Дух и тени прошлого... Крах идеологии фашизма.

После торжеств в честь открытия Музея фюрера в Раушене, генерал Шлуг неделю не знал, что предпринять. Его инициатива по созданию всегерманского общественного движения «Германия против блох, мышей, вшей и крыс» многим понравилась и требовала разрешения в обязательном порядке.

А тут на носу еще был юбилей фюрера. Шлуг связался с Черным князем, который рекомендовал провести дополнительное секретное совещание в своей резиденции на острове Кнайпхоф в узком кругу.

Шлуг, чертыхаясь во все стороны, поехал на Кенигсберг 13. Остров Кнайпхов в центре Кенигсберга многие называли островом 600 улиц. Там находился кафедральный собор и университет Альбертина. А Кенигсберг 13 был недалеко и справа от кафедрального собора. Красивый и очень привлекающий к себе особняк. Любого, кто видел Кенигсберг 13, влекло и влекло зайти во двор особняка, побывать внутри или просто посидеть рядом на лавочке, глядя на Прегль и здание биржи. Всегда и днем, и ночью рядом с Кенигсберг 13 крутились какие-то люди, шло движение во все стороны. И никто не понимал, когда же это все остановится. Но стоило отойти от Кенигсберг 13 буквально на километр и спросить любого прохожего, как пройти к Кенигсберг 13, то в глазах человека можно было прочитать ужас и увидеть, как тот быстро удаляется, озираясь в испуге по сторонам. Такая странная репутация была у этого места.

Подъехав к Кенигсберг 13, Шлуг увидел фон Альтова и барона Рыглоу. Они стояли и ждали кого-то. Выяснилось, что не его, а видного партийного функционера и основателя ряда партийных мемориалов Кенигсберга Сержа Трюффона (партийный псевдоним).

А Шлуг его не долюбливал. Уж очень Трюффон был похож на черта и внешне, и по манерам. Многие говорили, что у Трюфонна рога просвечиваются сквозь густую копну волос, внизу копытца видны, а со спины хвост волочится.

Людская молва редко ошибается. Но встретившись, они пожали друг другу руки. Подойдя к дверям особняка, Шлуг мысленно плюнул через оба плеча, пожелал себе удачи и стал готовиться к очередному гипнозу Черного князя, или еще к чему-то необыкновенному. Они зашли вовнутрь здания и остались почти в полной темноте. Таков был порядок для всех входящих. Вдруг что-то в темноте зашипело и, как показалось Шлугу, из стены вышел «эмиссар Преисподни» Войцлав Бон По. Берлинские газеты про него писали большие статьи с заглавием «Человек – рентген». Он быстро просмотрел входящих, обнаружил, что у Трюффона под пальто была скрыта руна. Изъял ее и рекомендовал Трюффону не носить рун, про которые имеешь не полную информацию. Шлуг опять удивился осторожности Черного князя, хотя знал, что Трюффон всегда стремился делать князю подозрительные подарки. Человек-рентген скрылся так же, как и появился в никуда.

Проходя по инкрустированным коридорам Кенигсберг 13, Шлуг глазами искал дверь с названием «Будущее». Говорили, что за этой дверью можно было открыть тайну своего пребывания на земле и узнать судьбу. Но открылась другая, из которой Шлуг услышал голос Черного князя, звавшего к себе. Кабинет Черного князя был огромен. Создавалось впечатление, что у него не было стен, а дубовый стол князя плавал вместе с хозяином в воздухе… Большего Шлуг и другие не запомнили. Как вышли на улицу, тоже не помнили, хотя чувствовали себя вроде бы в своем уме. «Жду всех на юбилее». Только эту фразу и смог выпалить генерал Шлуг.

Юбилей фюрера проходил в штадттеатре Кенигсберга с соблюдением уровня и регламента мероприятия такого ранга. Собралась все элита Кенигсберга, пресса, почетные гости. Шлуг руководил мероприятием, как опытный дирижер оркестром.

Главное было приготовлено Черным князем ближе к концу юбилейного вечера, правда, Шлуг не знал, что именно. Подходило время, Шлугу доложили, что князь появился и в зале начало нарастать сильное напряжение. Каждый из присутствующих начал чувствовать, что от пола, стен и потолка пошло тепло. Но было не жарко.

Шлуг быстро вышел на сцену и неожиданно для себя самого объявил о премьере композиции «Душа Германии». В зале погас свет, заиграла свирель, которую подхватили скрипки и волторна. Это был Вагнер - любимый композитор вождя. На сцене что-то замерцало, и появилась фигура Черного князя. Шлуг это скорее понял, чем увидел. Плавные, завораживающие движения Черного князя, который оставлял в воздухе танцующие огни, захватили весь зал. Все присутствующие стали, кто головой, кто телом повторять усыпляющие ритмы Черного князя. Мерцание огней на сцене возрастало. Князь плыл внутри всего этого действа. Многие наяву вдруг увидели картины своего детства, первой любви, полет журавлей, даже стали отмахиваться от дождя. Шлуг путешествовал по волнам своих воспоминаний вместе со всеми присутствующими.

Огни на сцене стали гаснуть и дымить, покрывая облаком весь проем сцены. От этого зрелища под музыку Вагнера зрители становились все расслабленнее и расслабленнее. Князь остановил свои движения, или так всем показалось. Но после этого на поверхности дыма и во всю сцену появилось рельефное лицо фюрера…

Музыка уже не играла. Весь зал замер и остолбенел. Шлуг же из своей ложи истошно закричал: ”Хайль Гитлер». Весь зал подхватил, началась овация. Стихла. Из другой ложи раздался крик Трюффона: “Фюрер и партия близнецы – братья». Зал подхватил.

С правого угла сцены рявкнул фон Альтов: «Мы говорим «партия» – подразумеваем фюрер». А слева со сцены Рыглоу: «Мы говорим фюрер – подразумеваем «партия»». Зал подхватил. После этого заиграл партийный гимн, вошли факелоносцы, и повели за собой весь зал на улицы Кенигсберга.

Шлуг был восхищен происходящим, а внушенные Черным князем ему, фон Альтову, Рыглоу и Трюффону лозунги тут же стали партийными и всегерманскими. Откуда их князь вычитал, Шлуг понять не мог и не хотел даже знать, так здорово и по партийному все получилось. На утро следующего дня все газеты Германии повторили эти лозунги, славя вождя и отдавая дань Кенигсбергу, который сумел провести не только юбилейные торжества, но и факельное шествие по всему городу. Срочно прилетевший в Кенигсберг доктор Геббельс, отметил на совещании партийного актива города Шлуга, наградил его железным крестом за выдающийся вклад в дело развития нации.

Правда, никто в Германии, да и в других странах не обратил внимания на то, что фюрер в любом языке мужского рода, а партия – женского. Поэтому братьями быть не могут… «Следуйте за своим господином!»…