УЧЕНИК ГОДА - 2015

Грабун Александра, ученица 10А класса стала победительницей окружного этапа межрегионального конкурса «Ученик года – 2015». Сейчас Саша готовится представлять Ханты-Мансийский автономный округ-Югру на финальном этапе конкурса в городе Ульяновске.

Александре пришлось преодолеть множество испытаний в виде домашнего задания, мастер-класса,  игр, танцев, песен, знания пословиц на языке ханты. К победе на окружном этапе Саша шла не одна, вместе с ней была группа поддержки, состоящая из учащихся одиннадцатых классов Анастасии Коваль, Иванова Никиты и десятиклассника Сарыева Наби, а также заместителя директора по УВР Капитоновой Лилии Уразбаевны и учителя музыки Лащенко Татьяны Владимировны. Хочется пожелать Александре новых побед и достижений теперь уже на межрегиональном этапе!

«Пять литературных произведений, которые потрясли моё воображение»

Размышления о любимых книгах

ученицы МАОУ «Средняя школа №6» города Когалыма

Грабун Александры Игоревны

     Я сижу у камина, читаю последнюю страницу книги, потрясшей моё воображение, сковавшей моё тело, мои мысли. Не могу оторвать взгляд от строк, наполненных горечью и болью людской. Не могу поверить в то, что такое могло произойти на земле. Но это не вымысел, это суровая правда Великой Отечественной, забыв которую, мы обрекаем себя стать манкуртами, Иванами, не помнящими родства, обрекаем себя на унылое рабство и полное духовное вымирание. 

     Сегодня, когда на наших глазах некоторые люди вопреки здравому смыслу 

пытаются переписать историю Великой Отечественной войны, отнять у нас безапелляционное право быть наследниками Великой Победы, я не могу бездействовать. Читаю, читаю о войне, чтобы передать эту правду своим близким, рассказать друзьям, одноклассникам. 

     Безусловно, о войне читать трудно. Она выворачивает человека наизнанку, обнажает его душу. Здесь проверяется глубина его убеждений, его гражданская стойкость. У крайней черты — между жизнью и смертью проходят испытания на человечность герои повести Василя Быкова «Сотников». И если один всю жизнь ухитрявшийся найти какой-нибудь выход, внутренне готов к тому, чтобы совершить предательство, то Сотников до последнего дыхания остается верным долгу человека и гражданина. «Что ж, надо было собрать в себе последние силы, чтобы с достоинством встретить смерть... Иначе, зачем тогда жизнь? Слишком нелегко дается она человеку, чтобы беззаботно относиться к ее концу». 

     Эта фраза, произнесённая героем повести, будоражит сознание, извлекая из памяти не менее значительные по своему духовному накалу истории, поведанные миру Михаилом Шолоховым в рассказе «Судьба человека». В нём всё: и любовь, и смерть, и плен, боль разлуки, страдания и унижения, смерть близких и жизнь с чистого листа. Ужасы войны не сломили Андрея Соколова, не опустошили сердце, тепло своей души отдаёт он маленькому, затерянному в этом жестоком мире Ванюшке. «Ванюшка, а ты знаешь, кто я такой?... Боже мой, что тут произошло! «Папка родненький! Я знал! Я знал, что ты меня найдёшь! Всё равно найдёшь! Я так долго ждал, когда ты меня найдёшь!» Прижался ко мне и весь дрожит, будто травинка под ветром…». Для меня этот рассказ – рассказ-эпопея, рассказ о целой эпохе в жизни советского человека – эпохе Великой Войны. Этот рассказ больше, чем 

литературное произведение, Он - сама жизнь. 

     Жизнь взрослых и жизнь детей, истерзанных, исстрадавшихся, но не сломленных, не озлобленных, не очерствевших, показывает Анатолий Приставкин в своей повести «Ночевала тучка золотая».  Это книга о детях, в сердцах которых, несмотря ни на что, продолжала жить любовь, верность, дружба, благородство… Это книга о взрослых, которые убивали детей, женщин, стариков и друг друга… за что? Для чего? Для какой такой великой цели? «А разве не лучше было бы, - говорит Колька Кузьмёныш,- чтобы ты жил, и они жили, и мы с Сашкой тоже чтоб жили? Разве нельзя сделать, чтобы никто никому не мешал, а все люди были живые?» Действительно, ну почему нельзя, что в этом сложного? Ведь взрослые должны же понимать эти простые истины, что насилие порождает только насилие и ничего больше. Бедные мальчики, милые Кузьмёныши, и ещё много тысяч и тысяч таких, как они, голодные, с израненными душами мальчишки… Сколько всего пришлось пережить им в жизни; их горя, страданий хватит не на одно поколение потомков, но именно они пытаются доказать взрослым, что не нужно обижать друг друга, что все мы братья, хотя и разные.

     Такими же разными были герои рассказа Александра Дьяченко «Преодоление» на первом своем мирном обеде, после освобождения их из концлагеря. Узники Освенцима и немецкие дети, выползающие ото всюду, как тараканы, на запах хлеба и смотрящие на наших голодными, будто собачьими глазами… А потом русские солдаты кормили немецких детей, отдавали всё, что можно было каким-то образом утаить от обеда. Русский солдат. Что же это за явление такое? Откуда в нём столько милосердия? Почему не мстил, не платил той же монетой? Кажется, невозможно сохранить в себе частицу человечности, 

узнав, что всю твою семью живьём закопали, возможно, отцы вот этих же немецких детей, видя множество тел замученных людей в концлагерях, и вместо того, чтобы мстить, они спасали их, фашистов детей, кормили, лечили. А потом, спустя годы, один молодой немец окликнул русского офицера: «Вы не узнаете меня? Да, конечно, сейчас меня трудно узнать в том голодном оборванном мальчишке. Но я вас запомнил, как вы тогда кормили нас среди руин. Поверьте, мы никогда этого не забудем». 

     Конечно, не забудем. Не забудет этого и Сергей Руссиновский, герой автобиографичной повести Константина Воробьёва «Это мы, Господи!», прошедший кромешный ад в немецких концлагерях. Ничто не могло сломить воли молодого лейтенанта: ни тиф, ни несколько кованых пар немецких ботинок, отрабатывавших приёмы на его измученном теле, ни острые клыки немецких овчарок, разрывавшие его в клочья. В сознании вибрировала одна только мысль «бежать, чтобы сражаться». «Это мы, Господи!» - повесть-предупреждение о том, что война – это всегда смерть не только физическая, но и духовная. Я не хочу войны, Я не хочу когда-либо услышать грохот орудий. И не дай нам, Господи, когда-либо оказаться в водовороте военных действий, попасть в омут смерти...

     А огонь все горит и рассказывает мне свою нескончаемую повесть, повесть свидетеля и очевидца. Он будет рассказывать ее нашим детям, детям наших детей и современникам будущего. 9 мая мы отмечаем величайший праздник - День Победы, что дорог сердцу каждого памятью двадцати восьми миллионов сынов и дочерей, отдавших жизни за светлое будущее нашей Родины. Поэтому нам нужно читать эти, мучительно тревожащие наше сознание, воображение, нашу генетическую память книги.

70-летию Великой Победы посвящается

Война… это слово ассоциируется с чем-то очень страшным. Я никогда не видела войны, а знаю о ней из книг, рассказов и фильмов, потрясших меня до глубины души. 1941-45. Две цифры – две даты… Навсегда врезались они в память нашего народа, в память всего человечества. А люди, люди войны. Тогда им было по 17-20 лет. Из каждых 100 ребят этого возраста, ушедших на фронт, 97 не вернулись назад. Подумать только: 97 из 100! Вот она, Война – это 1725 разрушенных и сожжённых городов и посёлков, 32 тысячи взорванных заводов и фабрик. Это 900 дней блокадного Ленинграда, 125 граммов хлеба в сутки и тонны, тонны бомб и снарядов, безжалостно уничтожавших мирных жителей. А ещё 14 тысяч фашистских концлагерей – огромных фабрик смерти, где узников заживо сжигали в крематориях, ставили на них медицинские эксперименты, забирали кровь для солдат Вермахта, морили голодом и 4 долгих года – 1418 дней, дней жестоких, мучительных, беспощадных, унёсших 28 миллионов жизней. Но время неумолимо идёт вперёд, унося нас всё дальше и дальше от этой страшной трагедии человечества. Стираются в памяти лица, стираются даты. Всё меньше и меньше становится реальных участников и свидетелей страшных событий Великой Войны. И у нас нет права забыть о миллионах погибших. И у нас нет права предать забвению беспримерный подвиг нашего народа. Запомните эти кровоточащие страницы нашей истории, истории мира, истории всей планеты, чтобы остановить, чтобы не допустить, чтобы не позволить этому повториться!

Сегодня, вспоминая те сороковые-роковые, трагические и огненные четыре года войны, низко в пояс поклонимся, до самой земли, за спасённое наше детство; живым и мёртвым, бессмертным и бесстрашным, тем, кто шёл в бой за Родину, выстоял и победил, и тем, кто навсегда остался там, на этой Священной Войне. Наша память в веках не сотрёт этот ад, что прошли вы, герои Войны. Мы будем помнить, всех поимённо. И мы передадим Память Войны детям и внукам своим в наследство. Ибо на ней, на Святой этой Памяти, стоял и стоять будет завоёванный вами хрупкий наш мир. Мы в неоплатном долгу перед вами, люди Войны. И георгиевская лента на моей груди это символ моей памяти, дань уважения вашему подвигу, вашей доблести и вашей славе.

Я помню! Я горжусь!

Юмористический случай из моей жизни

Мини-сочинение

ученицы 10 А класса МАОУ «Средняя школа №6» города Когалыма

Грабун Александры

Мой спектакль. Спектакль одного актёра. Выхожу на сцену – эффектно, гордо и высоко держу голову, глаза устремлены вдаль, поверх сидящих в зале, чтобы не сбиться… Теперь моя задача – выдержать паузу, показать себя и… «схватить внимание зала».

     На столике – реквизит и микрофон. Чуть заметно приседаю [не хочу наклоняться: это испортит эффект моего появления на сцене] мягко беру микрофон и, не отрывая взгляд от выбранной прежде точки, медленно приближаюсь к краю сцены. Как бы не оступиться… Миг. Плавно, словно волна, полилась моя выразительно-эмоциональная речь… Слышу, смешок в зале, а меня не слышно почему-то. Замолкаю. Медленно, не опуская головы [стараюсь держать марку] только взглядом спускаюсь к микрофону… В руке – реквизит… Морковь…

     Публика хихикает… Боже! Что же это? Нужно же было так!..

     Мысли, мысли… вихрем, роем, бешено…

     Вдруг, звонко откусываю морковь, с ожесточением жую…

     И вот спасительная фраза «Вот так, именно так я его сегодня встречу. Пусть только заявится…Да, о чём это я, он же скоро будет у порога. Быстрее…»

     Я быстро подошла к столику, плюхнулась в кресло [здесь уже было не до эффектов] и начала резать эту самую проклятую морковь…

     И никто ничего не понял: ни там в зале, ни здесь, на сцене…Но я уже была в образе. Выкрутилась… Браво!