Гладкевич Клавдия Фоминична

Во время нашего разговора Клавдия Фоминична все время извинялась за некоторые издержки или нечеткость в своих воспоминаниях, сетовала на не совсем логичное их изложение. Приходилось постоянно и ранее слышать такое от преклонного возраста людей, что само по себе не удивительно, но ведь здесь речь идет о жительнице агрогородка Черный Бор Клавдии Гладкевич, которой исполнилось уже 100 (!) лет.

Так получается, что родилась юбилярша еще до начала Первой мировой войны, ребенком пережила Великую Октябрьскую революцию, гражданскую войну, в подростковом возрасте находилась в период большевистской новой экономической политики 1920-х годов, а в годы сплошной коллективизации на селе, массовых репрессий середины 1930-х уже встала на самостоятельный жизненный путь.

Удивительно представить, но абсолютного большинства теперешнего населения Беларуси, включая и ныне весьма пожилых людей, тогда еще не было на свете.

– Родилась я и выросла в Крупском районе Минской области, где издревле жили мои предки-крестьяне по отцовской линии, – рассказывает Клавдия Фоминична. – А вот мать моя была родом из великорусских земель и за всю жизнь так и не восприняла белорусскую культуру и язык.

Семья наша занималась земледелием и относительно неплохо жила до начала образования коллективных хозяйств в белорусских селах. Время тогда было сложное, объявленное советской властью, как период возрастания классовой борьбы на селе, и многие ни в чем не повинные простые люди стали его жертвами, в том числе и мой отец. Его арестовали безо всякого предъявления обвинений и увезли в неизвестном направлении.

Тут к нашему разговору подключилась дочь собеседницы Галина Михайловна, которая пояснила некоторые сложные моменты семейной биографии:

– Только в конце 1950-х годов получили мы от государственных органов свидетельство о смерти отца, в котором было указано, что он умер в местах заключения от перитонита в конце 1941 года. Мы все не верили этому, потому что после его ареста о нем никаких сведений до войны об осуждении и отправке в тюрьму или ссылку не появлялось.

Только с началом перестройки в Советском Союзе начались вскрываться подлинные факты массовых репрессий 1930–50-х годов. После многочисленных и настойчивых обращений наша семья получила ответ от прокурора Белорусского военного округа, в котором сообщалось, что в соответствии с Указом Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года отменено внесудебное решение от 19 декабря 1937 года (расстрел) в отношении колхозника колхоза им. Буденного Вороновича Фомы Игнатьевича, д. Черный Осов Крупского района Минской области (арестован 19 ноября 1937 года по обвинению в шпионаже).

А было так, что за моим дедом по доносу кого-то из односельчан за слишком смелые и шутливые разговоры про тогдашние общественно-политические события, как выражались в те времена, просто приехал черный «воронок». Таких трагедий в то лихое время случалось множество. Семье нашей мамы после этого, конечно, стало жить намного труднее, и она постаралась быстрее определиться в жизненном плане.

– Я поступила учиться в педагогическое училище в Борисов, – продолжает снова рассказывать 100-летняя Клавдия Фоминична. – Получила специальность учителя младших классов и учительствовала в своих родных местах. Школами тогда служили простые крестьянские дома, которые снимали местные власти.

Вскоре вышла замуж и родила двух девочек-двойняшек – Галю и Люду. Жили мы с мужем Михаилом дружно, душа в душу, но счастье наше длилось недолго – вскоре грянула война.

Забрали мужа в армию в самом ее начале, 23 июня 1941 года. Прошел он фронтовыми дорогами Великую Отечественную почти всю – не дожил до Победы меньше двух месяцев, погиб на территории Германии в марте 1945 года.

Мне же с малыми детьми на руках довелось три долгих года переживать фашистскую оккупацию. По правде, немцы в наших местах появлялись не часто и не особо зверствовали. Забирали иногда продукты, живность. Но я по совету досужих односельчанок прибегала часто к хитростям – прикидывалась больной. Ложилась в кровать, ставила на столике баночки, бутылочки, якобы с лекарствами. Немцы панически боялись подхватить какой-нибудь заразы и, увидев такое, старались ретироваться.

С местными партизанами, а под их маркой нередко действовали настоящие бандиты и грабители, такие трюки, как правило, не проходили – при налетах на село выгребалось все.

После войны закончила учительские курсы и преподавала в Черном Осове. Принимала активное участие в общественной жизни сельсовета, многократно избиралась депутатом местного Совета депутатов трудящихся.

Дочь Галина Михайловна потом показала нам бережно сохраненные матерью депутатские удостоверения еще 1950–60-х годов, а также другие, дорогие ей семейные документы.

Вскоре после выхода Клавдии Фоминичны на пенсию дочь и зять Езерские забрали ее к себе на Быховщину, где она сначала жила с ними в Ямном, потом переехала в Черный Бор, в котором Галина Михайловна и Павел Денисович долгие годы работали в местной средней школе, а мать и теща в одном лице, как могла, помогала справляться с домашними и семейными делами.

Готовятся поздравить Клавдию Гладкевич со 100-летним юбилеем местный сельисполком, социальная служба. Ведь событие – действительно неординарное!

Ахрименя, Н. Пережила войны и революцию / Николай Ахрименя // Маяк Прыдняпроўя. – 2014. – 12 сакавіка. – С. 4.