Митькова Анна Максимовна

«Родилась в деревне Теплое Чаусского района в 1927 году. 21 июня была свадьба у моей двоюродной сестры в соседней деревне, до утра гуляли. С утра собирались везти невесту к молодому. По дороге останавливают лошадей и нам объявляют, что началась война. Все обезумели. Куда везти молодую, к жениху или домой? Решили везти к жениху. Наутро жениха забрали в армию, и он с войны не вернулся. Так моя сестра осталась одна.

Прошло дней пять. Я пошла к подруге. Посидели. Возвращалась домой. Дошла до перекрестка, а здесь – мотоцикл. Побежала к первому дому и спряталась в жите. Мотоцикл с коляской остановился. Немцы в черных плащах и касках вышли и пошли к моей подруге. Спустя время вышли немцы и наш председатель сельского Совета. Я подумала: «Вот коммунист! Вот предатель!». Его забрали и увезли, потом он работал бургомистром у немцев. Прибежав домой, я все рассказала отцу, он приказал мне молчать, иначе нас всех расстреляют.

Потом появились партизаны. К нам привели маминого двоюродного брата – партизана. Он у нас прятался на чердаке. Партизаны часто наведывались к нам, хотели убить бургомистра, но никак не получалось. Все же через некоторое время партизанам удалось выследить этого бургомистра – Сафонова Ивана.

Жить было тяжело… Немцы у нас забирали все: теплую одежду, еду… Каждый день облавы. Нашу деревню сожгли, остался пепел и один дом на всю деревню.

Однажды произошел такой случай. Кто-то подсказал, что у двоих парней есть винтовки. Немцы вывели их на поле и целый день мучили. Никаких винтовок у них не нашли. Потом немцы гнали этих парней перед мотоциклами и в конце деревни расстреляли…

Люди настроили землянок, но немцы выгнали нас из них, а на этом месте построили линию обороны. Нас отогнали в соседнюю деревню, а после погнали до Речицы пешком. Охраняли с собаками. Одного из нас собаки разорвали на куски... В Речице мы месяц жили под открытым небом. Есть было нечего: привезут нам сырых бураков и смеются над нами… Много людей замерзло. Нас гоняли копать мерзлую картошку. Копали под плетками, не давали разогнуться. Из Речицы нас погнали под Бобруйск. По дороге мы останавливались на ночь прямо в поле. Неожиданно появились партизаны. Постреляли немцев, а мы разбежались. Жили в беженцах, ходили по домам, просили хлеба. Когда немцы отступали, остановились в этой же деревне, где жили мы. Однажды началась бомбежка, все кричали, не знали, куда бежать… Оставили деревню и побежали в поле. Наши самолеты кружили над нами, а мы им кричали, что свои. В деревню боялись возвращаться. Встретили трех наших солдат. Они сказали, чтобы беженцы выходили и возвращались домой. Так и мы вернулись домой на пепелище. Жить негде… Сожженная деревня была заминирована. Поля заросли бурьяном, есть нечего. Съели всю траву, как те животные, не говоря о крапиве…

В деревне было много убитых солдат. Закапывали одни кости.

Выкопали землянки, в них и зимовали. Потом помаленьку строились. Лес таскали на себе. А сколько по лесам бегало немецких овчарок...

После войны закончила семь классов. Потом училась в Могилеве в педучилище, жили в подвальном помещении. Готовились к занятиям при трех коптилках на 26 человек. В чем были одеты, в том ложились спать. Утром вставали, голодные шли на занятия. В обед – суп (вода, размешанная с мукой и одна картошина). Вечером 500 граммов хлеба. Занятия проводились до трех часов дня, после все шли расчищать город от развалин…».