Наумович Игнат Григорьевич

Десантная группа действует

В августе 1942 года наша группа в количестве четырех человек десантировалась в районе д. Гарцев на границе Могилевского и Белыничского районов. В группу, кроме меня, вошли: Поликарпов А.Ф., Петров Н., Кулешов В. Для выполнения боевого задания, я имел указание довести численность группы до 350–400 человек за счет местного населения. Наше задание состояло в следующем:

1. Контролировать железные дороги от Могилева по всем направлениям: Орша–Гомель, Рославль–Минск, срывать движение поездов и выводить из строя железнодорожные сооружения.

2. Создать широкую сеть агентурной разведки в Могилеве, Бобруйске, Осиповичах для контроля проходящих через эти железнодорожные узлы немецких воинских составов.

3. Создать в Могилеве две нелегальные радиостанции для прямой связи с разведотделом Западного фронта.

4. Создать в Могилеве диверсионные группы для диверсий на промышленных, транспортных предприятиях, на складах и в мастерских.

Группа приземлилась благополучно. Мы убрали парашюты, спрятали в кустах пять грузовых мешков. Сориентировались в лесу по карте и решили уйти за р. Друть в Белыничский район – в большие массивные леса. По пути на лесной дороге встретили вооруженную группу из 12 человек. Мы приняли боевой порядок, не исключалось, что это мог быть полицейский отряд. Я поговорил со старшим группы, разобрались: ребята оказались свои – партизаны из 121-­го отряда Османа Касаева. Однако, пока мы выясняли отношения, случилось непоправимое. Один из нас, Кулешов В., отделился от группы и покончил с собой, приняв незнакомцев за полицейских.

У партизан были две повозки, они охотно забрали наш груз, и мы отправились с ними в лагерь за р. Друть. Партизанские отряды в то время в этом районе были еще очень малочисленны. В отряде Османа Касаева было всего 30 человек, в отряде К.М. Белоусова – 40 человек, в отряде Н.Д. Аверьянова – 45 человек. Все эти отряды располагались рядом друг с другом. Узнав, что я прилетел из-за линии фронта, командиры пригласили меня провести беседы с партизанами о положении на фронтах и о работе советского народа в нашем тылу. Я охотно это проделал, что дало мне возможность еще ближе познакомиться с отрядами, действовавшими в Могилевском и Белыничском районах. С этого момента между нашей десантной группой и партизанским отрядом О. Касаева установилась самая тесная дружба. До соединения с частями Красной Армии почти все боевые операции крупного масштаба мы проводили, взаимодействуя друг с другом.

Нужно было начинать работу, а у меня всего три человека. Решил взять еще шестерых из партизанских отрядов. Из 600­-го отряда Н.Д. Аверьянов откомандировал в мое распоряжение Иосифа Артемовича Павлова и Петра Сергеевича Бирюкова. Из 113-­го отряда К.М. Белоусова в нашу группу вошли Закир Шакиров, Петр Чепак, Федор Пирогов, Евгения Слезкина.

С И. Павловым, П. Бирюковым и Е. Слезкиной я начал организовывать агентурную сеть в Могилеве. Они имели большие связи и знакомства в городе. Женя Слезкина и Петр Бирюков подбирали на важных объектах по 2–3 человека. Таким образом, в первое время были завербованы Аверкова Меланья, Живописцева Аза, Златоковская Валентина, Барбарчик Матрена Матвеевна, Дорохов Петр, Бондаренко, Радчинский, Сушеко, Батура Нина Порфирьевна, Зданович Лариса, Зданович Нина, Чернявская Тамара, Гатальская Юзефа, Зайцева Зоя, Беляй Валя.

Была создана вторая группа агентов, которую возглавил Тимофей Скляров, в составе: Колбенок Вали, Колбенок Таси, Штыхиной, Вишневецкой, Буховец, Перепист. Позже в агентурную сеть вошли Климов Ефим, Можейко Григорий, Менделеев Николай. Связь с резидентурой и агентами осуществлялась через связных. В Могилеве были организованы явочные квартиры, куда от меня прибывал в указанное время связной с поставленной задачей для того или иного агента, некоторые из агентов имели возможность из города выходить сами. Для них я назначал место, день и время явки и разговаривал с ними сам. Со временем наша агентура появилась на железной дороге и на шоссейной, на аэродроме, в разных учреждениях и на предприятиях. Систематически своим агентам я оказывал материальную помощь деньгами и очень часто продуктами.

Общего провала агентурной сети мы не имели. Хотя потери были: арестовали и расстреляли Юзефу Гатальскую, покончила с собой, нарвавшись на засаду, Тамара Чернявская, арестовали Валю Беляй. Никто из членов группы, кроме Павлова и Склярова, весь состав агентуры не знал.

Наша группа имела двух радисток: Аню Анисимову («Ванду») и Сашу Филину («Чайку»). Для Анисимовой нашли квартиру в Могилеве, и 13 июля 1943 года она поселилась в ней. Радиостанцию доставили в город в мешке с картошкой. Через два месяца Ане пришлось поменять квартиру. Она поселилась в семье Комаровских как родственница, больная туберкулезом (за 5 тысяч рублей достали справку). Вся семья этих замечательных людей помогала нашей радистке, особенно их дочь Полина. Агенты, передавая материалы хозяину квартиры, не должны были даже знать, что там находится радистка. Такой была конспирация. Вторая радиоточка была организована в предместье Могилева вблизи военных городков Ямница, Солтановка. «Чайка» была устроена по документам сельской местности, где режим был менее строгим, и ей работать было легче. В Могилеве наша радиостанция работала бесперебойно на протяжении пяти месяцев 1943 г. Мы имели прямую радиосвязь с фронтом.

Исключительно трудно было с питанием для рации. Его покупали на базаре и в кинотеатре у немцев­механиков. Одна батарея стоила 1000 рублей. Одно время было так: нет питания и нет денег для его покупки. Я занялся торговлей: резал коров, мясо продавал на базаре и содержал точку. Это продолжалось до получения денег с Большой земли.

К концу 1943 года у нас уже было шесть диверсионных групп. 23 февраля 1943 г., в ознаменование годовщины Красной Армии, подрывники (старший группы Давид Тавадзе) на железной дороге Могилев–Жлобин взорвали немецкий эшелон с танками, артиллерией, боеприпасами.

Участок пути в районе ст. Дашковка был труднодоступным для партизан. Здесь железная дорога делала поворот на северо-­восток, и был очень большой уклон на высокой насыпи. Этот участок немцы почему­-то сильно охраняли. Многие подрывные группы пытались проникнуть к железнодорожному полотну, но безрезультатно. Ночь на 23 февраля очень способствовала выполнению задания. С вечера поднялась метель, к полуночи разразилась настоящая вьюга и усилился мороз, чего немцы очень боялись. Тавадзе с группой незаметно подползли к полотну железной дороги, заложили мины и десятка два килограммов тола. Отошли на опушку леса и стали ждать. Состав появился через час. Когда эшелон наскочил на мину, раздался огромной силы взрыв, а дальше свое дело сделали снаряды и авиабомбы, находившиеся в вагонах этого поезда. До 16 часов следующего дня нельзя было приблизиться к месту диверсии: продолжали рваться авиабомбы, снаряды, патроны. По данным нашей разведки было уничтожено 45 вагонов и платформ с находящимися там боеприпасами, 35-­ю танками, 32­-мя дальнебойными орудиями. Было убито 125 немецких солдат и офицеров. Около семи суток по этой стороне дороги было прекращено движение поездов.

В мае 1943 года Давиду Тавадзе и Моте Барбарчик было поручено произвести разведку железнодорожного моста на р. Друть по железной дороге Могилев–Осиповичи–Минск. Наша группа вместе с отрядом О. Касаева готовила уничтожение этого моста и разгром гарнизона охраны с целью срыва движения поездов в этом направлении. Охрана моста была сильная, а подступы к нему – заминированы. Только опытным разведчикам Тавадзе и Барбарчик было поручено это задание. По пути к мосту в д. Возрождение они задержали неизвестного в немецкой форме и с оружием. Он оказался русским, Валерием Тарасовым, рассказал, что служит в гарнизоне, охраняющем мост, что сам ищет встречи с партизанами. Сообщил, что их там 85 человек власовцев, и они хотели бы перейти к партизанам. Тарасов согласился помочь во взрыве моста. Такая находка для нас была неожиданной и очень важной. Тавадзе отвел власовца в группу, а Барбарчик осталась вести наблюдение. Мы узнали о состоянии и численности гарнизона, об огневых точках и других интересующих нас деталях. Вся наша группа и партизаны 121­го отряда О. Касаева были подняты по тревоге в ночь на 13 мая 1943 г. Нам удалось бесшумно подойти к мосту, занять его и заминировать. Власовцы сдали оружие, не сопротивляясь. В это время немцы из охраны находились в помещении. В короткой схватке они были уничтожены, а мост взорван. В результате операции было убито 38 немецких солдат и офицеров, 75 власовцев перешли к партизанам и были размещены по нескольким отрядам. Движение немецких поездов по этой дороге так больше и не возобновилось.

В июне 1943 года по пути на фронт в Ямницком военном городке на двухнедельный отдых остановилась вновь сформированная танковая дивизия немцев. Получив такие разведданные от Матрены Барбарчик и Христины Ширенковой, мы решили совершить там диверсию. Разработанный план разгрома Ямницкого городка передали в разведотдел фронта. План был утвержден. У нас запросили координаты городка и расшифровку сигналов с земли, которые мы будем подавать для советских бомбардировщиков. Сигналы наши были такими: три больших костра вокруг военного городка и четыре зеленых ракеты, каждая в сторону стоянок танков, автомашин, складов горючего и боеприпасов. Мы знали, что во время бомбежки немцам бежать будет некуда, кроме как в лес, а поэтому мы с партизанами отряда Касаева устроили на опушке леса засаду.

В 0.30 над Ямницким городком появилась первая группа советских бомбардировщиков. Первые же бомбы попали в склад горючего, который сразу же превратился в пылающий вулкан. Кругом стало светло. В складах начали рваться снаряды. Немцы, спасаясь от бомбежки, бросились в лес. Партизаны открыли по ним пулеметный огонь. По данным нашей разведки в результате разгрома Ямницкого городка было уничтожено свыше 500 немецких солдат и офицеров, около 70 танков, 50 автомашин, свыше 600 тонн бензина и все склады с боеприпасами. Основную роль в подготовке этой операции сыграли наши разведчики: Ширенкова Христина, Барбарчик Мотя, Латушкин Ян, Павлов Иосиф, Соколов Николай. Во время бомбардировки они жгли костры и сигнализировали ракетами, фактически вызывая огонь на себя.

Наша группа устраивала много других диверсий, всего не расскажешь. Наши разведчики выводили в партизанские отряды военнопленных, доставали ценнейшие сведения, ежеминутно рискуя своей жизнью. Бесстрашием отличалась Мотя Барбарчик. Славный боевой путь прошла Женя Слезкина – наша первая разведчица, через которую десантная группа создала широкую агентурную сеть. Через нее на протяжении двух лет мы были связаны с подпольной организацией «Комитет содействия Красной Армии» и получали от него ценные для Западного фронта разведданные.

Нельзя без волнения вспомнить Живописцевых Ольгу и Азу. Это они, рискуя жизнью, проникали в самое фашистское логово и доставали ценные сведения о движении воинских составов, а то и непосредственно организовывали крупнейшие взрывы на железнодорожных и промышленных объектах.

В жестоких и неравных боях с фашистами неоднократно участвовали разведчики­-подрывники Поликарпов Александр, Скляров Тимофей, Слезкин Игорь, Гусаревич Константин, Тавадзе Давид и многие, многие другие.

г.п. Крупки Минской обл., 1944–1965 гг.