Мигай Михаил Николаевич

Партизан комсомольско-­молодежной группы подрывников отряда им. Чапаева 37-­й партизанской бригады

Юные патриоты из Красного Берега

Накануне войны наша семья переехала с хутора в населенный пункт Красный Берег Жлобинского района. У отца с матерью нас было четверо: я, старший, учился в шестом классе, сестра Таня – в четвертом, сестренки Нина и Люба были еще дошкольницами. Отец работал лесником в Казимировском лесничестве, мать – в колхозе «Коммунар».

В субботу вечером 21 июня 1941 года я и мои школьные друзья уехали в ночное, чтобы в воскресенье прокатиться на лошадях. Когда мы возвратились, нас встретили озабоченные родные и соседи. Кругом слышалось слово «война». С каждым днем становилось все тревожнее: бомбежка железнодорожных эшелонов на станции, отступление красноармейцев, ночные зарева пожаров.

Вскоре фронт пришел и в наш район. Начались бои за Жлобин и Рогачев.

В те тревожные дни нам, любознательным мальчишкам, хотелось побывать везде – при задержании подозрительных лиц, на месте падения самолетов, пройтись с отступающими красноармейцами.

А затем пришли страшные дни оккупации. Фашисты за все грозили расстрелом: за появление вне дома в ночное время, за кусок хлеба, поданный прохожему, за то, что в хате посторонний, за то, что показался подозрительным, не так сказал, не так сделал, не так посмотрел. За все – расстрел без суда и следствия. В первые дни оккупации вместе с семьей увезли в гетто моего одноклассника Илью Окуня, а несколько позже был отправлен в концлагерь одноклассник – сын коммуниста Володя Романенко. Через чудовищные концлагеря Освенцим, Бухенвальд, Берген­-Бельзене прошли Нина Адуцкевич и ее 12­-летняя сестра Галя. Трагическими оказались судьбы и других моих ровесников.

Во время оккупации в Красном Береге постоянно находился полицейский гарнизон. Вместо сельсовета у нас теперь была Краснобережская волостная управа. Ее бургомистром стал Васильчик Виктор Михайлович. На эту презираемую должность он пошел по заданию партии и, несмотря на смертельную опасность, помогал партизанам и местным жителям.

Во время оккупации единственным источником существования нашей семьи был приусадебный участок. Я помогал отцу пахать, сеять, ухаживать за посевами, убирать урожай. Но жили мы очень бедно, хлеб только снился. Питались в основном картошкой и овощами.

Летом 1942 года оккупационные власти стали отправлять молодежь на работы в Германию. В списках на отправку оказался и я со своими одноклассниками Леней Дудковским и Гришей Науменко, пятиклассником Виктором Ждановичем. Об этом нам сообщили старшие ребята за день до отправки. И мы, с согласия родителей, скрылись. Прошла облава, нас не поймали. Родителей вызывали в волостную управу, стращали, но все закончилось благополучно. Мы остались дома, но старались не показываться на глаза властям. Однако нас не забыли и в октябре 1942 года вызвали в управу. Мне дали направление на работу в Поболовский лес на заготовку дров для немецкого гарнизона, а Леню, Гришу и Виктора направили путевыми рабочими на железнодорожный участок Красный Берег – Жлобин. Заготовка леса для 15­-летнего подростка – трудная работа. Одет был очень плохо, в лесу все быстро изнашивалось. Было голодно: съешь утром несколько картофелин и работаешь целый день. А над тобой стоит солдат и кричит: «Шнель!».

Всюду говорили о партизанах. О них в народе ходили легенды. Весной 1943 года Гриша Науменко установил связь с разведывательно­-диверсионным отрядом «Храбрецы», которым командовал «Игорь» – легендарный чекист, впоследствии Герой Советского Союза А.М. Рабцевич. Почти в это же время Леня Дудковский и Виктор Жданович установили связь с подрывной группой М. Дудникова – А. Дьяковича отряда «Железняк». Мои друзья, как путевые рабочие, имели документы на право хождения по путям, возле эшелонов и т.д. Они успешно этим пользовались: собирали информацию о движении составов, ставили магнитные и «угольные» мины. С помощью ребят на станции Красный Берег был взорван эшелон с горючим, другой – в десяти километрах от станции. Мои друзья подорвали водопроводную трубу между водокачкой и водонапорной башней. Я тоже очень хотел помогать партизанам. Мне поручили хранение мин и взрывчатки, т.к. наш дом стоял вдалеке от вокзала, и немцы к нам захаживали редко. После одной из диверсий, опасаясь ареста, Леня и Гриша ушли в партизаны, а Виктор находился там еще ранее.

Вскоре после ухода ребят со мной встретились подрывники из отряда «Железняк» М. Дудников и А. Дьякович, предложили стать связным и дали время на размышление, предупредив, что может случиться с партизанским связным и его родными. Я, не задумываясь, согласился. На той встрече меня проинструктировали, как вести себя, как работать. Через 3–4 дня я должен был выходить на связь. Я распространял листовки, газету Жлобинского подпольного райкома партии «Шлях соцiалiзма», передавал в отряд оружие и боеприпасы. А вскоре стал связным и подрывной группы отряда им. Чапаева 37­й партизанской бригады им. Пархоменко. Через меня партизаны этого отряда поддерживали связь с бургомистром Васильчиком В.М. Виктор Михайлович передавал моему отцу оружие, боеприпасы, в том числе два револьвера системы «Наган», две гранаты, бинокль и патроны для немецких автоматов. А еще он передал партизанам более 300 кг соли – целое богатство по тем временам. Все это отец доставлял в тайник, созданный на бывшем нашем хуторе, где сохранился сад, огородный участок и колодец. Нам частенько приходилось бывать там, ухаживать за посевами.

Неожиданно и мне пришлось уйти в партизаны. Случилось это так. На участке около Малевич днем был подорван воинский эшелон. Немцы оцепили деревни вдоль железной дороги от Малевич до Красного Берега, брали заложников, допытывались, кто устроил диверсию. Я сумел убежать и укрыться ночью на нашем хуторе в шалаше. Утром пришел отец, было решено, что мне надо уходить к партизанам. Я взял из тайника оружие с боеприпасами, по­-мужски обнялись с отцом, и я пошел по перелеску в направлении деревни Круги. При прощании я впервые увидел слезы на глазах отца. Он долго стоял и смотрел мне вслед. Этот момент я долго не мог забыть. Позже я узнал, что всех заложников из Малевич и других деревень немцы расстреляли на станции Красный Берег за варенье-варочным заводом у железнодорожного полотна.

С этого дня началась моя тревожная и суровая партизанская жизнь. Вскоре я принимал присягу белорусских партизан. Ее слова навсегда остались в моей памяти: «Я, гражданин великого Советского Союза, верный сын героического белорусского народа, клянусь, что не выпущу из рук оружия, пока последний фашистский гад на нашей белорусской земле не будет уничтожен». В октябре 1943 года я, вместе со своими друзьями Леней Дудковским и Виктором Ждановичем, вступил в комсомол. В качестве рекомендаций мы предъявили свои боевые характеристики.

Приняв присягу, я считал, что боевое задание должен выполнить любой ценой, не считаясь с опасностью для жизни. Запомнилось одно из посещений Красного Берега. Группа Ф.Т. Попова срочно покидала Жлобинский район и уходила к месту дислокации своего отряда – в Глусский район. Из тайника на нашем хуторе нужно было забрать соль, переданную бургомистром Васильчиковым. Выполнение задачи поручили мне и еще одному бойцу. На телеге мы приехали на хутор, но соли там не нашли. Что было делать? Помочь выяснить, в чем тут дело, мог только мой отец. Надо идти в поселок. Но это опасно, там знают, что я в партизанах, но другого выхода нет. Оставляю на телеге в кустах оружие, снимаю с себя «партизанскую форму»: кубанку с красной лентой, французский офицерский китель и немецкие ботинки, беру в карман гранату – «лимонку» и иду. В крайней хате танцы, на улице молодежь. Меня узнают. Захожу в дом родителей. Все в страшном испуге. Отец говорит, что соль в тайнике, плохо искали. Запрягает лошадь и едет на хутор. Я немного подождал и последовал за ним. Соль погрузили на партизанскую телегу. Задание выполнили. Все обошлось.

Суровые испытания пришлось пройти родителям и сестрам после моего ухода в партизаны. Им пришлось скрываться в лесу, они лишились своего дома. По доносу мою мать допрашивали в немецкой комендатуре. От нее требовали признания, что сын «в партизанах». Помог бургомистр волости Васильчик В.М. Он заявил, что у такой молодой женщины не может быть 16­-летнего сына.

Мать подтвердила, что у нее нет сына. Потом всю жизнь она не могла простить себе, что отреклась от меня. Мне не раз приходилось успокаивать ее, говорить, что сделано это было для моего же спасения, для спасения всей семьи. Спас Виктор Михайлович и моих сестер – Таню и Нину. Вместо отправки в Германию Таня была определена путевой рабочей на железную дорогу, а Нина освобождена из лагеря доноров. Отважный патриот, Васильчик В.М., помог многим юношам и девушкам избежать отправки в Германию. Он остался жив, и за проявленное мужество и стойкость был награжден медалью «За боевые заслуги».

Будучи бойцом отряда им. Чапаева, мне и моим друзьям Леониду Дудковскому и Виктору Ждановичу пришлось участвовать во многих боевых операциях, ходить в разведку и проводить диверсии. Довелось пережить не одну блокаду. Не забыть бой за Рудобельские «ворота», захват колонны машин с большими трофеями под Бобруйском. Не забыть последнюю блокаду в мае 1944 г., когда мы с Федей Свиркиным наскочили на засаду. Он был ранен, и мы еле ушли от преследования. Много боевых эпизодов хранит память.

Из моих одноклассников, кроме Лени Дудковского и Гриши Науменко, в партизанском движении участвовали Георгий Иванчук, Александр Страцевский, Киселева Фаина и Киселев Василий. Такой была наша военная юность. Мы рано повзрослели. Патриотизм для нас не был пустым понятием, с оружием в руках нам пришлось защищать и спасать нашу Родину.

г. Могилев, 2004 г.

Усё жыццё сябруе з кнігай

Міхаіл Мікалаевіч Мігай, баец партызанскага атрада імя Чапаева брыгады № 37 імя Пархоменкі, удзельнік Вялікай Айчыннай вайны, усё жыццё сябруе з кнігай. Да вайны ён скончыў шэсць класаў і толькі пасля дэмабілізацыі з Савецкай Арміі ў 1949 годзе прадоўжыў вучобу ў вячэрняй сярэдняй школе. Паспяхова вучыцца яму дапамагалі кнігі – ён чытаў іх штодзённа. Потым на выдатна скончыў Маскоўскую юрыдычную школу. А ў Вышэйшай школе ВЦСПС вучыўся завочна. Паспяхова скончыць яе таксама дапамагалі падручнікі.

З тае пары Міхаіл Мікалаевіч не ўяўляе свайго жыцця без кніг. Нейкі час ён курыў (партызанская звычка), а ў сорак гадоў рашуча патушыў цыгарку і загадаў сабе:

– Усе зэканомленыя на тытуні грошы аддаць на кнігі!

Год за годам дамашняя бібліятэка ветэрана вайны дасягнула вялікіх памераў – у асобным прасторным пакоі ўсе сцены застаўлены кніжнымі шафамі. Тут розныя энцыклапедыі, даведнікі амаль па ўсіх галінах ведаў, зборы твораў мастацкай літаратуры, мемуары і г.д. Збор кніг серыі «Жыццё выдатных людзей» налічвае ажно 450 асобнікаў. Не памылюся, калі скажу, што такая багатая дамашняя бібліятэка ў Магілёве наўрад ці ёсць яшчэ ў каго.

Але ж у народзе гавораць: «Адзін з’еш хоць і вала – адна хвала». У адрозненне ад іншых аматараў кніг, Міхаіл Мікалаевіч пайшоў з імі да людзей і ягоная дамашняя бібліятэка па сутнасці сваёй стала народнай. М.М. Мігай шмат гадоў з’яўляўся старшынёй камісіі па патрыятычным выхаванні Магілёўскага гарадскога савета ветэранаў. Ён адзін-два разы на тыдзень, а то і часцей, ходзіць у школы і гімназіі Магілёва на сустрэчы з вучнямі, уручае ім кнігі з дамашняй бібліятэкі. Так, напрыклад, у сярэднюю школу №40 ён прынёс тры кнігі і камплект ксеракопій публікацый з газет і часопісаў, а бібліятэцы сярэдняй школы №5 падарыў 45 кніг.

У Краснабярэжскую сярэднюю школу, у якой вучыўся ветэран у дзіцячыя гады, ён перадаў 100 кніг, сярод якіх зборы твораў Льва Талстога і Пушкіна. У Краснабярэжскую сельскую бібліятэку адвёз 150 экзэмпляраў мастацкай літаратуры. А краязнаўчаму музею «Подзвіг» Краснабярэжскага аграрнага каледжа ўручыў 500 кніг аб Вялікай Айчыннай вайне. Такая сувязь ветэрана вайны з землякамі...

Абласному краязнаўчаму музею імя Раманава М.М. Мігай падарыў 150 кніг аб партызанскім руху на Беларусі. Магілёўская гарадская бібліятэка №2, чытачом якой ён з’яўляецца, атрымала камплект кніг з 300 асобнікаў, якія выстаўлены на паліцах асобнага стэлажа ў файе бібліятэкі для свабоднага доступу чытачоў. Камплект з 15 кніг серыі «Подзвіг» паступіў на Вахту памяці, што на Савецкай плошчы. Больш за сотню кніг перадаў ветэран навучэнцам магілёўскай школы кадзетаў, а яшчэ 20 кніг з успамінамі пісьменнікаў – у бібліятэку Магілёўскага дзяржаўнага ўніверсітэта імя А. Куляшовава. І гэты спіс можна б было доўжыць…

2010 г.