не более, чем манекены
Музея восковых фигур.
Возможно, это чересчур,
Да так и есть. Вокруг мелькают,
Как неизбежный антураж
Или приближенный мираж:
На созерцанье не влияют.
Бывало, антураж кричал:
Эльвиру так и повстречал.
XX
Случилось вот что: ночь вступила
Отстаивать свои права;
У Александра засвербило
Испить ночного волшебства.
Идёт аллеей, как в дурмане,
Как в трёхкопеечном романе
С названьем странным detective,
Что так любим средь светских див.
Откроем новую страницу:
Крик приглушённый слышит вдруг,
Спешит на крик; от двух пьянчуг
Там отбивается девица.
Подруги! Слушать нужно мам!
Нельзя шататься по ночам!
XXI
Да, не был бой тот слишком честным.
Герой немного озверел:
Приветствовать счёл неуместным,
Как вихорь сзади налетел.
Одумались мерзавцы сами,
Другими занялись делами:
Один глазами занемог,
Другой схватился между ног.
Конечно, метод убежденья
Гуманностью не покорял
И тем, кто за пример то взял,
От нас не будет одобренья.
"Однако, - скажет адвокат, -
Порой важнее результат".
XXII
Зачем он влез? Вопрос извечный:
Иль имя тут свой вклад внесло;
Или Меркурий поперечный
Велит творить дела на зло
Всем тем, кто силою бахвалит
И тех, кто слабже, обижает,
Чтобы гордыню поласкать.
Герой наш не заставит ждать,
Чтоб под защиту взять злосчастных:
Вот так, без всяких там затей,
Приобретал себе друзей;
Да и врагов разнообразных.
Здесь, право, слов хвалебных нет:
Ещё один штришок в портрет.
XXIII
Ну что ж, спасение свершилось.
И если есть средь нас эксперт,
Откройте нам секрет на милость:
Чем завершится сей концерт?
Как поведёт себя девица,
Что чести вмиг могла лишиться:
Заплачет, станет причитать,
Благодарить иль восхвалять?
А вот и нет! К нему прильнула,
Поцеловала, обняла,
Рукой по телу провела,
В глаза с надеждой заглянула,
Произнесла: "Эльвира я.
А как скажи зовут тебя?"
XXIV
- Я Александр. - "Я так и знала.
Где ж ты бродил, спаситель мой?
Ведь ждать тебя уже устала.
Ты отведёшь меня домой?"
Тут Александр слегка опешил,
Подумал и себя утешил:
"Должно быть это нервный шок.
Однако, выучен урок".
Не правда ли, довольно странно
Эльвира здесь себя ведёт?
А что её к тому зовёт
Узнал я несколько нежданно.
Читатель, потерпеть прошу:
Чуть позже всё вам доложу.
XXV
Конечно же, к своим пенатам
Она доставлена была.
И что же стало результатом?
Обворожительно мила
Девица может стать, раз хочет -
Тогда Амур стрелу заточит,
Метнёт в означенную цель
И завертится карусель:
Свиданий, флиртов, обещаний,
Намёков, танцев и бесед,
И приглашений на обед,
И разных тайных ожиданий...
Те чувства, что вас захлестнут,
Порой влюблённостью зовут.
XXVI
Насколько встреча та случайна?
Пока неважно, но ему
Понравилась необычайно
Эльвира: сердцу и уму.
Фигура, голос, рассужденья
И легкие прикосновенья,
Что девица за разом раз
Творила, выраженье глаз:
От ироничного до злого,
То гордого, как у принцесс,
То наглого, как у повес,
То нежного, то озорного.
Да, эти карие глаза
У чувств изъяли тормоза.
XXVII
И в ту же ночь опять Наташа
(Мы стали забывать о ней)
Явилась в гости: стала краше,
А сарафан ещё светлей,
Уже не плачет, образ строгий
И голос более глубокий.
Им молвит: "Что же ты опять..." -
А далее не разобрать.
Но, что особо поразило
(Он, наконец, смог разглядеть) -
Глаза. И если в них смотреть,
То будто перед ним Эльвира.
Вот разве что оттенок глаз:
Менялся много, много раз.
XXVIII
Орех, янтарь или олива...
Как будто демон почудил,
Но выглядело то красиво:
Герой мой это оценил.
Та ночь прошла, настало утро,
А с ним немало перламутра
Добавилось в потоке дней,
Как следствие его страстей.
Что б ни было, но дамы сердца
Разнообразят жизнь бродяг:
Для них, порой, вздымают стяг
Чтобы под ним задать всем перца,
Как это делал Дон Кихот.
Нередко тем смешат народ.
XXIX
Ну, в самом деле, для примера -
В пылу дискуссии какой,
Или подначив кавалера
Без злобы шуткой юморной:
Про королеву чувств нежнейших
И помыслов наичистейших
Сказать нелестно пару слов,
То вот вам - дуэлянт готов.
А сказано-то будет, право:
Она худа или толста,
Иль лет её где-то возле ста,
Иль с головой не дружит пава.
Услышишь про себя: "Дурак!"
И вот ваш друг почти что враг.
XXX
А может быть ещё похуже,
Когда влюблён чрезмерно друг.
Здесь кавалер уже не дружит
Ни с головой, ни с кем вокруг.
Когда, опять же шутки ради,
Молить захочешь о пощаде,
Достаточно упомянуть:
- Какие губки, ножки, грудь
У девы, что сейчас я встретил.
Романчик с нею закручу... -
Тут кавалер: "Поколочу!
Моя! Я первый заприметил!
Не трожь! Убью, чёрт-в-душу-мать!"
Здесь важно не захохотать.
XXXI
Но то всё скромные цветочки,
Шаги бескрылого птенца
В сравненьи с тем, как Евы дочки
Порою делят молодца.
Мне как-то слышать то совпало.
И если б всё, что там звучало
Бог превратил в реальный яд,
То в мире воцарился б ад.
А сколько слов и выражений
Я новых для себя открыл...
Что был бы конкурс, победил
Легко и быстро: нет сомнений.
С тех пор, решил зря не шалить
И милых барышень не злить.
XXXII
Для справедливости отметим:
Героя словом сложно взять,
А шуточки, подобно этим,
И сам не прочь порасточать.
Но дружелюбно и беззлобно,
Как говорится, полюбовно.
А с тем, в ком такта недобор,
Герой был на язык остёр.
Однако, кончено с сатирой;
Отвлёкся я от важных дел;
Герой мой в чувствах преуспел:
Пора знакомиться с Эльвирой.
Она сама, её семья -
Не так просты, мои друзья.
XXXIII
Бывает, по уши в работу
Влюблен какой-то человек
И если эту же заботу
С ним делит тот, с кем сшит навек
Судьбы совместной нитью прочной
Желаемой и непорочной,
То счастью их предела нет.
Вот вам бесхитростный секрет,
Что сделать, чтобы жить приятно.
А чтобы гордости вкусить,
Детишек нужно приучить
К работе той. И всем отрадно.
Спросите вы у королей:
Горды ль династией своей?
XXXIV
Вот и Эльвире вышло счастий
Прийти на свет в семье такой:
В одной из тысячи династий -
Не королевской, цирковой.
Отец гонял коней по кругу,
А мать, в партнёрши взяв подругу:
Как феи на конях кружа,
Выделывали антраша.
Естественно, Эльвиру с детства
Пленяли цирковой средой,
Манили розовой мечтой,
Внушали прелесть королевства:
Что служит, волею судьбы,
Для развлечения толпы.
XXXV
Ей баяли: "Вот старше станешь,
Придёт твой творческий дебют,
Ты выступишь и вмиг прославишь
Себя, всех нас и пусть помрут
Завистники от злобы мрачной.
Ты перестанешь быть невзрачной,
Начнёшь, как сотня звёзд, блистать
И сможешь всех очаровать.
Поклонники тебя принцессой,
Между собою, нарекут,
К тебе рекою потекут:
Цветы, контракты. Следом пресса
Молить начнёт об интервью...
Ты сможешь выбрать с кем свою
XXXVI
Захочешь жизнь связать навечно,
И с ним взлетите высоко...
Всё это сбудется. Сердечно
Тебе желаем мы того".
Родители! Что вы несёте?
Зачем вы вечно детям лжёте,
Выдумывая массу врак,
Что лишь малыш или простак
Поверит в бредни тех сказаний?
Ужель вам любо наблюдать,
Как ваша плоть и ваша стать
Пьёт горечь разочарований?
К чему чрезмерное враньё?
Вы эго тешите своё?
XXXVII
Так и росла моя Эльвира:
В надеждах славы цирковой
И покорения полмира.
Реальность несколько иной
Явилась к ней с звоночком третьим
И вместе с совершеннолетьем
Ей кое-что дала понять
И предложила выбирать.
Увы, вакансия принцессы
Давно уж занята другой:
Красивой, умной, молодой.
Осталось место клоунессы.
Что делать? Как без цирка жить?
Пришлось кривлянье полюбить.
XXXVIII
И тут реальность - ведьма злая -
Преподнесла ещё урок:
Мир циркачей, собой прельщая,
От райских кущ весьма далёк.
Работа циркача, коль честно,
Отнюдь, не так уж интересна,
Скорей, рутинна и нудна,
На впечатления бедна.
Конечно, выход на арену
Волнует чувства, как ни что.
Но это первые раз сто,
Затем себе узнаешь цену.
И вот, в сто первый раз, манеж
В волненьях чувств уже несвеж.
XXXIX
Какой бы ни был ты чудесный,
Твой номер несколько минут.
Ты знаешь: зритель разлюбезный
Смеяться будет тут и тут,
А тут захлопает в ладоши,
Здесь охнут, те кто помоложе,
А те, кто начали скучать,
Здесь могут даже освистать.
И что, как в пошлом анекдоте,
Всю жизнь дурачиться? О, да!
Что делать? ты теперь "звезда".
Улыбочку! Ты на работе!
Так, в тайне от папа с маман,
Родился хитрый женский план.
XL
Читатель мой, такое дело...
Скажите, сердцем не кривя,
Вам, случаем, не надоело
Всё то, что излагаю я?
Быть может, сей поток суждений,
Нелепых праздных размышлений
Уже оскомину набил,
И ждёте из последних сил
Когда же кончатся страданья
Святой читательской души,
И жаждете спросить: "Скажи,
Далёк конец повествованья?
Ужель сей нудный матерьял
Не повстречает свой финал?"
XLI
А может вам куда приятней
Узнать какой-нибудь скандал:
Кто из известных кровожадней
Иль кто кого и как ругал?
Тут вас слегка разочарую,
Но вот про ерунду такую
Не то чтобы пером писать -
Словами мерзостно сказать.
Решайте же, за вами слово.
Как скажете, так быть сему
И если что, я всё пойму,
Мне безразличие знакомо.
А я, покамест, отдохну
И, может быть, вина хлебну.
I
Поистине, чудесный месяц
Природа выдумать смогла.
Приходят дни, когда не бесят
Ни шум, ни важные дела:
Они, как будто выпив лишку,
Берут на время передышку,
Чтоб, дней так через двадцать пять,
Продолжить жизнь нам отравлять.
А до тех пор всё замирает:
В неспешности коротких дней,
В морозной свежести ночей.
Дороги вьюга заметает
И открывает календарь.
Да, перед нами сам январь.
II
Народ внезапно вспоминает,
Что горки, лыжи есть, коньки;
И стар, и млад, забот не зная,
Резвятся наперегонки.
Повсюду снежных баб армада;
Там снежной крепости осада;
Снежками тут творится бой;
Здесь за машиной грузовой
Озорники, за борт вцепившись,
На валенках, как на коньках,
Скользят, с румянцем на щеках,
Чтобы затем, в сугроб свалившись,
От взрослых, как тут ни крути,
Затрещину приобрести.
III
А грандиознейшие планы
Что часто строим в январе:
От "пересечь все океаны",
До "сад разбить на пустыре"?
Так, вдохновлённые собою,
Вооружившися мечтою,
Мы, как заправский интриган,
Назначим наш чудесный план
В ближайший N-ный понедельник,
Что после дождика в четверг;
Потом жара, за нею снег,
А там, глядишь, уже сочельник.
И молвим, к своему стыду:
"Исполню в будущем году".
IV
Чем-то прельщает месяц этот
Назначенных мне аонид;
Лишь только новый год отметят
Их делегация спешит
Порадовать своим визитом:
То взбалмошным, то деловитым,
То жизнь менявшим без труда;
Но ожидаемым всегда.
Был я помладше: Тельксиопа
Одна из первых прилетит;
Что-то смешное учудит;
Как стёклышки калейдоскопа
Эмоции перетрясёт;
Собой довольная уйдёт.
V
Затем, как правило, Мелета,
Моя любимица спешит:
С ней, раз за разом, до рассвета
Беседуем в ночной тиши.
А по итогам размышлений
Порой такой букет решений
Рождается, что лишь держись
И на везение молись.
Конечно, Мнема навещает
И этому я, чаще, рад.
Она теперь, как адвокат,
Минувшее приукрашает:
И пусть; чуть менее суров
Я стал с течением годов.
VI
А вот Аэда, вертихвостка,
Почти покинула меня.
Хотя, ещё с времён подростка,
С ней голоса переплетя,
Могли исполнить, что угодно -
Будь то: старьё иль новомодно,
Попсой, частушкою смешной;
На сцене, в поле, в душевой...
Теперь "Луч солнца золотого"
Навряд ли снова прозвучит;
Аэда, милая, молчит,
А без неё весьма убого
Выходит песни распевать,
Да и не хочется: что врать.
VII
Мне, разлюбезный мой читатель,
По сердцу вьюги января,
Морозный воздух-врачеватель
И запоздалая заря.
В нём нет ноябрьского жеманства,
Декабрьского непостоянства
И шалопайства февраля,
Который: раз - и вуаля! -
В весну вдруг зиму превращает,
Как легкомысленный шельмец,
Что прокричит: "Зиме конец!" -
И в подворотню убегает.
Январь студенты тоже ждут:
С ним вместе сессии идут.
VIII
А как у моего героя
Идут учебные дела?
Мы помним, этого плейбоя
Уже надёжно прибрала
К своим рукам краса-девица:
Наукам некогда учиться,
И вот печальный результат -
Четыре неуда подряд
Герой в науках получает.
И, значит, всё? вокзалы ждут:
Прощай, любимый институт?
Насильно в нём не обучают.
Час пробуждения настал:
В амурах многое узнал?
IX
Ну, ладно бы один экзамен
Иль два, как некий форс-мажор,
Так ведь четыре! этот парень
Сумел не сдать. Какой позор!
Тут ждёт, без всякого сомненья,
Немедленное отчисленье.
Зовут героя в деканат;
Он знает что там сообщат,
Идёт и, хмурясь, размышляет:
"Приехали. Как дальше быть?
Как всем об этом объявить?"
Пока герой себя терзает
Скажу, кому любить взбрело:
"Любовь без разума - есть зло".
X
Нет, нет, сочувственные вздохи
Здесь совершенно ни к чему.
Герой мой был из той эпохи,
Когда все знали почему
Нельзя сдавать рубеж без боя:
Борись, не плача и не ноя!
А потому, набравшись сил,
К декану в кабинет вступил.
Была надежда крайне зыбкой,
Что в мире бродят чудеса...
И что же? через полчаса
Герой, с загадочной улыбкой,
Идёт и резюме под стать:
Экзамены все пересдать.
XI
Вот как он этого добился?
Ужель вмешался брат-Близнец
И вмиг с деканом подружился?
А секретарь: "Ну ты хитрец!" -
И головою покачала, -
"Такого раньше не бывало.
Ишь ты какой! Вот это да!
Ну что ж, иди сдавай тогда".
И вот, пока герой ударно
Гранит запущенных наук
Крошит, закрывшись от подруг,
Мы время проведём коварно
И выясним какой секрет
Хранит Эльвира пару лет.
XII
Когда девица подрастает,
Хотим того иль не хотим,
Её природа заставляет
Заняться кое-чем иным,
Отличным от забот насущных,
Простых и откровенно скучных.
Потребно ей собой блистать,
Чтоб молодцов приворожать.
Конечно же, все ухищренья
Она легко пускает в ход:
То заклинание прочтёт,
То лесть применит, без смущенья;
Наложит нужный макияж;
Наденет хитрый камуфляж:
XIII
Тут приоткроет, там обтянет,
Тут поясок, там каблучок;
Вдруг юбочкой чуть схулиганит,
Иль расстегнёт воротничок;
И при ходьбе вильнёт, чем нужно...
Но знаем, знаем: равнодушна
Она к вниманию мужчин,
Всё то творится без причин,
Без всякой задней мысли, право.
А если молодой простак
Попался в сети - то пустяк,
Но миленький. Не так ли, пава?
Спектаклик сей, для нужных глаз,
Играется за разом раз.
XIV
Конечно же, от внешних данных
Слегка зависит результат,
Но в наблюденьях многократных
Я видел, если захотят
Подруги окрутить мужчину,
Сплетут такую паутину
Из чар, что попадётся он -
Неважно: глуп он иль умён.
И полонят: кого улыбкой,
Кого потоком дифирамб,
Кого нарядом в стиле "вамп",
В конце концов, моралью гибкой -
Когда о муже речь идёт:
Любое средство подойдёт.
XV
Раз женщину на женском поле
Мужчине не переиграть,
То тут решенье поневоле
Рождается. На что пенять?
Мой друг, наивно полагаешь,
Что сам подругу выбираешь?
Отнюдь. Преподнесу сюрприз:
Ты лишь переходящий приз,
Что делят меж собой девицы
Из тех, кто выбрали тебя.
Так что смирись, себя любя,
Не нервничай, испей водицы;
Стань призом той, с кем суждено
Жить далее. Не всё ль равно?
XVI
Итак, Эльвира обольщенье
Освоила, но вот беда -
Все те, кто были в окруженьи,
Не нравились ей никогда.
Один силён, но безобразен;
Второй умён, но несуразен;
А третий: так, ни то ни сё;
Четвёртый только портит всё.
И, на арене развлекаясь,
Не просто принцев чаровать;
Поклонников-то не сыскать
В костюме клоуна кривляясь.
Мы знаем, есть всему предел -
Эльвире цирк поднадоел.
XVII
Решение само созрело:
Что нужно жизнь свою менять.
Но как? Ведь тут такое дело:
Нельзя всё бросить, убежать.
Родные не поймут, осудят,
А то, глядишь, и хвост накрутят;
Друзья за дурочку сочтут;
Да и работа все же тут.
Непросто вмиг преобразиться,
Начать всё с чистого листа;
Ведь не у всех кишка толста.
И выдумала молодица,
Как разорвать житейский круг -
Ей нужен собственный супруг.
XVIII
Не абы кто, а посерьёзней.
Чтоб был: не глуп, не слаб, красив
И в жизни поамбициозней -
Стандартнейший императив.
Ох, и практичны же вы, дамы,
Искательницы личной драмы!
Вот где на всех набрать богов?
Ну а обычных мужиков
Куда отправить? На галеры?
Так их итак туда сошлют,
Кольцом к супруге прикуют,
Заставят плыть во тьму пещеры
С названьем хитрым "Милый дом",
Где и состарятся потом.
XIX
Но как найти в потоке буден
Ей подходящий вариант?
Для женщины ответ нетруден;
Тут лишь мужчина-дилетант
Начнёт впотьмах искать отгадку;
У милых дам всё по порядку -
Не знаешь как? спроси у тех,
Кто знаньем одаряет всех.
Вот к ним и ходят век за веком:
Чтоб будущее разузнать,
А заодно себя познать
В беседе с умным человеком.
Идти к гадалке цирковой
Эльвире было не впервой.
XX
Притушен свет, на стол журнальный,
С полдюжиной горящих свеч,
Не торопясь, пасьянс гадальный
Ложится, чтоб мечту зажечь
В умах: простых или премудрых,
Наивных, честных иль преступных,
Практичных, хитрых иль прямых,
Но непременно молодых.
Ум старика с мечтой не дружит:
Он заскорузл и потускнел;
Он жаждет отойти от дел;
Его в объятьях опыт душит
И говорит ему: "Мечта
В реальности совсем не та
XXI
Какой её ты представляешь.
И даже, если повезёт
И ты свою мечту поймаешь,
Она с собою принесёт
Совсем немного ликованья,
А больше разочарованья:
"Ах, сколько времени и сил
На эту ерунду убил".
До стариковского ворчанья
Эльвире дальше, чем до звёзд.
Ну а пока... пасьянс не прост
И сбудутся ли ожиданья
Ещё не ясно; свет дрожит;
Гадалка тихо говорит:
XXII
- О, как занятно, дорогая...
Какой запутанный клубок...
Вот видишь карта здесь какая?
Тебя полюбит паренёк:
Весёлый, умный, с перспективой,
Спортивный и вполне красивый,
Лет чуть поменьше... - "Ерунда",
- Конечно. Есть одна беда:
Вам повстречаться будет сложно
Ты ходишь там, где нет его,
А он не видит никого
Вокруг. Затея безнадёжна. -
"Нет, нет, постой! С ума сойти!
А я смогу его найти?"
XXIII
- Уверена? - "Да, да, конечно!
Я чувствую, что это он". -
- Что ж, хорошо, - она неспешно
Тасует карты. Извлечён
Король трефовый из колоды;
Ответ магической природы
Уже из уст её спешит:
О короле всё сообщит.
- Так слушай же. В ночь полнолунья
В ближайший парк одна идёшь,
Его бродящим там найдёшь. -
Вещает хитрая колдунья.
- Узнать легко, - всё больше врёт, -
К тебе на выручку придёт. -
XXIV
"А имя мне его не скажешь?"
- Скажу. Какая карта тут?..
Ага... так-так... что ж, очень даже -
На букву "А" его зовут. -
"На "А"? Ужель? Как интересно",
- Предупреждаю, он неместный;
Здесь поживёт и был таков.
Ему немало городов
Сменить придётся с жизнью споря. -
"Так он студент?" - Скорей всего.
Не стоит пальца твоего;
Забудь о нём, хлебнёшь с ним горя.
Я не шучу, без дураков,
Совсем из разных вы миров.
XXV
"Мне всё понятно, тетя. Ладно.
До глупостей ли мне сейчас?
Премьера скоро, беспощадно
Муштруют... А который час?
Уже так поздно? Вот досада.
Я побегу. Ужасно рада
Тебя увидеть. Просто шик
Гаданье было". В тот же миг
Король трефовый, словно птица,
Вниз со стола один летит,
Секунду в воздухе парит
И к девичьим ногам ложится.
Его Эльвира подняла,
На столик бросила. Ушла.
XXVI
Поверила она в гаданье?
Ну что вы! Нет, конечно, нет.
Вот только, словно в наказанье,
В день полнолуния, чуть свет -
Она уж в парк лететь готова;
Ждёт сумерек, чтоб снова, снова
Искать там не пойми кого,
Но и желанней оттого.
Да, выглядят средневеково
Все эти тёмные дела,
Но ведь мечта своё взяла:
Гаданье сбылось слово в слово.
Случайно ль, нет? Не в этом соль:
Оно свою сыграло роль.
XXVII
Откуда это мне известно?
Что ж, расскажу, как обещал.
Там всё банально, если честно,
Не думайте, что я приврал.
Мир тесен; с этою гадалкой,
А в тот момент скорей русалкой,
Мы познакомились вдали
От берегов родной земли.
На море вместе отдыхая,
Болтали мы о том, о сём;
И как-то ночью мне о том
Поведала за рюмкой чая.
Бывает же! Я не хитрю.
Мир тесен - снова повторю.
XXVIII
Как видим, первая часть плана
Эльвире с блеском удалась:
Пусть с некой толикой обмана -
Любовная возникла связь.
И это просто загляденье
С каким же воодушевленьем
Девица страсти отдалась.
Ещё бы! Ведь мечта сбылась!
В том удивительного мало:
Герой мой слишком непохож
На ту простую молодёжь,
Что с детства деву окружала;
Умел он парой-тройкой фраз
Эльвиру привести в экстаз.
XXIX
А то, бывало, телеграмму
В стихах с утра доставят ей
Или смешную эпиграмму
Он сочинит на циркачей,
Или в гримёрной обнаружит
Букет гвоздик, что вмиг разрушит
Унылую обычность дня;
Да и подружек болтовня
Немало душу веселила,
Когда они шептались зло:
"Опять Эльвирке повезло.
И где такого подцепила?"
Она им мысленно в ответ:
"Где надо. Там уж больше нет".
XXX
Родные, в целом, благосклонно
Смотрели на роман детей
И видели, как неуклонно
Они друг к другу всё нежней,
Всё чаще свадьбу поминают,
О чём-то там вдвоём мечтают.
Да и чего уж там скрывать -
Пришла пора делить кровать.
Эльвире Александр - невеста,
Она ему - мой муженёк,
Родные, меж собой, - зятёк.
Почти семейная фиеста:
Осталось в барабаны бить
И начинать уже кутить.
XXXI
Казалось бы, так всё чудесно,
Как в романтическом кино.
Вот только жизнь, чтоб быть не пресной,
Не прочь в сюжет добавить "но".
Без всяких лишних церемоний,
Нравоучительных ироний
Вдруг открывает нам глаза
Где глина тут, где бирюза.
И мы глядим недоуменно,
Покачивая головой:
"Ах, неужель я был такой?!
Наивный, глупый совершенно!
Недолго так попасть впросак".
Здесь это "но" случилось так.
XXXII
Привыкнув к моему герою
(А ведь он чуть не член семьи),
Уж чувствуя себя женою,
Эльвира, чем грешим и мы,
Вдруг стала в речи повседневной,
Что дало результат плачевный,
Всё чаще и без баловства
Употреблять не те слова.
То ли профессия сказалась:
Свой отпечаток нанесла;
То ли героя в плен взяла
И более не притворялась.
Но Александр, как тот гусар,
Очнулся от любовных чар.
XXXIII
Тут поясню, читатель строгий,
Герой мой вовсе не ханжа,
Не целомудренник убогий,
Что осуждает всё брюзжа.
Бывает, крепкое словечко,
Как развесёлая овечка,
Само запрыгнет на язык:
Неважно, царь вы иль мужик.
Допустим, стоит умудриться
Себе, в запале трудовом,
По пальцу стукнуть молотком,
То моментально превратится
Большой словарный ваш запас
В десяток слов и пару фраз.
XXXIV
Но вот совсем другое дело,
Когда обсценные слова
Заполоняют речь всецело,
Да так, что пухнет голова
От постоянной матерщины.
Такое слышать от мужчины -
Дрянно (чтоб хуже не сказать).
Так то ж мужчины, что с них взять.
Но чтоб небесное созданье -
Венец творения богов,
Объект возвышенных стихов -
Уподоблялась обезьяне?!
Да это форменный скандал!
Вот так и гибнет идеал.
XXXV
Что делать? пунктик у героя:
Не терпит ругань без причин.
В чём прелести: всё матом кроя
Вести беседу? Срам один.
И как к тем людям относиться,
Что не стесняются срамиться?
Терпеть, сжав зубы? Может быть.
Но уж, конечно, не любить.
Как "недостойные вниманья"
Герой людей сих помечал
И более не замечал.
А тут такое испытанье:
Объект любви, источник грёз -
Вдруг недостойна. Вот курьёз!
XXXVI
Ещё один урок усвоен:
Не всё алмазы, что блестит
Конечно, мой герой расстроен,
А здравый смысл ему твердит:
"Любые разочарованья
Несут душевные страданья.
Не хочешь плакать по ночам?
Не очаровывайся. Драм
Сейчас устраивать не нужно,
Понаблюдай, не суетись,
От поучений воздержись,
Веди себя великодушно.
Привыкнешь - славно заживёшь,
А если нет - ну что ж, уйдёшь".
XXXVII
Вот тут, читатель искушённый,
Прервусь: нет больше сил молчать.
Возможно, слишком приземлённый
Я стал, но должен побрюзжать:
Как не покажется то странным,
А для кого-то и нежданным -
Не верю я в любовь детей.
Чтобы любить, сперва созрей -
Минуй влияние: гормонов,
Авторитетов, мод, друзей,
Докучных слов учителей
Или любых иных шаблонов;
Реальность и себя познай
И вот тогда уже решай
XXXVIII
Способен ты: ещё кого-то
Любить не меньше, чем себя;
Лелеять; окружать заботой;
Чрез эгоизм переступя,
Жить интересами другого;
Не думать ничего дурного;
Ошибки быстро забывать?
Ты должен чётко понимать:
Любовь - не вздохи на скамейке
И не желанье обладать.
Она - суть - жертвовать и ждать
Уколов от судьбы-злодейки,
Что будет много-много лет
Пытать вопросом: "Любишь? Нет?"
XXXIX
И, если ты поддашься страсти,
Забот получишь, что не счесть:
Какие б ни были напасти -
Ты должен лучше стать, чем есть.
Желаешь пить любви блаженство?
Не смей своим несовершенством
Позорить праздник высших чувств
И восхитительных безумств.
Готов ли ты, коль будет нужно,
На край земли за ней идти,
Не зная, сможешь обрести
Её иль будет равнодушно
Она терзать твой ум и сон?
Любовь сама себе закон.
XL
Святую силу безрассудства
Дарит любовь сердцам людей.
Они, в кулак собрав все чувства,
С престола гонят королей
Из-за любви к несчастным ближним,
Прекрасно зная, что всевышним
Нет дела до людей простых:
Забитых, немощных, немых.
Идут солдаты в бой с врагами
Из-за любви к родной земле,
С презреньем к смерти, что во мгле
Их ждёт, топча её ногами.
И та, от страха трепеща,
Бежит зубами скрежеща.
XLI
Из-за своей любви к познанью
Взмывают в небо мудрецы
И в ад бросаются: за гранью
Возможного те храбрецы
Находят к истине дорогу,
Чтоб шаг за шагом, понемногу,
Затем пройти нелегкий путь
Или погибнуть, но свернуть
Никак нельзя с дороги света.
Любовь, отнюдь, не изумруд,
А чаще ежедневный труд.
Надеюсь: понимаешь это?
Пойдешь - душою не криви -
На эшафот из-за любви?
XLII
И всё же, тем безумцам слава!
Что не боятся полюбить.
Благоразумие - отрава
И не желают её пить;
Горят любовью, не сгорая;
При всём при том прекрасно зная:
Костёр внутри живых сердец
Не вечен и придет конец.
Пусть обстоятельства враждебны,
Пусть козни строят там и тут:
Безумцы любят и живут,
Как будто бы они бессмертны.
И счастлив, кто так жить сумел.
Несчастен, кто себя жалел.
XLIII
А юных... что их посещает?
Влюблённость, любопытство? Да.
Через полгода всё растает,
Как снег, без всякого следа.
Волненья чувств свечой угаснут;
Восторги близости погрязнут
В рутинности интимных дел
И в не таинственности тел.
Всё чаще станет раздраженье -
Что больше нет свободы той -
Душевный нарушать покой
И всем испытывать терпенье.
В конце, какой-нибудь скандал
Прервёт любовный сериал.
XLIV
И здесь неважно, как сложится
Младых дальнейшая судьба:
Останется иль разбежится
Та парочка. Но знать слаба
Была любовь в сердечках юных.
Но, впрочем, и среди премудрых,
Описанный вверху сюжет,
В ходу. Уж миллионы лет.
Тут возникают подозренья,
Что если вдруг любовь ушла -
Она ль тогда в сердцах жила?
В том есть серьёзные сомненья.
Для справедливости скажу:
Ни в ком любви не нахожу.
XLV
Есть только форма эгоизма:
Тебя люблю - люби меня!
Чуть-чуть добавим драматизма:
"Люблю! Молю, не изменяй!"
Иль: "Ревность душу мне терзает,
Моя любовь меня пытает!"
- В чём пытка, в чём твой дискомфорт? -
"Я для него не первый сорт!"
Бывает так: "Меня забыла,
Успех головку воскружил?
А ведь я так тебя любил!
Да чтоб тебе... чтоб пусто было."
Хотим того иль не хотим -
Всё это не любовь, а дым.
XLVI
Ах, мой читатель утончённый,
Вы морщитесь, то не про вас
Убогий автор приземлённый
Распространялся битый час.
Ну что же, лить не буду воду:
Вы по любви или расчёту
Вступили в брак? Иль чтоб успеть?
Ответьте мне. В глаза смотреть!!
И, заодно уж, сообщите:
Давно ли вы в последний раз
Влюблённых не сводили глаз
С партнёра? Хоть себе не лгите.
Но полно вздор сей городить:
Я не любил - не мне судить.
XLVII
Январь со всеми распрощался,
Февраль себе забрал бразды;
Герой с учёбой разобрался;
Своей дождались череды
Проблемы чувственного плана.
Пора решать их. Без обмана.
Мы помним: прежний идеал
По швам буквально затрещал.
И как же быть теперь с Эльвирой?
Заклеить, что там порвалось,
С надеждою на наш "авось"?
Иль рубануть сплеча секирой?
Вопрос вопросов. Мой герой
Над этим думал не впервой.
XLVIII
Раздумьям сильно помогало
Отсутствие девичьих чар;
А чувство тихо умирало
И затухал любви пожар.
Вот тень любви к стене припёрта;
Ей говорит: "Какого чёрта!
Я не хочу туда идти!
С Эльвирой мне не по пути.
Давай рассудим объективно:
Мы с ней два разных сапога.
Сейчас я вижу, а тогда
Был слеп. К тому же примитивна
Её семья, она сама.
Зачем женитьбы мне тюрьма?"
XLIX
Не час, не два с собой беседу
Невольный мученик ведёт.
И убедил себя: сюжету
Любовному конец грядёт.
Решимость им овладевает -
Рубить секирою решает.
А тень ему: "Постой, постой.
Себе-то ты что хочешь пой.
Вон, соловей вот так же свищет...
Как ей об этом сообщишь?
Ну что же ты сейчас молчишь?
Иль хочешь убежать, пусть ищет?"
- Нет, мне она почти жена.
Узнать всё от меня должна.
L
Решил и сделал. В тот же вечер
Он посетил Эльвирин дом;
Был строг, суров и безупречен;
Как есть, всё объяснил. Потом,
Пока семья ошеломлённо
Молчала, он уж отчуждённо
Раскланялся, ключи на стол,
За дверь и навсегда ушёл.
Кто знает, что семья сказала
Эльвире, я не слышал сам,
Но деве должное отдам:
С героем встречи не искала.
И ангел девицу хранил:
Случайных встреч ей не дарил.
LI
Не знаю я: жалеть Эльвиру
Или как раз наоборот
Ей нужно своему кумиру
Сказать спасибо. Чёрт поймёт.
Скорей второе, если честно.
Вот только девам бесполезно
Пытаться объяснить финал,
Что мог бы быть, если б не стал
Герой играть в принципиальность.
Всё было б то же, только ей
Уже одной растить детей
Тогда пришлось бы. Вот реальность.
А вдруг она того и ждёт,
Чтоб сын его был? Чёрт поймёт.
LII
Прошли два года, как мгновенье.
Возможно, то был хитрый знак,
Она на свадьбу приглашенье
Ему прислала. Просто так.
Простая свадьба цирковая,
Великолепием сверкая,
Чарует прошенных гостей
Экстравагантностью своей.
Звучат и песни, и оркестры,
Конечно, тосты, шум, да гам;
Веселье всюду: тут и там -
За исключеньем глаз невесты.
На вход нет-нет да и взглянёт;
В глазах, порой, слеза мелькнёт.
LIII
Что Александр? Вполне успешно
От чувств избавился и вот
Теперь флиртует безмятежно.
И на глазах цинизм растёт
От всевозможных похождений
И возрастающих умений
Не попадать в любовный плен -
Такой вот псевдо-джентельмен.
Наташа больше не являлась
Загадкою в ночной тиши.
Должны быть сон его души
Ей нравился, она боялась
Воспоминанья разбудить
Или эмоции включить.
LIV
Вот и закончена новелла.
Продолжу ль, нет? не знаю я.
Но к рифме муза охладела -
Прошу простить меня, друзья.
И, наподобие занозы:
"Унизься до смиренной прозы!" -
Та муза, словно троглодит,
Уже который день твердит.
Что тут поделать? Я вздыхаю,
Но прекословить не могу,
Не то согнёт меня в дугу.
Так что неделю отдыхаю
И приступлю рассказ писать.
Вдруг что получится? Как знать.