Я Холоденко Софья являюсь потомком тех евреев, которые долгие годы жили мирно в городке Велиж, расположенном в 124 км к северо-западу от Смоленска, по левому и правому берегам реки Западной Двины. Они рождались, учились, работали, создавали большие многодетные семьи. Потом воевали за свою Родину, гибли в боях, лежали в госпиталях, потом отстраивали руины и строили социализм. Но многим не довелось прожить свою человеческую жизнь, дарованную Б-гом. По злой воле фашистских извергов их попытались превратить в стадо рабов, загнать в свинарники и потом сжечь заживо. Стариков, детей, беременных женщин.

Моя мама Ида Моисеевна Фейгина появилась на свет в декабре 1931 г. в этом городке Велиж, вместе со своим братом Изей, в семье уже была дочка Клара 1925 г. р. Отец Моисей Фейгин как и многие еврейские мужчины этого городка был кузнецом, сильный мужчина руками гнул подковы для лошадей. Мама Елизавета Фейгина (Фомина), окончила гимназию, была активистка, член партии, ходила по деревням собирала заемы у населения.

Ефим Моисеевич Фомин, ставший кадровым военным, является Героем обороны Брестской крепости в июне 1941 г. Советский офицер, полковой комиссар, заместитель командира 84-го стрелкового полка 6-й Орловской Краснознаменной дивизии. Он возглавил оборону, был выдан предателем как комиссар и еврей и расстрелян возле крепостной стены. Посмертно награжден Орденом Ленина в 1957 году, о подвиге защитников Брестской крепости есть несколько книг и художественных фильмов. Роли комиссара Фомина исполняли актеры Эммануил Виторган и Павел Деревянко. Ефим Моисеевич завоевал уважение личного состава. По свидетельствам выживших героев Брестской крепости, красноармейцы называли его «Отец», хотя ему было всего 32 года. В книге «Военачальники-евреи в мировой истории» есть страничка о Ефиме Фомине. После войны моя бабушка Лиза с братьями посетила музей обороны Брестской крепости, и они были очень тепло приняты руководством музея. Фомин сражался и погиб как герой. И по праву должен был носить звание Героя Советского Союза. Этой награды он так и не был удостоен. Его именем названы улицы в Минске, Бресте, Пскове, Лиозно, школа в родных Колышках, швейная фабрика в Бресте. В одной из Московских школ есть музей, посвященный его жизни и подвигу.

Велижское гетто

Немцы в городе стали устанавливать свой порядок. Первое, что они сделали, – расстреляли всех коммунистов. Второе – всех евреев переселили в гетто. Велиж – городок, который находился в черте оседлости. Не менее половины населения были евреи. Были улицы, где проживало сплошь еврейское население. Две такие улицы огородили колючей проволокой, поставили охрану и никого оттуда не выпускали. Это и было гетто. Там была страшная теснота. В доме, где раньше проживала одна семья, помещалось 30-40 человек. Люди голодали. Чтобы выйти работнице больницы из гетто, нужен был пропуск из комендатуры жёлтая заплатка на груди и на спине, чтобы сразу было видно, что идёт еврейка. Евреев немцы начали расстреливать еще летом. Наступила зима. Немцы были разбиты под Москвой и бежали. Фронт стремительно приближался. Ходили слухи, что немцы срочно собираются расстрелять всех евреев.

Накануне войны моей маме Иде исполнилось 9 лет. И ей неожиданно приснился сон, который она вспоминала всю жизнь и считала вещим. В этом сне из заслонки их русской печки выпадала зола. Зола – акт унижения, зола раскаяния, или предполагаемое унижение. То, что остается после пожара, то есть дух, символика траура. В большинстве культур траур ассоциируется с посыпанием пеплом и золой лица и головы, так сообщает толкователь о сути сна, который вам снится. Всесожжение, сжигаемый целиком и обозначает Холокост в переводе с греческого.

Плачь! Плачь! Израиля народ, Ты потерял звезду свою;

Она вторично не взойдет – И будет мрак в земном краю...

Когда в Велиже производили раскопки свинарника, который фашистские изверги сожгли вместе с людьми, отец Моисей поехал туда и после увиденного пошел и повесился. Его еле успели вынуть из петли, но оставшуюся жизнь он уже не мог говорить и только мычал. Он был крепкий мужчина сильный физически и еще не старый, но психологически не смог выдержать то, что увидел, перенести жуткую смерть своих родителей и родственников.

Клара Фейгина вышла замуж за Михаила Фомина, кадрового военного-ракетчика, также потомка кантонистов, двоюродного брата Героя Брестской Крепости. Михаил был родом из Витебска, где его родители дружили с семьей художника Марка Шагала. В составе ПВО батарея Михаила охраняла от атак фашистских самолетов снабжение Ленинграда по «Дороге жизни» на Ладожском озере, сбила 5 самолетов фашистов. После войны его воинская часть отлично проводила учебные стрельбы на полигонах СССР, а 1 мая 1960 г ракетная батарея, которой он, капитан, тогда командовал, должна была стрелять по высотному самолету – шпиону У-2, летевшему из Турции через Урал на Москву. Пилот самолета Френсис Гэри Пауэрс впоследствии был обменен на Рудольфа Абеля.

Изя Фейгин, начальник АТС в г. Смоленске.

Ида Фейгина вышла замуж за Аркадия Плоткина, родом из Орши. На войну он пошел добровольно 17-ти летним юношей. Участвовал в боях на Орловско-Курской Дуге, при освобождении Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии, Чехословакии и Австрии. Вначале он попал в Тюменское пехотное училище — был курсантом, учился на командира взвода минометчиков по июль 1943 г. После училища был переброшен на Курскую Дугу, где с 5 июля по 23 августа 1943 г. принял участие в одном из ключевых сражений Второй мировой войны и Великой Отечественной войны - Битве на Курской Дуге в качестве командира отделения 82-мм минометов, затем командира стрелкового отделения. Это было самое крупное танковое сражение в истории, в нём участвовали около двух миллионов человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолётов.

Во время боев Аркадий получил ранение и после долечивания был направлен на учебу курсантом Горьковской школы радио-специалистов, после окончания которой был зачислен старшим радиотелеграфистом радиостанции 10-ой гвардейской воздушно-десантной бригады, с которой воевал с июня 1944 г. по апрель 1945 г. и с боями дошел до столицы Австрии города Вена. У него было более 25 прыжков с парашютом.

Наша Дунайская флотилия высадила десант, чтобы захватить Имперский мост, но сильный огонь врага остановил его в 400 метрах от моста. Только второй десант, смог захватить мост, не дав его взорвать. К исходу 10 апреля оборонявшаяся немецкая группировка была полностью окружена, последние ее подразделения оказывали сопротивление только в центре города. В ходе уличного боя 19-ти летний телефонист 2-го Стрелкового батальона 10-ой гвардейской военно-воздушной бригады гвардии красноармеец Плоткин А. Н. в боях за город Вена обеспечил бесперебойную связь и лично уничтожил двух солдат. За этот подвиг он был награжден медалью «За отвагу». Затем медалями «За взятие Вены» и «За победу над Германией». Вместе с ним отличился в боях за Вену, при штурме Имперского моста и будущий народный артист СССР Георгий Юматов, также 19-ти летний.

Во время боев за Вену Плоткин А. Н. получил тяжелое ранение в лицо и шею и находился в эвакогоспитале на излечении 4 месяца с апреля по июль 1945 г.

Был демобилизован 5 июля 1945 г. в возрасте 20 лет с инвалидностью 1 группы. Он очень мало рассказывал о войне, но иногда у него прорывались воспоминания о том, как их десантников-парашютистов, совсем мальчишек, выталкивали из самолета, а снизу уже стреляли фашисты. Последнюю пулю на фронте в госпитале удалить не смогли, никто не брался. Пуля двигалась, и он часто терял сознание. Через несколько лет эту пулю удалил профессор Николай Николаевич Приоров, чье имя носит Центральный институт травматологии и ортопедии в Москве — ЦИТО. Он тогда еще сказал, мол или пан или пропал, не был уверен в результате, слишком опасное было место. Давал один шанс из ста. Аркадий еще долго носил эту пулю в портмоне, который потом у него вытащили в трамвае. Денег там не было, только пуля как память. Вот такая история.

Ида 8 лет преданно ухаживала за своим мужем, парализованным после тяжелого ранения в позвоночник.

На сегодняшний день из той довоенной велижской семьи Фейгиных осталась только Ида, уже 7 лет абсолютно слепая и год лежачая после перелома шейного позвонка.

Фомин Нохум Абрамович родился в м. Колышки, Витебская обл., Беларусь в 1880 г. р. погиб в гетто 29 января 1942 г., мой прадед

Фомина (Чернова) Рохл Шендеровна родилась в г.Велиж, Смоленская обл., Россия в 1883 г. погибла в гетто 29 января 1942 г., моя прабабушка

Подоксик Мария Наумовна 1913 г. р. - погибла в гетто 29 января 1942 г. была беременная, родная сестра моей бабушки, жена военного. Подоксик Софья Григорьевна, ее дочь 1938 г. р.- погибла в гетто .Меня назвали Софьей в честь нее и дяди.

Плоткин Соломон Наумович. Пропал без вести в 1944 году в возрасте 21 год..

И еще в этом скорбном списке на плитах есть и моя родная бабушка Лиза - Фейгина Елизавета Наумовна, 1902 г.р. Но это, к счастью, ошибка, она осталась жива, сумела спасти себя и всю семью, успели убежать под бомбежками и уехать в эвакуацию. Депутат Велижского Горсовета до ВОВ, член ВКП (б), финансовый работник, работала в горсуде.

Я с детских лет знала от мамы и бабушки эти истории о трагедии с родственниками, погибшими в Велижском гетто. И когда начала узнавать информацию из Интернета, то просто поражалась, как мамины рассказы, в то время 9-ти летней девочки, совпадали с рассказами взрослых людей о начале войны в Велиже, о том как им удалось убежать в последний момент из города, как над ними летали немецкие самолеты – рамы и бросали листовки так низко, что были видны их шлемы.

Мама Ида Мосеевна и бабушка Елизавета Наумовна смогли передать мне, в то время девочке, эти свои ощущения и память о пережитом кошмаре. И я сохраняла это в себе в течение своей жизни и теперь своим повествованием передаю эту память своим детям, внукам и следующим поколениям.