живопись

Поваренок. 2009. Холст, масло. 78 х 96, см

Прототипом для начала серии жанровых картин с поваренком послужили произведения художника Джозефа Бэйля (1862-1921) на аналогичный сюжет. Тема пьянства, сама по себе, давно стала колоритным атрибутом многих сюжетных коллизий. Еще в искусстве Высокого Возрождения персонажи картин пребывали в царстве беззаботного Бахуса, рассматривая пьянство скорее как веселье, нежели порок. Явно дидактический характер тема стала носить позднее, в произведениях художников северных школ: сюжет шумного застолья, трактирной потасовки или образ одинокого пьянчужки был особенно популярен в живописи «малых голландцев» XVII столетия. Это была уже не мифология, но сама жизнь - неудивительно, в одном только Харлеме было 518 кабаков. Перепившиеся крестьяне, засидевшиеся гуляки, буйные во хмелю солдаты и захмелевшие горожане - частые персонажи картин Адриана Браувера, Яна Стена, Франса Хальса, Адриана ван Остаде. Впрочем, и здесь отношение к пьянству было неоднородно: от явного порицания у Иеронима Босха («Сад земных наслаждений») до снисходительного наблюдения у Яна Вермеера («Пьяная девушка, спящая за столом»). Подобное настроение близко картине «Поваренок», где подсмотренная сцена вызывает скорее улыбку, чем осуждение.

Пространство картины реконструирует нижнюю набережную (пешеходная зона у самой воды) голландского города, куда выходили двери кабаков и таверн, где поваренок вполне мог заняться чисткой кастрюль... или допить пиво за невнимательным постояльцем. В отражениях стеклянных бутылей угадываются контуры высоких зданий и воды канала.

Постановка собрана на даче художника под Курском из старинных предметов, приобретенных на блошиных рынках Европы и имеющих отношение к кухне. На бочке расположились двойной заварочный чайник, белый керамический молочник на подставке, похожая на большую кружку, латунная емкость для водяной бани с кондитерским шприцем внутри. На картине присутствуют большие сковороды с ручками и стеклянные сосуды, в руке у поваренка - пивная бутылка с керамической пробкой, в ногах - поясной футляр-тубус для ножей, вилка с упором, крупная металлическая жаровня. Расположенная в левой части картины деревянная коробка необычной формы имеет скорее всего восточное происхождение, что, впрочем, не противоречит общему замыслу - некогда великая морская держава Голландия торговала со всем миром.

В качестве поваренка позировала дочь художника - Александра.

Натюрморт с долларом (Антикризисный натюрморт) 2008

Ламинат, масло. 15 х 34 см. Подпись по центру справа DENI FECIT (лат., «Дени[сов] сделал»)

Натюрморт с трубкой и амстердамскими часами. 2008. Ламинат, масло. 17 х 37 см

Натюрморт с мышью, сыром и клубникой. 2011. Бумага, акварель. 29 х 39 см

Такое иллюзорное изображение мелких предметов в неглубоком пространстве продолжает идею натюрмортов-обманок и встречается, например, в работах Федора Толстого (1783-1873)

Натюрморт с креветками. 2008

Оргалит, масло. 22 х 29,5 см

Тем не менее, даже классический голландский натюрморт часто представлял собой всего лишь атрибут украшения дома зажиточного бюргера. Сочно написанные закуски, привлекательно пенящиеся напитки, белоснежные драпировки, дорогая серебряная посуда - все это должно было создавать необходимую атмосферу сытости и достатка, подчеркивая статус хозяина дома.

Поваренок-II. 2009. Холст, масло. 120 х 80 см

Техника живописи близка классической. Поверх белого грунта была положена темперная охряно-красная тоновая пропись, основной малофактурный живописный слой сохраняет прозрачность в тенях и завершается лессировками. Набор масляных красок исключает «современные» пигменты, вроде стронция или фталоцианинов (ФЦ).

Все это лишает возможности уточнить время и место происходящего действа. Да автор к этому и не стремился. Перед нами бытовой жанр - персонаж с книгой в неглубоком пространстве. Он наполнен старинными предметами, все это - для придания нужной «атмосферы» современной картине. Это попытка создать еще одну историю из прошлого, забраться в шкуру художника, который не знает, что такое Интернет или глобальное потепление...

Воспоминания о старых мастерах. 2000

Холст, масло. 39 х 33 см

В образе ученого позировал художник Сергей Викторович Кривенков. Постановка была собрана в реставрационной мастерской картинной галереи (Курск, Советская,3). Неудивительно, что основным объектом картины стало кресло из собрания галереи (ранее - Марьино, имение князей Барятинских). На стене угадывается незавершенная копия с картины «Любовное послание» голландского мастера XVII столетия - Яна Вермеера - художника, под влиянием которого создана вся композиция: ученый за столом в кресле у окна (Ян Вермеер. «Астроном»).

Алекс и Грегори. 2010. Холст, масло. 90 х 130 см

Поваренок Алекс встречается с приятелем Грегори. Друзья что-то бурно обсуждают, в руках у них книга - центр всей композиции. Не видна сама страница, простая обложка также не добавляет информации. Это важный элемент, но его расшифровка оставлена на волю фантазии и воображения зрителя. Трудно четко определить, кому из персонажей картины она принадлежит. Но книга, безусловно, не единственный предмет в этом построенном пространстве. В правой части картины - большой рюкзак и вещи вокруг, алюминиевые фляга и кружка, фонарь, картонный футляр, плетеная дуплянка, позади - посох и кормушка для рыб, на ступеньках - банка со змеей, накрытая книгой, мачете в ножнах, засушенная рыба-ёж (лат., Diodontidae), по другую сторону - книга, лупа, коробка, клетка, пробирки и саквояж Алекс.Сцена, как и раньше, заполнена предметами, однако, на сей раз тематика их другая. Они принадлежат большею частью, вероятно, приятелю поваренка - Грегори, и имеют отношение не к кухне, а к природе, чему-то более захватывающему - к рыбалке, ловле птиц, примитивной охоте, приключениям. Возможно, юный натуралист обсуждает с другом поваренком рецепт приготовления той самой змеи, что у него в банке...

Композиция картины «Алекс и Грегори» была выстроена в колоритном подлестничном пространстве соборной колокольни суздальского Кремля, без какого либо желания привязать сюжет к конкретному месту. Как и на предыдущих картинах действие может происходить где угодно, да и сама сцена может трактоваться по желанию зрителя. Основным остается налет старины и ностальгия по прошлому.

Воспоминания о старых мастерах-II. 2004

Холст, масло. 50 х 40 см

В качестве натурщика выступил врач Александр Георгиевич Мощинский.

В основе композиционного решения картины - портрет работы Кристиана Баера (1853-1911) «Монах со скрипкой».

Подобный контрастный свето-теневой прием, открытый ещё Микеланджело да Караваджо (1573-1610), охотно используют до сих пор в постановочных фотографиях. Так, например, общую тематику и, главное, композиционную схему этой не самой известной картины можно усмотреть, например, в современной рекламной продукции популярного французского вина.

Поваренок и мопс. 2011. Холст, масло. 53 х 46 см

«Поваренок и мопс» - сцена в интерьере (старая мастерская художника - Курск, Сумская, 38А) развернута на фоне окна с деревянными ставнями. Знакомый главный персонаж окружен предметами, встречающимися на других картинах (бочка, мельница для специй, металлические банки «чай» и «сахар»). Для этой композиции позировал мопс по кличке Чарли, который, кажется, не сильно доволен попытками его дрессировки, учитывая аппетитный кусок мяса за спиной поваренка...

Маневры. 2011. Холст, масло. 100 х 150 см

На картине "Маневры" 2011 изображены (слева-направо):

• Алексей Петрушкевич в чине фельдфебеля Семеновского полка (погоны с широкой лычкой, Государственный герб (двуглавый орел) на ременной бляхе, васильковая выпушка на погонах и гимнастерке указывают на чин и принадлежность к полку), под ним - шинель образца 1912 года;

• Анатолий Перфилов в чине вольноопределяющегося (дополнительный трехцветный витой шнур на погонах, полковой знак нижних чинов Семеновского полка на груди) с флягой и манеркой образца 1909 года в левой руке;

• Сергей Емельянов в чине подпоручика (две звезды на погонах) в парадной фуражке, гимнастерке нижних чинов, в портупее с шашкой (темляк неуставной) и револьвером системы Наган в кобуре;

• Игорь Корнеев в чине вольноопределяющегося с подсумком для патрон к винтовке системы Мосина на ремне и самой винтовкой образца 1891 г. позади;

• Владимир Прытков – в чине рядового (васильковая выпушка на гимнастерке указывает на принадлежность к полку) с полковым знаком и знаком «За отличную стрельбу» на груди.

Воспоминания о старых мастерах-III. 2005

Холст, масло. 39 х 23 см

Портрет Анны Александровны Денисовой с надписью PRO MEMORIA (лат., «на память») выполнен в смешанной технологии: основой служит деревянная доска с ковчегом, в живописном слое использовалась печать, фольга, темпера, масло, для усложнения фактуры применены латунные вставки и гвозди. Для придания эффекта старины, картина покрыта кракелюрным и тонирующим лаками.

Работа выполнена по мотивам портрета Джованны Торнабуони кисти флорентийского художника XV века Доменико Гирландайо.

Воспоминания о старых мастерах-IV. 2006

Дерево, масло. 52 х 40 см

Портрет Виталия Дмитриевича Харитонова с имитацией старинного герба и надписью DIVIDE ET IMPERA (лат., «разделяй и властвуй») в облачении испанского гранда, сходного с костюмом герцога Альбукерке на портрете работы Джованни Морони (1522-1578).

Подпись в правом нижнем углу DENI FECIT (лат., «Дени[сов] сделал»).

Автопортрет. 2011. Холст, масло. 46 х 52,5 см

Военный фотограф изображен в форме императорской армии в светло-серой шинеле образца 1912 года, на плечи накинут башлык (остроконечный капюшон верблюжьего сукна). В армии его продолжали носить из-за удобства, несмотря на официальную отмену в 1913-м году. На шинели нет погон, на фуражке отсутствует кокарда - после подписания Брестского мира в 1917-м году, императорская армия была расформирована, большая часть солдат и командующего состава вернулась в Россию. Перед офицером, солдатом, перед русским человеком, гражданином встал непростой выбор: остаться верным присяге и пополнить ряды Белого движения; принять новую власть и вступить в Красную армию или иммигрировать за границу в ожидании конца «смутного времени»...

Военный сидит на большом каретном чемодане, рядом – маленький саквояж и фотоаппарат на штативе. Читается тема дороги, но что перед нами – приезд в родной город или сборы в дальнее путешествие – однозначного ответа нет. Так и возможный выбор нашего персонажа оставлен на суд зрителя. Как в других картинах этого жанра более простая и современная трактовка изображения всегда возможна: портрет уставшего курского реконструктора между «боями».