Кругляница Ольга Ивановна

Я родилась в 1939 году. Мама Акулина была родом из Киевской области, переехала в Быховский район с двумя младшими сестрами во время большого голода. Сначала мама приезжала сюда менять на вещи, покупать хлеб, а потом и совсем перебралась. Она вышла замуж за старика, чтобы иметь жилье и как-то выжить.

Когда пришли немцы, они расселились по квартирам. У нас на квартире тоже жил офицер. Он сажал на одно колено меня, на второе – Валю, дочку маминой сестры Евдокии, 1938 г. р., доставал фотографию своих детей, давал нам бутерброды с маслом и плакал. Офицер говорил маме, что у него дома тоже два «киндера» осталось.

Из Ямного приходили партизаны. Партизаны эти приходили как бы в гости вместе с мальчиком, мама с тетей накрывали на стол и, когда немца не было, включали радиоприемник и слушали московское радио. Как-то зашел немец, отозвал маму и сказал: «Матка, Москва – не гут! Берлин – гут!» После этого мальчик на улице караулил. Как только видел немца, предупреждал, и приемник сразу переключали на Берлин и пересаживались за стол. Мама как-то достала три немецкие шинели, надела их на себя и отнесла партизанам.

Мужа матери забрали на работы в лесу в Белыничи. Когда им сказали, что можно уходить, они пешком пошли домой. По дороге то ли партизаны, то ли кто еще раздели их до кальсон. Так они и пришли голыми.

Потом семьи стали отправлять в Германию эшелонами. Нас тоже посадили в поезд. Довезли до Лиды, а там партизаны этот эшелон отбили. Это я уже помню сама. Помню, как зависали в небе ракеты, от которых становилось ночью светло. Бомбили, люди разбегались в разные стороны. Местность была незнакомая, поэтому получилось, что мамины сестры разделились. Мама со мной и ее сестра Евдокия с дочкой Валей остались в партизанской Лиде.

Мама работала посудомойкой в столовой. Ей дали комнатку. Евдокия пошла в сапожную мастерскую, научилась там ремеслу и стала работать сапожником. Встретила там сапожника, вышла замуж, родился мальчик.

А третья сестра с толпой людей дошла до Минска. Там она работала на стройке, встретила хорошего человека, вышла замуж, родился мальчик. Мужчину этого поймали и за что-то расстреляли – то ли немцы, то ли полицаи, то ли партизаны. В Лиде, еще во время войны, мама как-то встретила на улице колонну пленных немцев. Один из них отдал маме фотографию своей семьи: жена, муж, дочка. А мама отдала немцу булку хлеба. Жалко его было, война кончается, а он помирает от голода. Эта фотография у нас где-то до сих пор хранится.